Текст книги "Дожить до рассвета (СИ)"
Автор книги: Мария Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Прикоснулась пальцами и лепесткам и неверяще покачала головой. Не будь д’Эстар чистокровным человеком я бы решила, что у него есть эльфийские корни и способность выращивать цветы даже из мерзлой земли. Но он ведь не мог этого сделать, никак не мог. Тогда что? Почта? Это ближе к реальности.
Вообще цветы я любила и очень скучала по ним здесь, в краю долгих зим. И столичный следователь преподнес мне подарок, от которого улыбка все никак не сходила с губ. Такой неожиданный. Такой приятный.
Вот только нельзя показывать, что меня это тронуло. Иначе он еще вообразит что-нибудь… не то. А это точно выйдет боком. Ответить бы д’Эстару чем-нибудь…
А утром мне в голову пришла идея. Я шла на работу своим привычным ежедневным маршрутом, но в этот раз остановилась у небольшого магазинчика, продающего изделия местных мастеров. Почти все туристы увозят из Эрнефъялла какие-нибудь сувениры, и столичный следователь не должен стать исключением. И пусть только попробует сказать что-то нелестное.
Когда зашла в приемную со свертком в руках, меня ждал сюрприз. Нет, этим сюрпризом был не Раэн д’Эстар, сидевший на стуле для посетителей. К нему я уже привыкла. А вот газета в его руке…
– Вы должны это видеть, – мужчина протянул мне «Глас севера».
– Чтобы там ни случилось, оно вполне сможет подождать минуту, – ответила, заходя в кабинет.
Д’Эстар хмуро кивнул, позволяя мне снять верхнюю одежду и устроиться за столом, потом положил передо мной газету. Искомое нашлось на первой полосе.
– «Зверское убийство на улице Ольдеса», – прочитала я вслух. – Хм… «Жестокое преступление произошло почти у самых дверей Следственного Управления Эрнефъялла. Господин Свен Кронберг, всем известный и уважаемый аптекарь стал жертвой безжалостных убийц». Если бы. «И все это произошло при полном попустительстве сотрудников Управления. Несчастный господин Кронберг изо всех сил звал на помощь, пока душитель делал свое черное дело. А следователи не обращали на его крики никакого внимания, равнодушно покуривая сигареты на крыльце Управления». Да что вы говорите… «Куда смотрит шеф Управления Райс»… «До каких пор мы, жители Эрнефъялла, будем вверять свои жизни столь безалаберной женщине»… «Быть может губернатор подумает»… Сколько экспрессии.
– Ну и как вам? – спросил мужчина, когда я пренебрежительно отложила газету.
– Слабенько. Чего только обо мне ни писали. Эта статья не дотягивает даже до пятерки самых злобных. Так что, плевать, если честно.
– Даже несмотря на то, что там написана такая явная ложь, которую может проверить любой человек?
– Тоже заметили? – одобрительно улыбнулась я. – Но у меня слишком много дел, чтобы разбираться еще и с газетчиками. Пусть строчат себе, если так сильно хочется.
– А как вам тот факт, что это не просто статья, а им явно кто-то слил информацию? – прищурился мужчина.
– С чего вы взяли?
– Не думаю, что способ убийства аптекаря был достоянием широкой общественности.
Нахмурившись, схватила газету и снова пробежалась глазами по печатным строкам. И ведь действительно, журналист назвал преступника «душителем». Это явно непростое совпадение.
– Вы правы, – протянула я. – Действительно слив.
– Причем, какой-то очень странный слив. Убийство произошло два дня назад, а напечатали только сейчас. Плюс явное вранье. Это заказная статья, Ирия. И ее цель именно вы.
Медленно кивнула. Журналистов я считала таким же неизбежным злом, как и преступников, поэтому относилась к ним соответствующе, с большим подозрением. Но очень не любила тех, беззастенчиво врал с газетных страниц. И уж тем более не любила крыс.
– Что ж, будем разбираться, – предвкушающе оскалилась, берясь за переговорник.
Номер главного редактора у меня был. И уже через пол минуты я услышала его напыщенный голос.
– У аппарата.
– Я Ирия Райс, шеф Следственного Управления, – произнесла холодно. – У меня есть несколько вопросов по поводу вашей сегодняшней статьи.
– А что такое? – сразу пошел в атаку мужчина. – Мы свободные журналисты. Уж не думали ли вы, что наша газета станет закрывать глаза на творящийся у вас беспредел? Статья есть, и вы ничего нам не сделаете.
– О да, статья есть. Писал ее, видимо, настоящий мастер пера.
– Других не держим, – иронию в моем голосе редактор не заметил. – И, если нужно, мы горой станем за нашего человека. Вам не заткнуть голос правды.
– Вы сами-то читали статью?
– Разумеется.
– А в Управлении у нас бывали?
– Пока не доводилось.
– Тогда вам стоит прийти, и походить вокруг. А кроме этого, посетить аптеку жестоко убиенного господина Кронберга.
– Это еще зачем? – насторожился редактор, явно ожидая от меня совсем не этих слов.
– А затем, – ответила я, медленно, вкрадчиво, – что тогда бы вы увидели, где на самом деле располагается аптека. В переулке. В нескольких сотнях метров за Управлением. С его обратной стороны.
Раэн д’Эстар ободрительно кивнул.
В трубке послышался нервный шорох. То ли редактор искал газету, чтобы свериться со статьей, то ли платок – утереть пот, текущий с его обширной лысины, но я явно почувствовала, как он теряет браваду.
– Соответственно, – продолжила психологическую атаку, – сотрудники на крыльце Управления ну никаким образом не могли услышать, что происходит в аптеке. Даже если бы вышли туда в полном составе. Так что я легко могу обвинить вашу газету в клевете. С отягчающими.
– С отягчающими? – переспросил мужчина.
– Порочит честь и достоинство не отдельного лица, а целой организации. Плюс, содержится в средствах массовой информации. Плюс, явно совершена с использованием служебного положения. Озвучить вам сумму штрафа за такое? И срок наказания персонально для вас?
Конечно, я слегка преувеличила, сгущая краски. Но мне нужно было напугать этого мужчину. И удар попал точно в цель.
– Мы… – заблеял он. – Шеф Райс, это ошибка… Эта статья, она… Ее совсем новичок написал. А я не проверил, каюсь… Только сейчас увидел.
– Какая халатность с вашей стороны, – прищурилась довольно.
– Я накажу виновного. Он даже в самой завалящейся газетенке не найдет работу. И опровержение выпущу. Завтра же.
Вот она, цена его громких слов. Как только припекло, сразу забылось обещание встать горой за «своего человека». Меня очень бесят такие люди. С удовольствием бы впаяла ему штраф, но сейчас мне это не нужно.
– Что ж, если так, мы закроем глаза на вашу ошибку. Но вы сделаете еще кое-что.
– Все что угодно.
– Хочу, чтобы этот журналист через сорок минут был у меня в кабинете. Если его не будет, пеняйте на себя.
– Будет, – истово пообещал мой собеседник. – Точно в срок.
Я хмыкнула и отключилась.
– Эффективно, – оценил Раэн д’Эстар.
– Зато не нужно по всему городу выискивать этого писаку. Редактор сам мне его приведет и еще наручниками прикует к Хельгиному столу, опасаясь за свой зад.
– Вы страшная женщина, Ирия, – ободрительно произнес столичный гость.
– А вы только сейчас это заметили? Все знают, что становиться моим врагом – очень опасно для здоровья.
– Я и не собирался становиться вашим врагом – уголками губ улыбнулся мужчина. – Скорее наоборот…
– Наоборот? – выгнула я бровь.
Вместо ответа он гибко поднялся, еще более загадочно улыбнулся и пошел к дверям.
– Не буду вам мешать.
Я молча проводила его взглядом. Вспомнились слова Илариэлла: «Ты знаешь, что он делает, когда не находится рядом с тобой?»
Очередное совещание не принесло ничего интересного. По контрабанде все было глухо. Джон Тромси в городе больше не светился. Как и пропавшие шахтеры. Пришел ответ на запрос, который мы отправили в Королевский банк по счету Арне Хансена. За последние полтора месяца он дважды клал крупные суммы себе на счет, но откуда у него взялись эти деньги, нам никто, естественно не сказал.
Патрулирование тоже пока ничего не дало, патрульные получили от д’Эстара инструкции, но равки не подавали признаков жизни.
В общем, совещание закончилось быстро, и, когда люди разошлись, Хельга сообщила, что ко мне посетитель.
ГЛАВА 10
Это был невысокий светловолосый паренек, которого господин редактор явно вырвал из постели. Короткие волосы топорщились во все стороны, а из-под безразмерного свитера выглядывал воротник полосатой пижамы. Он перепугано рассматривал меня, явно стараясь не показать свой страх, но получалось плохо. А значит, наш разговор не будет долгим.
– Садитесь, – дружелюбно оскалилась я, указывая на стул для посетителей. – Первый раз у нас в Управлении?
Парень кивнул, неуклюже уселся на стул, запнувшись о его ножки, и опустил голову.
– Представьтесь, для начала.
– Д-дитмар Ларсен.
– Что ж, Дитмар, – произнесла вкрадчиво, – я видела вашу сегодняшнюю статью. Впечатлена. Столько экспрессии, страсти. Столько искреннего негодования.
– Это моя работа, – вякнул борзописец.
– Не спорю. Я даже не стану обсуждать с вами то, что вы написали заведомую ложь. Впрочем, думаю, ваш начальник уже все вам объяснил по этому поводу.
Незадачливый журналист бросил на меня затравленный взгляд.
– Посадите?
Выдержала драматическую паузу, потом ответила.
– Возможно, вам удастся сохранить свободу. Если будете сотрудничать со следствием.
– Сотрудничать?
– Видите ли, господин Ларсен, я прекрасно знаю, что вам помогли написать статью. И хочу знать имя этого человека. Подумайте, стоит ли страдать за чужой промах?
– Но… Но я не знаю ее имени.
– Ее?
Журналист душераздирающе вздохнул, помялся, а потом признался.
– Это была девушка. Подошла ко мне вчера, когда я выходил из редакции. Сказала, что у нее есть потрясный материал. Про убийство аптекаря уже все в курсе, но она сказала, что есть интересные подробности. Ну и… Мы пошли в кафе, я записал ее слова, потом быстро склепал статью. Главред одобрил и пустил в номер.
– Как она выглядела?
– Как? – щеки Ларсена покраснели. – Красивая. Блондинка, с фигурой, ну понимаете…
– Блондинка, значит, – задумчиво прищурилась я.
В голову приходила только одна блондинка, которая могла знать, что происходит у нас в Управлении, и при этом имела на меня зуб. Получается, это Анита Хортон решила отомстить? Как мелочно.
– Вы отпустите меня? – жалобно промямлил парень. – Я больше не буду писать про вас, честно.
Помолчала, заставляя его еще понервничать, потом поморщилась и проговорила:
– Надеюсь, это урок пойдет вам на пользу. Вы свободны, Ларсен. И впредь, постарайтесь как следует проверять то, что собираетесь печатать. Иначе вам же боком выйдет.
Тот подскочил, выпал сбивчивое «спасибо» и выбежал, чуть не сбив невысокого мужчину, стоящего в приемной. Новый визитер поправил полы безукоризненно сидящего пиджака, шагнул к дверям и обозначил стук костяшками пальцев по косяку.
– Шеф Райс, принимаете?
Прямо день визитов сегодня. Может там уже очередь?
– Проходите, – ответила не слишком дружелюбно.
Этот тип по имени Ананд Самуэльсон, первый помощник губернатора, бесил меня до самых печенок. Впрочем, он испытывал ко мне схожие чувства. Наша стойкая взаимная нелюбовь началась с самой первой встречи и не имела шансов ослабеть. Хитрый и корыстный, он явно не был чист перед законом, но осторожность не позволяла уличить его в чем-либо преступном. Хотя я очень старалась. Интересно, что за клоп укусил Самуэльсона за зад, что он не поленился явиться ко мне самолично?
– У меня мало времени, так что говорите быстро, – произнесла скучающим тоном.
– Я пришел просить за свою племянницу, – негромко сообщил мужчина. – Знаю, у вас случился небольшой конфликт.
– Конфликт? – фыркнула презрительно. – Она оказалась совершенно не приспособлена к должности, на которую попала.
– Да, девочка немного… безалаберная. Но я надеялся, что работа в архиве научит ее исполнительности и ответственности.
– Зря надеялись. За месяц ваша родственница не научилась абсолютно ничему.
– Дайте ей второй шанс, – мужчина взглянул на меня темными, почти черными глазами. – Уверен, она оправдает ваше доверие.
– Господин Самуэльсон, вы видели сегодняшнюю газету? – спросила вкрадчиво.
– Нет, еще не успел, – немного нахмурился тот.
– Так ознакомитесь, – сунула ему «Глас севера». – Статья на первой полосе – дело рук вашей любимой племянницы.
– Что? – Самуэльсон дернул себя за галстук, просматривая лист.
– А это, между прочим. – совсем разулыбалась я, – разглашение тайны следствия. Подсудное дело.
– Идиотка, – прошипел мужчина тихо. – Извините, это я не вам.
– Так что вашей Аните лучше и близко не подходить к Управлению. А то ведь посажу.
Собеседник бросил на меня злой взгляд.
– Вы…
Его прервал стук в дверь и в кабинет заглянул Раэн д’Эстар.
– Шеф Райс, вы заняты?
– Я уже ухожу, – Самуэльсон вдруг подорвался с места. – Жаль, что не вышло договориться. Всего хорошего.
Сказав это, он чуть поклонился и вышел из кабинета. А д’Эстар проводил его внимательным взглядом.
– Он мне не нравится.
– Мне тоже, – пожала плечами. – Представляете, когда-то осмелился предложить мне взятку, чтобы повернула дело так, как ему хотелось. Жаль только, что сделал это завуалированно, а то бы сел.
– Зачем он приходил? – мужчина устроился на стуле рядом со мной.
– Просить за свою племянницу. Хотел, чтобы я на работу ее обратно взяла.
– И лично к вам пришел? – закономерно удивился д’Эстар.
– Да, – протянула задумчиво. – Это и правда странно. Ради должности в архиве снизошел до личной просьбы… Был готов уговаривать и убеждать.
Неужели Анита сидела здесь не просто так? Надо это запомнить.
– Прошу простить, что прервал вас. Хельга сказала, кто в кабинете, и мне захотелось посмотреть на человека, которого многие так не любят.
– А ведь он испугался вас, – медленно проговорила я.
– Думаете? – д’Эстар нахмурился и взъерошил пальцами волосы на затылке.
– Было очень похоже.
– Что ж, запомню, – в серых глазах зажегся предвкушающий огонек.
Не знаю, кто более влиятелен и хитер, но я бы понаблюдала за их противостоянием. Разумеется, от всей души болея за д’Эстара. Но пока нам предстояла работа. Вот только…
– Следователь д’Эстар, – протянула я, – а у меня кое-что есть для вас.
– Что же? – заинтересовался мужчина.
– Вы сделали мне подарок, а я решила отблагодарить вас в ответ, – сладко улыбнулась, протягивая сверток. – Вот, это вам.
– Спасибо, – ответил он, разворачивая бумагу.
– Ну как? Нравится?
– Ого, – только и мог ответить мужчина.
У него в руках оказался вязанный свитер. Из темно-серой шерсти, я под цвет глаз выбирала. С узором из белых снежинок и местных зверей – рогатых северных оленей.
– Это, можно сказать, местная достопримечательность, – совсем разулыбалась я. – Будете носить?
– Начну прямо сейчас, – ответил он, подарив мне до невозможности хитрый взгляд.
И прежде, чем успела вставить хоть слово, мужчина положил мой подарок на стол и стянул с себя тонкий черный свитер, который сегодня заменил ему мундир. А потом, глядя на меня все с той же хитрой улыбкой, начал его неторопливо складывать.
Я забыла, что хотела сказать. Мысли куда-то разбежались. Этот гад не носил под свитером ничего и сейчас сверкал передо мной голым торсом. Очень соблазнительным торсом, надо сказать. Четко прорисованные мышцы, гладкая светлая кожа, на шее шнурок от медальона, который, видимо, залетел ему за спину. Мужчина повесил одежду на спинку стула и чуть потянулся, откровенно рисуясь. А я не могла даже взгляд отвести.
– Не могли бы вы ускориться? – произнесла чуть охрипшим голосом. – Если кто-нибудь зайдет, будет неловко.
– Не зайдет, – мурлыкнул д’Эстар.
– И все же…
– Что ж, если прекрасная леди так желает, – прикрыл он глаза.
Зараза наглая. Вот специально же это делает, чтобы меня смутить и вывести из равновесия. А я реагирую, как всякая нормальная женщина реагирует на привлекательного мужчину. Ускоренным сердцебиением, горящими глазами и непристойными мыслями.
Д’Эстар наконец-таки соизволил надеть мой подарок. Одернул рукава, повел плечами. Потом осмотрел себя и с улыбкой произнес:
– Идеально. У вас отличный глазомер, Ирия.
– Не жалуюсь, – прошипела, искренне жалея, что не выбрала самую колючую шерсть.
А то он бы сейчас так не радовался.
– Спасибо за подарок, – сказал мужчина, складывая свой старый свитер.
– Рада, что вам понравилось, – выдохнула я.
Похоже, моя выходка обернулась против меня самой. И теперь полуобнаженный д’Эстар будет преследовать меня в эротических снах. Все, хватит думать о нехорошем.
– Работаем, следователь д’Эстар, – решительно сказала я и потянулась к переговорнику. – Хельга, соедини меня с Герном.
Наш судмед, а по совместительству глава лаборатории, был на месте, так что ответил сразу.
– Что у нас по вчерашним наркотикам?
– Отчет готов, – сухо проинформировал тот.
– Тогда почему он еще не у меня на столе?
– Кое-что хочу дополнительно перепроверить.
– Потом перепроверите, – поморщилась я. – Хочу знать то, что вам удалось выжать из этой гадости.
– Без этого не могу гарантировать, что отчет полный и достоверный, – заупрямился мужчина.
– Жду вас через пятнадцать минут, – не прониклась я и снова переключилась на Хельгу. – Вызови ко мне Соррена и Григсона.
Ровно через назначенное время все были в сборе. Последним пришел не очень довольный Линдер Герн и положил передо мной тонкую папку с отчетом. Открыв ее, увидела листы, исписанные сложными химическими формулами. Вздохнула и сразу отложила в сторону.
– Можно по-человечески? – вопросительно посмотрела на эксперта.
– Можно, – кивнул тот, поджав губы. – Я бы, конечно, предпочел представить вам окончательный отчет…
– И все же.
– Да, это вещество метокорин, известное под название «Сладкая пыль».
Я поморщилась. Где-то внутри жила иррациональная надежда, что убиенный аптекарь любовно фасовал по пакетикам какие-нибудь безобидные витамины. Но увы, придется все же разбираться с наркокартелем. Чтоб этому Кронбергу на том свете икалось.
– И что же вы там так долго исследовали? – спросила желчно у эксперта.
– Все. Я первый раз вижу такой странный состав. Да, основа смеси – метокорин, но там есть не только он. Еще несколько очень необычных добавок.
– Апельсин, мята, шоколад? – хмыкнул Григсон. – Чтобы вкуснее было?
Мы с Герном подарили ему одинаковые уничижительные взгляды, и мужчина виновато опустил голову. А судмед потянулся ко мне и ткнул пальцем в строку отчета.
– Вот это трифосфо…, впрочем, название вам вряд ли важно. Так что скажу проще, это цитопротекторы. Они защищают клетки и ткани от разрушения.
– Серьезно? – удивился Григсон.
– Далее, – продолжил Герн. – Вот эти четыре вещества…. Если честно, понятия не имею, что это. Никогда не видел и не нашел ни в одном справочнике. Подозреваю, это какие-то растительные алкалоиды.
– Это уже интереснее, – пробормотал д'Эстар, подтягивая отчет ближе к себе.
– А это – похоже на какие-то белковые молекулы. Вообще не представляю, зачем оно там.
– Может быть просто случайная примесь? – предположила неуверенно.
– Возможно. И последнее, вещество, которое называется «лавуланиум».
Следователи недоуменно переглянулись. Я просто пожала плечами. В химии разбиралась не слишком хорошо, поэтому название мне абсолютно ничего не сказало.
– Расскажете, что это такое? – начала раздражаться я.
Почему мне приходится клещами из него информацию выдирать?
– Расскажу. Только эта информация, в некотором роде, секретна, что ли… Так что не стоит распространяться особо…
– Мы поняли, – ответила за всех.
Мужчина снял очки и стал протирать их краем свитера, задумчиво глядя куда-то мне за плечо.
– Лет тридцать назад, – стал неспешно рассказывать он, – был один профессор, Рудольф Остаэри. Изучал биохимические процессы в человеческом организме, запатентовал пару лекарств, которые принесли ему признание. В общем, построил карьеру, заимел репутацию ну и все соответствующие преференции. Но, видимо, честолюбие заставляло его хотеть большего. И однажды Остаэри поставил перед собой очень амбициозную цель – создать лекарство, которое бы продлевало жизнь.
– А стандартных ста пятидесяти ему было мало? – фыркнула я.
– Наверное. У Остаэри были финансы, была отличная лаборатория, были мозги, в конце концов. Он начал исследования и всего через два года после своего громкого заявления представил результат. Вещество, названное им «лавуланиум». Мощнейший цитопротектор, оно должно было замедлить гибель клеток организма, увеличив срок жизни едва ли не в два раза. Комиссия по патентам впечатлялась, дала добро на испытания. Профессор набрал добровольцев, поселил их в своей лаборатории и стал пичкать лавуланиумом. Почти год он проводил эти эксперименты, снабжая столицу весьма оптимистичными отчетами. А потом грянул гром.
– Отчеты оказались липовыми? – хмыкнул д'Эстар.
– Не совсем. Лавуланиум действительно работал. Он защищал клетки организма от разрушения, увеличивал их регенеративные способности. И возможно, в долгосрочной перспективе организм старел бы гораздо, гораздо медленнее. Но Остаэри умалчивал кое о каких важных деталях.
– О каких же?
– Я точно не знаю, что привлекло лишнее внимание к его лаборатории. Вроде кто-то из родственников одного добровольца пожаловался, что тот перестал выходить на связь. Поэтому туда неожиданно нагрянула комиссия, благо что недругов у профессора хватало. Вот тогда-то и выяснилась правда. Лавуланиум при всех своих положительный свойствах, обладал одним серьезным побочным эффектом. Он очень токсично воздействовал на нервные клетки, по сути убивая мозг.
– Одни клетки лечил, вторые калечил, – задумчиво проговорил д’Эстар.
– Вот такой вот неприятный сюрприз, – пожал плечами Герн. – Получив первые негативные результаты, Остаэри не стал сворачивать свои исследования, а попытался убрать этот эффект, не прекращая испытания на людях. Он беззастенчиво врал о состоянии испытуемых, хотя оно ухудшалось с каждым днем. И к моменту приезда комиссии восемь из них уже умерли, почти тридцать – находись в пограничном состоянии.
Григсон выругался себе под нос.
– Расследование проводилось в большой тайне и не заняло много времени. Профессора и его ближайших подручных казнили. Его исследования засекретили. Родственникам погибших выплатили огромные компенсации с условием никогда не вспоминать о том, что случилось. Мне самому об этом по большому секрету рассказал когда-то мой наставник в академии. Как судмедэксперт, он входил в ту самую комиссию, которая расследовало дело Остаэри.
– А вы уверены, что это действительно лавуланиум? – нахмурилась я.
– Уверен. Я написал вчера профессору Лагарду, сегодня утром он подтвердил мои подозрения. И очень забеспокоился. Никому не хотелось бы повторения той трагедии.
Я скривилась. Это дело пахло все хуже и хуже. Ладно бы, просто наркотики. Но теперь его хвост тянется в папку под грифом «Секретно», что покрывается пылью в самых глубоких королевских архивах. А значит, вполне можно ожидать визита важных господ из столицы, которым захочется отодвинуть меня в сторону и руководить здесь самим.
– Так, – потерла виски, – поняла, что сделали, но не поняла, зачем. Какой эффект может дать такое странное сочетание?
– Понятия не имею. Чтобы «Сладкая пыль», простите, вставила, ей вообще не нужны никакие добавки.
– Я, конечно, не врач и даже не алхимик, – медленно произнес д'Эстар. – Но вы говорите, что все эти вещества защищают клетки от гибели. Может быть кто-то пытается создать безопасный наркотик? Безопасный в смысле того, что будет щадить организм наркомана.
– Или снова решил создать лекарство от старости, – кивнула задумчиво.
– Но след явно тянется к тому делу тридцатилетней давности, – подал голос Соррен. – Сомневаюсь, что кто-то мог синтезировать этот ваш лавуланиум, пойдя по независимому от Остаэри пути.
– Если вы не возражаете, я бы отправил этот отчет своим столичным коллегами, – глянул на меня дЭстар. – Возможно, такое сочетание уже где-то мелькало. Еще попробую узнать, что случилось с исследованиями профессора и мог ли кто получить к ним доступ.
Конечно, огласки мне не хотелось. Но я не собиралась бить себя в грудь и гордо заявлять, что справляюсь без посторонней помощи. Так что без раздумий согласилась.
– Отправьте. И скажите мне, для синтеза такого вот вещества ведь нужна нормальная лаборатория, так? Этого не сделать в каком-нибудь подвальном закоулке?
– Да, – согласился Герн. – Все вещества чистые, без мусора и лишних примесей. Скорее всего, их делали на очень хорошем оборудовании.
Откинулась на спинку стула и задумчиво уставилась в потолок.
– Аптеки… Или аптечные лаборатории… Лаборатории при заводах… Просто цеха… Слишком много вариантов.
– Если наркотик вообще делают у нас, – проговорил Григсон.
– Надеюсь скоро это узнать.
– Какие будут указания для моего отдела?
– Продолжайте пока в том же направлении. И напрягите осведомителей. Причем, не только по наркотикам. Хочу знать все странное, необычное и пугающее, что происходит в этом городе.
Мужчины кивнули и синхронно поднялись. Один только д’Эстар остался действовать мне на нервы, не торопясь идти связываться с коллегами.
А в приемной уже сидели жаждущие моего внимания подчиненные. Причем, Мелвин с Юнсен так и светились довольством, значит, точно нашли что-то интересное. Я подарила д’Эстару красноречивый взгляд, мол не оставит ли он нас одних, но тот не проникся. Откинулся на спинку стула и с доброжелательных любопытством уставился на моих людей. Пришлось смириться с его присутствием.
– Заходите, – кивнула я обреченно.
Закрыв дверь, они уселись на стульях и Мелвин положил передо мной стопку каких-то листов.
– Мы сейчас побывали в порту.
– Вы? – прищурилась. – А разве стажер Юнсен относится к делу о контрабанде?
Девушка порозовела и смущенно опустила голову. А инспектор бросился на ее защиту.
– Следователь Соррен разрешил нам. Хелена… то есть стажер Юнсен все равно пока без работы. Все же дело убитого аптекаря явно, хм, свернуло куда-то не туда. Вот я и подумал, почему бы ей не помочь мне. Все же с девушкой многие разговаривают гораздо охотнее.
– Принимается, – вынесла я вердикт, немного подумав. – Но в следующий раз, согласовывайте все со мной. Что вы там нарыли?
– Мы сегодня переговорили с Ингмаром Свельдом. Особо полезного он нам не рассказал, мол, ничего подозрительного у них там не происходит, и вообще все спокойно. Но дал посмотреть журналы регистрации кораблей и отметок о досмотре. На первый взгляд, там тоже было не к чему придраться, а все же мы нашли то, что показалось нам странным. Вот, смотрите.
Он развернул один из лежащих передо мной листов. Эта оказалась копия журнального разворота.
– Видите? Запись, сделанная полтора месяца назад. Третьего числа торговое судно «Алкиона», прибывшее из Надамира, должно было пройти досмотр. Таможенным инспектором числился некий Вильфред Унберг. Но его фамилию зачеркнули, заменив ее на Юлиуса Ланге.
Я кивнула.
– Вроде ничего такого, обычная ситуация. Но вот здесь, в записях от пятого числа, мы снова видим «Алкиону». С отметкой о досмотре опять же Вильфреда Унберга.
– Так…
– Нам это показалось странным. Мы нашли Юлиуса Ланге и поговорили с ним. В тот день, третьего, корабль действительно должен был досматривать Унберг. Но буквально за полчаса перед этим он неудачно поскользнулся на крыльце и сломал ногу. Вместо него срочно поставили Ланге, но потом убрали. Якобы, тот слишком неопытен, всего два месяца работает, а «Алкиона» – корабль большой, там легко что-то пропустить. Тем более, что капитан корабля согласился подождать. Так что проверял ее вернувшийся с вылеченным переломом Унберг.
– И перелом вылечили всего за день? – хмыкнул д’Эстар. – Это должен быть очень хороший доктор-плетельщик.
– У нас в городе один такой, – кивнула задумчиво. – Мастер нитей второго уровня, доктор Свальбард.
– Мы тоже об этом подумали, – Мелвин переглянулся с Юнсен. – Поэтому сразу после порта отправились к нему. Доктор, конечно, сослался на врачебную тайну, но подтвердил, что Унберг действительно был его пациентом. Тот сам вызвал его на дом и попросил как можно быстрее поставить на ноги.
– Детали лечения он нам не рассказал, – поддержала его Юнсен. – Но я спросила, чисто гипотетически, вот если, например, Мелвин, выходя от доктора, упадет на крыльце и сломает ногу, сколько нужно денег, чтобы вернуть его в строй чуть больше, чем за сутки. И доктор назвал цену. Двенадцать тысяч.
Д’Эстар присвистнул.
– У вас цены почти как в столице.
– И скромный таможенный инспектор угрохал на лечение столько денег, вместо того, чтобы с чистой совестью уйти на оплачиваемый больничный? – я довольно улыбнулась, чуя добычу.
– Очевидно, он располагал такими деньгами, – произнес мужчина. – И выход на работу был для него жизненно необходим.
– Инспектор явно прикормлен контрабандистами, – Мелвин чуть ли не подпрыгивал на стуле. – А «Алкиона» – их корабль. И знаете что? Завтра она снова заходит в порт. И досматривать будет Вильфред Унберг.
– Надеюсь, вы там не засветились?
– Обижаете, шеф, – возмутился мой подчиненный.
– Что ж, отличная работа. Завтра будем брать.
Обрадованные подчиненные убежали, а д’Эстар хмыкнул:
– Сами будут брать?
– А как же, – я потянулась. – Несмотря на адекватность Свельда, в порту хватает тех, чье рыльце в пушку. А значит, моим людям могут всячески мешать. Поэтому нужно отправиться с ними.
– И смести всех недовольных со своего пути.
– Именно, – ответила с предвкушающей улыбкой. – Хотите посмотреть, как я буду это делать?
Д’Эстар ответил мне шутливый поклон.
– Не только посмотреть, но и поучаствовать. Я даже готов стать вашим орудием, леди.
Ну кто бы сомневался. Чтобы этот наглец, да и пропустил все веселье…
– А вообще, я хотел сказать, что заходил к вашим патрульным. Этой ночью они не заметили ничего странного и необычного.
– Да, мне уже доложили. Как думаете, где они могли затаиться?
– Вообще равки не любят большие города, – задумчиво уставился в потолок следователь. – Несмотря на обилие, хм, пищи. Здесь им слишком шумно, слишком светло, да и мест для укрытия не слишком много. Вполне возможно, они решили податься на окраины.
– Только этого еще не хватало, – вздохнула душераздирающе. – Интересно, как равки реагируют на холод…
– Патруль предупрежден. Я показал им несколько плетений, способных удержать равка до прихода помощи, и оставил свой личный номер. Если они кого-то найдут, сразу вызовут меня, а дальше уж сам буду разбираться.
– Спасибо за помощь, – благодарно склонила голову.
– Раз так, с вас обед, – хитро ухмыльнулся он.
– Что?! – возмутилась я.
– Хочу провести время в приятной компании.
Мужчина смотрел на меня с легкой улыбкой. Сейчас он почему-то напомнил мне кота, который видит перед собой глупую мышь и точно знает, что она никуда от него не денется. И надо бы дать отпор, грубо, жестко, чтобы отбить даже мысли об этих играх, но отчего-то не хочется. Неужели мне нравится эта его настойчивость? Хотя почему удивляюсь? Я всегда ценила в мужчинах твердый характер и умение добиваться цели. Вот только сейчас это все применялось против меня.
