Текст книги "Летопись Третьего мира. Ч.5 История Тоурен (СИ)"

Автор книги: Мария Версон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Стижиан и Ора смотрели друга на друга, удивлённые тем, какой символ власти избрали Одераричи и Малькольм, это право было предоставлено им, но даже когда они подняли головы, ожидаемой волны аплодисментов и криков радости не последовало.

– Да поцелуй ты её уже. – Слишком громко рявкнул Вильмут на нового короля, и тот, засмеявшись, приподнял Ору над землёй и их губы слились в поцелуе.

Радостью и счастьем, криками и аплодисментами, сладким запахом вина и яств был пропитан воздух над новой столицей республики Ораны – Маастрой. Такого праздника уже очень давно не случалось, и быть может, этот был самым пышным из всех. В небо взмыли голуби, а вслед за ними, далёкие от своего солнца, взмыли и фениксы, озаряя небо своим пламенем. В небо воспарили птицы кирли, драконы, и великое множество элементалей, что могли летать.

Это был пир, который будут помнить все, были ли они на нём, или не были.

Я помню, что поставив Ору на землю, Стижиан повернулся к толпе и поднял вверху руку, и та взорвалась криками и овациями. Люди кричали, в отличии от сдержанных в своих эмоциях фениксов или тех же нерийцев, но я кожей ощущал энергию, которую вырабатывает их радость.

Но потом, Стижиан поднял глаза на просторный балкон, ведущий в королевские покои, где стояли мы, три Мастера и четыре Магистра. Наверняка в тот момент Стижиан подумал: а кто этот четвёртый? А это был Арде, которому очень хотелось посмотреть на человека, заполнившего белое пятно в моей душе. Но упоминать об это нет никакого смысла, ведь всё равно он не получит ответ ни на один из вопросов, которые еще много лет будут тревожить его, во сне ли или наяву.

Стоит ли рассказывать о том, что через пятьдесят лет Стижиан и Ора уйдут на заслуженный покой, а Амит откажется признать старшего брата законным королём и поднимет восстание. Будет гражданская война, Орана расколется на две части и каждая из сторон будет по-своему права. Я мог бы многое рассказать о будущем Третьего мира, но для меня вся эта история рода Тоурен подошла к концу, и больше о ней не будет сказано ни слова.

Внесюжетное заключение, ведущее к новому началу. Чаепитие высшего сословия.

– Так значит, всё это время вы были здесь? – Эйдин присела на стул напротив Вээма – Одиннадцатого Мастера – и кожей чувствовала веющую от него энергию, мощную и чистую, какой никогда не исходило от её Мастера – Третьего.

– Верно. – Тот кивнул, откинувшись на спинку стула, и громко выдохнул, выжав, казалось, весь воздух из своих лёгких. Мастерам вовсе не обязательно дышать, пить или есть: они бывали или ещё будут в мирах, где ни первое, ни второе, ни третье не будет нужно или же будет отсутствовать вообще, как действие. Вээм сделал это лишь по привычке: всё же, он много времени провёл здесь, среди людей, в этом мире, у которого свои правила и принципы.

– А когда вы прибыли? – Арде сидел по правую руку от Одиннадцатого, смакуя очередную сигарету с жутковатым тошнотворным запахом, и даже в мире где он жил этот запах считался таковым. – Хронологически.

– Это сложный вопрос, ведь прибыли мы в одно мгновение, а родились в разных. – Тот взял из рук Эйдин чашку с крепким сладко пахнущим кофе и с наслаждением понюхал его. – Ох уже эти радости жизни.

– Ну а всё же, когда? – Эйдин снова взяла в руки белый тяжелый чайник и разливала напитки, но в каждую из кружек лились разные.

– Я не могу дать четкого ответа на твой вопрос. Когда мы входим в мир, нас разбрасывает в разные участки времени: разница между ними может быть минутой, а может быть тысячелетием. – Вээм сделал небольшой глоток и поставил чашку на край стола.

Эйдин кивнула, решив впредь помалкивать в присутствии таких гостей, встала из-за стола и взяла поднос с чашками.

Первую она поднесла своему Мастеру, стоящему в дальнем углу комнаты, у светлого окна, через которое проникали лучи утреннего солнца, остававшегося таковым вот уже несколько часов. Его чашка была наполнена густым красным вином, с плавающей в нём виноградной гущей. Когда Магистр взяла чашку, чтобы протянуть её Мэду, та обратилась в хрустальный бокал, испещренный мелкими едва видными рисунками.

Вторую она поднесла Арде: та превратилась в восьмигранный широкий стакан, доверху наполненный старым крепким виски.

– Спасибо. – Улыбнулся он ей, отпив немного, да с таким лицом, будто в стакане была простая вода.

Чтобы передать остальные напитки, Эйдин пришлось двигаться вдоль вытянутого, но не слишком длинного стола, за которым сидели еще несколько гостей.

Ксардера, просившая, что бы её называли именно так и не как иначе, с удовольствием взяла большую по объему, не меньше чем в поллитра, чашку с горячим шоколадом, с тонкой коричной плёнкой наверху.

Четвертая кружка предназначалась мужчине, не принявшем свой облик Мастера, а остававшимся с черными волосами, смуглой, будто загорелой, кожей, тонкими чертами лица, не поддающимися описанию, потому что их невозможно запомнить, и тёмными карими глазами, слишком спокойными даже для Мастера. Он была одет в странную для глаз Эйдин одежду: болотного цвета широкие штаны с множеством больших и маленьких карманов и длинную белую футболку, наполовину изрисованную ломаными черными линиями. Он принял у неё из рук тонкую деревянную кружку с пенящимся пивом и кивнул ей, в знак благодарности.

Щеки Эйдин покраснели от смущения, и она пошла дальше.

Пятую кружку она преподнесла его соседу, лица которого не было видно, потому что он спал, сложив руки на столе и положив на них голову. Хотя, спал ли он – это ещё вопрос, но он всем своим видом показывал, что ему совершенно не хочется участвовать в грядущем разговоре, о чём в честности говорил ободок, проходящий через его голову, и пара небольших плоских подушек, прикрывающих уши. Из них лилась едва слышная медленная музыка, из которой Эйдин удалось расслышать всего одну строчку:

«It’s already composed, played and told…»

Она не знала этого языка, а потому, пожав плечами, поставила рядом со спящим Магистром чашку крепкого черного чая и пошла дальше, к последней из прибывших гостей.

– М-м-м, зелёный! – Улыбнулась Элравенд, так же не желавшая демонстрировать свой истинный облик, а потому она пребывала в образе стройной черноволосой женщины, лет тридцати, со светлыми голубыми глазами, выглядывающими из-под челки, и очаровательной широкой улыбкой. – Спасибо тебе.

– Не за что.

У пустого стула, по левую руку от Элравенд, Эйдин поставила последнюю чашку, и присела, отложив поднос в сторону. Она чувствовала себя восхищенной и возбужденной, и в особенности – удивлённой. Прожив столько лет рядом с Мэдом, она представляла себе иных Мастеров совсем иначе: высокомерными и, не безосновательно конечно, но раздутым самомнением, любящими указывать всем, кому позволено это слышать, их место в Сфере миров и их важность.

– Как жаль, что Девятая сразу покинула нас, – Элравенд громко отпила и поставила чашку на стол, – мне бы хотелось с ней повидаться.

– Доведётся еще, – улыбнулся Арде, доставая из внутреннего кармана очередную сигарету, – мне ещё не раз предстоит водить её по нашим лабиринтам.

– Не слишком ли много ты куришь, любимый?

– Ну, – он чиркнул спичкой и прикурил, – едва ли мне грозит рак лёгких.

– Действительно, – Элра пожала плечами и обратила свой взгляд к Вээму. – Одиннадцатый, ведь в этом имени, Вээм, всего две буквы, не так ли? «В» и «М», верно?

– Совершенно верно. – Тот кивнул.

– Это какая-то аббревиатура?

– Да.

– И как она расшифровывается? Мне всегда было любопытно, а прежде нам не доводилось встречаться в таких… в такой спокойной атмосфере.

– Властелин Мира. – Ответила на поставленный вопрос его Магистр Ксардера, зная, что Вээм придумает сотню отговорок, только бы не произносить этого.

– Ого, – в один голос произнесли Элравенд и Арде.

– Это в твоём мире у тебя было такое имя? – Поинтересовался загорелый мужчина, рядом с которым спал его Магистр. – Это значащее имя, или это оно просто так звучит?

– Это было моё имя и моё призвание. Там я был рождён, чтобы властвовать над всем миром. – Вээм натянуто улыбнулся, подняв брови.

– Интересно… А как же звали тебя? – Обратилась Эйдин к Ксардере.

– Я не хочу это обсуждать. – Молниеносно ответила та.

– Пэша. – Всё еще улыбаясь громко прочеканил каждую букву Вээм.

– Ну зачем?! – Его Магистр вскинула руки.

– Это тебе возмездие за раскрытие моего имени. – Это он пробурчал уже в кружку.

– А как расшифровывается? – Эйдин всё ещё было любопытно.

– Портовая шлюха? – Тихонечко спросил Арде, и тот час поймал на себе укорительный взгляд жены. – Прости, грубая шутка вышла.

– А это не шутка, – смеялся Вээм, – ты угадал.

– О как… – лицо Второго Магистра выглядело очень глупо, когда он испытывал настоящее удивление.

– Что вы все здесь делаете? – С громким звоном, едва не разбив бокал, Мэд, Третий Мастер, опустил его на деревянный подоконник. – Вы все, каждый из вас, и еще двое, что ушли. Что вам всем нужно в моём мире? – Он с трудом сдерживал себя, чтобы не закричать.

– Ты слишком вспыльчив для Мастера. – Сказал тот из присутствующих, что до сих пор не назвал ни своего имени, ни имени своего спутника.

– Я ему то же самое говорил, – Вээм перевёл взгляд на Третьего, – если так пойдёт и дальше, мне придется его усмирить.

– А ты можешь? – Спросил неизвестный.

– Я что угодно могу привести к порядку. – Без тени зазнайства ответил Одиннадцатый.

– Приведи в порядок мою комнату, – пробурчала Элра, и Арде, прыснув, чуть не захлебнулся крепким пойлом.

– Я боюсь, что если Третий продолжит себя так вести, то за ним придется посылать не того из нас, кто может исправить любую ошибку, а того, кто может её стереть. – И неизвестный обратил свой взгляд на Арде.

Третий тоже заметил это и медленно и громко проговорил:

– Только Мастер может умертвить Мастера.

– Но должен быть кто-то, кто завершит этот цикл. – Ответил Арде, проводя кончиком указательного пальца по окружности стакана. – Ведь если Мастера начнут убивать друг друга, в конце концов останется один, и круг не замкнётся. Моя функция состоит в том, что я завершаю циклы, и если ты снова захочешь нарушить правила, то поступит приказ и именно я приду за тобой.

Третий не нашелся что сказать и повисла тишина, нарушаемая только звуками музыки, льющимися из неизвестного устройства на голове спящего мужчины и громким бесцеремонным хлюпаньем Элры, продолжавший пить чай.

– Но всё же возвращаясь к разговору о том, что почему вы здесь… – Неуверенно подала голос Эйдин. – Я понимаю, что случился коллапс и фрагмент Первого мира проник в наш, но системы прописаны безупречно, в том числе и система нашего мира, о чем свидетельствует моя сила. Ведь так предписано, не правда ли? Пока у Магистра есть сила, систему мира можно описывать как идеальную.

– Совершенно верно, – кивнул Арде, – равно как действует и вторая прописная истина: пока Мастер не использует свой дар, границы мира будут стоять.

– Ты не знал этого, Третий? – Спросил у него Вээм. – До того, как Мастер своего мира, когда бы он ни родился, войдёт в функцию, мир абсолютно изолирован и защищен силами этого Мастера. Когда он входит в функцию, мир выходит на орбиту своей Сферы, и только тогда уже Четвертый прокладывает к нему тоннели лабиринтов, и с того момента, границы мира держатся на том лишь принципе, что Мастер не будет применять свою безграничную силу в подвластном ему мире.

– Я знаю принципы, Одиннадцатый. – Огрызнулся тот, особенно раздраженный тем, что он действительно был неправ, попытавшись атаковать Вээма.

– Тогда почему ты решил нарушить правила? – Тот, что до сих пор не представился, сложил руки на груди и откинулся на спинку стула.

– Потому что… – Третий не мог найти слов до оправданий. – Потому что я не уверен в совершенстве правил, написанных каким-то там Пятым Мастером.

– Она не придумывала правила, – продолжал говорить тот, – их пишет сама Система, Пятая лишь доносит их до нас, до главных звеньев этой самой системы системы.

Третий кивнул, но всё еще чувствовал раздражение и недовольство от того, что такие силы вторглись в мир. Вдруг, он резко поднял голову и посмотрел не представившемуся гостю в глаза:

– Кто ты?

Тот не изменил своего выражения лица и не торопился отвечать. С легкими ухмылками на лице, Одиннадцатый и Арде переглянулись, и последний потом сказал:

– Перед тобой один из главных источников всех бед этой Сферы миров. Перед тобой никто иной, как сам Первый Мастер.

Глаза третьего округлились, и он с опаской и недоверием оглядел загорелого юношу, который, по его мнению, ну никак не мог быть тем, о ком слагают легенды даже в самых дальних уголках Сферы миров. Даже если отбросить его необычный для этого мира наряд, юноша выглядел вполне себе заурядным… человеком.

– Спасибо что представил, Арде. – Улыбнулся ему Первый, и перевёл взгляд на Третьего. – Это действительно я, Первый Мастер, но меня можно называть Лерхо. Мне нравится это имя.

– Его дали тебе в твоём родном мире? – Восхищенно прошептала Эйдин.

– В том, что он разрушил. – Третий продолжал сверлил того взглядом. – Ты здесь, чтобы уничтожить и мой мир?

– В том, что произошло с Первым Миром, нет ничьей вины. – Сказал Вээм. – Даже идеальные системы иногда дают сбой.

– В моём мире так же был сбой, но ты явился сюда и вмешался в цепь событий. Почему же ты, Одиннадцатый, не вмешался в его и не спас Первый мир от краха?

– Есть еще очень много вещей, которых ты не знаешь, Третий. – Лерхо сделал глоток из кружки. – Позволь тебя просветить: миры связаны друг с другом Лабиринтами…

– Это мне известно.

– Выход из лабиринта может быть только в одном коротком промежутке пространства и времени мира, то есть существует только одна точка во времени, когда можно попасть в мир. Эта точка лежала после того коллапса, что случился, и не было возможности пресечь разрушение, потому что лабиринт вёл в то время, когда моего мира уже не существовало.

– Но ведь Одиннадцатый может проникать в любое время мира, разве нет?

– Только если есть дверь, через которую можно пройти. – Пояснил тот. – Тогда я смогу выбирать любой отрезок времени. В то время, когда Первый мир уже обращался в осколки, меня еще не существовало.

Третий зло глянул на него:

– И ты называл меня молодым?

– Время относительно. – Улыбнулся тот.

– Но всё же в сравнении с тем, сколько лет прожил ты, я много старше…

– Что произошло с Первым миром? – Этим вопросом Эйдин не только надеялась прервать беспочвенно гневную тираду супруга, но и утолить своё любопытство: кто из их касты не хочет узнать эту историю?

Первый облизнул губы и допил пиво. Поставив кружку на край стола, он некоторое время смотрел в пустоту, неспособный подобрать слова. Он посмотрел на Арде, одного из немногих, кому известно о тех событиях, и, набрав в грудь воздуха, стал говорить:

– В нашем мире одновременно…

– Лерхо, не надо говорить об этом. – Прервал его Арде, подняв руку, а взглядом указывая на проснувшегося рядом с ним долго спавшего Магистра Первого Мастера. – С добрым утром, Райден.

– М-м-м, – сонливо промычал тот, отрывая голову от стола, – я ничего не пропустил?

– Девятая ушла. – Сказал Лерхо.

– Куда?

Тот пожал плечами и развёл руками.

– Ну и ладно.

Райден оказался привлекательным мужчиной с каштановыми волосами и светлым карим цветом глаз. Черты его лица были очень мягкие, кожа очень молодой. Хотя судить о возрасте таких созданий казалось невозможным, Райден выглядел много моложе своего Мастера и куда живее его, если говорить о мимике и эмоциях.

– Почему не стоит говорить о Первом мире? – Не унимался Третий. – Всё же, есть риск, что хвалёный Первый уничтожит и другие миры? В том числе мой?

– В том, что случилось с Первым миром нет его вины. – Еще раз повторил Одиннадцатый. – Нет ничьей вины. Все, кому было известно о сложившейся в Первом мире ситуации, кто имел возможность и ресурсы, сделали всё возможное, чтобы предотвратить эту катастрофу. Но не вышло.

– Неужели есть что-то, чего не могут Мастера? – Эйдин нахмурился брови и с опаской глянула на Арде.

– Всё относительно. – Повторила Элравенд слова Вээма, а затем посмотрела на него. – Мне иногда кажется, что Сфера миров, в которой мы все существуем, до сих пор находится в стадии разработки, а события в Первом мире – это очередной этап внедрения новых звеньев. Необходимых звеньев, сразу оговорюсь.

– Но тем не менее, – Арде посмотрел на Одиннадцатого и их взгляды пересеклись, – твой мир не в безопасности.

– И опасность эта серьезная. – Кивнул тот и повернулся к Третьему. – Ты спрашивал, зачем все мы пришли в твой мир? Есть целый ряд причин. Первая – это ты. Да, Мэд, ты. Я ставлю эту причину на первое место, потому что я не думал увидеть в таком сильном мире такого слабого характером Мастера. Но это мы уже обсудили, и надеюсь, ты сделал правильные выводы. – Эти слова Вээм сказал раньше, чем Третий успел открыть рот. – Я пришел в этот мир по указанию Пятой, сообщившей мне об ошибке системы этого мира. Кстати, Эйдин, когда мы уйдем, ты станешь куда сильнее. – Он улыбнулся ей, но снова вернул свой взгляд к Мэду. – Эта системная ошибка была вызвана ничем иным, как осколком Первого мира. Как любой живой организм, система способна вытеснить чужеродный объект, но по расчетам Пятой, на ленте времени выравнивание системы произошло бы много позже того участка, в который выходит лабиринт, и тогда бы Третий мир постигла та же участь, что и Первый. Есть сила, которая ударит по Третьему миру в точке соприкосновения

– Что это за сила? – Третий облокотился о стену и сложил руки на груди. Выражение его лица изменилось, и в нём Лерхо наконец увидел те эмоции, какие должно быть у Мастера – их не было.

– Эта угроза идёт из Второго мира, от твоего ближайшего соседа. В том мире так же произошла ошибка, но куда более… странная.

– Второй мир раздвоился. – Сказала Элравенд. – Пошел процесс разделения не на реальности, а сквозь пространство.

– Это вызвано тем, что на месте Первого мира образовалась пустота? – Спросил Третий, сделав глоток.

– В Системе нет вольных пустот. – Одиннадцатый покачал головой из стороны в сторону. – Материально, Первый мир всё ещё существует, а чтобы он не оказывал влияния на баланс системы, Лерхо подпитывает его энергетически и компенсирует все утечки. Это тяжело поддерживать, но возможно.

– Значит, теперь Второй мир привносит дисбаланс. – Включилась в разговор Эйдин.

– Что особенно интересно, тоже нет. Оба мира существуют как один, но только в одном есть Мастер, а в другом нет.

– И что из этого следует?

– Вопрос не в том, что из этого следует, а в том, чем это вызвано. – Арде встал из-за стола и подошел к жене. – Дело в Магистре.

– Разве Магистры могут вызывать такие коллапсы?

– Некоторые могут. – Вээм мельком глянул на Арде. – Это как раз тот случай. Сейчас мы тебе озвучили наши догадки.

– А есть еще какая-то точка зрения?

– Есть, – кивнул Лерхо одновременно с Райденом, – есть вероятность того, что во Второй мир так же попал осколок Первого мира, но не просто осколок, а артефакт. Таково было предположение Пятой.

– Неужели она предполагает, а не утверждает? – Усмехнулся Третий.

– Миров два, и она не может различить их истории, чтобы обнаружить источник ошибки. – Эти слова принадлежали Арде, а он был очень частым гостем в башне Пятой и перерыл там множество книг, так что в его словах никто не сомневался. – С Магистром Второго мира что-то произошло, и по стечению каких-то невероятных случайностей, в его руках оказалось оружие, способное проломить границу мира.

– Так это он будет тем, из-за кого через восемнадцать веков после восхождения второго солнца падут границы? – Быстро протараторила Эйдин. – Значит, вы, – она посмотрела на Вээма и Ксардеру, – отправляетесь во Второй мир?

– Да, – кивнула Магистр Одиннадцатого, посмотрев на своего Мастера, – мы отправляемся туда и Арде с Элравенд здесь для того, чтобы отвести нас к нему. В лабиринтах легко заблудиться.

– А ты для чего здесь, Первый? – Мэд посмотрел на него и Райдена.

– А я кое-что ищу. – Сощурившись, улыбнулся Лерхо. – Но этого нет в Третьем мире. И во Втором нет.

– Ты бывал во Втором мире? – Удивился Арде.

– Да, бывал. Больше тебе скажу, я был там в тот самый день, когда вы с супругой встретились с Мастером Слова. Да, в клинике.

У Элравенд от удивления приоткрылся рот, и она сжала лежащую у неё на плече руку мужа.

– Ты можешь проникать в миры в любом участке? – Одиннадцатый давненько не испытывал такого удивления.

– Миры – это энергия. А я тот, кто её создает.

– Что же ты ищешь, Первый?

– Я ищу сердце Системы. – Улыбнулся он так легко, будто говорил о чем-то совершенно обычном.

– Но чтобы найти его, ты должен проникнуть в мир Пятой. – Медленно проговорил Арде, переводя взгляд с Лерхо на Одиннадцатого.

– Верно.

– Никто не должен знать где находится тот единственный тоннель, что ведёт в Пятый мир. – Сказал Одиннадцатый. – Её мир в абсолютной изоляции и никакая иная сила, тем более равная нашей, не может проникнуть туда.

– Всегда можно найти лазейки. – Лерхо продолжал улыбаться, хотя его глаза оставались холодными.

– Одна частичка энергии может перевернуть Пятый мир с ног на голову, Первый. – Голос Вээма стал низким и гортанным. – Никому нельзя туда ступать, только тем, кого она пригласить в свою Башню. Никому, слышишь, Первый?

– Я слышу тебя, но мне нет дела до твоих слов. У меня есть цель, Одиннадцатый, и ни ты, ни сама Система не смогут встать между ней и мной.

– Ты понимаешь, что своими действиями приведешь эту Сферу к гибели? – Вээм медленно поднялся из-за стола и накренился вперёд.

– Или к спасению без уничтожения. Думаете, я не знаю, что вы собираетесь сделать со Вторым миром, а затем и с этим?

– Это верная теория, Лерхо. – Ксардера так же встала и положила руку ему на плечо: она знала, что это была та единственная тема, которая могла заставить его выйти из себя, что теперь и происходило. Ведь никто не совершенен, даже Мастера. – Как ты не понимаешь, что нет иного способа исправить Первый мир? Только уничтожение.

– Есть. – Уверенно ответил тот, так же встав и скинул в плеча руку Ксардеры. – И я донесу его до Пятой.

– Успокойтесь. – Раздался голос Элравенд, по прежнему сидевшей на своём месте и пившей чай. – Или вы забыли, кто мы? Один лишний взмах рукой, и Третий мир изойдет трещинами так же, как ими изошел твой мир, Лерхо. Все мы – Мастера, и несмотря на то, что часть нашей памяти у нас общая, взгляды и цели у каждого свои. Вээм, – обратилась она к нему, – я понимаю твою тревогу, но уверяю тебя, в системе всё продуманно, даже его поведение, – теперь она повернулась к Первому, – мы не станем тебя останавливать, ибо тебе как никому другому, хорошо известно чем чревата битва двух Мастеров. Ты участвовал в той битве Первый, и как бы тебя не оправдывал Одиннадцатый, твоя сила стала причиной уничтожения первого мира. Хочешь повредить и Пятый мир? Сначала подумай хорошенько, ведь никому из нас ничего не известно о силе Пятого Мастера, только о её функции. Помни об этом, когда найдешь дорогу, что ведёт в её Башню.

– Теперь я вижу кто из Мастеров самый благоразумный. – Кивнул ей Лерхо.

– Первый, я знаю твою историю и знаю, что тебе пришлось пережить. Я верю в твою силу и твой ум, но помни: свободные Мастера могут быть заменены. Уничтожать нас не просто, но всё же это возможно. Одно слово Пятой, и на тебя будет открыта охота, прошу тебя помни об этом. Мне бы не хотелось столкнуться с тобой в битве.

Лерхо кивнул и взглянул на своего Магистра. Тот, кажется, наконец проснулся и перестал тереть глаза:

– Мы готовы идти? – Спросил он.

– Да. – Первый кивнул и положил руку ему на плечо. Уже через мгновение оба растворились в пространстве.

– Спасибо что остановила нас. – Сказал Вээм Элравенд, медленно опусткаясь обратно на стул. – Это было… Прошу меня простить. Я возмущен его поведением.

– Первый Мастер может быть главной проблемой этой Сферы. – Сказал Арде. – Его функция – генерация энергии. Он компенсирует потерянные в лабиринте частицы, что включило его в касту свободных. Это невероятно простая, но бесконечно необходимая функция.

– Тогда почему ты говоришь, что он может быть главной проблемой? – Словно прочитав мысли Одиннадцатого, спросила Ксардера.

– Пятая ведает о всех нас. Она знает, о чем мы говорим, о чем мы думаем и чего мы хотим. Прямо сейчас она может писать те строки, что я сейчас произношуу. Но Первый… стал для неё невидим с тех самых пор, как он покинул свой мир. Она не знает о его мыслях, планах, и если он среди всех лабиринтов найдет дверь в Пятый мир, мы не узнаем об этом.

– Тогда я рад, что он ушел. – Третий подошел к столу и занял освободившееся место Первого.

– И нам пора. – Сказал Вээм, и они с Ксардерой переглянулись. – Надеюсь, мы сможем найти ошибку второго мира и исправить её. Быть может, тогда нам не придётся решать проблему Первого Мастера.

– Надеюсь. – Кивнула Эйдин, пересев к Мэду. – Вы тоже пойдёте? – Спросила она у Элравенд.

– О нет, я бы попила еще чаю. А есть что-нибудь сладкое? Мне еще долго предстоит существовать без конфет – у нас в лабиринте нет кондитерской. Угостишь?

– Да-да, конечно.

– Может в шахматы? – Арде сел напротив Третьего и снова закурил.

– Может лучше карты?

– Можно. – Кивнул тот. – И виски пожалуйста!

– Со льдом?

– Не суть.

– И мне тоже.

– Ты же не пьешь виски.

– И мне!

– Ты тоже не пьешь виски!

– Ну я попробую.

– Ты попробуешь, а мне потом допивать…

– Пей, пока есть возможность.

– А закуска?

– Уже режу!

– А твоя жена умеет готовить?

– Нет. Зато она умеет со вкусом есть. Меняешь?

– Нет.

– Вскрываем?

– Каре вольтов.

– Пять десяток…

– Да что б тебя!..

P.S.

– Мейвер, – Арде обошёл, казалось, всю библиотеку, но никак не мог найти хозяйку этого места, – Мей-ве-ер, – ещё раз он позвал её и наконец нашел. Правда, углядеть её саму у него получилось не сразу.

В библиотеке всегда царил дурманящий любого лентяя порядок. Книги стояли корешок к корешку, нигде не было и пылинки, какое-то подобие беспорядка можно было увидеть, только если Пятая угощала Арде чаем, что было нечастым событием. Сейчас же в башне появился элемент хаоса.

Несколько книжных полок были опрокинуты на пол, и всё, чем они были уставлены, валялось на полу. Пятый Мастер, забыв про свой белокаменный образ, швыряла одну за другой книги в сторону, и судя по её всхлипам и отборной брани, явно что-то случилось.

Может она и заметила, как за её спиной появился Арде, но не обратила на него внимание, даже когда он подошёл и стал укладывать разбросанные и кое-где рваные и помятые книги в стопку.

– Не трогай ничего, – зло рыкнула та, – я сейчас не в той форме, чтобы вообще с кем-то разговаривать. Положи книгу и убирайся отсюда.

– Я пришёл сказать, что проблема Второго мира решена.

– Ты пришёл сказать мне об этом? – Она повернулась к нему, и её голубые глаза блеснули безумной искрой, какую Арде никогда прежде не видел. – Я знаю. Я всё знаю.

– Что здесь произошло? – Уже не как Магистр, а просто как мужчина и как друг, он всё же рискнул подойти к Мейвер и присесть рядом с ней.

– Одна из моих книг пропала. Самая важная на данный момент. Самая, Арде! – Она взмахнула руками и ударила по синевато-серебристому мрамору пола. – Не может такого быть, чтобы из моей библиотеки пропало что-то.

– Поэтому ты её ищешь?

– Я не ищу её, я психую. – Мейвер действительно чуть не рычала. – Сломать что-нибудь и покидаться чем-нибудь – отличный способ снять напряжение.

– А может всё-такие поискать? – Он поднял брови, стараясь изобразить дружескую улыбку, и, кажется, это сработало. Пятая поправила волосы и, улыбаясь так, будто бы ничего и не произошло, сказала:

– Её здесь нет. Её нет в моей библиотеке. Я знаю где лежит каждая из тысяч книг, что я писала. Кто-то забрал её.

Сердце Арде на мгновение остановилось. Внутри похолодело, ведь он понимал, что это может значить:

– Чья это книга? – Спросил он.

– Это летопись о Первом мире. Книга Лерхо. – Мейвер встала с пола и принялась собирать разбросанные вокруг вещи.

– Но ведь…– Усмехнулся Арде. – Не может же быть… это невозможно.

– В мою башню заходят немногие. Лишь троим я позволяю изредка составить мне компанию. Это ты, – она посмотрела на Магистра, – Одиннадцатый, и каждый из Ведоков.

– Кого? – Арде впервые услышал это слово. – Кто такие Ведоки?

– Это сложно объяснить. – Мейвер громко вздохнула, резко развернулась и швырнула первую попавшуюся под руку книгу куда-то в сторону. – Я знала, что с ней что-то не так. Я так привыкла к культу Ведоков, что иногда не уделяю им достаточно внимания. Проклятие! – Прокричала она.

– Что за культ?

– Культ создания миров. – Прорычала та в ответ. – Это сложная схема и тебя она не должна интересовать, но если Ведок выкрал у меня именно это книгу, то такому поведению есть лишь одно объяснение.

Арде вопросительно поднял брови и ждал, когда Мастер продолжит говорить:

– Её послал сюда не предыдущий Ведок, а сам Лерхо.

– Он ищет сердце системы. – Выпалил Магистр, и Пятая будто перестала дышать, но лишь на мгновение.

Усмехнувшись, она присела на пол и сказала:

– Тогда ничего страшного, ему никогда не найти его.

В другом краю библиотеки, там, где несчитанное время назад Мейвер встречала Одераричи, на кушетке, обитой красным бархатом, дремал юноша. Он был красив, и её бесконечный сон делал его лицо лишь прекраснее, но как только пятая произнесла эти слова, на его лице, от губ и вниз по подбородку, появилась тонкая трещина.

– Сердце системы здесь.

26.02.2013.

Конец.