Текст книги "Непростая служанка (СИ)"
Автор книги: Мария Левая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Глава 18
– Госпожа книжница, думаю, тебе должно быть известно, что клевета на приближенных к королю лиц карается смертью, – равнодушно проговорил король, когда ему доложили о заговоре Циллара, – и если бы за тебя не поручился дорогой племянник Нашей королевы, Мы бы даже не стали выслушивать тебя.
Весь разговор проходил в уютной библиотеке замка Сквалло. Филис специально пригласил Его Величество на конфиденциальную беседу к себе, чтобы никто не смел подслушать. К счастью, правитель доверял герцогу и приехал только в сопровождении слуг. Я же вместе с Зуном прибыла в замок на драгуле задолго до короля, чтобы как следует подготовиться к разговору.
Король расположился в одном из кресел и с опасением поглядывая на заглядывающего в окно Толика. Видимо, большая ящерица пугала его, даже несмотря на все доказательства безопасности драгула. Толик же с интересом рассматривал человеческого правителя.
– Ваше Величество, Марина говорит правду, – вступился за меня Филис. – С Вашего позволения, я лично просмотрел письма сэра Лидина и обнаружил в них все признаки заговора.
Я благодарно посмотрела на Филиса. То, что он поддержал меня в данной ситуации было естественно и ожидаемо, но от этого не менее приятно.
– Герцог, неужели Вы сомневаетесь, в Нашем к Вам доверии, – король уже просмотрел письма, и снова читать их не намеривался. – Только вот в письмах нет доказательств причастности королевского заклинателя или господина Якуеса.
Он был прав. Заговорщики действовали осторожно и не оставили ни в одном из писем ничего, что свидетельствовало бы против них.
Сказать про сатин, в точности совпадающий с тканью мантии Циллара было нельзя. Это было условие Филиса. Он был готов поддержать меня в борьбе против Циллара, был готов сам свидетельствовать против доверенного лица королевы, но рисковать Зуном не хотел. Зная, что в случае, если заговорщики окажутся хитрее и их вину будет не доказать, головы полетят с эшафота, герцог не мог позволить себе, чтобы одной из них была голова лучшего друга. Я была с ним согласна.
– Ваше Величество, – я вышла вперед, – если Вы позволите, я могу поймать Циллара на месте преступления, а после поимки он расскажет все сам.
Я знала, что палачи Труиза способны разговорить любого упрямца. Оставалось только передать его им в руки.
– Нам следует сначала выслушать твои предложения.
– В письмах явно сказано, что в назначенное время абары должны напасть на Труиз, и в это время “летающий камешек”, – я решила пока называть Циллара так, чтобы не провоцировать гнев короля, – обязуется избавиться от правящей семьи, за исключением Ее Величества.
Услышав последние слова, король скривился. Вполне логично, что ему больно от мысли, что любимая жена может иметь какое-либо отношение к заговорщикам, стремящимся свергнуть законную власть. После прочтения писем я сама начала подозревать королеву, но мысли свои на этот счет не высказывала, не желая огорчать догадками Филиса, ведь королева была его единственной тетушкой, которую он, без сомнения, любил. Причастность Ее Величества была не доказана, и я не видела смысла огорчать важного мне человека из-за такой глупости.
– Логичнее всего будет в первую очередь убить нынешнего правителя, – продолжала я. – Достаточно лишь пустить слух, что к границе подходят войска абаров, естественно, так, чтобы никто из непосвящённых не знал. Заговорщики начнут суетиться, постараются закончить свою часть сделки как можно раньше. Вашему Величеству следует лишь допустить, чтобы они пришли в королевскую спальню.
– Там их буду ждать я, – перебил меня Филис, – одетый по Вашему подобию. Задержать человека до прихода королевской стражи не составит для меня трудностей.
– Ты забыла о том, что заговорщики хотят убить всех членов королевской семьи, – задумчиво проговорил король.
– Ее Высочество давно выражала желание о повторном визите в Стаех, а Его Высочеству вполне можно доверить информацию о готовящемся перевороте. Я уверен, в случае, если заговорщики решат явиться вдвоем, кузен будет не прочь оказать мне содействие. Более того, Вашим решением было не держать наследника вдали от политически важных событий.
– Это разумно, – кивнул король своим словам. – Но поверит ли Наш сын?
– Думаю, для меня не составит труда убедить Его Высочество, – я не сомневалась, что Аргамак мне поверит и не откажется помочь
– Однако в случае неверности суждений, вам обоим придется понести наказание, – король обращался к нам двоим, но смотрел только на Филиса. – Ни титул, ни протекция Нашей королевы не помогут.
– Я понимаю, Ваше Величество.
Король согласился на нашу авантюру, и сразу после разговора и обсуждения даты отбыл во дворец. В библиотеке мы с Филисом остались одни: Толик задремал уже в середине аудиенции с правителем.
– Герцог, – я окликнула его, когда он уже почти открыл дверь, – спасибо Вам, что помогаете мне.
– Глупости, быть преданным подданным короля – мой долг, и я почту за честь его исполнить. Особенно вместе с такой умной девушкой, – он подошел ко мне почти вплотную, – Я могу тебя просить об услуге?
– Герцог, после того, что Вы для меня делаете, Вы можете просить о чем угодно.
– Не зови меня герцогом, когда мы наедине. Зови по имени и на "ты".
Это просьба звучала странно из уст человека, всегда и везде неукоснительно соблюдающего этикет. Признаться, я мечтала называть Филиса по имени не только мысленно, но и устно. Подумать не могла, что он попросит меня об этом.
– Хорошо, – и слегка затормозив от непривычки я добавила, – Филис.
Имя сладким сиропом разлилось в горле. Неужели звуки бывают такими вкусными?
– Хорошо, Марина, – Филис улыбнулся.
А дальше было то, чего я точно не могла ожидать. Он подошел еще ближе и поцеловал меня в висок. Внезапное прикосновение губ обожгло, словно электрический импульс. Почему Филис это сделал, я не догадывалась. В голове мелькнула мысль, что в этом мире так могут благодарить за услуги, но интуиция и опыт подсказывали, что в этом мире поцелуи значат то же, что и в моем родном. Неужели, я ему нравлюсь?
Пока я стояла в оцепенении, а потом размышляла о значении этого действия, Филис уже успел уйти из библиотеки. Первым желанием было догнать его, но ни в коридоре, ни на лестнице его не было. То, что этот робкий и практически платонический поцелуй был в реальности, я не сомневалась. Более того, я намеревалась спросить у Филиса об этом. Однако все расспросы можно было оставить на потом: сейчас важнее написать письмо принцу и убедить его помочь. Сначала дворцовые перевороты, потом отношения.
***
В шкафу было душно и тесно. Аргамак прижался ко мне слишком близко, и его дыхание неприятно щекотало шею. Я с ужасом думала, что же будет, когда в этот же шкаф залезет король, и уже жалела о своей идеи.
Все шло по плану: принцесса Эремина отъехала в Стаех; Аргамак выслушал меня и, что важнее, высказал желание помочь; по дворцу уже третье солнце ходил слух о наступлении абаров. Король все же прислушался к нашим предостережениям и не стал сообщать супруге о фальшивости информации.
– Напомни-ка Моему Высочеству, почему мы вынуждены сидеть в шкафу, когда кузен спокойно расположился в комнате Моего королевского отца? – недовольно пробурчал принц мне в лопатки.
– Потому что нам стоит затаиться, а Ваш кузен должен сыграть роль Его Величества.
Аргамак был неправ хотя бы в том, что Филис был совершенно не спокоен. Даже сидя в шкафу, я чувствовала, как он нервничает. Натянутый, словно тетива, он неподвижно стоял у окна, только пальцы бегали по подоконнику, выдавая волнение владельца. Я не могла видеть отсюда, но была уверена, желваки у него тоже дергаются. Филиса вполне можно было понять: если Циллар не явится, нам с ним придется умереть, а это не самая радостная перспектива. Я же была полностью уверена в своем плане, хотя и по моей спине иногда стекала капелька холодного пота.
– Почему он? – возмущался Аргамак. – Я больше похож на отца?
– Задание рискованное, а Вами Его Величество запретил рисковать, – отмахнулась я от подростка.
Эти слова лишь частично были правдой. На самом деле Филис сам бы с удовольствием поменялся с кузеном местами: уж очень ему не улыбалось большую часть миссии простоять сгорбившись, ведь король был ниже. Сделанный из подручных средств грим на лице тоже, вряд ли, был приятен. Однако другого претендента на роль лже-короля у нас не было: втягивать в это Зуна Филис ни в какую не хотел, а рисковать наследным принцем было недозволенно несмотря на его согласие оказать содействие.
Скрипнула дверь, в спальню вошел король. Он перемолвился с Филисом парой слов и залез в шкаф. Сразу стало в разы теснее, все же шкаф предназначен для хранения одежды, а не троих людей. Через некоторое время дверь снова скрипнула, и в комнате показался тот, кого все ждали. К сожалению, Циллар взял с собой свечу, и ее свет, пусть и тусклый, мог раскрыть фальшивость “короля”.
Тихо-тихо, стараясь не издать ни одного звука, я открыла дверцу шкафа, чтобы было видно хоть что-то. Во мне все затрепетало, я постаралась даже не дышать. Мои товарищи по шкафу, кажется, тоже перестали шевелиться, дыхание Аргамака пропало с моей шеи – и король, и принц затаились вместе со мной, ожидая развязки.
Раньше я и подумать не могла, что Циллар умеет ходить на носочках, но по королевской спальне он передвигался именно так.
– Ваше Величество, – в рукаве фиолетовой мантии мелькнул небольшой кинжал, – прошу меня простить.
Лезвие кинжала сверкнуло в тусклом свете свечи, устремившись к цели. Филис увернулся в последний момент. Острие мазнуло по подоконнику, оставляя кривую царапину на дорогом дереве, и замерло в нем. От страха у меня сперло дыхание, как только я представила, что это острие могло пройтись по Филису.
– Ты не Его Величество, – прошипел не ожидавший такого развития событий Циллар.
Филис в одночасье оттеснил нападавшего к стене, приставив к горлу свой кинжал. Только после того, как противник был, как казалось, обезврежен, я и принц с королем решились показаться из шкафа. Его Величество выдерживал дистанцию, Аргамак тоже предпочитал не отходить от шкафа. Меня же Филис жестом предупредил оставаться на месте. Странное решение – Циллар был обезврежен и угрозы не представлял – но я решила не спорить.
– Верно, герцог не Мое Величество, – громогласность и громкость в голосе короля почти оглушили меня. – Покушение на Нашу королевскую особу не простится тебе.
При виде короля Циллар побледнел от страха, это было заметно даже в сумраке комнаты. Страх в его ситуации был естественным: королевский заклинатель никогда не казался глупым и, думаю, понимал, что впереди его ждут только суд и смерть.
– Ваше Величество, – Филис повернулся к королю, – полагаю, стоит позвать королевскую стражу, чтобы они сопроводили господина Циллара в темницы.
А вот следующее действие Циллара я предсказать не могла. Вместо того чтобы стоять, скованным ужасом, он резко вскинул руку с зажатым в ней кинжалом (как мы все просмотрели момент, когда Циллар вытащил его из подоконника?) и молниеносным движением вонзил его в плечо Филиса, потянув лезвие вниз. Рваная рана расползлась до локтя. Циллар, воспользовавшись всеобщим оцепенением, стремительно выбежал из комнаты. Аргамак опомнился первым и кинулся в погоню за злодеем.
– Филис! – я тут же подскочила к скривившемуся от боли Филису.
Темно-красная кровь окрасила рукав. К счастью, по ОБЖ у меня было “отлично”, и я помнила, как оказывать первую помощь. Сейчас была ночь, и королевский лекарь был не во дворце. Что ж, я всегда думала, что поселить врача далеко от собственного жилья – не лучшая идея короля.
– Не переживай, это не смертельно, – должно быть я выглядела действительно паникующей, раз он принялся меня успокаивать.
– Не смертельно, – кивнула я, – но больно же. Ваше Величество, у Вас есть чистые тряпки?
Король кивнул и вышел из комнаты, видимо, позвать служанок. Очень быстро одна из них принесла то, что требовалось. Филис к тому времени уже устроился под окном: на королевскую кровать он ни в какую не захотел садиться. Так было даже лучше, ведь свет от единственной лампы добивал только к окну.
– Голова кружится? Перед глазами что-нибудь плавает?
– Марина, успокойся, – здоровой рукой он похлопал меня по плечу.
Естественно, его организму это не понравилось, на что тот отреагировал лишь усилением боли. Филис скривился, будто от лимона.
– Подними руку, – я присела рядом с ним.
Филис выполнил мою просьбу. Возможно, он не понимал, откуда я могу знать тонкости лекарского дела, я же не спешила просветить его, увлеченная перевязыванием раны.
– Ты впечатляющая девушка, Марина, – он усмехнулся, осматривая перебинтованную руку, – умная, сообразительная, много всего умеющая.
– Тебе лучше прилечь, чтобы не стало хуже.
Я, конечно, забинтовала руку верно, но все же следовало дождаться утра и визита лекаря. Филис отрывисто кивнул, должно быть, сам чувствовал потребность отлежаться. По пути к выходу он слегка пошатнулся, по всей вероятности, голова все же кружилась.
– Я провожу, – я подхватила его за руку.
Филис возражать не стал, и мы вместе добрались до занимаемой им комнаты. К утру кровотечение полностью прекратилось, приехавшему лекарю оставалось лишь зашить порванную кожу.
***
Солнце заливало тронный зал светом, однако настроение у всех присутствующих там было отнюдь не солнечное. Король был мрачнее тучи, впрочем, как и любой, узнавший, что доверенное лицо плел против него интриги. Аргамак, преуспевший в поимке злодея прошлой ночью, совсем не блестел начищенной монетой, чего можно было бы ожидать от принца. Он скучающе рассматривал собственные ботинки, очевидно, мечтая поскорее закончить и вернуться к обольщению множества служанок. Королева явно переживала больше всех: лицо ее побледнело, а пальцы теребили зажатый в руках веер. Но с чем было связано ее беспокойство я не знала. То ли она переживала, что ее «милый Циллар» оказался предателем, то ли она не хотела допустить, чтобы король заподозрил ее в заговоре.
Я же предвкушала этот день еще с тех пор, как впервые догадалась, кто подлинный убийца Воришки. Тем не менее я не чувствовала эйфории или восторга, мне было немного грустно. Возможно из-за вчерашнего ранения Филиса, а может из-за того, что мы так и не поговорили про тот внезапный поцелуй: стоило только добраться до комнаты, Филис сразу заснул.
Самым спокойным выглядел обвиняемый. Циллар, казалось, смирился со своей участью и ожидал приговора, который, впрочем, тоже был ему известен. Якуеса на суде не было: прошлой ночью он был найден в своем кабинете мертвым. Лекарь подтвердил отравление, а доказать вину старика в заговоре было невозможно.
– Милый Циллар, – королева вскочила со своего места, как только все свидетели вчерашнего нападения высказались, – скажи, что все эти слова ни что иное, как гнусная ложь.
Она все никак не могла поверить, что ее любимчик мог быть способен на такой поступок. Я фыркнула, неверие в факты королевы раздражало.
– К сожалению, Нашей королеве придется признать, что все слова истины, – вместо Циллара ответил король. – Мы лично застали попытку исполнение злодеяния.
– Почему, Циллар, почему ты хотел вреда Нашему королевскому супругу? – продолжала требовать ответа королева. – Что сподвигло тебя на столь злостный поступок?
– Почему? – Циллар поднял голову, устремив взгляд прямо на королеву. – Моя королева, все что я делал, я делал для Вас.
– Нет, – королева отступила на шаг, отрицательно замотав головой, – как смеешь обвинять Нас! – недавняя жалость к Циллару тут же сменилась гневом на него же.
– Разве не Вы сказали мне: «Моим супругом может быть только король»?
Король посмотрел на супругу, и в его взгляде мне почувствовались молнии ревности.
– Наша королева, как это понимать? – голос правителя раскатом грома пронесся по залу.
– Наш королевский супруг, Мы… я…, – кажется, она даже забыла как говорить. – Эти слова принадлежат Вашей супруге, но о заговоре я не подозревала. Клянусь.
В глазах королевы стали заметны слезы. Ревность супруга огорчала ее, а его подозрение о ее участии в попытке дворцового переворота пугала. Надеюсь, у нее на самом деле не было связи с Цилларом. Королева хоть и не была хорошо ко мне расположена, но и плохим человеком тоже не была.
– Ваше Величество, – снова подал голос Циллар, – если Вы выслушаете меня, у Вас не останется сомнений в верности королевы.
– Говори.
Мне тоже было интересно послушать, я навострила уши, чтобы не пропустить ни слова.
– Это началось давно, когда я был еще мальчишкой…
Глава 19
– Проваливай, придурок! – и в сторону рыжего мальчишки посыпались камни. Парочка даже попала, сбивая с ног.
– Сами придурки! – рыжий поднялся, отряхивая шестипалой ладонью пыль со штанов.
– Ну хотя б не уроды! – громко заржал патлатый пацаненок (именно он бросил первый камень). – Улепетывай, шестипалый, это наша территория!
Шайка за его спиной дружно заржала, вторя предводителю. Задиралы явно веселились. Внезапно рыжий мальчишка бросился на них, размахивая взявшейся ниоткуда палкой. Драка завязалась с новой силой. В ход пошли кулаки, и каждый норовил ударить обидчика посильнее. Для каждого из них избиение недруга – способ показать свою силу и крутость, и каждый желал показать себя с лучей стороны. Противники били сильно, но рыжий был юркий. Правда, не от всех ударов получалось увернуться.
– Пацаны, он кусается! – взвыл кто-то из шайки. – Ну все, паршивец!
До этого они нападали по очереди, давая возможность каждому из братвы позабавится с юркой игрушкой, но после злобного возгласа вся банда накинулась на мальчишку разом. Численное преимущество взяло верх, исход драки стал очевиден. Костлявые кулаки обрушивались на тощее тело, тщательно сдобренные детскими ругательствами. Вскоре в дело пошли пинки.
Разборки между оборванцами за место под солнцем тут не были в новинку, поэтому прохожие даже не думали их разнимать. Мальчишкам, по всеобщему разумению, всегда стоит выпустить пар и помахать кулаками, вот если бы была девочка, тогда другое дело…
– А ну остановитесь! – громкий мужской голос прекратил потасовку.
Мальчишки на время отвлеклись от своего, несомненно, увлекательного занятия и посмотрели на хорошо одетого мужчину, за спиной которого пряталась маленькая девочка.
– Сэр, не судите строго, – начал патлатый предводитель шайки. По внешнему виду он определил, что перед ним аристократ, и говорил вежливо, слегка заискивающе. – Этот шестипалый наше место занял, тута больше всего подают, а нам кушать хочется, вона скока нас много.
Мужчина посмотрел на детей. Все в потрепанных обносках, худые и грязные, они вызывали жалость. Но и мальчишка на дороге, сжимающий отбитые ребра, вызывал не меньше жалости. Мужчина помолчал, подумал и вытащил из кармана шелковую мошну. Отсчитав несколько золотых монет, он протянул их старшему из драчунов.
– Столько будет достаточно?
– Да вы шутите? – глаза мальчишки засветились: столько динариев он в жизни не держал в руках. – Хватит, на неделю хватит.
Остальные рассыпались в благодарностях и заверениях, что «за такую доброту великий Теивас точно сделает род благородного сэра самым могущественным». Закончив благодарить своего благодетеля, они тут же убежали в поисках ближайшего рынка. Тем временем рыжий паренек, убедившийся, что больше никто не собирается его задирать, начал подниматься. Дети, не стесненные законами Теиваса и не боявшиеся греха, били со всей силы – на смуглой коже уже начали появляться пятна синяков.
– Давай помогу, – девочка, до этого лишь выглядывающая из-за спины отца, опередила его, протянув руку.
Мальчик удивленно уставился на нее большими зелеными глазами. До сего солнца ему никто не предлагал помощи. Однако, от благородного порыва тот отказался и поднялся сам.
– А поблагодарить? – тоненьким голоском напомнила девочка. – Если бы не папа́, тебе бы было плохо.
– Благодарю, сэр, – слегка неуклюже поклонился мальчик.
– Какого ты возраста? – спросил мужчина, внимательно его оглядывая.
Мальчик был щуплый и низкий. Местами порванные одежки, явно с чужого плеча, висели на нем, как на вешалке. Жирные рыжие патлы блестели на солнце, привлекая внимания.
– Десятая пора минула, – буркнул мальчишка.
Он не собирался болтать с этим господином, и спешил скорее приступить к представлению, которым зарабатывал на жизнь. Вскоре в душе появилась надежда, что и ему дадут динарии просто так, которая вскоре оправдалась: из мошны мужчина вытащил несколько монет и кинул оборванцу.
– Этого на пять солнц тебе хватит, а как наступит четырнадцатая пора приходи работу получать, – проговорил мужчина и, не дожидаясь ответа, пошел по дороге.
– А куда приходить? – вопрос был задан в удаляющуюся спину.
– В замок герцога Сквалло, необразованный, – подсказала девочка и убежала вслед за отцом.
Мальчик так и стоял посреди улицы, сжимая в руке горстку монет. В душе его зародился порыв во что бы то ни стало устроиться к герцогу на работу.
***
Во дворе перед замком не шумели даже мыши, лишь едва слышимый шелест сорго нарушал тишину. Новенький слуга медленно подметал дорожки. Кислое выражение лица говорило о том, что это занятие ему не по душе. Когда он только устраивался в замок, рассчитывал как минимум на должность пажа, но ни к чему, кроме подметания дорожек и полов, его не признали пригодным. Это сильно задевало гордость, ведь он думал, что умеющий считать худо-бедно писать и читать парень достоин места повыше, чем подметальщик.
– А вот и наш рыжик, – прозвучавший за спиной голос не вызвал никакой эмоции.
Руки подошедшего сзади человека вцепились в плечи, резким движением повернув собеседника лицом к их обладателю. Это был Барибель, сын местного управляющего, высокий русый парень, отчего-то решивший, что он несет ответственность за всех новых слуг замка.
– У меня имя есть, – недовольно пробубнил оторванный от работы слуга, разозленный таким обращением.
– Так скажи его мне, – дружелюбно заулыбался Барибель.
От этой показушной улыбки сводило скулы, только не у самого Барибеля, а у того, к кому он обращался. Подметальщик не ответил, только оскалился и снова вернулся к работе. Знакомится со всякими не имевшими никаких перспектив дураками он не собирался.
– Эй, ты должен мне ответить, – Барибель снова повернул его к себе, только в это раз схватил за воротник.
– Ничего я тебе не должен, – неприязненный взгляд зеленых глаз заставили Барибеля отпустить ворот одежды. – Думаешь, миледи Камилия обратит на тебя внимание, если ты будешь приставать ко всем со своим показушным добродушием? Ни гуськи ты ей не сдался.
Возможно, говорить такие слова было неправильно, учитывая взрывной характер Барибеля и его полную уверенность в своей неотразимости. Но разве можно упустить шанс поддеть неприятного типа, собаченкой бегающего за старшей дочерью герцога?
– Что ты сказал? – взревел Барибель. – Не делай из меня дурака!
– Никто из тебя дурака не делает, в этом ты полностью самостоятелен.
Как и ожидалось, неприятная правда разозлила дурака. Перспектива драки даже порадовала парня: лучше получить по роже, чем прожить очередной скучный день. Барибель уже занес кулак, чтобы как следует вмазать по и так некрасивому лицу обидчика, как услышал девичий голос:
– Что здесь творится?
К ним приближалась младшая из дочерей герцога Сквалло, Эрения, и, судя по всему, она была настроена ни в коем случае не допустить драки. Кулак Барибеля все же врезался в не успевшего увернуться парня.
– Барибель, мне стоит позвать господина Маеда, или ты прекратишь избиение? – выразительный взгляд серых глаз уставился на драчуна.
Упоминание отца вынудило Барибеля отступить. Он только бросил на обидчика злой взгляд, процедив сквозь зубы:
– Понарожают уродов.
Это замечание нисколько не задело. До поступления на службу в замок Сквалло, парень слышал измывательства и похуже. Что поделать, если внешностью он не удался, а окружающие не терпят «шестипалых убожеств». Однако, каждое подобное обзывательство сохранялось в голове.
– Сильно болит? – Эрения подошла ближе, аккуратно приложив шелковый платок к губе, чтобы вытереть выступившие капельки крови.
Парнишка удивился: обычно леди любых возрастов предпочитали не подходить к нему близко. Не то чтобы его это не устраивало, но к вниманию женского существа он не привык.
– Благодарю, миледи, – проговорил парнишка, перехватив платок из ее рук. Позаботиться о себе он мог и сам.
Эрения мило улыбнулась, поправляя выбившуюся из прически светло-коричневую прядь. Ее взгляд устремился к руке, сжимающей метелку.
– Я помню тебя, – она радостно улыбнулась, будто это было что-то удивительное и выдающееся, – ты тот мальчик, которому папа́ помог отбиться от драчунов. Я ведь верно угадала?
Парень кивнул. Он тоже помнил девчушку, выглядывавшую из-за спины герцога. Правда, тот факт, что юная леди запомнила такой неприятный эпизод его жизни слегка удручал.
– Как звучит твое имя? – продолжала расспрашивать она.
В ее вопросе не было ничего необычного – господам положено знать имена своих слуг – но парень вздрогнул от неожиданности. Тем не менее невыполнение просьбы хозяйки было недозволительно, даже если повеления во фразе не было.
– Циллар, – ответил он, возвращая платок. – Благодарю за помощь.
***
Дождь начался со слабых брызг, а теперь приходилось выжидать момент, чтобы не попасть под струи ливня. С каждым солнцем земля получала все меньше тепла, на рынке вышедшие из водоемов двиры снова стали торговать рыбой, наступила пора Вод. В честь этого король Йохан устроил в Кадринесе ярмарку, на которую были приглашены все аристократы Труиза. Герцог Сквалло с дочерями и сыном тоже.
В отсутствие хозяев замка жизнь тянулась обыденной чередой. Подъем, трапеза, работа, отбой – Циллар повторял это каждое солнце, и внешний его уклад ничуть не изменился без Эрении. Зато внутри… Внутри ощущалась пустота.
С того момента, как младшая герцогиня подала ему платок, прошло не больше двух лун, Циллар не думал, что этого времени хватит, чтобы привязаться к Эрении. Ошибся. Молодая герцогиня, не интересующаяся играми с малым братом и не допускаемая старшими сестрами до их досуга, проводила в разговорах с Цилларом от утренней трапезы до вечернего отдыха, изредка прерываясь на занятия с учителями. Циллар не видел в этом ничего раздражающего, напротив, дружба с доброй и веселой Эренией была ему выгодна. Кто же знал, что жаждая поиметь свой золотой угол, он так сильно привяжется к Эрении?
Она была особенной девушкой в его глазах. Не потому, что была богата и красива (ее сестры были также прелестны и обеспечены, да и герцогини Сквалло были отнюдь не единственными обаятельными аристократками Труиза), не потому, что была добра и благосклонна к «шестипалому уроду» (Циллар обходился без доброты десять пор жизни и обошелся бы дальше). Дело было не в этом, дело было в необыкновенном шарме, который Эрения источала каждым словом и каждым жестом. Каждый раз его сердце начинало биться в разы сильнее, стоит ему взглянуть на лёгкую улыбку младшей герцогини, увидеть её издалека или просто услышать её нежный голос, который был таким успокаивающим и приятным.
Без Эрении замок казался Циллару пустым. В нем будто бы не хватало жизни. Циллар не думал, что может по кому-то тосковать, но за десять солнц, в течение которых проводилась ярмарка, он убедился в обратном. Поэтому когда герцогское семейство наконец вернулось домой, Циллар воспользовался первым же представившемся шансом на встречу с Эренией. Нашел он ее в крытом цветнике, где она по обыкновению коротала часы.
– Поездка понравилась Вам, Ваша Милость? – на самом деле, ему было глубоко плевать на поездку, главное, услышать ее голос.
– Милый Циллар! – Эрения, до этого погруженная в размышления, будто заново родилась. – Поездка прошла великолепно! Ярмарка – такое дивное событие, как жаль, что ты не смог насладиться им со мной.
Дальше она рассказала ему обо всех чудесах королевской ярмарки: и о шутах, и о веселых плясках с более приличными танцами, и об устроенном представлении. Циллар слушал и не слушал ее одновременно, наслаждался голосом, не обращая внимание на детали. В раннюю пору своей жизни он видел много нищенских ярмарок (хотя ни в одной так и не смог поучаствовать) и не думал, что аристократы в то дело привнесут какую-либо новизну.
– А еще мной заинтересовался наследный принц, – слегка угасшим голосом закончила Эрения.
– Наследный принц? – Циллар выловил из потока ее речи только это слово и зацепился за него. – Вы рады этому?
– Не знаю, – Эрения пожала плечами. – Отец говорит: «Даже маленький камень может взлететь в небеса, если его подбросит правильная рука». Принц Эльрос – моя рука, и я не должна упускать свой шанс.
Краешком туфли она поддела валявшийся под ногами камешек и пнула его, отчего тот слегка подлетел, прежде чем снова упасть на землю.
– Меня волнует только один вопрос, – продолжила она, глядя под ноги, – буду ли я любима, если выйду за принца? Милый Циллар, мне бы так хотелось быть любимой и любить в ответ. Вот бы меня любил прекрасный мужчина, – она мечтательно прикрыла глаза, – я бы без раздумий вышла бы за него, даже не дожидаясь брачного возраста, веришь мне, милый Циллар? – она посмотрела на него, заглядывая в самую глубь зеленых глаз.
– Ваша Милость, я верю Вам, – Циллар не удержался, и поднес ее руку к губам, – и более того, Вы всегда можете рассчитывать на мою любовь.
Он не знал, что признаться будет так легко, слова будто сами собой соскочили с языка. Он не знал, как Эрения отреагирует, но надеялся, что положительно.
– Милый Циллар, благодарю тебя, – она весело рассмеялась, явно не воспринимая произнесенные слова всерьез. – Не стоит утешать меня, я в этом не нуждаюсь. До брачного возраста еще много лун и пор, принц Эльрос может и полюбить меня.
Циллар только собирался объяснить ей серьезность своих чувств, как в цветник вошла служанка, извещая о прибытии учителей. Эрения вынуждена была отправиться на занятия, а Циллар – мести дорожки. К счастью, дождь уже прошел, и в ближайшее время не помешает.
«Раскрыл рот, а откусить не смог, слишком большой для тебя кусок», – корил себя Циллар, машинально водя сорго из стороны в сторону. Отказ, а точнее невосприятие Эренией его признания, не злил его, а только заставлял расстроиться. И то, в большей степени Циллар расстроился из-за себя, чем из-за Эрении. Он прекрасно понимал, что голодранец без гроша в кармане и с дырявой крышей над головой совершенно не нужен блистательной младшей дочери герцога.
Эрения, бесспорно, заслуживала лучшего мужчину: состоятельного, обладающего не последним местом в мире. Однако, от этого понимания желание обладать сердцем Эрении никуда не улетучилось, оно только увеличилось до желания обладать деньгами и положением. Сколько себя помнил, Циллар никогда не имел четкую цель перед собой, живя одним днем. Теперь же цель обогатиться ради любимой маячила перед ним золотым динарием, и Циллар во что бы то ни стало намеревался этот динарий поймать.
