Текст книги "Две недели среди ненормальных (СИ)"

Автор книги: Мария Жакарта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 34 страниц)

– Ты ударила Розу? – спросил Николай, приближаясь к Шане. Той очень захотелось спрятаться за Ваню, который, кажется, собрался заступаться. Поразительно, Шаня сначала подумала, что младший Травкин набросится на неё вместе с Таисией. Либо сестра так достала, либо...

– Ты что, Розу ударила? – повторил Николай. Шаня подумала, что врать бессмысленно, и просто кивнула головой. Будь что будет.

– Я бы на её месте сделал то же самое! – вступился Ваня.

Николай посмотрел сначала на него, потом на Шаню, а потом вдруг пожал ошалевшей Шмеленковой руку.

– Я думал, нормальных людей в доме только двое, но у тебя, видимо, крупицы разума ещё остались, – заявил он.

– Ну спасибо, – послышался обиженный голос из кухни.

– Жид, ты что несёшь? Ты же ЖИД! – взревела бабушка. Судя по грохоту, она решила подобрать себе новое оружие.

– А вы старая ёбнутая кошёлка! – визгливо сказал Николай.

Шаня, которая никак не могла отойти от шока, впала в ещё больший ступор. Даже Ваня немного удивился, хотя подобную сцену явно видел не впервые.

– Я УБЬЮ ЭТУ СКОТИНУ! – прогрохотала бабушка.

– Вот чёрт, – пробормотал Ваня. – Пора сваливать отсюда.

– Что здесь происходит? – послышался истеричный голос Ольги. – Коля, опять ты с мамой ругаешься?

– Полоумная карга чуть не избила нахл... Шаню и моего сына! – повернувшись к ней, прокаркал Николай.

– Мама! – укоризненно воскликнула Травкина.

– Эта твоя Маня расхреначила Розе лицо! – рявкнула бабушка. – Пусти, дай, я его убью! Роза, отойди с дороги! Быстро!

– Я Шаня, – пискнула Шмеленкова.

Лицо Ольги покрылось красными пятнами. Шаня подумала, что лучше добровольно свалить из дома, пока её здесь не убили. Надо сначала думать, а потом делать. Но это, кажется, невыполнимо.

– Зачем же, Шанечка, ты обидела Розочку? – глубоко вдохнув, чтобы не наброситься на гостью, спросила Ольга.

– Ты бы лучше спросила, что Роза сделала до этого! – вмешался Ваня.

– Это же не повод... – начала было Ольга, но её сразу же прервал Николай.

– Не повод? Да я давно мечтал сделать то же самое, что Шаня! У меня это всё в печёнках уже сидит! – заявил он, грозно потрясая рукой.

– Коля! – сорвавшись, завизжала Ольга. – Да выметайся ты к чертям, если что-то не устраивает!

– Это Я выметаться должен? – процедил Николай, сузив глаза. – Я должен выметаться из МОЕГО дома?

Ольга застыла, хватая ртом воздух.

– Молодец, добился своего! Ты же ненавидишь свою сестру и меня! – плаксиво закричала она, посмотрев на Ваню. Тот ничего не ответил, с презрением глядя на мать.

– Долой жидов! – прокричала бабушка из кухни.

– Оставь. Моего. Сына. В. Покое, – чуть ли не по слогам выговорил Николай, сужая глаза еще больше и хрустя пальцами.

– На здоровье, – всхлипнула Ольга и бросилась прочь из дома, задев Николая, когда пробегала мимо.

– Заколебали, – сквозь зубы проговорил тот и пошёл на второй этаж.

Бабушка, немного успокоившись, положила новое оружие (чугунную сковородку) на место и ушла в туалет. Илья осторожно вылез из-под стола. Роза с чистой совестью перестала защищать дверной проём и выбросила лёд в раковину, потому что ей надоело его держать.

– Ты, наверное, меня просто ненавидишь, – осторожно сказала Шаня, с опаской поглядывая на Ваню, который уставился куда-то в стену.

Травкин посмотрел на неё так, что Шмеленковой стало не по себе. А потом, ничего не ответив, пошёл на кухню. Шаня подумала, что со вчерашнего вечера он так с ней и не разговаривал. Обиделся, что она с Сеней гуляла? Или просто решил, что хватит изображать доброго?

После того, какой звездец здесь разыгрался по её милости, он точно будет её ненавидеть до конца дней своих. Однако же заступился почему-то. Должно быть, назло младшей сестре.

Хорошего настроения как не бывало. Шаня подумала, что “да и пошло оно всё”, и решила пойти куда глаза глядят. Возможно, заглянуть к Долдонову и поболтать с ним, сходить погулять, развеяться, в конце концов.

– Лошина, я тобой горжусь! Очешуенный удар! – подала голос Роза. – Иди ешь, не бойся, мстить не буду.

– Аппетит пропал, – нехотя отозвалась Шаня.

– Жрать иди, Илья уже пухлые ручонки к твоей тарелке тянет! – снова позвала Роза.

– Не тянет, – обиженно пробубнил Илья.

Шане хотелось поскорее уйти из этого дома, чтобы не видеть Ваню, но она зачем-то пошла на кухню.

– Чмо, освободи место! – скомандовала Роза, спихнув Илью со стула рядом с собой. – На царское место садится Шаня, а чмо проваливает!

– Мооо, – надулся Илья, забрал свою тарелку и ушёл в коридор. Шаня уселась рядом с Розой и, не глядя на Ваню, подвинула свой суп к себе.

Стул рядом с Травкиным остался пустым.

Ваня молча встал из-за стола и ушёл, не доев.

– Гуляй, гуляй, – махнула ему вслед Роза.

– Провалитесь, – мрачно отозвался Иван.

– Да не хотим мы проваливаться, лошина! – возмутилась Травкина, которая снова пребывала в прекрасном настроении, несмотря на синяк под глазом и семейную ссору.

– Он теперь меня ненавидит, – вздохнув, пожаловалась Шаня.

– Да пошёл он, – философски заметила Роза. – Царя не интересует мнение лошин, запомни это!

Шаня невесело усмехнулась, чувствуя себя более чем скверно.

– Я это случайно, просто на автомате, от неожиданности... Ты не обижаешься? – спросила она Розу.

– Пфф, на что? Если бы я обижалась на каждого, кто разбивал мне рожу, моих драгоценных нервов не хватило бы, – фыркнула Роза. – Тем более я сама нарвалась, я ж в курсе. И потом, я же сказала, что ты крута!

– Всё-таки ты странная, – озвучила свои мысли Шмеленкова.

– Уж извини, я не собираюсь визжать, как Даша-какаша, – хмыкнула Травкина. – А насчет этих эпических криков и полосы препятствий со скалкой наперевес... Да у нас так каждую неделю бывает, привыкай!

– Постараюсь, – усмехнулась Шаня, но легче ничуть не стало.

В глубине сознания она догадывалась, что не она была виновата в ссоре. Им всем просто нужна была причина, чтобы сорваться. Но всё-таки ей было жутко неуютно. И потом, Ваня явно злится на неё.

Пф. Её, Шаню, будет заботить, что какой-то там Травкин недоволен? С Сарой помирилась, с Розой и не ссорилась, погода хорошая, тогда какие могут быть проблемы? Жизнь прекрасна!

После обеда Шаня с Розой отправились гулять по посёлку. Они стучали в ворота, звонили в домофоны, а потом с хохотом убегали. Шаня поддалась какой-то безумной волне безбашенного веселья, ей хотелось творить разную хрень и хохотать, как одержимая. Для Розы такое состояние явно было привычным.

Забаву прекратил особо нервный житель посёлка, спустивший собаку. Роза с Шаней еле-еле успели перемахнуть через чей-то забор. Потом пришлось уносить ноги ещё и от разгневанного владельца участка, явно не ожидавшего увидеть двух неадекватно гогочущих девиц.

– Фух, фууух, приключения, мать их, – тяжело дыша, проговорила Роза. Они добежали до самого поля и теперь прятались, лёжа в высокой траве. Где-то вдоль железной дороги ходил недовольный хозяин забора, почёсывая брюхо и выкрикивая разные угрозы.

– Я надеюсь, ему надоест, и он очистит территорию, – оптимистично произнесла Шмеленкова, глядя в синее-синее небо без единого облачка.

– Проголодается – уйдёт, – заверила подругу Роза.

Некоторое время они лежали молча, глядя наверх и думая каждая о своём. Шаня усиленно пыталась забыть про скандал и про Ваню. Роза прикидывала, когда злобный и страшный мужик проголодается.

Решив, что уже пора, Травкина осторожно села на корточки и опасливо подняла голову. В поле не было ни души, по траве плыли зелёные волны.

– Мы можем идти! – обрадованно воскликнула Роза.

– Какое счастье! – вздохнула Шаня, поднимаясь и отряхивая коленки.

– Бежим домой, что ли? – предложила Роза. – Или на другую сторону посёлка сходим?

– Идём на другую сторону, – согласилась Шаня.

Куда угодно, только не домой. Хотя Ваня, скорее всего, тоже где-то шляется. А впрочем, хрен его знает.

Однако до другой стороны дойти так и не получилось. Как только Шаня с Розой благополучно перебрались через насыпь, их встретил явно чем-то недовольный Раздолбаев. Заложив руки в карманы, он укоризненно смотрел на Шмеленкову. Неужели только что с Ваней пообщался? Шаня, раздражаясь, подумала, что на её настроение снова покушаются. Что, нельзя просто взять и оставить её в покое?

– О прекрасный цветок, потрудись оставить нас наедине, – без особого настроения обратился Миша к Розе.

– А ты рыжий лошок! – моментально ответила Травкина. – Шаня, я буду недалеко, если что – кричи.

Шане жутко не хотелось отпускать маленькую подругу, но, видимо, разговора было не избежать, поэтому она беззаботно махнула Розе рукой, а потом с усталым видом повернулась к Мише.

– Что? – коротко спросила она.

– Знаешь, чего мне сейчас хочется? – с какой-то странной угрожающей интонацией поинтересовался Раздолбаев.

– Ну?

– Взять тебя за плечи и встряхнуть так, чтобы мозг на место встал! – заявил он, внимательно глядя Шане в глаза.

– Бесполезно, его там нет, – с досадой отмахнулась Шаня.

– Так, нечего мои фразочки тырить, это у меня его нет! – сразу же возмутился Раздолбаев и заговорил более спокойным тоном. – Шаня, ты... как бы это сказать, чтобы в живых остаться... ты пенёк с глазками!

– Серьёзно? – приподняла брови Шмеленкова. – Это из-за того, что я Розе в глаз дала?

Миша фыркнул и закатил глаза, прямо как Ваня.

– Ну точно пенёк! – воскликнул он. – Неужели миф про блондинок совсем не миф?

– Или ты мне скажешь, почему я тупица, или я сейчас уйду! – начиная злиться, заявила Шмеленкова. Настроение, кажется, испорчено безнадёжно. На ближайшие часа два – точно.

Раздолбаев примирительно замахал руками и изобразил улыбочку кота Леопольда.

– Я тут недавно с Ваней беседовал, – начал рассказывать он. – Я просто в ужасе, что ты до сих пор ничего не понимаешь, Шаня! Он, конечно, тоже упрямится, как тупоголовое ослище, но ты-то девушка, ты должна соображать лучше! Я не говорю про первый шаг, но ведь он уже этот шаг сделал, а ты...

Дослушать увлёкшегося Раздолбаева терпения у Шани не хватило.

– Какой нахрен первый шаг? – завопила она, чуть не набросившись на Мишу с кулаками. – Пошло всё к едрене-фене, не буду я ничего решать, ясно?! Просто все идите лесом!

Испугавшись такой неожиданной вспышки ярости, Раздолбаев попятился, а Шаня, пробежав мимо него, устремилась к дому.

– Бабы, да что вы за нечисть такая? – устало выдохнул Миша, потирая виски. – Хочу решать, не хочу решать, говорит “нет”, а имеет в виду “да”... Неужели нельзя быть попроще?

А Шаня не могла быть попроще. Она просто была Шаней.

Шмеленкова добежала до участка Травкиных, хотела позвонить или постучать, но передумала и помчалась дальше. Остановилась она только тогда, когда поняла, что забрела в самую глубь посёлка и понятия не имеет, куда идти дальше.

– Приключения продолжаются, – фыркнула Шмеленкова и медленно побрела вдоль высокого красного забора, прикидывая, нет ли где-нибудь карты посёлка. Хотя это едва ли ей помогло бы, ведь Шаня страдала топографическим кретинизмом. Более того, она даже не помнила номер дома.

Чтобы не думать о словах Раздолбаева, она начала разглядывать дома и прикидывать, кто мог в них жить. В полуразвалившейся хибаре точно обитал престарелый алкаш. А в хоромах, напоминающих замок, какие-нибудь олигархи: пузатый глава семейства, капризная жена, избалованные белокурые дети, штук десять чихуахуа и много прислуги.

– Шаня? – послышался сзади удивленный голос.

Шмеленкова еле не сдержалась, чтобы не озвучить то, о чём подумала. “Задолбали, мать вашу!”

Обернувшись, она увидела Веру Долдонову, которая деловито семенила к ней.

– Вот ты где ходишь! – обрадовалась Долдонова. – Мы там тебя уже потеряли! Рыжий сказал, что это он тебя обидел, и Колька его на поиски отправил. А мне надоело с ними сидеть, я тоже искать пошла!

Подумать только. За неё волнуются. Наверное, просто не хочется объясняться перед её родителями, если что-то случится. Вряд ли сама она хоть сколько-нибудь им нравится.

На Шаню нашло очень мрачное расположение духа. Она сама себя раздражала, когда так себя вела. Можно было спокойно обойтись без истеричных воплей на Мишу и без демонстративных уходов.

– Быть бабой – отстой, – буркнула Шмеленкова.

– Не то слово, – пожаловалась услышавшая её Вера. – То приготовь, то постирай, то “где мои носки”!

Хоть Шане и было грустно, она фыркнула от смеха. Надо же, как у таких безобидных чудиков, как Вера и... ээ... её муж, могла родиться Даша?

Идти до дома пришлось достаточно долго. Шаня удивилась, как она могла так далеко забраться. Более того, она не помнила, как переходила через дорогу. Видимо, совсем не понимала, куда бежит. Повезло, что какой-нибудь камаз её не переехал!

Уже в воротах их встретил Миша. Со скорбным видом он подошёл к Шане и что-то ей протянул.

– Что это? – недоверчиво спросила Шмеленкова.

– В знак того, что я раскаиваюсь, прими этот дар! – пафосно заявил Раздолбаев, и Шаня наконец увидела, что он даёт ей шоколадку. Тёмную. 70% какао. Как раз такую, как Шмеленкова любит.

Не сдержав радостного вопля восторга, она чуть не оторвала Мише руку и бросилась тому на шею.

– Бабы, вы зло, ты только что ненавидела всех и вся, а уже на седьмом небе от счастья! – затараторил не ожидавший такого поворота событий Раздолбаев. – Я тебе её давно ещё обещал, помнишь?

– Я тебя отправлял её искать, а ты... – послышался мрачный голос Николая. – А, вот она! Скот... Шаня, еще раз исчезнешь – закрою на чердаке.

Спорить с вечно недовольным Травкиным не хотелось, и Шаня только изобразила некое жуткое подобие милой улыбки. Николай сразу же ушёл.

– А вот и пропавшая! – послышался веселый голос Сарочки. Вскоре появилась и сама обладательница.

– Все уже здесь? – удивилась Шмеленкова.

– А ты в курсе, который час, лошина? – завопила непонятно откуда выскочившая Роза. – Шесть часов И ПЯТЬ МИНУТ! ПЯТЬ МИНУТ, понимаешь ты это?!

– Бухать! – послышался где-то рёв деда Алкэ.

Шаня заметила, что на террасе чайного домика уже накрыт огромный стол. Неужели она так долго шлялась по посёлку?

– Приличные люди на пьянки не опаздывают! – с умным видом заметил Раздолбаев. – Идём к столу!

– Рыжий-рыжий-конопатый! Грохнул дедушку лопатой! – пропела Роза, пихнула его в бок и бросилась бежать.

– Убил, неуч! – возмутился Миша.

– Она что, замучила Илью до смерти и принялась за тебя? – удивилась Шаня.

– Илья прячется, – предположил Раздолбаев. – И правильно делает!

– Дефективный! – раздался вдруг злобный голос Николая. – Это ты сожрал весь салат?

– Это либо меня, либо Илью! – засуетился Миша. – Поскольку его съел я, я ухожу в подполье!

– Вали, вали, – помахала рукой Сарочка.

Как только Раздолбаев скрылся в доме, она повернулась к Шане и с явным недовольством спросила:

– А ты, деточка, времени даром не теряешь, да?

– В смысле? – удивилась Шмеленкова. Ну вот, опять какие-то претензии... Что на этот раз не то?

– Да в прямом! – заявила Шмульдина. – Ты, я вижу, уже на Раздолбаеве виснешь и мило с ним беседуешь? А как же Ванечка?

– Чувак, Миша – мой потерянный старший брат! – возмутилась Шаня.

– Хорошо хоть не близнец, – пробормотала Сара.

Шмеленкова хотела было ещё повозмущаться насчет Ванечки, но вдруг растопырила руки и раскрыла рот, вытаращив глаза.

– Ты что? – удивилась Сарочка.

– Так ты... – Шмеленкова сделала драматическую паузу. – Ты ревнуешь?!

– Спятила, что ли?! – подскочив на месте и моментально покраснев, рявкнула Сара. – Я, может, за Ваню переживаю!

– Переживает она, как же! – ухмыльнулась Шаня. – Да твой Раздолбаев, твой, не бойся.

– Да ты! Да я! – задохнулась Сарочка. – Да я убью тебя! Я обижусь!!!

– Шааааня! – вдруг завопила Роза. – Спасайся, тебя ищет Нудный!

– Что? – хором спросили Сара и Шаня.

Первым делом Шмеленкова подумала о Николае и перепугалась, не решил ли он, что это она слопала салат. Сарочка же оказалась сообразительнее и поняла, что речь не о нём.

– Ещё раз ты вот так исчезнешь... – начал было своим фирменным ледяным тоном Ваня, скрестив руки на груди, но Шаня не дала ему договорить.

– Мне уже всё сказал твой папа, – отмахнулась она. – Идём, Сар!

Травкин мрачно посмотрел на неё и сквозь зубы произнес:

– Одни проблемы от тебя.

– Это от тебя тоска серая! – вступилась за Шаню пробегающая мимо Роза. – Свали от нас подальше, а то дождь пойдёт!

Ваня сделал вид, что Розы на свете не существует, развернулся и зашагал к дому. Сара покачала головой.

– Идём к столу, что ли? – предложила она.

Шаня пожала плечами, изо всех сил стараясь снова не впасть в истерично-злобное настроение.

– Сейчас, только добычу спрячу, а то ведь отнимут, – сказала она, вспомнив про шоколадку, которую всё еще сжимала в руке.

– А мне дань платить? – возмутилась Сара.

Вздохнув, Шмеленкова отдала Саре половину, а потом поспешила на свой чердак, пока шоколад не обнаружила Роза. Спрятав лакомство в школьную сумку и затолкав её под кровать, чтобы не оставлять на солнце, Шаня снова спустилась во двор.

Солнце ещё и не думало садиться, как это всегда бывает летом. Николай смотрел в синее небо и страдальчески вздыхал. Он так и не нашёл преступника, зверски расправившегося с салатом, и это сильно огорчало его.

Сара с нетерпением ждала возвращения подруги и усиленно не смотрела на Раздолбаева, который устроился рядом с ней и постоянно косился на свою соседку. Напротив сидела Даша и разглядывала свои криво накрашенные блестящим розовым лаком ногти. Семён снова рассказывал что-то про трактор и ржал так, что мама Сары каждый раз вздрагивала. Остальные к таким звукам давно уже привыкли.

– Ну где ты ходишь? – возмутилась Сарочка, увидев явившуюся-таки Шаню.

– Здеся я, здеся! – откликнулась Шмеленкова, плюхаясь на соседний стул. – А кто сидит со мной?

– Кто успеет, наверное, – предположила Сара.

– Я! – завопила Роза с другого конца сада и побежала было к столу, но Миша вдруг вытаращил глаза и начал делать ей непонятные знаки.

– Рыжий, тебя комары кусают? – не поняла Роза, но вдруг схватилась за голову. – Аааа! Всё, дошло!

– У вас что, заговор? – с подозрением спросила Шмеленкова, снова напрягаясь.

– Нет, что ты! – изобразив очаровательную улыбку Чеширского кота, заявил Миша. – Просто юная леди обещала провести этот чудесный вечер в компании Ильи.

– Чего?! – удивилась Шмеленкова.

– У меня квест: всю пьянку пинать Илью, а потом напоить его водкой! – радостно заявила Роза. – Так что прости, сеструха, но я пошла к Пузику!

Илья, который сидел рядом с Дашей, испуганно взревел и хотел было сбежать, но Травкина в два прыжка оказалась рядом с ним и зловеще захохотала, хватая его за руку и усаживая на место.

– Не повезло, – покачала головой Сара.

– Ага, это даже страшнее, чем сидеть рядом с Дашей! – подтвердил Раздолбаев.

Возмущенная Долдонова запустила в него виноградиной и попала в стакан Саре.

– Не кидайся едой! – одёрнул сестру Семён.

– Конечно, еда – это святое! – погрозил ей пальцем Миша.

– В следующий раз брось сразу стулом! – посоветовал Семён и дико захохотал. Мария Шмульдина уронила солнечные очки, которые собиралась убрать в сумку.

– ЭК! – взревел дед, поднимаясь с табурета. – Давайте-ка начинать!

– Оай, неугомонный, – замахала пухлыми руками баба Лоло. – Невоспитанный! Нужно дождаться всех!

– Семеро одного не ждут! – рявкнул Алкэ, хватая бутылку.

– СИДЕТЬ! – заорала Таисия и треснула кулаком по столу так, что все миски, бокалы, рюмки, стаканы и приборы подпрыгнули, а Илья начал нервно запихивать в рот батон хлеба.

– Ведьма, – обиделся дед, но бутылку поставил.

– То-то же! – пробасила баба Нюра. – А кого мы ждём?

– Оленька куда-то подевалась! И Ваньки не видно, – оглядев стол, определила Таисия.

– Вон идёт твой внук! – заметил дед, указывая вилкой на дорожку.

Ваня Травкин действительно неспешно шёл к столу.

– Живее! – заорала бабушка, потрясая кулаком.

– Не торопись! – сразу же сказал Николай.

Миша с Розой переглянулись. Травкина показала большой палец, Раздолбаев ей подмигнул. Сара с Шаней сразу же заметили это.

– Вы чего? – спросила Шмульдина.

– Ыыыы! – очень содержательно ответила Роза.

А Шаня уже начала понимать, “чего”.

Ваня все-таки дошёл до пункта назначения. За столом пустых мест оставалось всего два. Одно – рядом с Николаем, для Ольги. А второе – возле Шани.

Не проявляя абсолютно никаких эмоций, Ваня сел рядом со Шмеленковой. Миша с интересом посмотрел на него, а Роза фыркнула, зажав рот руками.

– Некрасиво так делать! – завелась вдруг Даша, которой стало скучно.

– Ша! – прикрикнула на неё Роза. Даша надула губки и отвернулась.

Наконец из дома выбежала раскрасневшаяся Ольга с тарелкой салата в руках, и застолье ненормальных началось.

– Ураааа! – заорал дед и разбил тарелку о край стола.

– Сука! – взревела Таисия и запустила в него своим тапочком.

Мария Шмульдина в шестой раз пожалела, что явилась в этот сумасшедший дом, и начала прикидывать, как бы незаметно сбежать. Николай весь пожелтел и сразу же начал высчитывать. Ольга раздраженно отвернулась от него и стала о чём-то говорить с Верой.

– Лошки, у меня к вам вопрос! – заявила Роза, за обе щеки уплетая творожный пирог. – В Австрии интересно?

– Я была там однажды, – отозвалась Сара. – Мы на озёра ездили. Очень даже мило.

– Ты распугаешь всех местных жителей, а там порядок любят, – покачал головой Миша.

– Тогда туда Ваню отправить надо! – заявила Травкина и фыркнула. – Я всё равно хочу в Австрию поехать!

– Тебя вообще надо подальше от людей держать, – подал голос Ваня. – Тебя там точно в полицию заберут.

– Или в лечебницу! – пропищала Даша, изящно нарезая листик салата.

– Я Роза Великая, меня никто не заберет! – заявила Травкина. – Шаня, поехали со мной в Австрию!

– С удовольствием, – пообещала Шмеленкова.

– Я с вами! – оживилась Сара. – Будем по горам ходить.

– Тогда и я! – воскликнул Раздолбаев. – Без меня вы там потеряетесь!

– Ты тот ещё навигатор, ты даже не помнишь, где живёшь, – напомнил Ваня.

– Значит, ты поедешь с нами! – широко улыбнулся Миша.

– Ы фа фавфа! – заявил Семён.

– И ты тогда? – переспросил Раздолбаев, обладавший редким даром понимать Долдонова, когда тот разговаривал с набитым ртом. – Отлично, у нас уже набралась команда. Только чур Дашку не берем!

– Дебил! Это вас всех из страны выпускать нельзя, вы опозоритесь! – заверещала Даша. – Только Ванечка из вас из всех нормальный. И Сёмочка был, пока не познакомился с дууууурой!

– Ты про меня, что ли? – зловеще спросила Шаня и вдруг крикнула: – БУ!

– Маааааамочки! – взвизгнула Долдонова, отшатнувшись. – Ну говорю же, вас вообще нужно в клетке держать!

– Это тебе в зоопарк пора, за попугая по расцветке сойдёшь! – вмешался Миша.

– А ну заткнись! – среагировал Семён.

– Лучше сестру свою заткни! – посоветовала Сара.

Миша изумленно вытаращился на неё. Шаня приподняла брови. Роза отвратительно захихикала.

– Ты что, за меня заступаешься? – благоговейным шёпотом спросил Миша.

– Меня просто напрягают господа Долдоновы, – слегка покраснев, пробурчала Сара и стала демонстративно смотреть в другую сторону. Шаня тихо усмехнулась, а Миша с абсолютно идиотской улыбкой уставился в свою тарелку.

– Не нравится – вали! – запищала Даша.

– Вообще-то, хозяева дома тут мы, бееее! – напомнила Роза и показала Даше язык.

– Достали! – манерно вздохнула Даша и продолжила нарезать листик салата.

– Дафа, покуфай намана! – пробубнил Семен, пожирая пятую сардельку.

– Всё равно не похудеешь! – ввернул Миша.

– Ничтожество! – пискнула Долдонова и вдруг схватила огромный кусок пирога и начала с жадностью его поедать, сверкая глазами и чуть ли не рыча.

– Зов крови! – значительно произнес Раздолбаев и вдруг, заметив, что Сарочка потянулась к компоту, отобрал у неё графин.

– Отдай! – возмутилась Шмульдина.

– Я сам! – объявил Миша, наливая ей брусничный компот.

– Всем тогда уж налей, – посоветовал Ваня.

– Обойдётесь, эксклюзивно для Сарочки! – фыркнул Миша. Сара только головой покачала, но стакан свой взяла.

– Как грубо и очевидно, – пропыхтела Даша, управившись с пирогом.

– Ты о чём? – удивилась Шаня.

– О его способе ухаживания! – презрительно прищурившись, нехотя объяснила Долдонова.

– Солнышко, жри и не отсвечивай! – рассердилась Сара, не показывая, что смущается.

Даша хотела было снова заверещать, но тут в её глазах опять зажёгся дьявольский свет, она схватила второй кусок пирога и с утробным ворчанием вцепилась в него зубами. Семён, не отставая от сестры, принялся за фрукты.

– Людям-то оставьте! – жалобно сказала Роза, силясь вырвать из цепких лап Долдонова мандарин.

Внезапно из-за другого конца стола поднялся пьяный дед.

– Хотите, я вам Дашу покажу? – хитро щурясь, спросил он.

– Покажи! – крикнула Роза.

– Алкаш! – протянула Даша.

– Сядь! – рявкнула Таисия.

– Все беды от алкоголизма! – зачем-то заявила баба Нюра.

– Оай, белая горячка началась! – всплеснула руками баба Лоло.

– Он же не ловит чёртиков, – меланхолично возразила Вера Долдонова.

А дед начал творить что-то ужасное. Он начал приседать, изображать заячьи ушки над головой, делать губы уточкой и пронзительно верещать:

– Ииииииу! Иииииииииииу! Ииииииу!

Шаня с Сарой так и покатились со смеху. Миша, не стесняясь, ржал. Роза выла и чихала от смеха, Семён оглушительно гоготал, Даша начала реветь, Илья давно уже куда-то убежал. Даже недовольный Ваня улыбался. Мария уже настроилась бежать, но куда-то запропастился её муж, а забрать дочку из компании странной молодежи вообще не представлялось возможным.

– Бу-бу-бу оскорбление! – возмутился Долдонов. – Бу-бу-бу посмешище бу-бу-бу-бу-бу-бу как клоун!

– Оай, сядь, оааай, не к добру! – запричитала Лоло. – Я когда молодая была, мой дружок так же себя вёл, и его потом изгнали из благородного общества!

– Этого давно пора изгнать! – грозно сказала Таисия и вдруг одним движением сорвала с плеч бабы Лоло шаль, открывая миру розовую маечку с бантиками.

– Оааааай! – заверещала та, хватаясь за грудь. – Ну шо-ж ты творишь-то?!

– Во имя благого дела! – заявила Таисия и начала незаметно подкрадываться к деду со спины.

– Копейки! Всё стоит денег! Туалетная бумага подорожала, поэтому будем подтираться подорожником! – скрючившись в три погибели, отвратительным голосом гнусавил Алкэ, подскакивая, как клоп на сковородке. Он изображал Николая.

Травкин пожелтел ещё больше и начал трястись. Ольга с Верой стали наперебой уговаривать его выйти из-за стола и проветриться. Николай мотал головой и трясся ещё больше, сверкая глазами и что-то страшно бормоча.

– ПОПАЛСЯ! – победно завопила Таисия, накрывая деда шалью. Тот почему-то начал петь гимн Российской Федерации и пытаться укусить бабушку.

После недолгой борьбы Алкэ был водворён на место, и банкет продолжился.

Роза, как и обычно, задиралась к вернувшемуся Илье. Миша помогал Сарочке развернуть конфету, а та обреченно вздыхала. Даша скулила и жаловалась, а Семен неутомимо поглощал всё, что видел. Ваня был всё так же мрачен.

Солнце одумалось и поползло к горизонту. Становилось холоднее. Шаня вдруг почувствовала, как виски сдавливает невидимый обруч. Только не это, только не снова!

Хохот Розы вдруг показался невыносимо громким. Скрип вилок о тарелки стал жутко раздражать.

Она осторожно встала со стула, но осторожно всё-таки не получилось. Она умудрилась наступить Ване на ногу.

– Да провались ты, – раздраженно зашипел тот.

– Ноги выставлять не надо! – огрызнулась Шмеленкова и помчалась к дому.

Поднявшись на второй этаж, она нашарила в груде вещей свою красную толстовку. Она подумала о том, чтобы принять таблетку, но тут появилась идея получше. Можно ведь посидеть в одиночестве в укромном уголке. Свежий воздух ведь помогает от головной боли.

Вовсе ни к чему возвращаться к столу, там все при делах. Миша занят Сарой, у Долдоновых есть хавчик, а у Розы – жертва. А Ваня... Сам же посоветовал ей провалиться. Вот она и пойдёт подальше. Да куда угодно, лишь бы его больше не видеть. Никогда больше не видеть.

Выйдя из дома, Шмеленкова направилась мимо ярко освещенного и шумного чайного домика к калитке. Дед как раз полез на стол, поэтому её ухода никто не заметил. Или ей показалось, что не заметил.

Что там ей говорили? Запрут на чердаке, если сбежит еще раз? Пф, пусть попробуют! С Шаней справиться дано далеко не каждому!

Шмеленкова побежала по асфальту к железной дороге. Светлые волосы развевались сзади. Где-то высоко над её головой пролетел майский жук. Со стороны леса донеслось немного грустное пение соловья. Сумерки сгущались, и становилось всё прохладнее. Воздух приятно пах свежестью, землёй, зеленью и костром.

Шаня легко переправилась через насыпь и под откос помчалась к реке, чувствуя необъяснимое удовольствие от бега, приятного одиночества и летнего вечера. Высокие травы царапали ей колени, но Шмеленкова этого не замечала. Один раз она чуть не споткнулась о какой-то камень, но ей удалось удержаться на ногах.

– Тьфу ты! – воскликнула Шаня и побежала дальше.

Над берегом реки вились и зудели комары, поджидая жертву. Вода тихо плескалась. Под кустами на Шанином любимом острове уже было угрожающе темно. Ветви деревьев чернели на фоне неба.

Шаня решила, что в этот раз не станет переправляться через реку. Можно ведь посидеть и на этом берегу. Здесь точно так же спокойно, нет ни души. Никто не будет трогать, раздражать, настроение портить, требовать чего-нибудь.

Она спустилась поближе к воде, отмахиваясь от надоедливых комаров, которые лезли в глаза и уши, и уселась, поёжившись и вытянув ноги.

– Сволочь он, – пожаловалась она, думая о Ване. – Мерзкая, циничная, надоедливая занудная сволочь!

Комары согласно запищали. Шаня вздохнула, глядя в сторону острова и прислушиваясь к пению соловья. И почему ей настолько обидно? Как будто он раньше ничего такого не говорил.

В голову, которая всё никак не хотела перестать болеть, пришла сумасшедшая мысль не идти домой, а заночевать прямо здесь, в траве. Наверное, насекомые такой перспективе страшно бы обрадовались.

И тут в самый неподходящий момент сзади послышались громкие шаги. Шаня раздраженно усмехнулась. Даже здесь её не могут оставить в покое!

К ней пришла очередная шальная мысль спихнуть нарушителя тишины в реку. А что, никто не докажет ведь. Наверное. Можно же сказать, что он сам прыгнул...

– Шанька! – раздался оглушительный голос Семёна. – Ты чего ушла-то?

Подумать только, бросил пирог и конфеты ради неё!

– Достали! – честно сказала Шмеленкова.

– Понимаю, – заявил Долдонов, усаживаясь рядом с ней и безуспешно отгоняя комаров. – Я бы с таким соседом вообще со скуки повесился.

Шаня невесело хмыкнула. Ну что ж, сюда явился не самый худший вариант. Всего лишь Сёма Долдонов. Может быть, он ей хоть настроение поднимет.

Семён вдруг протянул руку и обнял её за талию. Ойкнув от неожиданности, Шмеленкова попыталась его отпихнуть. Не тут-то было, Сеня держал её крепко.