Текст книги "Сокровище Пущи (СИ)"

Автор книги: Мария Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Уа-а-а-у! – На забор запрыгнуло что-то черное и растрепанное.

Арс дернулся, машинально занося руку, но потом рассмотрел среди торчащего во все стороны меха желтые глаза и ахнул:

– Лих?

– Уа-а-а-а! – провыл тот, царапая когтями дерево.

Арс нахмурился. Что-то случилось. Домовые просто так не уходили от своего дома. Это было для них слишком тяжело и почти больно. Но тот все же пришел сюда и сейчас смотрел на хозяина глазами, полными паники.

– Что такое? – спросил мужчина.

Лих развернулся, спрыгнул на землю и обернулся на хозяина. В его глазах горела молчаливая просьба.

– Феодора, – сообразил Арс.

– У-у-у! – подтвердил кот.

Мужчина подхватил его на руки и едва устоял на ногах, когда перед глазами замелькали картинки. Такого еще никогда не бывало, но сейчас домовой мысленно передавал ему вести. Феодора, чужаки у ее дома и светящаяся точка, которая удалялась в сторону Пущи. Арс все понял с первого раза, и его захлестнула паника.

– Беги домой, – велел он коту, а сам бросился к вседорожнику.

Ему понадобилось всего пять минут, чтобы по полевой дороге добраться до опушки Пущи. Но дальше можно было только пешком. Ну или не совсем пешком.

– Помоги, – прохрипел мужчина.

Лесная тропа раскрылась прямо перед ним, и маг ступил на нее без страхов и сомнений. Хотя сегодня идти было очень тяжело. Настолько тяжело, словно он пробивался через толщу воды. Магия утекала по каплям, истощая и так опустошенный резерв. Но Арс сцепил зубы и шел, невзирая ни на что. Потому что где-то там, среди вековых деревьев, сейчас была его ведьма.

Тропа закончилась неожиданно. Маг вышел на мягкий мох и зашатался от накатившего головокружения. Он тряхнул головой, чтобы прийти в себя, и посмотрел вперед, в лощину. Трое мужчин осторожно раскапывали землю, а Петр Рылинский держал за плечо Феодору с черепом в руках. Белый свет черепа, падавший на ее лицо, делал ведьму похожей на призрака.

Арс поднял ладонь и чуть не выругался. От резерва остались считанные крохи. Требовалось придумать что-то незатратное, но эффективное, потому что шансов на второй удар не будет. И он почти придумал. Почти, если бы не ветка, так неудачно попавшая под ногу.

На хруст обернулись все. Рылинский что-то сказал. Арс попытался бросить заклинание, вот только Пуща подло высосала эти крохи прямо у него из пальцев. Резерв опустел окончательно. В тишине ночного леса послышался щелчок затвора. И последним, что маг успел уловить перед тем, как в грудь врезалась боль, были напуганные глаза его женщины. Женщины, которую он не смог защитить.

***

Мужчины сбросили рюкзаки. Ведьмак достал большой фонарь, остальные – складные лопаты. Локотков определил на земле квадрат, и они принялись копать, внимательно рассматривая землю. Виктор следил за периметром. А я лихорадочно пыталась понять, что делать, потому что времени осталось совсем немного.

Мы зашли в неглубокую узкую лощину, окруженную со всех сторон деревьями. Землю укрывал мох, кое-где виднелись промоины от сильных дождей. Кажется, если побегу по ним вниз, они выведут к Плисе. Но за мной явно будет погоня. Да, я выполнила свою задачу – привела Рылинского на место. Вот только свидетель на свободе ему точно не нужен.

Прикрыв глаза, я попробовала сосредоточиться и призвать дар. А сила ведьмы плескалась где-то внутри, захлебываясь от эмоций и отказываясь подчиняться. То ли мой страх на нее действовал, то ли полнолуние, но ничего не выходило. От этого становилось еще страшнее. Великие Предки, неужели все будет так, как задумал Рылинский?

А дальше все случилось как-то очень быстро. За нашими спинами хрустнула ветка. Рылинский глянул через плечо и вдруг резко развернулся, закрывая себя мной. От рывка я чуть не выронила череп. Пятна света лихорадочно заскакали по кустам. И этого мне хватило, чтобы увидеть того, кто пришел за нами.

– Арс, – выдохнула я.

– Стой, – скомандовал Петр. – Иначе я убью девчонку.

Арс сжал пальцы в кулак, пытаясь призвать магию. Но его дар, видимо, слушался так же плохо, как и мой. У меня замерло сердце. Он ведь пришел сюда совсем без оружия. А вот у подельников Рылинского оно было. Щелкнул затвор, а потом тишину прорезал негромкий выстрел.

Мой маг дернулся, хватаясь за грудь, и медленно опустился на колени. Еще до конца не осознавая, что произошло, я обернулась на звук. Ведьмак держал короткое ружье.

– Такой свидетель нам точно не нужен, – спокойно сообщил он.

– Согласен, – с таким же равнодушием согласился Рылинский.

Я снова посмотрела на Арса. Он упал на мох и замер, неловко завалившись на спину.

– Нет, – выдавила помертвевшими губами. – Нет…

Череп выскользнул из пальцев, но мне уже не было до него никакого дела. Я рванулась вперед, и, как ни странно, Петр не стал удерживать. Только прикрикнул в спину насмешливо:

– Далеко не отходи. Заблудишься и сгинешь.

А я на подгибающихся ногах добежала до Арса и рухнула рядом с ним.

– Нет-нет-нет, – бормотала я, забыв обо всем на свете. – Нет…

На мужской груди быстро расползалось алое пятно. Арс не отвечал и почти не дышал. На меня накатил такой ужас, которого я не испытывала никогда в жизни. Любимый мужчина умирает на моих руках. В лесу, во многих километрах от людей. Дар не слушается. И на помощь больше никто не придет.

– Пожалуйста, – выдохнула я. – Не умирай, пожалуйста. Арс…

Ну как же? Почему? Этот храбрый, сильный, благородный мужчина не может просто погибнуть, еще и по вине того, кто однажды уже сломал ему жизнь. Я ведь столько всего не успела сказать. Столько не успела сделать. Великие Предки, он так мне нужен.

Боль, отчаяние, беспомощность переплелись внутри в дикий коктейль. Хотелось выть. Но вместо этого я просто подняла голову к небу и взмолилась, сама не зная, кому именно:

– Помоги, прошу…

Лунный луч пробился через кроны и упал мне на щеку. Медальон на шее нагрелся почти нестерпимо. По моим венам будто потек кипяток. Я беззвучно всхлипнула. Странные ощущения нахлынули лавиной. Звуки, цвета, запахи.

Меня самым настоящим образом накрыло. Время замедлилось. Рылинский со своими прихвостнями остался где-то далеко-далеко. Сейчас со мной разговаривали травы, называя свои имена. Птицы выпевали заговоры и заклинания. Ветер нашептывал истории, которые принес с чужих земель. Вся Пуща смотрела на меня, решая, достойна я или нет.

Волшебный лес всегда нуждался в тех, кто мог слышать и слушать его. Мог рассудить или прийти на помощь, когда возникала такая нужда. Без зла, корысти и дурных мыслей. Вот только уже много лет Пуща стоит без хранителей. Потому что не осталось ведьм, способных понять волю леса. Способных найти и привести к нему мужчину, который станет настоящим защитником. Анна была последней. Но ее детям заветы матери оказались чуждыми. И Пуща просто жила, с легким раздражением поглядывая на людей, среди которых не находилось достойного. Пока в Прилесье не появилась я…

Я гулко сглотнула, вырываясь из странного транса. А потом за деревьями разгорелось бледное свечение, и из-за могучих стволов выступил Он.

Казалось, этот зверь был соткан из лунного света. Копыта не оставляли следов на мягкой земле. Шкура серебрилась, переливаясь разными оттенками. А рога, венчавшие крупную голову, походили на два лунных серпа.

– Зубр, – беззвучно прошептала я. – Хранитель…

Зверь подошел к нам. Остановился и глянул сначала на меня так, словно заглядывая в самую душу. Я замерла, не пытаясь ни сопротивляться, ни бежать. Сейчас он оставался моей последней надеждой. Нашей надеждой на счастливый конец. И если Хранитель потребует от меня что-то в обмен на жизнь Арса, я сделаю, без страхов и сомнений.

Зубр тихо фыркнул, по-доброму насмехаясь надо мной. Потом опустил голову к Арсу и коснулся губами его лба. Серебристый свет потек в мужчину, высветлил вены и артерии на его руках. Неужели…

Арс вдруг дернулся и судорожно вздохнул.

– Живой, – ахнула я.

От облегчения у меня вырвался тихий всхлип. По щекам побежали запоздалые слезы.

– Феодора… – хрипло произнес Арс и протянул ко мне руку. – Ну что ты… Не надо.

Я поймала его ладонь и прижала к своей щеке. Свободной рукой он коснулся еще не успевшего высохнуть пятна на груди и прикрыл глаза, в которых мелькнуло запоздалое понимание.

– Арс, я…

– Все будет хорошо, – улыбнулся маг. Улыбка вышла все еще слабой, но искренней и счастливой.

– Будет? Обещаешь?

– Конечно, – согласился Арс и глянул мне за плечо, сразу серьезнея. – Надо только разобраться… с проблемой.

Осознание того, что еще ничего не кончилось, накрыло ледяной волной. Враги не обращали на нас внимания, занятые раскопками, но в любой момент могли снова выстрелить. А мы…

Я вдруг замерла, прислушиваясь к себе. Внутри что-то изменилось. Сила больше не билась, как пойманная в ловушку птица. Она спокойно разливалась по телу, наполнила каждую клеточку, обострила чувства. Я ощущала все, что происходит вокруг. Каждое дерево, росшее здесь уже Предки знают сколько лет. Каждого нечистика, который внимательно следил за тем, что происходило в лощине. Каждого человека, одержимого жаждой власти. И каждого мертвеца, не получившего покой.

– Инициация, – кивнул Арс и сел, чуть поморщившись. – Теперь ты стала настоящей ведьмой. Но эти типы – мое дело.

Он поднялся и расправил плечи. Подал мне руку, помогая встать на ноги. Я на секунду приложила ладонь к его груди, просто чтобы убедиться, что все в порядке. Арс поцеловал мои пальцы, быстро, мимолетно, и задвинул меня к себе за спину.

– Эй, – спохватился ведьмак, замечая нас.

Он вскинул ружье. Но Арс оказался быстрее. Он махнул кистью, и все пятеро рухнули, как подкошенные, в мох, который тут же пополз по их телам, заключив каждого в плотный зеленый кокон, из которого не выбраться. Ружья затрещали, рассыпаясь в щепки и пыль. Сзади, от почти растворившегося в темноте Хранителя, прилетела волна одобрения. Битва закончилась, даже не начавшись. На меня накатило облегчение. Вот только оставалось кое-что еще.

Уже ничего не боясь, я спустилась к месту раскопок. Подручные Рылинского действовали осторожно и успели только убрать слой мха у большой промоины, поэтому костей не было видно. Я сняла с шеи медальон и вытянула руку вперед. Души сагаров заслужили покой. И каким-то образом сейчас мне стало понятно, как им его подарить.

Вспыхнув, серебро рассыпалось искрами, которые станцевали причудливый танец и нырнули в землю. Оттуда вылетело пять полупрозрачный теней. Одна из них замерла напротив меня на секунду, а потом скользнула к Рылинскому и впиталась ему в грудь. Петр дернулся, открывая глаза. Арс понятливо хмыкнул и освободил его из мохового плена. Неловко пошатываясь, Рылинский поднялся.

– Ты, та-шели, – выдохнул он, глядя на меня.

Я склонила голову. Так сагары называли своих жрецов и шаманов.

Петр, а вернее, дух сагара в теле Петра, сделал шаг и поднял с земли собственный череп. Вздохнул, прикрывая глаза, и снова глянул на меня.

– Спасибо. Ты подарила нам свободу.

– Вы слишком задержались на этом свете, – слабо улыбнулась я. – Пора идти дальше.

– Пора, – согласился сагар.

– Но можно сначала задать вам вопрос? Как вы оказались здесь? И зачем?

– Зачем… – Он поднял лицо к небу, подставляя его лунным лучам. – Ради нее.

– Ради богини?

– Это было давно. – Слова звучали немного тяжелоловесно и грубо, словно такой разговор был непривычен для сагара. – Мы были сильным, гордым народом. Нас вела жажда завоеваний. И мы теряли человечность в ней. Не щадя никого. Но кровь, боль, смерть – все это чуждо нашей Богине. Она пыталась воззвать к нам. Мы оставались глухи. И тогда Луна отвернулась. Перестала отвечать жрецам. Забрала силу у наших зелий и амулетов. Лишила своего благословения весь народ. Мы спохватились. Пытались вернуть ее милость. Однако она молчала. И тогда я, верховый та-шели, узнал о камне. Камне, что хранился в сокровищнице вашего правителя. Захотел принести его в дар Богине. Чтобы она услышала. Отряд из лучших воинов выдвинулся к каменному городу. Я вел его сам. Нам удалось захватить камень. И вместе с ним мы отправились дальше на север.

– Чтобы никто не преследовал вас.

– Да. Вот только не знали, что главная опасность подстерегает нас здесь. В напитанном силой лесу. Мы прорывались сквозь чащу, вызвали его гнев. И гнев этот оказался страшен. Мы погибли, погибли все. А камень пленил наши души. И нам пришлось остаться здесь на годы. На века. Смотреть, как истлевает собственная плоть. Как вокруг растут и умирают деревья. Слушать вести о крахе нашего народа, которые приносил ветер. И никто не мог помочь. Пока мой амулет, благословение богини, не попал в твои руки. Молодая та-шели смогла услышать зов и пришла сюда.

Он нагнулся, отыскивая лопату, отошел и в несколько движений выкопал из земли что-то небольшой и грязное. Вытер о брюки, и из-под грязи проступил бок молочно-белого камня.

– Возьми. – Сагар протянул его мне.

Я машинально отшатнулась назад, натыкаясь на Арса, который тут же обнял меня за плечи. Трогать камень не хотелось. За века в Пуще он накопил в себе столько пугающей мощи, что волосы вставали дыбом. Страшно представить, что случилось бы, достанься Сердце Рылинскому.

– Арс… – позвала немного беспомощно.

– Я разберусь, – пообещал тот.

Успокаивающе сжав мои плечи на секунду, он протянул руку. Сагар кивнул и положил камень ему на ладонь. Мне стало беспокойно. Но с Арсом не случилось ничего страшного. Он немного постоял, раздумывая, потом развернулся и шагнул к краю лощины, где еще серебрился силуэт крупного зверя.

Арс нашел среди мха плоский камень и положил Сердце на него. Отступил на шаг назад, молча кивая зубру. Хранитель тихо фыркнул, поднимая ногу, и опустил ее прямо на Сердце. Оно треснуло и беззвучно рассыпалось мелким песком, словно было хрустальным.

– Вот и все, – сказал Арс.

– Вот и все, – повторил сагар. – Прощай, маленькая та-шели.

– Прощайте, – шепнула я.

Пять серебристых теней рванулись вверх, туда, где их ждала Луна. Рылинский кулем упал на землю. Стало темно и тихо. С плеч словно свалился тяжелый груз.

– Закончилось, – облегченно выдохнула я. Но тут же вспомнила о соседях и развернулась к Арсу. – В деревне остались бандиты Рылинского. В доме Карповичей.

– Пойдем, – кивнул мужчина, подавая мне руку.

Стоило только вложить пальцы в его ладонь, перед нами раскрылась лесная тропа, которую было видно и в темноте. Арс шагнул на нее, ведя меня за собой. Там не было страшно. Не кружилась голова, не звенело в ушах. Лес признал нас своими, и больше не было ничего, что могло бы навредить. Тропа за секунды провела сквозь чащу и выпустила на луг, в нескольких шагах от дома Арса. А дальше – тропинка, роща, мой забор. И массивная темная фигура, неожиданно заступившая нам дорогу.

– Феодора? – громыхнул знакомый голос.

– Папа? – ахнула я. – Ты приехал?

– А ты как думала? Сама ведь позвала на помощь.

– Да. – На меня накатило облегчение. – Карповичи…

– Твоих соседей я освободил, – перебил папа. – Типы, которые их стерегли, сказали, что тебя увели в лес.

– Уже все хорошо. Меня спасли.

– Вижу, – хмыкнул он и глянул на Арса.

Даже в простой одежде, похожей на камуфляжную, родитель производил серьезное впечатление. Но Арс не смутился.

– Арсений Завьялов, – спокойно представился он.

Мы все еще держались за руки, что не укрылось от отца. Хотя папа не стал возмущаться и требовать объяснений. Вместо этого снова посмотрел на меня и просто спросил:

– Цела?

– Да, – кивнула я.

– Ну вот и хорошо.

– В Пуще остался Петр Рылинский, – сообщил Арс. – И его четверо подельников. Они хотели найти там один древний артефакт, для чего и захватили вашу дочь, как проводника.

– Вот как? – помрачнел папа. – Что ж, разберемся. Нужно вывести их оттуда.

– Я могу доставить их к опушке.

– Хорошо. Только стоит вызвать еще людей.

На ходу доставая магофон, папа отправился к своему вседорожнику, который темнел у забора Карповичей. А я поняла, что вот теперь-то все точно закончилось. Папа разберется с Рылинским, и никто не уйдет без наказания.

– Мя-я-я! – громко заорал запрыгнувший на забор Бес.

Рядом тут же очутился Лих. Арс погладил домового по голове.

– Все хорошо, – произнесла тихо. – Мы вернулись.

– Ма-а-ау!

Я развернулась и уткнулась Арсу в плечо. Его футболка терпко пахла дымом, кровью и лесом. Вокруг меня сразу же сомкнулись объятия, сильные и надежные.

– Я так за тебя испугалась, – призналась тихо. – Подумала, что ты умер…

– Не вспоминай об этом. – Он погладил меня по волосам.

– Мне столько нужно сказать тебе… И вообще, после того, что было, ты обязан на мне жениться. В конце концов, я букет на свадьбе поймала.

– Женюсь, – легко согласился Арс.

– Правда?

Я чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Мужчина смотрел на меня с теплом и легкой улыбкой.

– Знаешь, я ведь и правда почти умер, – сказал он. – И последнее, что почувствовал, это было сожаление. Сожаление, что не смог защитить тебя. Что у меня уже не будет второго шанса начать жизнь, вкус которой я только-только начал ощущать снова.

– Арс…

– Но теперь я ни в чем не сомневаюсь и ничего не боюсь. Ты сделала меня живым. Люблю тебя, Феодора.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала непослушными губами. – И хочу просто быть с тобой.

И совершенно наплевать, что по этому поводу скажет папа. Теперь я полностью вошедшая в силу ведьма, с мнением которой придется считаться.

Арс снова улыбнулся, легко и свободно, и привлек меня к себе. Нам обоим стало совсем не до разговоров. Отголоски страха еще не успели рассеяться, и хотелось побыстрее заменить их новым, яркими эмоциями. А что могло помочь в этом лучше, чем поцелуи любимого мужчины?

Налетевший ветерок пошевелил мои волосы. Луна подмигнула нам с неба и скрылась за облачком. Где-то на самой границе слуха почудился облегченный вздох. Пуща наконец обрела то, что так долго ждала. А мы с Арсом обрели друг друга.

***

Нормально поговорить с папой я смогла только через неделю. Все это время мы сидели в Прилесье. Конечно, и мне, и Арсу пришлось несколько раз съездить на допрос. Но после мы сразу возвращались сюда. Подальше от разборок, происходивших сейчас на самом высшем уровне.

В деревню люди из службы имперской безопасности тоже явились. Напугали Фокина с Коломийцевым, побывали у Зудина, увезли с собой растерянного Илью и до жути перепуганного Вешкина. Мне хотелось надеяться, что они не будут карать всех подряд, а разберутся и найдут виновных.

Да и без разборок хватало дел. Арс помогал восстанавливать пострадавшие от пожара конюшни. Я воевала с собственным огородом. После инициации моя сила немного ушла в разнос, отчего каждый свободный клочок земли теперь был занят травами и цветами. Причем не всегда мирными и полезными. Благо, у меня был помощник. Книга «Образ жизни и повадки пресноводных рыб» окончательно превратилась в гримуар, который все же не уничтожила Анна. Она просто спрятала его, ждать ведьму, способную принять наследие предков.

В субботу папа приехал сразу с утра. Выбрался из вседорожника, устало потянувшись. Осмотрелся по сторонам. Полной грудью вдохнул чистейший деревенский воздух. И только потом шагнул за калитку. Его моя защита пропускала без всяких вопросов.

– Попей, – предложила я, подавая ему стакан морса.

Вчера мы собирали смородину. Из ягод и трав, выросших на городе, я сварила что-то вроде восстанавливающего зелья. Деревенские, работавшие на конюшнях, уже успели его оценить и одобрить.

– Спасибо, дочь, – улыбнулся он, напившись. – Прогуляемся?

Оставив Беса, который уже догнал по размерам Лиха, за главного, я повела отца к реке. У воды вообще было очень здорово разговаривать. Особенно, если позаботиться об отсутствии свидетелей. Что папа и сделал, установив защитный купол, когда мы спустились к тому самому месту, где я нашла амулет сагарского жреца.

– Рылинский на допросе подтвердил все то, что рассказали вы с Завьяловым, – проговорил отец, глядя на водную гладь. – И про свои планы, и про то, что они тут творили. Ты знаешь, что на их совести еще и убийство?

– Убийство?

– Да. Ведьмак Виктор Усольцев убил деревенского. Лихачева. Тот однажды заметил ведьмака в лесу во время ритуала, проследил и стал шантажировать. За что и поплатился.

– Вот как, – вздохнула я.

Усольцев убил, а ушлый Вешкин обвинил в этом Арса. М-да… И что творится внутри таких людей?

– А Вешкин? Илья?

– Вешкин к шантажу причастен не был. Но он сдал людей, которые хотели устроить в Пуще охоту, и сейчас безопасники раскручивают и эту цепочку. Илья ничего не знал. Он прошел все проверки и официально признан невиновным.

– Что ж, я в него верила.

Однокурсник казался неплохим человеком, и я была искренне рада, что он не замарался в делах брата.

– И что теперь с ними будет? – спросила тихо.

– Ничего хорошего, – ответил папа. – Всем пятерым вменяют государственную измену. А это, сама понимаешь, что.

Я кивнула, поморщившись. Пожизненное заключение в самой суровой тюрьме империи. Или даже казнь, если император слишком уж сильно разозлился.

– А мы?

– К вам никаких претензий нет, – пожал плечами папа. – Император, конечно, очень недоволен потерей такого могущественного артефакта. Но Арсению удалось убедить следователей, что с Сердцем вас из Пущи не выпустили бы.

– Ну и прекрасно, – выдохнула облегченно.

– Николай Рылинский потерял все титулы и привилегии. О планах сына он не знал, но император не простил ему такой недосмотр.

– К кому все перейдет?

– К Илье. Твой однокурсник не слишком рад, мягко говоря. Даже порывался отказаться. Только Его Величество не внял. Дал ему три года на то, чтобы освоиться в семейных делах. А меня назначил куратором.

– Неожиданно.

Впрочем, Илья справится. Пусть он не самый жесткий и пробивной человек, но у него светлая голова. А с папиной помощью это вообще не станет проблемой. Андрей Домбровский из кого угодно сделает грамотного управленца.

– Пап, можешь рассказать честно? – Я глянула на родителя. – Как тебе вообще пришла в голову идея выдать меня за Петра?

Он понимающе хмыкнул, совсем не смутившись такого вопроса. Я затаила дыхание в ожидании ответа.

– Она пришла в голову не мне. Предложение от лица сына сделал Николай. Я знал, что Петр тебе не слишком нравится, и не собирался соглашаться. Но в тот же день у меня состоялся разговор с императором, где тот сообщил, что одобряет ваш брак и будет рад присутствовать на церемонии, желательно в начале осени. Сама понимаешь, ему отказать просто так я не мог.

– Понимаю, – нахмурилась я.

Да, Рылинский ведь говорил, что ему выбрали в жены «хорошую девочку», чтобы помочь остепениться. А воля императора такова, что спорить с ней сложно.

– И тогда я решил потянуть время, – продолжил папа, открыто глядя мне в глаза. – Мне хотелось, во-первых, выяснить, стоит ли Петр тебя, как будущий супруг. А во-вторых, дать ему самому шанс проявить себя. Поэтому я специально затеял тот наш разговор в таком ключе, чтобы ты вспылила и наотрез отказалась слушаться. Специально отказал от дома, чтобы ты уехала из Старограда. Собирался просить Шнейдера как бы случайно напомнить тебе о Прилесье, но ты вспомнила сама.

– А нельзя было просто рассказать мне все? – удивилась я.

– Я решил сделать так, чтобы твои эмоции по этому поводу оставались искренними, – уголком губ улыбнулся папа.

– Интриган и манипулятор.

Но несмотря на возмущение, на душе стало легко и радостно. Папа любит меня. Он заботится обо мне и не собирался отдавать Рылинскому просто так. Все-таки мы семья.

– Что есть, то есть. В общем, ты уехала, а я стал копать. Но Рылинские позаботились о том, чтобы скрыть ту историю с Завьяловой. Я о таком даже не догадывался. Что уж говорить о планах Петра по захвату престола.

– Император сделал ставку не на того человека, – тихо пробормотала я и неосознанно оглянулась.

– Да, – кивнул отец. – Он… признал, что был не прав. И даже готов вернуть Арсению все его звания и заслуги, дать место в своей личной гвардии. Только согласится ли Арсений?

– Не согласится, – без раздумий ответила я. – Он стал хранителем Пущи. Теперь сам лес и земли вокруг – его ответственность. И Арс будет эту ответственность нести.

– А ты станешь помогать.

– Конечно. Я тоже связана с Пущей, как ведьма. Но если бы была не связана… Все равно осталась бы рядом с Арсом. Потому что люблю его.

Вопреки моим опасениям, папа не стал возмущаться или отговаривать. Только улыбнулся тепло и сказал:

– Я не против. Но звания и остальное пусть все-таки примет. Таким не разбрасываются.

– Мы собираемся пожениться, – осторожно продолжила я. – На следующей неделе. Без всяких церемоний.

– Женитесь, – разрешил родитель. – Тем более императору сейчас совсем не до вас.

Я недоверчиво моргнула, а потом шагнула вперед и обняла папу, крепко-крепко.

– Главное, чтобы ты была счастлива, дочь, – тихо произнес он, погладив меня по голове.

– Буду, папочка. Обязательно буду.

ЭПИЛОГ

– Дорогой, мне нужно тебе кое-что сказать, – пробормотала я себе под нос. – Вернее, показать.

Лежащие на диване домовые ехидно зафыркали. Я покосилась на них и со вздохом глянула в окно. Зрелище лип, медленно терявших листья, завораживало.

Октябрь наступил как-то незаметно. Ночи вдруг стали прозрачно холодными, радуя по утрам ароматом первых заморозков. Вода в Плисе потемнела. Деревья начали стремительно желтеть. А зелень хвойников Пущи теперь пестрела неровными пятнами желтого, оранжевого и красного.

Мне нравилось в деревне. Я совершенно не страдала от отсутствия светской жизни, салонов красоты и старых знакомых. Разговоры о способах консервации, обсуждения урожаев и планов на посевную меня не раздражали. И деревня тоже приняла аристократку. Сплетни благополучно забылись, я обзавелась своим кругом хороших друзей и чувствовала себя здесь просто прекрасно.

С тех событий в Пуще прошло больше трех месяцев. Мы с Арсом поженились, тихо, спокойно, без всякого шума. Я окончательно переехала в Прилесье и взяла в университете академический отпуск. Мне нравилась археология, просто сейчас в первую очередь нужно было думать о собственном даре. После инициации сила стала ласковой и послушной, но я еще многого не знала. Семейный гримуар делился со мной мудростью предков в виде заметок, картинок, даже снов. Я училась чувствовать травы, варить зелья, направлять свою силу во благо. Хорошо еще, что практики хватало. Прасковья убралась из деревни. То ли решила, что со мной ей не тягаться, то ли мое зелье оказалось настолько действенным, что убрало с участка не только грызунов, но и саму зловредную ведьму. Но после ее отъезда местные со своими проблемами шли исключительно ко мне.

Теперь дом Лесниных походил скорее на склад и мастерскую, где я училась, принимала посетителей и работала. А жили мы у Арса. Папа предлагал построить нам коттедж посерьезнее, но мы отказались. Возможно, потом, когда наша семья станет больше... Сейчас было достаточно и этого.

Правда, папа все равно нашел, где размахнуться. Он на свои деньги переложил во всей деревне асфальт и поставил новые фонари. А еще построил в Маркове портальную станцию. И теперь на то, чтобы добраться до Старограда, нужно было не полтора часа, а всего двадцать минут. Жители Маркова и всех окрестных деревень были ужасно ему благодарны. Хотя папа делал это явно не для того, чтобы порадовать местных. У него были далеко идущие планы на Пущу. Ведь я, как ведьма, теперь могла собирать и поставлять нашим семейным предприятиям самые редкие и ценные травы.

Лежащие в Пуще останки сагаров я решила не трогать. Никакие научные лавры не стоили того, чтобы превращать в музейные экспонаты тех, кто и так настрадался за века. Их души стали свободны, но и костям нужен покой. Профессор Верховцев пытался было прорваться в лес, мол, он стал первым, кто сделал открытие, но Арс его не пустил. Даже без моих просьб.

Стоило только подумать об Арсе, и его фигура показалась на лугу. Сила Пущи изменила мужа. Как истинный хранитель, он начал чувствовать и понимать лес, все, что там живет и растет. Легко находил травы и грибы, слышал жалобы на браконьеров, которых теперь стало гораздо меньше, мог предсказать изменения погоды лучше любых магов-синоптиков. Его магия была связана с Пущей, будто с огромным кристаллом-накопителем. Местные легко приняли новый статус своего егеря, и даже из Старограда иногда неуверенно интересовались, а можно ли пообщаться с таким необычным магом. Арс подозревал, что его хотят привлечь то ли к научным исследованиям, то ли к обучению, но пока не торопился во все это ввязываться. Мы предпочитали просто наслаждаться семейной жизнью и новыми способностями.

– Привет, – улыбнулся Арс, входя в дом и снимая куртку.

С собой он принес ароматы заморозков, палых листьев и дыма от костров. Я обняла мужа, вдыхая их полной грудью. В его объятиях всегда было так тепло и спокойно. Не бешеная страсть, не яркая влюбленность, а нечто гораздо более сильное, глубокое и правильное.

– Я соскучились, – призналась тихо.

– Я тоже, – ответил он.

И плевать, что мы не виделись всего-то полдня.

– Я предупредил деревенских, чтобы поторопились со сбором урожая. Через пару дней начнутся затяжные дожди.

– Тогда мне нужно перевезти из Старограда остатки теплой одежды, – сделала мысленную пометку.

– Хорошо, что теперь у нас большой шкаф, – хмыкнул Арс.

Я немного смутилась. Когда мы стали жить вместе, жилищу нелюдимого холостяка пришлось претерпеть кое-какие изменения. Здесь стало больше мебели, теплых ковров и разных уютных мелочей, без которых я не представляла свою жизнь. Но Арс благородно разрешал мне творить тут все, что угодно. Потому что любил.

– Уау! – подал голос Лих и запрыгнул на стол. Пушистый бок красноречиво задел стоявшую там корзинку.

– Мне нужно тебе кое-что показать, – вздохнула я и высвободилась из крепких объятий.

– Новое зелье?

– Не совсем.

Я подошла к столу и сдернула с корзинки полотенце.

– Великие Предки, – обреченно выдохнул Арс.

В корзинке лежали кабачки. Восемь штук красивых светло-зеленых кабачков чуть больше ладони длиной.

– Это последние, – пообещала я. – Уже пошли заморозки, так что больше урожая не будет.

– Ну конечно, – не впечатлился Арс.

И я, если честно, понимала его скептицизм. Мой огород цвел и рос все лето. Мы собрали хороший урожай. Пять ящиков крепких яблок. Несколько ведер малины и смородины. Восемь кочанов отличной капусты, часть которой мы съели, а часть помогла засолить тетя Лида. Охапки трав и цветов, росших на грядках сами по себе. Но настоящим сюрпризом стали кабачки.

Про семена, посаженные за сараем, я благополучно забыла. А те за лето разрослись, оплели забор, едва не перебравшись на участок Арса, и начали плодоносить. Сначала я радовалась и с удовольствием делала оладьи и рагу. Но кабачки не кончались. Каждый день на грядке появлялось чуть ли не по десять штук новых зелененьких плодов. Арс запросил пощады. Я попыталась раздать их соседям, но быстро поняла, что предлагать урожай в деревне – гиблое дело. Пришлось сплавлять запасы в Староград. Но скоро и папа с Кларой Генриховной мягко намекнули, что питаться одними кабачками вредно для здоровья. А те росли и не думали останавливаться.