Текст книги "Моё "долго и счастливо" (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Я замерла.

– Ты едешь спасать своего метаморфа, – голос принца упал. – Позволь… Позволь мне поехать с тобой.

Я обернулась.

– Чтобы ты отдал меня альбионцам? Я что, не видела, кто напал на тебя и твоих Проклятых? Это означает войну. Ты продашь меня и купишь мир.

Эдвард медленно покачал головой.

– Катрин, ты не нужна альбионскому королю. Он пытался продать тебя мне, но больше…

Больше ты никому не нужна. Понимаю.

– Позволь мне помочь, – повторил принц. – Тебе понадобится помощь.

О да. Тут он прав.

– Зачем тебе помогать? Я же еду спасать метаморфа, злобную нелюдь, проклятую вашим богом, – усмехнулась я.

Эдвард на мгновение прикрыл глаза.

– Не… не оставляй меня. Одного. Не уезжай, – наконец, через силу выдавил он.

Я смерила его долгим взглядом.

– Если бы на мне не было медальона, вы бы со мной, наверное, не церемонились, да, Ваше Высочество? Может, даже изнасиловали – ведь так поступают принцы с плебейками? Берут то, что хотят.

Стиснув зубы, Эдвард смотрел мне в глаза, а я, кусая губы, пыталась не вспоминать, как он звал меня Котёнком.

Но на самом деле у меня и не было особого выбора. Без него у меня даже тени надежды нет вытащить Алена и действительно уехать.

– Хорошо, – отвернувшись, бросила я. – Эдвард Дебуа, я принимаю вашу помощь.

И, когда он, выдохнув сквозь зубы, шагнул к своей лошади, тихо потребовала:

– Помоги мне сесть в седло.

Глава 9

Лошадь в который раз вильнула, взбрыкнула, подбрасывая меня, и захрипела, когда я рефлекторно натянула поводья.

С рысцой у нас с лошадью как-то не складывалось.

Если она (или он – хотя, какая к чёрту разница?) встанет на дыбы, я скачусь с неё, как с горки.

Лошадь, точно прочитав мои мысли, вскинула голову, хрипя, и снова вильнула. Но быстро угомонилась, когда Эд, подъехав ближе, схватил её под уздцы.

– Ты не умеешь ездить верхом?

Я перевела дух.

– Что, так заметно? Вот только не надо такие глаза делать, ты много в моём мире лошадей видел?.. А, да угомонись ты, сволочь парнокопытная!

– Прекрати её боятся, – серьёзно посоветовал Эд, глядя, как я пытаюсь справиться с поводьями.

– Я её не боюсь!

– Боишься. И она это чувствует.

Я кое-как устроилась в седле поудобнее – скрючившись в три погибели и готовясь чуть что схватить эту бестию за гриву. И буркнула:

– Может, это вообще – он.

Эд странно глянул на меня.

– Она. Как ты… ты не можешь отличить коня от лошади?

– Ну знаешь, – пытаясь пришпорить “её”, пробормотала я. – Я на её живот не смотрела.

Эдвард, легко перейдя в рысцу следом за мной, наклонился в седле, поражённо заглядывая мне в глаза. И громко, обидно захохотал.

Я снова сжала поводья, и эта гадина опять вильнула.

– Что я такого сказала?

Но Эд только покачал головой, отворачиваясь и скрывая усмешку. Потом, успокоившись, заметил:

– Так мы в Бильгардию никогда не доедем.

– Куда? – буркнула я, подскакивая в седле.

Эд смерил меня удивлённым взглядом и снова усмехнулся.

– Катрин… Бильгардия – это резиденция принца Кельтии. Как ты могла ехать спасать своего метаморфа, если даже не знала, куда ехать?

– Спросила бы у кого-нибудь, – огрызнулась я. – Нашла бы дорогу в эту… как там её?..

– Слава богу, что я нашёл тебя раньше, – еле слышно пробормотал Эдвард. И громче поинтересовался. – И как ты собиралась спасать своего друга?

Я покосилась на него – Эдвард вскинул брови в ответ.

– Что-нибудь придумала бы.

Эд возвёл глаза к небу и снова поймал мою лошадь под уздцы. Та недовольно захрипела, но сбавила темп и пошла корпус в корпус с конём принца.

– Значит так, Катрин, – начал Эд. – Сейчас ты пересаживаешься ко мне в седло, а Брунхильду мы отпускаем. Потом ты отдаёшь мне медальон…

– Разбежалась, – фыркнула я. – Быть полностью в твоей власти? Спасибо, не надо.

– Катрин, – снова заглядывая мне в глаза, настойчиво произнёс принц. – Я обещал тебе помощь.

– А я тебе не верю! – бросила я, не отводя взгляд. – Медальон захотел? Чтобы я никуда не делась? Нет!

– Катрин, – вздохнув и цепляя, как на приёме, маску, начал принц. – Он всё равно не будет работать как следует. Ты его украла, а такие амулеты…

– Всё равно не отдам!

Эдвард осёкся и минут пять мы ехали молча – чавкая копытами по влажной грязи и ловя падающие с деревьев и низко нависших туч снежинки.

– Хорошо, – снова начал принц. – Но ко мне в седло ты пересядешь? Мы действительно очень долго будем добираться до Бильгардии – таким шагом.

– И не подумаю, – буркнула я. – Ещё увезёшь невесть куда. Нет уж.

Я лучше сейчас напрягусь… и вдарю этой бестии, и она наконец-то снова перейдёт в галоп. Ещё бы я ей управлять умела!

Эдвард огрел меня сердитым взглядом и вдруг прошипел:

– Что я такого сделал, что ты мне не доверяешь? Я тебя спас, я тебя вылечил, я за тебя…

Договорить он не успел – я долбанула шпорами по бокам лошади, и та резко сорвалась в галоп – только держись. Я держалась, слыша свист ветра в ушах и замечая размытые пятна проносящихся мимо деревьев. Почти сразу нас обогнал Эдвард, я сначала испугалась, что он хочет меня бросить, потом обругала себя – не этого ли я хотела? – и скакала так, пока эта… Брунхильда? не остановилась, а я с неё, соответственно, не скатилась. Точнее, почти скатилась – Эдвард, поймавший мою лошадь под уздцы, торопливо её отпустил, подхватывая уже меня, опасно наклоняясь, почти выскальзывая из седла. Мда, а его конь даже не думал вилять.

Я заходилась в жестоком приступе кашля, мечтая оказаться сейчас в комнате с горящим камином и, желательно, под одеялом.

– Катрин, – тихо, медленно сказал Эдвард, поддерживая меня. – Пожалуйста, дай мне отправить тебя в безопасное место, а твоего колдуна я вытащу сам. Я обещаю, я кля…

– Не… кхе… дам, – выдавила я. – Да…же…кхе… не думай!

Кашель наконец-то успокоился, но грудь горела по-прежнему. Мне бы прогревание, а не местные настои…

Эдвард отводил взгляд.

– Катрин, я не смогу нарушить клятву…

– Плевала я на твою клятву, я не хочу быть тебе обязанной!

Кулаки юноши сжались.

– Ты будешь мне только мешать, глупая девчонка!

– Тогда вали отсюда на все четыре стороны! – бросила я в ответ. – Я тебя за собой не тащила и не тащу!

Эдвард прикрыл глаза, медленно вдохнул-выдохнул, и, повернувшись куда-то влево, протянул руку, указывая вниз.

– Бильгардия.

Я дёрнула поводья – с третьего раза лошадь даже повернула, куда надо.

Небольшой замок… нет, не замок – особняк, огороженный стеной, виднелся внизу – мрачный, угрюмый. Может, из-за хмурого, тусклого вечера – солнце как раз садилось, заливая покатые крыши и стены кровавыми лучами.

Чёрные фигурки мелькали на стене и в видимой отсюда части двора. Стража?

Я прикусила губу, вдохнула поглубже и пришпорила лошадь, но та только захрипела – Эдвард по-прежнему держал поводья.

– Подожди, Катрин.

Его конь, а за ним и моя лошадь шагнули назад, подальше в лес, нависающий на склоне над Бильгардией.

– В чём дело? – косясь на особняк внизу, недовольно бросила я.

– Медальон, Катрин, – подъехав совсем близко и глядя мне в глаза, проговорил Эд. – Дай его мне. Клянусь честью, что тут же отдам обратно. Как подарок.

Минуту после этого стояла тягучая, мерзкая тишина. Я теребила цепочку амулета, а принц, видимо, не считал нужным добавлять к своей клятве что-то ещё. Впрочем… подвоха я не нашла.

– Хорошо, – я сняла медальон, протянула Эдварду, нехотя разжала руку. Медальон упал на его ладонь и тут же засветился.

Эдвард подержал его немного, прикрыв глаза, словно к чему-то прислушиваясь. Потом протянул мне.

– Прими мой подарок, Катрин.

– Принимаю, – пресно отозвалась я. Какой, блин, пафос.

На мне амулет тоже светился, но не так ярко.

– Теперь пожелай сделаться невидимой, – глянув на особняк внизу, сказал Эд.

– Зачем? – нахмурилась я.

Принц вздохнул. Прищурился.

– Катрин. Ты понятия не имеешь, как проникнуть в резиденцию альбионского наследника, ты не представляешь, что тебя ждёт, ты не владеешь клинком… Ты даже верхом ездить не умеешь! Так что уясни, пожалуйста, что без меня ты не только колдуна не вытащишь, но и сама пропадёшь. И с этого момента слушаешь меня. Неукоснительно. Катрин? Ты меня понимаешь?

– Я давно уже выучила фрэснийский на том уровне, чтобы тебя понимать, – буркнула я. Признавать, что он прав, не хотелось.

Но, чёрт возьми, он прав.

Эдвард вздохнул и, точно растолковывая маленькому ребёнку, повторил:

– Ты будешь меня слушаться?

Я отвела взгляд.

– Да. Но если мне покажется, что ты.., – и, заметив, как блеснули гневом его глаза, мрачно добавила. – Не бойся, обузой я не буду.

– Ты уже обуза, – отозвался принц. – А если хочешь оставаться живой и свободной обузой, ты будешь мне подчиняться. Становись невидимой.

Я стиснула зубы и мысленно пожелала.

Поймала взгляд Эдварда.

– Ты даже им не умеешь пользоваться? – спросил принц. – Да, Катрин?

Я зло уставилась на него в ответ.

– Да уж, ты точно не ведьма, – пробормотал Эд. – Возьмись за медальон, почувствуешь лёгкое покалывание. И тогда мысленно отдай приказ.

Спрятав подальше уязвлённую гордость, я так и сделала. Взгляд Эдварда ищуще забегал, и, спустя мгновение, принц кивнул.

– Хорошо. Теперь хорошо. Держись поближе ко мне и старайся не шуметь. И не лезь под клинки и стрелы.

– Что, они ещё и стрелять будут? – поёжилась я.

– А ты думала, нам усыпят дорогу розами? – фыркнул Эд, спешиваясь. – Слезай, Катрин. И ступай след в след за мной.

Я вздохнула. Да, да, у Эда опыт в побегах куда больше моего. Но чувствовать себя дурой… Да ещё и беспомощной…

Эдвард, совершенно, кажется, не скрываясь – да и как скроешься посреди заснеженного поля? – спокойно шёл к воротам Бильгардии. Я, подняв многочисленные юбки, старательно наступала на его следы. Стена мрачно наблюдала, мне повсюду мерещились стрелки, и сердце ухало в пятки от любого шороха. Но Эдвард шёл – довольно быстро и ни разу не остановившись. Я торопилась следом.

В ворота он спокойно постучался – я чуть не свалилась от страха. И принялся ждать. Я, подойдя – тоже.

Ворота не открылись, отворилась калиточка неподалёку, откуда вынырнули два стражника и, красноречиво держась за рукояти мечей, подошли к Эдварду. Завязался довольно-таки оживлённый разговор – почти сразу на повышенных тонах. В результате стражники отобрали у Эда меч, схватили принца под локти и, грубо подталкивая, потащили к калитке.

Я поражённо наблюдала и спохватилась только, когда Эд у самой калитки неожиданно оглянулся.

Очевидно, мне следует идти следом?

Я пошла…э-э-э… побежала. Еле успела до того, как калитка захлопнулась. Ослепла от сумрака, на меня чуть не налетел какой-то стражник – в караулку мы к ним, что ли, попали? Эда вели дальше и я, отскочив и закрывая рот рукой, чтобы “не шуметь”, поспешила за ними.

Двор промелькнул, как вспышка. Я с трудом вписалась в щель закрывающейся двери – и попала в дом. Особняк. Тёмный, явно не парадный холл, коридор, лестница, снова коридор… комната. И я застряла в дверях – точнее, застряло моё блио. Кусок подола намертво прищемился дверью, чуть не свалив меня на пол.

Я судорожно потянулась к дверной ручке, дёрнула. Дверь не шелохнулась. Как и почти везде в местном Средневековье, двери в богатых домах принципе делали на совесть – так, что можно было бы обороняться от осаждающих в любой комнате дня эдак два, а то и три.

А стражники, тем временем, разделились. Один шагнул к двери (то есть прямо ко мне), второй, толкнув Эда на пол, замер рядом, держась за рукоять меча.

Я судорожно рванулась, но ткань здесь делали, как и двери – на совесть. Даже не треснула. А стражник, тем временем, подойдя ко мне вплотную, резко остановился – то ли услышал дыхание, то ли просто что-то почувствовал. Понимая, что всё, сейчас меня раскроют, я решила, что ощущения должны стать более реальными – и как могла, врезала ему по физиономии (вдохновляясь тем солдатом, который бил меня в темнице). Стражник отшатнулся, выхватил меч, но тут, слава богу, среагировал Эдвард, метнувшись к отвлёкшемуся второму стражнику и завладев его мечом.

Минуту я прижималась к двери, выполняя приказ не лезть под клинки. Потом Эд, осторожно опустив на пол первого стражника, прошипел:

– Катрин, в чём дело?!

Я снова дёрнула подол – безуспешно.

– Я застряла!

– Где?

– В двери!

Эд смерил дверь красноречивым взглядом.

– Ну так открой её.

– У меня не получается!

– Тогда стой так, – отложив меч и торопливо расстёгивая кот, решил Эдвард.

– А-а-а, – глядя, как он раздевается, поражённо выдохнула я. – Ты что делаешь?

Эд не ответил, но когда он стянул с первого стражника камзол и быстро набросил на себя, до меня дошло.

Не, логично, я понимаю. Но мне бы в голову не пришло.

Через минуту преобразившийся Эд, поправляя перевязь с мечом, подошёл к двери – я отшатнулась – и толкнул на себя.

Судорожно вздохнув, я по инерции бросилась вперёд, налетела на принца и схватилась за его плечо, чтобы не упасть.

– Катрин, не мешай, – сквозь зубы прошипел Эдвард, и я, метнувшись в сторону и чуть снова не прищемив подол, подхватила юбки и поспешила за ним.

В коридорах было темно и мрачно. И пока ещё тихо.

Эд, опустив голову, спокойно шёл вперёд – к лестнице, потом, разминувшись с двумя такими же стражники, ответил на их приветствие (или пароль сообщил, чёрт разберёт), – дальше по коридору и снова к лестнице.

– Ты знаешь, куда идти? – не выдержала я после очередного мрачного коридора.

– Помолчи, – выдохнул, не поворачиваясь, Эдвард. И тихо добавил. – Понятия не имею.

Мы счастливо разминулись с ещё парочкой стражников и оказались где-то под крышей – судя по стуку дождя, в который превратился снег.

Эдвард вытащил по дороге один из факелов, и, подойдя к ближайшей двери, прислушался. Лично я ничего, кроме треска огня не услышала, но Эд покачал головой и пошёл дальше.

У четвёртой двери принц замер надолго, а, отойдя, огляделся и поспешил в маленький боковой коридорчик – совсем плохо освещённый и очень тесный. Остановился у стены, поводил факелом и, встав на цыпочки, заглянул в еле-заметную щёлочку-отдушину. Торопливо отодвинулся, опустил факел.

– Что? – не выдержала я.

– Катрин, – глядя на факел, медленно произнёс Эд. – Сейчас первым захожу я, оглушаю твоего метаморфа, ставлю портал и мы уходим. Ты держишься поближе, но у меня за спиной. Поняла?

– Ага, – отозвалась я. – А зачем Алена оглушать?

– Потому что он на нас нападёт, – терпеливо ответил Эд, кладя факел, и доставая клинок.

– Но…

– Катрин. Не мешайся.

– Эдвард, – выдохнула я, дёрнув его за рукав, когда он шагнул мимо меня. – Почему ты не привёл сюда Проклятых?

Эд посмотрел на рукав, за который я держалась.

– В дом Хранителя? Я ещё не до конца спятил.

– Хранителя? Хранителя чего?

Но принц, вырвав руку, скользнул к стене, дальше за угол и – к двери. Но тут же отшатнулся в ближайший закуток – и я следом.

Дверь распахнулась, и в коридор вышли двое. Один точно был этим… как там его… ну, в общем, альбионским принцем – я его и по голосу узнала, и спину хорошо разглядела. А второй – в плаще и наброшенном на лицо капюшоне – молчал. Лица его я не видела, фигура мне тоже ни о чём не сказала. Зато Эдвард его, похоже, узнал. У него такие глаза сделались и, я уверена, он даже меч чудом не выронил. Но справился с собой и замер в закутке, как и я рядом, пока парочка проходила мимо. А, дождавшись, когда шаги затихнут в коридоре, скользнул к двери.

Я не успела спросить, кто это был – Эдвард отворил дверь и, сжимая рукоять меча, шагнул через порог. Держа дрожащими руками подол, я поспешила следом.

Апартаменты наследного альбионского принца ничем особенным не впечатляли. Ну, кроме размера. Здоровенная, полупустая комната – пара гобеленов на стенах, сундуки, кресла, стол, что-то вроде стеллажей с книгами. Много книг. Я видела столько книг лишь у фрэснийского короля. И неудивительно, учитывая, что здесь до печатного станка явно ещё не додумались.

Ален обнаружился во второй комнате, чуть поменьше, зато с огромной кроватью. К которой мальчик и был прикован. И выглядел он ещё хуже, чем несколько часов назад – хотя куда уж, казалось бы, хуже?

Я была уверена, что он в обмороке – и что в таком состоянии и пошевелиться-то не сможет. А если Эд его ещё и оглушит – вообще помрёт у нас на руках. Но остановить принца не успела – Эдвард, выхватив меч, кинулся к мальчишке. У меня сердце ёкнуло – солгал, сейчас убьёт, а потом, глядишь, и за меня примется, и все его клятвы – пустой звук… когда Ален вдруг поднял голову, уставившись на нас пустыми, стеклянными глазами.

Эдварда отбросило к стене, с силой к ней приложив. А Ален, отвернувшись от него, обратил взгляд на меня.

Медальон Джоан раскалился, цепочка вильнула, как живая, сдавливая моё многострадальное горло. Я захрипела, бесполезно царапая шею ногтями. Краем глаза успела заметить, как мимо промелькнул Эд, но давление на шею усилилось настолько, что пляшущие в глазах точки сгустились, заливая чернотой всё вокруг. Кажется, я потеряла сознание, потому что когда снова смогла дышать – с трудом, с кашлем, но смогла – Эдвард стоял на коленях у двери, а рядом над дрожащим Аленом, держа в руке и поглаживая его цепочку, возвышался альбионский принц, улыбаясь и что-то говоря.

Медальон на мне слегка светился, но явно уже не делал невидимой – эта сволочь албионская смотрела не сквозь меня, а прямо в глаза, когда сказала по-фрэснийски:

– Я слышал, что ты глупа, фрэснийская шлюха, но чтобы настолько! Очевидно, ты заразила этим и принца – но тут я могу тебя только поблагодарить. Ты избавила меня от многих хлопот.

Я нащупала кинжал и судорожно сжала. Избавила? Сейчас добавлю.

Странно, я никогда даже и не думала о том, чтобы убить человека. Я не убийца и, пусть к трупам благодаря отцу Эда более-менее привыкла, сама поднять руку на человека не смогла бы никогда. Сейчас же я мечтала, страстно желала стереть улыбку, погасить смеющиеся глаза – неважно как.

Но я ничего не успела.

– …впрочем, больше ты мне не нужна, – подытожил принц и, повернувшись к Алену, что-то приказал на альбионском.

Я только-только смогла подняться, как Эдвард, неожиданно вскочив, дрожащей рукой схватил меч.

Я ждала, что он бросится на альбионца.

Клинок сверкнул в свете свечей, когда Эд дернул ворот моей накидки, толкая к стене. Острый кончик упёрся мне в шею, прокалывая кожу.

– Прощай, дурочка, – улыбнулся альбионец и бросил в сторону Алена. – Убей её.

***

В следующие минут пять я крепко уяснила две вещи. Во-первых, кинжал против меча работает только в первую секунду – и то на неожиданности. А потом не работает, ибо уже валяется на полу далеко от меня. Во-вторых, капустные одежки, а особенно всякие накидки, это иногда хорошо – из них можно вовремя выпутаться, оставив в руке преследователя.

Альбионский мерзавец, усевшись на кровать и прижав к себе Алена, поглаживая его по голове, как ручного щенка, с улыбкой наблюдал, как я ношусь по комнате, а Эдвард – следом. И явно наслаждался альбионец – в отличие от меня. Комната оказалась слишком маленькой, слишком скудно обставленной, и спрятаться или забаррикадироваться было просто негде и нечем.

Спустя два круга, Эдвард прижал меня к дальнему от кровати углу и в который раз размахнулся. Понимая, что просить или кричать бесполезно, я сделала единственное, что могла – до крови вцепилась зубами в его руку, держащую меня за шею. Принц вскрикнул, рука разжалась, я поднырнула под опускающийся меч… Дальше была куча-мала – мы вместе покатились на полу, у меня неожиданно замерцал медальон, тихонько нагреваясь, Эд вдруг словно обессилел, а у меня перед глазами оказался отброшенный принцем ещё в начале кинжал.

– Как мило, – засмеялся альбионский мерзавец, когда я, сидя на замершем Эде верхом, прижала клинок к его шее. – Можешь убить его, девочка. Его смерть, пожалуй, для меня ещё более желательна, чем твоя.

Я сжала рукоять кинжала. Если я сейчас помедлю, Эд вывернется. И совершенно точно убьёт меня. Я видела мою смерть в его глазах. А ещё – отчаяние. И это было страшно, страшнее, чем когда он меня душил. Потому что сейчас выбирала я. И выбор мне совсем не нравился.

– Сделай это красиво, девочка. И тогда я, может, тебя пощажу, – подал голос альбионец, и я наклонилась к лицу Эда. К его шее. Спорю на что угодно, к тому моменту он уже пришёл в себя, и смотрел на меня с такой обречённостью, с таким убеждением в том, что я послушаюсь альбионского мерзавца, что у меня ёкнуло сердце. И дёрнулась рука. Эдвард замер, кажется, не дыша, когда я наклонилась ещё ниже (позади посмеивался альбионский наследник, я чувствовала его наслаждение почти как напряжение Эда подо мной) и, сжимая кинжал, настойчиво заглянула принцу в глаза.

Моя рука мягко, нежно погладила его пальцы, переплетаясь. Невесомо прошлась по ладони, осторожно, незаметно сжимая пальцы принца на рукояти меча.

Глаза Эдварда изумлённо расширились, и я еле заметно кивнула.

Давай.

И, замахнувшись, рывком свалилась с него, бросаясь к Алену.

Я верно угадала – метаморф Эдом к тому моменту уже не управлял. Зачем, я и так неплохо справлялась, а альбионскому принцу хотелось посмотреть, как я Эда убью, и чтобы принц был в сознании. В том, что убью, он не сомневался – он же мне жизнь в обмен предложил.

Альбионец просто кое-что не рассчитал. Например, то, что вскинувшись, Эд кинется не на меня, а на него. И зачарованный Ален смотрел на сцепившихся принцев и потому, когда я замахнулась кувшином со столика рядом, не успел даже повернуться.

Я прижала обмякшего мальчика к себе и, глядя на мгновенно оживившегося Эда, остервенело гоняющего ругающегося альбионца по комнате (как до этого меня), принялась искать застёжку на ошейнике Алена.

Замочка или чего-то в этом роде не было. Я, судорожно дыша, полезла под кровать, где цепь оказалась прикреплена к маленькому колечку и, ободрав руки и сломав, кажется, все ногти, кинжалом отогнула золотой крючок, сняла колечко, когда меня схватили за локоть и грубо рванули, вытаскивая. Я взвизгнула, дёрнулась обратно, но рука держала крепко. А мгновение спустя пред глазами потемнело, а дыхание знакомо спёрло. Где-то вопили альбионские проклятия, но всё тише и тише.

А когда мы вывались на песок, из звуков остался только свист ветра да вздохи волн. Ну и да, тяжёлое дыхание Эдварда, сжимающего мой локоть.

Пришедший в себя Ален свернулся калачиком рядом, явно пытаясь если не зарыться в песок, то слиться с окружающим пейзажем, став ещё незаметней. Нас он не узнавал – когда я тронула его за плечо и позвала, он только скорчился, сжавшись ещё сильнее и тихонько заскулив.

– Чтобы я ещё раз, – раздался надо мной голос Эдварда. – Ещё раз… глупая, себялюбивая девчонка! Я же сказал делать так, как я прикажу, так какого чёрта ты полезла за мной – я же просил подождать!

– Ты не просил! – прошипела я, поднимая голову. Принц, избитый, усталый, смотрел на меня и был зол, как чёрт. – Чем ещё ты недоволен?!

Эдвард рванулся ко мне – Ален торопливо отполз подальше – и, схватив за плечи, с силой тряхнул.

– Ты будешь сидеть в моём замке. Сидеть и не выходить – никуда. Никуда – без меня! – и рванул с моей шеи медальон.

У меня тряслись от усталости коленки, и хотелось лечь прямо здесь на песочек и не вставать уже никогда.

– Ты клялся честью, что отпустишь меня!

– А мне плевать! – прорычал Эд мне в лицо. – Ты будешь рядом, хочешь ты или нет! Больше я тебя никуда не отпущу! Никогда!

Ха, можно подумать, до этого отпускал.

– Ты хоть понимаешь, как легко могла умереть?! Ты хоть осознаешь, что из-за твоей глупости всё, всё могло пойти крахом! – и, отшвырнув меня, схватив цепочку Алена, потащил послушно засеменившего за ним на четвереньках мальчишку по берегу.

Я тупо смотрела им вслед с минуту, потом побежала – увязая в песке и спотыкаясь через каждый шаг.

– Умереть?! Да это я тебя чуть не убила, высокомерный кретин! А надо было!

Эдвард вздрогнул, роняя цепочку. Оглянулся.

– И не смей так обращаться с моим другом! – вопила я, кинувшись к сжавшемуся мальчику. – Ален! Ален, встань! Посмотри на меня! Это же я! Ну я же, да что с тобой?! Ален!

На этом месте меня накрыла истерика – я плакала рядом со скорчившимся мальчишкой, закрыв лицо руками. Эдвард, кажется, смотрел на меня, потом подошёл, схватил за плечо, поднимая.

– Вставай, – приказал Алену.

Тот затрясся как осиновый лист, но послушно поднялся и, старательно потупившись, подал цепочку Эду.

– Что с ним? – выдохнула я, глотая слёзы, глядя на дрожащего мальчика. – Господи, что с ним?

Эдвард устало потёр лоб и откликнулся:

– Метаморф, прошедший обряд подчинения, превращается в живой.., – дальше шло странное слово на фрэснийском. Поймав мой непонимающий взгляд, Эдвард со вздохом пояснил. – В живой амулет превращается. Как амулет моей невесты. И сотни других. Только очень могущественный и выполняющий приказ того, у кого цепь. То есть почти любого. Поэтому так важно, чтобы его магия была под контролем…

– И это навсегда? – с ужасом глядя на трясущегося мальчика, перебила я.

Эдвард кивнул и потянул за цепочку, бросив Алену.

– Идём.

Тот попытался упасть на колени – Эд поморщился. Указал на меня:

– Выполняешь её приказы, как мои, во всём, что не касается колдовства.

Я сжала кулаки. Ален склонил голову, бросив на меня короткий, полный ужаса взгляд.

– Идём, – повторил Эд. – И выпрямись.

Я взяла себя в руки и догнала их через минуту. Торопливо стянула парадную накидку-шлейф, отделанную мехом – ту, что была под нормальной тёплой накидкой-плащом, оставшейся в спальне альбионского принца. Подёргала шнуровку, и набросила на отшатнувшегося Алена. Мальчишка замер – хорошо, я спокойно отрегулировала завязки.

– Катрин, ты с ума сошла, ты замёрзнешь! – выдохнул Эдвард.

– Вряд ли – в этих-то капустных слоях, – буркнула я.

– Капустных, – повторил Эд, и слабая улыбка мелькнула на лице. Потянулся к своему камзолу, зашипел от боли – я только сейчас заметила, что плечо и грудь у него заляпаны кровью.

– Ты ранен?!

Эд, поняв, что камзол от него отдерётся разве что с мясом, бросил попытки и снова потянул Алена за цепочку.

– Катрин, кончай суетиться, – и, неодобрительно посмотрев на меня, задумчиво пробормотал. – Ладно, тут недалеко.

Что “недалеко”?

Мы шли по берегу, и, да, действительно было холодно. Ален, скукожившись под накидкой, дрожал – непонятно, то ли так замёрз, то ли боится. Эд как-то странно держал правую руку и тоже ёжился время от времени – на ветру. Я с трудом сдерживала кашель.

А с неба на нас смотрела, подёрнутая дымкой облаков, луна, и море совсем рядом вздыхало, спокойно и совсем как в том же Египте. Интересно, если представить, что одежда на мне – маскарадная, получится, будто я как бы дома…

Минут через десять, увязая уже в грязи, мы поднялись на склон, оказавшись среди огромных, скользких валунов. Свистел ветер, внизу уже не вздыхали, а рычали волны, разбиваясь о камни. И было холодно. Очень – на пронизывающем ветру. Я закашлялась.

– Почти пришли, – тихо произнёс Эд, и я, посмотрев на него, тоже подняла голову.

Над нами высился замок – громадный, ощетинившийся стенами и совсем не выглядящий дружелюбным или гостеприимным.

– Что это? – испуганно выдохнула я. – Где мы?

– Ни-де-мер, – отозвался Эд. – Один из наших южных фортов.

– И чей.., – начала я, представляя, как сейчас вломимся к очередному фрэснийскому аристократу, который, конечно же, меня не любит, а тут ещё Ален…

Эдвард устало улыбнулся, точно прочитав мои мысли.

– Мой.

***

Спальня была залита солнцем – оно даже сквозь занавески балдахина просачивалось. От ярких лучей или от тихих шагов и шелеста, кажется, одежды, я и проснулась. Зевнув и уже привычно не обратив внимания на ноющую боль в груди, я перекатилась по кровати, поняла, что на этот раз на ней одна, и сонно позвала:

– Эдвард?

Шаги замерли.

Я приподнялась и, откинув занавески, уставилась на двух служанок, раскладывающих одежду в сундук. Девушки, в свою очередь, уставились на меня, причём с явно нездоровым интересом.

Я поёжилась и залезла обратно под одеяло.

– Где Эдвард?

Девицы переглянулись.

– Принц отбыл в столицу утром, – отозвалась одна. – Госпожа, вам что-нибудь нужно?

Я хмуро оглядывалась. Комната была мне незнакома, но, судя по всему, Эдварду не принадлежала – явно женская. Все эти гобелены с цветочными узорами, прообраз трюмо с мини-зеркалом – это больше для женщин.

И я совершенно не помнила, как здесь оказалась.

Глухой ночью, когда мы подняли на уши чуть не весь гарнизон замка известием: “Принц вернулся!”, Эдвард, поддерживал меня, попутно отдавая какие-то приказы. Я то ли пыталась заснуть у него на плече, то ли упасть в обморок от усталости. Помню, около меня суетился какой-то старичок – наверное, врач. Я ещё пыталась отправить его к принцу, говоря, что он ранен, а я в порядке, только оставьте меня, наконец, в покое. У старичка на этот счёт было другое мнение – или приказ. Эд появился позже, когда я уже засыпала. Кажется, сидел рядом (или мне это приснилось?), а я просила его позаботиться об Алене. Он обещал, и я заснула.

Ален!

– Госпожа, что вы хотите одеть сегодня? – поинтересовалась одна из служанок, указывая на блио – четыре или пять штук. – Для вас готовы…

Я не слушала, пытаясь понять, что означает “позаботиться” в понимании фрэснийского принца, учитывая, что метаморфов он, мягко говоря, недолюбливает.

Если Алена запихнули в местное подземелье, то там наверняка холодно (о, уж я знаю, как бывает холодно в подземельях!) и как бы он не…

Испугаться я не успела, услышав тихое позвякивание совсем рядом – только снизу. И на глазах у изумлённых служанок моментально нырнула под кровать.

Ален обнаружился там, привязанный цепью за ножку. И всё ещё в моей накидке.

– Эм… Привет, – выдавила я. – Ты как?

Мальчик, спрятав лицо в ладонях, торопливо отполз от меня подальше.

Блин. Не приснилось. А я уже надеялась.

– Госпожа! – повысила голос одна из служанок. – Вам что-нибудь нужно? Сейчас принесут воду для купания…

Я вылезла, смахивая пыль и траву со лба.

– Да. Вода – это хорошо. Принесите много горячей воды – для купания. И горячее вино с травами. И бульончик какой-нибудь. И мясное – я голодная, жуть! Бульон обязательно. И врача приведите.

– Госпожа, вы плохо себя чувствуете? – раздалось в ответ.

– Я – замечательно. А вот он – плохо, – отозвалась я. – И одежду какую-нибудь тоже… ну, для десятилетнего мальчишки. Потеплее.

Одна из служанок – помоложе – уставилась на меня, открыв рот. Вторая, наоборот, поджала губы.

– Госпожа, будет ли разумно…

– Будет, – отчеканила я. – Вперёд. Исполняйте.

Понятия не имею, как меня представил Эдвард и что сказал, но явно приказал слушаться, потому что девушки, изобразив что-то, отдалённо напоминающее поклоны, исчезли за дверью.

Я села рядом с кроватью на колени.

– Ален. Ну ты…э-э-э… вылезай?

Под кроватью зашуршали, зазвенели.