Текст книги "Тяга к странствиям (ЛП)"

Автор книги: Мари Кирхофф

Соавторы: Стив Винтер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Бросаясь от одного человека к другому, в то время как скопление зевак стремительно рассеивалось, Тассельхоф не мог привлечь внимание кого-нибудь, кто возможно видел куда ушел гном. Несколько минут он стоял в одиночестве перед палаткой ювелира.

Тас стащил серебряную брошку из открытой коробки на дощатом прилавке. Вертя ее в руках, он понял, что она была сделана хозяином лавки. Другие вещи в коробке имели тот же самый отличительный стиль, но Тасов браслет, тоже явно сделанный теми же руками, был более простым и незамысловатым. На нем не отразилась ни одна из типичных особенностей гномьих работ: тяжелая филигранная работа, большие камни, красочные стальные и каменные инкрустации или экзотические сплавы.

Положив брошку и несколько других предметов обратно в коробку, Тас принял решение. Браслет явно был слишком замечателен, чтобы доверить его безопасность плохим замкам на витринах гнома. На самом деле сделать так было бы безответственным. Вместо этого Тас будет хранить браслет на своем запястье, пока не отыщет гнома и не возвратит изделие.

Тассельхоф отвернулся от палатки и легким шагом отправился прочь, чтобы разыскать гномьего ювелира. Он знал, что это будет очень трудно, так как весенняя ярмарка это грандиозное мероприятие и гном мог быть где угодно. Кендер прошел приблизительно шагов пять, когда его остановил громогласный рев.

– Вор! Кто-нибудь, остановите этого маленького вора!

Тас быстро огляделся, надеясь заметить негодяя и возможно даже остановить его молниеносным ударом хупака. Но он не видел, чтобы кто-нибудь бежал в панике. Он не видел никого, кто мог бы подойти под определение «маленький вор», но решил, что возможно это было образное выражение. События немного прояснились для кендера, когда он заметил как большое количество людей вокруг уставились на него.

Тассельхоф обернулся через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть как гном-ювелир с покрасневшим лицом и безумно сердитый бросился на него. Кендер ловко отпрыгнул от пути следования гнома, чтобы позволить ему догнать и словить вора, но гном остановился возле него и сильная рука схватила Таса за горло одним молниеносным движением. Удивительно проворный маневр для гнома, подумал Тас.

Схватив кендера за плечи, гном затряс его так, что Тас едва не проглотил язык. Гном что-то бормотал и отфыркивался, будучи настолько разъяренным, что потерял способность связно выражаться.

– Руки прочь от моих товаров, ты маленький… Я должен был… Твоя раса должна была быть уничтожена во время Катаклизма… Стража! Стража! Я должен… Стража!!

– Товаров? – вид кендерского замешательства чуть не довел кипятящегося гнома до удара. – Вы думаете я что-то украл?

Тас, держа одну руку за спиной, другой указал на себя с таким видом, словно хотел сказать «Я? Весь этот переполох из-за меня?»

– Ооооххх! – выдавил гном сквозь дрожащую бороду. Его гнев был настолько силен, что он отпустил Тассельхофа, имея возможность только трясти сжатыми кулаками. Наконец он отставил ногу и крутанулся вокруг своей оси, чтобы успокоиться достаточно для того, чтобы снова говорить.

– Как ты можешь отрицать это? Стража! Я видел, на твоем запястье!

– Я не думаю, что на моем запястье что-нибудь есть, – сказал Тас, глядя на свою левую руку.

– Не на этом! – завопил гном. – Взгляни на свое другое запястье, ты, дверная ручка! То, которое ты прячешь за спиной! – Он схватил Таса за руку и попытался снять с нее браслет. – Вот, он, все еще на твоей руке! – крикнул гном. Все еще пытаясь снять браслет, он отчаянно выкрикивал: – Где же стража?

Тем временем вокруг собралась огромная толпа, толкаясь и двигаясь, чтобы полюбоваться на происходящее. В городе знали характер гнома и никто не хотел бы пропустить представление (хотя никто не приближался к месту событий слишком близко). Высокий жилистый молодой человек, выглядевший немного взволнованным, пытался пробиться сквозь толпящихся.

– Отлично, вот и стража, – вздохнул Тассельхоф. – Надеюсь теперь-то все прояснится, потому что я не могу более терпеть такие унижения.

– Спасибо богам, ты здесь, Танис, – выдохнул гном подошедшему, игнорируя комментарий кендера. – Прошу тебя, сбегай за стражником, быстро.

– Почему бы тебе вначале не рассказать мне что тут происходит. – Сказал человек, к которому обратился гном.

Тассельхоф вызывающе выпятил свою маленькую грудь.

– Я тоже хотел бы узнать это.

Флинт фыркнул, услышав слова кендера.

– Разве не понятно? Этот злобный бесенок украл мой браслет и пытался смыться.

Гном снова дернул Таса за правую руку и отодвинул манжет рубашки, чтобы показать медный браслет на кендерском запястье.

– Вот. Так он попытался спрятать браслет.

– А, так вы имеете в виду его? – Тассельхоф был искренне удивлен. – Я не крал браслет. Я охранял его для вас. Сейчас я собирался найти вас, чтобы вернуть его. Вы оставили эту вещь просто на столе и любой кто бы не проходил мимо, мог бы украсть его. – Тассельхоф с упреком погрозил гному пальцем. – На самом деле вам действительно нужно быть более осторожным со своими вещами.

– Он был заперт в витрине! – воскликнул гном, грубо тыкая Таса в грудь.

– И это было ужасно неблагоразумно, – невозмутимо ответствовал кендер, – с таким же успехом вы могли вообще не запирать все ваши коробки.

Спокойствие кендера снова привело гнома в ярость.

– Не думай, что я поверю в эти бредни, кендер. – Он отчаянно оглядывался, ища поддержку в толпе. – Я хочу, чтобы этого кендера арестовали.

Танис наклонился к гному и прошептал:

– Я не думаю, что это необходимо, Флинт. Уверен, он не замышлял причинять убытки.

Повернувшись к кендеру, Танис продолжил:

– Если ты отдашь браслет – а также все то, что ты кроме него подобрал – мы постараемся забыть об этом инциденте.

Тассельхоф был впечатлен проявленной этим человеком справедливостью, которой видел слишком мало с тех пор как прибыл в Утеху.

– Я с удовольствием, – проговорил Тас. – Это как раз то, что я хотел сделать все это время.

Одним быстрым движением он сдернул с запястья браслет и вернул его хозяину. С ворчанием гном схватил его и немедленно засунул в карман жилета.

– Пожалуйста, – с нажимом сказал кендер. Гном даже не посмотрел на него. Обернувшись к толпе, молодой человек взмахнул руками перед любопытствующими лицами:

– Представление окончено, люди. Возвращайтесь к своим делам. – Повернувшись к кендеру, он протянул тому руку. – Меня зовут Танталас, но все называют меня Танис. А вот этот приятель, который считает, что ты его глубоко задел своим поведением, мой хороший друг Флинт Огненный Горн.

Тассельхоф тепло пожал руку человека.

– Не могу выразить, как я счастлив, что встретил тебя, Танис. Ты первый человек в этом городе, который любезно говорил со мной. Я – Тассельхоф Непоседа из кендерморских Непосед. Возможно, ты о нас слышал?

– Я также счастлив познакомиться с тобой, Флинт Огненный Горн. Мне жаль, что ты неправильно понял мои намерения относительно браслета. Он очень красив. – Тас протянул гному руку, но тот сложил свои руки на груди и уставился в небо, пока Танис не пихнул его локтем. Бросив испепеляющий взгляд на Таниса, Флинт неохотно принял рукопожатие Тассельхофа и его «извинения».

Танис удивленно посмотрел на нахмуренного гнома и сказал:

– Хорошо, Тассельхоф. Я рад, что все проблемы разрешились. Желаю тебе приятного путешествия куда бы ты ни пошел.

– На самом деле, – глубокомысленно сказал кендер, – теперь, когда у меня появились друзья в Утехе, я думаю, что смогу остаться здесь на некоторое время.

– На самом деле, – торопливо сказал Флинт, – мы не живем…

Танис прервал гнома:

– Флинт хотел сказать, что даже если мы и живем здесь, – объяснил Танис, – то мы все равно уедем через день или два, когда подсохнут дороги. Весенняя Ярмарка будет длиться еще два дня, а потом мы соберем товар и двинемся на юг. Возможно, в Квалиност.

Лицо Таса посветлело.

– На самом деле? Я еще никогда не был в древней эльфийской столице, хотя слышал совершенно невероятные истории о ней. Мой дядюшка Пружина как-то встречался с Беседующим-с-Солнцами. Я уже подумывал и сам отправиться туда.

Выжидающий пристальный взгляд кендера метнулся от Таниса к Флинту и обратно к Танису.

Танис неловко переминался с ноги на ногу.

– Ну, мы еще не решили окончательно ехать в Квалиност. Мы можем даже… ммм… вначале поехать на север Абанасинии. Мы еще не решили. Пока что рассматриваем разные варианты и это зависит от многих факторов…

– От чего это зависит? – невинным тоном спросил кендер.

Флинт снова сложил руки на груди и самодовольно ухмыльнулся Танису.

– Мне тоже интересно, Танис, отчего это зависит?

Танис снова переступил с ноги на ногу и неловко откашлявшись, попытался проглотить сухой комок в горле.

– Ну, от многих вещей. От состояния дорог и от сведений других купцов о дальних областях… От того, сможем ли мы найти дорогу туда и… – Он покраснел, – и от вероятности повторения таких происшествий, которое случилось здесь.

Тассельхоф просиял.

– Можешь не волноваться о дороге. У меня есть чудесные и очень точные карты целых областей. На них показано куда приводят все дороги, или, наоборот, откуда они ведут. Плюс на них указаны места с ненадежными мостами, высокими налогами, монстрами и хорошей едой. Благодаря им можно узнать много вещей. – Кендер решительно выпрямился. – Вы будете ужасно рады, что встретили меня.

ГЛАВА 2. СРЕДИ ДРУЗЕЙ

Гостиница «Последний Приют» находилась высоко на ветвях одного из самых могучих валлинов в Утехе. Это выглядело гармоничным, поскольку гостиница являлась одним из наибольших зданий в городе. Даже с земли она выглядела привлекательно и уютно. Укрытая ветвями сильного дерева, двухэтажная гостиница казалась зачарованной.

Только один недостаток можно было выявить. Длинный, обвивающий несколько раз ствол дерева пандус вел ко входу в гостиницу. Неподготовленный посетитель, пыхтя и уже созрев для выпивки, поднимался к дверям, расположенным более чем в десяти метрах от земли. Само собой, у пандуса имелись крепкие перила, которые могли пригодиться когда клиенты разминались между собой на нем.

Этим вечером Танис и Флинт как раз поднимались по мучительно длинной наклонной поверхности пандуса.

Остановившись на мгновение, чтобы прислониться к стволу, Флинт раздраженно пробурчал в усы:

– Клянусь, этот мошенник Отик каждый год поднимает эту гостиницу немного выше. Кроме того, какой идиот сделает так, чтобы в его лавку было трудно попасть и легко выйти?

– Трудно бывает только когда ты поднимаешься с земли. Я никогда не слышал, чтоб ты жаловался, когда мы входим в гостиницу с моста. – Ответил Танис. – Я думаю, что проблема в том, что ты просто стареешь.

– А ты, вероятно, глупеешь, – проворчал гном, снова трогаясь в путь. – Только кроличьи мозги могли пригласить кендера выпить с нами и только законченный идиот мог бы пригласить его присоединиться к нему в путешествии.

Танис, привыкший к язвительности гнома, не обратил внимания на его выпады.

– Никто не говорит, чтобы ты ехал со мной, Флинт. Я знаком с твоими товарами достаточно хорошо, чтобы продавать их для тебя самостоятельно. В твоем возрасте уже не следует предпринимать длительные путешествия.

Флинт ткнул коротким пальцем в своего молодого друга.

– Надеюсь ты помнишь, что даже в моем возрасте я еще смогу переломить тебя пополам, как куриную косточку. Только мой небольшой рост пока спасает тебя от этого.

Танис тихо засмеялся и положил руку на толстые плечи гнома.

– В любом случае, – сказал он, – никто не может быть уверен в том, что он придет. Вероятно, он уже и забыл о нашем предложении. Если у него действительно есть карты целого региона, мы могли бы просмотреть их и возможно скопировать. Это сэкономило бы нам массу времени и потраченных впустую усилий. Ты же знаешь, какие лабиринты встречаются в Харолисовых Горах.

– Да, я знаю, – проворчал гном. – И еще я знаю, что сейчас мог бы сидеть перед своим собственным очагом, поедая свою собственную копченую ветчину и запивая ее хорошим гномьим алкоголем.

Полуэльф вздохнул.

– Это очень хорошо, что ты все-таки здесь, клянусь, – сказал он, тряхнув рыжевато-каштановыми волосами, – ты стал бы настоящим отшельником, Флинт Огненный Горн, если бы я позволил тебе это.

– И почему ты мне не позволяешь?

Танис мягко похлопал Флинта по плечу.

– Это просто позор, что только я в этом мире знаю, какой ты сноб. – Он слегка сжал плечо гнома. – Теперь, пожалуйста, хотя бы попытайся быть приветливым к Тассельхофу. Он мне кажется достаточно приятным маленьким парнем.

Скептическое фырканье было единственным ответом Флинта, его тяжелые ботинки шумно стучали по деревянному настилу пандуса.

Они дошли до площадки перед входом в гостиницу. Яркий свет сиял теплотой изнутри, пробиваясь сквозь красочные витражи. Танис, прикрыв глаза, сделал глубокий вдох и вошел в помещение.

В гостинице стояли запахи, которые Танис находил неотразимыми: дым от очага смешивался с ароматами отиковой картошки с пряностями, копченых колбас, жареной птицы, свежего хлеба и неизбежным запахом ствола валлина, который рос прямо посередине общей комнаты.

Танис открыл глаза, почувствовав этот приятный аромат. Гостиница была часто полна взбудораженных и возбужденных людей. Этим вечером несколько подвыпивших приятелей стояли или сидели всюду по комнате, хлопая в ладоши или стуча по столам, горланя до неловкости похабную песенку. И в центре всего этого, прыгал на столах и даже на плечах посетителей запевала, как раз тот парень, встретиться с которым они пришли. Неудержимый кендер Тассельхоф Непоседа.

Локоть Флинта ткнул Таниса под ребра, заставляя того шумно выдохнуть. Танис посмотрел на гнома, но смог только пожать плечами в ответ на его злобный взгляд. Собрав все свое терпение, Танис стал проталкиваться сквозь шумную топающую толпу.

Песня закончилась за мгновение того, как двое новоприбывших пробрались к свободному столику у самой дальней стены комнаты. Вдруг из ниоткуда на Таниса прыгнуло чье-то тело и он рефлекторно поднял руки, чтобы поймать его.

Тас улыбнулся своему новому другу.

– Эй, Танис, спасибо, что подхватил меня!

Он сполз на пол к коленям Полуэльфа, поправил свою перекрутившуюся жилетку и устроился на стуле.

– Какая толпа! – он глотнул из полупустой кружки эля, оставшейся от предыдущих посетителей. Пена покрыла его верхнюю губу золотыми усами. – Это отличный город! Я понимаю теперь почему вы парни живете здесь.

Он удовлетворенно откинулся назад и с удовольствием отрыгнул.

– Вы слышали песню? – спросил он, снова наклоняясь вперед. – Она стала почти государственным гимном в Кендерморе, но ее очень трудно петь правильно, со всеми этими четырьмя октавами и тому подобным. Но я знаю, что даже плохое исполнение песни производит фурор в кендерморских гостиницах. По крайней мере производили, когда я в последний раз был дома.

– Когда было это? – вежливо спросил Танис. Он старался не обращать внимания на гримасу гнома, сидевшего рядом с ним.

С многострадальным вздохом Флинт поднял над головой три пальца, привлекая внимание официантки. Светловолосая девушка быстро подбежала к ним, из трех больших переполненные кружек на ее руки расплескивался эль.

– Спасибо! – Тассельхоф обменял свою полупустую кружку на полную. – Так о чем ты спрашивал? Ах, да, Кендермор, – он почесал голову. – Какой у нас год сейчас?

– Год? – недоверчиво спросил Танис. – Ты так долго не был дома?

– На самом деле я действительно не помню, – сказал кендер, сморщивая свое лицо в раздумьях. – Давайте посмотрим. Я уехал после своего шестнадцатого дня рождения – это произошло в месяц Благословения, в 341 году. Я помню, что после этого у меня было еще два дня рождения – один я провел с несколькими очень противными магами, которые хотели отобрать у меня мое замечательное кольцо телепортации. Второй я провел с очень хорошими людьми в приятном месте, борделе, в Кхури-Хане… или это был Валкинорд? Я всегда их путаю. Вы были там?

Не обращая внимания на залившегося краской Флинта и смеющегося Таниса, Тас продолжил:

– Это значит, что я путешествовал в течении двух с половиной лет. Хм… – Пробормотал он, – я даже не предполагал, что уже прошло столько времени…

– Милостивые боги, – с дрожью в голосе сказал Флинт. – Кто еще может так скитаться по Кринну?

Тассельхоф выглядел удивленным.

– А как еще вы сможете узнать о жизни и нарисовать карты? Когда вы узнаете достаточно и нарисуете много карт, вы будете готовы вернуться в родной город и начать взрослую жизнь. Разве не все поступают именно так?

– О боги, нет, – пробормотал гном, вынужденный снова призывать богов в свидетели. – Какие смешные у вас понятия.

Танис пожал плечами.

– Я думаю, что вряд ли они отличаются от понятий других народов. Я знаю, у эльфов тоже есть свои традиции, – он вздрогнул при воспоминании, как ему запретили участвовать в эльфийском торжественном обряде несколько лет назад в Квалиносте. Запретили только из-за того, что он был полукровкой. – Держу пари, что у гномов тоже есть свои.

– Итак, – продолжил Танис, прерывая мрачное молчание гнома. – Ты уже узнал достаточно, чтобы возвратиться домой?

– Еще нет, но я кое-что скажу вам, – сказал кендер, наклонившись с серьезным лицом. – Мне удалось нарисовать действительно большие карты того борделя.

Снова покраснев, гном-пуританин одним большим глотком осушил свою кружку.

– Раз уж речь зашла о картах, давайте закажем еще эля и наконец посмотрим на них.

– Ты хочешь увидеть бордель? – нетерпеливо спросил Тас.

– Нет! – взорвался Флинт, раздражаясь из-за смеха Таниса. Когда официантка вернулась со следующими порциями эля, гном вздохнул с облегчением. – Ты говорил, что у тебя есть карты Абанасинии. Именно они являются причиной моего пребывания здесь. Давай их сюда, – приказал он.

Немного было вещей в этом мире, о которых Тассельхоф любил говорить больше, чем о своих картах. Он мигом заказал порцию жареной колбасы и уселся на стуле около стены. Танис расположился напротив него, а Флинт продолжал напряженно сидеть рядом с ним.

– Я не думаю, что тебе оттуда будет хорошо видно, – невозмутимо сказал Тас гному. – Тут достаточно темно и с твоими старыми глазами…

– С моими глазами все в порядке! Побеспокойся лучше о своих картах, ради которых я трачу здесь свое время! – сказал Флинт, тыкая пальцем в кендера.

Обиженно взглянув на гнома, Тас развязал веревку на своем мешке.

– Знаете, создание карт это цель моей жизни, – сказал он, ни к кому непосредственно не обращаясь. – И в этом я помогаю себе сам. Я вижу что-нибудь интересное и сразу кратко описываю это. Я не продаю карты, хотя они такие красивые и точные, что стоили бы потрясающую сумму. Я просто делаю их для себя. А иногда я дарю их – тому, кто мне нравится, если он действительно мною очень уважаем.

Засунув обе руки в мешок, Тассельхоф вытащил нечто, что можно было назвать ворохом различных предметов. Тут были рулоны пергамента, сложенные в несколько раз куски бумаги, несколько маленьких листочков коры, мягкая кожа от сапожного голенища, несколько обрывков ткани, костяная трубочка, запечатанная воском с обеих сторон и черная палочка приблизительно тридцати сантиметров длиной.

Тас взял палочку и повертел ее в руках.

– Что это? – вслух размышлял он. Постучав ею по краю стола, он в изумлении отстранился, когда с наконечника палочки посыпались искры. Внезапное понимание озарило его лицо.

– Эй, это палочка Фозгоза! – взвизгнул он. – Смотри, Танис, я могу ею колдовать!

Вскочив на ноги, Тас встряхнул палочку и указал ею на Флинта.

– Приказываю тебе превратиться в лысую козу!

Дико замахав руками и ногами, солидный гном постарался увернуться от испепеляющего дымного залпа, который выстрелил по нему. Его пивная кружка упала и разбилась вдребезги, пена растеклось по полу. Стул опрокинулся вместе с гномом, прежде чем он успел упереться в половицы подбитыми гвоздями ботинками.

Тем временем мелькнула рука Таниса и его сильные пальцы сомкнулись на запястье кендера. Другой рукой Танис вырвал палочку у Таса и засунул ее, все еще дымящуюся, в одну из полных кружек на столе.

– Ты спятил? – поднявшись наконец на ноги, проревел Флинт.

– Вы все видели, – сказал он ошеломленной толпе, – он полностью обезумел! – Гном осуждающе указал пальцем на Таниса. – Это твоя ошибка, Танис. Ты не должен был мешать его аресту сегодня утром. Возможно, еще не слишком поздно…

Тассельхоф выдернул запястье из рук Таниса.

– Ну и дела, – обескураженно пробормотал он. – Это же просто шутка была. Палочка принадлежала глупому фальшивому чародею. В ней нет никакой магии, только искры.

– Откуда любой нормальный человек мог узнать об этом? – кричал Флинт. Раздраженный, он отряхнулся и снова сел на стул, продолжая бурчать что-то о «сумасшедшем кендере». Постепенно остальные посетители гостиницы возвратились к своим делам. Тихонько подошла официантка и поставила оловянную тарелку с жареной колбасой на стол возле кендерских сокровищ. Флинт схватил одну из горячих колбасок и громко сердито жевал ее, не обращая внимания на то, что пища обжигала ему рот.

Тас попытался найти поддержку у Таниса, но тот только строго и предостерегающе смотрел на него.

– Это была шутка, – снова пробормотал кендер, беря кусок колбасы, – и я вообще не знаю, как эта палочка оказалась в моем мешке. Должно быть тот фальшивый чародей подкинул ее, когда я не видел.

Флинт и Танис обменялись понимающими взглядами.

– Карты, – напомнил Танис.

Тассельхоф подпрыгнул на месте и отложил в сторону колбасу.

– Точно.

Его ловкие пальцы принялись проворно перебирать кучу документов, сортируя и изучая их с молниеносной быстротой. Он выбрал один лист пергамента и развернул его перед носом Таниса.

– Залив Балифор. Это возле Кендермора, моей родины. Я пересекал его в начале своего путешествия.

Тут же развернулась вторая карта, намного больше.

– Вот, Смеющиеся Земли. Они тоже недалеко от Кендермора. Смотрите, на севере есть еще Полые Земли и Мрачное Побережье, которое выглядит именно так, как называется. А этот залив здесь – Глотка, рядом река Петлянка и Ломаный Переход между ними. Я сам нарисовал эту карту.

– Это очень хорошо, Тассельхоф, но нам более интересны места поближе к Утехе, – сказал Танис.

– Конечно, – согласился кендер, – у меня есть карты всех мест, где я был, а здесь я был точно.

Он продолжал перебирать кипу бумаг, присматриваясь к каждому листу и иногда подолгу вглядываясь в какой-либо из них.

– Вот… нет, это не совсем то. Вот секретная пещера возле Блотена… ах, нет, это путь через Новое Море. А это что? Остров Шелси, мы уже подобрались ближе к цели. А это карта Эргота. Как она попала сюда? Она должна лежать на самом дне…

– Посмотрите на это! Это на самом деле не карта. Это локон волос графини Дарбианы. Я встретил ее на западном краю Сильванести. Она бежала от группы преступников – ну, тех, которых объявили вне закона. Они на самом деле были мятежниками, но их было недостаточно много, чтобы поднять восстание. И таким образом они занимались тем, что грабили людей и вообще доставляли большие неприятности. Эти преступники преследовали графиню, потому что хотели похитить ее и как-то использовать в политических целях. По крайней мере графиня сказала мне именно так.

Тассельхоф снова склонился над картами и продолжил перебирать их.

Через несколько минут Флинт отодвинул свою шляпу с глаз и, перегнувшись через стол поднял локон волос.

– И?

Тас поднял голову.

– Что «и»? – спросил он, не глядя перетасовывая карты.

– Что случилось с графиней Дарбиалой, дверная ручка?

– Дарбианой?… Бандиты схватил ее. Все что мне удалось, это сбежать самому. Несколько дней спустя я встретил военный патруль и офицер сказал мне, что они выследили, заманили банду в засаду и перебили их всех. Но они так и не нашли следов Дарбианы. Это очень грустно, если задуматься об этом.

– Какая ужасная история, – подытожил Флинт.

Тассельхоф защищался, как только мог защищаться кендер.

– Я не говорил, что это хорошая история. Ты сам попросил меня рассказать, помнишь? – Тас схватил локон волос и положил в мешок. – Если ты не хочешь слышать грустные истории, не проси меня рассказывать их.

Флинт закатил глаза и сложил руки на груди.

Склонившись над картами, Танис тоже попытался рассмотреть в них что-либо полезное. Он взял один из кусков коры, чтобы разглядеть поближе. Кора не была похожа на карту, вместо этого она была покрыта странными изогнутыми царапинами.

– Что это?

Тассельхоф придвинулся ближе и искоса посмотрел на загогулины, пытаясь прочесть их.

– Это – спасательное сообщение, – заявил он. – Написанный на подлинном закарском.

– Я могу рискнуть спросить что в нем? – пробормотал Флинт в усы.

– Не грустное, если ты это имеешь в виду. Меня заточили в башне чародея…

– Без сомнения, после того, как ты влез туда, – прервал Флинт.

– Нет, я не влезал туда. Я просто вошел.

– Тебя пригласили?

– Нет, но никто не приказал мне держаться от дверей подальше. Если бы этот маг так боялся за свою личную жизнь, он должен был бы запереть вход. Итак, я вошел, чтобы осмотреть все вокруг, так как никогда еще не был в башне мага. И эта старая сухая палка, которая называла себя человеком, вдруг очень забеспокоился и позвал стражников, которые были самыми уродливыми существами каких я только видел. Стражники заперли меня в клетке. Я оставался там в течение нескольких дней, думая, что маг остынет и отпустит меня, но он явно был не из тех, кто привык прощать. И я нацарапал это спасательное сообщение на куске коры, думая, что я смогу подсунуть ее одному из местных и тем самым спасти себя.

– Хорошая мысль, – сказал Танис. – Вероятно это сработало?

Тас покачал головой. – Никаких местных никогда не было в башне. Я должен был найти другой выход.

– Однажды маг пришел, чтобы проведать меня. Ему было нужно небольшое количество топленого сала хобгоблина, но всякий раз ему было нелегко доставать его. Я подозреваю, что он хотел проверить, не будет ли кендерское сало работать так же хорошо. Но он так и не узнал этого, так как я решил не оказывать ему такую любезность. И я убедил его, что знаю, где можно взять немного сала хобгоблина. Он позволил мне уйти при условии, что я вернусь с салом как можно скорее. Я думаю, он попытался наложить на меня какое-то заклятие, чтобы гарантировать мое возвращение. Но оно не сработало.

– Вот что напоминает мне об этом, – добавил он, доставая маленький синеватый стеклянный пузырек, заткнутый пробкой, – никогда не открывайте это в закрытом помещении. Оно ужасно пахнет.

Танис и Флинт снова обменялись взглядами, и гном заказал еще эля.

– Вот она! – объявил Тас. Он торжествующе развернул изодранный клок пергамента, изношенный по краям и запятнанный в середине. – Боюсь, когда я рисовал ее, то был еще не очень силен в картографии. Однако карта вполне читабельна.

Танис посмотрел на карту, затем немного повернул ее. Затем он повернул ее еще больше. Наконец он полностью перевернул ее вверх ногами, но все еще не мог ничего понять.

– Не хочу показаться невеждой, Тассельхоф, но что это?

– Это Абанасиния. – Тас невозмутимо взмахнул руками. Танис все еще не мог разобраться. Кендер схватил карту и перевернул ее приблизительно раз семьдесят. – Видишь? Это горы Восточной Стены.

Танис поскреб голову.

– А вот побережье. Тут, на севере, проливы Шелси. На востоке – Новое Море.

Наконец Танис вроде бы разобрался.

– О, я вижу. Вот береговая линия. Я думал, это просто брак пергамента.

– Это и есть брак пергамента, – поправил его Тас, указывая тонким пальцем, – а вот это – побережье.

– Точно, – сказал Танис, – теперь я вижу.

– Я говорил тебе, что от этого будут только проблемы и ничего больше, – проворчал Флинт.

Танис проигнорировал гнома, продолжая вглядываться в карту, иногда отрываясь от нее для того, чтобы сделать глоток из своей кружки. Тассельхоф спокойно сидел, ожидая слова признательности и восхищения. Он сидел не двигаясь столько, сколько мог, а это значило – около пятнадцати секунд. Когда тишина стала невыносимой, он произнес:

– Разве Танталас не эльфийское имя?

– Правильно, – сказал Танис, все еще изучая карту.

– Но ты же не эльф?

Танис медленно поднял глаза.

– Это длинная история.

Но Тассельхофа не так-то просто было смутить. Он выжидательно скрестил руки на груди.

– Я не спешу.

– Лучше расскажи ему, – сказал Флинт, – потому что он все равно не отстанет от тебя, пока не вытащит все.

Тассельхоф ерзал на краешке стула, пока Танис делал большой глоток эля.

– Итак, давным-давно… ох, что, черт возьми я говорю! – проговорил он, раздражаясь оттого, что рассказывает о своем прошлом как сказку на ночь. Полуэльф поставил на стол кружку и обеими руками приподнял свои рыжевато-каштановые волосы, открывая уши. Тассельхоф открыл рот, увидев что они были слегка удлиненными и немного заостренными.

– Я не заметил этого, – сказал он. – Они не похожи на уши эльфа, но вряд ли являются и человеческими. Они похожи на мои уши, только вдвое больше. Кто ты, кендер-великан? – хихикнул Тас, зажав рот ладошкой.

Это замечание вызвало взрыв смеха Флинта. Гном покачнулся вперед, обливая элем спину Таниса.

– Кендер-великан! Хорошая идентификация, мой мальчик! – Вытирая слезы с глаз, Флинт смог прекратить смеяться только отвернувшись от Таниса. Тогда он поворачивался к нему снова и вид его друга с приподнятыми волосами и выставленными на всеобщее обозрение ушами заставлял гнома опять скорчиться от смеха.

Премного раздраженный, Танис опустил руки, позволяя волосам снова скрыть свои уши. Тассельхоф изо всех сил старался казаться озабоченным, но был не в силах держать свой рот на замке.

– Нет, – заявил Танис. – Я не кендер-великан. – Задетый словами Таса, Полуэльф сузил миндалевидные глаза, – моя мать была эльфийкой, а мой отец был воином-человеком. Моя мать даже не знала его имени. Все, что он оставил мне, это смешанная кровь и отсутствие места, которое я мог бы назвать родиной, – мрачно закончил он.

– С такими ушами тебя отлично бы встретили в Кендерморе, – сказал Тассельхоф, весело хлопая Полуэльфа по колену. Чувствуя влияние слишком большого количества выпитого эля, кендер и гном согнулись в хохоте. Тас пинал ножку стола, в то время как Флинт стучал по столешнице кулаком. Кружки танцевали и скользили по поверхности, выплескивая на всех пену.

Полуэльф вскочил на ноги.

– Саргоннас возьми вас обоих!

Он развернулся и прошел через толпу к сияющему очагу у задней стены. Там он стоял, глядя на ревущий огонь и чувствуя его тепло, нагревающее его леггинсы и тунику. Будучи тоже в изрядном подпитии, он не хотел замечать, что тепло стало обжигающим, почти палящим. Он стоял, положив одну руку на каминную полку и непрестанно сжимая в кулак и разжимая другую.