Текст книги "Чужой дневник"

Автор книги: Марина Канаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Я быстро повернулась и пошла в сторону порта, не оглядываясь. Его голос догнал меня:

– Знай, я тебя не прощаю. Не за что. Ты ни в чём не виновата, человечек. Не ты, так кто-то другой. Ни в чём не вини себя, моя госпожа. Ни в чём.

– Это проще сказать, чем сделать, Дэр, – шепнула я едва слышно. Но не обернулась, как мне ни хотелось. А он не окликнул.

***

Наш корабль уже отошёл от Атлантиды на достаточное расстояние. Остров, ставший для нас кошмаром, казался теперь маленьким облачком на горизонте.

Внутри меня завибрировала струна, отсчитывая секунды. Я поняла – сейчас…

Миг – и море вспенилось, корабль стало бросать с гребня на гребень, а над островом стал подниматься, заволакивая всё, чёрный дым. Мой живот вдруг пронзила резкая, мгновенная боль.

– Я знаю, маленький мой. Прости меня, – прошептала я, захлёбываясь слезами.

Море взбесилось, громадные волны нависали над нами, соседний корабль утонул, наша же палуба почти не качалась. Я подозрительно нахмурилась и впервые открыла мешочек с золотом, подаренный Дэром.

На кучке золотых побрякушек лежал ярко-алый кристалл, который атланты называли оком Посейдона. Он, якобы, мог усмирить любой шторм. Значит, взорвались только большие камни!

И тут я заметила, что одна из граней странно отсвечивает. Дрожащими руками я перевернула кристалл. На нём была выгравирована надпись: 'Я с тобой, где бы ты ни была'

Я резко открыла глаза и приподнялась, оглядываясь. В комнате Эрика не было – значит, он ещё не вернулся. Видимо, прошло не так уж и много времени, хотя мне показалось – целая вечность.

Я двигалась автоматически: закрыла книгу, благодарно погладила обложку, спрятала её, села в уютное кресло возле камина. Всё это время мысли неумолимо возвращались к несчастной девчушке по имени Амэли, на плечи которой судьба взвалила такой груз. Судя по всему, имя её преемницы – Регина… Кем бы она ни была, я б не согласилась поменяться с ней местами.

Я сидела и таращилась в пламя. Нельзя любить того, кто считает себя господином, как и нельзя любить того, кто считает себя рабом… Ты – хитрая стерва, Амэли. Ты ведь с самого начала всё продумала, всё просчитала. Ты знала, чем всё кончиться, с тех самых пор, как увидела меня.

Я горько рассмеялась. Я уже знала, что буду делать дальше. Я уже поняла, что должна сделать, и от этого стало очень больно.

Да, ты помогла мне всё понять, Амэли. Спасибо тебе.

Да что там… Заходи, поболтаем. Мне здесь скучно.

Я расхохоталась. Нет, она неисправима!

Правду говорят – непросто решиться на что-то, а вот выполнить куда как проще. Посмеиваясь, я взяла со стола ещё один листок бумаги и уверенно стала писать на нём свой новый стих.

***

Эрик вернулся через пару часов. Я ждала его в комнате, завернувшись в лёгкий махровый халат. Он вошёл, я усмехнулась и легко выскользнула из своего одеяния. Он вздёрнул брови, но я уже шагнула к нему, томно поведя плечами.

– Устал, милый? – мурлыкнула я. Он усмехнулся и обнял меня, прошептал мне на ухо:

– Веришь, тебя увидел – и всё как рукой сняло.

Я расхохоталась и страстно поцеловала его.

А дальше… Думаю, я надолго это всё запомню. И поцелуи, и шёпот, и страсть, и нежность… на грани. Что толку размышлять? Всё-таки нами руководят инстинкты… тёмные инстинкты…

***

Он ушёл рано, стараясь меня не разбудить. Наивный! Можно подумать, я спала этой ночью! Да я просто дождалась, пока ты уснёшь, и любовалась твоим лицом.

И тихо шептала тебе: 'Прощай!'

Я услышала, как стихли его шаги, выждала для верности пару минут и вскочила, натягивая самый современный из моих нарядов, в котором смогу появиться в центре человеческого города. Хотела было снять кулончик в виде гранатового зёрнышка, но не смогла себя пересилить. Он был на мне, когда дверь покоев Эрика почти беззвучно захлопнулась за мной. Я уже пообещала себе, что больше туда не вернусь.

***

Не с первой попытки, но мне удалось-таки отыскать комнату Ланы. Я осторожно постучала и, услышав разрешение, вошла.

Лана сидела в высоком кресле и потягивала вино. Несколько мгновений мы молча смотрели в глаза друг другу.

– А ты выросла, – заметила она наконец задумчиво, – Очень выросла…

– Лана. Ты знаешь, зачем я пришла?

– Догадываюсь.

– Поможешь?

– И зачем мне это? Свой долг перед Кларисс я давно искупила…

– Её зовут Регина. Ту, кого все ищут. Эта информация стоит моей свободы?

– Да, – помолчав, отозвалась Лана, – Разумеется. Я открою тебе портал сейчас. Ты готова?

Я хотела было кивнуть, но тут вспомнила ещё об одном неоплаченном долге.

– Одну минутку, я быстро. Ты только всё тут приготовь.

– Поторопись, – кивнула Лана.

Я вышла в коридор и призвала служанку. Та материализовалась мгновенно.

– Рада видеть вас живой и здоровой, госпожа, – поклонилась она.

– Ты ведь была человеком когда-то? – спросила я быстро.

– Да, много тысяч лет назад, Госпожа.

У меня внутри словно загудела струна.

– Как тебя звали? Ты это помнишь?

– Тиша, Госпожа…

– Тиша, слушай внимательно: как только в этом мире появится девушка по имени Регина, прислуживай ей. Думаю, она тебя узнает. Не может не узнать. Ей ведь нужно искупить свои ошибки…

– А, Амэли? Я так и не нашла её в парке… Значит, она заслужила смерти? Она оставила меня и спокойно ушла за грань?

– Нет, Тиша. Придёт Регина и всё исправит. Попытается…

– Я буду её ждать…

– Клара!!! – рявкнула Лана, – В портал, быстро!

– Прощай, – шепнула я и рванула на зов. В чёрную воронку портала я нырнула, не оглядываясь. Всё уже было решено.

***

Эрик

В свои комнаты я вернулся поздно, предвкушая сладкий вечерок. За несколько шагов я почувствовал, что там никого нет. Видно, опять шастает по этажам, картины смотрит. Вздохнув, я вошёл в комнату и замер, увидев на столе исписанные листы. Ну, вот я наконец и узнаю, о чём она там пишет! Меня бесит, что она всё сжигает. Я всё же хотел бы знать, что у неё на уме…

Взяв листок со стола, я замер статуей, вглядываясь в строчки.

Нет, не бойся огорчений

На своём пути

Там нет места для сомнений —

Коль идёшь – иди.

Если всё давно забыто

Не смотри назад

Загляни в глаза открыто

Не скрывая взгляд.

Это небо, эта скорость —

Это всё твоё

Там, под тучами и громом

Город воду пьёт

Всё бывает в жизни этой

На любом пути.

Но не путайся в запретах:

Коль идёшь – иди!

О, чёрт! Я прикрыл глаза, прислушиваясь к отголоскам сил. Внутри всё заледенело – в Дите Клары явно не было. Но как?! Я ведь предупредил всех о том, что не стоит открывать ей портал без моего ведома!!! Кто посмел??!!

Меня захлестнула волна первобытного, звериного бешенства. Кажется, я догадываюсь…

Я метнулся смазанной тенью, не особо заботясь о том, как это будет выглядеть со стороны, и вошёл в её комнату без стука. Миледи Лана спокойно кивнула мне.

– Это ты её выпустила? – спросил я ласково. Она кивнула.

– Зачем, миледи? Вам так хочется умереть?

– Она приняла решение, Эрик. Вряд ли ты сумел бы остановить её. В сущности, тебе не в чем меня обвинять. Я только вернула долг женщине, которая меня некогда спасла, и помогла её наследнице.

– И что она пообещала тебе взамен?

– Ничего. Есть такое понятие – бескорыстность.

Я презрительно покривил губы. Признаюсь, если б она сказала мне, что Клара купила свою свободу за какие-то услуги, я б располосовал ей глотку. Но Лана помогла просто так, значит, Клара ей дорога. Это первая и единственная причина, по которой я её не трону. Просто не смогу.

Не оглядываясь и не прощаясь, я вышел из её покоев, хлопнув дверью.

Я вышел на площадку, с которой открывался потрясающий вид на город, и присел на перила. Дит, Дит… город проклятых, блеклая тень былой силы атлантов. Город тех, кто хватается за прошлое. Город полукровок. Город чокнутых тварей, к которому я навеки привязан по милости своего ублюдочного папаши. Клара… я б пошёл за ней уже сейчас, пошёл бы куда угодно, но не могу. Это одно из правил, которое я не в силах нарушить.

Дело в том, что, когда я узнал о судьбе матери, понял, что хочу вернуться к людям. Об этом я и сказал отцу. Что тут началось…

Да, я, как незаконнорожденный ребёнок, не имел права претендовать по здешним правилам ни на титул Князя, ни на его наследство, но я был одним из сильнейших. Разве имел я право стремиться вернуться к людям? По мнению жителей Дита – нет.

Меня поддержал только Эдгар, старший братец, но даже его влияния оказалось мало. Отец запретил мне и всем моим слугам какие-либо контакты с человеческим миром. Помнится, Клара злилась, что я не позволяю ей общаться с любимыми людьми. Прости, девочка. Если б я только мог…

Да, глядя правде в глаза, я знал, что она рано или поздно уйдёт. Я понимал, что не смогу удерживать её в этом проклятом мире, понимал, что не смогу пойти за ней, но не смел ей этого сказать. Наверно, просто не хватило… смелости? Да уж. И потом, где-то там, в глубине души, я надеялся на то, что она останется. Что она сама всё поймёт и останется…

– Грустишь?

Честно говоря, я даже не удивился, услышав этот бархатистый голос.

– Эдгар. Позлорадствовать пришёл?

– Вот уж нет. Просто почувствовал, как тебе паршиво, братец.

– Что есть, то есть, – спокойно согласился я.

– Не понимаю я тебя. Если уж любишь, то зачем отпустил? Ты ведь предполагал, что она попытается уйти?

– Да.

– Тогда…

– У всех есть выбор. Я ей его предоставил.

Братец фыркнул и насмешливо сощурил хищные глаза.

– Брат мой, женщинам выбор предоставлять нельзя: они начнут мучить тебя и себя вопросами, терзаться в нерешительности, потом сделают что-то назло тебе и себе, потом сами же будут рассказывать подругам, как им больно и какие мы сволочи. Потому, коль уж ты решил, что она принадлежит тебе, следи, чтоб её выбор касался только фасона платья, цвета волос и меню на ужин.

Я едва не расхохотался, представив себе рожицу Клары, услышь она подобное.

– Брось, Эдгар, что сделано, то сделано. Уйти, даже не попрощавшись – её право. Хорошо хоть кулон с собой взяла. На память.

Глаза старшенького мгновенно хищно блеснули:

– Какой кулон?

– Ну, в форме зерна граната, который ещё по традиции дарят земным любимым…

На мгновение Эдгар застыл, а потом неожиданно расхохотался.

– Ты чего? – изумился я.

– Ох, а ведь я почти поверил… ну, братец, ну, каналья… уважаю! А то я уже думал самостоятельно твою любовницу на Земле отлавливать и насильно в Дит тащить!

Я подозрительно косился на него, подозревая, что от постоянного общения с папашей дражайший родственник, наконец, спятил.

– Ох, брось! – мурлыкнул он, заметив мой вопросительный взгляд, – только не нужно мне тут втирать, что ты весь такой добрый-добрый, чистый-чистый, не знаешь, зачем по традиции земным девочкам дарят именно такие кулончики? В форме гранатового зёрнышка? Вспомни, что он символизирует? Это кусочки древнего камушка. 'Я с тобой, где бы ты ни была'.

– Ну, я знаю. Его кто-то когда-то кому-то подарил, с этим было связано много эмоций, на ауре камушка это очень отразилось…

– Да. И поверь, она вернётся к тебе, братец. Не сможет не вернуться. Так что найди себе парочку симпатичных цыпочек и не мучайся, твоя рыженькая максимум через год прибежит обратно, причём ты для неё будешь иконой, на которую нужно молиться.

– Ты хочешь сказать, что этот камушек подавляет волю?

– Ни в коем случае. Просто он напоминает, что наш главный враг – наше сердце. Она не оставила кулон? Не выбросила? Значит, точно так же она не сможет избавиться от влечения. Мир не в радость ей станет без тебя. Это то, что средневековые священники называли искушением, а наши предки-атланты – манией. Ты вот тоскуешь по ней, братец, а для неё станешь просто шизой. Знаешь, в чём там шутка? Можно забыть любимого, если долго его не видишь. А если постоянно слышишь его голос, видишь в толпе лицо, чувствуешь запах, в конце концов? Тут уж задачка посложнее…

Я потрясённо смотрел на Эдгара. Он усмехнулся и вопросительно приподнял бровь.

– Да это просто зелье какое-то приворотное! – пробормотал я.

– Это круче. Волю не подавляет, просто будоражит инстинкты. Но, если ты очень хочешь, я могу найти её и попытаться забрать твой подарок. И?

Он ухмыльнулся. Его зрачки расширились, а улыбка обнажила острые клычки. Ни дать ни взять демон-искуситель, только рожек не хватает! Знает ведь, сволочь, что не смогу я её отпустить, что догадывался, что дарю! Знает – и играется, как кот с мышью!

– Ты – страшное существо, Эдгар, – заметил я печально. Он хмыкнул:

– Ну, последний наследник Ла Ори, как-никак.

– Значит, мы таки не братья, – резюмировал я. Он хмыкнул и очень серьёзно посмотрел мне в глаза:

– По крови – нет. Но тебя знаю с тех пор, как тебя притащили сюда в двухдневном возрасте. Знаешь, тот вопль, который ты издал, увидев меня, до сих пор звенит в ушах! И я не позволю, чтоб ты о чём-то тосковал, тем более из-за какой-то девчонки с Земли. Я б притащил её за космы сюда прямо сейчас, сломал бы, и высшей наградой для неё стало бы выполнение твоих желаний, но я вижу, что ты её любишь. А значит, просто подожди немного – и она сама придёт к тебе. В конечном итоге, для нас год – это почти мгновение, так что, малыш, не забивай голову ерундой.

Я поднял на Эдгара глаза. Как и в детстве, после разговора с ним стало просто и легко. Я смотрел в глаза, которые сегодня имели тёплый янтарный оттенок, и с грустью думал о том, сколько нужно прожить и пережить, чтоб смотреть на мир так – и так его понимать. Вот сейчас он поднял в моей душе натуральную бурю в стакане. Но, вместо чувства вины или злости, на дно осели слова: она вернётся.

Клара

Я щурилась от яркого солнца, лучи которого никогда не заглядывали в Дит. Я вдыхала тёрпкий аромат бензина, фастфудов, слышала грохот трамваев и шум машин, видела толпы людей, снующих куда-то по своим делам. Мне хотелось кричать во всё горло: "Я жива, слышите?! Я жива!!"

Я двигалась в пестрой толпе, слышала крик: "Хачяпури горячий, дёшево, сытно". Сигналили машины, водители прочувственно орали друг на друга матом, мои ровесницы увлечённо строили им глазки, сверкая глупыми улыбками. Я шла по знакомым улицам и беспричинно смеялась.

– Скучаешь, красавица? – пропел чей-то голос над самым ухом. Я изумлённо оглянулась и увидела улыбчивого парнишку с весёлыми сероватыми глазами.

– Нет, а что, очень похоже?

– Ладно, пойдём другим путём: как пройти в библиотеку? Если не знаешь, то: девушка, а мы с вами никогда раньше не виделись?

– Разве только в прошлой жизни! – усмехнулась я.

– Я знаю, ты иностранка!

– Почему это?

– Только они у нас могут так искренне улыбаться! Красавица, хочешь, пообедаем вместе?

– Нет, прости. Дела. Если судьба, ещё свидимся!

Помахав весельчаку рукой на прощанье, я двинулась сквозь знакомый парк. До меня доносились обрывки разговоров:

– Антошенька, ты мешаешь мне идти! – слышала я возмущенный женский голос.

– Нет, мам, ты не поняла. Иди за моим задом!

– Милая, ты хочешь клубничное мороженое?

– Нет.

– А кофе?

– Нет.

– А…

– Да поцелуй меня, в конце концов!!!

Я смеялась. Какие б они ни были, люди, слабые, глупые или недальновидные, но сейчас, глядя на детей в парке, я искренне смеялась. Только сейчас я поняла, как устала от атлантов с их вечными играми. Кроме них, на свете много чего ещё. Яркого, живого, настоящего.

Я свернула в переулки и долго плутала там, краем уха слушая стрекотню старушек:

– А Симонова из 24 квартиры нового хахаля завела! И это при живом-то муже!

– Ага! Только ведь развелась! А дочка Бобровых, сколько её не увижу, всё соленое ест. Беременна, наверно.

– Тебя послушать, так она с 3 класса у них беременна…

Я тряхнула головой и на пару мгновений застыла, увидев хорошо знакомый дом. Вполне возможно, его не будет дома. Я ведь даже не знаю, который час. Да и стоит ли…

Я раздражённо покачала головой и решительно взбежала вверх по ступенькам… надавила на кнопку звонка…

– Кто там? – весело уточнил знакомый женский голос.

– Это я, Клара…

На мгновение за дверью воцарилась звенящая тишина, потом резко щёлкнул замок. На пороге стояла Инга.

– Здравствуй, – вот и всё, что я смогла сказать. Если честно, на большее меня б не хватило. Инга замерла на мгновение, словно не зная, что делать. Если честно, я здорово испугалась, что она меня не узнает и просто прогонит. Но в этот момент девушка, не говоря ни слова, обняла меня и крепко прижала к себе. Мы так простояли то ли секунду, то ли несколько минут – не знаю. Я потеряла счёт времени.

– Проходи, – весело заговорила она, – Ты голодная, наверное? Я сейчас сварганю пару бутербродов, чай сделаю, потом приготовлю тебе, что захочешь… Я просто в отпуске сейчас, только встала недавно, к плите не подходила. Или, может, ты хочешь поспать?

– Нет, Ин, спасибо.

Она только кивнула, внимательно глядя в глаза. Не знаю, что она видела там, но в её взгляде мелькнуло понимание и странная горечь. А я в который раз подумала, что жизнь у этой девочки была не такой уж простой и лёгкой.

– Егор волновался, Клара, – неожиданно тихо, мягко сказала она, – Ему очень, безумно не хватало тебя. Я видела, как он тоскует, как иногда отводит взгляд… я рада, что ты вернулась. Ты поступила правильно. Помни: тебе есть, куда возвращаться.

– Это точно, – промурлыкал за спиной такой родной голос, которого мне так безумно не хватало всё это время.

– КИСА!!! – закричала я и метнулась к ней. Она была в человеческом облике, и я стремительно обняла её, – Я так скучала, Киса!

– Я тоже, доченька, я тоже. Мне тоже не хватало тебя.

Мне выдали много различных новостей, мы болтали о разной ерунде до самого вечера. И мне было так легко, так спокойно…

Потом вернулся Егор, и мы с братиком долго смотрели в глаза друг другу. Как же я соскучилась! Они – это я. Я не могу без них…

***

С того памятного дня, когда я вернулась, прошло около месяца. Не скажу, что он был для меня лёгким.

Однажды мне в руки попала забавная книжка о путешествиях по другим мирам. Там гордый герой жил то на Земле, то в другом мире, ни о чём особо не заботясь. Мне же, если честно, было куда сложнее. По официальной версии, которую я высказала родителям и правоохранительным органам, я потеряла память и очнулась посреди города. Что со мной было – не помню, сколько времени прошло – не знаю. И, если родители быстро завязали с вопросами, то дорогая Родина и не думала отставать – ко мне заявились мальчики в неприметных джинсовых нарядах, показали удостоверения и устроили допрос, от которого мозги едва не завязались в узелок. Под конец я перестала соображать от усталости и мысленно попросила Кису контролировать моё сознание, чтоб не болтнуть лишнего.

– Где вы провели это время?

– Я не помню.

– Возможно, у вас изменения в физическом состоянии? Вы не видите снов, которые б вас настораживали?

– Нет, хоть последнее время плохо сплю – нервы.

– Как звали тех, у кого вы гостили?

– Я же сказала – не помню!!! Я вообще не уверена, что у кого-то гостила!

– Не нервничайте, – мягко ответили мне, – Просто зачастую люди, отвечая на спонтанные вопросы, вспоминают то, о чём, как им кажется, они давно забыли.

Я заглянула в равнодушные светлые глаза собеседника. В их глубине мне почудилась насмешка. Чёрт! Это ж надо – вот так вляпалась!

– Простите, но я ничего не помню. Правда. У меня дико болит голова, я пытаюсь, но – увы!

– Да, я понимаю. Просто провалы в памяти могут быть опасны для нервной системы, а мы очень хотим знать, кто вас похитил! Давайте поможем друг другу! Я дам вам телефон врача. Он профессионал во многих вопросах, опытный психоаналитик и гипнотизер. Я думаю, он поможет вам вспомнить.

– Спасибо, – спокойно сказала я, глядя на собеседника. Я уже поняла, что у меня возникли проблемы.

– Не забудьте перезвонить, – улыбнулся мне на прощание голубоглазый, его напарник молча кивнул. С таким напутствием они, наконец, покинули квартиру.

Ни на что особо не надеясь, я позвонила Егору и попросила узнать, существуют ли в природе милиционеры с такими именами. Как и следовало ожидать, к правоохранительным органам мои гости не имели ни малейшего отношения.

Киса, наблюдавшая за мной с дивана, тихо заметила:

– Больше таким телефоном не пользуйся.

– Почему?

– Девочка, не будь ребёнком. Эти игрушки по большему счёту и придумали для того, чтоб собирать информацию. Я, например, могу прослушивать разговоры на этих частотах, просто пошевелив ухом. Людям, конечно, для этого нужны особые приборчики, но суть одна – ты заинтересовала сильных мира сего. Теперь тебе придется следить за каждым шагом.

– Но как они вообще догадались?.. Неужели всех, кто терял память, так трусят?

– Многих. А ты ещё и жила в посёлке, где недавно прокатилась волна суицидов, убийств и произошло два непонятных взрыва, после одного из которых ты чудом выжила. Сама понимаешь…

Дверь открылась, и в комнату вошли Егор с Ингой. Мы переглянулись. Первой тишину нарушила кошка.

– К вам тоже наведывались гости?

– Да, мы столкнулись с ними в парке, – отозвалась Инга, – Нас по большему счёту расспрашивали о том, что ты рассказывала, как себя ведёшь, Егора просили ещё раз описать смерть Жанны в связи с тем, что двое её детей пропали без вести. Сказали, чтоб ты позвонила какому-то доктору. О чём речь?

Вздохнув, я пересказала свой диалог с голубоглазым. Егор нахмурился.

– Это серьёзно, сестричка. Что-то мне подсказывает, что они только первый раз просят вежливо. Дальше… ну…

– Дальше её просто запихнут в психушку, как подопытного кролика, и начнут выуживать из разума информацию. Потом, когда она не будет нужна, её, скорей всего, уничтожат, – тихо заметила кошка, – Я ведь предупреждала, лучше не заявлять о том, что она жива. Стоял бы себе и дальше её надгробный камушек со скорбным ангелом – и меньше проблем. А так…

Я вздохнула. Кошка действительно была против моего воскрешения, но я увидела бледную, осунувшуюся маму, постаревшего папу и не смогла не сказать им, что жива. Естественно, скрывать этот факт они не пожелали.

– Я не думала, что это может принять такую форму, Киса. Да стоит те же газеты почитать, то в одном нашем городе столько мистического происходит! А объявления! Экстрасенсы, гадалки, шептуньи! И их не трогают! А тут…

– Дочка, ты такая маленькая, – вздохнула кошка горько, – Боюсь, ты не замечаешь очевидных вещей. Да, ты живешь во времена, когда мистическая мишура стала очень популярной, но учти: газетные сенсации вымышлены, большинство рекламирующих себя придурков – полные бездари, а правду о человечестве, вере и силе от людей прячут за семью замками. Кстати, возможно, это и верно – есть правда, которую лучше не знать. Но ещё со времён Константина* детей Лилит стараются уничтожать всеми правдами и неправдами. Инквизиция, казни неугодных, репрессии 30-х годов – всё это было направлено на уничтожение ярких, одарённых, не таких, как все. Это было сделано, чтоб уничтожить нас. Разумеется, сейчас всё не настолько радикально, но поверь – всем, кто обладает настоящей силой, живётся далеко не солнечно. Во-первых, в период, когда дар только прорезался, человека, который будет рассказывать о том, что видит или слышит, скорей всего начнут лечить психотропными препаратами. Если же человек проявит по-настоящему опасный дар, который может повелевать или убивать, его попытаются подчинить, исследовать… или уничтожить. Они подозревают в тебе носителя таких способностей.

Я вздохнула.

– Что мне делать, Киса?

– Ну, ты можешь попросить о помощи.

– Эрика? – уточнила я с невесёлым смешком.

– Да. С наследником, пусть и незаконнорожденным, Князя, не рискнут спорить. Всё-таки высокопоставленное лицо в одном из смежных миров.

– Один из? Так их много?

– Конечно. Будешь смеяться, но в одном из них живут зелёные человечки.

– Ха-ха, – заметила я хмуро.

– Ты попросишь его о помощи?

Я встала, медленно подошла к окну. Пока я жила в Дите, в город прокралась осень. По календарю сентябрь ещё не наступил, а листья клёнов уже начали желтеть. Небо застелили сероватые тучи. Ещё пара дней – и улицы запестрят от разноцветных капюшонов и зонтов. Я смотрела, и мне хотелось прошептать: "Осень, а вот и ты". Если б я не нашла книгу, я б сейчас была одной из наивных девочек, проблемы которых сводятся к сдаче экзаменов и поискам великой любви. На их руках нет крови, и им не о чём жалеть. Они могут позволить себе просто жить, не волнуясь о том, что их могут запереть в лаборатории или уничтожить. Если б я не нашла книгу, я б шла послезавтра в 11 класс. Если бы… Я рассмеялась.

– Нет, Киса. Мне не нужна его помощь.

Кошка внимательно посмотрела на меня.

– Когда решишься на что-либо, скажи мне. Ты мне как дочь, Клара. Не забудь сказать мне, девочка, что ты решила.

Внимательно глядя ей в глаза, я кивнула. В этот момент, наверно, впервые, мы говорили на равных.

***

Они теперь названивали мне постоянно, уже не просили, а требовали прийти к врачу, владеющему гипнозом. Я же притворялась дурочкой и спокойно ходила в школу. Мне нужно было немного времени, чтоб всё продумать. Бог мой, ведь каких-то пару месяцев назад я искренне переживала из-за обычных размолвок с математичкой! Да уж…

Я снова, в который раз, смотрела на пёстрый, изменчивый мир за окном. Такой родной, такой привычный и… чужой?

– Эрик, Эрик, что же ты сделал со мной, – прошептала я, вновь приметив знакомые черты у незнакомого прохожего. Несколько недель – и мир, в котором я выросла, стал безумно чужим – и пустым. Я щурилась от солнца, я смотрела не на людей, а сквозь них, я… – Я запуталась…

– Это бывает.

Я улыбнулась.

– Кому об этом знать, как не тебе, Кларисс.

– А в чью память ты успела ещё залезть, девочка?

– Амэли.

За моей спиной повисла тишина. Меня захлестнула волна изумления и страха, которые испытала кошка.

– Ты… Ты спятила, слышишь? – просипела она, – Ты хоть понимаешь, чью карму взвалила себе на плечи, чью вину себе на душу?! Как ты не можешь понять, что любая судьба, которую ты прочитываешь, пусть и не полностью, в книге, сливается с твоей, навсегда её изменяя?! Тебе мало того, что на тебя упали мои грехи?

– Киса…

– Что? Что Киса? Хватит так называть меня, слышишь?! Я человек, и у меня есть имя!! Да, я потеряла на него право около трёхсот лет назад, но не забыла, кем была!!

– Кларисс, я всё это знаю.

– Знаешь? Ты…

– Тихо.

Я спокойно, властно смотрела ей в глаза.

– Я выросла, Киса. Я уже не та наивная девочка, для которой вы в своё время разыграли глупое представление с участием громадных собак. Я понимаю, что была пешкой в чьей-то грандиозной игре. Кто кукловод? Не знаю, но в его существовании не сомневаюсь. Я многое успела повидать, и мне не вернуть той чистоты, той открытой дерзкой улыбки… Я надеялась, я пыталась. Но мне здесь не место.

– Значит, вернешься в Дит?

– Об этом я и хотела поговорить. Ответь мне на вопрос: почему ты продала свою сущность Книге? Я б могла сама заглянуть в твоё прошлое, но не хочу забирать и это проклятие себе.

На комнату упала гнетущая тишина. Кошка прикрыла глаза и печально опустила голову. Она молчала, и я не торопила её. Когда она заговорила, её голос звучал тихо и горько.

– Когда я попала в Дит, мне было 25. Всё то время, которое прошло после моего побега из монастыря, – ты ведь знаешь, о чём я, верно? – я разыскивала путь в тот мир, куда Лана унесла моего сына. Я искала – но не находила, и сходила с ума от боли и одиночества. Он снился мне каждую ночь, веришь? Блуждал в темноте и звал маму. Это была мука, ведь я даже умереть не могла – вышло бы, что я оставила его. В один из таких дней я столкнулась с женщиной… знаешь, я её узнала. Никогда не видела, но узнала. Именно её печать некогда легла мне на чело. Она не здоровалась – просто спросила, хочу ли я умереть. Я ответила – нет. Она спросила, хочу ли я попасть в ад. Я снова хотела отказаться, когда она напомнила, что ад – это ключ ко всем мирам. И я вдруг подумала, что там, где, как я думала, нет живых, я вновь увижу Тия…

У меня внутри всё сжалось.

– Ты думала, что вновь встретишь его там, в Дите? Но это глупо…

– Глупо, – презрительно покривила Кларисс губы, – Ещё как. Но… я любила его, Клара. Всегда. Даже сейчас. Я не знаю, за что боги оставили меня в живых, отобрав всё, что я любила. И тогда… Это был шанс. Рискованный, безумный, но шанс снова увидеть хоть бы его, чтоб он хотя бы сказал мне что-то, хотя бы улыбнулся, чтоб я снова была… И я пошла в Дит, не оглядываясь. Сама понимаешь, там меня ожидало разочарование. Тьма, борьба, кошмары, пустота, одиночество… но я выжила. Я стала Миледи, стала, фактически, правительницей Дита. Я нашла мир, в который сбежала Лана, но к тому времени мой сын, смертный человек, давно умер. И, когда я узнала об этом, во мне умерло всё человеческое. Лет триста я не жила, я существовала, а потом… Потом мне показали мою наследницу, твою бабку, которая жила на Земле, и её сына. Меня поставили перед выбором: либо их жизни, либо моя свобода. Я думала недолго, девочка. Я согласилась. Теперь я – твоя рабыня. И знаешь, мне ничего не жаль.

Я усмехнулась.

– Я так и думала. А как попасть в тот мир, из которого родом мои предки?

Кошка застыла, глядя мне в глаза.

– Ты…

– Да. Ты пойдёшь со мной?

Кошка печально покачала головой:

– Ты понимаешь, что делаешь? Ты уверена в своём выборе?

Я только рассмеялась. Это странно прозвучало в прощальной, гнетущей тишине комнаты.

– Егор и Инга. Чтоб их оставили в покое, Киса, мне нужно не просто исчезнуть – мне нужно умереть. А особых иллюзий на тему того, что меня могут не найти, я не питаю. На Земле меня отыщут, рано или поздно. Ведь в последний раз к нам приходили видящие?

Кошка только кивнула.

– Да, ты знаешь, и я знаю, что игроки, которые правят смертными, заинтересовались мной. Скоро проблемы могут начаться и у Инги, и у Егора. А для меня на свете нет никого дороже.

– Особенно с учетом обстоятельств.

Я изумлённо глянула на кошку.

– Что ещё за обстоятельства?

– У Инги будет ребёнок.

Я чуть не села на пол.

– Правда? А кто – мальчик, девочка? А скоро?

– По-моему, девочка, но срок очень маленький – не видно. Они ещё не знают, и я пока не стану им говорить, ещё почти все девять месяцев впереди. Ты права, Клара. Лишние проблемы им, особенно Инге, сейчас не нужны.

Я тихо хмыкнула.

– Значит, Киса, останешься с ними.

– Нет. Тебе я нужнее.

– Тогда… кажется, пора умереть.

***

Егор

День выдался суматошным. Мало того, что на фирму приехала проверка и пришлось несколько часов торчать с ними в ресторане, так ещё мы с Ингой в очередной раз конкретно поссорились. Дело в том, что её отпуск подошёл к концу, и она намылилась снова возвращаться на свою дурацкую работу. Я к тому времени уже все продумал: она будет сидеть дома, это факт. Но, когда я ей на это намекнул, должного энтузиазма она не проявила. Тогда я предложил ей работать на меня, на что она заявила:

– Не спи с тем, с кем работаешь, и не работай с тем, с кем спишь! – и наши препирательства начались с новой силой. Не знаю, чем бы это кончилось, но у меня сдали нервы, я притянул её к себе и поцеловал. Последующее время на разговоры нас не тянуло, а когда она свернулась клубочком возле меня, я ласково мурлыкнул: