Текст книги "Непростая служанка (СИ)"
Автор книги: Мария Левая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
– Ты будешь моей, Эремина, – шептал он себе перед сном, – рано или поздно, и я сделаю для этого все.
Глава 20
Циллар искал Эрению. Последние десять солнц она выглядела сильно расстроенной. Циллар не мог допустить, чтобы его милость тревожилась и грустила, и искал ее, желая подарить ей утешение. Первым делом он решил посмотреть в Цветнике супруги, укромном месте и единственном, где Эрения могла чувствовать себя спокойно. Убедившись в правоте своей догадки, он раздвинул ветви кипарисов, словно стражники охранявшие цветник, и вошел.
– Ваша Милость, – он склонился в почтительном поклоне.
– Милый Циллар, – Эрения удивленно вскрикнула, не ожидая его появления. – Как ты нашел меня?
– Ваша Милость, я всегда способен найти Вас, – Циллар приблизился, поцеловав ее руку.
Возможно, для будущей королевы и бывшей герцогини этот жест был формальностью, предписываемой этикетом, или игрой, устроенной другом-счетоводом, но для Циллара он значил больше. Для него это был настоящий поцелуй, единственный, который он мог подарить ей.
– Я заметил, что Вы не в духе. Что так гложет Вас?
– Это так заметно? – Эрения грустно опустила голову. – Эти кривотолки… Милый Циллар, они так злы и беспочвенны, я готова расплакаться, если еще хоть раз услышу это.
– Ваша Милость, Вам нечего опасаться, – Циллар ласково погладил ее по ладони. – Вы законная супруга наследного принца, будущая королева, кто посмеет усомниться в вашем благородстве?
– Мне иногда кажется, что даже Эльрос верит, будто болезнь короля – моих рук дело, – Эрения вздохнула еще горше. – Что я буду делать, если даже мой собственный супруг не выказывает ко мне доверия?
Циллар молчал. Что он мог поделать в данной ситуации? Король уже пятнадцать солнц не встает с постели, принц Эльрос готовится принять престол, а весь двор обвиняет будущую королеву в заговоре против правителя. Как обычный счетовод мог закрыть рты всем придворным?
– Ваша Милость, чай с голубикой утешит Вас? – Циллар был готов сложить к ее ногам весь мир, достать светила с неба по ее просьбе, но все, что он мог – лишь предложить напиток для успокоения. – Или Вы желаете розового молока?
– Да, розовое молоко было бы в самый раз, – Эрения мило улыбнулась.
Циллар снова поцеловал ее руку и скрылся в ветвях кипариса, обещав принести для нее заказанное лакомство. Эрения попробовала розовое молоко во дворце впервые, ведь его подавали только для королевских особ, и так его полюбила, что радовалась каждый раз, когда пила этот напиток.
Циллар бы мог ещё долго прокручивать в своей голове образ Эрении, думая, есть ли в мире хоть что-то более прекрасное и удивительное, чем она, и каждый раз приходя к выводу, что нет. И ради своей милости он был готов даже на большее, чем просто доставить стакан молока из кухни.
Проходя по коридорам, он услышал тихий шепот из одной из дверей. Обычно Циллара мало интересовали сплетни, и в обычной ситуации он бы прошел мимо, но чуткое ухо уловило в разговоре имя Эрении. Циллар подкрался ближе к двери, прижавшись ухом к стене. В комнате было два человека, судя по голосам, мужчины.
– Думаешь, Его Высочество поверит в это? – первый звучал ворчливо и гнусаво. Обладателем его явно был старый человек.
– Кому как не Вам, друг мой, ведать о чудесной силе слова, – второй же говорящий был весел и казался уверенным в своих словах. – Не стоит переживать, Его Высочество поверит, и мы сможем надеяться на смену королевы.
– Как все же удивительно болезнь Его Величества совпала с возрастом брака моей дочери, – задумчиво проговорил первый.
– Мои слова не пустой звук, – лениво вторил второй, – там скажу, тут прошепчу, и можем праздновать признание новой жены наследника, после отстранения нынешней, конечно.
Этот разговор привел Циллара в ярость. Он и подумать не мог, что Эрения стала жертвой не просто разговоров, а целого заговора. Эрения всегда обладала удивительной красотой, по сравнению с которой даже самые невероятные прекраснейшие природные явления были ничто, и Циллар не мог позволить кому-либо оскорблять эту красоту порочными словами. Нужно было срочно разобраться в этом деле, желательно, не привлекая Эрению, ведь ее ранимое сердце могло не выдержать столь злостной действительности. Циллар продолжил слушать в надежде узнать больше деталей.
– Мой друг, Вы уже собрались праздновать? – в первом голосе слышалась довольная усмешка.
– Почему нет, – вторил ему второй, – этой ночь приглашаю Вас с дочерью в «Гусь и шпагу». Как Вам предложение, друг мой?
Циллар запомнил все, что только что услышал, и отправился на кухню. Эрения все еще ожидала свое розовое молоко, и Циллар не мог подвести ее. Следующим утром все королевство говорило о найденных в «Гусе и шпаге» сановниках. Горла их были перерезаны, а девушка, что была с ними, видимо, была так напугана, что лишилась разума. «Маленький камень, маленький камень, маленький камень», – только и повторяла она, раскачиваясь из стороны в сторону.
***
– Ваше Величество, – сутулый седовласый мужчина передал Циллару отчеты из удаленных от столицы герцогств, совершенно не обращая на того внимания, – сановники обеспокоены отсутствием наследников.
С того времени как король Эльрос взошел на престол, минуло три поры, а молодая королева таки и не была в положении. Ситуация отнюдь не радовала придворных, ведь от наличия наследников зависела власть в государстве. Никто не хотел смены правящего рода.
– Не только у Вас это вызывает беспокойство, господин Волес, – грустно ответил король, – но Мы ничего не можем поделать.
– На все воля светил, – проговорил Волес. – Ваше Величество не думало, что проблема в молодой королеве?
Циллар услышал, что речь зашла об Эрении, и сразу навострил уши.
– Что Вы имеете против Нашей королевы? – король неодобрительно посмотрел на говорившего.
– Ничего, Ваше Величество, – Волес продолжил самым елейным голосом, – Ваша королевская супруга держится и ведет доверенные ей дела. Однако ее неспособность подарить престолу наследника вводит всех в печальные настроения. Не стоит ли Вашему Величеству завести неофициальную жену? Я знаю одну деву, что способна не только подарить королевству достойного наследника, но и доставить Вашему Величеству незабываемое удовольствие, – он тут же расшаркался, улыбаясь, словно сделал королю великое одолжение.
После этих слов в груди Циллара заклокотал праведный гнев. Как мог какой-то сановник, даже если он был советником короля, сомневаться в его королеве! Уши Циллара ощутимо воспылали от ярости. Покраснел не только он, король тоже разозлился не на шутку, отчего кожа его налилась алым цветом.
– Как смеешь ты говорить такое о Нашей королеве и предлагать Нам такие небылицы! Чтобы Мы не слышали от тебя таких слов более!
– Прошу простить мне эту дерзость, – Волес тут же пал ниц, а губы его задрожали от страха возможной расправы. – Я сейчас же удалюсь с Ваших глаз.
И он поспешил исполнить свое обещание. Только у дверей поманил Циллара рукой, видимо вспомнив о документах в его руках.
Пока они шли по коридору, гнев внутри Циллара продолжал клокотать. Клокотал он и когда Циллар покинул Волеса, и когда тот занимался бумагами и счетом. До самой темноты гнев и обида за Эрению не утихали, до самой темноты Циллар не мог позволить им вылиться наружу. «Если этот противный Волес найдет сторонников и все же переубедит короля, моя королева будет несчастна. Нельзя такого допустить, – так размышлял Циллар. – Необходимо устранить любую печаль из жизни моей королевы». Способ устранения он нашел давно, оставалось только исполнить его с Волесом.
– Господин Волес, – поздно ночью Циллар вошел в комнату советника, – я хотел бы поговорить об отчетах.
– А, счетовод, – Волес пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить имя. – Цибар?
– Циллар, – он поправил как можно громче, чтобы голос скрыл щелчок засова.
– Ах, точно, – советник махнул рукой. – Что ты хотел сказать? Про отчеты?
– Почти, – Циллар, держа руки за спиной, медленно приближался к столу, за которым сидел Волес, – я хотел поговорить о тех словах, что Вы сказали Его Величеству, пока зачитывали ему отчеты этим утром.
– А что я сказал? – Волес не смотрел на собеседника, старательно выписывая что-то на бумаге.
– Вы предложили королю деву.
– Ах, моя племянница, – он усмехнулся, – чудо как хороша. Такая точно сможет подарить двору наследника.
– Ваши слова задели достоинство королевы, – Циллар уже подошел к столу.
– Не мудрено. Однако молодая королева пока не принесла ни одного отпрыска Его Величеству, она всего лишь камень на пути Труиза в светлое время. Или, мои слова задели и тебя? – Волес, будто почувствовал что-то, повернулся к Циллару лицом. – Королева – камень, драгоценный, не спорю, но всего лишь камень, а ты – еще меньший. Естественно, ничего не понимаешь и ущемляешься без повода.
– Верно, – Циллара нисколько не задели эти слова, он даже улыбнулся, – я лишь маленький камень, а вы – алмаз, – он на время замолчал, будто задумавшись, – Я маленький камень, зато я умею летать.
Как только Циллар закончил говорить, блеснуло лезвие кинжала. Волес, в силу своего возраста, не успел даже вскочить со стула. Металл вошел аккурат в его артерию, а шестипалая рука плотно закрыла рот, не пропуская ни единого звука.
– Никто не смеет обижать мою королеву, – прошептал Циллар в ухо Волесу, пока тот, застыв от шока, истекал кровью, – а те, кто это себе дозволяет, не достойны идти в светлое время Труиза.
Циллар закрывал рот Волеса до тех пор, пока тот не потерял сознание, потом, чтобы никто не увидел кровь, вытер руки и клинок надушенным шелком, найденным на столе убитого. Подумал, и этим же платком вытер шею Волеса, завязав платок на манер жабо. Поставил рядом с бумагами заранее приготовленный флакон с ядом. Убедившись, что смерть советника выглядит как своевольное отравление, Циллар ушел, чтобы уже в своей комнате дождаться «ужасных вестей».
***
– Моя королева, – Циллар поднес к губам руку сидящей на скамье Эрении, нежно и почтительно поцеловал ее, – позвольте поздравить с Вашим положением.
– Милый Циллар, ты, как всегда, узнаешь все в числе первых, – тихонько рассмеялась и без того счастливая Эрения.
Даже сам король Эльрос еще не знал, что его супруга в положении. Королева не хотела говорить об этом до тех пор, пока не появится животик. Пока что она наслаждалась своим скорым материнством в одиночестве, доверяя тайну лишь дневнику да зеркалу. И, конечно, лекарю, от которого скрыть положение было бы невозможно.
– Светила поведали об этом своему покорному слуге, – Циллар снова припал к ее руке. – Смею верить, что Моя королева не взыщет на меня за столь дерзкое своеволие.
– Мы, – новый способ самоназвания так неимоверно разился с прелестной и очаровательной внешностью Эрении, что даже у нее самой первое время вызывал легкий румянец смущения, – все никак не привыкнем к твоей новой должности, милый Циллар, – Эрения мягко улыбнулась и, словно заигравшегося ребенка, погладила Циллара по щеке. – Как можно взыскать с тебя за такую радость.
Совсем недавно король заметил способность Циллара к ворожению по светилам, и назначил его королевским заклинателем вместо безвременно почившего предшественника. Из-за обязанностей королевы Эрения виделась с Цилларом значительно реже, чем раньше, и вполне могла упустить из виду его новое положение при дворе.
– Милый Циллар, – Эрения подошла ближе, ее волосы коснулись лица Циллара, – может светила скажут, чье появление Нам стоит ожидать?
Жители Труиза частенько обращались к светилам в надежде узнать будущее, в том числе и, пол ребенка. Правда, в королевской семье это не приветствовалось: королева должна была пребывать в неведении до самого последнего момента. Однако Эрения не могла устоять от соблазна.
– Моя королева тоже хочет знать? – уголок губ Циллара выгнулся в беззлобной усмешке.
Эрения кивнула и выжидающе уставилась на собеседника. Циллар огляделся, убеждаясь, что никто не может подслушать, и, наклонившись к уху королевы, прошептал ответ на волнующий ее вопрос.
– Девочка, – королева опустила голову, погладив еще плоский живот, – моя принцесса.
В голосе королевы Циллару послышалась грусть. Видеть свою королеву грустной он не желал ни при каких обстоятельствах, и всегда старался устранить причину грусти в самом скором времени любыми способами. Сейчас же Циллар не догадывался о причине этой грусти, ему оставалось только спросить:
– Моя королева опечалена, что в ее чреве не сын? Не стоит, светила говорят, что будущая принцесса будет прекрасна, как и Вы, и принесет Вам только радость.
– Милый Циллар, Мы вовсе не печальны, иметь дочь Мы хотели всегда, – тут же опровергла его размышления королева. – Мы лишь желаем, чтобы она была похожа на Нашего королевского супруга, может тогда он позволит ей счастье любви, – последнюю фразу королева произнесла едва слышно, но чуткий слух Циллара все же уловил ее.
– Моя королева, если Вы не можете познать счастье любви с Его Величеством, примите мою, – эти слова, таившиеся в душе в ожидании подходящего момента, соскользнули с языка.
– Что? – удивленная королева подняла голову.
– Моя королева, я давно испытываю к Вам чувство любви, – Циллар хотел подождать с признанием, но именно сейчас оно было так уместно, что упустить не произнести его было бы кощунственно. – Моя королева, Вы лучше любой женщины Труиза, и я готов лелеять Вас каждый миг своей бренной жизни. Ради Вашей улыбки я рискну жизнью и всем, что имею, Я люблю Вас до опьянения, до беспамятства, до безумия, и это делает меня способным на всё, чего бы моя ни возжелала, – он почти лег перед ней, обхватив бархатные башмачки. – Ваше Величество, я, рискуя жизнью, готов упасть к Вашим ногам, прощу, дайте мне хоть клочок Вашего сердца. Я не надеюсь быть Вашим супругом, но смею быть любовником.
– Замолчи, – королева резко встала, тем самым прервав поток чувств, – не смей произносить подобного Нам! – она вся пылала от негодования. – Любить Нас может только король, и супругом Нашим может быть только король, никому более это не позволено! – высвободив ноги из объятий шестипалых рук, она спешно направилась к выходу из цветника. Но тут вдруг обернулась: – Никогда больше не смей называть Нас своей королевой.
Эрения ушла, окончательно превратившись в Ее Величество. Циллар, расстроенный неудачей своего признания. Он дважды признавался Эрении в любви, и дважды не слышал желанной взаимности. Только если в первый раз, давным-давно, еще в замке Сквалло, его слова восприняли как шутку и ответили шуткой, сейчас его отвергли окончательно. От этого сердце болело.
«Почему? – вопрошал у самого себя Циллар. – Я недостаточно знатен? Недостаточно обеспечен? Некрасив? Разве это когда-нибудь останавливало ее от общения со мной?» Ответа не было. И только глубокой ночью, перебирая в памяти отрывки этого разговора, Циллар понял: «” Любить королеву позволено только королю”, – так она сказала. Тогда я стану королем, раз она того желает».
***
Пары кружились в танце, словно суда дрейфуя по залу; Циллар наблюдал за траекторией плавных движений. Точнее, наблюдал он только за одной парой – парой правителей. «Он хорошо держит ее, но она достойна лучшего», – такие мысли посещали голову королевского заклинателя. Он отчаянно желал быть на месте короля хотя бы в этот миг, но это было невозможно: только король может пригласить на танец королеву.
Кислый вкус ревности становился все сильнее, разливаясь отравой по телу. Он желал эту женщину, желал так, как ничего на свете, но не мог ей обладать. Ей обладал другой, имеющий на нее все права. Циллар мечтал убить короля, после неудачной попытки с вином, еще больше.
Циллар не сводил с нее глаз, ловя каждое движение, каждый еле заметный изгиб желанного, но недоступного тела. Ее Величество была прекрасна всегда, а в новом золотом платье она выглядела еще прекраснее. Циллар хотел бы стать этим платьем, лишь бы иметь возможность обнимать ее. Королева манила, чаровала, звала за собой, но не позволяла прикоснуться к себе никому, кроме законного мужа. Циллару было трудно дышать, отчего он сделал глоток вина, не отводя взгляд от нее. Королева смотрела из-под полуопущенных ресниц и, когда их взгляды невзначай встретились, на миг снова стала просто Эренией, доброй и легкой, касаться которой Циллар мог беззастенчиво.
Затих последний аккорд, вальсирующие пары остановили свой бег. Король объявил перерыв перед трапезой. Кто-то занялся разговорами, кто-то следил за нанятым шутом. Королева говорила с императрицей двиров о чем-то в углу зала. Звонкий смех долетел до Циллара, раздирая на части сердце, ведь этот смех – не для него. Циллар заметил, что один из воинов абар покидает зал. Именно с ним королевский заклинатель хотел поговорить. Циллар вышел следом.
Ночь уже вошла в свои права. В тусклом свете развешанных на деревьях фонариков Циллар нашел невысокую фигуру.
– Сэр Лидин, – Циллар остановился на малом расстоянии, чтобы абар мог его слышать, но не мог приложить чем-нибудь тяжелым в случае необоснованной ярости, – вам не по нраву устроенный вечер?
– Душно у вас, – буркнул абар.
– Зато сад хорош, – благодушно улыбнулся Циллар.
– К чему ты размусоливаешь, маленький человек?
Это обращение в устах абара, чей рост не сильно отличается от роста королевского заклинателя, звучало так странно, что невольно захотелось засмеяться. Циллар сдержался.
Абары не любили долгие беседы, а этот не любил их больше всех. Циллар знал это, а еще он знал, что озвучивать свою просьбу в лоб этому нетерпеливому воину тоже не следовало: может не принять и не понять.
– Ваш новый король не так хорош, как наш сад, не так ли, сэр Лидин? – Циллар был само дружелюбие.
Этот разговор он никак не мог запороть, хватит с него промашек и ошибок.
– К чему ты клонишь, маленький человек? – абар скалится, и по этому оскалу Циллар понимает, что попал в цель.
– Я предлагаю сотрудничество, – Циллар прошептал свое предложение в желтое ухо, уже не боясь получить удар. – Я помогу вам достичь цели, а вы – мне.
– Чем в моем деле поможет такой маленький человек? – абар огрызнулся. – Я – гора, великая, могучая и непоколебимая, ты лишь камень подо мной. Что может дать горе маленький камень?
Для абаров свойственно сравнивать все с камнями, землей, деревьями. Обычно такие сравнения возвеличивают их и унижают собеседника. Циллара слова Лидина нисколько не задели: уж лучше «маленький камень», чем «шестипалый урод».
– Я маленький камень, зато я умею летать, – привычная фраза слетает с уст, и тут она как никогда уместна.
Лидин ухмыляется. Слова поняты верно, ответ на них позабавил, и это подкупает. По довольному лицу абара Циллар понимает, что тот уже готов согласиться на предложение, осталось заманить его.
– Для мятежа нужны динарии, я полагаю.
– Динарии? – абар жадно облизнул губы. Он уже представил себя новым королем своего народа, не представляя, что его собеседник видит его насквозь. – Как ты дашь мне их?
– Мой человек передаст вам средства с письмом, и окажет поддержку.
– Что ты хочешь?
За все в этом мире нужно платить, и не всегда это монеты. Оба мужчины это понимают.
– О короле можно судить по тому, как танцуют во время его правления, – Циллар усмехнулся. – Как видите, нам обоим сейчас не танцуется.
Лидин понимающе кивнул. Жаждущий свержения власти, абар не мог не понять человека, желавшего того же. Лидин молча слушал, что скажет этот человек дальше.
– От вас требуется только развязать войну с Труизом, когда я скажу, и дать мне с королевой бежать, – Циллар говорит это так спокойно и легко, будто продает не собственную страну и другую в придачу, а мясо на рынке.
Абар кивнул. Этот народ больше всего любит две вещи – золотые динарии и драки. Война же с другими расами опьяняла их и дарила острые ощущения. Пробившись во власть, новый король Видар запретил нападать на другие народы, подписав мирные договоры. Циллар предполагал, что Лидин и его сторонники изголодались по крови и насилии, и предположение его оказалось верно.
Мужчины разошлись, будто ни в чем не бывало. Совесть Циллара молчала, убаюканная тем, что все делается ради его королевы и ее любви.
Глава 21
…Стоило только рассказу завершится, как королева одним режущим движением резко взмахнула рукой, намереваясь влепить Циллару пощечину. На полпути она вдруг остановилась передумав. Рука опустилась.
– Ты воспринял Наши слова неверно, – медленно, будто по слогам, проговорила королева, – Мы никогда бы тебя не полюбили.
Это самое жестокое слово – никогда… Я видела, как оно ударило по Циллару: зеленые глаза потускнели, до этого прямая осанка сгорбилась, ноги затряслись мелкой дрожью. Кажется, гнев королевы, так любимой им, подкосил его больше, чем все неудачи вместе взятые. Мне даже невольно стало его жалко. Однако, воспоминание об умирающем на полу Воришке свели эту жалость на нет.
– Циллар, – король грозно взглянул на него из-под сведенных к переносице бровей, – ты знаешь, что ждет тебя за покушение на Нашу королевскую жизнь, – король не спрашивал, он утверждал, ведь бывшему королевскому заклинателю были известны все наказания за все преступления. – Уведите его.
Два стражника в красных шлемах утащили Циллара прочь. Тот даже не сопротивлялся, только смотрел на королеву, которая совсем не смотрела на него.
– Наша королева простит Нам временное недоверие? – король обратился к супруге.
– Наш королевский супруг имел на него полное право, – холодно ответила та.
Все же их разговор не был похож на общение двух любящих супругов. Королеву мне было жалко: она так хотела любви, но сама же всю жизнь прожила без нее. Супруг ее не любил, тот, кто любил, был предателем и убийцей. Я бросила взгляд на Филиса, интересно, что он думает по этому поводу.
– Что ж, раз все вопросы с Цилларом решены, можно приступить к награждению.
Награждению? Я не ослышалась? Полностью сосредоточившись на мести за Воришку, я совершенно не подозревала такого поворота событий, хотя он был вполне естественен. Его Величество пожелал выдать всем участникам поимки предателя по ордену. «За спасение мира и процветания в стране», – гласила надпись на золотом кругляшке.
– Отец, – за все утро Аргамак впервые открыл рот, – разве ордена выдаются не только члены благородных родов?
Вот жук, решил оставить меня без честно заработанной награды? Я уже собралась оспаривать свое право на орден, но Аргамак продолжил:
– Отец, Вам не кажется, что госпожа книжница заслужила титул?
– Верно, – король задумчиво кивнул. – Наша королева, остались ли свободны женские титулу?
– А? – королева вскользь посмотрела на супруга. – Да-да, – она меланхолично махнула рукой и снова отвернулась.
Кажется, она даже не задумалась над вопросом, ответив совершенно машинально. Ее мысли, явно, блуждали где-то вне этого зала, а может даже и за пределами дворца. Возможно, она прокручивала в голове свое прошлое, возможно, размышляла о Цилларе. Я не знаю, чем были заняты ее мысли, но они точно были далеки от орденов, титулов и наград.
Так как ни королевский заклинатель, ни королевский счетовод не могли помочь в этом важном деле, король позволил мне самостоятельно выбрать баронство. Это было сложной задачей, ведь выдумать благозвучную и значащую фамилию для рода не так просто. Я напрягала мозг больше половины дня, и когда терпение короля окончательно лопнуло, решила пойти самым легким путем.
– Ваше Величество, я бы хотела назвать свой род Драгул, – я поклонилась как можно ниже, – в честь зверя, что покорился мне.
Конечно, называть Толика зверем с моей стороны было не очень красиво, но он этого не слышал, а другой идеи у меня не возникло.
– Да будет так, – провозгласил король.
Позже мое имя и фамилию должны были занести в перечень аристократических фамилий, а после Филис вызвался показать мне мои новые владения. Вечером же решено было устроить празднество в честь спасения королевства от заговора и возвращения принцессы из Стаеха.
***
После устроенного празднества я бродила по коридорам в поисках Филиса. Мне необходимо было поговорить с ним о том поцелуе и разъяснить ему свои чувства. Да, я собиралась признаться в своей симпатии, ведь теперь ничего не мешало мне надеяться на взаимность. Тот робкий поцелуй в висок, явно, произошел не просто так, ведь не будет же человек проявлять такую нежность в адрес безразличной девушки. Кроме того, благодаря сегодняшней награде я теперь стояла с герцогом на одном уровне и могла не переживать из-за социальной пропасти, которая была между нами прежде.
В отведенной для него комнате я Филиса не нашла. Это было не удивительно, ведь время стояло относительно не позднее, для сна было еще рано. Я решила поискать в саду, но и там Филиса не было. Он нашелся на одном из балконов, как раз на том, куда я выбежала в день Совета правителей после неудачного разговора с ним же.
– Наконец-то я нашла Вас, герцог, – я подошла к нему со спины и пристроилась рядышком. – Вы прятались от меня?
– Разве мы не договорились называть друг друга по имени? – он посмотрел на меня, в серых глазах плескалась усталость.
Филис был такой расслабленный, спокойный и домашний. Это резко контрастировало с тем ледяным герцогом Сквалло, которого я увидела в первый раз в этом мире. Я была рада, что стала одной из тех, с кем он поделился таким собой.
– Хорошо, Филис, – я кивнула. – Я бы хотела кое-что обсудить?
– Совпадение, я тоже.
– Тогда, уступаю право быть первым, – я трусливо отступила.
Вся моя решимость и желание скорее расспросить Филиса, преследовавшие меня все солнце, вдруг куда-то испарились именно в тот момент, когда мне выпал шанс задать волнующий вопрос. Я немного нервничала (все ведь нервничают перед признанием, да?), поэтому пыталась оттянуть время и задать вопрос как можно позже.
– Я хотел извиниться, – Филис прочистил горло и повторил сказанное громче. – Я хотел извиниться за тот случай несколько солнц назад. Мне стыдно за потерю контроля, больше такого не повторится, – говоря, он смотрел куда-то поверх моего уха, будто боялся встретиться взглядом.
Не повторится? Это он про поцелуй? Неужели, ему стыдно за проявление собственных чувств?
– Я совсем не против, чтобы такое повторилось. Мне даже понравилось, – я почувствовала, как мои уши стали теплеть из-за охватившего меня смущающего жара. – Я бы даже с удовольствием повторила, потому что… – последние слова дались труднее, но я взяла себя в руки, – потому что ты мне нравишься.
Я увидела, как его уши тоже вспыхнули. Краснеть ушами – это такая милая особенность, я не знала, что она нас объединяет.
– Правда, нравлюсь? – в голосе Филиса проскользнуло недоверие, но мой кивок его развеял. – Ты мне тоже нравишься, – он взял мои руки в свои и, посмотрев мне в глаза, продолжил официальным тоном. – Баронесса Драгул, не окажете ли честь стать новой герцогиней Сквалло?
Он позвал меня замуж? Без колена, кольца и цветов? Интересный способ, возможно, он мне даже нравится больше, чем принятый в моем мире. Однако выходить замуж сразу после объяснения я считала неправильным. В конце концов, мы знакомы не так уж и долго, всего три поры, и следует узнать друг друга лучше. Насколько я знала, в этом мире разводы были неизвестны, я не хотела спешить с принятием решения.
– Я бы не стала так спешить, – я в нерешительности закусила губу. – Знаешь, до брака было бы хорошо некоторое время встречаться, – видя его замешательство, я тут же попыталась пояснить, – так требуют традиции моей родины.
– Ты смогла восстановить свое прошлое? – глаза Филиса зажглись радостью.
– Только малую часть, – ложь не пробудила во мне совести.
– Хорошо, если так требуют традиции твоей родины. Правда, – он слегка замялся, – нравы моего рода не учитывали подобного, ты должна будешь поправить меня, если я допущу оплошность в этих встречах.
Я кивнула. Сначала мы просто молчали, глядя друг на друга и не зная, что делать дальше. Все же в мои двадцать три я ни разу не встречалась с парнями, была этаким синим чулком. Филис тоже, видимо, не встречался.
– Может, для начала следует вместе прогуляться в саду? – предположила я.
Через некоторое время мы уже сидели на лавочке в том самом примыкающем к книжной саду. Сладко пахло цветами, красиво мерцали звезды, мы вспоминали все прошедшие приключения. Мне было хорошо и спокойно, будто я снова оказалась дома под любимым пледом. Кажется, проживая здесь так долго, я начала считать этот мир своим вторым домом. Во всяком случае у меня тут есть дом, любимая работа, уважение и слава, к которым я так стремилась с детства, друзья, а главное, любимый и любящий человек. Как же хорошо, что мои злоключения кончились так дивно. Надеюсь, дальше меня ждет только еще большее счастье.
