Текст книги "Иностранец ищет жену (СИ)"

Автор книги: Марина Багирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

– Ты болен на всю… голову, – прохрипел мужчина спустя какое-то время.

– Я прекрасно себя контролирую, – возразил Эрих. – Ты можешь говорить и делать всё, что тебе вздумается, я и слова не скажу. Но никогда не упоминай её имени.

Эрих подошел к бару, и налил себе еще бурбона. Из коридора послышался какой-то шум, но мужчина не обратил на это внимания. Перед тем как начать этот разговор, он повлиял на поле, чтобы никто не смог подслушать, о чем они говорят, поэтому сейчас был уверен, что их разговор останется только между ними.

– А что будет, когда ты её найдешь?

Марк последовал примеру Эриха, и тоже подошел к бару. Налил себе бурбона, и жадно опрокинул в себя всю порцию.

– Так что будет, когда ты её найдешь?… Скажи мне, Эрих? Я не враг тебе и ты прекрасно об этом знаешь. Но мне жаль эту девочку. С тобой сложно, и она – не Сафрон, которую всю жизнь воспитывали для тебя и под тебя. Эта женщина может быть кем угодно и с какими угодно взглядами на жизнь. Что если она откажется быть с тобой? В клетку её посадишь? Помнится, одна из твоих женщин уже много лет сидит в подобной клетке, а ведь твоя вина не меньше, чем её.

Эриху это было прекрасно известно. И он знал, что, если бы в этом мире существовала справедливость, для него бы тоже была уготована отдельная клетка.

Но мир несправедлив…

•• • ••

Она лежала на кровати в своей комнате, и вспоминала. Тот вечер, ту ночь, когда всё началось. Так много времени прошло, казалось, всё это случилось в другой жизни. В той жизни не было Ноймана, Марка, не было девушек, что попадали в больницу после секса. В то время единственной её заботой было, чтобы её дело приносило прибыль.

Семнадцатое августа. То был обычный вечер знакомств: принаряженные девушки, предвкушающие мужчины, много выпивки, много желания спрятаться от одиночества.

София была одета строго, чтобы не отвлекать внимание от основного блюда – девушек, что искали себе знакомств. Хозяйка брачного агентства была вежлива, сдержана, это был не её праздник.

Так было до тех пор, пока к ней не подошел Сэм. Будь ты проклят, Сэм!

Сэм был архитектором американского происхождения, но жил в Женеве. Хороший мужчина, наверное, но уж очень самоуверенный. Такие попадались в каждой «партии» приезжих иностранцев, и они были худшими женихами, так как возможностей имели немного, зато их эго парило где-то на уровне Ротшильдов.

Сэм был уверен, что стоит ему обратить на женщину внимание, и она сразу же ответит взаимностью. К сожалению, внимание он обратил на Софию. Как говорили её помощницы Таня-Тоня, «губа у мужика не дура».

Он предложил хозяйке агентства пойти с ним на свидание и «to grab a cup of bear”. Предложил очень вежливо, и она так же вежливо отклонила это приглашение.

Затем эта свинья обиделась, заявилась на то мероприятие, напилась вдрабадан, и когда София вышла в подсобное помещение, свинья пошла за ней следом.

В подсобке иностранец осмелел, и начал распускать руки. Сволочь!

Сэм был жирным наглым боровом, который, видимо, всю жизнь копил силы на подобное отчаянное действие – зажать женщину в подсобке, получить силой то, что ему добровольно никто не даст. Мерзкая свинья, он копил силы долго, потому что вырваться из его захвата у неё не получалось.

София помнила, как сильно она испугалась, как начала от него отбиваться, а затем она случайно кинула взгляд в зеркало над умывальником, и увидела там хищное лицо… что было дальше – провал…

Очнулась София у себя дома. Вскоре она узнала, что Сэм покинул страну. Спустя месяц он умер от сердечной недостаточности в своем доме в Женеве.

София наконец-то осознала, что в тот день сущность по имени Сафрон впервые себя проявила. Кажется, эта сущность была в ней, в Софии, всегда.

– Ты… ты меня слышишь? – спросила София в темноту. – Сафрон, они так тебя называют…

Тишина.

Женщина закрыла глаза, и попыталась прислушаться к себе, заглянуть внутрь собственного тела, сознания.

«Где ты?», – спросила она у самой себя…

Ответа не последовало, но по телу пробежала теплая волна. Это было так приятно, что София невольно улыбнулась.

«Сафрон, я тебя чувствую… ты не враг мне… Скажи мне, кто ты?».

Какое-то время ничего не происходило.

А затем она ощутила резкую боль в груди, и услышала отчаянный крик: «Беги от него! Он не должен тебя найти! Он не отпустит! Бегииииии…».

София резко поднялась с постели. Руки дрожали, отзвуки пережитой боли заставляли тело дрожать. В ушах до сих пор стоял отчаянный крик, он въелся в подкорку мозга.

– Мамочки, – всхлипнула София.

В дверь комнаты аккуратно постучали, на пороге появился Марк Нойман.

Он прошел в ее комнату, лег рядом, и положил руку ей на грудь.

– Мне сегодня нужно уехать… – прошептал, целуя её ухо. – Вернусь завтра вечером.

Его ласки были приятны, несмотря на то, что формально, он был её врагом.

– Хорошо… я даже пообещаю тебя ждать.

– Куда же ты денешься… – хмыкнул мужчина, медленно снимая с неё пижамные брюки.

«Ты многого не знаешь», подумала про себя София.

Она закрыла глаза, отдаваясь во власть возбуждения. Это была страсть с примесью горечи, ведь София понимала, что ей нужно бежать из этого проклятого дома.

«Бежать! Мне нужно бежать от всего этого дурдома… иначе они меня убьют».

– Марк, – прошептала София, пока он целовал её грудь, – вы ведь не люди?

Он поцеловал её живот.

– А кто мы? – прикусил ей кожу. – Нелюди?

– Не знаю…

Мужчина навис над ней, коленом раздвинул ей ноги. Взгляд голодный, дыхание сбилось.

– Ты и сама знаешь ответ, – и наклонился, поцеловал, сжал так крепко, что не вырваться.

Ей так хотелось задать один-единственный вопрос. Если она захочет уйти из этого дома, позволят ли ей это сделать? Не спросила, глубоко в душе София и так знала ответ.

А в другом конце дома другой мужчина не находил себе покоя. Он держал в руках кулон девушки Даши, и пытался вспомнить, где он мог его раньше видеть.

•• •• ••

За завтраком София, как ни странно, встретила Ноймана. Она успела привыкнуть, что к этому времени он уже был либо у себя в кабинете, либо куда-то уезжал.

В этот раз мужчина сидел за столом в одиночестве. Он делал вид, что не замечает Софию, но она помнила те нити, которыми он был опутан, помнила их цвета, а потому знала правду: по какой-то причине она, София, сильно беспокоила Ноймана, она была в его мыслях.

Женщина догадывалась, что для нее это ничем хорошим не кончится и, чтобы не злить мужчину, решила было вернуться к себе в комнату. Не так уж сильно она и голодна, в конце концов.

– Стоять! – прозвучало резкое.

Женщине пришлось обернуться и встретиться с ним взглядом.

– Доброе утро, Эрих, – миролюбиво сказала она.

– Надо же, заметила таки меня…

– Тебя не так уж легко не заметить.

– Согласен. – Кивнул мужчина. – Но ты странным образом умудряешься это делать.

– Хочешь сказать, что я тебя игнорирую?

– А что, есть другие варианты того, что я пытаюсь сказать?

Нойман был сердит. Это был тот сорт его злости, которого она боялась больше всего, а потому храбриться и вступать в пикировки больше не решалась.

– Садись рядом, милая, – сказал мужчина. – Позавтракай со мной.

София осторожно присела. Он сразу же налил ей кофе, София взяла в руки чашку, попыталась создать видимость спокойствия, но тело ее было так напряжено, что даже чашка в руках подрагивала. Нойман это видел, его взгляд буквально прикипел к её руке.

– Где Даша? – спросила София, чтобы отвлечь его внимание.

– Уехала… Ты пей кофе, София, не отвлекайся.

– Когда она вернется?

– Никогда, – обрубил мужчина.

Что-то подобное София и предполагала, не зря же всё утро слышала крик и плач Даши. Девушку очень вежливо, но очень настойчиво просили на выход. Просил Эрих Нойман собственной персоной, мужчина, который не так давно уверял, что влюблен по уши.

София даже думать не хотела о Дашиной судьбе и психике. В одно мгновение быть забранной из дома, из привычного круга, оказаться рядом с (на первый взгляд идеальным) мужчиной, который уверяет тебя в своей любви… а затем резко всё потерять. Это жестоко, Нойман, очень жестоко!

– Как ты думаешь, зачем я тебя здесь держу? – внезапный вопрос прозвучал подобно выстрелу.

София поперхнулась горячим напитком. Посмотрела на Ноймана: тот был похож на охотника, который увидел добычу, зарядил ружье, и вот-вот выстрелит.

– Не знаю. Зачем?

– Вот и я не знаю, – Нойман пристально её рассматривал. – На кой черт я тебя привез в свой дом? Ты же бесполезна!

– Я к тебе не напрашивалась! – вырвалось у женщины.

– Помолчала бы ты лучше, Софийка… Я так зол, солнце, что одно твое лишнее слово – и я тебе во дворе закопаю.

У Софии от этих слов дух перехватило. Он ведь действительно может это сделать.

Нойман продолжал задумчиво ее рассматривать. Как же ей не нравился этот взгляд!

– Вечером придешь в мою комнату, – сказал он спустя какое-о время, резко вставая. – Не придешь – пеняй на себя.

– Ч-что?!

– Со слухом плохо?!

– Что за детский сад, – рассмеялась София, но смех получился наигранным, прерывающимся. – Тебе баб мало? Негде найти?

– Ты меня слышала, Софийка. Вечером.

Уходя, он слегка погладил её по руке… будто собаку приласкал.

•• •• ••

Ведь день превратился в ожидание. Ноющее, неприятное. Она ходила по своей комнате, и не находила себе покоя. Когда приблизились сумерки, София вышла на улицу, чтобы прогуляться, но и там не смогла успокоиться.

Решившись, она вытащила телефон и позвонила Марку. София до последнего не знала, что будет говорить, если он поднимет трубку. И что не поднимет, тоже боялась.

Трубку он таки поднял и, кажется, даже был рад её слышать.

– Здравствуй, красивая, – бархатный голос обольщал.

София не обольщалась – будет приказ от Ноймана, он ей собственноручно пулю в лоб пустит. Вроде бы и понимала это, но голос надежды твердил: рискни, вдруг что-то получится.

– Марк, мне нужен совет.

– Я слушаю.

Она долго не решалась… а потом как в прорубь с головой.

– Если Эрих склоняет меня к сексу, как думаешь, имею ли я право отказать?

Трубка надолго затихла. Послышался взволнованный вдох.

– София… ты уверена? Эрих никогда не позволяет себе подобных вещей, у него…

София хмыкнула и выбила звонок. Чертыхнулась и в очередной раз пришла к выводу, что жизнь – дерьмо.

«Нашла кому жаловаться! Они братья, у секс с тобой ни для одного, ни для второго ничего не значит. Умно, София Андреевна, очень умно!».

Очень сильно хотелось плакать. Состояние было такое, что, когда на глаза ей попался один из охранников-волков, она в ответ на его ухмылку взглянула на него прямо и, оскалилась.

К её удивлению, мужчина перестал ухмыляться и опустил взгляд.

•• Эрих ••

Он вышел из душа, подошел к зеркалу, и уставился на собственное изображение.

Количество проблем росло не по дням, а по часам. От него требовали выполнение обязанностей. Так некстати, в проблемной зоне вспыхнул новый конфликт, один из тех, что нужно погасить. Когда он это сделает, снова станет нестабильным, и снова придется причинять вред, если не убивать.

В последнее время, его энергетический фон был в очень устойчивом состоянии. Это удивляло, так как никаких дополнительных мер Эрих для этого не предпринимал. Если бы он нашел Сафрон и проводил с ней ночи, подобные изменения были бы логичны, но ведь он не находил…

Не находил… Нашел другую.

Его тянуло к Софии, тянуло так, что одна только мысль о её отношениях с братом заставляла его крушить всё вокруг.

Она не Сафрон, она – обычная женщина. Но почему, в таком случае, его так к ней тянуло?! Не только его, но и Марка!

Эрих прошел в гардеробную, начал одеваться. За окном лил дождь – хмурая весна в этом году, под стать его состоянию.

Все Нойманы помешались на Софии, а она только и мечтает, как бы побыстрее он них сбежать.

Не от них – от него, Эриха.

Она была красивая по утрам. Когда София только поселилась в его доме и впервые вышла к завтраку, Эрих задержал дыхание. Подобное чувство испытываешь, когда женщина родная, когда утром её хочется зацеловать и утащить в еще не остывшую постель.

Он знал: то, что он делает, неправильно. И знал, что своими действиями только ухудшает ситуацию, но ничего не мог с собой поделать. Нуждался он в этой женщине, как-то болезненно-неправильно нуждался. И даже звонок брата не повлиял на эту нужду.

Эрих очень любил брата, но впервые за многие годы, он захотел чего-то так сильно, что стало плевать на всё остальное.

Он желал Софию, неизвестно насколько, непонятно на каких условиях, но отпустить её он не мог. И брату отдать тоже не мог.

Скоро, уже скоро… ожидание подогревало кровь.

Вечером, София почувствовала внезапную сонливость. Она списала это на переизбыток эмоций, и без зазрений совести уснула, перед этим заперев комнату на замок.

… А проснувшись, увидела нависшее над ней лицо Ноймана.

Мозг включился мгновенно. Она выставила руки вперед, и уперлась ладонями ему в грудь.

– Что ты делаешь?

– Ты разве не видишь? – усмехнулся мужчина.

– Я не хочу, Эрих.

В комнате было темно, и его лицо узнавалось лишь по грубым очертаниям. Но глаза – пылали, этот блеск был ей знаком, и это Софию очень пугало.

– Ты не пришла ко мне, – голос звучал обижено. – Я ждал тебя, гордячка.

Его тело было напряжено, одна его рука медленно поглаживала ей шею, вторая – упиралась в подушку у нее над головой.

– Я не хочу! – повторила София. В этот раз – громче. – Не хочу!

– Это не страшно, – он склонился к ее шее. – Тебе будет приятно, я не обижу.

Жестко пригвоздив ее тело к кровати, он принялся её целовать.

– Не хочу! Пусти!

София начала вырываться, но он лишь сильнее прижал её к кровати. Это было страшно и неприятно. Прикосновения мужчины вызывали отторжение, едва ли не ненависть. Но сделать с этим она ничего не могла. От отчаяния, София заплакала.

– Эрих, пусти, – кричала она. – Я тебя прошу, отпусти меня!

Он в ответ её снова поцеловал. Она, не мешкая, укусила его за губу. Мужчина отстранился, его лицо исказила ухмылка.

– Еще раз сделаешь подобное – я тебе палец сломаю. Поняла?

Она видела – это не просто угроза. Сломает, а потому кивнула. Угроза подействовала так, как ему было нужно – София перестала сопротивляться. Она боялась не только сломанного пальца – она помнила, как он пришел к ней в квартиру, чтобы угрожать, и черную тень вокруг него тоже помнила.

Эрих провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

– Умничка, – похвалил. – Ты очень умная женщина, София.

Он стянул с неё ночную рубашку, оставляя в одних лишь брюках. Немного отодвинулся назад, и принялся её рассматривать.

– Ерих… – прошептала София, больше не решаясь умолять, но продолжая на что-то надеяться. Возможно, на его милосердие.

Но Эрих Нойман не знал, что такое милосердие, а потому сначала он снял с себя брюки, затем – с нее.

Обнажив Софию, он провел рукой по её животу.

– Почему ты так меня ненавидишь? – он поцеловал её в живот, затем поцеловал бедро, колено. – Не подпускаешь меня к себе. Почему боишься?

Он снова навис над ней, она животом ощущала его возбуждение.

– Ты ведь видишь, что я с ума по тебе схожу, не можешь не видеть. Так почему убегаешь?

Ей было так себя жаль. Вопросы, которые он ей задавал, были не просто неправильными – они звучали как дикость.

– Эрих, – прошептала она, – Эрих… неужели ты не понимаешь… ты меня пугаешь. Я не могу … Эрих, услышь меня, я не могу желать мужчину, который меня пугает… который удерживает силой, угрожает… не могу просто…

– София, ты не понимаешь, о чем просишь.

В его голосе слышалась какая-то надломленность, отчаяние, которое он принял и с которым смирился, но которое по-прежнему приносит боль.

– Я не понимаю причину своей зависимости, но это сильнее меня… я… я тебе что угодно обещаю, только… смирись, София. Смирись. Я не могу уйти, ни сейчас, ни потом. Не жди от меня благородности.

– Эрих…

Он коленом раздвинул ей ноги.

– Всё что угодно получишь, ты нужна мне, только смирись… – и с тихим стоном вошел в тело желанной женщины.

София медленно выдохнула, принимая реальность такой, какая она есть. Смиряясь здесь и сейчас.

Каким-то шестым чувством она поняла, что Нойману плохо. Не морально, но физически. Она чувствовала в нем какую-то неправильность, но пока не понимала, какова природа этого её ощущения.

Толчок. Толчок. По мере его движений, её плавно окутывало доселе незнакомое чувство. Софии было хорошо и плохо одновременно. Лицо мужчины перед глазами расплывалось, сон медленно обволакивал её.

…

Она падала в разлом в полу, она возвышалась к небу. Она расщеплялась на миллионы отдельных кусков, и в то же время становилась цельной…

Она стояла в комнате, и смотрела в зеркало. Вот только в зеркале была не она, а отражение другой женщины. Это была Сафрон.

Удивительно, но ей было совсем не страшно. София восприняла как данность то, что с ней происходило.

– Здравствуй, София. Я давно ждала возможности, когда смогу тебе всё рассказать.

Комната, в которой она оказалась, была идеальной: она тонула в вечерних сумерках, свет цеплялся за завитушки на шторах, и деликатно ложился на бархатный диван, круглый столик с полупустым графином по центру, и на оттоман с каретной стяжкой.

Вся комната была покрыта своеобразным световым витражом, который возможен только на закате.

Это было что-то очень знакомое с раннего детства. Именно такая обстановка казалась Софии безопасной, расслабляющей. Будто кто-то залез к ней в голову, и достал именно эту, самую правильную картинку.

Зеркало, в которое смотрела София, было старое, во весь рост, с карусельной опорой, а потому оно слегка покачивалось вперед – назад и поскрипывало. В зеркале отражалась Сафрон. Как и София, она была одета в белое платье в пол с глубоким вырезом.

Вот только теперь София её совсем не боялась. Женщина подошла ближе к зеркалу.

– Здравствуй, незнакомка, – поздоровалась София.

– Мы давно с тобой знакомы, поэтому зови меня по имени.

– Хорошо, Сафрон… Кто ты?

– Я – часть тебя.

– Почему я раньше о тебе не знала?

– Потому что я не была достаточно сильна, чтобы до тебя достучаться. Я спала.

София прикоснулась к зеркалу. Зеркало было твердое, холодное – самое обычно зеркало.

– Дело не зеркале, – пояснила Сафрон, с любопытством наблюдая за метаниями своей протеже.

София кивнула, принимая такое объяснение.

– А что сейчас изменилось? Почему сейчас ты начала со мной разговаривать? Почему я тебя слышу, вижу, а раньше не слышала?

– Потому что ты пробудила меня, а Нойман и ему подобные это учуяли.

– Что это значит? Как я смогла тебя пробудить?

Сафрон устало усмехнулась.

– Ты ведь уже догадалась, что он ищет тебя?

Этот вопрос впрыснул в тело Софии испуг.

– Догадалась, – ответила она. – Но он меня уже нашел, и даже в своем доме поселил?

– Он не знает, кто ты, а потому продолжает искать ту женщину, которой, как он думает, ты не являешься. Так что нет, София, он тебя не нашел.

– Это сложно, – выдохнула София, рассматривая резную широкую раму зеркала.

– Сложно, – подтвердила Сафрон.

Почему-то то, что говорила хищница в зеркале, было непонятно, но не вызывало никакого удивления.

– Почему же Нойман, в таком случае, не понимает, что я та, кого он ищет?

– Я тебя защищаю.

Это её «защищаю» эхом разнеслось по комнате. София смотрела, как красиво закатное солнце подсветило кружение пыли по комнате. Казалось бы, обычная пыль, но как же красиво!

– Защищаешь от чего?

– Рядом с тобой враг, София. Он тебя ищет, и когда найдет – пощады не жди. Он уже близко.

– Кто он? Зачем меня ищет? Это Эрих, его мне стоит опасаться?

– Ты сама всё поймешь, когда придет время… Я пока не могу тебе всё рассказать, я связана.

– Связана чем?

Сафрон приложила руку к зеркалу, София сделала то же самое. Две женщины прикоснись друг к другу.

– Ты проклята, София…

«Проклята, проклята, проклята» – разнеслось по комнате.

– Я пока не могу разорвать это проклятие. И до тех пор, пока мы не избавимся от проклятия, Нойман не должен знать, кто ты, иначе он тебя убьет.

«Нойман тебя убьет», – повторило эхо.

– Но… я сплю с ним, я постоянно рядом. Рано или поздно, он узнает!

– Эрих не догадывается, кто ты, потому что я скрываю твою суть. Помнишь свой кулон, что я отдала той девочке Даше?

– Помню…

– Он напитан твоей энергией. Потому-то Нойман бы уверен, что нашел то, что искал. Но, увы, его можно было обманывать только до поры до времени. Он спал с Дашей, и вскоре понял, что его обманули.

– Спал? Что ты имеешь в виду?

– Секс для Ноймана – особый процесс. Это энергообмен, для таких, как он, один из важнейших процессов, без которого он может погибнуть.

– Таких, как он?

– Да, – кивнула Сафрон, – таких, как он.

София не понимала, что это значит. Но кивнула – интуиция твердила, что скоро все станет ясно, и дополнительные вопросы не понадобятся.

– Я спала с ним. С Нойманом.

Сафрон кивнула.

– Да.

– Но он меня не раскрыл. Почему?

– Это сложно объяснить… пока.

– Объясни так, чтоб было несложно.

– Нойман – он как токсин на этой планете. Он – токсичен. И когда токсина слишком много – ему нужно от него избавляться.

– От токсина?

– От… от той энергии, которая является токсином. Он…он не обычный человек, его энергетическая система подстроена под другую среду обитания. На этой же планете ему нужен проводник – женщина, способная забирать у него токсичную энергию. Именно поэтому он спит со всеми подряд – ищет. Он ищет ту самую женщину, которую потерял по собственной глупости.

– Это всё очень сложно… я ничего не понимаю.

– Еще немного, София, еще совсем чуть-чуть. Будь сильной!

Большие хищные глаза обеспокоено смотрели на Софию.

– А теперь слушай внимательно, у нас мало времени! То, что я тебе сейчас скажу, очень важно. Когда ты проснешься, скажи Эриху, что тебе плохо, таким образом ты выиграешь немного времени. Он подумает, что чего-то не учел, и отдал тебя слишком много энергии. Рисковать тобой он не станет, и на несколько дней оставит тебя в покое. Поняла?

София кивнула.

– Дальше… тебе нужно бежать. Враг уже близко, он скоро вернется.

– Кто он? Сафрон, кто он?! О ком ты пытаешься меня предупредить?!

– Я лишь пытаюсь сделать всё правильно, София, чтобы в этот раз вы были вместе! Вы пока не готовы, ни ты, ни он. Если Эрих поймет, кто ты…

– Что он со мной сделает?

Сафрон вздрогнула… София была близка к мысли, что эта женщина испугалась.

– Он очень силен, София. Но он зависим от тебя. Да, ты ему очень нужна, но представь себе, как тяжело такому как Нойман от кого-то настолько сильно зависеть. Рано или поздно он тебя проклянет… и в клетку посадит, чтобы ты не сбежала. Он и раньше зависел, и ненавидел её за эту зависимость, не понимая, от чего бежит. И совершал одну и ту же ошибку.

– Её? Кого – её?! Сафрон, я ничего не понимаю, ты говоришь загадками!

– Скоро ты сама всё поймешь!

– Я хочу понимать сейчас?! Сафрон, я больше не могу находиться в неведении!

София помнила лицо Нойман перед изнасилованием. Никакого милосердия, никакого сожаления. Он делал больно, но не испытывал при этом мук совести.

– Почему он не может просто оставить меня в покое?! Он же не знает, кто я… даже я сама не знаю, кто я! Пусть просто оставит меня в покое!

– Его тянет к тебе, потому что его инстинкты никогда не ошибаются, инстинкты требуют держать тебя поближе к себе, инстинкты говорят, что ты способна принимать его энергию, но здравый смысл говорит другое. Помнишь, когда он впервые затащил тебя в постель?

– Попробуй такое забудь! Насилие в чистом виде!

– После этого тебе было плохо, как и остальным девушкам. Он решил, что ты – не она, и начал искать другую… Но ты должна понять одно, София. Эрих Нойман испытывает к тебе нечто, что вскоре перерастет в любовь. Ты никак на это не можешь повлиять!

– Я не нуждаюсь в такой любви! Он жесток!

– Ты тоже, София, – женщина в зеркале опечалено покачала головой. – Ты пыталась от него сбежать, не думая о последствиях, и за это вы оба пострадали. Не бойся, ты всё вспомнишь очень скоро.

– Сафрон… кого он ищет?

– Он ищет Сафрон…

– Не понимаю…

– Сафрон – это не мое имя… это особый вид женщины, которая подходят таким, как Нойман.

– Хорошо, – кивнула София, отчаянно пытаясь переварить эту новость. – Что мне делать? Помоги мне, прошу…

– Не бойся, – улыбнулась женщина по ту сторону зеркала, – я с тобой. Тебе нужно уговорить Ноймана отпустить тебя!

– Разве Нойман меня отпустит?

– Не отпустит… Придумай способ. Соблазни, уговори, ты еще и сама не понимаешь, какую власть над ним имеешь.

– Я его боюсь!

– Тебе не его нужно бояться…

– А кого?! Кого мне нужно бояться, Сафрон!?

– Думай, София. Думай! Он рядом, ты сама его к себе подпустила…

Лицо Сафрон начало отдаляться, комната меркла, будто тени внезапно решили захватить все пространство. В ушах звенело, зрение начало подводить…

… София проснулась. Над ней нависло обеспокоенное лицо Эриха Ноймана. В ушах стояли слова Сафрон.

«Враг близко, он рядом…»

София так резко отодвинулась от него в сторону, что ударилась об спинку кровати. Ноймана она боялась больше, чем недавно пережитых галлюцинаций.

– София, пожалуйста, успокойся, – Эрих медленно поднял руки в верх, он выглядел обеспокоенным.

София не могла и слова сказать от страха. Частично, это было связано с её разговором с Сафрон, но и тот факт, что сидящий перед ней мужчина совершил над ней насилие, тоже играл свою роль.

– София… милая… пожалуйста, не бойся, – повторял мужчина.

Раньше его «милая» она бы восприняла за издевку. Но в этот раз всё было иначе – Нойман всем своим видом показывал, что не в настроении иронизировать и издеваться.

– София, пожалуйста, успокойся… видишь, я безвреден, – и поднял руки вверх. – Я не причиню тебе вреда…

– Эрих, пожалуйста, уйди, – взмолилась София, глядя на него, растерянного, сидящего на ее кровати и смотрящего на неё с непонятной надеждой.

– София…

Но он не ушел. Он подсел к ней ближе, почти насильно схватил Софию в свои объятия, и спрятал её голову у себя на груди. И принялся гладить волосы.

– Извини, – шептал он, продолжая гладить её волосы. – Извини, мне очень даль. Я не знаю, как это произошло. Ты не должна была пострадать. Я… я никого не искал, так как был уверен, что нашел её в той девушке, Даше… а когда понял, что это не она, во мне скопилось столько излишков энергии, что я … я сорвался на тебе.

Он сбивчиво что-то объяснял, и София могла только догадываться, что он имеет в виду. Если бы не Сафрон – она бы ничего не поняла.

– … но я был уверен, что держу себя в руках, я не знаю, почему ты пострадала. Я контролировал энергию… я не хотел избавляться от боли за твой счет, София… тебя я просто хотел, так хотел… для себя… хоть раз что-то для себя! Я просто хотел женщину, впервые за долгое время…

Она вдыхала запах его рубашки, слушала его сердцебиение. Его руки гладили её волосы, и непонятно – эти движения были призваны её успокоить, или же его.

– Я не хотел причинить тебе боль, – твердил Эрих. – Ты не должна ассоциировать меня с болью, Софию…

– Эрих…

– Первый раз так было нужно, мне нужно было убедиться… но не сейчас… прости меня.

– Эрих, пожалуйста, – прошептала София, – отпусти меня. Я прошу …

Она таки вырвалась из его объятий, и посмотрела ему в глаза. Перед ней сидел усталый измученный мужчина. Он выглядел и вел себя совершенно не так, как она привыкла.

– Пожалуйста, Эрих… дай мне чуть-чуть времени. Эрих, я же боюсь тебя!

Он напоминал ей сумасшедшего, потому что, услышав эту фразу, вздрогнул, а его глаза полыхнули огнем. София постаралась сразу же потушить этот пожар, ведь он был ей так хорошо знаком.

– Мне очень плохо, Эрих… я не знаю, почему, но мне плохо… Мне нужно отдохнуть. Пожалуйста, Эрих, дай мне немного отдохнуть. Дай мне хотя бы привыкнуть к тебе.

Он долго на неё смотрел. Решал, анализировал.

– Хорошо, – сказал спустя какое-то время. – Я понимаю, о чем ты меня просишь.

Он встал с кровати, наклонился к Софии, и по-отечески нежно поцеловал её в лоб.

– Спи.

Когда он вышел, София сразу же провалилась в сон, без кошмаров, без Сафрон, без леденящих опасений… она впервые за долгое время просто уснула.

•• •• ••

Ведь день превратился в ожидание. Ноющее, неприятное. Она ходила по своей комнате, и не находила себе покоя. Когда приблизились сумерки, София вышла на улицу, чтобы прогуляться, но и там не смогла успокоиться.

Решившись, она вытащила телефон и позвонила Марку. София до последнего не знала, что будет говорить, если он поднимет трубку. И что не поднимет, тоже боялась.

Трубку он таки поднял и, кажется, даже был рад её слышать.

– Здравствуй, красивая, – бархатный голос обольщал.

София не обольщалась – будет приказ от Ноймана, он ей собственноручно пулю в лоб пустит. Вроде бы и понимала это, но голос надежды твердил: рискни, вдруг что-то получится.

– Марк, мне нужен совет.

– Я слушаю.

Она долго не решалась… а потом как в прорубь с головой.

– Если Эрих склоняет меня к сексу, как думаешь, имею ли я право отказать?

Трубка надолго затихла. Послышался взволнованный вдох.

– София… ты уверена? Эрих никогда не позволяет себе подобных вещей, у него…

София хмыкнула и выбила звонок. Чертыхнулась и в очередной раз пришла к выводу, что жизнь – дерьмо.

«Нашла кому жаловаться! Они братья, у секс с тобой ни для одного, ни для второго ничего не значит. Умно, София Андреевна, очень умно!».

Очень сильно хотелось плакать. Состояние было такое, что, когда на глаза ей попался один из охранников-волков, она в ответ на его ухмылку взглянула на него прямо и, оскалилась.

К её удивлению, мужчина перестал ухмыляться и опустил взгляд.

•• Эрих ••

Он вышел из душа, подошел к зеркалу, и уставился на собственное изображение.

Количество проблем росло не по дням, а по часам. От него требовали выполнение обязанностей. Так некстати, в проблемной зоне вспыхнул новый конфликт, один из тех, что нужно погасить. Когда он это сделает, снова станет нестабильным, и снова придется причинять вред, если не убивать.

В последнее время, его энергетический фон был в очень устойчивом состоянии. Это удивляло, так как никаких дополнительных мер Эрих для этого не предпринимал. Если бы он нашел Сафрон и проводил с ней ночи, подобные изменения были бы логичны, но ведь он не находил…

Не находил… Нашел другую.

Его тянуло к Софии, тянуло так, что одна только мысль о её отношениях с братом заставляла его крушить всё вокруг.

Она не Сафрон, она – обычная женщина. Но почему, в таком случае, его так к ней тянуло?! Не только его, но и Марка!

Эрих прошел в гардеробную, начал одеваться. За окном лил дождь – хмурая весна в этом году, под стать его состоянию.

Все Нойманы помешались на Софии, а она только и мечтает, как бы побыстрее он них сбежать.

Не от них – от него, Эриха.

Она была красивая по утрам. Когда София только поселилась в его доме и впервые вышла к завтраку, Эрих задержал дыхание. Подобное чувство испытываешь, когда женщина родная, когда утром её хочется зацеловать и утащить в еще не остывшую постель.