Текст книги "Проклятая (СИ)"
Автор книги: Мария Сакрытина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Я ошарашенно уставилась на него.
– А палачи, что, не справились?
– Увы, – раздался слева голос Теодора. – Палачи оказались бесполезны. Сестра, ты сможешь?
Я снова посмотрела на пленника. Тот, вскинув голову, уставился на меня уже с вызовом.
– Скажи, сестра, ты можешь? – начал брат, но Дамиан его перебил:
– Любовь моя, что мне сделать, чтобы ты согласилась?
В обычной ситуации я отъехала бы от него вместе с креслом. Но тут его слова быстро вылетели из головы.
Мучить? Беспомощного человека, который мне ровным счётом ничего не сделал?
– Любовь моя, – надрывался Дамиан, целуя мне руку, медленно, но верно подбираясь к локтю.
Мы с пленником смотрели друга на друга.
Пытать? Мне?!
– Уйдите, – тихо приказала я, прерывая очередное любовное признание Дамиана. – Оставьте нас.
Они послушались немедленно, с готовностью даже. Минута – и в комнате кроме нас и пленного короля больше никого не осталось.
Снова повисла тишина, прерывать которую пришлось опять мне:
– Ваше Величество, что вы сделаете, когда я прикажу вас отпустить?
Пленник вскинул брови.
– Вы… прикажете? Отпустить? Меня?
Не сводя с него глаз, я кивнула.
Король хмыкнул и закашлялся. Я потянулась, налила в кубок воды из стоящего рядом хрустального графина и махнула духам. Верёвки с пленника немедленно упали.
Дрожащей рукой он принял кубок. Посмотрел на меня. И швырнул его в камин.
– Твоя шея такая тоненькая, девчонка, – прохрипел пленник, массируя запястья. – Я свернул бы её одним движением. Наверное, почти без усилий.
– Не стоит, – откликнулась я. – Мне тоже понадобится лишь движение, чтобы свернуть вашу.
Пленник ухмыльнулся.
– Ничего ты не получишь, проклятая. Можешь пытать меня сколько угодно. Ты…
– …буду гореть в аду, – устало закончила я. – Я знаю, Ваше Величество. Что-нибудь ещё?
– Не будешь, – усмехнулся король. И в ответ на мой удивлённый взгляд добавил. – Ты уже в аду.
Я пожала плечами – крыша у него явно поехала. Плен и всё такое. Понимаю.
– Так что вы сделаете, когда я вас отпущу?
Пленник широко улыбнулся:
– Расскажу о тебе Святому Престолу.
– Они обо мне уже знают, – фыркнула я.
– Нет, девочка, – покачал головой пленник. – Расскажу, что ты больше не человек. Дух оставил свои отметины, да? – добавил он, кивком указывая на мои руки. – Твою душу надо спасти…
– Убить? – хмыкнула я.
– Ты уже мертва, – возразил король. – Если раньше ты и правда могла сотворить чудо… сейчас ты отдалась тьме. Она будет терзать тебя и…
Да-да-да, конечно. Святоша завёлся. Подробно описал, как я буду "спасаться", как призовут к порядку брата и южан… Я смотрела на него, наверно, примерно как он до этого на меня. Смотрела и понимала, что да, сейчас я его отпущу, потому что он слаб и безоружен, а я каким бы монстром ни была, тоже имею свой кодекс чести… Но потом эта честь аукнется мне сторицей. Монахи-колдуны расшифруют мои заклинания, считают ауру, ещё как-нибудь подгадят. Припрутся ночью с крестами – спасать мою душу. Или этот же, отпущенный король Антуан и припрётся, чтобы геройски меня убить. Ночью. С освящённым мечом. А ведь если верить книгам – их же святым книгам – меня, колдунью богомерзкую, должна растоптать одна его вера…
Хм. Вера. А что если попробовать? Я махнула духу, мысленно приказывая принести нам Святое Писание. Сила молитвы, говорят, способна рассеять любую тьму. Проверим?
Пленник наконец-то замолчал, когда я нетерпеливо топнула ногой.
– Вы веруете? – быстро поинтересовалась, дожидаясь, когда вернётся посланный за искомым дух.
Король посмотрел на меня как на умалишённую.
Я хмыкнула.
– Отлично. Тогда, – рядом с пленником упала небольшая книжица в синем переплёте. – Вот вам Книга Откровений. Молитесь. Если веруете, моя магия для вас – ничто. Так ведь учит ваш пророк?
– Дай лучше меч, – тем не менее поднимая книгу, процедил король.
– А вот это будет нечестно, я же безоружна, – улыбнулась я. – И потом, по вере… и так далее. Да? Давайте, Ваше Величество. Ваша вера против моей магии. Проверим, кто сильнее?
Косясь на меня, король медленно открыл книгу и выразительно начал:
– Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae…
Я сняла перчатки, закрыла глаза и сосредоточилась.
Позже, подняв юбки, чтобы переступить через опрокинутое кресло – сильный-то король оказался – я в последний раз посмотрела на вздрагивающего пленника, торопливо бормочущего на ромульском, что всё он расскажет, лишь бы я перестала. Кажется, так и не понявшего, что я уже… перестала.
И, берясь за ручку двери, вздохнула:
– Мало веруете.
Теодор со стражей отыскались быстро – больше моя помощь не требовалась, короля можно было брать готовеньким. Понятия не имею, что брат узнал от него. Но вот я с удивлением поняла, что чувствую себя вполне как палач – тот, что справился.
То есть ничего не чувствую.
Я со вздохом потёрла слипающиеся глаза и привычно отправилась в библиотеку. Книги о ядах меня уже давно не впечатляли, но вот анатомия и история пыток – явно упущенные мною области. И совершенно напрасно.
Через месяц я так в этом поднаторела, что смогла бы давать советы палачу. Если бы тому удалось оторвать меня от книг, конечно. Пока что это получалось только у брата да изредка у Дамиана. Обычно они что-то просили, я отправляла духов – на этом всё заканчивалось. А если мы куда-то переезжали, я быстренько устраивала очередную демонстрацию силы – крайне редко приходилось для этого кого-то убивать. А потом снова устраивалась в библиотеке и не выходила оттуда до следующего переезда.
Вот также вечером я читала, сидя на письменном столе и увлечённо болтая ногами, когда в очередной раз зашёл Теодор. Но против обыкновения сразу просить ничего не стал.
– Алисия?
Я обернулась – до того у него голос был странный. Радостный – да. Но и напряжённый. Забавное сочетание.
– Чего тебе?
– Ты когда-то спрашивала меня про принца Хотфолды, – пройдя к столу и усевшись рядом, начал брат.
– Ну? – я снова уткнулась в книгу.
– Если хочешь, можешь с ним поговорить, – сказал Теодор после паузы.
Я изумлённо уставилась на него.
– Александр здесь?
Теодор улыбнулся и встал.
– Проводить тебя?
– Как он здесь оказался? – пытаясь справиться с заходящимся сердцем, поинтересовалась я, пока мы шли по внутреннему двору.
– Всё просто. Мы напали на Хотфолду. Ты не знала, сестра? – Теодор подал мне руку – как будто я сама бы не поднялась по ступенькам к входу мрачного вида башни.
– Братец, неужто ты решил править миром? – опираясь на его руку, я привычно подхватила слишком длинные юбки.
– Почему бы и нет? – хохотнул Теодор. – Но пока мне хотелось бы просто разделаться со Святым Престолом. Он безумно мешает мне править даже в собственном королевстве.
– Как удачно я тебе подвернулась, – протянула я, наблюдая, как стражи в серебристых лёгких доспехах распахивают перед нами двери.
– Да, – улыбнулся Теодор. – И, значит, Бог где-то всё же есть, ибо без тебя мы бы не справились. Алисия, что ты хочешь сделать с принцем Хотфолды?
Я покосилась под ноги и брезгливо приподняла подол: мимо шмыгнули мыши и с писком затерялись среди теней.
– Просто поговорить.
– Ой ли! – хмыкнул брат. – В любом случае, Алисия, можешь забрать его себе. Мы думаем использовать принца как заложника. Если король Хотфолды будет знать, что его брат у тебя, думаю, он поторопится выполнить все наши условия.
Я так не думала. Помня шубутного короля Люциана – скорее он сам приедет брата у меня красть.
Или это тоже было ложью? Чтобы заманить меня в инквизицию?
– Огромное тебе спасибо, братец, – хмуро откликнулась я.
Теодор тихо рассмеялся.
– На месте этого Александра я бы был с тобой поласковее. Смотри, аккуратнее, Алисия, если он будет клясться, что любит тебя и всё в этом духе – не верь.
Я вспомнила Дамиана и ухмыльнулась.
– Не буду.
Теодор не выдержал и расхохотался.
– Ох, Алисия. Иногда я не могу понять: у тебя есть в голове что-то кроме твоей магии или нет?.. О, мы пришли, – добавил он, указывая на громадную дубовую дверь, ведущую, похоже в комнаты под самой крышей башни. – Стража тебе не нужна? Я так понимаю, вас лучше вдвоём оставить.
– Будь добр, – буркнула я и, не дожидаясь стражников, приказала духам открыть дверь.
Александр обнаружился во второй комнате: сидел у окна и ко мне даже не повернулся.
Я прислонилась к стене, глядя на него. Сердце билось как сумасшедшее, и я отстранённо отметила, что, кажется, всё-таки заболела: иначе почему оно так заходится? Словно готово из груди выпрыгнуть.
Александр выглядел намного лучше, чем в нашу последнюю встречу. И – забавно – он ни капельки не изменился с тех пор, как пятнадцать лет назад я заснула в своём замке. Я понимаю, почему моя красота и юность остались при мне. Но как случилось, что он выглядит как двадцатилетний мальчишка, когда моя мачеха, несомненно, его ровесница, уже чуть ли не старуха?
Если бы магия святош была на это способна, они все были бы вечно юными, но нет, они тоже стареют. Неужели это я как-то умудрилась заколдовать его?
– Добрый вечер, Алисия, – произнёс Александр, по-прежнему не глядя на меня.
Сердце пропустило удар.
– Как ты узнал? – заговорила я, но голос безбожно дрожал. Я откашлялась и начала снова. – Как ты узнал, что это я?
– Кто ещё мог ко мне прийти? – устало откликнулся Александр. И, будто в ответ на моё удивление, добавил. – В платье.
Я невольно посмотрела на подол – длинный, многослойный, шуршащий. Ну да. Конечно.
– Неужели не нашлось ни одной девицы, желающей тебя спасти? – попыталась поддеть я.
– В военном лагере? – Александр по-прежнему смотрел в окно и это безумно злило. – Конечно, нет. Солдаты терпят рядом с собой только гулящих девиц да ведьм.
– Интересно, к какой категории меня причисляешь ты? – фыркнула я, всё-таки отлипая от стены и проходя к креслу у камина.
– В трактате о ведьмах это одно и то же, – отозвался Александр.
Повисла тишина. Я ждала, когда он обернётся, но он продолжал смотреть в окно – не напряжённо, а равнодушно. Словно ему всё равно, куда глядеть, лишь бы не на меня.
Думаю, если бы я не выдержала – встала и ушла, ничего бы не изменилось. Может, он даже не заметил бы.
Я прикусила губу.
– Арман писал, что принёс тебя домой, – медленно произнесла я, чтобы хоть что-то сказать.
– Да, – откликнулся Александр после паузы. – Иначе меня бы здесь не было.
Я нахмурилась. И, подавшись вперёд, гипнотизируя его макушку, спросила:
– Раз уж мы об этом – зачем ты здесь?
Снова пауза. Я терзала губы, нервно потрескивал огонь в камине.
– Спроси своего брата, – наконец, откликнулся Александр, прислоняясь к косяку. – Возможно, он скажет, что ему был нужен заложник, чтобы захватить Хотфолду.
– Правда? – мой голос снова дрогнул. – А что скажешь ты, когда я спрошу: как получилось, что ты угодил в плен?
Александр тихо усмехнулся.
– А вы ожидали, что мы сдадимся без боя?
Мы? Он и святоши?
Я скрестила пальцы в "замок".
– Александр, давай честно. Не как в прошлый раз. Тебя отправили клирики убить меня? Снова?
По-прежнему глядя в окно, он покачал головой.
– Увы, нет.
И снова тишина.
Я не выдержала. Встала и, шурша юбками, подошла к окну.
– Александр?
Он не пошевелился.
Моя рука отчаянно дрожала, когда я потянулась к нему. Сначала к плечу, потом – к щеке. И наконец-то, повернув его голову, увидела взгляд. Он заставил меня отшатнуться: пустой, стеклянный, как у мертвеца.
Александр снова повернулся к окну. А я вскипела: да как он может! После всего… после всего!
Пощёчина вышла неуклюжая, но явно неожиданная – он вздрогнул и наконец-то посмотрел на меня с каким-то странным выражением. А я яростно закричала:
– Это ты! Ты меня предал! Ты и твои "братья"! Вы хотели, чтобы я годами гнила в той темнице, в этом чёртовом дворце вашей проклятой инквизиции. Типа очищалась, да?! А я тебе поверила! Я думала, я тебе жизнь спасаю! А ты меня предал!
Тихий удивлённый голос легко перебил мою гневную тираду:
– О чём ты?
Я замерла.
– О… о ч-ч-чём?! О, ну, наверное, о том, как ты со своими "братьями" выработали гениальный план, чтобы наконец-то взять меня с потрохами! Кто у вас такой умный всё это придумал? Отправить тебя в темницу вроде как умирающего, пустить слух, послать Люциана в гробницы…
Я говорила и говорила, а его взгляд от недоверчивого становился изумлённым.
– Алисия, я не понимаю, о чём ты говоришь.
Я влепила ему вторую пощёчину.
– Ну конечно, не понимаешь! Что ты ещё можешь сказать?! "Ведьма", "тебя забирает тьма", – передразнила я.
– Забрала, – тихо поправил Александр. – Теперь тебе ничто не поможет.
– Хор-р-рошее оправдание, чтобы меня убить! – взъярилась я. – Чудесное! А хочешь… Хочешь попробовать?!
И, не глядя больше на него, вылетела из комнаты.
Конечно, за дверью стоял стражник. Наверняка подслушивал, ну да ладно. Дрожащими руками, я вытащила из ножен у него на поясе меч (сетуя, что не догадалась послать духов) и кинулась обратно.
Александр по-прежнему сидел у окна, но для разнообразия смотрел в мою сторону.
Я кинула ему меч – он нервно зазвенел, упав на пол.
– Ну! Бери! Можешь попробовать меня убить. Давай! Ты же хочешь?! – всё больше распаляясь, прокричала я.
Александр моргнул. Перевёл взгляд на клинок. На меня.
– Мне казалось, раньше ты заставляла молиться.
Я опешила сначала, потом вспомнила, о чём он. Этот… король связанный. "Credo" и всё такое прочее.
Слышал, значит, уже.
Я махнула духам и случайно зацепилась взглядом за его губы. Сейчас сжатые в тонкую линию, они тогда… ночью… были такими… сладкими… заставляли меня…
Перед Александром упала та самая синяя книжица с молитвами.
О Господи, что же я творю!
Подняв книгу, Александр равнодушно пролистал её и протянул мне.
– Не нужно. Я прекрасно знаю молитвы наизусть.
Ну ещё бы!
– Александр, – еле слышно выдохнула я. – Зачем ты меня предал? Я же хочу просто жить. Если бы меня оставили в покое…
– Будет как сейчас, – грустно улыбнувшись, подхватил он. – Ты убийца, Алисия. Прими это.
А ведь он прав.
– У меня есть такое же право жить, как и у других, – прошептала я.
– Никто его и не оспаривает, – покачал головой Александр.
Я до крови прикусила губу и выпалила:
– В темнице? В этом аду?!
– Алисия, – глядя на меня (наконец-то!) вздохнул Александр. – Ад – это место, где нет любви. Чем твоя жизнь сейчас отличается от ада? И ты сама хочешь, чтобы она длилась вечно?
Я закрыла лицо руками и всхлипнула.
– Я просто хочу жить…
Александр покосился на меч.
– Вот так?
– Так, как я сама выберу! – выкрикнула я.
– Ты как ребёнок, Алисия, – снова взглянув на меня, сказал Александр. – Но даже ребёнок знает, когда остановиться.
Я отняла руки от лица.
– И что же мне теперь делать?
– Спроси об этом себя, – пожал плечами Александр. – Ты разрушаешь всё, к чему прикасаешься. А ведь могла бы создавать. Ты могла бы творить чудеса, Алисия.
– На благо Святому Престолу? – рыкнула я. – Ну уж нет!
– Твоя магия всегда будет на благо кому-то, – вздохнул он.
– На благо мне! – выдохнула я. – Мне и только мне. Я делаю, что хочу. И никто, никто мне не помешает. Ни Святой Престол, ни ваши глупые армии… ни ты.
– Я? – усмехнулся Александр. – Кто я такой, чтобы мешать тебе?
Будто ты не знаешь!
– Лицемер, – протянула я. И взгляд уцепился за синюю книжицу на столике в углу. – Лгун. Предатель. Отрицай, сколько хочешь. Я могу легко доказать, что это так. Ну?! Ты говорил, что знаешь молитвы? Приступай. Это же правда, что Бог защитит того, кто безгрешен?
– Нет безгрешных, – выдохнул Александр.
Я отмахнулась.
– Неважно! Хороший повод оправдать отсутствие помощи свыше. Откровения, крест – символы чистоты, да? А молитвой можно победить любую чёрную магию, так? Истинно верующему?
Александр медленно кивнул.
– Проверим? – фыркнула я, скрестив руки на груди. – Сейчас я попытаюсь тебя убить. А ты станешь молиться. И если твой Бог и твоя вера тебя спасут… чего, конечно, не случится… Я прикажу тебя освободить. А если нет, что вероятней… нет, милый, ты не умрёшь. Я заставлю тебя служить мне. Хочешь, расскажу, как? – О, я могла рассказать. Долго и с подробностями. Про потерю памяти. Про абсолютную покорность. Про…
– Ты спятила, – выдохнул Александр, во все глаза смотря на меня. – Господи, спаси её.
– Ты уже начал? – прошипела я. – Отлично.
И закрыла глаза. Я не хотела видеть. Я не хотела… не хотела…
Часть меня кричала в ужасе, зато другая… другая предвкушала, как подчинит себе этого почему-то понравившегося мне святошу. Сломает его. Заставит принадлежать… мне.
Я чувствовала, как по щекам текут слёзы, но знакомая лёгкость подхватила, как и раньше. И вместо криков боли я услышала чистое и напевное:
– Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae…
Ах так, да? Сколько же ты ещё будешь притворяться?!
Я стиснула кулаки и попыталась вызвать знакомую ярость.
Ты для меня ничего не значишь… Ты лишь один из многих.
– …Credo in Spiritum Sanctum…
Ты такой же, как остальные, кто обманывал меня, кто делал мне больно. И ты сделал. Очень больно. Я ведь поверила тебе. Я ведь…
Всхлипнув, я усилила натиск.
Я хочу, чтобы ты страдал. Чтобы ты понял, каково это – жить изо дня в день в ненависти, в холоде, одиночестве. Чтобы ты понял меня, наконец, святоша!
– …Sanctorum communionem….
Давай! Почувствуй то, что чувствую я!
Голос наконец-то пропал, задохнулся, захлебнулся… исчез.
Заходила ходуном мебель. Задрожал пол. По комнате пронёсся странный гул, и я открыла глаза, ожидая увидеть истерзанного упрямца на полу в луже крови.
А увидела сияние – яркое, белое… нет, радужное, чистое, безудержное. И где-то в его центре стоял на коленях Александр, всё ещё шевеля губами. Живой. Невредимый.
Не может быть…
Я закричала, падая на пол, закрываясь руками от слепящего света. Больно! Мне больно!
Казалось, даже одежда на мне вспыхнула и теперь обугливается кожа. Вся. Везде. И это я вместо Александра корчилась на полу, царапая каменные плиты, хрипя и не в силах сделать хоть что-нибудь.
– Credo in Deum, Patrem omnipotentem…! – громом раздалось в ушах.
– Пре…кра…ти-и-и-и! – прохрипела я.
И наконец-то потеряла сознание. Но даже здесь меня преследовал яркий радужный свет.
И негде было спрятаться.
Когда я очнулась, вокруг крутились целители, во рту чувствовался какой-то горький привкус, а в воздухе вовсю витал тяжёлый запах. По началу почудилось – ладан. Я вскрикнула, вообразив, что святоши до меня добрались. Вскинулась.
– Алисия! – раздался голос брата. – Слава богу, ты очнулась!
Ладонь легла мне на лоб, и я, закрыв глаза, повернула голову и потёрлась о неё щекой. Теодор. Впервые я была ему рада. И чуть не закричала: не оставляй меня одну. Мне страшно.
Целители, как по волшебству, исчезли, а Теодор долго ещё сидел у моей постели, бормоча какую-то чушь. Но он был рядом – всё, что мне требовалось.
Не оставляй меня одну…
Поправилась я быстро. По словам брата всего сутки провалялась. И, проснувшись в следующий раз, уже чувствовала себя отлично.
– Ох, Алисия, ну и испугала ты меня! – говорил Теодор, наблюдая, как я пытаюсь совладать с волосами. – Я понимаю, у каждого…м-м-м… свои привычки… Но чтение молитв во время…э-э-э… любви…
Я случайно дёрнула прядь и зашипела от боли.
– О чём ты? Какая любовь?
– Брось, Алисия! – усмехнулся Теодор. – Если этот Александр так тебе небезразличен, делай с ним, что хочешь – его брат всё равно сопротивляется. Да, да, хочешь, чтобы он молитвы читал – пусть, у всех свои странности. Но что с тобой было?
Я судорожно вздохнула, машинально прикрепляя заколку не там, где собиралась.
– Я не знаю.
– То есть? – насторожился брат. – Понимаешь, Алисия, ты кричала, а когда вбежала стража, ты билась на полу, а этот принц стоял на коленях рядом и молился. Это какая-то магия? Он тебя отравил или что-то в этом роде? Целители ничего не могут сказать, я надеялся, ты прояснишь. Чем вы там занимались?
Я подоткнула непослушный локон. Просто молился, значит?
– Сияние… Теодор, он сиял. Александр. Нет? Вы… не видели?
– Значит, всё-таки магия? – Теодор резко поднялся. – Он сильнее тебя, Алисия?
Магия? Нет… Это не магия… А если и магия, то иного рода.
Я повернулась к Теодору.
– Ну, конечно, нет. Глупости это всё, братец, забудь. И не бойся, твоё идеальное оружие в моём лице будет в порядке.
– Алисия, – начал было брат, но я перебила:
– Что с Александром?
Теодор закусил губу.
– Ну… Пока ты приходила в себя… Думаю, с ним всё хорошо. А что? Хочешь забрать его на какой-нибудь обряд? Подлечим чуть-чуть и будет готов. Алисия, если он более могущественный, чем ты, колдун…
– О, колдун из него, как из меня – клирик, – хмыкнула я. – Отпусти его, Теодор.
– Что? – опешил брат. – Как… отпустить?
– Просто. Отпустить, – отчеканила я, пристально глядя на него. – Учти, брат, я прослежу.
– Алисия, я понимаю… – начал было братец, напряжённо глядя на меня в ответ, но я не выдержала:
– Не понимаешь. Пожалуйста, Теодор, сделай так, как я прошу.
Оглядев меня напоследок с головы до ног, брат фыркнул и, заявив, что все влюблённые женщины слегка неумны, ушёл, громко хлопнув дверью.
Я отправила вслед за ним духов – проследить, чтобы обошлось без шуточек и неожиданных казусов.
В конце концов, я обещала Александру, что отпущу, если его вера превзойдёт мою магию. Но, чёрт возьми, как это получилось?! Магия святош – а я в ней уже мастак – всегда действует иначе, совсем иначе. Как маг Александр в сотню раз слабее меня, да он и не колдовал. Даже не пытался. Но мне никогда ещё не было так плохо, так страшно. Что Александр сделал такое, он же просто молился?
Выходит, это всё-таки правда. И сила веры, истинной веры способна развеять любую тьму? Я до боли стиснула зубы. Он же легко мог меня убить. Всего-то молитва – по сути, просто слова… Но почему, чёрт возьми, раньше она не срабатывала? Тот король, Антуан, выходит, действительно верил слишком мало. То есть и правда можно верить слишком мало, а можно и побольше? Бред… И почему сами святоши нападают на меня с мечом, а не со Святым Писанием? Может… может, они не настолько уж святоши? Но почему тогда носят эти их кресты и пользуются защитой Святого престола?
Слишком много было вопросов, а ответы словно кто-то прятал. Ни книги, ни люди не могли мне помочь, хотя и перерыла весь доступный мне архив. Наверняка в цитадели Святого престола найдутся ответы. Когда брат их и Дамиан её завоюют…
Если завоюют.
А пока надо подумать, что сделать с Александром. Я обещала, что отпущу его – это да, это конечно. Но святоши до него не должны добраться. Больше – нет. Такое оружие против себя я им в руки не дам, никогда. Но как с ним быть? Можно окружить духами – в этой его Хотфолде. Или поискать нужное заклинание, чтобы раз и навсегда отвадить от него Святой престол… Пожалуй, стоит. Так, чтобы и у себя дома он оставался моим пленником. Отпустить ведь тоже можно по-разному…
Александра увезли вечером. Я окружила его чарами – ни один святоша не подберётся. И стояла у ворот в тенях, глядя, как готовят для него карету. Как его ведут – под конвоем. Вот тут пришлось отвернуться: мне чудилось или нет, но радужное сияние всё ещё окружало хотфолдского принца. Уже не такое яркое, но глаза от него словно раскалённым прутом выжигало… Я очнулась только, когда карета выехала за ворота. Поплотнее укуталась в плащ и, набросив на голову капюшон, поплелась к крыльцу.
Я никогда больше не смогу посмотреть на хотфолдского принца без страха. И как тогда… ночью… у нас не будет.
Где-то на периферии сознания мелькнула мысль: "Почему? Мне же так раньше нравилось, когда он сиял. Мне же было от этого тепло…" Но я даже не стала над ней задумываться. Ну и чёрт с ним, с Александром. Есть много других, правда?
Тот южный король… как его… ах да, Дамиан очень удивился, явившись около полуночи в свою спальню, и найдя там меня на кровати. А я не прогадала: он оказался очень нежным любовником, как тёплый ветер его страны. И жадным, как море, в котором я чуть не утонула однажды. И это, конечно, было не как с Александром, но, думаю, и я, и Дамиан получили, что хотели.
Следующим вечером я вызвала демона и послала его в Хотфолду. Приказала быть по возможности невидимым и не заметным. И убивать каждого клирика, приблизившегося к Александру. И не клирика, если покажется подозрительным. Чувства самих хотфолдцев или их принца, которые обязательно увидят демона в родной столице, меня абсолютно не волновали
По-моему, именно тогда у меня появилась мысли создать отряд демонов. А чего мелочиться? Да, я пока ещё не умела контролировать столь большое число потусторонних сущностей. Но я же смогу научиться.
Какое-то время спустя мы снова переехали. Я, конечно, с удобством путешествовала в карете, читала книги, делала пометки. Но иногда – иногда – я в окно всё-таки смотрела. Виселицы на выезде из города заметить было нетрудно. И кресты на груди повешенных.
Вечером я спросила Теодора, что это. Тот отмахнулся, сказав: "Клирики, Алисия. Только не говори, что тебе их жалко". Мне не было жалко, я просто не понимала, зачем. "Ох, сестра, ну какое тебе дело?" – читалось на лице брата, когда он отвечал, что монахи волновали народ и смущали их своими проповедями, и так далее и тому подобное.
– Да он помешался на клириках, – сказал ночью Дамиан, играя моими волосами. – Казнит всех и не мешкая. Но, любовь моя, неужели тебе их жаль?
Жаль? Я хотела расправиться с монахами. Я сама их убивала. Но не так, не так…
Или так? Чем лучше отданный приказ духам или демонам, ведь результат всё равно тот же? Люди убьют или потусторонние силы?
И ведь среди этих повешенных мог найтись такой же Александр, с радужным сиянием, с истинной верой… Тогда брат прав. Да?
Но я всё ещё помнила, как это сияние грело. Я всё ещё тосковала – глубоко в душе меня всё ещё жгло. Предательство Александра выжгло на моей душе клеймо похлеще, чем все его молитвы.
– Владычица моя, свет моих очей, не хмурься, – целуя мне лоб, шептал Дамиан. – Не думай об этом.
Забавно, но так я в итоге и поступила. В конце концов, меня тоже хотели убить. И, если таким образом, даже этими жертвами, я смогу жить свободно – так пусть! Лес рубят, щепки летят, да? Пусть Теодор хоть весь Святой Престол повесит.
Я просто, чёрт возьми, хочу жить!
Мы медленно, но верно продвигались к Ромулии, к цитадели Святого престола. Когда-то Арман говорил, что это наша земля. И она будет нашей, по-настоящему. Моей, если уж на то пошло. Я сделаю так, чтобы шабаши можно было проводить не тайком под луной и звёздами, а весело и игриво – в городах. Я хочу и так будет.
Ох, Арман… он забросал меня письмами, но я так увлеклась исследованиями, что забывала на них отвечать. Тогда неуёмный дракон явился ко мне "в гости".
К тому моменту мне было всё равно, что Арман узнает и что почувствует. Он же обещал быть со мной – что бы ни случилось. Мы же друзья.
Когда я подарю Ромулию ему, он не будет спрашивать, чего это стоило. Конечно, не будет.
– Алиска! – как обычно свалившись как снег на голову, завопил дракон, заставив меня пролить чернила. – Как я рад тебя видеть!
Я шептала ругательства, пытаясь спасти хоть часть свитка.
– Ха, ты что, решила пополнять мою сокровищницу своими трудами? – хихикал дракон позже, рассматривая кипы черновиков на столе. – Нет, серьёзно, Алис, я, конечно, ценю твою заботу, но это как-то слишком… Ты когда последний раз наружу выходила? В прошлом году? Вот-вот, на мертвеца похожа. Идём-ка.
Рассекающий над армией дракон солдат впечатлил. Арман старался, виражи выделывал. А вот короли отчего-то насторожились.
– Сестра, будь внимательна. Ты точно знаешь, что ему можно верить? – говорил Теодор. – Он удивительно точно появился почти накануне сражения с либелийцами…
Я отмахнулась: знать не знаю никаких либелийцев, и Арман здесь не для того, чтобы вынюхивать наши секреты. Арман мой друг.
– Ну-ну, – фыркнул Теодор. Но больше ничего не сказал.
Как раз накануне этого сражения мы с Арманом летали над побережьем. И драконья тень красиво скользила по водной глади, и тёплые солнечные лучи красиво играли на его чешуе, заставляя загораться драгоценными камнями, соперничая разве что с морской рябью…
– Хорошо, что я один у мамы с папой, – сказал Арман позже, лёжа рядом со мной на тёплом песочке. – Такой брат… Алис, ты знаешь, его в народе зовут Ужасный. А ещё Бич Дьявола и…
– О, ты ещё вспомни, что обо мне в народе болтают, – фыркнула я, и дракон притих. Правда, ненадолго.
– Алис, почему ты с ним?
Я зевнула.
– Он мой брат, и, честно говоря, путешествовать по деревням и весям мне не очень нравится. Я больше библиотеки люблю, архивы. А он король, у него столько возможностей…
– Алис, по-моему, тебе не нужен покровитель, – отозвался Арман. – Серьёзно, зачем?
Я вздохнула.
– Пока я с ним, можно забыть о клириках. Его люди меня защищают. И он…
– …этих клириков вешает, – закончил Арман. – Алис, у тебя пунктик какой-то на святошах. Нормальные люди среди них попадаются. Вон, Александра твой…
Я рывком села на колени.
– Александр? А ты знаешь, тот раз, когда мы летали за ним в инквизицию, был от начала и до конца фарсом. Не провёл он там годы взаперти, это нас с тобой хотели в ловушку поймать и в этой темнице запереть. То есть, в разных темницах, наверное, но… Арман, что смешного я сказала?
– Ты лучше объясни, кто тебе эту чушь рассказал? – хихикнул дракон. – Алис, ну серьёзно, это просто… просто смешно!
– Смешно?! – ахнула я. – Я верила ему! Александру – я верила! А он… он..!
– Али-и-ис, – протянул Арман. – Это глупо. Мы, драконы, чуем ложь на расстоянии. Так вот, твой братец тебе врёт. А Александр – нет.
– Да неужели? – фыркнула я. – Он меня чуть не убил недавно, твой честный Александр.
Арман приподнялся на локте.
– Так значит, это правда… То, что рассказывают про тебя – ты заставляешь врагов молиться, а потом пытаешь. Да?
Я отвела взгляд.
– Ну и что?
– Алис, – тихо проговорил Арман. – Что с тобой?
Я отмахнулась.
– Ничего.
Дракон усмехнулся.
– Алиска, когда я говорил, чтобы ты стала ведьмой, а я буду твоим огнедышащим драконам, я подчеркнул: без жертв.
– Никто не просит тебя быть моим драконом, – откликнулась я, вставая. – Ладно, Арман. Полетели обратно.
Оставшуюся дорогу мы молчали. И весь тот вечер Арман бы странно тихим. Я его не трогала – знаю, это сложно принять и понять, что иногда для достижения мечты нужны жертвы. Мы же уже не дети, чтобы верить в сказки. А взрослый мир – вот он: не убьют тебя – убьёшь ты. Арман поймёт. Потому что на одной чаше весов клирики, а на другой – я. Моя жизнь и моё благополучие. Он поймёт.
Я верила…
Грандиозное, какое-то там очень важное сражение начали с утра пораньше. Причём обе стороны практически одновременно.
Мы с Арманом удобно устроились на высоком пригорке над всей этой кутерьмой. Я окружила нас защитой, приказала духам собрать завтрак.
