Текст книги "Тяга к странствиям (ЛП)"

Автор книги: Мари Кирхофф

Соавторы: Стив Винтер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Мари Кирхофф и Стив Винтер

ТЯГА К СТРАНСТВИЯМ

ПРОЛОГ

Плотный туман окутал Вайретский Лес в этот прохладный осенний день. Серый свет, пробивавшийся через толстую пелену тумана, делал лес унылым и блеклым. Время от времени на деревьях дрожал и подпрыгивал один из листьев, как будто тронутый невидимой рукой, и капля скопившейся влаги падала с листа на землю.

Два гнома двигались через туман, стараясь изо всех сил удержать вес безжизненного тела, которое они несли между собой. Они были одеты в шерстяные рубахи, перепоясанные широкими поясами и штаны, подвернутые в тяжелые ботинки. Пронеся свое бремя до зарослей молодых берез, они свалили его на влажную траву и встали рядом, опираясь на лопаты, принесенные вместе с телом.

– Мы должны вырыть могилу, – сказал первый гном, потирая свой голый подбородок. Он был молод и носил длинные волосы с коротко остриженной челкой, как полагалось ученику или подмастерью.

Второй гном тряхнул своей длинной бородой.

– От него мало что осталось, чтобы беспокоиться об этом. Его семья не выказала заинтересованности в похоронах и не потребовала его тело. Я не собираюсь ломать свой хребет, закапывая эту пустую оболочку.

– Сделай для воронов праздник – к утру от него ничего не останется, кроме костей и никто не заскучает по нему.

Вытерев измазанные кровью руки о штаны, бородатый гном полез в свой мешковатый карман и вытащил оттуда трубку и камень размером со сливу. Ухватив ловкими пальцами камень за торчащий из него стерженек, он несколько раз дунул в него. Тлеющие угольки в сердцевине камня превратились в розовый огонек и гном раскурил трубку. Через некоторое время несколько дымных колец пронеслись в тяжелом воздухе, растворяясь в тумане.

– Это уже третий за неделю, – заметил младший гном. – Как ты думаешь, что заставляет их приходить сюда, если они прекрасно знают цену провала?

Старший гном поглядел на тело через дымные завитки. Грудь мертвеца была разорвана и острые осколки поломанных ребер проткнули пропитанную кровью одежду. Правый глаз и большая часть правой стороны лица были вырваны. Правая рука лежала несколько противоестественно, очевидно сломанная в нескольких местах. Большой палец правой руки отсутствовал.

– Ты думаешь, они действительно знают? – громко спросил он – Если бы мы повесили этого парня перед входом, вместо того, чтобы спрятать его здесь, тогда они действительно знали бы реальную цену провала.

– Большинство из тех, кто прибывает в Башню Высшего Волшебства, являются магами-учениками, молодыми и уверенными в себе. У них есть трудный выбор. Они могут остаться учениками на всю оставшуюся жизнь и применять только незначительные заклинания, практиковать детскую магию. Или они могут приехать сюда и перед лицом смерти заработать право носить мантию настоящего мага.

– Это жесткая система, парень, но Конклав Магов знает что делает. Магия – самая могущественная сила в мире. Конклав не может управлять магией, вместо этого он управляет теми, кто ее использует. Каждый маг на Ансалоне, пожелавший узнать большее, чем несколько несерьезных заклинаний, должен приехать в Башню и столкнуться с испытанием. В другом случае он будет назван отступником и его коллеги будут охотиться за ним. Если маг талантлив – и удачлив – то он проходит испытание. Если же нет… – Гном с поклоном указал на останки, лежащие в сорняках. Затем он взял свою лопату и пошел назад, через туман к Вайретской Башне Высшего Волшебства.

* * *

Когда день стал клониться к сумеркам, в Вайретском Лесу холодный ветер поднял пожухлые осенние листья в маленький водоворот. На земле под водоворотом по-прежнему лежал мертвый маг. Как будто сотворенная из самих листьев, в водовороте блеснула большая золотая монета. Не поднимаясь и не падая на землю, не двигаясь по сторонам, монета кружилась в центре маленького торнадо.

Затем ветер неожиданно стих, так же внезапно, как и появился и листья опустились на землю. Монета же упала прямиком в холодную и безжизненную руку мертвого мага. Жутко шепчущий ветер прошелестел по окутанной туманом земле, постепенно окутывающейся темнотой.

Под светом ущербной луны окровавленные пальцы дернулись и сжали монету. Новая жизнь запульсировала по разорванным венам, вначале прерывисто и спазматически, затем все более стабильно. Израненное тело стало корчиться среди листьев в то время как из его зияющих ран струей забили новые силы. Изорванные края раны на груди сомкнулись. Хриплый стон сорвался с губ, нарастая до мучительного вопля, разорвавшего влажный вечерний воздух. Тело напряглось в ожидании, дыхание с трудом вырывалось из легких.

– Какова цена твоей жизни, маг?

Единственный целый глаз мага открылся при звуке каркающего голоса, доносящегося с его ладони. Невзирая на продолжающиеся адские муки, маг принял сидячее положение и посмотрел на монету. На одной ее стороне было изображено улыбающееся лицо с тяжелой челюстью. На другой – то же самое лицо, но злобно и сердито глядящее. На месте рта у выгравированного лица было сквозное отверстие в монете. Маг поднес монету к глазу, чтобы посмотреть через дыру, но тут же в ужасе отстранился. Злобные изорванные лица и гниющие тела танцевали среди облизывающих их языков пламени.

– Сначала ты испытал смерть, потом увидел Ад. И все это на протяжении одного-единственного дня. – Сказало улыбающееся лицо – Возможно, теперь ты хочешь обсудить срок своего возрождения.

Изумленный и все еще изнемогая от боли, молодой маг попытался говорить.

– Кто ты? – прошептал он. – Каким образом ты сделал это со мной?

– Разве ты не узнаешь лица своего бога, Хиддукеля, владельца контрактов, торговца душами?

Молодой маг задрожал и дотронулся до изодранных остатков своей мании, услышав имя древнего злого бога.

– Но я следую по пути нейтрального бога, Сирриона.

Монета перевернулась в его ладони, показывая недовольное лицо.

– И где он сейчас? – закричало оно. – Я вернул тебе жизнь. Как ты отплатишь мне за это?

– Я не просил у тебя помощи, – тихо сказал молодой человек.

– Пусть будет так! – заревело злобное лицо Хиддукеля.

Внезапно молодой маг почувствовал, что его ребра снова стали трескаться. С его губ сорвался крик боли, смешанный с хлынувшей кровью.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу только того, чего хочешь ты, – успокаивающе промолвило улыбающееся лицо с монеты. – Месть за твои пытки в Башне… власть и славу для моего последователя. Это я могу предложить тебе. В обмен же я прошу только одно. Души.

Все еще задыхаясь, маг откинулся назад.

– Чем же так хороша моя душа, если ты так жаждешь ее?

Монета мрачно рассмеялась.

– Дело не в твоей запятнанной тьмой душе. Я имею в виду других. Каждое существо, которое ты пошлешь ко мне, увеличит твою силу и уменьшит твой долг мне. Я осуществлю твои желания и твои планы, в обмен на то, что тебе совершенно не нужно. Разве это не справедливая сделка?

Молодой маг неподвижно лежал, облокотившись на дерево и удивительные мысли переполняли его ум. Он чувствовал смерть, ее холодный ужас все еще был ярок в его разуме. Предложение злобной золотой монеты обещало ему новую жизнь. Жизнь даже лучше, так как она обещала силу, в которой ему отказал Конклав Магов. Предложение привлекало его, обвораживало и наконец, поглотило его. Он закрыл глаз и его губы прошептали:

– Я согласен.

– Отлично! – сказало улыбающееся пухлое лицо – Приступим к работе?

Маг попытался встать, но снова свалился у дерева. Голова немилосердно кружилась.

– Я должен отдохнуть. И что насчет моего глаза и большого пальца? Я все еще ранен.

Монета бросила косой взгляд на потрепанного юношу.

– Наша сделка предусматривала восстановление твоей жизни, но отнюдь не полного здоровья. Но если это то, что ты хочешь, я уверен, мы сможем пересмотреть ее. Заменить тебе глаз и большой палец?

Маг почувствовал, как голова постепенно перестает кружиться. Посмотрев на искоса глядящую на него монету, сверкающую в лунном свете на его испачканной кровью ладони, он подумал, что одного контракта с богом сделок было более чем достаточно.

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1. КРАСИВАЯ ВЕЩЬ

Десять лет спустя…

Склон был скользким с началом весенней грязи. Тассельхоф Непоседа тщательно выбирал дорогу, стараясь ступать только на самые сухие места, используя свой кендерский хупак для сохранения равновесия. Время от времени он останавливался и исследовал дальнейший путь при помощи хупака, чтобы проверить глубину стоячих луж. Он знал по опыту, что грязь могла быть такой же обманчивой, как и неудобной.

Двумя днями ранее он оставил надежду проехаться по этой местности на повозке какого-нибудь фермера или торговца. Ни одно транспортное средство не смогло бы преодолеть дороги в нынешних условиях. Конечно, через день или два дороги подсохнут и движение снова загрохочет и затрясется по ним. Но сейчас не оставалось никакого другого выхода, кроме пешего путешествия.

Тассельхоф был уверен, что путешествие будет стоить того несмотря на мокрые ноги, заляпанную грязью одежду и никак не желающий разжигаться костер во время ночевок в сырой пустоши. Утеха, городок на деревьях, лежит впереди и по всем прикидкам это было место, которое стоило увидеть. Несколькими столетиями ранее, после большого Катаклизма, граждане Утехи искали защиту от мародеров и блуждающих монстров на гигантских деревьях – валлинах. Теперь же о причудливых домах на ветвях, о веревочных мостах, протянутых высоко над землею, говорили всюду на Кринне.

Остановившись на горном хребте, с которого открывался вид на легендарный городок, кендер не смог подавить вздох удивления. Странные соломенные крыши, проглядывающие сквозь вершины крон гигантских деревьев, выглядели волшебными и уютными одновременно. Пучки дыма из кухонь поднимались высоко к синему полуденному небу.

Волнующий трепет заполнил легкие кендера, как если бы сто пар крыльев бабочек одновременно защекотали его внутренности. Он так и не смог решить, прыгать ему или просто бежать по этой грязной дороге и в итоге, делая и то и другое, он в мгновение ока достиг окраины Утехи.

Тас остановился на краю города, чтобы внимательно разглядеть дома наверху. С высоты своего роста, насчитывавшего не многим больше метра, ему показалось, что дома расположены очень высоко. Беспокойные взгляды кендера бросались от одного дерева к другому, замечая все до наименьших деталей: как дома были закреплены на ветвях, сколько дверей и окон имел каждый из них, насколько они были нарядны и каким цветом покрашены, где располагаются мосты и лестницы. Также он заметил, что не все здания городка висели на ветвях. Несколько домов и конюшня стояли на земле.

Тас был разочарован и одновременно восхищен этим фактом. Никто и никогда не упоминал об это прежде. С одной стороны, город казался менее замечательным, если лошади все же остались на земле.

Но с другой стороны, это была ранее неизвестная деталь, которая казалась достаточно важной, чтобы зафиксировать ее. Кендер сбросил заплечный мешок и вытащил оттуда скрученный пергамент, маленький пузырек чернил и потрепанное перо. Пергамент был покрыт заметками и схемами, изображавшими различные полные или частичные карты разных местностей. Тас быстро нашел свободный от записей уголок пергамента, кратко описал там несколько важных наблюдений и схематически изобразил маленькую карту области. Положив свои вещи обратно в мешок, он вошел в город.

Чарующая тишина царила на улицах. Свежие весенние листья валлинов шелестели на ветерке, мелкие насекомые жужжали и свистели. Не слышно было ни рева ослов, ни детских воплей, ни грохота сталкивающихся повозок. Казалось, вокруг вообще не было людей.

Глаза Таса внезапно сузились и он окинул улицу подозрительным взглядом. Он не увидел ни единого человека с момента прибытия. Что-то было не так. В мозгу Таса проносились дикие видения. Возможно, люди были захвачены в рабство или съедены ужасными чешуйчатыми монстрами, прокравшимися в город ночью. Или они просто переехали. А может, они были унесены гигантской птицей – козодоем.

Эта мысль заставила его почувствовать дрожь в позвоночнике и он бросил возбужденный взгляд через плечо.

Решив выяснить достоверно, что произошло, Тас выбрал рядом стоящее дерево и взобрался по крутой лестнице, обвивающей ствол. На дереве стоял уютно выглядящий дом и маленький сарай, которые были соединены между собой деревянными проходами. Кендер всмотрелся в мутное окошко дома, но не смог практически ничего разобрать в темном внутреннем помещении. Стук во входную дверь остался без ответа и Тас посмотрел на замок – он был заперт. Из одного из своих многочисленных мешочков Тас вытащил промасленную тряпицу, в которую была завернута поразительная коллекция различных проводков, отмычек и ключей самых разных форм. Почти касаясь носом двери, он осмотрел замочную скважину, задумался на некоторое время и наконец выбрал один из своих орудий. Он уже собирался испытать его на замке, когда услышал внизу какой-то шум.

Тас посмотрел вниз как раз вовремя, чтобы увидеть идущую по главной улице компанию из нескольких людей, которые несли корзины и весело переговаривались. Через несколько мгновений они повернули в соседний переулок и исчезли из виду.

Промасленная тряпица исчезла так же быстро, как и появилась и Тассельхоф понесся к земле.

– Эй, подождите меня! – завопил он, но люди уже были слишком далеко, чтобы слышать его. Короткие ноги кендера неистово замелькали, когда он побежал вслед за людьми с корзинами.

Он пролетел мимо поворота и преодолел небольшой подъем, прежде чем заскользил, останавливаясь.

Внизу небольшого холмика, где остановился Тассельхоф, его взгляду открылась ярмарка! Все пространство было забито палатками торговцев, шатрами, кабинками, артистами, нищими и просто посетителями. Тассельхоф подумал, что здесь вся Утеха и, скорее всего, много народу из других городов.

Он стремительно сбежал вниз прямо в толпу. Изо всех сторон он слышал крики торговцев, нахваливающих свои товары и услуги. Широко раскрыв глаза, кендер озирался по сторонам. Он увернулся от осла и неожиданно перед ним появились двое мужчин, несущих на плечах скатанный гобелен. Тас нырнул в пространство между ними и оказался как бы на маленьком тихом островке посреди бурлящего моря. Вертя головой во все стороны, он безуспешно пытался увидеть все сразу. На самом деле он мог видеть немногое, кроме оружия и тел, проходящих мимо, толкающихся, жестикулирующих, переносящих что-то, продающих и покупающих. Тас вдруг услышал безумный предупредительный крик сзади, как раз вовремя, чтобы отпрыгнуть с пути огромной бочки, которая прокатилась мимо. Тяжелая бочка оставила после себя широкую грязную канаву, окатив нижнюю часть тела Тассельхофа потоком коричневой воды. Двое ужасно озабоченных мужчин бежали за бочкой, выкрикивая предупреждения, в то время как остальные присутствующие отвечали им проклятиями. Тас хихикая наблюдал, как люди отпрыгивают от бочки, стремясь уйти с ее пути. Шоу закончилось, когда безудержная бочка врезалась в палатку мебельщика, обрушив красочный навес и остановилась среди развалин.

Толпа быстро возвратилась к своим делам. Как только Тас отвернулся от бочки, острая боль неожиданно пронзила его ногу. Он проглотил крик и быстро ударил по бедру большого человека в длинном пальто, который стоял на ноге кендера. Трудно сказать, причинил ли он боль человеку, но он точно привлек его внимание. Голова человека повернулась по сторонам и он мрачно оглядел толпу, но через мгновение заметил маленького кендера около себя. Откуда-то из глубин пещеристой груди человека вырвалось рычание. Он положил руку на левое плечо Таса, убрал ногу и воспроизвел могучий пинок, пославший кендера в толпу.

Неистово подпрыгивая и махая руками в попытке восстановить равновесие, Тассельхоф упал прямо в груду ковриков. Тут же он забрался на самый верх груды и сел там, окидывая взглядом толпу и потирая пульсирующую ногу.

Грубые руки схватили его сзади.

– Убери свои грязные ноги с моего товара, ты маленький повеса! – Тассельхоф крутанулся и столкнулся лицом к лицу с сердитым бородатым человеком в большой атласной шляпе.

Тас бросил быстрый взгляд на свои измазанные в грязи леггинсы и на грязные мокрые следы, ведущие через груду ковров к тому месту, где он стоял. Он хихикнул, что было, конечно, ошибкой. Слова «я сожалею» были готовы сорваться с его губ, когда торговец тоже понял свою ошибку.

– Кендер! Как я мог принять тебя за невинного младенца! Убирайся! – заревел он.

– Но меня толкнули, – запротестовал Тассельхоф. – Это не моя вина…

– Убирайся! – Лицо торговца коврами стало фиолетовым от гнева. Его руки принялись шарить по шерстяной тасовой жилетке и по его карманам, что снова заставило Тассельхофа захихикать. Когда торговец убедился, что ни одна из его вещей не была спрятана на теле Таса, он схватил маленького кендера и вытолкнул его обратно в беспорядочную толпу.

Было бы естественно думать, что Тассельхофа обескуражило бесцеремонное поведение торговца, но кендера не так легко было обескуражить. Он знал, что такие вещи – неотъемлемая часть ярмарки и он любил это возбужденное состояние. Он также был неравнодушен к хрустящим пирожным, посыпанным сахаром, которое он приобрел у беззубой, но веселой краснощекой старухи. Рассеянно слизывая сахар с пальцев, он пошел далее изучать местность.

Мелодия экзотической музыки кружила над ярмаркой, звуки струнных инструментов и крошечных тарелок, которые привлекли внимание Тассельхофа своим пульсирующим ритмом. Как собака на запах, кендер пробился сквозь бурлящую толпу и добрался до подмостков. На них танцевала темнокожая женщина, ее шелковое одеяние трепетало как тонкая паутина. Стальные монеты бренчали на ее запястьях, лодыжках и бедрах. Музыка, странная и замечательная, казалась заполненной разными оттенками и далекими ароматами.

Но даже этого было не достаточно, чтобы надолго задержать внимание Таса, когда магическое представление началось в рядом стоящем шатре.

Вонючий дым заволок место действия. С пронзительным свистом в дыме появился гримасничающий человек. Толпа заколебалась в страхе, хотя Тас был совершенно уверен, что видел движение занавеса шатра непосредственно перед тем, как «материализовался» этот человек.

Парень был одет в доходящую до пола зеленую тунику, настолько темную, что она казалась почти черной. Отороченная мехом куртка того же цвета была накинута сверху и доходила только до талии. Оба предмета одежды были украшены кабалистическими символами всех размеров и цветов.

– Я – великий и могущественный Фозгоз Митрохир. – Объявил чародей, – внук и единственный наследник такого же великого и могущественного Фозгонда Митрохира, Вечного Высокого Света и Великого Главы Имперского Ордена Зеленых Магов! Отойдите подальше!

С этими словами он вытащил палочку из своего левого рукава и, приняв важный вид, угрожающе наставил ее на толпу, которая уважительно откатилась подальше.

– Пользуясь своей великой силой и властью, сейчас я вызову сюда, прямо в это место перед вами, наводящую ужас тварь, которую вы не в состоянии вообразить себе, существо из нижних планов бытия. И только я, Фозгоз, в состоянии вернуть его туда обратно. Не беспокойтесь, существо будет полностью в моей власти и под моим контролем. Я хозяин этого страшного существа, так как победил в магической схватке в его собственном магическом мире! А теперь, попрошу тишины. И оставайтесь на своих местах.

Тассельхоф, как и все остальные, смотрел, стараясь не мигать, как Фозгоз принялся размахивать своей палочкой, описывающей сложные и таинственные фигуры в воздухе. Искры посыпались с наконечника палочки. Затем, с грохотом, еще одно облако резкого дыма разорвалось у самой толпы. Тассельхоф и остальные, кто стоял в передних рядах, отшатнулись назад, мигая заслезившимися глазами и кашляя.

Тас первым оправился от неожиданности и помчался вперед, пристально вглядываясь в кружащийся дым. Появившееся из дыма существо выглядело несколько ошеломленным и едва ли свирепым. Это была… Тас видел, что существо было размером и формой похоже на козу, только совершенно лишенную шерсти и покрытую оранжевой чешуей. У существа имелся один небольшой рожок. Когда Тас уже почти дотянулся до него, появился ассистент чародея и увел невероятного монстра за занавесом.

С искривленными до неестественного положения бровями Фозгоз впился взглядом в Тассельхофа.

– Ты, конечно, храбрый парень, маленький искатель приключений, – сказал он, – но это существо оторвало бы тебе руку и целиком проглотило бы ее. А затем, на десерт, выпило бы твою кровь, если бы здесь не было меня. Только я могу сдержать его животные инстинкты.

– Оно было похоже на козла. – Подозрительно сказал Тассельхоф.

– Ты заметил это, не так ли? – Фозгоз покровительственно улыбнулся, – это потому, что во вселенной существует ограниченное количество форм. Чтобы все существа могли жить, некоторые формы используются дважды или даже больше, на многих других планах бытия. Не позволяй себя одурачить. Это существо просто внешне напоминало козу, в его внешней оболочке.

Изумленная толпа зашепталась, обсуждая услышанное.

Повернувшись к рядом стоящему человеку, Тассельхоф пробормотал:

– Оно точно было похоже на козу. Разве ты не подумал об этом, увидев его?

Прежде чем человек произнес хоть слово, снова заговорил Фозгоз.

– Скажи мне, маленький искатель приключений. Ты кендер?

– Тассельхоф Непоседа, из кендерморских Непосед. Вы слыхали о нас?

– К счастью, нет, – сказал Фозгоз, вызывая в толпе смех, – но я не уверен, что все присутствующие знают о странных и замечательных кендерских вещицах, которые они носят в своих мешочках. Ты позволишь?

Фокусник протянул руку к Тассельхофу, его бровь вопросительно изогнулась.

Лицо Тассельхофа посветлело.

– Конечно, с удовольствием! – Он выступил вперед и сбросил свой мешок с плеча. Фозгоз остановил его, когда Тас принялся развязывать узел, стягивающий мешок.

– Прошу тебя, – сказал он, – в конце концов, я – маг. Я могу узнать и, да, даже извлечь содержимое в то время как веревки останутся завязанными. Стой здесь.

Тассельхоф покорно отступил и встал рядом с Фозгозом. Фокусник поднес свою левую руку к мешочку. Его правая рука взмахнула зажатой в ней палочкой.

– Теперь расслабься, мой отважный друг, – сказал он. Его глаза стали узкими, его губы сжались в тонкую морщинку и он поднес палочку к мушку. – Радорум, Радора, Радорикс, Радорострум! – Целый сноп искр из наконечника палочки окатил Тассельхофа. Фозгоз торжествующе выпрямился и поднял свою левую руку повыше. Толпа раскрыла рот от удивления. Фокусник медленно опустил руку на уровень глаз Тассельхофа и кендер увидел на его ладони высушенную лапку и вороний клюв.

Тассельхоф вгляделся в предметы.

– Ничего себе, а я совсем позабыл о них. Но вы пропустили гораздо лучшие вещи! Вот тут, позвольте вам показать.

Прежде чем Фозгоз смог возразить, Тас раскрыл свой мешок и вытащил два красивых пера – оранжевое и зеленое.

– Вот – перья из хвоста гарпии! И клык минотавра, и локон чьих-то волос… а вот лунная пыль с Лунитари – или с Солинари? Ладно, как бы то ни было, дядюшка Пружина привез ее или с той, или с другой луны. Где-то тут еще есть копыто пегаса… а, и у меня еще есть карты всех земель, где я когда-либо путешествовал. И даже тех, где меня еще не было.

Толпа приближалась все ближе и ближе, пытаясь взглянуть на странные и замечательные вещи, которые Тассельхоф выхватывал из мешка. Фозгоз махал руками перед толпой, но это было бесполезно.

Когда Фозгоз уже собирался махнуть рукой и свернуть представление, он услышал голосок кендера, зовущего его по имени.

– Могущественный Фозгоз! Смотрите!

Зрители расступились достаточно, чтобы Фозгоз смог увидеть Тассельхофа. На протянутой ладошке кендера лежали вороний клюв и две высушенные лапки.

– Смотрите, я нашел их. Они вернулись в мой мешочек. Как же вы сумели сделать это? Я имею в виду, вы же не махали больше своей палочкой?

Застигнутый врасплох, Фозгоз опустил глаза на собственную руку, чтобы увидеть, находятся ли в ней все еще кендерские предметы. Они были там. К сожалению, по крайней мере шестнадцать человек из толпы видели их тоже.

– Интересно, что ты теперь скажешь? – спросил человек внушительного телосложения, подступая к Фозгозу.

– Ты что, дураками нас считаешь? – спросил второй, – я говорил, что мы распознаем фальшивое колдовство, как только увидим.

Фозгоз ощетинился.

– Фальшивое колдовство! На твоем месте я попридержал бы свой язык. На сей раз я прощу твои дерзкие слова, но не испытывай меня более! Я предупреждаю всех вас, что даже маг с моей мудростью долго не будет терпеть подобное!

– Если ты такой великий маг, почему же ты тогда выступаешь на ярмарках?

Теперь Фозгоз был окружен с трех сторон и его угрозы и предупреждения более не имели никакого эффекта. Зрители громко и насмешливо требовали демонстрации его настоящего могущества.

– Давай, Фозгоз, ударь молнией прямо сюда, – фыркал один человек, ударяя себя в грудь, на потеху толпе.

– Хорошо, я вас предупредил, – бушевал Фозгоз, – отойдите или я сделаю такое, о чем вы будете сожалеть в течении долгого времени! Я могу… О, боже… Где моя палочка?

В нескольких ярдах от осажденного фокусника, но скрытый скапливающимися людьми, Тассельхоф снова затянул свой мешок и закинул его на спину. Его лицо было сморщено в разочаровании от скудости магического шоу. Когда он пробивался через толпу зрителей, небольшая искрящаяся вспышка мелькнула незамеченной в его мешке.

* * *

– Вы оскорбляете меня. За этим вы пришли сюда? Оскорбить меня?

Тассельхоф приготовился принести извинения тому, кого он невзначай оскорбил – не то, чтобы он помнил, чтобы он вообще кого-нибудь оскорблял в последнее время – когда другой голос остановил его.

– Оскорбление? Я оскорбляю вас? Это вы оскорбляете всех такими ценами!

Тассельхоф быстро заметил того, кто это говорил. Это был человек, очевидно странник, судя по его практичной одежде, спорящий с гномом из-за товара. Гном был старше среднего возраста, с седеющими волосами над густыми бровями, красным носом и ворчливым ртом под усами.

– Товар? Вы называете это товаром? Вы должны благодарить меня только за то, что я остановился, чтобы посмотреть на него.

Эти двое очевидно не могли договорится о качестве или о ценности драгоценностей, которые продавал гном. Тассельхоф понаблюдал, как покрасневший гном положил в стеклянную витрину серебряную брошь, красивое ожерелье и фигурный браслет. Затем он скрестил свои толстые руки на груди, как если бы смог так же отложить в сторону грубого клиента.

– Извините меня, незнакомец, – сказал он ломаным голосом, – но качество моей работы превосходно, – я единственный гномский мастер, который когда-либо работал лично на Беседующего-с-Солнцами. Мои цены выше, чем на ярмарке. Я продаю драгоценности, а не рыбу. Если вы хотите торговаться, то можете это сделать с рыботорговцем. Для этого вам нужно спуститься ниже по рынку.

С этими словами раздраженный гном отвернулся, чтобы ответить на вопрос другого клиента. Но угрюмого человека не так то просто было игнорировать.

– Рыба, – фыркнул человек. – Рыба сейчас респектабельный бизнес. Но вонять может любое дело, если ваш товар плох. Но с драгоценностями другое дело… – Человек склонился над витриной и всмотрелся в содержимое, водя по ней пальцем. – У вас действительно есть одна интересная вещица и если вы были бы разумны и договорились бы…

Гном резко обернулся к человеку.

– Я говорю вам, браслет не продается. Вы тупой? Он не продается ни по какой цене, и особенно особам из рыбной лавки. – Чтобы подчеркнуть свою фразу, гном взял маленький ключ, висевший на цепи на его груди и закрыл на замок витрину, в которой лежал браслет. – А теперь, если вы больше не хотите тратить впустую мое время…

Тассельхоф потерял нить словесной дуэли между спорщиками, когда подобрался поближе к витрине, чтобы поглядеть на предмет спора. Это был простой с медным отливом браслет, украшенный несколькими камнями, но этого было достаточно, чтобы очаровать любого кендера, в том числе и Тассельхофа. Никакой иной мысли не было в голове Таса, кроме желания почувствовать тяжесть браслета на своем запястье.

Через мгновение он уже стоял рядом с палаткой гномского ювелира. Это было грубое сооружение, как и большинство палаток на ярмарке, состоящее из досок, положенных на бочки или козлы для пилки дров с трех сторон и из занавеса или шатра позади.

Этот специфический киоск был не более опрятным или более грязным чем большинство, хотя расовое разнообразие на ярмарке очевидно доставляло гному некоторые проблемы. Будучи гномом приблизительно метр двадцать ростом, он со всем удобством разместил доски своего прилавка на расстоянии полуметра от земли. Но большинство из его покупателей были людьми. Для удобного разглядывания товаров им требовался прилавок, поставленный значительно выше, примерно на уровне носа ювелира. В качестве компромисса кузнец разместил доски повыше, сделав в итоге прилавок неудобным для всех.

Прилавок был ниже Тассельхофа на одну голову и если бы он хотел, или если бы его голова устала, он бы мог удобно опереться о него подбородком. Но голова его не болела и он не сделал этого. Что он действительно хотел, так это поближе рассмотреть этот браслет.

Эта вещь достойная, чтобы желать ее, подумал Тас.

Гном только что запер витрину, отвечая грубому человеку. Вытащив длинную и тонкую иглу из кармана, Тас дотянулся к витрине через стол и, никем незамеченный, взломал маленький замочек. Гном все равно открыл бы витрину, если бы не был настолько занят, рассудил Тас. Просунув руку под стеклянную поверхность витрины, Тас почувствовал, как его пальцы нащупали прохладный металл браслета. Тас быстро схватил его и отошел подальше, чтобы внимательно рассмотреть браслет, так как в лавке явно не хватало света.

Кендер нашел медный браслет очень привлекательным из-за его изящной простоты. Тас был счастлив обнаружить на изделии четыре камня, показавшихся ему полудрагоценными. Кроме того, камни были разными по размеру, что было очень необычно. Тас не видел такого прежде. Цвет камней был бледно-янтарным и каждый из них немного отличался от другого своей формой. Браслет был маленьким, явно не предназначенным для толстого запястья человека или гнома. Надев его на руку, кендер был рад осознать, что украшение ему отлично подходит и что по весу оно легко, как перышко.

Тассельхоф повернулся к палатке, чтобы задать хозяину несколько вопросов, но к удивлению Таса гном ушел. Толпа тоже отодвинулась от прилавка, а грубый клиент ушел.

– Извините меня, не могли бы вы… Простите, но вы не видели…