Текст книги "Две недели среди ненормальных (СИ)"

Автор книги: Мария Жакарта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 34 страниц)

– Зато Розу порадуешь, – хмыкнула Шмульдина.

– Смотрите! – вдруг испуганно вскрикнула Катя, которая шла сзади.

Прямо перед ними прошла грозная Мандрагора Вельзевуловна. А за ней, переваливаясь, бежал Грушко.

– Твою мать, – тихо сказала Шаня.

– Ты же не думала, что вам это просто так с рук сойдёт? – поинтересовалась Катя, снова начиная нервничать. Она все еще слишком плохо знала эту школу.

– Не вам, а нам, – огрызнулась Шаня. – Не нуди, мне одного воспитателя за глаза хватает.

– Воу, воспитателя? – тут же оживилась Сара и сделала загадочное лицо.

– Заткнись! – возмутилась Шаня.

– Как вы можете быть такими спокойными? – отчаянно спросила Катя.

– А смысл нам нервничать? – пожала плечами Сара. – Ничего уже не изменишь.

– Это, Мандрагора, некоторым образом, Вельзевуловна! – начал пищать Гасан Георгиевич.

– Что?! – прорычала она, резко оборачиваясь.

– Вопиющее нарушение дисциплины! Terrible! Четыре дэвушки совсем распоясались, некоторым образом!

– Так разберитесь с ними, что вам от меня надо?! – рявкнула Мандрагора Вельзевуловна.

– Ухихихи! Кричали в коридоре! Бегали на уроке! – неизвестно откуда выскочила Марихуана Гашишевна и начала скакать вокруг Мандрагоры Вельзевуловны.

– Отвяжись уже! Вот, Гасан Георгиевич, она тут завуч, пусть она и разбирается, меня уже тошнит от этого всего! – заявила директор школы и удалилась, сверкнув глазами на прощание.

– Иииии... – пропищал Грушко. Марихуана Гашишевна, обрадовавшись, начала скакать вокруг него.

– Видишь? Нам всё сошло с рук! – не без гордости сказала Шаня, глядя на Катю.

– Ты так говоришь, как будто сама всё это устроила, – сердито сказала Шмелефанова.

– Просто сегодня четверг, а по четвергам нам везёт, – объяснила Сара.

– Да ну вас! Правильно говорят, вы чокнутые! – заявила Катя.

– Ты не лучше, – радостно заверила её Шаня. Шмелефанова не нашла, что ответить, и обиженно засопела.

– Поздравляю, ты копалась чуть меньше, чем обычно, – саркастически произнес Иван, когда Шаня вышла из школы.

– Отстань, – отмахнулась Шмеленкова.

Некоторое время они шли молча.

– Что сказала Мандрагора Вельзевуловна? – спросил наконец Травкин.

– Сказала, что сварит из нас суп Шопена в следующее полнолуние, – с каменным лицом ответила Шмеленкова.

– Чего?! – вытаращил глаза Ваня.

– Ты не лучше Кати, – фыркнула Шаня. – Ты думаешь, мы пошли бы к ней?

Травкин молча покрутил пальцем у виска.

– А как английский прошел? – поинтересовалась Шаня.

– Да никак, – ответил Ваня. – Почти весь урок Грушко выяснял отношения с Даной.

– Оу... – Шаня понимающе покачала головой.

Ваня хотел что-то сказать, но промолчал.

– Ты что, даже занудствовать не будешь? – спросила Шаня. – Я думала, ты сейчас лекцию мне читать начнешь.

– Это бесполезно, – махнул рукой Ваня. – Ты только еще больше меня возненавидишь. А если тебе хочется лекций, обращайся к моему отцу.

Шаня хихикнула. На это Николай Травкин был действительно мастер.

– Что-то я не вижу маму, – пробормотал Ваня, оглядываясь по сторонам.

– Вот же она! – воскликнула Шаня, заметив черную “хонду”.

– Надо же, – удивился Травкин. – Ты знаешь, куда идти, лучше меня.

– Ну я же Шаня! – сказала Шмеленкова первое, что пришло в голову.

– Отличная фраза, она универсальна, – заметил Травкин. – В любой ситуации можно так сказать.

– Ты что, реально со мной разговариваешь? – выпалила вдруг Шмеленкова, не сразу сообразив, что начала думать вслух.

Ваня странно покосился на неё.

– Нет, знаешь ли, понарошку, – ответил он.

– Где-то я сегодня это слышала, – пробурчала Шаня, понимая, что несет полнейший бред.

Ваня открыл дверь и пропустил её вперед. Косо посмотрев на него, Шаня пролезла внутрь. Он ещё и джентльменом побыть решил. Что творится в это мире?!

– Ну что, лошки, как день прошёл? – радостно спросила Роза, которая уже сидела в машине.

– Дома расскажу, – отмахнулась Шаня.

– Ооо, – значительно протянула Травкина. – Что-то крутое было?

– Если после твоих рассказов она сделает нечто подобное, я утоплю тебя в нашем пруду, – пообещал Ваня.

– Догони сначала, – фыркнула Шаня.

– Вы знаете, что это значит? – удивленно спросила Ольга, протягивая ребятам телефон. – Это мне Илья написал.

– Фцшн аппп ррр мо гргррр щррщщр пщпщпщщ? – попробовала прочитать Шаня.

– Дай сюда! – отобрал у неё телефон Ваня. – Эм... Там написано именно это!

– Пузатый еще и писать не умеет! – присвистнула Роза.

– А вдруг ему помощь нужна?! – испугалась Ольга. – Скорее за ним!!!

Но помощь Илье не требовалась. Как выяснилось, он просто сел на телефон. Роза чуть не вывалилась из машины от смеха.

– Лошина – это диагноз! – заявила она.

– Бесстыжая! – надулся Илья.

– Хрхрхрхррр пщщпщпщ, – захрипела и зашипела вдруг Роза.

– Ты чего? – хором спросили Ваня и Ольга.

– Я пытаюсь разговаривать на лошинном языке! – пояснила Травкина – младшая.

– Роз, ну хватит! – попросила Ольга.

Илья насупился и начал грызть подлокотник.

– Илюша, грызи лучше очки, – нежно посоветовала Ольга. Илья тут же последовал этому совету, чем вызвал очередной приступ хохота у Розы.

Шане тоже было весело наблюдать за всем этим. Но у нее вдруг резко заболела голова. С ней такое иногда случалось. Да и удар мячом явно не прошел бесследно. Тихо зашипев, она начала массировать виски.

– Что с тобой? – тут же заметил это Ваня.

– Слишком много думаю, вот и больно, – негромко отозвалась Шаня. В глазах начало темнеть.

Ваня снова ощутил сильный укол совести. Он подумал, что все-таки что-то повредил Шане. Может быть, у нее и правда сотрясение. Надо было отправить её к врачу, к нормальному врачу, а не к идиотке-медсестре.

С тихим стоном Шаня облокотилась на Ваню, положила голову ему на плечо и отключилась.

– Кажется, нам надо ехать быстрее, да? – нервно улыбаясь, спросила Ольга.

– Да, – коротко ответил Ваня, с ужасом прижимая Шаню к себе. Одни проблемы от неё... Только бы с ней всё было в порядке!

====== Часть 19. Безнравственная молодежь ======

– Ну что, тебе лучше? – с тревогой спросила Ольга Травкина.

Ваня осторожно вытащил Шаню из машины. Шмеленкова попыталась выпрямиться, но в глазах тут же потемнело. Она пошатнулась и схватилась за Травкина.

– Ага, уже лучше, – неуверенно ответила Шаня.

– По тебе видно, – фыркнула Роза, на секунду прекращая отбирать портфель у мычавшего Ильи.

– Может, тебе таблетку дать? – предложила Ольга, внимательно глядя на Шаню.

– Да не... – начала было Шмеленкова, но Ваня не дал ей договорить.

– Разумеется! – заявил он, взял Шаню под руку и поволок к дому. Ольга проводила их взглядом и потерла лоб.

– Роза, не надо пинать Илюшу, – рассеянно сказала она, услышав рёв племянника.

– Я хочу, чтобы он покатился с горки, как мяч! – заявила Роза, но Ольга никак не отреагировала. Она задумалась о чем-то своем, глядя на своего сына и дочь подруги и, кажется, не замечая их.

– Зачем? – попробовала возмутиться Шаня.

– А ты что, подорожником лечиться собралась? Лекарства не идиоты придумали, – отрезал Ваня, дергая её за руку.

Возразить на это было нечего. Шаня не могла внятно объяснить, почему она так не любила принимать лекарства. Скорее всего, детский страх. Как и с больницами. Одно слово вызывает желание бежать и прятаться.

В доме было на удивление тихо и прохладно. Главный источник шума бесился во дворе, издеваясь над несчастным Ильёй, Николай еще не вернулся с работы, а бабушка, видимо, куда-то ушла. Наверное, в гости к какой-нибудь соседке.

– Вот, держи, – сказал Ваня, подавая Шмеленковой таблетку и стакан воды.

– Спасибо, – отозвалась Шаня.

– Ты умеешь говорить “спасибо”? Вот уж не ожидал, – съязвил Травкин.

– Иди ты, – отмахнулась Шмеленкова. – Я тоже не думала, что ты умеешь быть не козлом.

Ваня пробормотал что-то непонятное. Шаня, пожав плечами, выпила таблетку, поставила стакан в раковину и стала оглядываться в поисках губки, но Травкин вдруг отодвинул её в сторону.

– Я сам.

– Я все еще в состоянии вымыть стакан! – огрызнулась Шмеленкова, почему-то раздражаясь.

– Не верю, ты его разобьешь, – фыркнул Ваня.

– Да пошел ты! – снова повторила Шаня, сама не понимая, почему вдруг так завелась.

– Только после тебя, – на автомате откликнулся Иван, протирая вымытый стакан полотенцем.

– Ну и пойду! – Шмеленкова направилась к выходу из дома.

– Подожди! – окликнул её Ваня. – Ты куда?

– В жопу, – буркнула Шаня, стремясь поскорее покинуть помещение, но Травкин на удивление быстро догнал её и встал на пути, загораживая выход.

– Во-первых, научись разговаривать нормально. Во-вторых, одна ты точно не пойдешь, – сказал он, делая усилие, чтобы оставаться спокойным.

– Не занудствуй, и так голова болит! Пусти! – возмутилась Шмеленкова. Ваня не отходил.

– Я тебе сейчас в глаз дам, если не пустишь! – начала злиться Шмеленкова.

– Я тебе руку сломаю, – холодно ответил Травкин.

Шаня удивленно приподняла бровь.

– Серьезно? Боюсь, что не успеешь, – зло усмехнулась она, собираясь исполнить задуманное. Он ей еще угрожать собрался? То на себе ее домой тащит, то конечности ломать собирается. Вот какое ему дело, куда она собралась?

– Куда ты собралась? – повторил вопрос Ваня.

– Я же сказала, что в жопу! – с раздражением ответила Шмеленкова.

– Мы только что оттуда вернулись, – сказал вдруг Ваня. – Не поедешь же ты снова в школу?

Шмеленкова отступила на шаг назад и вытаращила глаза.

– Кто ты и куда дел Мистера Зануду? – испуганно спросила она.

– Знаешь ли, я тоже не в восторге от нашей школы, – с какой-то досадой пояснил Травкин.

– Я сплю? – Глаза Шани открылись еще шире. Ваня тяжело вздохнул.

– Я хочу пойти гулять, доволен? – спросила Шмеленкова, с трудом веря в происходящее. – Теперь пустишь? Или пароль сказать?

– Я с тобой, – заявил Ваня, чем напугал Шаню еще больше.

– Слушай, я сейчас экзорцистов позову! Это точно не ты, а кто-то другой! – предупредила она.

– Заткнись, – беззлобно отозвался Травкин. – Не могу же я тебя одну отпустить. Упадешь еще где-нибудь, плохо станет... Ну, или на людей кидаться станешь.

– С каких это пор ты обо мне заботишься? – прищурилась Шаня, вспомнив вдруг свой вчерашний странный разговор с Раздолбаевым.

– Я не о тебе, я о здоровье жителей поселка забочусь! – фыркнул Травкин, почему-то отводя взгляд.

– Не оправдывайся, – хмыкнула Шмеленкова.

– Пойдем уже, – проигнорировав ее высказывание, нетерпеливо сказал Ваня.

Шмеленкова бодрым шагом направилась к калитке. А в голове творилась полнейшая неразбериха. Может, она потеряла сознание, и это всего лишь галлюцинации? Что-то непохоже. А что тогда происходит? Все очень странно.

Шаня давно уже поняла, что в некоторых проблемах лучше не разбираться. Если начинать копаться и пытаться разложить все по полочкам, можно случайно наткнуться на такое, что навсегда изменит жизнь. На правду, например.

Поэтому лучше и не пытаться. Проще отложить все эти мысли в глубь сознания и оставить там. Так куда проще. Так безопаснее.

Интересно, а секреты семьи Травкиных тоже относятся к разряду того, в чем лучше не разбираться, а просто спрятать на самый пыльный и страшный чердак памяти, запереть на десять замков и постараться забыть?

– О, отличная мысль! – раздался вдруг жизнерадостный голос Ольги Травкиной. – Гулять пошли? Правильно! Шаня, ты об уроках даже не думай, тебе сейчас отдыхать надо.

– Поверь, она о них вообще никогда не думает, – заверил маму Ваня.

– Вот и правильно! Зачем вообще учиться в мае? – беззаботно спросила Ольга. Ваня в очередной раз закатил глаза.

– Чем позже вернетесь, тем лучше! – пропела Травкина-старшая. – Я тоже вернусь нескоро, сейчас пойду в Колокольчиково к Светке, мы уже неделю не виделись. Розочка, не разнеси дом. Отдай Илюше очки, он же без них плохо видит!

Подтверждая слова Ольги, Илюша со своим коронным “мооо” шлёпнулся пузом на асфальт. Роза злорадно захохотала, прыгая вокруг него.

– Мама, много только не пей! – уже выходя за калитку, крикнул Ваня.

– Да ну тебя, хуже отца себя ведешь! – закудахтала Ольга. – Не пью я много никогда! Что ты ржешь?! Роза, ну не пинай Илюшу!

Шаня, не сдержавшись, тихо захихикала.

– Пойдем! – пихнул её в бок Ваня.

– Идем, – согласилась Шаня и повернула в сторону моста.

– Поселок в другой стороне, – заметил Травкин.

Вечно он так. Как будто с дауном разговаривает. Скотина высокомерная!

– В курсе, – копируя его интонацию, ответила Шмеленкова. – Я не в поселок хочу.

– Ладно, – на удивление легко и без лишних вопросов согласился Травкин.

Они замолчали. Шагая впереди, Шаня чувствовала неловкость. Надо о чем-то говорить. Но о чем? А он, как назло, идет и молчит. То ли дело Семён, с ним на этот счет проблем никогда не бывает!

– Голова не болит? – спросил Ваня. Он тоже не знал, как начать разговор.

– Неа, таблетка подействовала, – ответила Шаня.

– Вот видишь, – назидательно произнес Ваня.

– Мы уже поняли, что ты всегда прав, – хмыкнула Шмеленкова. – Между прочим, этого бы не было, если бы не... шальной мяч.

Травкин помрачнел и замолчал. Шаня подумала, что зря это ляпнула. Вечно она что-нибудь скажет не так... Но в этом вся она, Шаня. Что с этим поделать?

– Прости, – внезапно сказал Ваня.

Шаня замерла так резко, что он еле успел остановиться, чтобы не врезаться в неё.

– Что ты сказал? – не своим голосом воскликнула она. – С меня хватит, я звоню спасателям!

– Плохо же ты обо мне думаешь, – вздохнул Травкин, глядя в землю.

– Сам виноват! – заявила Шаня, смешно взмахивая рукой. – Ваня Травкин никогда бы мне слова хорошего не сказал.

– Ага, а Шаня Шмеленкова вообще бы со мной разговаривать не стала, она только материться умеет! – взвился Ваня. – Может, хватит?

– Что хватит-то? – удивилась Шаня. Она совсем перестала понимать, что тут творится.

– Я не хотел попадать в тебя мячом, – продолжил вдруг Ваня. – Я знаю, что это из-за меня тебе было плохо. И... Ну... В общем...

– Перестань! – чего-то испугавшись, остановила его Шаня. – Я знаю, что ты не специально. Вот уж не думала, что тебя совесть мучает!

– Представь себе, мучает, – мрачно ответил Ваня, отворачиваясь куда-то в сторону.

– Пусть оставит тебя в покое, – сказала Шаня.

Ей неожиданно стало легко и весело. Ваня действительно волновался из-за неё. Как ни крути, а это приятно. Шаня не могла сдержать довольную улыбку.

Травкин осторожно посмотрел на неё и вдруг тоже непроизвольно улыбнулся. На душе сразу же стало заметно легче.

– Смотри, какое синее небо! – бодро сказала Шмеленкова, легко взбираясь на насыпь.

– Ага, красота, – откликнулся Ваня, следуя за ней. – Куда ты меня ведешь?

– Заведу в чащу и принесу в жертву духу леса! – усмехнулась Шаня, сбегая вниз, к реке.

Напряжение между ними исчезло. Она снова почувствовала ту же легкость, что и тогда, с Семеном. Как же повезло жителям поселка! Чудесные места, хоть весь день гуляй.

Шане не сразу удалось отыскать спуск к реке. Она бы и не нашла, если бы Ваня не помог.

– Ты на остров хочешь? – спросил он, поскользнулся и чуть не упал. – Черт!

– Лошина! – хихикнула Шаня, легко спрыгнув вниз. – Как ты узнал?

– Элементарно, Ватсон, – ответил Травкин. – Либо ты собралась на остров, либо попить из речки, либо утопиться. Я предположил, что первое вероятнее всего.

– Да вы гений, Шерлок! – восхитилась Шаня.

– Тебе помочь? – спросил Ваня, глядя на переправу в виде бревна.

– Себе помоги! – Шаня пробежала по скользкому стволу, приземлилась на берег и гордо оглянулась.

– Я был уверен, что ты оступишься и искупаешься, – честно сказал Ваня, осторожно делая шаг. Прямо под ним плескалась вода, искрясь на солнце.

– Мечтай, – ухмыльнулась Шмеленкова. – Ты только вниз не смотри!

– Беспокоишься, что ли? – поинтересовался Травкин, уверенно пройдя по бревну.

– Вот еще! – махнула рукой Шмеленкова.

– Не оправдывайся, – хитро прищурившись, повторил он её слова.

– Так нечестно! – возмутилась Шаня. Ваня негромко засмеялся.

Забывшись, Шмеленкова начала в открытую его разглядывать. В его глазах отражалось небо, и они казались совсем синими. А эта его кривоватая улыбка... Не хотелось признаваться в таком даже себе самой, но она невероятно красива.

Только слепой или бестолковый мог не заметить, что делает Шаня. Ваня никогда не жаловался ни на зрение, ни на разум. Недолго думая, он уставился на нее в ответ. Никогда раньше он не замечал, какие у нее большие глаза и длинные ресницы. Между прочим, она симпатичная. Если бы она еще и причесывалась хоть иногда и не носила одни джинсы, шорты да футболки... А вообще-то ей и так неплохо.

– Мне тут нравится, – заметила Шаня, усаживаясь прямо на траву, поднимая лицо к солнцу и прищуриваясь.

– Тут хорошо. Тихо, спокойно, красиво, – заметил Ваня, садясь рядом с ней. Совсем рядом. Их плечи соприкоснулись, и Шаня вздрогнула от неожиданности, надеясь, что Травкин не заметил.

– А теперь скажи мне, кто тебя сюда привел, – неожиданно сказал Ваня. – Нет, не говори, я сам скажу.

– Ну давай, скажи, Шерлок, – заинтересовалась Шаня.

– Это... Семен? – каким-то зловещим голосом задал вопрос Ваня, поворачивая голову к Шмеленковой и внимательно глядя ей прямо в глаза. От этого взгляда ей вдруг стало немного жутко.

– Возьми с полки пирожок, я тебя недооценивала, – покачала головой Шаня.

– Ты меня постоянно недооцениваешь, – вполголоса произнес Травкин.

Что-то он сегодня весь день какие-то странные вещи говорит. И что ей с ним делать? Может быть, пора уже забыть о вражде? Но всё это как-то... Странно.

– Как ты узнал? – немного нерешительно спросила Шаня.

И что за привычка у этого Травкина постоянно её смущать и пугать? Этак она перестанет быть Кошмарной Шаней Шмеленковой, грозой школы, а превратится в обычную бестолковую блондинку.

– Довольно легко было догадаться, на такое способны только два человека, но один из них ни за что бы так не сделал, – довольно запутано ответил Ваня.

– Ээ... Ну да, – глуповато согласилась Шаня.

– И как он тебе, Шмель? – поинтересовался Ваня, серьезно глядя на неё. В этот момент солнце скрылось за облаком, и из-за набежавшей тени Шане показалось, что его глаза странно вспыхнули. “Ну и впечатлительная я стала!” – недовольно подумала она.

– Болтает много, не остановить, – помолчав, сказала она. Этот ответ явно понравился Ване.

– В этом весь Семен, – вздохнул он.

– Семён? Кто сказал “Семён”? – внезапно послышался громкий голос с другого берега.

Ваня, что-то прошипев, молниеносно вскочил на ноги. Шаня медленно поднялась с земли, чтобы не закружилась голова. Спешить некуда, она и так прекрасно знала, что увидит. На бревно, сосредоточенно пыхтя, взбирался Семён.

– Не упади, – язвительно сказал Ваня.

– Пошел ты, – с трудом выговорил Долдонов, шатаясь и тяжело отдуваясь.

– Давай помогу, – с оттенком насмешки предложил Травкин, вставая на бревно и протягивая руку.

Семен хотел было гордо отказаться, но, подумав получше, осторожно сделал несколько микроскопических шажков, схватился за Ванину руку и с его помощью перебрался на остров.

– Фууууф! Шанька, так и знал, что ты здесь! – восторженно заголосил он, даже не поблагодарив друга. – Жаль, не одна...

– Пфф, мечтай! – фыркнула Шмеленкова, заметив, как помрачнел Ваня.

Что это он? А Семён что такое говорит?

– В тот раз мы прекрасно провели здесь время вдвоём, – лучезарно улыбнулся Семен.

Назло он это говорит, что ли?

– О да, – протянула Шаня, – пока не позвонила твоя полоумная сестра и не закатила истерику.

– А? О! Дашка! Вы не представляете! Ванька, она поставила на свой стол твою фотографию в рамочке! Прямо рядом с фото Бибера, гы-гы-гы! – оглушительно заржал Семен.

– Прекрати, мне блевать от твоей сестры хочется! – остановил его Ваня, закатывая глаза.

– БВАХАХАХАХА!!! ГЫЫЫЫЫ! – захохотал Семен еще громче. Шаня поморщилась. Даже вопли Розы так по ушам не бьют.

– Заткнись! – повысил голос Травкин. – У Шани и так голова болит.

– Чё? – удивленно переспросил Семен. – Голова болит! Го-го-го, это отмазка для лохов! Ыыыыа-ха-ха!

– Заткнись! – рассердилась уже Шаня.

– Ну ладно, нудные вы все какие! – согласился Семён. – Давайте лучше в карты играть! Я их на всякий случай везде с собой ношу. На раздевание! Ыхыхы!

– Свой пещерный юмор оставь при себе, – огрызнулся Ваня. – Если играть, то на желание.

– Ну давайте на желание! – обрадовался Семен и подмигнул Шане. Та сделала вид, что ничего не заметила. Может, к Сарочке сбежать, пока не поздно? Интересно, она уже здесь живет или еще не окончательно переселилась из Москвы? Надо было спросить.

Усевшись на траву, ребята начали игру. Шмеленкова давно не держала карт в руках, а вот Ваня с Семеном, видимо, периодически развлекались таким способом.

– Следи за этим, он постоянно прячет карты в складках жира, – небрежно кивнул в сторону Семена Ваня.

– Чё сказал, урод?! Я не понял, почему ты не предложил играть на деньги, жидовская харя! – завопил на весь лес Долдонов. Шаня тихо фыркнула. Она прекрасно понимала, что оба выпендриваются перед ней. Это, конечно, льстило её самолюбию, но ей не хотелось об этом серьезно задумываться. Она вот уже который день всячески старалась пустить все на самотек и ничего не обдумывать.

Шане повезло в первой же партии. А вот Семен остался в дураках. Как только игра закончилась, он тут же принялся ругаться на Ваню и орать, но потом вдруг замолчал и с наиглупейшей улыбкой заявил:

– Зато в любви повезет!

Шаня заметила, что он многозначительно посмотрел на неё, и недовольно хмыкнула.

– Я придумываю желание! – напомнила она.

– Я слушаю! – широко улыбнулся Семен.

– Зря улыбаешься, – коварно усмехаясь и осматриваясь, протянула Шаня.

Всеми уважаемая пенсионерка Антонина Степановна сидела на пеньке у самого берега реки, любовалась зеленой листвой деревьев и широким полем, пила чай из термоса и что-то бормотала себе под нос. Только одно омрачало её приподнятое настроение. Примерно минуту назад она слышала откуда-то из кустов непотребные выражения.

– Какая мОлодежь пошла, безобразие! – вслух проговорила она, отпивая крепкий черный чай. – Где благовоспитанность, где хорошие манеры? Ах, что за мОлодежь!

Внезапно прямо за её спиной хрустнула ветка. Звук повторился. Кто-то вдруг споткнулся и злобно выругался. Глаза Антонины Степановны полезли на лоб. Она реагировала на матерные слова не хуже лакмуса на кислоту.

Всеми уважаемая пенсионерка сжала покрепче свой термос и повернула голову. За ее спиной стоял какой-то пухлый молодой человек и исподлобья смотрел на нее.

– Эй, ты, хрукт! Ты что это себе позволяешь? – начала традиционную речь Антонина Степановна.

– МОЛЧАТЬ! – заорал вдруг во все горло странный молодой человек и начал вращать глазами.

Всеми уважаемая пенсионерка затряслась и побагровела. Никто никогда не позволял себе так с ней разговаривать.

– Апть – тьфу! В таком духе чтобы я не слыыыышала, – уже менее уверенно стала возмущаться старушка.

Семен вдруг начал раздуваться, вращать глазами еще быстрее и хрипеть.

– МОЛЧАААААААТЬ! – взревел он и затопал ногами.

Антонина Степановна затряслась еще больше, вскочила с пенька и отбежала назад, прижимая термос к груди.

– Уходите, – пропищала она. – Что вам от меня нужно?

– ГДЕ ВЫ ИХ ПРЯЧЕТЕ?! – закричал Семен и начал подпрыгивать на месте, размахивая руками.

– Кого? – еще тише пискнула некогда грозная Антонина Степановна.

– ЗАЙЧИКОВ – ЛЮДОЕДОВ! – проорал Семен, грозя уважаемой пенсионерке кулаком.

Антонина Степановна впала в ступор. У нее затряслась нижняя челюсть.

– Ненормальный! Уходите! Я позвоню в полицию! – сиплым голосом пролепетала она.

Семен страшными глазами уставился на нее, широко открыл рот и оглушительно заорал:

– ААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!

– Ааааааааааааа!!!! – вторила ему перепуганная насмерть Антонина Степановна, нервно подергивая руками.

Странный молодой человек круто развернулся и бросился бежать к реке. Вскоре он скрылся из виду за густыми ветвями деревьев.

– Я вас ненавижу, – тяжело дыша, пробурчал Семен.

Шаня хохотала и не могла остановиться. Ваня хотел пожалеть бедную старушку, но, слыша смех Шмеленковой, и сам не мог оставаться серьезным. Тем более, достопочтенная пенсионерка давно уже терроризировала всех отдыхающих своими бесконечными претензиями. А теперь появилась изобретательная на всякие гадости Шаня и навела порядок.

– Я требую еще одну партию! – заявил Долдонов, обиженно сопя.

– Отыграться хочешь? – хмыкнул Ваня. – Ну попробуй.

Но Семену не повезло и в следующей партии. В этот раз победителем вышел Ваня, а он снова проиграл.

– Сволочи! – сердито буркнул он.

– Я бы заставил тебя станцевать чечетку на бревне, но лучше передам желание Шане, у нее явно есть идея получше, – сказал Травкин, – а я за всем этим понаблюдаю.

– Шикарно! – воодушевилась Шмеленкова.

Антонина Степановна приходила в себя после пережитого шока. Она залпом выпила весь чай и теперь нервно теребила свою цветастую юбку.

– Наркоманы, точно наркоманы, – периодически бормотала она, с тревогой оглядываясь на берег реки. Она уже не чувствовала себя в абсолютной безопасности. Впервые в жизни на её ругань не обратили внимания, а еще и так бесцеремонно прервали!

Вдруг прямо рядом с ней кто-то закашлялся. Старушка в ужасе подскочила, как будто ее током ударило. Она увидела какую-то девушку со светлыми волосами, торчащими в разные стороны. Типичный представитель неблаговоспитанной молодежи! Антонина Степановна хотела было начать читать мораль... Но безнравственная девушка заговорила первой.

– Простите за беспокойство, но здесь произошло нечто очень серьезное, и я вынуждена помешать вашему отдыху.

Антонина Степановна уставилась на Шаню. Обычно “мОлодежь” даже не здоровается, а тут вдруг вежливая речь... В этом определенно кроется подвох!

– Не видели ли вы случайно такого молодого человека... Вы бы сразу обратили внимание на его поведение.

– Непотребное? – оживилась пенсионерка.

– Еще какое непотребное, – закивала головой Шаня.

– Ой, ой, видела, видела! – энергично заговорила старушка, проникаясь доверием к незнакомке. – Он еще... кричал так странно! И дерзил мне!

– Так, кричал, значит, – деловито повторила Шаня. – Скажите, а глазами он не вращал?

– Ой, вращал, еще как вращал! Я до смерти испугалась! – поведала ей Антонина Степановна. – А вы его тоже видели?

Сама того не замечая, она обратилась к девушке на “вы”, хотя с представителями “мОлодежи” говорила только на “эй, ты”.

– К сожалению, видела, – медленно произнесла Шаня. – Он напал на мою бабушку и искусал её. Еще он спрашивал про каких-то зайчиков. Мы с бабушкой ни слова не разобрали!

– Боже, бедная женщина! – вскрикнула Антонина Степановна, хватаясь за сердце. – Ох, и я, и я про зайчиков слышала! Про зайчиков-людоедов! Что же делать?

– Боюсь, пока он на свободе, всем угрожает серьезная опасность. Он может покусать еще кого-нибудь! – значительно сказала Шаня.

– Ах! Что же делать? – повторила перепуганная старушка.

– Его необходимо изловить! Вы не видели, куда он побежал? – спросила Шмеленкова, подчеркнуто испуганно озираясь по сторонам.

– Ой... Вот туда, к берегу! – вспомнила Антонина Степановна.

Шаня замерла, сосредоточенно вглядываясь туда, куда указал палец старушки, как вдруг...

– Это моё место! Моя река! – заорал Семен, неожиданно вылетая из кустов. Взвизгнув, Шаня отскочила и отбежала на несколько шагов назад.

– Моя река! Моё место! – заревел Семен, наступая. В руках он держал огромную суковатую палку.

– Батюшки! – пискнула Антонина Степановна, растеряв все остатки грозности.

Семен обвиняюще указал на неё своей палкой, вытаращил глаза и зарычал:

– ОНА УНЕСЛА МОИХ ЗАЙЧИКОВ-ЛЮДОЕДОВ!

– Зайчиков-людоедов не существует! – крикнула Шаня и с визгом бросилась бежать. Если бы Антонина Степановна обратила на нее внимание, то услышала бы еще и хохот, который Шмеленковой каким-то чудом удавалось сдерживать все это время.

Семен начал выкатывать глаза и раскрывать рот. Он развернулся к замершей старушке и снова во всю глотку заорал:

– АААААААААААААААААААААА!!!!!

– БААААААААААТЮШКИ!!!! – ничуть не тише завизжала Антонина Степановна и со всех ног бросилась бежать, размахивая пустым термосом.

Надо заметить, что на этот берег всеми уважаемая пенсионерка больше никогда не возвращалась и никого уже не терроризировала. Так Шане удалось избавить отдыхающих от постоянных нападок. Правда, она о своем великом подвиге ничего не знала. Зато посмеялась от души. Она терпеть не могла вредных дотошных людей, особенно вот таких злых старушек.

– Молодец, Семка! – весело прокричала Шмеленкова.

– Отстань! – пропыхтел покрасневший Семен.

Все трое бежали через поле к железной дороге, чтобы успеть перейти её до того, как проедет электричка.

– У тебя богатая фантазия! – заметил Травкин.

– А еще ты злая! – выдохнул отстающий Долдонов.

– Не добрая точно, – самодовольно сказала Шаня, наслаждаясь быстрым бегом. Настроение было просто шикарным.

Они едва успели проскочить. Когда Семен тяжело сбегал с насыпи, мимо него уже с грохотом проносилась электричка в Москву. Шаня весело помахала пассажирам рукой.

– Куда теперь пойдем? – спросил Ваня.

– Пойдем по поселку гулять! – предложил Долдонов, с трудом отдышавшись.

– Пойдем, – согласилась Шаня. Без разницы, куда, главное – не домой, гулять!

Компания направилась по асфальтированной дороге в сторону домов. Семен начал рассказывать про то, как дед Алкэ однажды ругался с Антониной Степановной. Шаня, не стесняясь, хохотала в голос. Она даже не заметила, что вместе с Семеном ушла вперед, оставив Ваню позади. Долдонов, который специально занял Шмеленкову разговором и целенаправленно тянул её вперед, обернулся на Травкина и задрал нос, гордо улыбаясь. Ваня, зло посмотрев на него, отвернулся.

И почему его так раздражает, когда Шаня болтает с этим жирным кретином? Да ежу понятно, почему. А вот ей, кажется, вообще ничего не понятно. Вид она делает или правда настолько бестолковая?

А вообще-то сам виноват. Кто просит постоянно язвить при разговоре с ней? Неудивительно, что она предпочла этого придурка, у которого невесть что на уме!

Стоп. Никого она еще не предпочла! Она всего лишь идет рядом с ним и разговаривает!

Ваня, тяжело вздохнув, потер виски. Настроение было безнадежно испорчено.

Никто не знает, чем бы закончилась прогулка, если бы вдруг не появился Раздолбаев. Он выскочил непонятно откуда и сразу же бросился к Семену и Шане.

– Как же я рад видеть одного из вас! – весело воскликнул он, как обычно, сияя радостью и жизненной энергией. Как и всегда, он схватил Шаню за руку и в порыве чувств начал её отрывать.

– Не меня точно, – буркнул Долдонов.

– Ты как никогда проницателен, друг мой! – похвалил его Миша. – Мне очень нужно перекинуться парой словечек с Шаней, так что катись отсюда, пожалуйста!

– Чё?! – насупился Семен. – Это еще зачем?

– Зачем катиться? Чтобы передвигаться быстрее, – пояснил Раздолбаев.

– Зачем тебе Шаня?! – грозно спросил Семен, надуваясь.