Текст книги "Проклятая (СИ)"
Автор книги: Мария Сакрытина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Я уронила руки.
– Александр? Зло? Вы бредите! И вообще, прекратите этот фарс немедленно! Я не верю в ваше добро, зло и так далее, вы…
Его палец прижался к моим губам.
– Тише, Алисия. Веришь ты или нет – разницы никакой. Ты должна выбрать. Можешь выбрать. Мы с тобой, наверное, единственные, кто может выбирать в этом мире. Но последствия нашего выбора отразятся на остальных. Как последствия моего выбора отразились на тебе.
Я замерла. То есть… никакой надежды… что всё это когда-нибудь изменится… что я смогу нормально жить… что мне теперь – всегда так? Этого безумца ведь не победить!
– Не отчаивайся, девочка, – глядя на меня добрым-добрыми глазами, сказал юноша. – Надежда есть.
Какая надежда, если ты, святоша, сам всё решил, и я из-за тебя родилась такой, из-за тебя, чтобы тебе…
Вздохнув, чернокнижник достал откуда-то кинжал. Кинул взгляд на распятого Спасителя, светло улыбнулся… и вонзил клинок себе в грудь.
Мой крик эхом отразился от стен.
Маг повалился на скамью, глядя на мозаику Богоматери стеклянным взглядом.
– Эй…эй-эй-эй, а Армана мне как расколдовать? – обалдев, выдохнула я, прижимая руки к груди. – Эй, волшебник, а ну проснись! Помоги расколдовать друга!
Я кинулась к мертвецу и, стиснув кулаки, попыталась вспомнить, как там надо оживлять.
Ничего не получалась. Я проклинала его, билась – ничего. И опомнилась только, когда у входа раздались чьи-то шаги.
– Ваше Преосвященство, они почти прорвали нашу защи…
Тут монах увидел меня над телом чернокнижника. И дрожащим голосом выдал:
– А где Его Преосвященство?
– Нету, – буркнула я. – Проваливай.
На крике "Куда ты его дела, ведьма?!" монах "провалил" в мир иной. Тупое окончание жизненного пути, согласна.
Я уставилась на свои руки. Символов на них больше не было. То есть я могу оживлять. Почему же с чернокнижником не выходит?!
Через десять минут мертвец-монах вернулся – с полпути на тот свет. Как он орал, меня увидев, надо было слышать.
– Кто прорвал-то? – спросила я, хорошенько его встряхивая. – Защиту.
– Враги, – пролепетал клирик. И отрубился.
Я отпустила его и встала. Так, на этом чудике оживление сработало. На чернокнижнике не срабатывает. Ну, он, поди, нашёл способ уйти в мир иной навсегда, мерзавец. А мне теперь что делать?!
Исходя из слов проклятого – выбирать.
Да где тут выбор?!
Сюда идут солдаты моего брата. Правильно я понимаю, что если поубиваю их к чёртовой матери, я буду злом, а если встану на место этого… Рыбака – добром?
А с драконами мне что делать? Арман – мой друг, между прочим! А драконы – его сородичи.
Не, я не хочу быть злой колдуньей! Хватит с меня! Я хочу быть леди Александра, растить виноград, розы и яблоки, коль у меня это хорошо получается, и расколдовать моего друга.
Выходит, фиг мне всё и сразу. Можно занять место чокнутого чернокнижника, но драконы будут против меня. А потом ещё какая-нибудь несчастная жизнь сломается – вроде моей. Можно жить как раньше.
Обалдеть, блин, выбор!
Я со вздохом повернулась к распятию. Что мне делать, а? Ну, что?
Мда, а святоша из меня выйдет… не дай бог кому увидеть… Вот Александр-то посмеётся!
Я закрыла глаза, сложила молитвенно руки и рухнула на колени.
Святоша, ага… Я ж не верю.
Хотя Александр говорил, что вера у каждого здесь, в сердце.
А что есть вера, как не добро и зло? Любовь, оно, конечно, хорошо, но разве все эти ад и рай, колдовство и вера не суть добро и зло?
И разве бывает чистое зло? Ведь даже я могу оживлять.
Я открыла глаза, посмотрела на распятие. На мёртвого чернокнижника. Прикусила губу, сжала кулаки и громко произнесла:
– А хрен тебе!
Час спустя я вызвала армию духов и с сотню демонов. И отлично себя при этом чувствовала. Вместе с драконом и моей потусторонней армией мы запугали солдат и святош до икоты. Они сами сдались. Сначала. Потом я подробно – что, зря книжки читала – описала, что их ждёт. Ярко. В красках.
Они впечатлились. А когда я собрала всю потустороннюю армию, делая вид, что мы готовим жертвенники, устроили массовый побег.
Долго мои слуги их подгонял…э-э-э… преследовали. Далеко.
Я тем временем спокойно исследовала местную библиотеку. А что, у меня полно времени. Плевать, кто победил, теодоровцы или драконы. У них теперь появился новый враг.
Я.
А молва – мощная вещь, это я уже знала. Сейчас весть о том, что я окончательно сбрендила, разнесётся повсюду… А потом можно будет и мне появиться. Показать, насколько именно я, хм, того.
Я честно отдыхала ещё пару дней, дожидаясь, когда армии там, ну, Теодор или драконы, определятся и придут ко мне сами. Тем временем в библиотеке нашлась пара интересных трудов, а в архиве – записей. Из инквизиции, например.
Ну, Теодор, ну, братец, я до тебя доберусь… Предал меня, значит, Александр, да? Ну и змея же ты, брат, ну и змея…
А ещё я наткнулась на предсмертную записку Рыбака. Ну не мог же колдун помереть, не оставив шедевр эпистолярного жанра, да? Записку рыбак посвятил мне – какая честь – и сделал так, чтобы я на неё натыкалась постоянно. И так, пока я не выдержала и не сожгла этот…хм… труд.
Всё послание "святой" посвятил описанию добра, зла и необходимого между ними равновесия. Всё это я быстренько пробежала глаза – да вообще сразу отправила бы писульку в огонь. Но в конце этот чудик всё-таки сообщил, начерта он решил умереть. Не поверите – одиноко ему стало. В "добро-зло" наигрался, своё "добро" в лице настоящих монахов победил, создал инквизицию, ордена монахов-магов, похохотал, веру извратил и заскучал. А так, поиграл напоследок с дурной девчонкой, сделал её жизнь невыносимой, как когда-то делали с ним, – и отчалил в мир иной с лёгким сердцем. Удивляюсь я наглости некоторых.
Рыбак, кстати, был уверен, что я займу его место. Даже подробные указания дал, что в этом случае делать. Вот где-то на этом месте я и отправила его письмо в огонь.
Фиг тебе. Я не буду ждать рождения очередной несчастной и превращать её жизнь в ад. Я решу свои проблемы сама.
Наутро третьего дня они появились. Арман тревожно затрубил, я проснулась, прокляла этих "ранних" пташек, прибралась и пошла встречать гостей.
Ну что: представление начинается!
Драконы летели красиво. Красиво же окружили резиденцию. Потом, когда я сняла защиту над садом, опустились на то самое поле, где был Арман. И цивилизованно расселись по кругу. Не все, конечно, слишком много их было. Большинство наверняка окружили резиденцию. Мне не выбраться.
Я подождала ещё чуть-чуть и вышла на поляну, стараясь сдержать улыбку.
– Алисия!
Улыбка рвалась, предательница. Я смотрела на спешащего ко мне Александра и не могла сохранять постную мину, ну никак!
– Ты жива, Алисия, я боялся, что ты…
А ты по-прежнему веришь в добро, мой святоша. Мне тут наглядно объяснили, что добро – никакое не добро, а местами, так и вовсе – замаскировавшееся зло.
– Такие слухи про тебя ходили, но я знал, что это неправ…
Я щёлкнула пальцами и Александра отбросило – далеко, почти к драконам.
– Да нет, святоша, правда, – пытаясь улыбаться зловеще, выдала я. – Правда.
Арман тревожно курлыкнул, когда парочка демонов появилась из воздуха и волками шагнула ко мне.
– Так мило, что ты всех сюда привёл, – протянула я, хищно оглядывая драконов. – Мне как раз нужна армия. Материальная. Покорная.
Драконы дружно уставились на меня. (Признаюсь, сделалось слегка не по себе. Чуть-чуть. Совсем).
Александр встал и, тоже глядя на меня, покачал головой.
– Алисия. Прекрати. Я не верю, что ты…
– То есть мне обязательно надо кого-то убить? – рассмеялась я. – Да пожалуйста!
И, не глядя, махнула рукой. Ближайшее дерево почернело и съёжилось, превратившись в здоровенную колючку.
– Ой, – хмыкнула я. – Промазала. Ладно, давай я для убедительности на драконе попробую.
Драконы предсказуемо возмутились. Когда огонь схлынул (конечно, не задев ни меня, ни Александра), а заклинания растворились в моей защите, я переступила по горячему песку и вскинула жезл.
– Ладно, поиграли – и хватит. Моя очередь… Хм, а хотите узнать, что я сделаю? Ну, с драконами всё понятно, вы же видите Армана, во-о-от. А с тобой, мой милый рыцарь, с тобой я поступлю чуть-чуть иначе. Ты не любил меня, увы. Но я заставлю. И покажу, чего стоит эта ваша вера, ваше добро. Я принесу тебя в жертву, извращу твой разум, привью абсолютную покорность, а потом, – на "потом" моё воображение показало дно. Ну, давай, святоша, давай уже!
– Я убью тебя, – тихо (но в полной тишине услышали, думаю, все) произнёс Александр. – Я убью тебя, ведьма.
Ей! Ну наконец-то! Недолго же тебя пришлось убеждать, святоша.
Я хмыкнула и перехватила поудобнее жезл.
– Ну, попробуй.
Думаете, этот чудик попёр на меня с мечом? Ха! Он его отшвырнул – красиво так, чуть в ближайшего дракона не попал – бухнулся на колени и… принялся молиться.
Я побледнела.
– Эй, святоша, а ну бейся честно! Мечом!
– …nostras deprecationes ne despicias in necessitatibus, – было мне ответом.
Да что б его! Сейчас весь мой план к чертям полетит!
Торопливо, посылая святошу в тартарары, я вытащила кинжальчик, взрезала запястье и дрожащим испачканным в крови пальцем начертила в воздухе нужный символ.
Александр сиял: вера – мощная вещь. И всё бы сработало, будь я действительно злобной, богомерзкой ведьмой.
А так его защита лопнула, и святошу протащило по земле. Снова.
Кто-то из драконов кинулся было к нему, кажется, родители Армана были среди этих "кто-то". Но серебристый, пристально глядя на них, рыкнул, и драконы вернулись в круг.
Думаю, серебристый всё понял. Да любой бы понял – только не Александр, потому что, чёрт возьми, он никогда в меня не верил! В бога – да, это он умеет. Но не в меня.
Я вскинула жезл, и тот картинно засиял.
– Разве я не говорила, что твоя вера – ничто, святоша? Сдавайся. Тебе меня не победить.
Александр широко раскрытыми глазами наблюдал, как я приближаюсь, и судорожно водил рукой по земле, ища меч.
Я не стала ему помогать. Я же злая, помните?
Демоны-волки кинулись к святоше, а на небе – сером, низком-низком от туч небе – сверкнула молния.
Всегда хотела красиво умереть. А раз я тут самая сильная, кто мне мешает? Сама умираю, сама и декорации выбираю. Всё за мой счёт.
Хм, да я вообще везучая. Даже рыцаря выбрала. Вон, как доблестно дерётся, позёр!
Демонов он, конечно, победил. Ибо добро и верует. А демоны они оттуда, с Той Стороны, они святош боятся. Настоящих святош.
– Молодец, – похвалила я, равнодушно глядя, как пеплом рассыпаются останки волков. – А так?
По традиции я должна была вызвать ему ещё какого-нибудь монстра. Я и вызвала – много. А чего мелочиться? Потом наблюдала, как он своим сверкающим мечом их "освобождает". Прямо аки ангел.
Жезл превратился в огненный кнут, когда последний монстр отправился на Ту Сторону.
Один на один, а?
Александр упал на одно колено, опираясь о меч, отчаянно глядя на меня.
– Только не говори: "Алисия, не надо", – покачала головой я. – Не сработает.
И для проверки щёлкнула кнутом. Хм, а ничего так. Лучше, чем меч. Легче так уж точно.
– Почему? – прохрипел Александр, не отводя взгляд.
Я шагнула ближе.
– А почему нет? Все мной пользуется, всем нужна моя магия. Так почему бы не мне самой? Достало кому-то её отдавать. Я сама могу завоевать мир. Зачем мне брат или ты? И зачем мне упрашивать вас, святош, оставить меня в покое, когда я могу вас просто убить?
Александр внимал, и взгляд его тускнел с каждой секундой. Хм, так ведь вообще сознание потеряет от усталости. Не переборщила я с монстрами, а?
Надо бы его чем-нибудь занять.
Я размахнулась.
Удар. Александр, кажется, машинально, откатился в сторону.
Ещё удар.
– Никто! Никогда! Меня! Не любил! – кричала я в промежутках между ударами. – Так почему! Я должна! Любить! Вас! Валите к чёрту! Вы! Все! Я уничтожу! Этот мир! Раз он! Решил! Уничтожить! Меня!
Александр со своим сверкающим клинком метался где-то в пределах видимости. А я молилась про себя: только не переходи на магию, только не колдуй. Я же не сдержусь.
И он, конечно, перешёл.
И почему я думала, что так называемая "святая" магия чем-то отличается от моей? Решительно ничем не отличается. Совсем.
После парочки атакующих заклинаний Александр, изрядно помятый, мешком упал на краю поляны.
Блин, знала же, что не сдержусь! Вот ведь: сила есть – ума не надо.
Я с трудом подавила желание броситься к нему. Пошла – медленно, маленькими шажками. Улыбаясь, как кукла.
С неба хлынул дождь – издержки магии, я не планировала. Промокла насквозь – мгновенно.
До безумия сложно оказалось сохранять зловещее выражение лица – когда поскальзываешься в раскисшей земле, отнюдь не злодейский смех вылетает почему-то.
Александр лежал лицом вниз. Меч… ну, если постараться – дотянется. (Но мне очень хотелось пнуть его поближе к святоше).
Вместо этого я пнула святошу.
Думала было встать на колени, проверить – он живой вообще?
Но просто вскинула кнут, превращая его в чёрный злодейский меч.
– Прощай, Александр.
А-а-а, как бы так им прицелиться, чтобы, если что, промазать. А-а-а, тяжёлый гад, так и тянет к земле. А если выскользнет? А если я этого… святошу вообще убью? А…
Но я угадала правильно. В последнюю секунду, когда я уже не на шутку испугалась, что проткну какую-нибудь жизненно-важную часть неуёмного принца, он извернулся, схватил меч. И пронзил им мою грудь.
Ну наконец-то!
Я хрипло застонала и тут же поперхнулась кровью.
Кажется, он куда-то не туда попал. Не мог, чёрт его возьми, сразу в сердце?!
Александр подхватил меня прежде, чем я упала. Мягко, бережно опустил на землю, поддерживая спину и голову. Наклонился, заслонив от дождя.
Я не знала, что ему сказать. Да и больно было, боже, как мне было больно.
Поэтому я попробовала смотреть ему в глаза.
Этот чудик рыдал. Идиот.
– Только не… читай… по мне… молитву, – с трудом прошептала я.
А он плакал. И мне вдруг вспомнился какой-то там клирик, который точно также плакал над телом самого Александра… давно, ещё в моём замке.
Ладно, если этот фарс свою роль не отыграет, в отношениях он мне помог разобраться. Ты не любил меня, Александр. Ты смог меня убить. Вера для тебя важнее.
– Алисия, пожалуйста….
Что, "пожалуйста"? Что уже "пожалуйста"?!
Сознание уплывало, лицо Александра терялось за какой-то странной дымкой.
Из последних сил я прошептала заклинание.
Небо с землёй парочку раз поменялись местами и…э-э-э… как бы поточнее, ну, в общем, вроде как мой дух воспарил над этой бренной поляной, над драконами, над резиденцией… Шмякнулся о преграду заклинания и, стеная, полетел обратно.
Потом я взяла себя в руки – фигурально выражаясь, конечно – и принялась наблюдать, что там бывает после смерти.
Спасибо церковной библиотеке мёртвого чернокнижника. Без него я бы просто заснула. А так…
А так я увидела Александра, держащего моё тело. Осторожно, нежно. Драконов, опустивших шеи, точно в скорбном прощании. Армана, рвущегося ко мне.
Я заглянула ему в глаза и прокляла всё на свете – они были по-прежнему пусты. Ладно, что-то такое я предполагала. Буду снимать заклятье сама. Когда проснусь.
А если я всё правильно рассчитала, я проснусь.
Солнечный луч прорезал облака и упал прямёхонько на Александра (ну, тут-то я точно правильно рассчитала!).
Хотфолдский принц бездумно водил руками перед моими глазами, вроде бы пытаясь меня исцелить. Потом прижал к себе.
Кажется, даже земля содрогнулась от его крика.
Надо же. Плачет надо мной. Сначала убил, потом плачет. Логика у этих святош… Мне не понять.
А вот когда он вытащил из моей груди меч и направил остриё себе в грудь, я испугалась.
Эй-эй, ты что творишь?! Этого не было в моём плане! Какого… какого чёрта ты… из-за меня?!
Слава богу, этого ненормального рыцаря вовремя остановили. Серебристый в облике человека вырвал меч и обнял принца, что-то шепча на ему ухо. Александр вырывался сначала, потом обмяк, рухнул на землю… А меня потянуло к телу.
Ну что – спокойной ночи?
Часть 5. Рыцарь
Воздуха безумно не хватало.
Я дёрнулась, изогнулась, но лучше не стало.
Тогда я забилась, как бабочка о стекло.
Стекло дрогнуло. И с громким ДЗЫНЬ разбилось.
Я наконец-то вдохнула, поднялась на дрожащих руках и тупо уставилась на осколки по всему полу.
А потом до меня дошло…
– Ой!
Учитывая стоящую вокруг мёртвую тишину и полное отсутствие пыли… в общем, мне пришлось колдовать очень-очень быстро и очень-очень скрытно. Так, путаясь в белом – неужели подвенечном? – платье, роняя с головы белые же розы, я вызвала духов, проклиная того кретина, что додумался положить меня в хрустальный гроб.
Магия – мощная вещь. К тому времени, как привлечённые шумом в часовенку заглянули слуги, я успела уложить принесённый духами труп, придать ему мои черты, превратить саван в моё платье, воткнуть розы и собрать осколки обратно в хрустальную крышку.
И, отдуваясь, спряталась за колонной.
Слуги пошушукались, кто-то прошёлся тряпкой по крышке (я затаила дыхание), кто-то положил к подножию белые лилии (гадость какая, ещё и вонючая).
И, очень надеюсь, никто не заметил слабый ветерок, то и дело проносящийся мимо.
Когда они собрались уходить, я уже была загримирована в вуаль (заклинание мёртвого чернокнижника очень помогло), то есть имела новое лицо и одета в чью-то одежду. Вроде бы местной служанки.
Так, теперь – смешаться с толпой, и дело в шляпе.
Воровато комкая подвенечный саван, я, оступаясь с непривычки, выскользнула из часовенки вместе со слугами.
Духи ветерком вились рядом.
Та-а-ак, теперь бы на глаза никому не попасться…
– Девка!
Да чтоб вас всех!
Грузный господин в яркой ливрее схватил меня под руки и поинтересовался, не пила ли я.
– Не, – дыхнула я. – А какой сейчас год?
Он ответил.
Я с открытым ртом уставилась на него.
– Чё, правда?
Если господин и хотел это прокомментировать, ему не удалось. Воздух пронзил крик дракона.
"Спать!" – чуть не заорала я вслух, и крик оборвался.
Та-а-ак, значит, Арман где-то рядом. Это очень всё упрощает.
Прямо-таки сильно.
С тихим стоном я свалилась на руки грузному господину. Вроде как я в обмороке. От страха.
Меня услужливо оттащили в сторону, кому-то передали, снова куда-то потащили.
Новый план: потолкаться среди прислуги и расспросить, что тут к чему.
В чувство меня провели где-то на кухне, тут же загрузили обязанностями и отправили их выполнять. Еле-еле кусок перехватить успела да стакан воды выпить.
Никакого уважения к ведьмам. Вообще.
Зато служанки очень говорливые. (Очень, чёрт возьми – не заткнёшь).
Я узнала, что нахожусь в Хотфолде – кто бы сомневался! Что великая – ха-ха-ха! – война с королём Теодором закончилась полным его поражением. И сидит братик у себя в стране, весь такой несчастный, периодически отыгрывается на народе. Уже с десяток восстаний подавил.
Ну, пусть сидит. Пока я не прилетела. Милый братик.
Святого Рыбака клирики выбрали нового. Нет, не Александра, как я думала. Александр у них стал рыцарем Света. С ума сойти, ну и титул. Тренирует магов, натаскивает в вере и периодически зарубает чернокнижников. Там, на юге, много же чернокнижников.
Ну да, зло не дремлет.
Оно уже проснулось.
Да, а что это за красотка в часовне спит? А, ну, так это возлюбленная леди принца Александра, трагически погибшая в войне с собственным братом. Почти святая, потому такая хорошенькая. Ей даже праздник посвятили – день чистых духом и возлюбленных (я же говорила, что никогда не пойму логику святош). Вот, скоро он кстати. А ты, девочка, откуда такая…э-э-э…блаженная?
Я на-гора выдала историю о жестокой мачехе, державшей падчерицу взаперти… ну, лет, так десять. Где-то столько я, кстати, и проспала. Забавно, мне поверили. Поселили, нашли работу, даже жалование утвердили.
А что, я решилась остаться. Ну, до праздника. Почему бы и нет? Хочется же посмотреть, как меня чествуют. Хот раз в жизни.
Через две недели я отъелась, пришла в себя и отбивалась от кавалеров. Вуаль пришлось снять – чернокнижнику, может, и ничего – чужое лицо в зеркале видеть. А мне противно. Пришлось, правда, поработать, чтобы никто моё лицо и той "чистой леди" из часовни не соединил в одно. И не поинтересовался, а чего это мы похожи, как близняшки?
Пару раз я сходила к своему…гм… телу. Окружила новыми заклинаниями, уже не наспех. Вроде как я убирала… и колдовала одновременно. Маскировалась.
Среди прислуги меня – с ума сойти! – полюбили. С десяток предложений руки и сердца я получила, да. Ну, девицы-то, чьи кавалеры ко мне переметнулись, завидовали сначала. Но когда я помогла одной из них попасться на глаза королеве и девчонку повысили, все сошлись на том, что я приношу счастье.
Жизнь – странная штука, да?
Пару раз за неделю я всерьёз обдумывала, а не плюнуть ли на это мировое зло и добро и остаться здесь. Пусть бы другая или другой проклятый за меня отдувался…
Но не поверите, мне этого другого или другую было жаль. Есть вещи, которые даже врагу не пожелаешь, а тем более невинному ребёнку.
Мда, нежной я стала после общения с Александром. Скоро, не дай бог, засияю.
Да, и этому миру явно не хватает хорошей встряски. А то скучно.
В день, хм, меня светило солнце, во дворце бегали туда-сюда, на улицах устроили пляски. И звонили колокола.
Я взяла выходной, собралась и в который раз смешалась с толпой.
Ждать пришлось недолго.
Где-то после полудня на главной площади (там ещё с неделю назад что-то долго устанавливали и молотками стучали) торжественно открыли мою скульптуру. Народ возликовал и потащил лилии и розы.
На возвышение вышел король Люций. И с фальшиво-несчастным выражением сообщил, какая я была бедная-несчастная, как мы все скорбим и всё в этом духе. В разгар его речи выпустили Армана, и тот низко пролетел над площадью. Народ удивлённо зашумел, а я торопливо приказала дракону кружить над башней с часовенкой – как обычно.
Стоило Арману улететь, объявили минуту молчания. А, когда я уже решила было, что ничего интересного уже не произойдёт, толпа неожиданно расступилась, и в полной тишине раздался стук копыт.
Я сжала платочек, которым якобы вытирала слёзы. И смотрела, как медленным шагом по образовавшемуся коридору едет рыцарь в сверкающих доспехах. Как спешивается. Снимает шлем, берёт его в одну руку, другой снимает с седла букет крупных алых роз и идёт к моей скульптуре.
Я застыла, глядя на него. Забыла обо всём: что стою слишком близко, что надо опустить голову, как все. Он же всё-таки принц. А я вроде как скорблю.
Я смотрела.
Александр ни капельки не изменился. Как и раньше, пятнадцать лет назад, несмотря на то, что большую часть тех лет провёл в инквизиции.
Правы были записи чернокнижника-проклятого: те, кого мы любим, остаются молодыми всю жизнь. Как и мы.
Александр поцеловал мраморную руку статуи, выпрямился и обернулся. Его взгляд бездумно прошёлся по толпе. И замер на мне.
Я торопливо опустила голову, шепча заклинание-вуаль.
Чёрт побери мою беспечность!
Слава богу, король Люций решил поприветствовать брата. Слава богу, народ был тоже очень-очень рад видеть своего принца и ему просто не дали сойти с помоста.
Позже, уже в безопасном отдалении я видела, как Александр то и дело осматривает толпу, ища кого-то… меня.
Естественно, без результата.
Глубокой ночью я выбралась из города, вызвала дракона, выдержала радостное курлыканье и попытку утопить меня в слюне.
И улетела. На юг. Куда же ещё?
Дамиан, мягко говоря, меня не ждал. Он тоже что-то праздновал и развлекался в своём гареме, среди прекрасных, точно гурии, чернооких наложниц. И пьян был к тому же. Потому совсем не удивился, когда я прямо посреди его гарема и приземлилась.
Наложницы с визгом бросились врассыпную. Я соскользнула с крыла и шагнула к развалившемуся на диване вдрызг пьяному королю.
– О, Ва-а-а-аше Высочество! – довольно поприветствовал Дамиан.
А я заметила, что он потолстел и обрюзг. За десять лет?
– Алисия, ты ж вроде как…того, – южанин хихикнул, – померла.
– Привет с того света, – буркнула я и с помощью духов потащила пьяницу опохмеляться в ближайшем фонтане.
После парочки окунаний Дамиан был уже вполне трезв. По крайней мере, настолько, чтобы воскликнуть:
– Так ты живая?!
Я его ещё разок профилактически макнула и отпустила.
Дамиан вынырнул, оглядел шальным взглядом меня, дракона, дрожащих наложниц, спешащую стражу. И дипломатичным тоном поинтересовался:
– А, может, договоримся?
– А ты думаешь, я любоваться тобой прилетела?! – отозвалась я. – Мне нужен собственный дом где-нибудь на отшибе. С бо-о-ольшой посадочной площадкой. И доступ в твою библиотеку. И чтобы ни одна тварь про меня не узнала.
Дамиан ошалело кивнул и махнул страже.
Новоселье я справила этим же утром. Днём парочку раз пролетела на драконе над столицей, повесила табличку "Не беспокоить" и заперлась в библиотеке. И стала ждать.
Молва пошла, ох, пошла… Ко мне приходили чернокнижники и их слуги. Пытались беспокоить. Я доступно объясняла, что титул мирового зла – мой, а конкурентов я не люблю.
Приезжал и Дамиан. Где-то через неделю. Выглядеть он лучше не стал, так что его предложение руки и сердца я отвергла. И титул первой жены – тоже. Да, и новую войну начинать отказалась. И посоветовала Дамиану этого не делать.
Я же не люблю конкурентов.
В ближайшее полнолунье мы с драконом полетели к морю. Я выбрала местечко, чтобы вокруг были только скалы и ничего не росло, то есть, не горело. Вызвала побольше духов. И принялась чертить вокруг заинтересованного дракона схему. Одну, вторую, третью… Когда луна оказалась ровно над нами, весь пляж был разрисован. И даже камни кое-где.
Я встала напротив дракона на колени. И, глядя в пустые алые глаза, мысленно пожелала.
Как я боялась, что не сработает, кто бы знал… Я же понятия не имела, что делать в таком случае. Но мои опыты на крысках были успешными, так что… Вот только дракон не крыска. И если и это заклинание из библиотеки Рыбака не поможет, то я уже не знаю…
Схемы вспыхнули одна за другой, окутали дракона. Тот тревожно курлыкнул… и затих.
Я с надеждой всматривалась в громадный сверкающий кокон.
И чуть не пропустила момент, когда он дохнул в меня огнём.
В общем, до утра я с криком "Арман, не надо, я не хотела, честное слово, прекрати!" бегала по пляжу, а камни и песок красиво плавились у моих ног, и даже море, казалось, пылало.
Потом Арман выдохся. Превратился в человека. И буднично спросил:
– Ты мне одежду прихватила?
Я выглянула из-за камня, ткнула в сторону укрытого защитными заклинаниями мешка и спряталась обратно.
Арман переоделся. И, оглядывая берег, позвал:
– Выходи.
Я вышла. Очень хотелось посмотреть на него, но я не смела.
– Арман, прости.
– Алиска, ты, – дракон запнулся. – Ты… боже, какая ты дура!
Я повинно уставилась на собственные туфли.
– Ты только не убивай меня сейчас, ладно? Мне же нельзя умирать. По крайней мере, не сейчас. И вообще, если честно, тебе придётся встать в очередь. После твоих родителей.
Меня схватили за подбородок, приподняли.
– Какая ты дура, – глядя на меня, повторил Арман. – Тебе повезло, Алиска, что ты моя подруга. А то я бы обязательно тебя съел.
– Подруга? – шепнула я.
– А ты думаешь, что так легко от меня отделаешься? – хмыкнул дракон. – Нет, Алис. Я теперь буду портить жизнь тебе. Возможно, даже вечно.
И покачнулся, когда я кинулась ему на шею.
– Алиска! Алиска, ты только не реви, это я плакать должен. Кстати, знаешь, что ты мне должна? Ты мне…э-э-э… кучу сокровищ должна. Куча – это очень, очень много, Алис. Я даже боюсь, ты не справишься. И приключения. Много. Раз уж я побыл в качестве узника, хочу быть рыцарем. Ясно?
Да всё, что угодно!
– То есть как – рыцарь у тебя уже есть? – восклицал Арман уже у меня дома, накормленный, уложенный в постель. – Этот, что ли, которого я отвозил? Вы ж с ним вроде поссорились. Что-то я очень много пропустил, Алис… Эй, хватит меня своими зельями отпаивать. Я и так уже икаю. Давай, лучше, рассказывай.
Пришлось забыть о роли целительницы и рассказать.
Затянулось это до вечера.
– Мда, жаль, что я был не в себе, – вздохнул Арман. – Такую войну пропустил… А ты ещё одну устроить точно не хочешь? Только без массовых убийств. А как в балладах.
Хочу! Именно это я и хочу…
– На стороне зла – это, конечно, интересно, – размышлял дракон. – Но на стороне зла я уже, получается, был. Хотя… ты ж без меня опять загнёшься, Алиска. Как в прошлый раз. Нет, подруга, я теперь буду портить тебе жизнь непосредственно вблизи.
Но Арман слетал к родителям. А я в это время отправилась навестить брата.
Теодор умудрился вдрызг рассориться с матерью, попытался отправить её монастырь, но у регентши были свои связи при дворе. Не вышло.
В общем, братец утешался в пыточной, явно пытаясь повторить мои опыты.
Я изучила бьющееся в агонии тело и задумчиво спросила:
– Как думаешь, если я его оживлю и освобожу, он на тебе душу отведёт, а, Теодор?
Брат застыл. Медленно повернулся. И его глаза радостно расширились.
– Сестра! Наконец-то! Я так тебя ждал, я знал, знал, что ты придёшь! Пожалуйста, помоги мне! Давай повторим наш поход на Святой престол! Давай…
Я заглянула в его безумные глаза и отшатнулась.
А он, забыв отбросить раскалённые щипцы, метнулся ко мне.
– Сестра, пожалуйста!
Я заставила себя подойти к нему. Осторожно вынула щипцы, прижала к себе и зашептала на ухо.
– Хорошо, хорошо, брат, будь по-твоему.
Он рванулся было, но духи его удержали. А я, по-прежнему обнимая, шепнула, с трудом вспоминая:
– Pater noster, qui es in caelis; sanctificetur nomen tuum…
Теодор закричал, громко, отчаянно, но духи его не пускали. А я словно по наитию читала и… сияла.
А потом, когда у него остановилось сердце, опустила тело на покрытый пятнами засохшей крови пол и закрыла ему глаза.
Не знаю, кто у нас в семье был одержим, но уже готова поверить, что не я.
Теодор улыбался и казался мирно спящим. Странно для безумца. Хотя, может, наоборот – нормально.
Я осенила его крестом – почти правильно. И так оставила.
Александр был прав. Бог, он в сердце. И неважно, какие обличья он принимает. Главное, чтобы сердце не окаменело.
А молитва лишь помогает сосредоточиться и обратиться к своему Богу.
Даже такой, как я.
– Ну вот, а я так и не познакомился с твоим братом, – сокрушался Арман. – Но тебя вроде как утешать не надо. Да?
Я отсалютовала ему бокалом с глинтвейном.
– Слушай, Алис, а тут наша молодёжь тоже хочет в войну поиграть, – сказал вдруг Арман. – Позволим?
– Ты решил стать великим военачальником? – пошутила я. – Конечно, как скажешь. Но нам для начала надо крепость отстроить. Замок. Чтобы всем было удобно.
– Только не как в прошлый раз – чёрное невзрачное нечто с колючками, – усмехнулся дракон.
Место для крепости мы выбрали на юге. Здесь кое-кто из чернокнижников согласился встать под мои…хм… знамёна. В основном это были почти безобидные и очень затюканные чернокнижники.
