Текст книги "Новая игра"

Автор книги: Мария Семенова

Ерофеевна. Вождь

 
Шёл он от дома к дому,
В двери чужие стучал,
Под старенькое пандури [5]5
  Пандури – музыкальный трёхструнный щипковый инструмент.


[Закрыть]
Нехитрый мотив звучал.
 
 
В напеве его и в песне,
Как солнечный луч чиста,
Жила великая правда —
Божественная мечта.
 
 
Сердца, превращённые в камень,
Будил одинокий напев,
Дремавший в потёмках пламень
Взметался выше дерев.
 
 
Но люди, забывшие Бога,
Хранящие в сердце тьму,
Вместо вина отраву
Налили в чашу ему.
 
 
Сказали ему: «Будь проклят!
Чашу испей до дна!
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!»
 

Иосиф Джугашвили-Сталин

Усатый человек в шинели, фуражке и мягких сапогах по-хозяйски опустился на кожаное сиденье.

– Поехали.

– Слушаюсь. – Шофер включил скорость, отпустил сцепление, прибавил газу – и «Роллс-Ройс 40/50» «Серебряный призрак», шурша покрышками, с рёвом покатил по мостовым.

Вокруг кипела жизнь большого шумного города. Под колёсный лязг светились изнутри трамваи, орали галки на кремлёвской стене, трудяга-пароходик тащился по Москве-реке, дымил по-чёрному, разводил волну. В сквере у Большого театра гудела толпа, юркие таксомоторы брызгали лучами фар, резко, по-звериному, рявкали клаксонами. Мальчишки-газетчики выкрикивали несусветную чушь, а в вышине, в синем вечернем небе, яркие прожектора высвечивали транспарант: «Ты подписался на рабочий кредит?»

Если кто и подписался, то явно не скучающие личности в длинных пиджаках, мятых брюках колоколом и массивных, словно конские копыта, башмаках. Личности, размахивая тросточками, бродили вдоль пылающих витрин, разглядывая товары и встречных женщин. На них бросали оценивающие взгляды молодые, стриженные под полубокс люди с быстрыми глазами и умелыми ловкими пальцами, их беспокойные ноги в штиблетах на резиновом ходу ступали бесшумно и легко. Проститутки в ожидании работы томились на боевых постах, привычно зазывали клиентов, покручивали доступными, в модных шёлковых шароварах задами. Воздух наполняли рёв моторов, ржание лошадей, запах пота, «Шипра» и туалетной воды «Пролетарка», дым от папирос «Авангард», громкий мат, свист милиционеров и призывно-чувственные звуки танго, доносящиеся из дверей ресторанов. Новая экономическая политика была в самом разгаре.

«Давайте веселитесь, давайте. – Усатый человек с презрением отвернулся от окна и, вытащив пачку „Герцеговины“, [6]6
  Имеются в виду папиросы «Герцеговина Флор».


[Закрыть] решительно, с одной спички, закурил. – Недолго вам всем осталось, недолго…» Потрошить папиросы и раскуривать трубку он не стал – не до того, нет ни настроения, ни времени. Действительно, «Роллс-Ройс» скоро вынырнул из шумной суеты и покатил по неприметному, утопающему в зелени проулку, фигурка Эмили [7]7
  Фигурка Spirit of Extasy, называемая в просторечии Эмили.


[Закрыть] на его массивном радиаторе оделась в белый невесомый шлейф – тополиный пух был повсюду.

– Всё, достаточно, останови, – приказал усатый человек. – Развернись и жди меня здесь.

По-русски он говорил плоховато, глухо, с нескрываемым восточным акцентом.

– Слушаюсь, товарищ Сталин.

Кивнув, водитель дал по тормозам; сыграв подвеской, машина встала, и пассажир вылез на свежий воздух. Мгновение постоял, вглядываясь в ночь, небрежным жестом выбросил окурок и, отворачивая лицо от круговерти пуха, двинулся вперёд – мимо чугунной, хитрого литья ограды. Зачем-то оглянувшись, завернул в ворота, пересёк зелёный, с фонтаном двор и направился сквозь арку к ближайшему подъезду, к освещённой фонарём двери. Шёл он уверенно, видимо, хорошо знал дорогу. В подъезде был стол, стул, яркая лампа и дюжий консьерж в фуражке и кожане.

– Сиди, сиди, – кивнул ему Сталин, прищурился, машинально погладил роскошные, холёные усы. – Не надо суеты.

Твёрдо посмотрел, поправил фуражку и направился в квартиру на первом этаже. Единственную квартиру в подъезде. Звонка на косяке двери не было.

Вождь взялся за железную, в виде кренделя, колотушку, пару раз постучал, подождал, снова постучал, тихо выругался сквозь зубы. Наконец за дверью послышались шаги, сопровождаемые стуком палки по паркету, и замок открылся, как выстрелил. На пороге возникла древняя старуха, в руке она держала клюку.

– А, Сочинитель… Ну что же, заходь, коли пришёл, как раз к ужину подоспел.

Это была знаменитая чёрная колдунья Наталья Львова, доставленная – спасибо Миронычу – из колыбели трёх революций.

– Здравствуйте, товарищ Львова, – ответил вождь, снял фуражку и двинулся за волшебницей в просторную, сразу видно, бывшую буржуйскую кухню. Здесь пахло керосином, луком, распаренной крупой и ещё Бог знает чем – это на примусе томилось что-то в большой чугунной кастрюле.

– Перловочка первый сорт! С лучком, чесночком, нутряным сальцом, – гордо объявила колдунья. – Пельменей, извини, уж не налепила. [8]8
  По отзывам посвящённых, Сталин очень любил пельмени.


[Закрыть] Слава труду, не на Северном полюсе…

Голос у колдуньи был пронзительный и громкий, какой бывает у людей, страдающих давней глухотой.

– Спасибо, товарищ Львова, я не голоден, – попробовал со всей тактичностью отказаться вождь. – А потом, мы, грузины, перловую-то кашу не очень. Вот гурийскую…

– Ну ты, Сочинитель, хоть мне-то не сочиняй, – осклабилась старуха. – Ты ведь у нас по крови кто? Осетин. [9]9
  Анализ ДНК показал принадлежность Сталина к галлогруппе (термин, применяющийся в популяционной генетике человека) G2, характерной для осетинских мужчин.


[Закрыть] Садись давай, уважь старуху. Хорошая кашка, перловая, томлёная, с нутряным сальцом. Уж ты не побрезгуй, поешь.

– Вы, товарищ Львова, очень непростой человек. – Не выказывая удивления, Сталин сел и хитро прищурил глаз. – Очень, очень непростой.

Под роскошными усами показались прокуренные зубы, не поймёшь, улыбка это или оскал.

– Ох, кто бы говорил, – взяла поварёшку бабка и принялась накладывать перловку в глубокую тарелку. – Уж верно, всяко не тот, кого люди называли Кинто… [10]10
  Ловкий плут и мошенник, способный на многое, – одна из юношеских кличек Сталина.


[Закрыть]

Смотрела она ласково, улыбалась приветливо – прямо лучилась гостеприимством и добротой. Сказочная Баба-яга, пребывающая с утра ещё в хорошем настроении…

Вождь вздохнул, взял тарелку, осторожно поставил на стол.

– Вам бы, товарищ Львова, биографии писать. Много чего тайного стало бы явным.

– Да уж, твою бы не напечатали точно. – Старуха кивнула, поставила кружку, и из бидона полилось молоко. – На-кось вот холодненького, как ты любишь. Пей, пей, не боись. Наверно, говорил тебе друг Георгий, что человека, коли надобно, можно и на расстоянии извести… Так что молока не боись… [11]11
  Сталин пил в ссылках много молока, за что получил у полиции кличку Молочный. «Друг Георгий» – «русский Калиостро» Георгий Гурджиев, с которым Сталин был близко знаком.


[Закрыть]

Себе же, не предлагая гостю, она налила из кувшинчика. В кухне сразу запахло лесом, травами и немного самогоном.

– Да, – согласился вождь и взялся за ложку. – Можно и на расстоянии. Все под Богом ходим…

Он на миг почувствовал себя точно в далёком детстве – болезненным, одиноким, свято верящим в божественное чудо. Чудо, которое обязательно должно с ним случиться. Доброе, чистое, светлое, неописуемое словами. О, как он пел об этом, обращаясь к Богу… [12]12
  Сталин имел хороший голос и пел в церковном хоре.


[Закрыть] Как давно это было…

– Может, кто и ходит, да только не ты, – отпила из своей чашки старуха. – Ты давно уже ходишь под чёртом. В этих своих шерстяных носках. [13]13
  Сталин имел привычку ходить зимой и летом в шерстяных носках.


[Закрыть] Ну да ладно, не о том разговор. Давай говори, зачем пришёл. Уж верно, не перловой каши поесть.

Глаза её хитро щурились, на губах кривилась улыбка – чувство было такое, что она заранее отлично знала, что привело к ней вождя народов.

– Вот именно, – положил ложку Сталин. – Скажите, товарищ Львова, можно ли по большому счёту доверять немцам? В том плане, что Версальский договор нам не нравится так же, как и им. Можно ли полагаться на них в плане сотрудничества? [14]14
  Версальский мирный договор 1919 года – документ, официально завершивший Первую мировую войну. Согласно ему на проигравшую Германию были наложены штрафы и ограничения, в частности они касались качества и количества вооружённых сил (Германии запрещалось иметь боевую авиацию, передовую бронетехнику и тому подобное). Согласно статье 116 Германия должна была признать отмену Брестского мира 1918 года и всех других договоров, заключённых ею со своими же ставленниками и агентами. Статья 117-я просто ставила под сомнение легитимность большевистского режима в России.


[Закрыть]

– А-а, великая и нерушимая советско-германская дружба, [15]15
  В тридцатые годы в России в обход Версальского договора проходили подготовку германские танкисты и лётчики, испытывались и проектировались образцы передовой на то время военной техники.


[Закрыть] – усмехнулась старуха. – Когда два шулера за одним столом, игра обычно заканчивается быстро. И скверно. – Она поставила чашку, вытерла губы и резко, словно хлыстом ударила, взглянула на гостя. – Да только ты ведь и не за этим пришёл. Хватит хитрить, не в Кремле у себя! Говори толком. А кашку-то всё же ешь… Томлёная, с лучком, на нутряном сале. Ну, давай, давай.

Под её взглядом вождь взял ложку каши.

– Да, хороша перловка, – похвалил он и без всякого перехода спросил: – А не дурачит меня этот Рерих? Уже какой год ходит, а воз и ныне там. Может, стоило лучше поставить на этого интеллигента Бокия? А, товарищ Львова?

Бокия, начальник Спецотдела при ОГПУ, который наперегонки с Рерихом порывался отыскать Шамбалу, он не любил. Во-первых, дворянин. Из старинного, ещё при Иване Грозном известного рода. [16]16
  Владимирский подкоморий (третейский судья) Бокий упоминается в переписке Грозного с Андреем Курбским.


[Закрыть] А во-вторых, не хочет отдавать Чёрную книгу с компроматом на ЦК, которую начал собирать ещё по приказу Ленина. Пожалеет…

– Э, вот ты о чём, – как-то разом омрачилась старуха. – Ишь, как не терпится-то тебе. Мало одной шестой, хочешь забрать всё. А они-то ведь просто так не помогут. За всё, Сочинитель, надо платить. За всё… И потом, – она взглянула испытующе, с какой-то едкой усмешкой, – уверен ты, что не за сказкой погнался? Может, и нет никаких дивных стран, ни могущественных народов, а есть только масонин Рерих, [17]17
  Николай Рерих происходил из семьи масонов. В детстве получил посвятительное имя Фуяма, то бишь Волчонок.


[Закрыть] по заграницам гуляющий? Вот купит он себе усадьбу где-нибудь в долине Кулу, да и заживёт там на твои денежки припеваючи… Об этом ты, Сочинитель, подумал? Кличка-то Кинто многим впору…

Взгляд старухи превратился в стальной бурав, и вождь народов не выдержал, вздрогнул, быстро опустил глаза.

– Это абсолютно исключено, информация совершенно достоверная.

А сам вспомнил друга Георгия, его неторопливую речь. «За ледяными стенами Гималаев, – негромко рассказывал Гурджиев, – лежат пустыни и отдалённые горы Центральной Азии. Там, почти очищенное от цивилизации резкими ветрами и большими высотами, на тысячи квадратных миль к северу раскинулось Тибетское плато. Оно простирается вплоть до Куньлуня, малоисследованной горной цепи, которая длиннее Гималаев, а пики её почти столь же высоки. За её долинами и хребтами лежат две самые бесплодные в мире пустыни – Гоби и Такла-Макан. Далее к северу высятся Памир, Тянь-Шань, Алтай. Малонаселённый, отрезанный от мира географическими и политическими барьерами, этот огромный регион остаётся самой таинственной частью суши, исполинским белым пятном не только в географии, но и в истории человечества. Тридцать или сорок тысячелетий назад в районе Гоби находилась высокоразвитая цивилизация. В результате катаклизма цветущий край превратился в пустыню, а выжившие учителя высшей мудрости укрылись в гималайских пещерах. Вскоре они разделились на два пути – левой и правой руки. Приверженцы первого – это жители страны Агарти, скрытого места добра, они предпочитают созерцательство и невмешательство в земные дела. Последователи второго пути основали Шамбалу, центр насилия и могущества, который управляет стихиями, движет народами и вершит земную историю. Маги, высшие посвящённые, могут заключить с Шамбалой союз, подкрепив клятвы соответствующими жертвами. Я говорю о человеческих: жертвах…»

– Ты, Сочинитель, лучше бы не о мировом господстве, а о своих детках подумал, – вывел Сталина из лабиринтов воспоминаний пронзительный старушечий голос. – Воспитывай их поусердней, да только смотри – с добром и лаской. Не упусти время, а то хлебнёшь лиха. А жену Надежду ко мне приводи, с головой у ней плохо, я помогу. [18]18
  Старший сын Сталина Яков из-за размолвки с отцом в восемнадцать лет стрелялся, долго болел, но выжил. Во время войны попал в плен и в концлагере спровоцировал охранника на смертельный выстрел. Младший сын Василий при жизни отца дослужился до генерал-лейтенанта авиации, несмотря на то что был пьяница, гуляка и безответственный человек. После смерти Сталина за всё хорошее был посажен в тюрьму, по выходе из которой умер «от отравления алкоголем». Что представляла собой дочь – Светлана Аллилуева, – пояснять, думается, не надо. У Надежды Аллилуевой, второй жены Сталина, судя по всему, было неправильное сращение костей черепного свода, что приводило к сильнейшим головным болям и глубокой депрессии. В итоге она застрелилась 8 ноября 1932 года.


[Закрыть]

– С добром? С лаской? – рассеянно переспросил вождь и нахмурился. – Так найдёт Рерих Шамбалу или нет? Можно полагаться на него? Я жду ответа, товарищ Львова.

Какая жена, какие дети, когда речь о перспективе мирового господства.

– Нет, не найдёт, не кругло ему, – усмехнулась старуха, но совсем невесело. – Да и нужна ли, Сочинитель, тебе чужеземная Шамбала? Свои черти куда родней и милей. А их у тебя… – Она вдруг резко поднялась и стукнула палкой. – Ну что, касатик, поел-попил? Так и ступай себе потихоньку, что-то устала я. А насчёт деток да жены подумай, подумай хорошо.

Во взгляде колдуньи было понимание, брезгливость, глухое сожаление и… сталь. Так учитель смотрит на горе-ученика, выпороть которого нельзя, а ставить в угол – слишком поздно.

– Хорошо, товарищ Львова, отдыхайте. – Вождь степенно встал, надел фуражку. – Мы ещё обязательно увидимся.

Вышел из квартиры, миновал консьержа и через двор с фонтаном пошагал к машине…

Уже у себя в Кремле приказал подать крепкий чай, раскурил любимую «большую» [19]19
  Врачи настоятельно советовали вождю бросить курить, но он нашёл компромисс: стал в основном пользоваться трубкой меньшей вместимости.


[Закрыть] трубку и принялся неторопливо расхаживать кругами по кабинету. Старуха Львова явно непроста. Во-первых, сомнений нет, сильнейший аномал. А во-вторых, и это главное, себе на уме и на контакт не идёт. То есть говорит явно меньше, чем знает. Почему? Может, хочет всё выболтать кому-то другому? Выбрав самое для него, Сталина, неподходящее время? Не старуха Львова, а ходячий компромат. Покамест ходячий…

«Так, так, так», – выбил Сталин трубку, отхлебнул чая и потянулся к телефону.

– Менжинского, срочно.

Властно отдал указания, резко прижал отбой и самодовольно хмыкнул, так что распушились усы. «Ну вот и ладно. У нас всё расскажешь, будь ты хоть трижды аномал…»

Солнце ещё не успело взойти, как у чугунной, хитрого литья ограды с визгом тормозов остановилась четвёрка пернатых «Паккардов». [20]20
  Капот «Паккарда» украшает фигурка взлетающего пеликана.


[Закрыть] Выскочившие из них люди с маузерами были куда как поймисты, но они опоздали. На месте обнаружился только их коллега консьерж. Положив лобастую голову на стол, он храпел и тихо улыбался. Как видно, снилось ему что-то доброе и светлое…

Мирзоев. Уточка во фритюре

Азия, говорят, самый обширный из континентов Земли. И население у него соответствующее, причём не только количественно. Оно ещё и разнообразно, как разнообразна азиатская природа, а та простирается от северной тундры до тропических джунглей и от раскалённых барханов до морозных гималайских вершин. И в каждом племени есть статные воины, утончённые красавицы, хлебосольные хозяйки, благородные мудрецы – слава народа.

Есть, однако, и фон, на котором выделяются лучшие. Низенький, толстый, потеющий человечек, просочившийся в прихожую снятой квартиры, славу своего народа уж точно не составлял. Ни возвышенную, ни инфернальную.

– Можно? – Он огляделся по сторонам и накрыл левой ладонью пухлый кулак правой. – Привет вам, о братья. Мне бы к Дядюшке…

Если вошедший никоим образом не притягивал к себе взгляд, то на «братьев», которым был адресован приветственный жест, определённо стоило посмотреть.

Вот где она поистине имела место – инфернальная слава. В данный момент «братья» ужинали. Ничего особенного, если не считать, что вкушали они мясо белого зайца. Благо достать его в Пещёрке было едва ли не проще, чем курятину. Человек со стороны лишь пожал бы плечами. Едят себе и едят, приятного аппетита. Но мирный соотечественник «братьев», ни к каким «Триадам» отнюдь не причастный, предпочёл бы с поспешными извинениями удалиться. Дело в том, что белый заяц в Китае – табу. Строжайшее. Поэтому тот, кто убивает и ест белого зайца, оным действием подтверждает, что для него не существует никаких моральных преград – лишь нерассуждающее подчинение старшим. Зря ли поедание белого зайца составляет отнюдь не последний из ритуалов вступления в китайскую мафию. Вроде оплёвывания креста, принятого у тамплиеров.

Вот сколько всего можно сказать о людях, просто посмотрев, чем они ужинают.

А как они держали палочки для еды!..

Опять-таки, человек со стороны подметил бы разве что удивительную ловкость движений, практикуемых с первых лет жизни. Понимающий же наблюдатель мгновенно определил бы, что перед ним – матёрые бойцы ушу, которых – учитывая явленное ими отношение к этике и морали – совершенно точно лучше было не злить. Новоприбывший являлся человеком весьма понимающим. Он отчётливо видел, кто из «братьев» владел стилем тигра, кто предпочитал технику змеи, кто принадлежал к тайной школе боевого богомола.

То есть охрана у Дядюшки была что надо.

– Мастер заняты, пребывают в медитации, – веско ответили ему. – Подожди. Вот там, в уголочке. Молча.

Тут уже самый бестолковый чужак, оробев, присел бы в сторонке и, вероятно, вскорости оробел больше прежнего, заметив наконец могучие, клешнястые руки бойцов. С корявыми пальцами, натренированными о щебёнку. Такие руки человеческое тело рвут, словно рисовую бумагу.

– Да, да, братья, как скажете…

Покорно кланяясь, Азиат отступил в указанный ему уголок. Однако в это время из комнаты властно стукнули в стену, и громкий голос велел:

– Пропустить. Пусть заходит!

«Братья» оставили трапезу, чтобы восхищённо переглянуться. Вот что значит истинный мастер! Всё слышит, всё видит, всё знает. Ни стены ему не помеха, ни закрытая дверь.

Мгновение спустя Азиат уже входил в просторное помещение, в зашторенный полумрак, где призрачными змеями плавали дымки благовоний.

– Здравствуйте, Дядя, – поклонился он обитателю комнаты. – Счастья вам, долголетия, богатства и здоровья. Пусть ваш янг будет высок, словно горы, и стоит столько, сколько продолжается вечность.

– Закрой рот, смотри и учись, – самым обыденным тоном посоветовали ему. – Вникай, олух.

Перед Дядей курились ароматические палочки, дышала жаром жаровня, взлетали и падали, определяя ход вещей, бронзовые цани – старинные монеты его родины. Проверенные, истёртые, с иероглифами, с квадратными отверстиями посередине. Движения волшебника, несуетные, уверенные, были отточены несчётными годами практики. Концентрируя внутреннюю энергию, он выстраивал магическую фигуру гуа.

Вот только зритель ему нынче достался неблагодарный. Азиат, конечно, был хорошо знаком с теорией, согласно которой Вселенная вкупе с нашим собственным подсознанием окружает нас подсказками на все случаи жизни. Подсказками, разгадыванию коих и посвящены разные системы гадания. Знал он и то, что Дядя был в самом деле выдающимся мастером. Тем не менее в его взгляде читалось полное равнодушие. Отгоняя от лица струйки душистого дыма, он мечтал о хрустящих ломтиках жареной утки. Даже не по-пекински, где её тут найдёшь, [21]21
  Говорят, настоящую, приготовленную по всем правилам утку по-пекински даже и в самой китайской столице не так-то просто найти.


[Закрыть]утку по-пекински, пускай она будет просто обжарена в кипящем масле… и возлежит на подушке кисло-сладких овощей, непременно с ананасом и бамбуковыми побегами… со сливовым вином… охлаждённым…

Построение магической диаграммы между тем завершилось. Внимательно осмотрев результат, мастер сперва угрюмо фыркнул, но затем неожиданно подобрел.

– Смотри, – сказал он. – Видишь, как соотносятся между собой Небо и Земля?

Азиат, которого мы помним как лжечукчу Мирзоева, послушно кивнул.

– Небо, – продолжал Дядя, – располагается внизу и стремится подняться наверх. Земля же, располагаясь наверху, стремится опуститься вниз. О чём это нам говорит?

– О том, – прощаясь с мечтами об утке, квалифицированно ответил гость, – что будет потеряно малое, а взамен получено нечто большее.

– Нечто столь большое, что больше некуда! – подхватил мастер. – «Старый ян» со «Старым инем» говорят, что это ключ ключей, а триграммы… [22]22
  «Старый инь» и «Старый ян» – графосимволические понятия для построения фигур гуа. Триграммы – важнейшие графические символы «Книги перемен», указывающие на архетипические состояния мировых сил и принципы их взаимодействия.


[Закрыть]Ты понимаешь, дорогой племянник, что всё это значит?

Глаза мага сверкали, брови встали дыбом, натренированные пальцы машинально свернули трубкой монету.

– Триграммы указывают на место силы. Причём недвусмысленно…

– Правильно, молодец, – одобрил Дядя. Кивнул и одним гибким движением поднялся с циновки. – Пойдёшь со мной на раскопки. А сейчас, – он включил в комнате свет и плавно перешёл от мистики к весьма приземлённым материям, – сдай-ка выручку. Скоро у нас авансовые платежи.

Теперь перед Азиатом стоял строгий хозяин. С пальцами, способными, ох, сворачивать в трубочки старинные бронзовые монеты.

– Вот, Дядюшка, пожалуйста. – Из баула одна за другой стали появляться пачки денег. – Это – от прокажённых, это – с летнего рынка, это вам от Сунга Лу и его людей…

Про себя Азиат полагал ведение учёта делом поважней, да и пострашней, чем разгадывание шестичленных гуа. И это дело досталось ему не иначе как за прегрешения, знать бы ещё, за какие…

– Так. – Дядя ловко пересчитал деньги, мгновение помолчал и негромко поинтересовался: – А ты знаешь, племянничек, что полагается тем, кто обманывает своих? Что, не знаешь? Даже не догадываешься? Так, с кого бы начать, чтобы показать тебе? Может, всех вас разом опустить в котёл с кипящим подсоленным маслом, а?

Говоря так, он деликатно улыбался, и это было ужаснее всего.

– Дядюшка… – Азиат чуть не бухнулся на колени перед этим человеком, явно подслушавшим его мысли насчёт уточки во фритюре. – Мы ни в чём перед тобой не виновны. Ни я, ни прокажённые, ни уважаемый Сунг Лу… Это всё новый участковый, старший прапорщик Козодоев. Его жадность не знает предела. Говорят, раньше он служил в дорожной полиции… – Дядя чуть заметно кивнул – ясно, мол, и отставной чукча решился добавить: – Вот кого хорошо бы в котёл…

– Значит, говоришь, служил в этом их ГИБДД?.. – усмехнулся мастер. – Нет, варить его мы не будем. Мы с ним тоньше поступим…

Его рука исполнила замысловатый жест, превратившись в гибкое щупальце. Вот оно на что-то нацелилось, ударило и проникло… схватило… вырвало с корнем…

Страшно было даже предполагать, что за участь ждала слишком жадного участкового.

Под взглядом волшебника ароматические палочки зачадили и с шипением начали гаснуть – одна за другой…