Текст книги "Моё "долго и счастливо" (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Я знаю.

– Правда? – вскинула брови я. – Не смог бы? Ну, сейчас-то тебе, наверное, приятно – кое-кто смог.

Эдвард преувеличенно спокойно поменял примочку.

Что с тобой? Почему ты на меня так смотришь? Почему ты не радуешься, как остальные фрэснийцы – всё же закончилось. Неужели тебе действительно так не хочется меня отпускать?

– А, или просто прятать меня в замке, одевать, как куклу, красивой видеть куда приятнее, чем… вот такой?

Эдвард прикрыл глаза, но его руки продолжили мягко, нежно снимать присохшую корочку крови с моей щеки.

Я сглотнула.

Эдвард закончил с примочками и отодвинул чашу с бинтами. Прошёл к камину, налил в кубок глинтвейн и, вернувшись, осторожно вложил его мне в руку.

– Выпей, Катрин. Иначе не сможешь заснуть. Ты к боли не привычна.

Я снова покосилась на его забинтованную руку и прикусила губу.

– И не делай так, – пальцы Эдварда замерли, не коснувшись моей губы. Принц отвернулся. – Тебе нужно время… отдохнуть. Можешь спать здесь… клянусь, я тебя не потревожу, я уйду, как только…

– Прости.

Эд обернулся. Вскинул на меня взгляд – и сейчас в нём были чувства. Тщательно скрытые, но, слава богу, он больше не был мёртвым.

– Прости, – повторила я. – Глупости наговорила, – и попыталась растянуть губы в улыбке так, чтобы не потревожить ранки. – Я знаю, вы благородны и прекрасны, принц Эдвард. И…

Я люблю тебя. Я не хочу уходить.

Я не хочу тут оставаться.

Эдвард с болью глянул на меня.

– Ты разрешишь мне остаться? – тихо спросил он. – Только на эту ночь. Прошу тебя.

Я непонимающе нахмурилась. Как будто я могу выдворить тебя из твоей же спальни!

– Д-да.

Принц грустно улыбнулся.

– Спасибо.

***

Эдвард смотрел на мою руку, больше не скрытую плащом, и бормотал молитву. Или читал знаки на татуировке – понятия не имею.

– Ты чиста, как слеза, леди Катрин. Я знал…

Что ты знал? Не ты ли недавно считал меня шлюхой?

– Леди? – усмехнулась я. – С каких пор?

Он наклонился, прикасаясь сначала лбом к моим пальцам, а потом и губами.

– Святая…

– Вот только не надо, – простонала я. – Я даже не крещёная. В смысле, по-вашему.

– Но ты отмечена Богом…

– Да, блин! – не выдержала я, вырывая руку и пряча её под меховую накидку. – Я не святая, не блаженная и не какая-нибудь ещё. Я понятия не имею, как это получилось, но раз это помогло – отлично. Но хватит уже.

Эдвард встал. Принёс от камина кувшин с вином.

– Как прикажешь, леди.

– Вот только ты не подряжайся служить мне верой и правдой всю жизнь, – буркнула я. – Ален уже подрядился.

Эдвард вскинул брови.

– Метаморф принёс тебе клятву верности?

– Ага, бухнулся на колени и теперь уверяет, что от меня ни на шаг. Эдвард, у вас тут идиотский мир, идиотские правила, и, чёрт возьми, я не хочу торчать тут вечно, я хочу домой, я…

Принц налил вина себе и мне.

– Ты скоро вернёшься домой. Безусловно, твой метаморф может…

Я схватила кубок.

– А-а-а, как же вы меня все задолбали!

Эд усмехнулся и тут же серьёзно произнёс:

– Ты спасла сегодня нас всех. Спасибо тебе. Скажи, Катрин, что ты хочешь за это?

Я изумлённо уставилась на него.

– В смысле?

Эдвард спокойно встретил мой взгляд.

– Наверняка есть что-то, что ты хочешь попросить, Катрин. Иначе ты бы не вернулась. Назови, что это?

Я с трудом пробормотала:

– Я вернулась ради тебя.

Секунду Эдвард смотрел на меня. Потом фальшиво улыбнулся.

– Спасибо, что говоришь это, Катрин. Но всё же?

Я смотрела на него в ответ, не в силах сказать больше ни слова.

– Хорошо, – вздохнул Эдвард. – Скажешь мне завтра. Наверно, это что-то… чем ты не хочешь омрачать радость победы. Я понимаю.

– Эдвард, – начала я, но он перебил:

– Катрин… есть кое-что, что я хотел тебе отдать, – он потянул воротник и вытащил цепочку с кольцом, – вот. Я хочу, чтобы оно было у тебя.

Я глянула на кольцо-венок и перевела взгляд на принца.

– Эдвард… это кольцо твоей матери. Я помню, ты считал, что я его у тебя украла. И… ты отдаёшь его… мне?

Эд вздохнул.

– Это семейная реликвия, Катрин. В роду моей матери его принято дарить невесте наследника.

Я подняла брови, и он, усмехнувшись, продолжил:

– Я сомневаюсь, что у меня когда-нибудь будет невеста. Поэтому оно твоё, Катрин.

– Эдвард…

– Я хочу, чтобы ты знала, – перебил он. – Никого. Никто, кроме тебя. Я не могу последовать за тобой туда, куда ты уйдёшь. Но я всегда буду ждать тебя. Катрин, – быстро добавил он, когда я открыла рот. – Я знаю, что ты не вернёшься. Я понимаю. Но…

Я потянулась через стол, роняя полупустой кувшин, разливая кубки. И поцеловала его – иначе это жуткое, болезненное объяснение грозило длиться вечно.

– Я не уйду. Я никуда не уйду.

Я просто не смогу. Мне плохо здесь, но я не смогу!

Эдвард обнял меня, прижимаясь лбом к моему лбу.

– Я знаю, что это ложь. Но всё равно спасибо.

– Я тебе не лг…

– Тс-с-с, – выдохнул принц, закрывая мне рот пальцем. – Не надо, Катрин. Не надо. Дай мне поверить – хотя бы на эту ночь.

Я сглотнула, пытаясь избавиться от кома в горле, когда Эд осторожно снял с цепочки кольцо-венок и надел его на мой палец.

– Только на эту ночь – не снимай его. Пожалуйста.

Я резко кивнула.

Эдвард улыбнулся и поцеловал мои пальцы.

– Спасибо.

***

– Он всё-таки тебя уговорил.

Я вздрогнула, просыпаясь. Чуть не упала с подоконника и тут же поплотнее закуталась в накидку.

Ален глянул на дверь в спальню и со вздохом устроился на шкуре у камина. Подбросил поленья в огонь – пламя вспыхнуло ярче.

– Никто меня не уговаривал, – пробормотала я, сползая с окна и садясь рядом с мальчиком.

Ален глянул на кольцо-венок на моём пальце и усмехнулся.

– Ну да. Наверное, он просто предано глазел на тебя полночи, пока не уснул.

– Вообще-то именно так и было, – отозвалась я.

Ален покосился на меня и хмыкнул.

– Ваша парочка – чокнутая. Катрин, я не понимаю – у тебя там дом, семья, будущее. А здесь? Он сделает тебя королевой, ты будешь рожать ему маленьких принцев и ждать потом их всех из походов. Оно тебе надо? Торчать в башне, махать платочком, улыбаться сквозь слёзы. Он же тебя счастливым не сделает, а там… там ты можешь всё!

Я придвинулась к нему ближе, обняла, прижимая к себе.

– Ален… ты всё-таки ещё очень маленький. Тебе ещё жить и жить, чтобы понять некоторые вещи. Ты, например, ничерта не знаешь, что такое любовь.

– Это когда один идиот не может понять, что делать с другим? – фыркнул Ален.

– Дурачок, – хмыкнула я, заставляя его положить голову себе на колени. – Спи. Я обещала, что позабочусь, чтобы у тебя всё было хорошо. И у тебя всё будет хорошо. Спи.

– Это у проклятого-то метаморфа, – устраиваясь поудобнее, фыркнул мальчик, закрывая глаза. – Оптимистка ты, Кать.

– Дурачок, – повторила я, поглаживая его волосы. Ален жмурился, как кот, пока не заснул.

Я тоже дико устала, но спать почему-то больше не хотелось.

Ален прав. Если я решу остаться, ничего очень уж хорошего меня здесь не ждёт. Собственно, единственный, кто меня здесь ждёт – Эдвард. Забавно, он всё-таки меня полюбил – несмотря на все зелья и сплетни. Это и есть большая и чистая, да? Как-то от неё больно.

Интересно, а эта штука на руке даёт мне хоть какие-нибудь привилегии? Надо будет спросить. Но даже если нет… А, какого чёрта! Я уже согласна и на любовницу. Просто если я оставлю Эда здесь одного – совсем одного… Короче, нет, не могу я так. Домой я ещё, конечно, попаду – надо будет что-то придумать, сказать родителям. Наплету про свадьбу за границей, исчезну. Они будут переживать, да, но они давно уже готовы к тому, что дочка уже взрослая и скоро вылетит из семейного гнезда. Другое дело, что они, как и Ален, считают меня… не очень умной. Но тут уж ничего не попишешь. Придётся придумывать для них ложь поинтереснее.

Я зевнула и вздрогнула, когда дверь в коридор открылась.

– Так и думал, что найду тебя здесь, – устало улыбнулся король-колдун, проходя и ставя на столик кувшин и кубки. Налил, подвинул один мне.

Я взяла – Ален дёрнулся, но я укрыла его своей накидкой, пробормотав: “Всё нормально, спи, малыш”.

Дерик вскинул брови.

– Этот “малыш” уже побывал на Той Стороне, Катрин, глупо закрывать на это глаза.

Я пожала плечами, отпивая. О, арманьяк! Да душистый какой. Из дальних погребов Его Величества?

– Это не отменяет того, что он несчастный, избитый ребёнок, с которым ужасно обращались.

Дерик усмехнулся.

– Я начинаю понимать, почему к тебе метаморфов так и тянет. Ты их жалеешь. Даже ту твою горничную. Как там её?

Я поморщилась.

– Не помню, чтобы я её жалела. К тому же, она хотела…

– Она много чего хотела, – перебил Дерик, – в том числе и посадить моего сына марионеткой на трон. А поскольку прекрасно понимала, что он не дурак и просто так на уговоры не купится, притащила тебя, чтобы им управлять.

Я изумлённо подняла на него взгляд.

– Неужели во всем вашем мире не нашлось подходящей девушки для фрэснийского принца?

– Очевидно, – пожал плечами король. – В ментальной магии метаморфы разбираются лучше некромантов. Если она создала для тебя портал, если подбросила Эдварду… Как видишь, её план сработал.

Я хихикнула.

– Забавно знать, что твои чувства были кем-то просчитаны, – поделилась я, чувствуя, что пьянею. – И как-то… это… не верю я.

Дерик усмехнулся и подлил мне ещё.

– Почему ты оставила меня в живых?

Я прислонилась к креслу, положила голову на сидение.

– Я же уже говорила… Эдвард любит вас… а я люблю… Эд… вар… да.

– Дурочка…Тебе придётся сменить веру, – ввинтился голос колдуна в мои многострадальные несчастные уши. – И дать клятвы. Мы сделаем тебя принцессой. Если ты решила остаться.

– О, – улыбнулась я, не открывая глаз. – А вы уже это… не против?

– Девица, благословлённая Святым Граалем, в моём роду? Нет, Катрин. Совершенно не против. Надо будет только позаботиться о твоей безопасности, но, думаю, твой метаморф нам поможет.

– Ага, – пробормотала я, засыпая и мысленно из последних сил желая, чтобы Эдвард меня вспомнил. Рука тут же зачесалась, но я не обратила на неё внимание.

– Может, ты не такая уж и плохая партия, – слышала я сквозь сон. – Определённо ты слишком глупа для интриг, и мой сын будет с тобой счастлив. А сейчас ты ещё и можешь принести пользу и выгодный договор со Святым Престолом.

О да. Только надо будет спросить Алена, как проверять еду и напитки на предмет яда или колдовских зелий. А то мало ли что моему свёкру в голову взбредёт – на благо Фрэсны?

***

Я проснулась от скрипа двери. Вздохнула, пытаясь выпрямиться – шея жутко болела. Надо было лечь нормально, но я заснула, как была – голова на сидении кресла, кубок с недопитым арманьяком – рядом. Шея теперь протестовала. Плечи тоже.

Эдвард стоял в дверях, глядя, как я корчусь, пытаясь встать. Болью – тупой, ноющей болью отозвалось всё, но я мгновенно об это забыла, поймав взгляд принца.

Медленно Эд сделал шаг ко мне. Потом ещё. Протянул руку, словно проверяя, не сон ли я, не исчезну ли. И, поскольку исчезать я и не думала, быстро сгрёб в охапку и прижал к себе – крепко-крепко. Так крепко, что я задохнулась.

– Эд…

Он целовал меня – нежно, аккуратно и очень бережно, так, как раньше делал. Я могла не спрашивать, вспомнил ли он, сработало ли. Поцелуй сказал за него.

И у меня подогнулись колени, и он подхватил меня, и целовал уже не только губы, но и шею, ключицы, спускаясь к декольте. Остановился только, подхватив мою руку и обнаружив на ней красочную листи-цветочную татуировку. Долго рассматривал, словно не мог поверить, что видит её наяву. Потом отстранился. Улыбнулся многообещающе.

– Катрин?..

Я поймала его взгляд и поняла, что пора делать ноги. Вот прямо сейчас. Потому что… нет, бить меня, конечно, не будут. Но отшлёпают.

Тактическое бегство длилось ровно до двери, где я вдруг увязла в какую-то невидимую гадость, как муха в паутину.

Эдвард медленно приближался, всё так же предвкушающе улыбаясь.

– Ты напоила меня зельем забвения, моя леди?

– Ален! – дёргаясь, как всё та же муха, завопила я. – Твои штучки? Немедленно прекрати!

Эдвард вскинул брови, а мимо меня к двери метнулся худющий облезлый кот. Махнул хвостом, стрельнул хитрыми зелёными глазами. И сбежал.

– Катрин? – протянул Эд, подходя совсем уж близко.

– Э-э-э… Эдвард, ты… ну… не так…

– Не так понял, милая?

Я с энтузиазмом закивала.

– Я хотела…

– Как лучше, – закончил принц, приспуская с меня сорочку. – А получилось, как обычно. Рассказать тебе, что делают во Фрэсне с симпатичными, любимыми, глупыми леди, которые суют свой аккуратненький нос туда, где им не место?

– Это где это мне не место?

Эдвард не ответил. Мы снова целовались, и спустя секунду я уже очень хотела и дальше узнавать, что делают с любимыми леди, если они суют свой нос…

И не могу сказать, что следующие пять и даже десять минут, а то и полчаса мне не понравились.

Отнюдь…

***

– Зачем, зачем ты это сделала? Зачем, Катрин?

– Я только хотела, чтобы ты был счастлив, – утыкаясь носом ему в грудь, шептала я. – Хотела перестать тебе мешать. Я же тебе не пара, Эдвард, ты же принц, а кто я?

Он гладил мои всклоченные, грязные волосы.

– Глупышка, маленькая моя глупышка. Как ты не понимаешь, что мне весь мир без тебя не нужен?

– Ты хотел запереть меня…

– Я хотел тебя защитить…

В дверь осторожно постучали. Эдвард произнёс что-то резкое на фрэснийском, не отпуская меня, и наступила тишина.

– Я люблю тебя, Котёнок, – шепнул принц, лаская дыханием моё ухо. – Я не могу без тебя. И мне действительно весь мир не нужен без тебя. Я не понимал это раньше, но мне не нужен ни титул, ни власть, ни долг, если нечего защищать. Поэтому сейчас, когда ты вернёшься к себе, я последую за тобой.

Я подняла голову, встречаясь с ним взглядом.

– А как же…

– Ни одно королевство мира не нужно мне без тебя, – очень серьёзно сказал Эдвард, гладя мою щёку. – Котёнок мой, не оставляй меня. Никогда.

Я потянулась, потёрлась щекой о его щёку.

– Не оставлю. Но в мой мир со мной ты не пойдёшь.

У него взгляд потух – моментально.

– Понимаю, – глухо произнёс Эдвард, отворачиваясь. – После того, что ты видела. Но, Катрин…

Я обхватила его лицо ладонями, поворачивая, заставляя смотреть в глаза.

– Но это я дала тебе это дурацкое зелье. Эдвард… я останусь здесь. С тобой. Твоё место здесь, а, значит, и моё тоже.

Он уставился на меня с таким изумлением, что я поспешила выставить татуированную руку.

– Вот. У меня теперь вот эта штука есть. Не знаю, что это такое, но все в восторге. Говорят, это какой-то Грааль. Понятия не имею, но я теперь не совсем бесполезна, даже твой отец признал и…

– Катрин, ты с ума сошла! – хватая меня за руку – которая без Грааля, завопил Эдвард. – Я не позволю! Ты сейчас же…

– Не смей мне приказывать! – вывернулась я. – Я уже всё подумала и решила!

– Подумала? Ты – глупая девчонка, Катрин, здесь тебе грозит…

– Плевала я, что мне здесь грозит, я не заставлю тебя выбирать между чувством и долгом!

– Я не хочу однажды проснуться и увидеть тебя с кинжалом в горле! – вторил мне Эдвард.

– Да я тебя им сейчас сама проткну! – завелась я, краем глаза замечая у него на поясе ножны. – Принц выискался! Когда ты, наконец, научишься уважать мои решения?!

– Решение с зельем я тоже должен уважать?!

– Да, не спорю, оно было неудачным. Но я исправлюсь!

Вместо ответа Эдвард кинулся ко мне, роняя на пол, толкая в сторону, закрывая всем телом. И тут же в кресло – там, где только что была моя голова – вонзился дротик.

– Видишь?! – судорожно выхватывая кинжал, воскликнул Эд.

– А-а-а, да, блин, достали! – завопила привычная (чай, не в первый раз) я. – Объясниться нормально не дают!

Где-то снаружи мне вторил взрыв и дикий вопль.

Эд метнулся к окну. И попытался оттолкнуть меня, когда я бросилась следом.

– Катрин, дурочка, опасно… что это?!

Я всё-таки свесилась вниз.

Во дворе, среди кучи щебня и досок валялся кто-то мне незнакомый – в количестве трёх штук. А, собственно, на куче, возвышался Ален, на хорошем русском матерном объясняя, что он сейчас сделает с этими кретинами и… и… и вот..!

В лучших сюжетных традициях со всех сторон к куче бежали слуги и стража. Где-то слышался голос короля-колдуна, но самого Дерика я не видела.

– А, это мой… м-м-м… котик, – пролепетала я, сжимаясь под взглядом Эдварда.

– Метаморф?!

– Ага…

– Dios mio, а я так надеялся, что эта часть была сном! – выдохнул Эд.

– Не-не-не, – затараторила я, – он совершенно безобиден…

– Я вижу, – красноречиво глядя вниз, фыркнул Эдвард. – Он… точно тебя слушается?

Я закивала.

– Он мне какую-то клятву принёс. Вот… Ален, – завопила я на русском, и мальчишка замер прямо в середине особенно красочного оборота. – Кому-то пора намылить язык! Дети в десять лет таким красноречием ещё не владеют!

Мальчишка скорчил скептичную мордочку и, заметив Эда, поклонился.

– Катрин..! – вздохнул принц, покосившись на меня. Махнул рукой. И, схватив и натягивая на ходу кот, быстро добавил. – Вечером продолжим. Отдохни немного. Я пришлю тебе слуг. И Проклятых! Пусть глаз с тебя не спускают!

Вот, все они принцы такие…

***

Ален сидел в глубокой лохани с водой по горло и, скорчившись так, что подбородок скрывался под водой, пускал пузырики.

Пришибленные и, кажется, онемевшие служанки пытались привести мои волосы в порядок и не глазеть на метаморфа.

– Знаешь, что они думают? – ехидно поинтересовался по-русски мальчишка, садясь нормально и намыливаясь. – Что мы с тобой любовники. А Эдварда дурим. Это они ещё не додумались до тройничка…

– А ну умолкни! – выплёвывая лезущую в рот прядь, пропыхтела я.

Ален широко улыбнулся.

– Однако так они все и решат, пока ты разрешаешь мне находиться рядом. Я всё-таки мужчина, Катрин…

– Ты мальчишка, к тому же глупый и вечно пытающийся сделать вид, что ты хуже, чем есть, – отозвалась я, улыбаясь особенно пугливой служанке.

– Не отсылай меня, Катрин, – сказал вдруг после паузы Ален. – Пожалуйста. С тобой я начинаю верить, что в этой жизни ещё есть что-то светлое и доброе, хотя отлично знаю, что это не так.

– Ничего ты не знаешь, дурачок… ай!

Одна из горничных, до этого смазывавшая мне скулу какой-то пахучей мазью, поскорее убрала руку. Я попыталась улыбнуться и ей тоже, но тут губа снова лопнула, так что вышел только болезненный оскал.

– Это ты, Катрин, дурочка, – отозвался Ален, снова погружаясь в воду по шею. – Только дурочки верят, что всё будет хорошо и замечательно. Но это такое приятное ощущение – вера, пусть и в иллюзию. Я просто не хочу с ним расставаться.

– Ален, ты просто ничего хорошего в жизни не видел, – вздохнула я, вставая и давая снять с меня сорочку. – Жизнь такая, какой мы её делаем. Просто никогда нельзя сдаваться.

– Блаженная, – хихикнул мальчишка, улыбнувшись. – Мне хочется тебе верить.

– Ну так поверь.

Позже, когда служанки закончили терзать мои волосы, а Ален, наконец, вылез из воды, мне пришлось долго уговаривать его лечь со мной в кровать.

– Катрин, ты с ума сошла? – шипел мальчишка, пытаясь устроиться на полу. – Это кровать принца, к тому же наследника, и если тебе он позволяет, то это не значит, что какому-то метаморфу можно…

Я убеждала, что Эдвард вовсе не такой, и вообще не как тот альбионский мерзавец, и всё будет хорошо…

Ален скептично вспоминал, как не “такой” Эдвард желал мне смерти. Но в итоге сдался.

– Учти, если что, я всё свалю на тебя, – заявил он напоследок, утыкаясь носом мне в плечо.

– Валяй, – согласилась я, привычно поглаживая его макушку.

Не веришь, что всё может быть хорошо? Я тебе покажу.

У нас с Эдвардом всё будет хорошо. Не может не быть. Теперь – не может.

Хватит с нас.

***

– То есть теперь они хотят меня убить из-за этой штучки? – хмыкнула я, разглядывая татуировку.

Сидящий напротив Эдвард кивнул.

– Катрин, эта “штучка” – наша драгоценная реликвия. Святой Престол даст за неё такой договор, о котором мы и мечтать не могли. К сожалению, нашим врагам это не по душе.

– Безбожники, – вздохнула я. – Вот почему эта реликвия меня не защищает, а? Ведь колдует же как-то? А защищать – нет…

– Именно поэтому, пока к нам не приедет посол Святого Престола, ты будешь под охраной.

– А что будет, когда он приедет? – нахмурилась я, предвкушая что-то нехорошее.

Эдвард улыбнулся и подкинул дров в камин.

– Ничего страшного. Он тебя осмотрит, особенно твою руку, признает Грааль настоящим, а дальше, Катрин, начнётся политика.

– А-а-а, – протянула я.

– Я буду с тобой, – добавил Эд. – Не бойся, одну я тебя больше не оставлю. Между прочим… ты уверена, что твоему Алену можно доверять?

– Как мне, – кивнула я. – Эдвард, пожалуйста, будь с ним помягче. Он мне помог тогда, когда другие отвернулись. Он мой друг.

Эдвард серьёзно кивнул.

– Хорошо. Хотя я бы предпочёл, чтобы у тебя были более… нормальные друзья.

– Эдвард!

– Но это невозможно, – усмехнулся принц, потянувшись ко мне и чмокнув в щёку. – Иначе ты не была бы собой. Катрин, ты твёрдо решила остаться?

Я кивнула.

– А как же твои родители?

– Придётся что-нибудь придумать, – со вздохом отозвалась я. – Кстати, Эдвард… Может, объяснишь мне тогда, как ты смог попасть в мой мир и изображать сына… кого ты там изображал? Олигарха?

– По-моему, у вас говорят “бизнесмен”, – подмигнув, поправил принц. – Это долгая история, Катрин.

Я разлила по кубкам стоящий рядом кувшин разбавленного вина и протянула один Эду.

– Ничего, я уже выспалась.

– Зато я нет, – зевнув, улыбнулся принц. – Хорошо, если вкратце… Только метаморфы могут путешествовать между мирами. Ха, да только метаморфы о мирах знают. Кстати, ты знаешь, что нами раньше правили именно метаморфы?

Я удивлённо уставилась на него.

– Серьёзно? А как же богомерзкие создания из преисподней?

– Ну, Катрин, они же не верили в нашего бога, – усмехнулся Эдвард. – Они верили в идолов и им поклонялись. За это Господь покарал их, свергнув с престолов. Их слуги – менее могущественные волшебники – поддержали в одной из воин людей Защитника… это давняя история, Катрин, тебе неплохо было бы её прочитать. Если ты, конечно, собираешься остаться.

– У-у-у, ещё и здесь учиться, – надула губки я. – А этот Защитник, значит, потом сделался королём?

– Нет, – вздохнул Эд и вытащил из-под ворота шнурок с крестом. – Вот. Он принял муки за все людские грехи. Его распяли метаморфы, когда он согласился пожертвовать собой во благо остальных.

– И его жертва, конечно, не была напрасной, – пробормотала я.

– Катрин, – Эдвард наклонился, поймал мой взгляд. – Тебе придётся всё это выучить. Прежде чем крестить тебя, ты должна будешь сдать… м-м-м… экзамен…

– Обалдеть, на что я подвязалась…

– …и в совершенстве овладеть святым языком.

– Это который латынь? Да я фрэснийским в совершенстве не владею, куда уж мне, – буркнула я. – Эдвард, смотри, на какие жертвы я иду!

– Ну я же того стою, – подмигнул мне принц, подаваясь вперёд и ловя мои губы.

Минуту нам было не до разговоров. Жаль, что только минуту.

– Так что там с бизнесменом?

Эдвард вздохнул.

– Как я уже говорил, метаморфы – самые могущественные колдуны и только они могут создать портал в другой мир. Когда Джоан пропала, отец искал именно метаморфа…

– То есть он знал о моём мире? – перебила я, вспомнив, как сам Эдвард мне не верил, стоило рассказать ему о Москве.

Эд кивнул.

– Читал. Но не очень верил, пока среди колдунов де Лашете не обнаружился метаморф. Тогда он вспомнил тебя и мои рассказы. А когда ещё и Джоан исчезла… В общем, он нашёл метаморфа. Уже прошедшего обряд подчинения и умирающего. Но силы этого… существа хватило на портал. И на то, чтобы обеспечить мне статус, с которым искать альбионскую принцессу стало сподручней.

– Статус? – нахмурилась я.

Эд кивнул.

– Мы подозревали, что она где-то в твоей стране, Катрин, туда метаморф де Лашете открывала порталы. Но твоя страна очень большая. Где именно искать беспомощную принцессу, не знающую языка? Одному лорду… да, у вас это называется “бизнесмен” – как раз была нужна помощь. Не буду говорить, какого рода, но мой отец ему помог, а заодно заключил с ним сделку. Часть казны того лорда… активов… была переписана на моё имя, а я превратился в его младшего сына – для простоты… э-э-э… ведения бизнеса? Консри… конти…

– Конспирации? – подсказала я. – Ладно, дальше я более-менее представляю. Альбионскую невесту наверняка искал твой новоиспечённый папаша, а ты учился выдавать себя за молодого богатенького француза. Зачем, кстати?

– Потому что портал с Джоан с большой вероятностью должен был открыться там, где метаморф открывала его раньше. В твоём городе. И около твоего университета, – отозвался Эдвард. – Но никто не знал точно, где, поэтому искали её по всему миру… он у вас значительно больше нашего, это ужасно неудобно. Но раз уж получилось, что мы прибыли раньше, чем даже исчезла ты…

– Почему? – перебила я. – Как так получилось, что ты был у нас, а я тебя ещё не знала?

Эдвард снова вздохнул и пожал плечами.

– А вот это то, что, кажется, знают только метаморфы. Время. Можешь спросить своего Алена. Наш метаморф не мог говорить. Отец из книг понял лишь, что время угадать сложно, поэтому приказал нашему колдуну перенести меня до того, как в твоём мире появится Джоан. Сначала мы хотели её перехватить… Просто мы даже не представляли ваши расстояния. Я до сих пор не понимаю, как вы там живёте. И мне кажется, магии у вас больше, чем вы подозреваете.

Я закивала. Ну, да, конечно, самолёт – наверняка могущественная магия.

– Ясно… Но как ты умудрился так быстро освоиться? Сколько времени у тебя было? Всего несколько месяцев! Язык, культура…

– Выучил, Катрин, – улыбнулся Эд. – Это было безумно тяжело, не хочу вспоминать. Ваш мир на самом деле страшный. Когда мы поняли, что Джоан уже переместили, и мы до сих пор не знаем, куда, я.., – он осёкся, глянув на меня.

Я усмехнулась.

– Забавно. То есть без неё мы бы не встретились? Ещё раз. А, может, и вообще.

– Встретились бы, Катрин, – сказал Эдвард, целуя мою ладонь. – Обязательно. Я бы ждал тебя, наверное, вечно.

А вот я бы тебя совершенно точно нет…

Я вспомнила, как переживала – века назад как будто – из-за какого-то очкарика на машине, обозвавшего меня блондинкой. И не выдержала, рассмеялась.

Эд вскинул брови, глядя на меня, но спрашивать не стал.

– А твой отец? – вспомнила я. – Ты как-то упоминал, что он… м-м-м… плохо себя чувствовал после моего отъезда в милый домик в горах.

– …о котором ты ещё расскажешь мне поподробней, – кивнул Эд. – Помню. Я винил тебя. Отец говорит, виноваты альбионцы. Яд.

Он замолчал, задумчиво глядя в огонь. Я, в свою очередь, смотрела на него, но очень скоро не выдержала.

– Эдвард… это, конечно, не моё дело… но твой отец дал мне зелье… как там его? Предложил подмешать тебе… Это нормально?

Эд вздохнул.

– Знаешь, Катрин, – сказал он, гладя меня по волосам. – Он никогда не сможет тебя принять. Я знаю. Он может разыграть любого человека как пешку на шахматной доске. Он даже меня разыгрывал. Но это всё равно не отменяет, что он хороший правитель, и я его уважаю. Но жить вместе мы не будем.

– То есть? – вскинулась я.

– Мы скоро уедем, Катрин, – улыбнулся принц. – Далеко от него. Туда, где ты не будешь ничьей пешкой.

– Это на Изумрудные острова, что ли? – хмыкнула я, снова ложась и глядя на огонь. – А что? Я не против.

Эдвард только улыбнулся и больше ничего не сказал. Но ещё долго, поднимая взгляд, я видела, как он пристально смотрит на огонь, и явно видит не золотистые пляшущие языки.

Наверное, это ещё одна вещь, к которой мне придётся привыкнуть – политика и интриги. Да что там “наверное”! Точно. И научиться в них разбираться. Иначе тут просто не выжить.

***

Я наивно ждала, что святопрестольский (кстати, что ещё за Святой Престол?) посол явится один. Ну, или с телохранителями.

Щас!

Святопрестолец оказался клириком. Этакий бодренький старичок в симпатичной, украшенной рубинами и жемчугами… м-м-м… рясе? Или как там его одежда называлась? Наверняка ж в доску ритуальная.

Да, и сопровождал его целый кортеж. Насколько я поняла из объяснений Эдварда, Святой Престол – это что-то вроде десятка королевств, объединённых Церковью. Все их короли – вассалы Церкви, герцоги, графы – тоже. Ну и так далее. Там дальше сложно всё с их социальной пирамидой, но к делу это не очень относится. Главное: к нам притащились чуть ли не все эти короли со свитой.

Зачем? На меня смотреть. Точнее, на мою руку.

Король-некромант закатил для всех этих… в коронах и рясах грандиозный приём. Много пафоса, церемоний, часового стояния на ногах. Звонили колокола – радостно. Народ высыпал на улицы и окружил королевский приёмный зал – вроде павильона, крытый отросток дворца, где вся эта компания принималась.

Где-то в это же время ударили морозы – злые и трескучие. На меня, чтобы не замёрзла, надели аж три меховые накидки и около четырёх платьев – такая вот пампушечка получилась. И у всего наряда не было одного рукава, чтобы показать всем татуировку. В итоге к концу приёма моя бедная несчастная рука замёрзла так, что я и не ощутила почти, как этот, в рясе – главный святопрестолец – её щупал.

Эдвард, как и обещал, всё время был рядом. Сидел рядом с троном отца на креслице. А я стояла – на ступеньку ниже. Ибо плебейка и не имею права садиться на церемониях при королях.

В общем, когда всё закончилось, я бормотала посиневшими губами ругательства и готова была жизнь отдать за глоток глинтвейна.

– Ну как? – вскинулся Ален, когда щебечущие служанки втащили меня в жарко натопленную спальню и принялись разворачивать из слоёв одежды. – Признали? Как всё прошло?

– Я… ды-ды-ды… н-н-не з-з-зна-а-а-аю, – выпалила я, стуча зубами.

Мальчишка вздохнул и, шикнув на служанок, сам укутал меня в чью-то шкуру (тёплую!), усадил перед камином и (о чудо!) подал глинтвейн.

– Но что делали-то хоть? – так и не дождавшись от меня внятного ответа, уточнил Ален.

– Г-г-говорили… щупали…

Мальчишка фыркнул.

– Ну а ты что делала?

– С-с-стоял-л-ла… Мёрзла!

– Ясно с тобой всё, – вздохнул Ален и, оставив меня в покое, принялся ждать Эдварда с новостями.

Мы все решили – и Ален согласился – что пока святопрестольцы гостят у нас, лучше будет, если Ален глаза им мозолить не станет. Клирики – непримиримые враги метаморфов, и, я подозреваю, именно они пустили байку про “порожденья тьмы и преисподней”.

Эд пришёл поздно – довольный, прямо-таки лучащийся улыбкой.

– Подписали? – тут же спросила к тому времени согревшаяся (и тоже почти довольная) я.

Ален – как и обычно при Эдварде – забился в самый далёкий и тёмный угол и помалкивал. То ли так не доверял, то ли помнил, как его водили за цепочку…

– Нет ещё, – огорошил меня Эд. – Катрин, такие договоры быстро не подписываются. Они пробудут у нас до Жирного Вторника. А пока завтра пир. Ты ещё помнишь, как надо танцевать?

Я поморщилась. Пир – опять нажр… эхм, напьются, как… хм… (Но правда – большинство – здесь так и делает. Включая короля). А потом будут совать масляные ручки и щипаться.