Текст книги "Сокровище Пущи (СИ)"
Автор книги: Мария Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Его дружки поглядывали на меня с опаской. Вся троица имела вид хмурый и помятый, но зато они, кажется, были трезвыми.
– Так что случилось? – поторопила я их.
– В общем… Уважаемая ведьма, – выдал Витюха, собравшись с духом, – снимите с нас проклятие.
– Проклятие? – обалдела я.
Великие Предки, значит, я их все-таки прокляла. Ну надо же.
– Выпивка больше в горло не лезет, – насупился Витюха.
Сусловы поддержали его мрачными кивками. Видимо, невозможность выпить стала для них настоящей катастрофой.
Пытаясь сохранить невозмутимый вид, я подошла к калитке. Великие Предки, что делать? Проклятие родилось на эмоциях, от злости и возмущения. А как его снять – вообще не представляю. Интересно, мои гости сильно разозлятся, когда узнают об этом? Или побоятся предъявлять претензии ведьме?
– А вы уверены, что проклятие действует? – спросила я, внимательно оглядывая всех троих.
– Уверены, – буркнул один из Сусловых. – С того самого вечера ничего не лезет. Ни пиво, ни вино, ни самогон Степаныча.
Его братец достал из кармана безразмерной куртки пивную бутылку. Поднес к губам, сделал глоток и тут же закашлялся, орошая брызгами и пеной траву у забора. Корольков похлопал его по спине.
– Прасковья сказала, что проклятие у нас, – сообщил он. – И не сняла.
– Так разве это плохо? – мило улыбнулась я.
Их лица вытянулись. Кажется, подобный вопрос им не приходил в голову.
– Вот-вот, – послышался голос Людмилы Васильевны, и сама соседка выглянула из-за забора. – Феодора дело говорит. Зачем вам проклятие снимать? Чтобы дальше пить и дебоширить?
– Мы… это… – смутился Суслов под строгим взглядом бывшего директора школы.
– Это, это, – передразнила его женщина. – Вот попробуете без самогона жить и посмотрите.
– Так нас же уважать перестанут, – возмутился второй Суслов.
– Кто? – Людмила Васильевна уперла руки в бока. – Такие же выпивохи? Или вы скажете, что Родиона Глазунова, который и капли в рот не берет, никто не уважает? Или Авдеева? Сорокина?
Троица понурилась. Меня их реакция совсем не удивила. В высшем свете тоже были те, кто считал, что без кутежа в дорогих клубах, купания в ваннах с шампанским и гонок на дорогих авто их не будут уважать. Иногда эти люди вовремя осознавали свою глупость и выбирались из замкнутого круга, иногда окончательно опускались на дно, где не могли спасти деньги и связи. Наверное, для Королькова и Сусловых настал критический момент – момент выбора.
– Так что нечего приставать к Феодоре со всякими глупостями, – твердо сказала Людмила Васильевна. – Раз прокляла, значит, за дело. И даже ДЛЯ дела.
– Степаныч всю жизнь с таким проклятием ходит, и ничего, – вспомнилось мне. – Так что и вы сможете.
Корольков бросил на меня обреченный взгляд, но я тоже осталась непреклонной. Поэтому им пришлось разворачиваться и уходить.
– Правильно, ты слабину не давай, – закивала Людмила Васильевна.
– Только бы они не стали мне мстить, – вздохнула я.
– Эти – не станут, – махнула рукой соседка. – Кишка тонка. А ты у нас, значит, ведьмой становишься?
– Честно? Понятия не имею.
– Ну смотри.
Людмила Васильевна скрылась за калиткой, а я ушла к себе. Быстро позавтракала, собрала рюкзак и сбежала, пока в гости не явился кто-то еще.
Арса дома не было, поэтому я уселась на нагретое солнцем крыльцо и стала его ждать. После вчерашней грозы небо снова стало ясным, но жара уже вряд ли будет такой удушающей, как раньше.
Великие Предки, что происходит с моей жизнью? У меня и правда просыпается ведьминский дар. Теперь это не просто танцы на лугу. Я случайно сотворила полноценное проклятие. Не знаю, сколько оно продержится, но факт остается фактом.
Неужели я становлюсь опасной? Сейчас не чувствую в себе ничего особенного, вот только боюсь, что сказанное на эмоциях слово снова может стать чем-то непростым. И ведь даже не поговорить ни с кем. Ни мамы, ни бабушки, к деревенской ведьме идти совсем не хочется. Если только опять ехать в Староград, в тот магазин…
– Ты чего тут сидишь? – Голос Арса вырвал из раздумий.
Егерь вошел в калитку, закрывая ее за собой и подошел ко мне. Под его внимательным взглядом я вспомнила васильки и смутилась.
– Решила подождать тебя, – сказала, поднимаясь.
– Правда?
– Да… – я машинально запустила руку в волосы. – У тебя тут… тихо. Спокойно.
Арс странно хмыкнул и кивнул.
– Хорошо. Дай мне пять минут, и пойдем.
Совсем скоро мы входили в Пущу, дышавшую свежестью и силой. Я гулко сглотнула, понимая, что сейчас ощущаю ее уже не так, как в первый раз. Запахи стали острее, звуки – резче. Все шуршало, пело, шелестело. Спины то и дело касался чей-то вполне осознанный взгляд.
Раскрыв рюкзак, я достала оттуда сверток с печеньем. Остановилась у ближайших зарослей орешника и положила его под самый раскидистый куст. В траве раздался громкий шорох, и оттуда показался крупный еж. От обычного его отличал не только размер, но и зеленоватый цвет иголок. А еще ненормально разумный для колючего зверька взгляд. Маленькие глазки словно в душу заглянули. В голове слегка зашумело. Я покачнулась и отступила на шаг назад.
– Все в порядке? – негромко поинтересовался Арс.
– Не знаю, – ответила честно. – Пуща действует на меня… странно.
Еж ехидно фыркнул и принялся уминать печенье.
– И все-таки ты ведьма.
– Представляешь, сегодня ко мне приходили Сусловы, – не выдержала я, когда мы зашагали дальше. – Мое проклятие сработало!
– И что ты теперь будешь с этим делать?
– С проклятием?
– С даром, – пояснил Арс.
– С даром… – я немного растерялась. – Он ведь еще не проснулся полностью.
– Рядом с Пущей это только вопрос времени.
– Когда я была в Старограде, то разговаривала с ведьмой. Она сказала, что сила сама решит, достойна я ее или нет.
– Может, и так, – согласился Арс. – Но лучше бы тебе все-таки уехать отсюда.
– Ты так сильно хочешь от меня избавиться? – обиделась я.
Арс подарил мне долгий взгляд, но все же мотнул головой.
– Не избавиться. Просто в Старограде тебе будет безопаснее. Я поговорил с соседями Зудина. Никто из них не видел и не слышал ничего странного в тот вечер, когда на него напали. Хотя старая Коровина страдает бессонницей и всю ночь не смыкала глаз. Нападавший все продумал и подготовился.
– Я понимаю, – вздохнула тихо. – И обещаю, что буду осторожна.
Арс обреченно закатил глаза, поправил ружье и зашагал по тропинке. Но мне без труда удалось нагнать его.
– А как Пуща повлияла на тебя? – спросила я, чтобы сменить тему.
Арс молчал. Молчал так долго, что я думала, он уже не ответит. Но в итоге мужчина произнес:
– Иногда я чувствую лес. Мне не вредит местная нечисть. Могу ходить тайными лесными тропами, только недалеко.
– Тайными тропами? – переспросила я. – Это по ним мы попали от хутора к деревне?
– Да.
– Ничего себе.
– Не смотри на меня так восхищенно, – покачал головой егерь. – Это нельзя назвать способностями хранителя в полном смысле.
– Хранителя? – не сообразила я. – Ты говорил про зубра.
– Да, Великий Зубр – существо легендарное. Но мне рассказывали еще и о людях, которых магия леса наделяет особой силой. Чувствовать то, что здесь растет и живет. Перемещаться куда угодно. Черпать силу, как из огромного накопителя.
– И что нужно, чтобы стать хранителем?
– Не думаю, что на такой вопрос кто-то ответит.
Я понимающе кивнула. Вряд ли это похоже на классическую магию, чьи законы были давно изучены и описаны. Нет, это скорее проявление силы природной, непознаваемой и необузданной, которая пропитала все вокруг.
Ведь энергия здесь струится повсюду. В огромных деревьях, тянущихся к небу. В крошечных травинках и скромных цветах. В птицах, которые заливаются пением в густых кронах. В потоках подземных вод. Я чувствую ее, только не могу коснуться. И от этого внутри поднимает голову какая-то странная щемящая тоска.
– А зачем тебе тогда ружье? – поинтересовалась, решив отвлечься от непонятных эмоций.
– От людей, – коротко ответил Арс.
– Серьезно? Все так плохо?
– Пуща бывает слишком притягательной. Я постоянно натыкаюсь на браконьеров, которые готовы вынести отсюда все, что попадется под руку.
– Мне говорили, что если прийти в Пущу со злом…
– Зло – понятие относительное, – хмыкнул Арс. – А браконьеры не идиоты. Сильный защитный артефакт может спасти даже от гнева Пущи.
– Надо же, – растерялась я.
Мы вышли на небольшую полянку, поросшую зеленой травой, в которой белели цветы земляники. Арс остановился, осматриваясь по сторонам. Я решила, что мы зашли достаточно далеко. Вытащила из рюкзака завернутый в салфетку медальон и положила его на ладонь. Металл тускло блеснул в свете солнца. Закрыв глаза, я сжала его пальцами, так, что острый край больно впился в кожу.
– Феодора...
– Подожди, – прошептала я.
Честно говоря, я слабо представляла, что собиралась делать. Мне хотелось просто попробовать. Если в серебре сохранилась какая-то сила, может, магия Пущи разбудит ее, а мой толком не проснувшийся дар ведьмы почувствует, где лежит вторая половина?
Я изо всех сил пыталась призвать его на помощь, но ничего не выходило. Металл нагрелся от тепла моей руки, и на этом все. Простояв, как идиотка, несколько минут, я открыла глаза и осторожно посмотрела на Арса. Вопреки моим опасениях, он не стал смеяться или ругаться.
– Думаю, если что-то и может получиться, то только ночью, – проговорил он спокойно. – Ты помнишь, что он светился именно ночью?
– Под светом луны, – кивнула я. – Да, ты прав.
– Вот только после захода солнца сюда идти опасно даже мне. Это время нечисти.
– Ты ходишь сюда только днем? – не поверила я.
– Да, – кивнул Арс. – И если остаюсь ночевать на заимке, то из нее не выхожу.
Я ощутила что-то вроде разочарования. Мне наивно казалось, егерь знает в Пуще каждый куст, здоровается с нечистью за руку и в курсе всего, что здесь происходит. Но это, видимо, было бы слишком хорошо. Несмотря ни на что, Арс – просто человек.
Неожиданно сильный порыв ветра толкнул меня в спину, отчего я чуть не упала. Арс нахмурился и огляделся. В ближайших кустах что-то зашелестело, а на ветке дуба пронзительно крикнула птица.
– Что это? – выдавила я.
– Пойдем-ка, – позвал егерь.
Я послушно зашагала за ним, в небольшую прогалину. Арс поднялся по ее склону, не забыв предложить мне руку, а потом прямо из-под его ног вперед побежала тропинка. Закончилась она на такой же небольшой поляне, как и та, откуда мы пришли, под кроной огромной раскидистой ели.
– И что здесь? – спросила я тихо, словно боялась кого-то потревожить.
– Хороший вопрос, – пожал плечами Арс.
На первый взгляд, тут не было ничего необычного. Старая ель казалась мрачным молчаливым стражем этого места. Землю покрывал ковер из густого мха, который так и манил на него прилечь. То тут, то там лежали шишки, а на краю поляны, под елью поменьше, все было усыпано шишечной шелухой, отчего стало понятно, что в густых ветвях прячется беличье гнездо. Мой дар упрямо молчал. Лесная нечисть тоже не подавала признаков жизни.
Арс стал обходить поляну по кругу. Возле корней дерева присел и потер кору пальцами.
– Что там? – я подобралась ближе.
На пальцах егеря белела какая-то плотная масса, которая уже начала крошиться. Сначала я решила, что это смола, но Арс опроверг мою догадку.
– Это воск, – протянул он. – Самый обычный свечной воск.
– Откуда он мог взяться? – изумилась я.
Вместо ответа Арс осмотрел мох, а потом подцепил его и поднял, как ковер. Земля под ним еще не успела просохнуть после вчерашней грозы. Но я не побоялась испачкать кеды и подлезла поближе, стараясь не пропустить ничего.
– Странно… – пробормотал Арс задумчиво и потрогал землю. – А тут пепел.
Я присмотрелась и действительно увидела в грязи черные разводы.
– Что это может значить? – шепнула еле слышно.
Поляна сразу стала еще более мрачной.
– Это похоже… на следы ритуала.
– В Пуще проводят ритуалы?
– Нет, – прищурился Арс. – То есть, иногда проводят, но исключительно санкционированные и под моим присмотром.
Нахмурившись, я отступила на шаг, чтобы дать ему все изучить. Он чуть ли не обнюхал мох, собрал остатки пепла и выковырял из грязи нечто, похожее на обгоревшую со всех сторон палочку.
– Куриная кость, – сообщил Арс хмуро. – Обгоревшая. Ритуал проводил не маг, а ведьма.
– Ты говорил, ведьма в деревне одна.
– Да. Только Прасковья сюда не ходит. Натворила что-то по молодости, и Пуща ее больше не пускает.
– Значит, это не она?
Арс молча кивнул. Новость о том, что в Прилесье появилась еще одна ведьма, что-то неприятно царапнула внутри. Я присела и стала всматриваться в уже почти не видные следы ритуальной схемы. Неожиданно взгляд зацепился за еще один обогревший кусочек, застрявший между корнями. Я вытащила его и очистила от налипшей грязи. Это была плоская пластинка, размером чуть крупнее ногтя большого пальца. Я поскребла гарь, и из-под нее показался светлый край, покрытый насечками. И материал, и рисунок показались знакомыми. На то, чтобы понять, откуда, понадобилось несколько секунд. Меня бросило в жар.
– Арс… – выдохнула я.
– Что? – Он тут же шагнул ко мне.
– Смотри. – Я протянула ему пластину. – Знаешь, что это? Это украшение с сагарского шлема. С того самого, который хранится в кабинете у Олешевой.
– Уверена?
– Да! Не зря Марина говорила, что кто-то залез в ее кабинет и трогал шлем.
Арс помрачнел еще сильнее. Под его взглядом мне стало как-то неловко. Я подозревала, о чем он думает. Ведьма, которая ищет сагаров, – это слишком необычное сочетание, чтобы таких в Прилесье оказалось сразу две. По всему выходит, что безобразничала в лесу я.
– Честное слово, я тут не при чем, – забормотала торопливо. – Да и зачем мне проводить какой-то ритуал, а потом вести тебя сюда же? Это как-то…
– Тихо, – оборвал меня Арс, чуть улыбнувшись. – Я и не думал, что ты замешана.
– Правда? – воодушевилась я.
– Правда. Но все становится еще более странным.
– Ну да. Слишком много ведьм на единицу площади. – Сначала я, потом вот она.
– Или он. Ведьмак.
– Ведьмаки – большая редкость.
– Знаю, – кинул Арс и присел, чтобы привести землю в порядок.
Он вернул мох на место, сложил кости и грязь с пеплом в салфетку и убрал в рюкзак. Потом еще раз осмотрелся и констатировал:
– Судя по всему, ритуал проводили вчера вечером, сразу после грозы. Я не очень разбираюсь в ведьмовстве, но остаточную энергию стихии вполне могли использовать, чтобы усилить чары.
Арс махнул мне рукой и пошел по тропинке, внимательно глядя под ноги.
– Что это было? – спросила я, шагая следом. – Поиск?
– Скорее всего. Кто-то решил попытаться найти твое захоронение.
Мое сердце замерло от мысли, что нас опередили.
– Думаешь, у него получилось?
– Сомневаюсь, – обнадежил Арс. – Деталь от шлема – это слишком мелко. Пуща не отдаст свое просто так. Именно поэтому ему или ей очень сильно нужен череп.
Я поежилась и осмотрелась, словно боялась, что нас кто-то может подслушать. Рядом громко запела птица, отчего стало немного спокойнее.
– Но где же могут быть сагары? – пробормотала я, пока мы медленно брели по тропинке.
– Искать наугад – бессмысленно. Пуща огромна. По правому берегу Плисы отсюда и до Моршанских болот. Это почти шестьдесят километров.
– Да, – у меня вырвался обреченный вздох. Стала доходить бессмысленность всей затеи с сагарами. Мне их никак не найти.
– Единственный возможный способ, – продолжил Арс, – это разбудить силу, раз уж Пуща зовет тебя. Но нужно ли это тебе самой?
Я опустила голову. Хороший вопрос.
– И никаких следов, – хмурясь, сообщил егерь. – Непонятно, откуда он пришел и куда потом отправился.
– Может, его как-нибудь спровоцировать? – предложила неуверенно.
Арс резко остановился и схватил меня за плечи, разворачивая.
– Даже думать о таком не смей, – рыкнул он.
Его пальцы больно впивались в мои руки, отчего там наверняка останутся следы. Но меня сейчас это не слишком волновало. Слишком уж сильными оказались эмоции мужчины. Гнев, неприятие, бессилие – они накатили волной.
– Эй, – мягко позвала я, накрыв пальцы Арса своими. – Это было просто предложение. Очень глупое предложение, не спорю. Я не собираюсь лезть на рожон, честное слово.
Посверлив меня пристальным взглядом, он тряхнул головой и отступил на шаг.
– Извини, – бросил Арс, отпуская мои плечи.
– Все нормально, – улыбнулась я.
Но улыбка ему настроения не подняла. Словно забыв о моем существовании, мужчина шел вперед и думал о чем-то невеселом. Я чувствовала его горечь и тоску, как собственную.
– Арс. – Я не удержалась и ухватила его за запястье.
– Не лезь в это дело, Феодора, – попросил он, не глядя на меня. – Забудь о черепе и просто закопай его в огороде. Я очень не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
– Ладно, – пообещала я растерянно.
В конце концов, может, мне и правда нужно остановиться? Хотя бы на время? То, что казалось необычным, но безобидным историческим расследованием, постепенно скатывается в какой-то криминал. Ограбление, мое похищение, нападение на участкового, теперь вон – ритуалы. А хуже всего, что я не понимаю, кто и зачем может все это делать. Кажется, я, сама того не зная, вмешалась в чью-то аферу, поломала планы и нажила непростого врага. И если этот враг узнает, по чьей милости ему приходится хвататься за все подряд, мне будет плохо.
Лучше вернусь домой. Схожу на речку поплавать. Нажарю блинов на ужин, со сметаной и вареньем. И буду просто отдыхать, как и положено на каникулах.
ГЛАВА 14
Для блинов, которые я собралась жарить на ужин, у меня нашлось все, кроме сливочного масла. Можно было бы обойтись без него, но, глянув на часы, решила сходить в магазин. До закрытия оставалось как раз тридцать минут.
Испепеляющая жара и правда не вернулась, поэтому до магазина я добежала бодро. Там оказалось людно. Кроме продавщицы Алевтины, у прилавка стояла Света с подругой. Все трое о чем-то болтали, но, завидев меня, тут же замолчали.
– Добрый день, – поздоровалась я немного настороженно и пристроилась за девушками в очередь.
Они развернулись и уставились на меня странными взглядами, которые мне категорически не понравились. Ну что опять случилось?
– Что-то не так? – спросила я, нахмурившись.
– А чей-то ты тут, а не с жонихом? – ехидно поинтересовалась Алевтина.
Я обреченно вздохнула. Ну конечно, приезд очередного столичного аристократа не мог остаться не замеченным. А Петр не стал делать тайну из цели своего приезда, и теперь вся деревня считает, что я его невеста. И мне было бы наплевать, если бы не реакция Арса не это.
– Петр Рылинский – мне не жених, – пробормотала я.
Хотя вряд ли их убедят мои слова.
– Ну еще бы, – неожиданно фыркнула Света. – Такого, как он, тебе мало?
– В каком смысле? – я аж растерялась.
– Да знаем мы, чего ты из Старограда уехала. Перебирала там мужиков, выискивая побогаче, да познатнее, и все тебе не то было. Вот тебя и отправили в деревню. Перевоспитываться.
– Что за чушь? – искренне возмутилась я.
Нет, ну правда, как им в головы такое вообще пришло? Перебирала мужиков… Я и на свидания ходила всего пару раз.
– Уж мы-то знаем, – прищурилась Алевтина и оперлась о прилавок. – Шила в мешке не утаишь.
– Да какое шило?!
– Такое, – скривилась Света, а ее подруга закивала, поддакивая. – От Петра Рылинского отказалась, потому что на кого-то повыше замахнулась? Уж не на императорского ли наследника?
– Вы думаете вообще, что говорите? – ахнула я.
– И чем он тебе не угодил? – Девушки словно и не заметили моего возмущения. – Красивый, богатый, родовитый. Мне бы такого жениха…
– Так забирай, – выпалила я.
– Ой, можно подумать, он на меня посмотрит. Ему Феодора нужна. Пусть у этой Феодоры в мужиках полстолицы побывало.
– Ну, знаете. – Я искренне обиделась. – Это называется клевета. Не представляю, кто ее выдумал, но ваши языки – зло в чистом виде.
– Правда глаза колет? – хмыкнула Алевтина.
– Было бы чем колоться.
Я гордо задрала подбородок, забросила на плечо авоську и процедила:
– Счастливо оставаться. Не захлебнитесь только своим ядом.
Выбежав на крыльцо, натолкнулась и чуть не сбила с ног мужчину, который заходил внутрь. Пробормотала сбивчивые извинения, но пострадавший – а им оказался травник Семен Локотков – раздраженно отвернулся и шагнул в магазин. Да что же это такое? От меня теперь все будут шарахаться?
Домой я плелась в расстроенных чувствах. Мне еще не приходилось сталкиваться с чем-то подобным. В Старограде у меня была безупречная репутация, да и у всей нашей семьи тоже. Перебирала мужчин, ну что за бред? Как вообще в такое можно было поверить? Хотя… они меня ведь совсем не знают. Почему бы им не подхватить пущенную кем-то сплетню?
И кто ее вообще придумал? Неужели Рылинский? Он вполне мог решить, что я не выдержу, когда на меня станут показывать в Прилесье пальцами, и вернусь в Староград. Если так, буду на него очень зла.
Добравшись до своей улицы, я нерешительно замерла у калитки Карповичей. Тетя Лида не могла не слышать, что обо мне говорят. Стоит ли узнавать у нее, что она думает по этому поводу? Или соседка, как и все, поверила в глупую сплетню, и теперь на порог меня не пустит?
Я решила не мучиться и толкнула калитку. За домом слышались негромкие голоса. Обойдя его по дорожке, я увидела тетю Лиду и Людмилу Васильевну, которые сидели за столом. И замерла, не понимая, уйти или нет.
– О, Феодора. – Улыбнулась тетя Лида, разрушая мои сомнения. – Иди к нам. Мы как раз чай с блинами пьем.
– Спасибо, – кивнула я, выдавив в ответ неуверенную улыбку, и опустилась на стул.
На столе стояло большое блюдо, на котором горкой лежали поджаристые блинчики с начинкой, а вокруг него – плошки со сметаной и горчицей.
– С мясом и грибами, – сообщила тетя Лида и поставила передо мной чистую тарелку. – Грибы, правда, прошлогодние, но тоже хороши.
– Собралась в магазин? – поинтересовалась Людмила Васильевна, заметив мою пустую авоську.
– Вроде того. – Я отвела взгляд. – На самом деле, я как раз оттуда.
Не выдержав, рассказала им о том, что случилось в магазине. Женщины переглянулись и вздохнули.
– Ешь блины-то, – кивнула мне тетя Лида.
Я послушно намазала один сметаной и стала жевать. Поджаристое тесто захрустело на зубах. Как же вкусно.
– Ты этих девиц не слушай. У нас на деревне любят языки почесать. Да только умный сплетням не поверит. А на мысли дураков вообще можно наплевать.
– Это понятно, – пробормотала я. На душе стало легче от того, что соседки восприняли все нормально. – Просто… противно.
– Поболтают и забудут. – Махнула рукой Людмила Васильевна.
– А вы знаете, кто мог сплетню распустить?
– Нет, – ответила тетя Лида. – Да и какая разница? Болтунов уже не заткнешь.
– Я почему-то думаю на Петра Рылинского, – призналась я.
Женщины немного помолчали, обмениваясь любопытными взглядами. Потом тетя Лида не выдержала и осторожно спросила:
– А Петр Рылинский – и правда твой жених?
– Нет, – ответила без раздумий. – Родители хотели поженить нас, но я не согласилась.
– Не мил оказался? – усмехнулась Людмила Васильевна, но по-доброму, а не зло, как Света.
– Знаете… – я замялась, подбирая слова. – Объективно Петр Рылинский в качестве жениха хорош. Он родовитый, красивый, перспективный. Но несмотря на все это… я как будто чувствую в нем что-то… словно червоточину. Да, Петр не делал мне ничего плохого. А меня аж передергивает, когда представляю его своим мужем.
– Значит, не пара он тебе, – спокойно пожала плечами Людмила Васильевна. – В тебе ведьмина кровь, Феодора. Она плохого не посоветует. Так что слушай свое сердце и не обращай внимания на всякие глупости.
– Спасибо, – улыбнулась я. – Мне было важно это услышать.
– В магазин можем завтра вместе сходить, – предложила соседка. – При мне там точно никто языком трепать не будет.
– Я лучше в Марков съезжу.
– А вообще надо быть последним дураком, чтобы тебя обижать, – хмыкнула тетя Лида. – Вон, уже вся деревня знает, что ты и проклясть можешь под горячую руку.
– Проклясть… – смутилась я. – Да это случайно вышло.
– Твое проклятие даже Прасковья не смогла снять, – довольно сощурилась Людмила Васильевна. – Это чего-то да стоит.
– А Прасковья – сильная ведьма?
Хоть Арс и не советовал к ней ходить, но вдруг все не так плохо, и она станет той, кто если не научит, то хотя бы направит? Потому что я сейчас вообще не представляю, что делать с силой.
Вот только мои надежды не оправдались.
– Прасковья – ведьма матерая, опытная, – проговорила тетя Лида. – Но только жадная сильно, а еще власть над людьми любит. С ней лучше не связываться. Иначе потом не будешь знать, как отвязаться.
– Поняла, – кивнула я.
Что ж, значит, придется искать ведьму в Старограде. Мнению соседок я доверяла.
– Девчонки, – послышался голос дяди Толи, и довольный сосед появился из-за дома. – А смотрите, что я принес.
Он положил на стол сверток из клетчатого носового платка и развернул его. Я ахнула. Там лежал десяток крупных ярко-оранжевых лисичек.
– Пошли грибы, – обрадовалась тетя Лида.
– Чинил сегодня косилку на поле. А там еловая роща. Вот и насобирал.
– Сезон начался, – деловито закивала Людмила Васильевна. – Значит, надо идти на дальние поляны.
– Завтра утром, по росе, – согласилась тетя Лида и задумалась. – Ох, надо бы достать с чердака корзины да почистить…
Сплетни и женихи окончательно были забыты. Я слушала разговоры соседей и не могла не улыбаться. Как и везде, люди в деревне есть разные. Есть завистливые, желчные, злые. Но мне повезло найти хороших. Простые и душевные Карповичи, мудрая Людмила Васильевна, Марина, Арс… Вот, чье мнение для меня будет действительно важно. А остальные… Не буду о них даже думать. Они того совсем не стоят.
***
Ночью мне снова спалось плохо. Сны мучили тяжелые, мутные, похожие на вязкий кисель. Я с огромным трудом вырвалась из их плена среди ночи. Села на кровати, сбросив одеяло, вот только легче не стало. Даже открытое окно не помогало. Лицо горело огнем. Сердце колотилось в странном рваном ритме. И в горле было сухо, как в пустыне.
Что со мной творится? Неужели я заболела? Хотя на простуду это мало похоже. На разгул ведьминской крови – тоже, на лугу и в Пуще все было совсем по-другому. Гуляла сила, чувствовалась эйфория и приятная усталость после. А сейчас тело кажется откровенно больным. Не понимаю…
Неловко поднявшись, я добрела до шкафа и открыла дверцу. Череп не подавал признаков жизни. Медальон не светился. Так что списать мое состояние на действие сагарского артефакта не получилось.
Я потерла лицо ладонями и побрела на кухню, натыкаясь на мебель. Луна пряталась за тучами, отчего в доме царила почти кромешная тьма, но зажигать свет не хотелось. Я наощупь нашла чашку, кран и напилась. Хотя жажду это не особенно утолило. Кожа продолжала гореть.
Решив проветриться, я выбралась на улицу и прошлась до огорода. Прохладный ночной ветер чуть остудил лицо, дышать стало легче. Я доплелась до яблони, прижалась к шершавому стволу, как к единственной опоре. Слабость продолжала накатывать волнами, хотя возвращаться в кровать совсем не хотелось. Улечься что ли прямо тут, на скамейке?
В кустах смородины что-то зашуршало. Темнота под ветвями вдруг собралась в плотный комок, а потом в ней загорелись два желто-зеленых глаза. Но прежде чем я успела испугаться, тьма скользнула ко мне и вопросительно муркнула.
– Лих, – прошептала и тяжело опустилась перед ним на корточки. – Привет.
Домовой ткнулся мне в колено. Я почесала его между ушами, поражаясь, насколько он похож на обычного домашнего кота.
– Твой хозяин, наверное, сейчас спит, – пробормотала устало. Среди деревьев, разделяющих наши с Арсом дома, не было видно ни проблеска. – Так что мы не будем его беспокоить. Да и чем он может мне помочь? Видимо, я все-таки простудилась. Дождусь утра и, если легче не станет, схожу к Авдееву.
Кот неодобрительно фыркнул и растворился в темноте. Я поднялась, охая, как древняя старуха. Пить захотелось еще сильнее.
Обведя рассеянным взглядом огород, зацепилась за черневший в углу колодец. Жажда тут же стала такой нестерпимой, словно во рту жгли костер. Забыв обо всем на свете, я бросилась к колодцу и открыла крышку. Ведро, которое осталось рядом с вечера, ухнуло вниз, наполняясь водой.
Я ухватилась за ручку и потащила его наверх. Огородная физкультура сделала меня сильнее, и после беготни с лейкой и прополки руки больше не болели. Но сейчас было как-то слишком уж тяжко. К тому моменту, когда ведро доползло до края колодца, я уже выбилась из сил. А еще ведь нужно было отцепить его.
– Осторожно, – раздался над ухом тихий голос.
Мужские руки перехватили ведро и поставили у моих ног. Немного воды выплеснулось, намочив мне пальцы.
– Феодора, зачем тебе вода посреди ночи? – спросил Арс и придержал за плечи.
Он стоял совсем близко, но вроде бы не злился. В его голосе слышалось только искреннее беспокойство.
– Это Лих тебя привел, да? – вопросом ответила я, тайком радуясь, что можно опереться на такого сильного и надежного мужчину.
– Как обычно. Он чует, когда ты задумала что-то странное.
– Это не странное, я просто… – запнулась, не сумев подобрать слова, чтобы описать свое состояние.
– Что с тобой?
Его пальцы ухватили меня за подбородок. Лица Арса в темноте не было видно, но его внимательный взгляд я ощутила всей кожей.
– Жара нет, – задумчиво протянул он, приложив ладонь к моему лбу.
– Правда?
– Так зачем тебе все-таки вода?
Я молча высвободилась, опустилась на колени и зачерпнула воду прямо из ведра. Умылась, не переживая, что тонкая ночная рубашка вымокнет, и сделала глоток. Сразу стало легче.
– Так, ладно. – Арс легко поднял ведро и подхватил меня под руку. – Пойдем.
С каждым шагом противная слабость уходила. Но когда я оказалась в темной спальне и села на кровать, по коже снова пробежала дрожь.
– С тобой явно что-то не в порядке, – заметил Арс и опустился на колено рядом.
Наплевав на приличия, я подалась вперед и уткнулась ему в плечо. Егерь сначала еле заметно напрягся, но вздохнул и погладил меня по волосам. Захотелось просто сидеть вот так, молча, до самого утра.
– Мне просто стало нехорошо, – призналась тихо. – Душно, странно, тяжело. То ли лихорадка, то ли что-то другое… Не знаю.
– Это не похоже на простуду, – сказал Арс. – Но я не целитель и не врач.
– Понимаю. Прости, если потревожила.
– Ерунда.
Он осторожно отстранился и поднялся. Внутри заскреблось разочарование. Стало неуютно и даже немного страшно, будто именно этот мужчина был моей единственной защитой. Вот только вешаться на него я не собиралась.
Арс отнес на кухню воду, зачем-то медленно обошел дом и вернулся ко мне. Выглянул в окно, осмотрел полы, потолок. Заглянул в шкаф.
– Ты что-то ищешь? – спросила немного нервно.
– Следы нечисти, – ответил егерь. – На силу молодой ведьмы вполне могло прицепиться что-нибудь наглое и голодное. Но в доме следов нет.
