Текст книги "Город без солнца (СИ)"
Автор книги: Мария Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
ГЛАВА 8.
С утра я чуть ли не бегом припустилась в мэрию. Не собираюсь терять ни минуты из того времени, что могу побыть наедине с мужчиной. И ничто не могло испортить настроения: ни ужасный недосып, ни пресный завтрак, ни как всегда пасмурная погода.
Нужный кабинет я нашла быстро. Негромко постучала и заглянула внутрь. К счастью, Эрик там был один.
– Вивиан, – улыбнулся он, – вы рано.
– Чем раньше начну, тем быстрее справлюсь, – солгала, не моргнув глазом, потому что знала – я постараюсь задержаться здесь подольше.
– Что ж, пойдемте, – он поднялся из-за стола и вывел меня из кабинета. А нужная комната оказалась прямо напротив.
– Я взял на себя смелость его немного обустроить, – сказал мужчина, отпирая двери. – В этом кабинете давно никто не работал, и здесь было очень неуютно.
Дверь с тихим скрипом открылась, и я вошла в свою новую мастерскую.
Это была маленькая и действительно необжитая комната. Пустой стол, голые стены, окна без жалюзи. В принципе, это совсем не страшно, я без проблем могла работать и так. Но в ней находилось кое-что, что с лихвой искупало бедность обстановки. В самом дальнем от двери углу приткнулось старое кресло и маленький кофейный столик. На кресло был наброшен уютный клетчатый плед. А на столике стояла чашка, сахарница, заварочный чайник и маленькая коробочка чая.
– Это для меня? – прошептала я, осторожно касаясь мягкой клетчатой ткани. Почти такой же, как дома.
– Да. У нас здесь иногда бывает очень сыро, – немного виновато произнес мужчина, будто эта сырость была его личным промахом. – Мне не хочется, чтобы вы мерзли.
– Спасибо, – растерянно пробормотала я.
– Чайник у меня только один, так что за горячей водой придется ходить ко мне.
– Ничего страшного, это я переживу, – отмахнулась я и вдруг обратила внимание на коробочку с чаем. Это же мой любимый сорт – черный, с мелиссой и лимоном.
– Вы сами покупали его?
– Да, – пожал плечами Эрик. – На самом деле, весь город обошел, чтобы найти что-то особенное. Думал, вам понравится. Не угадал?
Подумать только, весь город обошел. По сути, сейчас я для него совершенно посторонний человек, но любимый постарался сделать мне приятное. Почему? Ведь он должен сейчас думать только о свадьбе. Неужели чувства пробиваются сквозь амнезию?
– Угадали. Вы все угадали. Это просто замечательно. Спасибо вам, Эрик.
– Я рад, – улыбнулся тот свой особенной улыбкой и взялся за ручку двери. – Тогда я пойду, если что-то будет нужно, заходите. Хорошего дня, Иви.
– Как ты меня назвал? – воскликнула я ошарашенно.
Вивиан-Виви-Иви. Так звал меня только Эрик, и только тогда, когда мы были наедине. Это наш маленький секрет.
– Иви, – растерянно обернулся он и запустил пальцы в волосы. – Сам не знаю, почему вдруг в голову пришло. Но если вам не нравится…
– Нравится, – перебила его решительно, – мне очень нравится.
– Вот и хорошо, – произнес он еле слышно, а потом еще раз улыбнулся и вышел.
А я стояла и чувствовала, как по губам расплывается глупая улыбка. Он вспомнит. Он обязательно вспомнит меня. Все для этого сделаю.
До обеда я просидела в кабинете, не занимаясь ничем особенным. Нарисовала пару эскизов для Аннабель, один раз наведалась к Эрику под предлогом чаепития. Он даже был не слишком занят, и нам удалось немного поболтать. С чашкой чая я присела на стул для посетителей.
– Вы всю жизнь прожили здесь, в Гленмаре? – спросила я, сделав глоток.
– Да, – просто кивнул мужчина.
– А где вы учились? Явно не в этом городе. В Гленмаре ведь и университета нет, – выдала я давно заготовленный каверзный вопрос.
– Учился? – как-то растерянно переспросил он и взъерошил волосы на затылке. – Да, вы правы, не здесь.
– А где же?
– В Лондоне, – медленно произнёс Эрик, будто сомневаясь, – хотя нет, не в Лондоне, в Оксфорде… Точно.
– Не сомневаюсь, вы были там одним из лучших.
– Да, – кивнул Эрик, – мне легко давалась учеба. И практику я проходил в лучшей адвокатской конторе Лондона.
– Неужели вам настолько не понравилось в столице, что вы поспешили сюда вернуться? – удивилась я притворно. – Уж простите, Гленмар может быть и милый городок, но он явно не для такого как вы. Здесь просто негде развернуться, все слишком просто, скучно и обыденно. Ни за что не поверю, что вам не предлагали оставаться в Лондоне.
– Да, должен был работать там, – произнёс он, глядя на меня отсутствующим взглядом, – но уехал…
– И почему же? – поинтересовалась я вкрадчиво.
– Я… Я не знаю, – между бровями мужчины пролегла хмурая складка. – И в самом деле…
Я спрятала довольную улыбку в чашке с чаем. Вот так, родной, сомневайся. Думай, ищи несоответствия. У тебя же это великолепно получается. Не может быть, чтобы фальшивое прошлое было совсем уж идеальным и безошибочным. Находи зацепки и вспоминай. А я тебе в этом помогу.
– А с Аннабель вы давно знакомы?
– Мы живем по соседству. Сначала общались как друзья, а потом я понял, что она дорога мне, и наши отношения перешли на новый уровень.
Я внимательно присматривалась к жениху, следила за его мимикой, старалась уловить все оттенки эмоций. И все больше и больше удивлялась. Он так отстраненно говорил о своей «невесте», будто читал страницу из книги. В его словах не было ни нежности, ни теплоты, ничего. Хотя, чего же в этом странного? Ему внушили только фальшивую память, а чувства ведь навязать невозможно.
Да и вообще то, о чем сейчас поведал Эрик, до боли похоже на историю наших отношений. Будто кто-то вырезал меня из воспоминаний мужчины и криво вклеил туда образ Аннабель Морт. Жаль, ничего не понимаю в психиатрии и не могу даже предположить, как такое возможно.
Мы посидели ещё немного, и за это время рассказывала ему разные истории из прошлого. Упомянула его родителей, сестру. А Эрик задумчиво слушал и напряжённо хмурился. Ну а потом пришло время идти к Аннабель.
В этот раз она была какой-то очень молчаливой и уставшей. То и дело морщилась, тяжело вздыхала и терла виски. А все мои попытки вывести девушку на разговор разбивались об односложные ответы невпопад.
– Вам нехорошо? – спросила я, не выдержав. – Может быть продолжим завтра?
– Ничего страшного, – махнула рукой блондинка. – Просто это все так выматывает.
– Ну как знаете, – буркнула я.
Впрочем, через полчаса она и сама предложила закончить.
– Да вы правы, что-то я сегодня совсем не в форме.
– Не нужно так переживать, – пожала я плечами. – Времени еще достаточно, помощников у вас хватает. Я уверена, что все пройдёт просто прекрасно.
– Спасибо. Тогда давайте поднимаемся ко мне, я отдам каталоги, про которые вчера говорила. Они мне пока не нужны, а вам пригодятся.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж, и девушка завела меня в большую спальню. Истинно женская, она было оформлена в стиле французских дворцов. Тяжёлые гардины из узорчатой ткани, огромная кровать с настоящим балдахином, роскошный трельяж, сейчас заваленный какими-то бумагами. Дорого и со вкусом. Хотя мне тут же вспомнился затрапезный интерьер местной больницы. Контраст был очень разительным и говорил явно не в пользу семьи Мортов.
Блондинка подошла к трельяжу и стала перебирать бумаги.
– Этот на месте, – пробормотала она, – вытащив толстый цветной журнал. – А где же второй?
Пока она возилась, я украдкой осмотрел комнату. Ни малейшего следа мужского присутствия. Значит, Эрик ночует не здесь? И хорошо. Не знаю, чтобы со мной случилось, обнаружь я, к примеру, его пиджак на спинке шикарной кровати.
– Наверное, я забыла его у папы в кабинете. Подождите меня здесь, Вивиан, я сейчас вернусь.
Она вышла, а я прислушалась к громкому стуку каблуков по мраморному полу и быстро метнулась к трельяжу. Надо действовать, раз появилась такая возможность. Обыскать всю спальню не успею, но хоть что-то.
Осторожно, прикасаясь лишь кончиками пальцев, стала торопливо перебирать хозяйскую макулатуру. Исчерканные наброски, список покупок, старая фотография, где Аннабель позировала на фоне какого-то цветущего куста. Пока ничего интересного.
Так, а это что? Я вытянула из стопки одинокую газетную страницу и ощутила, как глаза полезли на лоб. Ведь у меня дома тоже хранились такая же вырезка, из одного февральского номера Таймс. А все потому, что она была посвящена моему жениху.
Как же он был здесь хорош. В расстегнутом чёрном пальто, с небрежно растрепанными тёмными волосами легкой улыбкой на губах. Журналисты подловили его, когда Эрик выходил из здания суда, после по-настоящему триумфального для него заседания.
Это дело прогремело не только на всю столицу, но и по стране. На электротехническом заводе вскрылось огромное хищение. Со счетов пропало более двух миллионов фунтов. Виновного нашли быстро, ведь все улики указали на одного из бухгалтеров – ничем непримечательного мужчину тридцати лет. Следствие так же быстро вынесло обвинение и передало дело в суд. И парня ждала бы очень незавидная судьба, ведь кроме тюремного срока над ним висел гнев фабрикантов, так и не получивших обратно своих денег, но в процесс вмешался Эрик. Он каким-то звериным чутьем понял, что там что-то не чисто, что бухгалтера просто подставили, и взялся защищать беднягу, даже не требуя гонорар. И сумел его спасти. Ловко вытащил на свет все мельчайшие нестыковки и неточности, добился пересмотра дела и помог найти настоящего преступника. Им оказался один из совета директоров завода. Эрик дёрнул за ниточку, а она потянула за собой целый ворох других преступлений. Кроме финансовых махинаций там были и шантаж, и взятки, и подлог. Невиновного парня выпустили, а настоящего преступника посадили на его место. Вот только до суда он не дожил, повесившись в камере за день до оглашения приговора.
Ну а газетчики обсасывали это дело со всех сторон, сделав Эрика его главным героем.
Я очень гордилась женихом и хранила эту газету дома. А сейчас вижу точно такую же у Аннабель Морт. И это ещё раз говорит о том, что она прекрасно знает, откуда взялся Эрик и что с ним случилось.
Раздавшийся в коридоре стук каблуков заставил быстро вернуть газету на место и отойти от трельяжа. Когда блондинка с каталогом в руке вошла в комнату, ничто не говорило о том, чем я здесь занималась.
– Вот, – протянула она мне журнал и поморщилась, – придумайте что-нибудь, а то я уже не могу.
Я кивнула и быстро ретировалась.
Итак, что мы имеем? Ситуация очень странная. Здесь вырисовывается самый настоящий заговор. Четко распланированный, подготовленный, выверенный. С участием, вольным или невольным, целой группы посторонних вроде Августы или бакалейщика, утверждающих, что Эрик – коренной житель этого места. Является ли мэр главой этого самого заговора? Или здесь есть кто-то еще? Или не здесь, а в Лондоне. Ведь есть ниточки, которые явно тянутся оттуда. Понять бы только, для чего все это. Похищение, потеря памяти, глупая свадьба. У Эрика нет многомиллионных счетов в швейцарских банках или коллекции бриллиантов, которую можно было бы завещать родственникам после смерти. Так что вариант с наследством отпадает. Убрать его из Лондона, потому что он там мешал кому-то? Нет, слишком сложное исполнение для такого примитивного мотива. Заманить сюда адвоката, чтобы обеспечить город грамотной юридической помощью – версия вообще на грани абсурда.
Я медленно брела, так напряженно размышляя, что даже не заметила, когда предмет моих размышлений показался мне навстречу из-за поворота.
– Вивиан, вы уже закончили? – с легкой досадой сказал Эрик. – А я надеялся, что успею перехватить вас дома.
– Я сегодня освободилась пораньше, – улыбнулась я. – А вы что-то хотели?
Держать эмоции в узде при виде любимого становилось все проще и проще. Так что теперь можно было спокойно разговаривать с ним, не опасаясь сорваться в истерику.
– Думал, что уговорю вас остаться на ужин с нами. Повар у Мортов отлично готовит. А сегодня на десерт будет ваш любимый лимонный чизкейк.
– М-м-м, – протянула я и хитро прищурилась. – А когда это я говорила вам, что люблю лимонный чизкейк?
– Не говорили? – смешался мужчина. – Правда? А мне показалось, что я услышал это от вас, вот я и подумал… Странно.
– Вы будто видите меня насквозь. Я действительно его люблю.
– Надо же, – улыбнулся Эрик. – Так что, мне удалось вас соблазнить?
А я только вздохнула. Как бы сильно мне не хотелось побыть с любимым, но, если к нему прилагается Аннабель Морт, вечер превратится в пытку. Просто не смогу сидеть и смотреть, как они любезничают. Настроение будут испорчено или, что еще хуже, я выдам себя невольно. Так что ответ очевиден.
– Спасибо за приглашение, Эрик, но, боюсь, сегодня ужина не получится. Когда я уходила, Аннабель плохо себя чувствовала, и не думаю, что она будет рада гостям.
– Плохо чувствовала? – равнодушно переспросил жених. – Понятно.
Наш разговор прервал приближающийся стук трости о плитки тротуара. И через минуту из-за угла дома вальяжной походкой показался сам мэр, будь он неладен.
– Вивиан, Эрик, – расплылся он в улыбке. – Какая встреча. Вы к нам?
– Нет-нет, – замотала я головой. – Я уже закончила работу на сегодня и иду домой. Случайно вот с мистером Миллером столкнулась.
– Жаль, жаль, – протянул мэр, покачав головой, – думал, что Ани задержит вас подольше. Мы бы поужинали вместе. Я бы рассказал вам много интересного о нашем Гленмаре. А то ведь совсем забыл о своих обязанностях радушного хозяина.
Да они как будто сговорились. И если с Эриком я бы пообщалась с большим удовольствием, общество мэра аппетит отбивало напрочь.
– Я тоже думал зайти к вам на ужин, – сообщил Эрик, не дожидаясь, пока я отвечу, – но Вивиан сказала, что Ани заболела. Так что не стану ее беспокоить.
– Моя дочь никогда не болеет, – категорично ответил мистер Морт и посмотрел на меня таким нехорошим взглядом, будто я была врачом, отрезавшим пациенту ногу вместо аппендикса.
– Может я неправильно выразилась, – почему-то стала оправдываться я, – она не заболела, а просто переутомилась. Свадьба – это такое хлопотное дело. Тем более что помощников у нее немного.
– Возможно, возможно, – протянул мэр, рассматривая меня с подозрительным прищуром.
И чего он, в самом деле? Я же не виновата в болезни его дочери.
– Кажется, мы слишком поторопились. Быть может, нам все же стоит перенести дату свадьбы, – предложил Эрик, – чтобы у Ани было больше времени на подготовку.
– Перенести свадьбу? Ты рехнулся? – чуть ли не прорычал мэр, но, увидев, как нахмурился мой жених, быстро взял себя в руки. – Прошу меня извинить за резкость. Просто я переживаю за дочь. Этот день так важен для нее, что о переносе не может быть и речи.
Мужчина выглядел внешне спокойным. Но в его глазах горел злой огонек, а пальцы с такой яростью сжимали трость, будто он представлял на ее месте чью-то шею.
– Да, возможно вы правы, – согласился Эрик.
– Я должен проверить Аннабель, Эрик, нам пора. Всего вам доброго, Вивиан.
Мэр развернулся и, решительно ухватив моего мужчину за локоть, увлек его за собой. А Эрик немного виновато улыбнулся мне и пошел следом.
М-да, как сильно Морт разозлился. И явно причиной служат не возможные трудности, связанные с переносом праздника. Ведь это не составляет никакой проблемы. Весь город будет на цыпочках бегать перед ним только по одному щелчку холеных пальцев. Такое ощущение, будто эта свадьба для него – вопрос жизни и смерти. Или для его дочери?
ГЛАВА 9.
Очередной новый день обещал быть таким же пасмурным и туманным, как и все предыдущие. Запирая дверь на ключ, я озабоченно посмотрела на небо и прикинула, не нужно ли мне поискать зонт. Небо хмурилось, пугая возможным дождем, и было бы очень обидно попасть под ливень со всеми своими рисунками.
– Доброе утро, Вивиан, – послышался за моей спиной оживленный голос соседки.
– Доброе, – скривилась я, пряча ключи. Что-то эта ее излишняя жизнерадостность начала раздражать.
– Опять уходишь куда-то в такую рань? Совсем тебе дома не сидится, – добродушно попеняла Августа.
– Я нашла себе работу, – разъяснила любопытной даме, – помогаю мисс Морт оформлять свадьбу. Представляете, у меня теперь даже собственный кабинет в мэрии есть.
– Ну я же говорила, – всплеснула руками женщина. – У тебя вообще здесь все будет, если захочешь. Мистер Морт тебе явно благоволит.
Ага, только мне совсем не нравится это его расположение.
– Да-да, – согласилась я. – Мистер Морт очень здорово помогает мне.
– Не проморгай свое счастье, Вивиан. Ну разве он не душка? – умилилась соседка, а меня передернуло.
Она действительно считает, что этот мужчина подходящая пара для меня? Странные у нее понятия о счастье.
– Скажите, а кто был предшественником Мистера Морта? – спросила как бы невзначай.
– Предшественником? – удивление женщины было таким искренним, что нельзя было в него не поверить.
– Ну да. Кто был мэром Гленмара до Тобиаса Морта?
– Ну-у, – протянула Августа обескураженно, – даже и не знаю, что тебе сказать. На моей памяти другого мэра у нас как будто бы и не было.
– Тогда он неплохо сохранился для своих лет, – иронично хмыкнула я.
Если прикинуть, Августе где-то под шестьдесят. Тогда мэру сколько должно быть, минимум восемьдесят?
– Да просто он так хорош, что я уже никого другого и не представляю на его месте, – легкомысленно махнула рукой Августа, – ну если только мистера Миллера. И правда, из него тоже получится отличный управленец.
Я только поморщилась. Складывается ощущение, что молодость мистера Морта вообще прошла мимо Августы. А ведь она так хорошо знает историю города и его жителей. Есть ли в этом какой-то скрытый смысл, или у женщины просто такая избирательная память? Сложно сказать.
– Знаете, – перебила я ее, решив, что только зря трачу с ней время, которое могла бы провести с Эриком, – мне пора идти. Приятно было поболтать, но работа не ждет.
– Конечно-конечно, – закивала соседка, – беги. И не забывай о том, что я тебе говорила.
Не уверена, что понимаю правильно ее намеки, но уточнять не буду. Иначе это может вылиться еще в полчаса восхваления главы города.
В мэрии было тихо и спокойно. По крайней мере, так было, пока я не услышала на втором этаже голос Аннабель Морт. Она что-то громко выговаривала женщине, отвечавшей тихим невыразительным голосом, а потом раздраженно стукнула каблуком об пол и направилась в сторону лестницы.
Пересекаться с ней совсем не хотелось. Тем более, в таком настроении. Я быстро метнулась под лестничный пролет и вжалась в самый темный угол, надеясь, что мэрская дочка не посмотрит в эту сторону. Так и вышло. Девушка величаво спустилась по ступенькам и пошла к выходу. И только когда она вышла из мэрии, я облегченно выдохнула.
Вдруг мое внимание привлекла дверь, находящаяся за моей спиной. Небольшая табличка и полустертыми буквами говорила о том, что в этом темном забытом всеми углу прячется архив.
Подергав за ручку, убедилась, что дверь заперта. Но раз уж я пошла по кривой дорожке преступлений, можно прикинуть, как залезть и сюда. Вдруг там есть что-то, что поможет вывести мэра на чистую воду. Но об этом подумаю позже. А пока можно немного поработать, чтобы было, что предъявить Аннабель.
Пообщаться с Эриком сегодня особо не удалось. Сначала он пол утра пропадал в кабинете мэра, а потом они вообще ушли куда-то вдвоем.
Но все же получилось устроить маленькую диверсию. Идея пришла в голову спонтанно, когда я утром обнаружила в косметичке маленькую пробирку с лавандовым маслом. А именно лаванда была главным ароматом нашего с Эриком дома. Мы любили этот запах, он создавал для нас атмосферу уюта и покоя. Поэтому в квартире часто можно было найти букетик засушенных цветов, душистую палочку или аромалампу.
И сейчас я с помощью запаха хотела напомнить Эрику об этом. Когда пришла в мастерскую, отыскала в горе своих бумажек подходящую и осторожно капнула на нее масло. Дождалась ухода очередного посетителя и с невозмутимым видом просочилась к жениху в кабинет.
– Вы позаботились обо мне вчера, – проговорила, подходя к одному из шкафов, – и мне хочется сделать вам что-нибудь приятное в ответ.
– Цветок? – кивнул Эрик на розу, которую я сложила из листа бумаги.
– Да. Он даже пахнет. Правда, не розой, а лавандой, но другого ароматного масла у меня не нашлось.
– Хм, действительно, пахнет, – принюхался мужчина.
– Лаванда очень полезна, – заметила, пристраивая цветок на свободную полку. – Очищает воздух, снимает напряжение, избавляет от головной боли.
Пожалуй, умолчу о том, что оно еще и помогает лучше спать. Это совсем не тот эффект, который адвокат захочет получить на работе. Но на что не пойдешь ради спасения любимого.
– Надо же, – пробормотал Эрик, делая глубокий вдох. – Спасибо, Вивиан, это будет мне очень полезно.
– Не сомневаюсь в этом.
Я с затаенной радостью смотрела, как расслабляется лицо любимого, как постепенно уходит напряжение. Как же хочется, чтобы это помогло.
– Знаете, – медленно заговорил мужчина, прикрыв глаза, – я сейчас словно оказался где-то очень далеко. Там, где светит яркое полуденное солнце, а в синем небе курчавятся маленькие пушистые облачка. Где тянется узкая грунтовая тропинка, по которой так здорово ехать на велосипеде. Где постоянно слышится ровное гудение пчел, собирающих пыльцу для ароматного лавандового меда. А куда ни глянь, вокруг бескрайнее фиолетовое море, до самого горизонта.
Сердце взволнованно забилось, а на губах появилась недоверчивая улыбка. Ведь все это действительно было: и поездки на велосипеде, и прогулки по душистым лугам, и мед, и пчелы. Прошлым летом наш отпуск мы провели во Франции, в Провансе. И как же жаль, что у меня нет фотографий, которые можно было бы показать любимому. Остается надеяться только на память.
Но долго наслаждаться обществом Эрика мне не дали. В кабинет заглянул очередной посетитель, и пришлось уйти к себе.
Так что весь остальной день потратила на выполнение заказа. Конечно, эта свадьба не состоится, уж я постараюсь, поэтому делала все исключительно, чтобы отчитаться, и ориентировалась на вкус Аннабель, то есть дорого, современно и стильно. Позолота, яркие краски, пышные орнаменты. Пусть будет красивая арка с лентами и цветами, гирлянды на стенах или на деревьях, если захочется сделать торжество в саду. Оркестр с живой музыкой. Маленькая девочка в белом платье, несущая кольца к алтарю. Хм, маленькая девочка… Маленькая девочка…
Я откинулась на спинку стула и задумчиво прикрыла глаза. Вот так на поверхность вылезла одна странность, о которой даже не задумывалась раньше, хоть и не могла понять, что же еще смущает меня в том городе. Ведь я здесь уже больше недели, а как-то так получилось, что не встретила здесь ни одного ребенка. Ну да, кроме Эмили, видела здесь только стариков и взрослых. А детей нет. Никто не спешит в школу утром, не играет на улицах, не бегает, не смеется задорно. Или я просто не обращала внимания?
Поднявшись со стула, подошла к окну и посмотрела на площадь. Уже привычная мне картина: какая-то старушка неторопливо бредет в бакалею, двое мужчин в строгих костюмах спешат куда-то, женщина выходит из магазина с большим пакетом. И все.
Подумав немного, подтащила к окну кресло, уселась и стала наблюдать. И за два часа такого сидения самым молодым из всех, кто прошел мимо мэрии, был мужчина примерно моего возраста. Это уже интересно.
Забыв об Аннабель и ее свадебных планах, схватила куртку, заперла кабинет и отправилась гулять по городу. Просто бродила по улицам, не придерживаясь никакого определенного маршрута, рассматривала местных, украдкой заглядывала в окна. И, когда на Гленмар опустились серые туманные сумерки, подвела очень странный итог своей прогулки. Я так и не увидела ни мамочек с колясками, ни шумных школьников, ни подростков. Вообще никого. Только взрослые и старики. И даже ни одного магазина, где продавались бы детские товары, мне так и не попалось. И что это может значить?
Или гленмарцы прячут своих детей, или их здесь вообще нет. И оба эти варианта кажутся одинаково бредовыми.
Может в Гленмаре просто нет школы и все школьники учатся в другом городе? Маловероятно, но все же возможно. А что же тогда совсем малыши? Их тоже куда-то увезли или в Гленмаре просто перестали рождаться дети?
Так и не придя ни к какому конкретному выводу, решила обратиться к единственному знакомому ребенку. У дома Эмили нерешительно остановилась у ограды и задумалась. Интересно, дома ли ее мать? Могу ли просто так зайти или нужно выдумать какой-нибудь предлог?
И пока думала, моя цель сама пришла ко мне. Тоненькая, будто светящаяся в темноте фигурка в белом платье показалась из-за куста терновника так неожиданно, что я чуть не заорала.
– Здравствуй, Вивиан, – спокойно поздоровалась Эмили, останавливаясь напротив меня. – Ты пришла ко мне?
– Да, – выдохнула я, успокаивая суматошно бьющееся сердце. – Хотела позвать тебя в гости. На чай. У меня есть конфеты.
Я потрясла в воздухе пакетом самого лучшего шоколада, что удалось здесь найти.
– Я люблю конфеты, – легко улыбнулась девочка. – Хорошо, я пойду с тобой.
Она развернулась и двинулась вглубь своего участка. Хотела окликнуть, но потом поняла, что она хочет зайти через заднюю калитку. Ну ладно. Так даже лучше.
Я бросилась в дом, поставила чайник на плиту и вытащила две чашки из шкафа. Пока накрывала на стол, Эмили беззвучной тенью вошла на кухню и осторожно пристроилась на краешек стула.
Разлив чай, мы немного посидела молча. Я пила горячий напиток, грея о чашку холодные пальцы, и смотрела, как девочка счастливо жмурится, поедая одну конфету за другой.
– Спасибо, – сказала она, – давно не если ничего такого же вкусного.
– Я просто купила их в магазине, – пожала я плечами немного смущенно.
Наверное, в ее жизни совсем мало радостей, раз ей так понравился средней паршивости шоколад с почти истекшим сроком годности. Но ничего приличнее здесь не нашлось.
– Нет, он стал особенным в твоих руках, – загадочно улыбнулась Эмили и прикрыла глаза. – Ты сделала его вкусным. Таким сладким и ароматным.
Я недоуменно хмыкнула, но не стала комментировать странную фразу. Как удивительно она чувствует окружающий мир. Интересно, девочка умеет рисовать? Думаю, из нее мог бы получиться отличный художник.
ПРОДА ОТ 28.05
– Эмили, ты никогда не ходила, например, в художественную студию?
– Нет, – покачала головой она. – Я почти никогда не выхожу из дома. Да и нет здесь в Гленмаре такого. И никогда не будет. Мэру это не нужно.
Ну да, мистер Морт скорее купит себе новую картину или платье для дочери, чем пустит деньги на что-нибудь полезное для города. И как он умудряется так ловко пускать пыль в глаза, что местные его обожают?
– А ты знаешь вообще, где проводят время местные дети?
– Дети? – забавно округлились ее глаза, став еще больше.
– Ну да. Дети, подростки.
– Не знаю, – тихо ответила Эмили, глядя куда-то вдаль, – я уже очень давно никого не видела.
– И в школу ты тоже не ходишь? – не отставала я.
Как же так вышло, что ребенок оказался совсем заброшенным?
– Нет, – покачала головой девочка и потянулась за очередной конфетой, – мне это не нужно.
– Почему? – удивилась я. – А как же учеба, общение?
– Нет, мне это не нужно, – повторила она, а потом нахмурилась и сбивчиво забормотала: – Не хочу, там были злые, злые дети. Никогда больше туда не вернусь. Никогда не смогу вернуться, это они виноваты…
– Ну все, тихо, тихо, – прошептала я, приобнимая ее за худенькие плечи.
Покосившись на шрамы на запястьях, мысленно обругала себя последними словами. Вот же дура, нашла к кому лезть с такими расспросами. Теперь понятно, от кого пострадала Эмили. Да, дети бывают очень жестокими. Способны заклевать любого, кто, по их мнению, непохож на остальных. Их называют цветами жизни, а они порой творят такое, что у взрослых волосы встают дыбом.
Эмили неслышно вздохнула и расслабилась.
– Прости, – повинилась я, – не хотела тебя расстраивать.
– Ничего, я не расстроилась. Это все уже давно-давно прошло.
– Хочешь, я нарисую тебе что-нибудь? – спросила, все еще чувствуя горечь и стыд.
– Хочу, – обрадованно выдохнула Эмили, – нарисуй мне солнце.
– Солнце? – удивилась я, а потом взглянула за окно, где снова собирался туман, и поняла, что она имеет в виду.
Сбегала в гостиную и взяла акварельные карандаши и альбом. Положила их на стол и удовлетворенно улыбнулась, видя, как в глазах девочки зажегся неподдельный интерес.
– Я не помешаю тебе? – спросила она робко.
– Нет, – просто ответила я.
Хоть обычно я только Эрика пускаю в свою мастерскую, присутствие этого необычного ребенка совсем меня не напрягало.
Положив голову на скрещенные на столе руки, девочка следила за тем, как я рисую. А я между делом негромко поясняла то, что делаю, рассказывая ей о композиции, перспективе, светотени. Быть может, эти семена попадут на благодатную почву.
Мы просидели почти до полуночи, но я все-таки закончила рисунок. Скорее набросок, чем полноценный пейзаж, изображал уголок запущенного сада, очень похожего на местный. Дикий и заросший, он весь дышал жизнью и свежестью. Солнечные лучи пробивались сквозь молодую листву деревьев, искрились на мокрой от росы траве, расцвечивая ее радужными бликами. Навстречу солнцу тянулись маленькие садовые цветы, греясь в его лучах. Получилась так светло и так нежно…
– Он чудесный, – благоговейно прошептала Эмили, – спасибо.
– Пожалуйста, – улыбнулась я. – Он твой.
Девочка благодарно кивнула, пожелала мне доброй ночи и тихонько вышла. А на ее губах блуждала теплая радостная улыбка.
