Текст книги "Идеальный мир для Химеролога 2 (СИ)"

Автор книги: Марк Альтергот

Соавторы: Олег Сапфир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Идеальный мир для Химеролога 2

Глава 1

Я вышел из клиники и замер, оглушённый какофонией звуков. Город, ещё час назад погружённый в тишину, превратился в кипящий котёл.

Завывали сирены. Где-то вдалеке глухо ухали взрывы, и небо то и дело озарялось вспышками – это работало ПВО.

Люди в панике метались по улицам. Я видел, как владельцы магазинов напротив в спешке опускают на окна и двери тяжёлые бронированные ролеты. Они запирались, как улитки в раковинах, молясь, чтобы шторм прошёл мимо.

А шторм был здесь, прямо над нашими головами. Небо почернело от сотен летающих тварей.

Это были не птицы.

Их тела, покрытые жёсткой, похожей на чешую кожей, несли на спинах особые кожистые мешки. Прямо в полёте эти мешки раскрывались, выпуская широкие, перепончатые крылья, и тварь превращалась в смертоносный планер.

Они пикировали на город, как живые бомбы. Врезались в крыши, сшибали рекламные вывески, атаковали автомобили.

Прямо надо мной в небо устремились огненные трассеры, оставляя за собой дымные следы. Несколько тварей, объятые пламенем, камнем посыпались вниз. Но остальные лишь изменили траекторию, продолжая свой разрушительный полёт.

Да, ПВО работало без остановки, но тварей было слишком много. Они летели плотной стаей, и каждый сбитый лишь освобождал место для следующего.

Я стоял и не мог понять одного: как? Как они могли проспать такое вторжение? Почему сирены включились так поздно, когда бой уже шёл полным ходом? Никто не был готов. Город застали врасплох.

– Вот это да! – сдавленно пискнул Кеша, вцепившись когтями мне в плечо. – Я таких ещё не видел, даже по телевизору. Что будем делать, хозяин?

– Что делать? – я оглядел нашу клинику с её укреплённым, но далеко не пуленепробиваемым окном. – Держим оборону! У нас ведь бронированных ролетов нет.

Твари атаковали без разбора. Я видел, как одна из них спикировала на крышу соседнего дома, срывая когтями черепицу. Другая врезалась в фонарный столб, сломав его, как тростинку. Они разносили, крушили, разрывали всё, что попадалось им на пути, ведомые какой-то слепой первобытной яростью.

Если они доберутся до клиники, то от неё мигом ничего не останется.

– Зачем им наша ветеринарка? – не понял Кеша

– Потому что здесь остались следы магической энергии, которая им нравится, – пояснил я. – От неё исходит приятный для них «запах». Именно по этой причине настоящие химерологические лаборатории всегда строят где-то глубоко под землёй или в недоступных местах.

И в этот момент мой взгляд зацепился за движение в конце улицы. Женщина, прижимая к себе маленького ребёнка, отчаянно пыталась добежать до подъезда жилого дома. Но одна из тварей, отделившись от стаи, спикировала прямо на них.

– Твою мать! – вырвалось у меня.

Времени на раздумья не было. Я влил толику энергии в ноги, оттолкнулся от земли и рванул вперёд. Мир смазался. Я оказался перед тварью за мгновение до того, как её когти впились бы в спину женщины.

Мой кулак, окутанный едва заметной дымкой энергии, врезался твари в бок. Удар был такой силы, что её впечатало в асфальт, оставив в нём внушительную вмятину.

И тут же по правой руке прокатилась волна острой режущей боли. Атрибут «Прочности», который я вживил, был слишком слабого уровня. Кости не выдержали.

Тварь на земле дёрнулась, пытаясь подняться. Левой, здоровой рукой, я выхватил из-за спины нож и одним движением всадил его ей в шею.

Но этого было мало. Тварь оказалась не сильно магической, но жизненной силы в ней было предостаточно. Тогда я влил в клинок немного своей энергии разрушения. Лезвие засветилось тусклым фиолетовым светом. Тварь забилась в конвульсиях и, наконец, затихла.

Я обернулся к женщине, которая застыла в паре метров, прижимая к себе плачущего ребёнка.

– Беги! – рявкнул я.

Она очнулась и, спотыкаясь, рванула к подъезду, скрывшись за массивной дверью.

Пожалуй, её ребёнок больше не захочет гулять. Ни утром, ни вообще. Ещё долго.

Я посмотрел на свою правую руку. Пальцы были вывернуты под неестественным углом. Да, заклинание сработало отлично, но энергии ушло много, а тело, как я и предполагал, оказалось слишком хрупким для таких нагрузок.

Тварь на асфальте была ещё жива. Оглушена, парализована, но не мертва. Я быстро схватил её за хвост и оттащил в ближайшую подворотню, подальше от любопытных глаз. Присел рядом, положил ладонь ей на голову и закрыл глаза, погружаясь в её сознание.

Нужно было понять, что произошло. Как это случилось?

Мне удалось считать остаточные образы и ощущения за последние несколько часов.

Высота, холод, разреженный воздух, давление…

С помощью своих внутренних магических формул я быстро провёл расчёты. Они летели очень, ОЧЕНЬ высоко. Гораздо выше обычных облаков.

А затем я наткнулся на эмоции. Разочарование, страх, слепая ярость и жажда мести. Копаясь в этом хаосе, я нащупал тонкие ментальные нити, связывающие её с остальной стаей. Они были очень стайными, почти как рой.

И тут до меня дошло. Я увидел причину. И не смог удержаться от смеха.

Валерия считает себя неудачницей? Да тут весь город – сборище неудачников! Честное слово. И я в их числе.

Всё оказалось до смешного просто. Эти твари не собирались нападать. Они просто мигрировали в какой-то другой регион. А затем, прямо над городом, их вожак… просто умер. От старости. Не было ни всплеска боли, ни предсмертной агонии. Он просто… отключился.

И стая впала в бешенство. Их примитивные инстинкты требовали отомстить за смерть вожака. И они решили, что виноват этот город, над которым они пролетали. Вот и напали.

Это объясняло всё. И то, почему сирены сработали так поздно – их просто не видели, они летели слишком высоко. И то, почему они атаковали с такой слепой яростью – они не завоёвывали, а мстили.

План действий родился в моей голове мгновенно. Как извлечь из этого хаоса максимальную выгоду? Атрибуты у этих тварей были интересные. «Прочность костей» – то, что мне сейчас нужно в первую очередь. А ещё у них были невероятно прочные зубы идеального белого цвета. Я мог бы делать людям идеальные улыбки, которые никогда не пожелтеют. Но, опять же, работать с людьми мне нравилось куда меньше, чем с животными.

Я быстро связался ментально с Рядовой.

«Разрешаю использовать оружие посерьёзнее. Бери катаны. И жди в подвале».

Да, в клинике был подвал. Одно огромное, пустое помещение, которое раньше, видимо, служило складом. Там было два входа: один изнутри, из клиники, и второй – с улицы. Этот второй представлял собой две массивные створки, лежащие вровень с землёй.

Не раздумывая, я подбежал к этим створкам. Замок был старым и ржавым. Я приложил к нему ладонь, и металл под действием магии расплавился. Сорвав бесполезный кусок железа, я распахнул створки.

Затем подозвал к себе Кешу.

– У тебя будет важная задача.

Я запустил в попугая несколько сложных заклинаний. Его тело окутало чуть заметное сияние. Теперь он выделял мощные феромоны, в точности копирующие запах самки этих тварей в период размножения.

– Лети, – сказал я, быстро объяснив ему, что делать. – Заманивай их сюда.

Я встал у входа в подвал и стал наблюдать. Кеша, изображая из себя раненую и очень привлекательную добычу, кружил над улицей.

Твари тут же отреагировали. Они были сбиты с толку странным видом «самки», но инстинкты оказались сильнее. Целый рой устремился за ним.

А он, делая вид, что едва уносит крылья, вёл их прямо к открытому подвалу. Рядовая, вооружённая двумя катанами, встречала их в узком проходе, и её клинки замелькали в полумраке, отсекая головы и конечности.

В какой-то момент я прифигел. Мимо меня, едва не задев крылом, пролетел Кеша.

– Кеша не виноват! – заорал он и нырнул в тёмный провал подвала.

А за ним, сплошным потоком, устремилось не меньше тридцати разъярённых особей.

Пришло время подключать тяжёлую артиллерию. Я мысленно отдал команду Психу.

Я точно знал, что к Валерии никто не прорвётся. Во-первых, я запер её в самой дальней комнате – помещении без окон, с одной-единственной дверью, которую я заблокировал.

Во-вторых, я приказал хомякам считывать пространство вокруг. Если кто-то приблизится к двери, они поднимут тревогу. А я стоял у главного входа, готовый встретить любого, кто сунется.

И такой нашёлся. Одна из тварей, пробегая мимо, заметила меня и, развернувшись, бросилась в атаку, раскрыв зубастый клюв. Я даже не стал тратить на неё магию. Просто пнул её ботинком в морду, отшвырнув на пару метров.

Затем резко хлопнул в ладоши, выпуская короткую звуковую волну. Тварь забилась в конвульсиях. Я подрезал ей сухожилия на крыльях и лапах и пинком отправил в подвал, к остальным.

А подвал уже превратился в настоящую мясорубку. Из тёмного провала доносился адский коктейль из звуков: предсмертный визг тварей, яростное уханье Рядовой и утробное рычание Психа, который, судя по всему, вошёл в раж и теперь рвал всё, что двигалось. Мои бойцы работали. И, судя по всему, работали хорошо.

Тем временем на улице разворачивался настоящий апокалипсис. Небо полыхало. Зенитные установки, расположенные на крышах высоток и по периметру Стены, били без остановки. Каждые несколько секунд в небо взмывали ракеты, и огненные одуванчики взрывов расцветали прямо в гуще стаи.

Я видел, как одна такая удачная очередь сносит разом штук пятьдесят этих тварей, превращая их в кровавый дождь из ошмётков плоти.

Но твари были упрямы. Большинство из них, поняв, что в небе им не выжить, начали спускаться на улицы города. Я услышал серию глухих взрывов где-то в соседнем квартале. Похоже, они врезались в здания. Или в машины. Или в людей. Или во всё сразу.

Вокруг свистели пули. Жители, у которых было оружие, отстреливались прямо из окон. Кто-то палил из охотничьих ружей, кто-то из армейских винтовок. Воздух наполнился запахом пороха и палёного мяса.

Я стоял у входа в клинику, наблюдая за этим хаосом, и мой мозг аналитика работал на полную. Это было не просто сражение. Это была уникальная возможность для сбора данных. Я отмечал траектории полёта тварей, их манёвренность и реакцию на разные типы урона. Бесценная информация, которую не найдёшь ни в одном учебнике.

В какой-то момент я заметил движение. Из-за угла выскочили двое мужчин, вооружённые мечами. Они двигались слаженно, прикрывая друг друга, как профессионалы. Один из них отрубил крыло подлетевшей твари, второй тут же добил её на земле.

Они явно зачищали улицы, но тут их взгляд упал на меня. Я в этот момент как раз присел на корточки у стены, чтобы лучше рассмотреть, как устроены когти у одной из подбитых особей.

Я замер, стараясь не привлекать лишнего внимания. Для них я, наверное, выглядел как человек, впавший в ступор от ужаса.

Один из них, пробегая мимо, покрутил пальцем у виска.

– Иди внутрь, ты что, больной⁈ – крикнул он мне, указывая на дверь моей же клиники.

Я поднял на него взгляд и, не меняя позы, просто показал ему большой палец. Мол, всё окей, ребята, я тут по своим делам.

Он посмотрел на меня как на умалишённого, что-то сказал своему напарнику, и они скрылись в подворотне.

Забавно. Они думают, что я жертва. А я здесь, пожалуй, единственный, кто получает от происходящего не только адреналин, но и пользу.

Вся эта чертовщина продолжалась почти четыре часа. Четыре часа непрерывного грохота, криков и хаоса. Но постепенно звуки боя начали стихать. Выстрелы стали реже, вой сирен сменился гудками машин скорой помощи и полиции. Стая была либо уничтожена, либо улетела.

Я наконец-то смог вернуться в клинику.

В подвале меня ждала впечатляющая картина – гора трупов.

Рядовая сидела на вершине этой горы, как на троне, и методично чистила свои катаны от чёрной крови. Псих лежал у её ног, высунув язык, и тяжело дышал. Он был весь в ранах, но в его глазах горел огонёк победителя.

Кеша, который прятался в самом дальнем углу, вылез из-за какой-то бочки, отряхнулся и с важным видом заявил:

– Ну, мы им и вломили!

Я подошёл к Психу, положил руку ему на голову.

– Молодец. Хорошо поработал.

Я быстро подлатал его раны, вливая остатки своей энергии. Затем проверил Рядовую. У неё – только мелкие царапины и порезы.

– Что думаешь, хозяин? – спросил Кеша, деловито разглядывая кровавую баню, которую мы устроили в подвале.

– Честно?

– Конечно, честно! Кеша любит честность! Всегда!

– А ещё ты любишь пожрать и поболтать, – хмыкнул я. – Думаю, Валерию сюда нельзя пускать ни в коем случае. Если она от одного вида хомяка-баристы падает в обморок, то от этого зрелища, боюсь, её кукушка уедет далеко и надолго. Нам нужен администратор, а не пациент для психлечебницы.

Я поморщился от запаха. Смесь крови и потрохов создавала в подвале просто незабываемый аромат. Нужно было срочно прибраться, пока эта вонь не пропитала всё здание.

– Лети в операционную, – скомандовал я Кеше. – Принеси формикарий.

Кеша, не задавая лишних вопросов, сорвался с места. Через минуту он вернулся, с трудом таща в когтях стеклянный ящик, в котором копошилась моя маленькая армия уборщиков.

Я поставил формикарий на пол и открыл крышку. Установил короткую ментальную связь с королевой.

«Видите, сколько мусора?» – послал я ей мысленный образ горы трупов. – «Это ваше. Еда на несколько недель вперёд. Работайте. Взамен – новое, более просторное жильё и будущие плюшки для всей колонии».

Ответ не заставил себя долго ждать.

Мой же дар химеролога заработал на пределе. Вокруг царил хаос, который для обычного человека выглядел бы как сцена из фильма ужасов. Но для меня… это был шведский стол. Огромный, щедрый, уставленный деликатесами, которые сами прилетели ко мне с небес.

В моих прошлых лабораториях царила стерильная чистота. Каждый инструмент лежал на своём месте, каждый образец был аккуратно подписан и помещён в стабилизирующий раствор.

Здесь же моей лабораторией стал грязный бетонный пол, а инструментами – трофейный нож и мои собственные руки. Что ж, начинать с нуля – это всегда увлекательно. Особенно, когда у тебя есть бесплатные помощники.

– Рядовая, Псих, – скомандовал я. – Сортировка. Целые туши – в тот угол. Разорванные – в этот. Мелочь и ошмётки – в центр.

Мои бойцы, едва успев перевести дух после бойни, тут же принялись за работу. Рядовая таскала тяжёлые туши, складывая их в аккуратные штабеля. Псих подбирал оторванные конечности и сваливал их в общую кучу.

Я затащил первую тушу на большой деревянный ящик, который временно служил мне операционным столом, и приступил к вскрытию.

– Так-так, посмотрим, что у нас тут…

Нож легко вошёл в плоть. Я работал быстро и точно. Движения, отточенные столетиями практики, не забылись, даже несмотря на новое тело.

Внутреннее строение этих тварей было… примитивным, но интересным. За основу был взят какой-то птичий генотип, скрещенный с рептилией. А сверху налеплены атрибуты, как магнитики на холодильник.

Вот, например, система дыхания. Два лёгких, но при этом – дополнительные воздушные мешки, как у птеродактилей, для полёта на большой высоте. Грубая система. Можно было сделать гораздо эффективнее, встроив систему рециркуляции кислорода прямо в кровеносную систему.

Но даже у таких примитивных организмов иногда получаются интересные вещи. Я нащупал то, что искал. Сеть тонких, почти невидимых капилляров, пронизывающих костную ткань. Атрибут «Прочность костей» мелкого ранга. Не бог весть что, но для меня сейчас – настоящее сокровище.

Я положил ладонь на вскрытую грудную клетку и сосредоточился. Тонкие нити моей энергии проникли в мёртвую плоть, нащупали чужеродную структуру и начали медленно, осторожно вытягивать её. Процесс был похож на извлечение занозы, только на генетическом уровне. Тело слегка ломило от напряжения – энергии уходило непростительно много, но оно того стоило.

Я почувствовал, как «Прочность костей» начала встраиваться в мою собственную структуру. Это было похоже на лёгкое покалывание, которое распространялось по костям правой руки, словно кто-то заливал их тёплым воском, укрепляя изнутри. Процесс был не мгновенным – моё новое тело всё ещё сопротивлялось чужеродной энергии. Но я знал, что делать.

Закрыл глаза и сосредоточился, направляя остатки своей магической силы на повреждённую руку. Пальцы, вывернутые под неестественным углом, начали медленно, с хрустом, возвращаться на место. Боль была острой, но терпимой – я привык к подобным ощущениям ещё в те времена, когда экспериментировал с химерологическими имплантами на себе.

Атрибут «Прочность костей» действовал как каркас, усиливая структуру костей и ускоряя их регенерацию. Микротрещины в костях затянулись, а повреждённые ткани срослись под воздействием магии.

Я сжал кулак, проверяя результат. Пальцы слушались, хотя движения всё ещё были скованными, а рука слегка ныла. Полное восстановление займёт пару часов, но уже сейчас я мог двигать ею без риска окончательно раздробить кости.

Следом я извлёк «Усиленные сухожилия» и «Кислотные железы» – тоже низшего ранга, но в хозяйстве пригодятся.

Самые интересные части – крылья с их уникальной складной механикой, череп и образцы когтей – я аккуратно отделил и отложил в сторону. Псих тут же подошёл, забрал их и сложил в отдельный ящик. Он уже понимал, что для науки, а что – на утилизацию. Молодец.

Когда с ценными образцами было покончено, я повернулся к горе ошмётков в центре подвала.

– Ну что, санитары, ваш выход.

Я мысленно отдал приказ. Из формикария, который я предусмотрительно оставил в углу, хлынул живой чёрный поток. Муравьи радостно набросились на пиршество.

Подвал наполнился тихим, но отчётливым хрустом. Тысячи крошечных жвал методично делали свою работу, утилизируя кровавое месиво. Даже кости они перемалывали в мелкую крошку.

Через пару часов подвал был практически чист. Лишь несколько тёмных пятен на бетоне напоминали о ночной бойне. Муравьи, сытые и довольные, вернулись в свой второй, более просторный дом, который я им обустроил в старой бочке.

Я вышел из подвала, закрыв за собой тяжёлые створки. Нужно будет купить новый замок. Хороший, амбарный. А лучше – с магической печатью. А то что-то зачастили ко мне гости.

* * *

Имперский Координационный Центр

Зал для пресс-конференций

Десятки журналистов, операторов и блогеров, нацелили объективы и микрофоны на сцену. В свете софитов, за длинным столом, покрытым тёмно-синим сукном, сидели двое.

Слева – генерал-майор Корнилов, представитель имперской армии. Человек, чьё лицо, покрытое сетью морщин и отмеченное старым шрамом над бровью, было известно каждому жителю Империи. Он выглядел спокойным и уверенным, как скала.

Справа, в центре внимания, находился глава Гильдии Следопытов Артемий Воронцов. Мужчина в годах, с проседью в волосах, но с живым проницательным взглядом. Он не носил формы, предпочитая строгий, но удобный тактический костюм, подчёркивавший, что он – человек дела, а не кабинетный чиновник. Именно он держал слово.

– … и я хочу заверить всех жителей столицы, – его голос, усиленный микрофонами, разносился по залу, – что ситуация с самого начала находилась под нашим полным контролем. Все действия Гильдии и военных были скоординированы.

По рядам пронёсся гул голосов. Под контролем? После ночи, полной ужаса, когда небо над городом почернело от крылатых тварей, а улицы превратились в поле боя?

Воронцов даже не моргнул. Он передал слово генералу.

– Да, я понимаю ваши сомнения, – сказал Корнилов. – Но поймите, действия армии и Гильдии Следопытов были частью единого, заранее разработанного плана. Мы знали о приближении стаи. Наши передовые дозоры за Стеной сообщили о ней за несколько часов.

Генерал обвёл зал строгим взглядом.

– Почему не сработали сирены? Почему ПВО молчало в первые минуты? А представьте, что было бы, если бы мы открыли огонь на предельной дальности. Сотни сбитых тварей, каждая весом в несколько десятков килограммов, рухнули бы на жилые кварталы. Осколки наших же ракет, обломки… Это вызвало бы панику и хаос, которые унесли бы больше жизней, чем само нападение. Мы позволили стае приблизиться на оптимальную дистанцию, чтобы вести прицельный огонь и минимизировать сопутствующий ущерб. Наши действия были продуманы до мелочей. Как видите, мы справились. Угроза нейтрализована.

По залу прокатилась волна аплодисментов. Сначала робких, а затем всё более уверенных. Люди хотели верить. И им дали эту веру.

– Верьте в нас, – подытожил Воронцов, поднимаясь. – И мы, в свою очередь, будем делать всё для вашей безопасности.

Он одарил зал своей фирменной, слегка усталой, но уверенной улыбкой. Генерал Корнилов ограничился строгим кивком.

Они развернулись и, не отвечая больше на выкрики из зала, скрылись за тяжёлой дверью, ведущей во внутренние помещения Центра.

Дверь в кабинет с глухим стуком закрылась, отсекая шум и вспышки камер.

И в тот же миг маски спали.

Генерал Корнилов сорвал с шеи тугой воротник мундира, будто тот его душил.

Артемий Воронцов подошёл к бару в углу кабинета, плеснул в стакан янтарной жидкости и залпом осушил его.

– Да это кошмар! – прохрипел он. – Как такое, чёрт возьми, могло произойти⁈

– Хрен его знает! – огрызнулся Корнилов, расхаживая по кабинету. – Все системы защиты города проворонили! Опять! Как тогда с Красным Драконом! Они просто с небес начали валиться! Наши радары их даже не засекли, пока не стало слишком поздно. ПВО включилось, только когда они уже над центром были. Да у нас дальности не хватает, чтобы бить по таким целям на запредельной высоте!

– Это просто ужас! – глухо произнёс генерал Воронцов. – А потери… Поверить не могу, что это грёбаная случайность! Ничего не понятно! Никто не может дать ответ. Наоборот, все смотрят на нас и ждут ответов. А что мы им скажем? Что мы обосрались по всем фронтам⁈

– Хрен его знает! – снова повторил генерал. – У меня полная задница. Пришёл доклад с восточного направления. База «Перевал-4», двести пятьдесят человек личного состава… полностью уничтожена. Их просто смели. Никто не выжил.

Воронцов поднял на него тяжёлый взгляд.

– У меня практически так же. Два небольших полигона, где проходили учения выпускников Академии… просто стали на тридцать процентов меньше. Там теперь кровавая каша. И они ещё даже за Стену не отправились!

– Твою мать! – прошипел Воронцов. – И как нам воевать с тварями за Стенами и постепенно отвоёвывать свои земли, если мы даже не можем города защитить?

В кабинете повисла тишина. Оба понимали, насколько плачевно их положение. Последние несколько месяцев Дикие Земли будто взбесились. Твари становились умнее, агрессивнее и организованнее. А Империя, убаюканная десятилетиями относительного спокойствия за своей Стеной, оказалась к этому не готова.

– У меня есть новость, – наконец прервал молчание Воронцов. – Я принял решение. Отныне всем следопытам будет разрешено иметь личных химер.

Корнилов удивлённо обернулся.

– Да ладно!

– Да. Пора забыть старые обычаи и действовать по-новому.

Это был колоссальный сдвиг в идеологии Гильдии. Когда-то, на заре её основания, Следопыты приняли кодекс чести, одним из главных постулатов которого был полный отказ от использования химер.

«Чтобы охотиться на монстров, не нужно становиться одним из них», – гласил их девиз.

Они – охотники. Люди, которые противостоят тварям силой собственного духа, навыков и оружия. Химеры для них всегда была врагами, а не союзниками. Использовать их в бою считалось чуть ли не предательством собственных идеалов.

Даже военные, хоть и имели в своём составе боевых тварей, относились к этому без особого энтузиазма. Слишком дорого, слишком хлопотно, слишком много рисков.

– Знаешь, – задумчиво протянул Корнилов. – Я сейчас тоже об этом подумаю.

– Хорошо, давно бы пора! – кивнул Воронцов. – Мы отстаём, генерал. Отстаём от реальности. Нам нужны новые инструменты.

– Согласен. Более того, на последнем военном совете уже было принято решение увеличить количество полков, которым будет разрешено использовать химер. Даже больше скажу: наш Император лично выдвинул это предложение на обсуждение Советом и проспонсировал из личной казны.

– Да, весёлые времена настали, – криво усмехнулся глава Гильдии. – Теперь нам придётся ещё больше пресмыкаться перед химерологами.

Это было горькой правдой. В Империи происходил жесточайший перекос. Спрос на услуги химерологов рос в геометрической прогрессии, и они, чувствуя свою незаменимость, начали диктовать условия.

Даже самый слабосильный выпускник захудалых курсов, едва способный отличить грифона от гиппогрифа, теперь мог считать себя чуть ли не ровней аристократии. Они требовали баснословные гонорары, лучшие условия, капризничали и выставляли такие райдеры, что иным поп-звёздам и не снились.

Их заваливали заказами, им платили баснословные деньги, буквально носили на руках. Армия, аристократы, корпорации – все хотели получить в своё распоряжение сильных, смертоносных тварей. И все они шли на поклон к тем, кто мог их создать или усилить.

– Вся надежда на кинологов, – вздохнул генерал.

Конечно, в армии были свои специалисты – люди с редким даром дрессировщика, которых в народе называли кинологами. Они могли удерживать ментальный контроль сразу над несколькими существами, но их дар был ограничен. Они не могли создавать или изменять. Они были лишь операторами, пользователями.

Проблема была в том, что для этого требовалась магическая привязка, которую мог осуществить только химеролог. Такая привязка была не вечной, её нужно было обновлять каждые двадцать-тридцать дней. Но это позволяло военным и следопытам формировать целые боевые группы, где один кинолог управлял небольшой стаей химер, превращая их в слаженное и смертоносное подразделение.

Но была и обратная, тёмная сторона этой медали. Привязка шла не через разум, а напрямую к душе. И когда одна из химер погибала в бою, от души кинолога отрывался крошечный кусочек. Души большинства людей были слабыми, и с каждой смертью питомца они истощались. Теряли себя, сходили с ума. А когда душа истончалась до критического предела, тело просто умирало. Душа, пытаясь спасти себя от полного разрушения, просто «убивала» тело. Кинолог сходил с ума или просто падал замертво.

Лишь те, у кого была от природы сильная душа, могли выдержать потерю без фатальных последствий. Но даже им требовалось время на восстановление.

Это превращало каждого кинолога и каждую его химеру в невероятно ценный и в то же время крайне хрупкий актив. И делало Империю всё более зависимой от капризов и жадности касты химерологов.

– Да, – кивнул Воронцов, снова наливая себе в стакан. – Надежда на кинологов. И на то, что мы найдём достаточно химерологов, которые не дадут им всем помереть.

Он поднял стакан.

– За новые весёлые времена, генерал.