Текст книги "Лето нашей тайны. Убийство на пляже любви."
Автор книги: Мария Менто
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Глава 23
Освободившись от власти Зе Паулу, Изабел стала меняться буквально на глазах. Она сменила прическу, обновила свой гардероб и выглядела теперь помолодевшей. Детей это поначалу радовало, а потом они вновь стали тревожиться о психическом здоровье матери. И причина такой тревоги заключалась в повышенном интересе Изабел к Сервулу. Пока он несколько месяцев фактически выполнял при ней роль заботливой сиделки, это воспринималось детьми как нечто естественное, само собой разумеющееся, но когда Изабел однажды попросила Сервулу надеть нарядный костюм и они вдвоем отправились в ресторан, дети устроили ей обструкцию.
Справедливости ради надо сказать, что Ланс сразу же встала на сторону матери. Она попыталась урезонить братьев и сестру, но те не вняли ее доводам.
– Ты наивна как дитя, это всем известно, – горячился Гуту, возражая Ланс. – Только тебе могло прийти в голову, что мама полюбила Сервулу – не как друга, а как мужчину!
– А почему его нельзя полюбить? – недоумевала Ланс. – Он добрый, заботливый, приятный внешне. К тому же он в маме души не чает. Вот у нее и спала, наконец, пелена с глаз...
– Да у нее просто очередная галлюцинация! – вставила свое слово Жуди. – Прежде маме повсюду виделся отец, а теперь она, возможно, видит его только в Сервулу. Мы должны срочно вызвать психиатра!
Последнюю фразу услышала вошедшая в столовую Изабел и тотчас же парировала:
– Что ж, давайте пригласим психиатра! Артурзинью расскажет ему о своих непростых отношениях с женщинами, которые почему-то всегда заканчиваются неизбежным разрывом...
– Мама, перестань! Ты ничего не поняла, – попытался остановить ее Артурзинью, но Изабел продолжила:
– А Жуди поведает доктору о своей страсти к нищему бывшему служащему, которого она сама прогнала, а теперь не знает, как вернуть обратно. Возможно, психиатр ей и посоветует, как это лучше всего сделать.
– Мама, не будь такой жестокой! – воскликнула Жуди, задетая за живое.
– Хорошо, дочка, – улыбнулась ей в ответ Изабел. – Я не буду приглашать психиатра для решения твоих любовных проблем. Надеюсь, ты сама с ними справишься. Так же, впрочем, как и я. Вы меня поняли? Я сама решу, как мне вести себя с Сервулу или с каким-либо другим мужчиной! Все! Прошу садиться за стол, а то кофе остывает.
Артурзинью был уязвлен намеком матери не меньше, чем Жуди, но промолчал, потому что с некоторых пор и сам подумывал, не обратиться ли ему со своими комплексами к психоаналитику. А то, что у него развился некий комплекс в отношениях с женщинами, Артурзинью понял после очередной неудачной попытки жениться. На сей раз – на Алисинье.
Отказавшись от мысли добиться любви Селены, Артурзинью вновь сблизился с Алисиньей, которая продолжала находиться в Маримбе, снимая номер в гостинице.
Теперь она уже не верила в то, что Артурзинью когда-нибудь на ней женится, но и расстаться с ним у нее недоставало сил.
И тут вдруг к ней приехал чопорный, нарядный Эпоминондас и торжественно заявил:
– От имени моего сына я прошу вас стать его женой!
Алисинья опешила. Вот чудеса! Не Эпоминондас ли настаивал еще совсем недавно, чтобы она покинула их дом и не позорила его седины? Но полковник принес Алисинье свои извинения и пояснил, что Жоржинью в буквальном смысле не может без нее жить: заболел, заперся у себя в комнате, потерял сон и аппетит и – самое ужасное – забросил работу в поле и на ферме.
Алисинье стало до слез жалко несчастного Жоржинью. Она заплакала. А когда Эпоминондас протянул ей подарок Жоржинью – кольцо с бриллиантом, то и вовсе разрыдалась.
Теперь уже Эпоминондас растерялся:
– Почему вы плачете? Я опять вас чем-то обидел? Простите меня.
– Нет, что вы! Я плачу, наверное, от счастья. Знаете, за мной ухаживали многие, но никто вот так серьезно, официально не предлагал мне выйти замуж...
– Так значит, вы согласны? – обрадовался полковник.
– Ой! Не знаю... Вы меня застали врасплох... – огорчила его своим ответом Алисинья. – Дело в том, что я снова помирилась с Артурзинью...
– Тогда простите меня, – с обидой произнес Эпоминондас. – Если бы я знал, что у вас уже есть другой, то не завел бы этого разговора. Но и вы!.. Зачем же вы тогда взяли кольцо?
– Да вы меня не поняли! – возразила Алисинья, еще крепче зажав в руке коробочку с кольцом. – Я просто должна сначала объявить Артурзинью о том, что... В общем, можно мне подумать до завтра? – совсем запутавшись в мотивах своего поведения, простодушно попросила она. – Я дам вам ответ завтра. И тогда же верну кольцо, если вдруг не решусь принять ваше предложение.
– Нет, вы уж, пожалуйста, соглашайтесь, а то я не знаю, что делать с моим сыном! – потребовал Эпоминондас. – Встретимся завтра!
Подивившись тому, как точно подошло ей по размеру кольцо, Алисинья так и этак повертела рукой, любуясь символическим подарком, и, не снимая кольца, отправилась к Артурзинью.
– Я решила дать тебе последний шанс, – честно призналась она ему. – Потому что если ты и теперь не решишься на мне жениться, то я, клянусь, выйду замуж за Жоржинью!
– За этого бугая?! – возмутился Артурзинью. – Да ты же пропадешь с ним! Он тебя запряжет, как лошадь, и заставит пахать землю!
– Перестань оскорблять моего будущего мужа! – визгливо закричала Алисинья.
– Значит, ты уже приняла его предложение?
– Нет, но обещала подумать. Я хотела прежде услышать, что скажешь ты!
– А что я могу сказать? Выходить замуж без любви – это значит заведомо губить свою жизнь.
– И это все?
– А что тут можно добавить?
– Тогда прощай, Артур! Прощай навсегда! – с трагическим пафосом произнесла Алисинья и бегом помчалась прочь, не желая показывать ему своих горьких слез.
Наутро она поехала к Эпоминондасу и вернула ему кольцо, честно признавшись, что любит другого и не хочет обманывать Жоржинью.
Полковник был потрясен ее искренностью, мужеством и благородством.
А Жоржинью зарыдал в голос и настоял, чтобы Алисинья оставила себе кольцо на память.
Артурзинью же не спал ночь, переживая потерю, потом думал еще полдня и, наконец, отправился в номер к Алисинье с твердым намерением предложить ей руку и сердце.
А она как раз укладывала вещи, собираясь уезжать из Маримбы, и Артурзинью понял, что Жоржинью получил от ворот поворот. Это разом успокоило Артурзинью. Он подумал, что незачем ему столь поспешно жениться, и ограничился обычным примирением с Алисиньей.
Несколько дней у них все продолжалось по-старому, а потом к Алисинье приехал Жоржинью и произнес речь, потрясшую ее до глубины души:
– Я ушел от отца, Алисинья! Своей грубой попыткой женить нас он разлучил меня с тобой. Но я сделаю все, чтобы завоевать твое сердце, Алисинья! Хочешь, уедем куда-нибудь? Не как муж и жена, а просто как друзья. Ты увидишь, я многое могу. Я так люблю тебя, Алисинья, что у меня нет сомнений: однажды наступит день, когда я сумею добиться твоей любви!
– Но зачем же тебе уезжать из дома?
– Затем, что ты отказалась в нем жить! После этого он мне тоже стал не мил. Если ты не захочешь уехать со мной, я все равно уеду. Один. Пойду бродить по свету...
– Нет, Жоржинью! Я не могу тебя так отпустить, – заплакала Алисинья. – Что же мне делать?
– Не знаю, – честно признался он. – Мне и моя собственная жизнь, в общем-то, не нужна, если в ней не будет тебя...
Они обнялись, жалея друг друга, и шумно, по-детски всхлипывали до тех пор, пока их губы нечаянно не соприкоснулись.
* * *
На следующий день Артурзинью помчался вслед за Алисиньей в Бураку-Фунду, но вернулся оттуда ни с чем.
– Ты бы никогда не женился на мне, – сказала ему Алисинья. – А Жоржинью меня не просто любит, он меня боготворит! И поэтому я согласилась выйти за него замуж. Он очень добрый, надежный, преданный. Лучшего мужа мне не найти. А тебе я желаю встретить такую же хорошую девушку, которую ты по-настоящему полюбишь.
В отличие от Артурзинью любовная история Жуди была гораздо более драматичной, но не столь безнадежной, так как в последнее время отношение Тадеу к Жуди явно переменилось. Они теперь частенько разговаривали как старые добрые друзья, и оба очень дорожили этим зыбким равновесием. Лу, с которой Тадеу продолжал жить в одном номере, периодически устраивала сцены ревности, неуклонно приближая и без того неминуемый разрыв. Но до естественного разрыва дело у них так и не дошло – несчастная Лу была попросту убита.
Азеведу пригласил Тадеу на опознание трупа и рассказал, что Лу выехала за город, припарковалась у обочины шоссе, вышла из машины – словно кому-то навстречу, и тут другая машина сбила ее...
– У нас нет сомнений, что это преднамеренное убийство, – сказал Азеведу.
– Вы хотите меня арестовать? – обреченно спросил Тадеу.
– Нет. У тебя имеется твердое алиби. Лиана подтвердила, что ты весь день провел на репетиции очередного шоу. Но может быть, тебе известно, зачем Луиза поехала за город?
– Я не знаю зачем. Но утром ей кто-то звонил. И судя по тому, как она разволновалась, я догадываюсь кто.
– Ты можешь назвать этого человека?
– Да. Я практически не сомневаюсь, что это был... мой отец. Лу на него работала... Она его очень боялась. И выходит, не зря...
Когда Жуди узнала о гибели Лу, то помчалась к Тадеу, чтобы поддержать его и по возможности утешить. Но Тадеу был мрачен и подавлен.
– Ты очень любил ее? – сочувственно спросила Жуди.
Тадеу ничего не ответил. Не мог же он рассказать ей, что переживает сейчас двойное горе: смерть Лу и очередное преступление отца,
– Ну ладно, я пойду, – тихо промолвила Жуди. – Наверно, тебе сейчас и вправду лучше побыть одному.
Единственное, что еще хотела сказать... Я сдала отцовскую мастерскую одному богатому сеньору. Он уже уплатил аванс. Так что если тебе нужны деньги...
– Нет-нет, мне ничего не нужно!
– А ты не спеши с ответом. Я теперь буду иметь постоянный доход и могу стать твоим компаньоном. Подумай об этом!
Аманда пришла в бешенство, узнав от Адербала о расписке, представленной Селеной в суд.
– Что же теперь делать? Неужели скотница выиграет процесс?
– Не исключено. Однако я попытаюсь кое-что предпринять. Если предположить, что расписка подлинная – а это легко доказать с помощью графологическом экспертизы, – то в ней говорится о некой «прострации», в которую якобы имел свойство впадать доктор Тиноку. Вот этим мы и воспользуемся! Я заявлю, что данную расписку он тоже мог подписать в похожем состоянии. В общем, тут у нас еще остается шанс. А вот с бракоразводным процессом дела обстоят похуже.
– Почему? Что там еще стряслось?
– Ну, как бы поточнее выразиться... – замялся Адербал. – Понимаете, сеньор Шику не согласился закрыть дело...
– Все ясно! Опять эта дрянь! Она и здесь мне перешла дорогу!.. Сеньор Адербал, делайте что угодно, только не дайте Селене Ферейре завладеть наследством моего отца! А уж я с ней разберусь по-своему!
– Но что вы можете сделать? Тем более здесь, в больнице?
– Если я не имею возможности убить ее, то должна хотя бы ее нейтрализовать! – заявила Аманда.
– Как?! – спросил ничего не понявший Адербал.
– А вы, пожалуйста, пригласите ко мне Селену! Только так, чтобы никто из моих родственников об этом не знал. Скажите, что я хочу с ней поговорить как с сестрой. Уверена, она не откажется приехать.
И Селена действительно приехала к Аманде в больницу.
– Спасибо, что откликнулась на мою просьбу. Садись поближе, – ласковым голоском пролепетала Аманда. – Я хотела с тобой поговорить.
– Говори. Я здесь постою.
– Счастливая! А я вот не могу ни стоять, ни ходить. Это так ужасно! Не говоря уже о том, чтобы плавать или скакать на лошади... Для меня сейчас было бы счастьем дойти до окна, до двери...
Она заплакала, и Селена принялась ее утешать. Подала ей салфетку, чтобы Аманда могла вытереть слезы, потом протянула стакан с соком:
– На, выпей. Успокойся.
– Прости. Что-то я совсем расклеилась... Ты, наверное, удивилась тому, что я попросила тебя прийти?
– В общем, да, – не стала скрывать Селена.
– Знаешь, я после этой страшной аварии сильно изменилась, – доверительным тоном произнесла Аманда. – Беда заставила меня взглянуть на мир под другим углом. Разумеется, все мои недостатки остались при мне, но я их словно впервые увидела. И это тем более печально, что я сейчас лишена возможности исправить очень многое... Ты же сама видишь, насколько я беспомощна!
– Ты поправишься, Аманда! Не падай духом!
– Нет, я знаю, чувствую, что больше никогда не смогу ходить.
– Ты не должна так думать. За выздоровление надо бороться!
– Да я только и делаю, что борюсь! За то, чтобы не быть обузой для матери, для мужа. Но мне очень трудно. Мне нужна твоя помощь, Селена!
– Я готова на все. Ты думаешь, мне очень надо, чтобы меня официально признали твоей сестрой? Нет. Достаточно и того, что мы с тобой помирились.
– Ты полагаешь, я позвала тебя затем, чтобы поговорить о завещании?
– А разве нет? – искренне удивилась Селена,
– Нет. Наследство меня нисколько не волнует. Особенно теперь, в моем нынешнем положении.
– Так в чем же тогда дело?
– Мне нужен Шику, Селена! Не знаю, имею ли я право просить тебя об этом... Но ты молодая, здоровая, красивая. А я... Он мне просто необходим. Без него я умру!
Она вновь заплакала, заставив Селену утешать ее и буквально утирать ей слезы.
– Помоги мне, пожалуйста! – всхлипывая, умоляла Аманда. – Ведь мы с тобой – сестры. В нас течет одна кровь... Откажись от Шику! Ты еще встретишь человека, которого полюбишь.
– Не надо об этом, Аманда! – прервала ее Селена, не в силах больше выносить такую пытку. – Тебе не о чем беспокоиться. Шику твой.
– Правда? Поклянись!
– Клянусь, – глухо промолвила Селена. – Я не стану посягать на Шику.
– Спасибо! А я так боялась остаться одна!..
– Забудь о своих страхах, Аманда.
– Но Шику не должен знать о нашем разговоре!
– Он ничего не узнает. Будь спокойна.
– Какая ты все-таки хорошая! Теперь я понимаю, почему Шику...
– Пожалуйста, Аманда, не продолжай! – взмолилась Селена. – Я пойду. Тебе надо отдыхать.
– Да-да. Спасибо!
Вернувшись домой. Селена, не скрывая своего горя, пересказала матери весь тяжкий разговор с Амандой.
– Опять она тебя обвела вокруг пальца! – заключила Камила.
– Нет, мама! Аманда действительно страдает. Ты бы ее видела! Она стала совсем другой – мягкой, беспомощной.
– Это она сейчас такая, пока ей больно. А потом поправится и снова станет прежней змеей!
– Нет, Аманда очень изменилась. Даже не захотела говорить о завещании, о судебном процессе. Я думаю, она теперь не станет возражать против раздела наследства со мной.
– Верится с трудом, хотя... Пути Господни неисповедимы! – уклончиво произнесла Камила.
А немного погодя к ним приехал Артурзинью и сообщил, что адвокат Аманды выдвинул встречный иск – в надежде опротестовать расписку Камилы.
– Ну, вот она и показала свою подлую сущность! Не заставила долго ждать! – сказала Камила.
– Ничего, не расстраивайтесь, – бодро произнес Артурзинью. – С Лижией я уже поговорил. Она согласна на анализ. Так что мы обойдемся и без Аманды.
– Что ж, если она так все повернула, то и я не стану делать ей еще один подарок! – нахмурившись промолвила Селена. – И курсы одолею, и заводом буду управлять наравне с Амандой!
– Правильно, молодец! – поддержал ее Артурзинью.
– А ты не поможешь мне разобраться в этих сложных науках? – робко попросила его Селена. – А то я не все понимаю, что пишут в тех мудреных книгах и говорят на лекциях. И еще... одергивай меня, пожалуйста, когда я неверно произношу слова или веду себя как-то некультурно.
– Хочешь, чтобы я обучил тебя хорошим манерам? Этим я займусь с удовольствием! – улыбнулся Артурзинью. – А науками пусть с тобой занимается Гуту. Он оставил свой университет и тоже записался на курсы менеджмента в Кампу-Линду. Гуту – парень головастый! Я поговорю с ним, и он тебе непременно поможет!
Глава 24
Настал день, когда Аманду перевезли из клиники домой. Теперь она могла самостоятельно передвигаться в инвалидной коляске, но это ее раздражало едва ли не больше, чем полная неподвижность на больничной койке.
Аманда то и дело впадала в истерические состояние, изводя ими Илду, Лижию и Шику. Более всех доставалось Илде, особенно в отсутствие других членов семьи и Фриды, которую Аманда оставила при себе, даже выйдя из больницы. Зная, что ее не услышат свидетели, Аманда безжалостно рвала сердце матери своими несправедливыми укорами и сумасбродными требованиями:
– Я знаю, Лижия сдала кровь на ДНК. И ты ее мигом поддержала! Я все слышала! Вы тут обе ворковали с Селеной! Она теперь для вас – родная, а я – никто! Отвези меня обратно в приют!.. Отдай в богадельню, где живут калеки!.. Я всем чужая и никому не нужна!..
Илда пыталась урезонить ее то лаской, то строгостью, но все было напрасно. Аманда умолкала сама, если в доме появлялся кто-то третий. А когда возвращался с работы Шику, то и вовсе становилась паинькой.
– Только ты один способен меня успокоить и утешить, – говорила она ему. – Не бросай меня. Я без тебя пропаду.
– Но я же с тобой! – вынужден был многократно повторять Шику. – Ты должна сейчас думать о выздоровлении. Лечебная гимнастика и массаж со временем поднимут тебя на ноги.
– Да, я на это надеюсь. Но мне хочется всегда видеть тебя рядом. Почему ты не перевезешь обратно свои вещи?
– Разве в них дело? – уклонился от прямого ответа Шику. – Главное, что я провожу с тобой все свободное время...
Он действительно уделял Аманде много внимания, но вовсе не потому, что ему этого очень хотелось. Несколько раз Шику ездил в Кампу-Линду, надеясь повидаться там с Селеной. С волнением ждал, когда у нее закончатся занятия, предлагал посидеть с ним в баре, побеседовать. Но Селена всякий раз находила какую-то отговорку, чтобы побыстрее уйти, не остаться с ним наедине. Надежным щитом для нее служил Гуту – кивая на него. Селена говорила, что должна заниматься с ним дополнительно, и он с готовностью это подтверждал.
Шику не мог понять, чем вызвана внезапная отчужденность Селены, и однажды поехал к ней на ферму, где у нее не было возможности уйти от прямого разговора. И Селена вынуждена была признаться, что намеренно избегает Шику.
– Но почему? Что произошло? С чего вдруг такая перемена? – недоумевал он.
Селена ему объяснила:
– Мы не должны встречаться, Шику, потому что ты сейчас нужен Аманде. Ей очень тяжело, и к тому же она – моя сестра. Я не хочу, чтобы ты обманывал ее, чтобы сам мучился из-за этого обмана!
– Но для меня невыносима разлука с тобой! Я вовсе не обманываю Аманду. Она знает, что я не согласился прекратить бракоразводный процесс, а лишь приостановил его на время – из-за этой автокатастрофы... Ты мне нужна, Селена! Я люблю тебя!
– Не мучай меня, Шику! Мы ведь все равно не можем быть вместе, пока Аманда больна. А если она вообще никогда не поправится? Тогда уж лучше не обнадеживать себя понапрасну.
– Даже если Аманда не поправится окончательно, я уйду от нее! Пойми, нас ничто не связывает, кроме ее злосчастной болезни! А разве можно на этом продержаться вместе всю жизнь?
– Ты вправе оставаться с Амандой или уйти от нее, но я не хочу, чтобы твое решение хоть в какой-то степени зависело от меня, – решительно заявила Селена. – Пока ты живешь с Амандой, мы не будем встречаться.
– Ты ставишь такое условие, которое невольно подталкивает меня к тому, чтобы я побыстрее ушел от Аманды, – укоризненно произнес Шику, заставив Селену оправдываться.
– Нет, я не тороплю тебя! Как ты можешь обо мне так плохо думать? У меня и в мыслях не было ничего подобного!
– Прости, я не хотел тебя обидеть. Возможно, ты права. Мне следует сначала развестись с Амандой, а до той поры не искать встреч с тобой. Но я должен быть уверен, что ты по-прежнему любишь меня и ждешь. Иначе все тогда теряет всякий смысл – в том числе и та жертва, которую я сейчас приношу ради спокойствия Аманды.
– Я подожду тебя сколько будет нужно, – печально произнесла Селена, уверенная в том, что Аманда всегда найдет способ, как удержать возле себя Шику.
Когда Изабел объявила детям, что уезжает на несколько дней в Сан-Паулу вместе с Сервулу, те не слишком этому удивились. Они уже привыкли к тому, что мать в последнее время стала вести активную самостоятельную жизнь. Но никому из них и в голову не пришло рассматривать эту поездку как своеобразное свадебное путешествие матери и бывшего семейного шофера. Да и сама Изабел не предполагала, что все случится так скоро.
В Сан-Паулу она собиралась поехать давно – надо было разобрать вещи в пустующей там квартире и, возможно, сдать ее временно внаем. Но поначалу этому препятствовала болезнь, а потом Изабел не хотелось расставаться с Сервулу, Однажды она сказала ему об этом, и он предложил съездить туда вдвоем.
– И почему я сама не додумалась до такого простого решения? – одобрила его идею Изабел. – Мы ведь там сможем не только делами заняться, но и отдохнуть, погулять вдвоем, не опасаясь косых взглядов со стороны. Это же так здорово!
По приезде в Сан-Паулу она повела Сервулу в магазины, где подобрала для него несколько приличных костюмов – заботливо, с нескрываемым удовольствием. И Сервулу, о котором никто прежде вот так не заботился, безропотно выполнял все пожелания Изабел, примеряя, в общем-то, не нужные ему одежки, и не мог поверить в реальность происходящего. Много лет он тайно любил Изабел. даже не мечтая об ответном чувстве с ее стороны, а сейчас, когда она одарила его своей любовью, с удивлением обнаружил, что, по сути, не знал этой женщины. Рядом с властным эгоистичным Зе Паулу она казалась тихой, несчастной и всегда вызывала у Сервулу глубокое сочувствие. Лишь совсем недавно Изабел открылась перед ним в своих естественных проявлениях, которые были подавлены Зе Паулу. Сервулу увидел ее веселой, остроумной, нежной, способной на смелый, неординарный поступок, и его любовь к ней неизмеримо выросла. От былой робости и самоуничижения не осталось и следа. Рядом с нынешней Изабел Сервулу почувствовал себя сильным, уверенным мужчиной, способным сделать счастливой эту замечательную женщину.
– А теперь, я надеюсь, ты не откажешься от моего подарка, – сказал он, приглашая ее в ювелирный магазин.
Изабел не стала противиться, и Сервулу сам надел ей на палец изящное кольцо. А затем, окончательно осмелев, произнес взволнованно:
– Изабел, выходи за меня замуж!
Свой брак они оформили там же, в Сан-Паулу, и домой вернулись уже мужем и женой.
И как раз в тот момент, когда Сервулу впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым, над ним стали сгущаться тучи.
Все началось с того, что на улице к нему подошел Билли и, поздравив Сервулу с женитьбой, предложил ему побеседовать вдвоем за столиком в ресторане Лианы. Сервулу вежливо отказался от приглашения, но Билли проявил настойчивость:
– Беседа может быть очень интересной, потому что я собираюсь поговорить с вами о... драгоценностях, украденных у фашистского офицера Генриха фон Мюллера!
– Должен вас разочаровать, – сохраняя спокойствие, ответил Сервулу, – я не увлекаюсь драгоценностями, а потому меня вряд ли заинтересует и ваш рассказ о них.
– Я имел в виду, что рассказывать будете вы, – улыбнулся Билли.
– Мне нечего рассказать. Я впервые услышал от вас об этом фон Мюллере. Так, кажется, вы его назвали?
– Вполне допускаю, что его полное имя вам до сих нор не было известно. Тогда просто расскажите, как много лет назад вы вместе с Тиноку, Зе Паулу и Эзекиелом ограбили человека с затонувшей подлодки, а потом его убили.
– Мне не нравится, когда со мной так разговаривают. Прощайте!
Сервулу попытался уйти, но Билли преградил ему дорогу:
– Хорошо, не будем говорить о том давнем убийстве. Мне и так о нем все известно. Как, впрочем, и полиции. Правда, ваш сын пока не знает, что вы тоже причастны к этому преступлению...
– Послушай, парень, – довольно грубо прервал его Сервулу, – ты ошибся адресом! Понял?
– Я не собираюсь вас шантажировать. Наоборот, я хотел сообщить вам, что целая шайка головорезов сейчас охотится за этими сокровищами и очень скоро они доберутся до вас. Одного из этих бандитов вы прекрасно знаете: его зовут Эзекиел. Поэтому лучше скажите мне, где спрятаны остальные сокровища, и я сумею предотвратить нависшую над вами опасность.
– Вот у Эзекиела и спроси! Он наверняка об этом должен знать. А меня оставь в покое, не то – мое терпение уже на пределе.
– Ну, как хотите. Я вас предупредил... – с сожалением произнес БИЛЛИ.
Когда он передал содержание этого разговора Силвейре, тот промолвил зловеще:
– Видимо, у нас нет другого выхода. Придется воспользоваться примитивным методом Эзекиела.
В тот же день Сервулу сказал Шику, где находится завещание, которое он не так давно составил. Шику это неприятно удивило.
– Папа, ты же только что женился! Как можно сейчас думать о смерти? Мне казалось, ты очень счастлив...
– Сынок, о смерти надо помнить всегда, – философски заметил Сервулу. – Она может настигнуть человека в любой момент и не станет спрашивать, счастлив он или нет.
– Ладно, не будем говорить о грустных вещах. Я надеюсь, вы с доной Изабел проживете долгую счастливую жизнь.
– Я тоже надеюсь. А завещание – это так, для порядка...
– Папа, я тут расследую убийство, а точнее, целую серию убийств, в которых подозревается бежавший из тюрьмы Эзекиел. Расскажи мне о нем подробнее. Говорят, вы когда-то были близкими друзьями.
– Сынок, лучше бы тебе похоронить это дело, – посоветовал Сервулу, чем весьма озадачил Шику.
– Не ожидал от тебя услышать такое. Ты почему-то боишься Эзекиела? Или тебе неприятно ворошить прошлое?
– Запомни, сынок: я никого не боюсь! А с Эзекиелом меня давно ничего не связывает. Поэтому мне и говорить о нем не хочется.
Вернувшись домой, Билли увидел там идиллическую картину: квартира блистала чистотой, а за столом, накрытым нарядной скатертью, сидели Диана и Зека и, очень довольные друг другом, пили чай.
– Мы не дождались тебя к обеду. Проголодались, – пояснила Диана, а Зека добавил:
– Садись с нами, папа! Обед получился очень вкусный!
– Я вижу, вы тут уже основательно спелись! – изумленно произнес Билли. – Ты делаешь фантастические успехи, Диана! Мне потребовалось больше месяца, чтобы добиться расположения Зеки.
– Разница в том, что ты ставил перед собой такую цель, а я – нет. Просто приехала, представилась твоему сыну, и он отнесся ко мне с пониманием.
– И кем же ты, интересно, представилась?
– Твоей коллегой, подругой и любовницей.
– Теперь понимаю: против такого напора Зеке трудно было устоять. И что ты намерена здесь делать?
– Поживу у тебя немного. Может, в чем-то помогу. Например, устрою Зеку в школу. Каникулы ведь давно закончились, а парень нигде не учится.
– Да, в самом деле... Я об этом как-то не подумал... – растерянно произнес Билли.
– Не беда! Я уже сделала запрос в Рио. Завтра мы получим документы из той школы, где прежде учился Зека.
– Да!.. Вот это размах!.. – только и мог сказать Билли.
А Зека, наблюдая за реакцией отца, смущенно улыбался, потому что не привык к такой заботе о своей персоне.
Позже, когда Билли и Диана остались наедине, она сказала:
– У тебя замечательный сын, Билли, но ему нужна мать. Представляешь, он ведь и в прошлом году фактически не ходил в школу, а мать этого и не заметила, потому что ей было не до Зеки. Хорошо хоть, парень не попал в какую-то дурную компанию!
– Если я верно понял, ты предлагаешь себя на роль его мамы?
– А у тебя есть другая претендентка? Селена?
– Я не думал о ней в таком ключе...
– Это лишний раз подтверждает твою легкомысленность. Выбирая жену, ты просто обязан думать о том, станет ли она хорошей матерью для Зеки.
– Ты этот экзамен, похоже, выдержала. Но тут есть небольшая загвоздка; я не собираюсь жениться.
– Ну, тогда поиграем в семейную жизнь, пока я нахожусь в отпуске! – невозмутимо заявила Диана.
– Эту легенду тебе предложило твое руководство? Ты ведь приехала сюда не только ради меня?
– Разумеется! В Маримбе собралось слишком много народу с сомнительной репутацией. Баланс сил вкладывается явно не в твою пользу. Так что я, возможно, смогу тебе пригодиться.
– Не исключено, – согласился Билли. – Но я после очередного разговора с Сервулу решил открыть карты его сыну. Пора привлечь на свою сторону комиссара! Его отца могут похитить и даже убить...
– Нет, ни в коем случае! Если ты вступишь в контакт с Шику, тебе придется рассказать ему все. Эзекиел снова окажется в тюрьме, а Силвейра останется неуязвимым. И сокровища будут лежать там же, где и прежде. Кстати, ты не слишком-то активно занимаешься их поиском!
– Я нанял ныряльщика – Лукаса. А сам не могу погружаться на глубину: у меня клаустрофобия.
– Неужели? – засмеялась Диана. – Оказывается, у супермена Билли все же имеется ахиллесова пята!..
Обосновавшись в бывшей мастерской Зе Паулу, Силвейра в скором времени нанес визит соседям – доне Илде и ее дочерям.
– Когда-то очень давно я был знаком с вашим мужем, – сказал он Илде. – Тиноку всегда говорил о своей старшей дочери с восхищением и восторгом.
– Да, он очень любил Аманду, – вздохнула Илда. – Но недавно с ней случилось несчастье...
– Я знаю. Именно поэтому и решил навестить вас. Мне кажется, Аманде будет приятно услышать воспоминания об отце. Возможно, это в какой-то степени поддержит ее морально.
– Спасибо вам за заботу, – поблагодарила Силвейру Илда. – Сейчас я схожу в комнату к Аманде. Думаю, она будет рада с вами познакомиться.
Аманда сразу поняла, что это тот самый Силвейра, который навещал ее в больнице, и пригласила его в свою комнату. Илда отправилась на кухню готовить кофе, и таким образом у Силвейры и Аманды появилась возможность какое-то время поговорить без свидетелей.
– Вы сказали маме, что знали моего отца. А мне говорили совсем другое. Это была оговорка для мамы? – спросила Аманда.
– Нет, я действительно хорошо знал вашего отца, просто не стал волновать вас там, в больнице. Вы были такой слабенькой!
– Расскажите мне о нем!
– Доктор Тиноку продал мне несколько редких драгоценностей. Мы с ним одно время довольно тесно общались, и я знаю, что вы были его любимой дочерью. Он гордился вами и делал на вас большую ставку.
– Поэтому вы решили взять меня в долю? Из уважения к моему отцу? – спросила Аманда.
– Не только. Из уважения к вам! – несколько озадачил ее своим ответом Силвейра. – Вы получите значительную часть этих драгоценностей, но сначала до них нужно добраться. И еще... Нам следует убрать с дороги вашего любимого комиссара и того детектива, мнящего себя очень хитрым.
– Что вы хотите сделать с Шику? – испугалась Аманда.
– Не волнуйтесь, ему ничего не угрожает. Просто мы должны опередить его в своем поиске.
– Шику знает о драгоценностях? – удивилась Аманда. – Он никогда мне об этом ничего не говорил.
