Текст книги "Беременна от Братвы (ЛП)"

Автор книги: Мари Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9 – Иван

Я откидываюсь на кожаный диван в гостиной, тепло от потрескивающего в камине огня просачивается в комнату. Душ, который я принял ранее, смыл грязь дня, оставив меня свежим, но мысли в моей голове совсем не чистые. Я переоделся во что-то более удобное, темные джинсы и простую черную футболку, но повседневная одежда не смягчает остроту моих мыслей.

Я жду Сару, мою маленькую пленницу, как я ее теперь называю. Она должна прибыть с минуты на минуту в сопровождении одного из обслуживающего персонала. Та самая женщина, которая следила за ней с тех пор, как я ее сюда привез. Мне любопытно, как Сара выдержит все это, любопытно, притупилась ли в ней борьба или она обострилась во что-то более опасное.

Я обнаруживаю, что мои мысли возвращаются к тому моменту, когда она сняла рубашку в той холодной, темной камере. Образ ее стоящей там, непокорной, несмотря на страх в глазах, изгиб ее тела, едва прикрытый тонкой тканью ее бюстгальтера, это зрелище, от которого трудно избавиться. Нельзя отрицать, что она сексуальна, с телом, которое может легко отвлечь даже самого дисциплинированного из мужчин.

Я напоминаю себе, что нужно оставаться сосредоточенным. Сара не просто какая-то женщина, она – оружие, которым мой враг пользуется уже много лет.

Ее нельзя недооценивать. Это ясно. Она умная, находчивая и по уши в грязной работе семьи Престон. Кейс доверил ей некоторые из самых деликатных заданий, включая то, которое ударило по нам сильнее всего, кража денег Братвы. Именно ее навыки, ее хитрость сделали это возможным. Женщина не ангел. Если уж на то пошло, она проблема, завернутая в обманчиво привлекательную обертку.

Я не могу позволить себе ослабить бдительность рядом с ней. Она может быть в моем доме, под моим контролем, но это не значит, что она безобидна. Далеко не так. Сара доказала, что способна сделать все, что нужно, чтобы выжить, и это делает ее опасной. Мне нужно держать это в центре моего внимания, какое бы ни было искушение отвлечься на ее внешность.

Дверь в гостиную открывается, и я выпрямляюсь, отбрасывая эти мысли в сторону, сосредоточившись на настоящем. Женщина входит первой, коротко кивает мне, затем отступает назад, открывая Сару позади себя. На ней все еще та же одежда, что и раньше, хотя она теперь немного помята, что является признаком напряжения и бессонных ночей, которые она, несомненно, перенесла.

Когда наши глаза встречаются, я вижу в ее глазах проблеск чего-то, неповиновения, страха, может быть, смеси того и другого. Она пытается держать себя в руках, но я вижу, что напряжение начинает ее одолевать. Хорошо. Это значит, что она все-таки человек, а не какая-то неприкасаемая сила природы. Это значит, что ее можно сломать.

– Войди, – говорю я, мой голос спокойный, но властный. – Нам нужно кое-что обсудить.

Она колеблется долю секунды, затем делает шаг вперед, ее поза напряженная, но контролируемая. Я внимательно наблюдаю за ней, отмечая каждое движение, каждую перемену в выражении ее лица. Ее бросили в глубокую яму, и теперь пришло время посмотреть, утонет она или выплывет.

– Сядь, – говорю я, указывая на место на диване рядом со мной. Мой тон не оставляет места для спора, и я наблюдаю, как Сара колеблется всего мгновение, прежде чем подчиниться. Она двигается осторожно, не отрывая от меня глаз, когда опускается на плюшевую кожаную подушку. Напряжение в ее плечах не вызывает сомнений, но она делает все возможное, чтобы скрыть его, чтобы казаться собранной, даже когда я знаю, что она совсем не сдержанна.

Улыбка дергает уголок моего рта. Мне нравится, что она послушна, хотя я чувствую, что огонь все еще горит под поверхностью. Есть что-то удовлетворяющее в том, чтобы видеть эту некогда непокорную женщину, которая доставила мне столько хлопот, сидящей рядом со мной и ожидающей, что будет дальше.

– Итак, – начинаю я, небрежно откидываясь назад и не сводя с нее глаз, – ты ведешь себя тихо с тех пор, как приехала. Больше никаких колких замечаний? Никаких оскорблений? Я уже почти начал скучать по сарказму.

Она смотрит на меня, ее зеленые глаза сверкают чем-то средним между раздражением и весельем. – Просто пытаюсь понять, к чему все идет, – отвечает она сухим тоном. – Я не знала, что должна тебя развлекать.

Я усмехаюсь, искренне удивленный. – Ты проделала до сих пор приличную работу. Нечасто мне попадается человек с твоим… духом.

Сара закатывает глаза, но легкий изгиб ее губ говорит мне, что она не совсем защищена от шуток. – Рада быть полезной, – говорит она, ее голос сочится сарказмом.

Я изучаю ее мгновение, наслаждаясь тем, как она пытается сохранить контроль в этой ситуации. Забавно наблюдать, как она балансирует на тонкой грани между неповиновением и подчинением. Я привел ее сюда не только для того, чтобы обмениваться колкостями. Есть более серьезные темы для обсуждения.

– Давай перейдем к делу, – говорю я, и мой тон становится более серьезным. – Кейс Престон. Ты была верна ему годами, делала его грязную работу, рисковала ради него своей жизнью. Теперь он пытался убить тебя. Ты все еще планируешь оставаться ему верной?

Я внимательно наблюдаю за ней, задавая вопрос, ища любой признак колебания, любой проблеск эмоций, который мог бы ее выдать. На мгновение выражение ее лица становится непроницаемым, но затем она смеется, коротким, горьким звуком, в котором нет и капли тепла, которое должно быть.

– Верна Кейсу? – повторяет она, качая головой. – Я была верна, но это было до того, как он послал кого-то убить меня.

Ее слова резки, но я вижу боль за ними, то, как ее голос становится чуть напряженнее. Ясно, что она не просто злится, она ранена. Предательство глубоко ранило, и хотя она пытается отмахнуться от него сарказмом, боль все еще там, кипит под поверхностью.

Я наклоняюсь немного ближе, мой взгляд прикован к ней. – Хорошо, – говорю я, мой голос тихий. – Это то, что я хотел услышать.

Она смотрит на меня, и на мгновение я замечаю в ее глазах что-то уязвимое, но она быстро скрывает это за сардонической улыбкой. – Что, ты рад слышать, что меня ударили ножом в спину?

– Счастье, не то слово, – отвечаю я, моя улыбка становится шире. – Это работает в мою пользу. Раненого зверя легче приручить, в конце концов.

Ее улыбка гаснет, всего на секунду, и я знаю, что задел ее за живое. Ей больно, и эту боль можно преобразовать, использовать в своих интересах. Предательство Кейса оставило пустоту, и если я правильно разыграю свои карты, я смогу заполнить эту пустоту, перенаправить ее преданность или, по крайней мере, ее гнев.

– Я не животное, которое можно просто приручить, – резко говорит она, и в ее голосе снова звучит огонь, но теперь в нем появляется нотка неуверенности, как будто она не совсем уверена в своих силах.

– Может, и нет, – признаю я, откидываясь назад и позволяя ей одержать эту маленькую победу. – Но ты достаточно умна, чтобы знать, где твои возможности, и прямо сейчас они ограничены.

Глаза Сары сужаются, и я вижу, как в ее голове крутятся шестеренки, пытаясь понять, под каким углом я играю. Она также осознает правду, она одна в этом, без союзников в лагере Кейса. Какое бы будущее она ни собиралась выкроить для себя, это должно быть на новых условиях.

– Верность Кейсу больше не вариант, – продолжаю я, теперь мой тон более размеренный. – Но это не значит, что ты должна противостоять этому миру в одиночку. Присоединяйся ко мне, и ты увидишь, что все может быть не так мрачно, как кажется.

Она не отвечает сразу, но я вижу конфликт в ее глазах. Вызов, гнев, боль, все это борется внутри нее, пытаясь найти точку опоры в этой новой реальности.

Сара делает глубокий вдох, ее взгляд прикован к моему. Я вижу, как в ее глазах формируется решимость, как в ее голове проносятся расчеты. Она не просто какая-то испуганная девочка, брошенная в мир, который она не понимает, она та, кто учится ориентироваться в нем, кто адаптируется. Теперь она собирается сделать свой следующий ход.

– Я помогу тебе вернуть деньги, – говорит она, голос ее ровный, хотя я слышу скрытое напряжение. – В двойном размере, если хочешь. Я знаю, что ты этого от меня хочешь.

Я не могу не ухмыльнуться. Она острее, чем я ожидал, более проницательна. Этот разговор принимает оборот, которого я не ожидал, и я нахожу себя заинтригованным. Она не просто торгуется за свою жизнь, она предлагает стать активом, чем-то полезным. Она права. Я хочу вернуть эти деньги, но перспектива получить вдвое больше? Это предложение, которое я не могу легко отвергнуть.

– Что ты хочешь взамен? – спрашиваю я, откидываясь на спинку дивана, мой тон почти небрежный. – Твою свободу?

Я внимательно за ней наблюдаю, ожидая, как она это разыграет. Большинство людей на ее месте с радостью ухватились бы за возможность договориться о своей свободе, чтобы выбраться из-под каблука кого-то вроде меня. Сара умнее этого, она знает свое положение лучше, чем кто-либо другой.

Она качает головой, ее глаза темнеют от тяжести реальности. – Если я выйду туда, Кейс доберется до меня. Я не могу так рисковать.

Я медленно киваю, понимая, к чему это идет, но позволяю ей продолжать. Она на грани чего-то большого, решения, которое может изменить все для нее, и я хочу услышать это из ее собственных уст.

– Я хочу твоей защиты, – говорит она, слова полны тяжести ее положения. – Сейчас встать на твою сторону – это разумно.

Признание повисает в воздухе между нами, густое от напряжения. Я вижу это в ее глазах, она делает это не из преданности или доверия. Если на то пошло, она, вероятно, ненавидит меня так же сильно, как и Кейса, может быть, даже больше. Она также прагматична и знает, что в этом мире русские защищают свои активы. И если она станет активом для меня, эта защита распространится и на нее.

Я тихонько хихикаю, забавляясь иронией. Она предлагает себя в качестве инструмента для моего использования, не из страха, а из расчетливого понимания собственного выживания. Это умно, может быть, даже гениально, учитывая ее положение.

– Ты хочешь моей защиты, – повторяю я, больше себе, чем ей, смакуя перемену в нашей динамике. – Итак, ты дашь мне то, что я хочу, а взамен ты хочешь, чтобы я защитил тебя от Кейса. Это твое предложение?

Она кивает, и в выражении ее лица мелькает тень уязвимости, но она быстро скрывает ее с той же решимостью, которую я видел с тех пор, как она впервые вошла сюда. – Да. Так и есть.

Я позволяю тишине затянуться на мгновение, наблюдая, как она немного ерзает. Не потому, что я не уверен, а потому, что я хочу увидеть, как далеко она готова зайти, насколько она готова отказаться, чтобы обеспечить свое выживание.

– Это становится интересным, – бормочу я, наклоняясь вперед, положив локти на колени и встречаясь с ней взглядом напрямую. – Ты меня ненавидишь, да?

Она не вздрагивает, не отводит взгляд. – Да, – признает она, ее голос тверд. – Я ненавижу то, что ты со мной сделал. Я не глупая. Я знаю, как устроен этот мир. Ненависть не сохранит мне жизнь, но то, что я буду полезна тебе, сохранит.

Я не могу не ухмыльнуться снова, искренне впечатленный. – Умно, – говорю я, почти про себя. – Очень умно. Ты понимаешь игру, и это то, что я могу уважать.

Она внимательно смотрит на меня, пытаясь оценить мою реакцию, но я вижу напряжение в ее плечах, то, как она затаила дыхание, ожидая моего решения. Она знает, что если я откажусь, если решу, что она не стоит этих хлопот, она все равно что мертва. Если я соглашусь…

– Ты заключила сделку, – наконец говорю я, голос мой ровный и решительный. – Ты будешь работать на меня, поможешь мне вернуть то, что принадлежит мне, а взамен получишь мою защиту.

Облегчение в ее глазах ощутимо, но она достаточно умна, чтобы не показывать его слишком сильно. Она все еще насторожена, все еще не уверена, насколько она может доверять мне. Хорошо. Эта осторожность послужит ей хорошую службу.

– Пойми, Сара, – продолжаю я, и мой тон становится немного жестче. – Если ты перейдешь мне дорогу, если ты попытаешься обмануть меня или сыграть в какие-то игры, я сделаю так, чтобы предательство Кейса по сравнению с этим показалось милосердием. Ты понимаешь?

Она с трудом сглатывает, кивает. – Я понимаю.

Я снова откидываюсь назад, удовлетворенный результатом. Эта договоренность может быть более выгодной, чем я изначально думал. Я не только получаю опытного хакера, который поможет мне вернуть украденное, но и получаю дополнительное удовлетворение от того, что использую самый надежный актив Кейса против него самого. Это выигрыш для всех.

– Хорошо, – говорю я, и улыбка возвращается на мое лицо. – Тогда начнем.

Сара медленно выдыхает, словно выпуская дыхание, которое она не осознавала, что задерживает. Напряжение в комнате немного ослабевает, но становится ясно, что битва для нее еще не окончена. Она заключила сделку с дьяволом и знает это. В этом мире выживание превыше всего, даже ненависти.

Пока она сидит там, обдумывая новую реальность своей ситуации, я не могу не испытывать странного чувства уважения к ней. Ей выпала неприятная судьба, но она играет со всем мастерством и решимостью, на которые способна. Это то, с чем я могу работать, то, что я могу использовать.

– Добро пожаловать в Братву, Сара, – говорю я, и в моем голосе звучит смесь веселья и решительности. – Посмотрим, как далеко ты готова зайти.

Глава 10 – Сара

Прошло два дня с тех пор, как я заключила сделку с Иваном, и теперь я сижу в тускло освещенном зале для совещаний в окружении самых влиятельных людей Братвы. Иван предоставил мне все, что мне когда-либо могло понадобиться, бесчисленное количество раз говорил мне, что здесь я буду в безопасности, и все же я все еще борюсь с пустотой в животе.

Напряжение в комнате ощутимо, толстый, гнетущий груз, который оседает на моих плечах, когда я сижу напротив Ивана, который наблюдает за мной своими пронзительными зелеными глазами. Он не сказал многого с тех пор, как мы начали, просто ожидает, когда я изложу свой план.

Комната заполнена мужчинами из Братвы, на их лицах смесь любопытства и скептицизма. Они не привыкли видеть здесь кого-то вроде меня, чужака, бывшего врага. Они знают, что лучше не подвергать сомнению суждения Ивана. Тем не менее, я чувствую на себе их взгляды, оценивающие, осуждающие, задающиеся вопросом, действительно ли я стою риска, на который пошел Иван.

Я делаю глубокий вдох, успокаиваясь, прежде чем начать. – Я могла бы достаточно легко взломать счета Престонов, – говорю я, мой голос ясен и уверен, несмотря на нервы, грызущие меня изнутри. – Проблема в том, что они уже подменили данные и перевели деньги. После того, что произошло, они не собираются оставлять ничего открытым.

За столом раздается ропот согласия, но в комнате снова наступает тишина, пока они ждут, когда я продолжу. Я смотрю на Ивана, который слегка кивает мне, выражение его лица нечитаемо. Он дал мне эту возможность, и теперь мне предстоит доказать свою ценность.

– Чтобы снова попасть в их системы, – продолжаю я, – мне нужен доступ к телефону или устройству топ-менеджера. Это единственный способ обойти их протоколы безопасности. Они ужесточили все с момента последнего взлома, но если я смогу попасть в одно из их устройств, я смогу снова прорваться сквозь их защиту.

В комнате по-прежнему тихо, мужчины за столом обмениваются взглядами. Они знают что, то, о чем я прошу, нелегко. Подобраться достаточно близко к топ-менеджеру Престона, чтобы получить доступ к его телефону, немалый подвиг. Это рискованно и требует уровня изящества, которым обладают не все в этой комнате.

Я еще не закончила. Я перевожу взгляд на Юрия, финансового менеджера Братвы, который сидит через несколько мест от Ивана. Его лицо бесстрастно, но я вижу напряжение в его позе, то, как его пальцы слегка барабанят по столу. Он нервничает, и я знаю почему.

– Юрий, – говорю я, мой голос твердый, но не обвиняющий. – Ты помнишь тот день, когда мы взломали систему Братвы? День, когда ты потерял все эти деньги?

Его глаза слегка сужаются, и я вижу, как за ними мелькает воспоминание. Он кивает, хотя и неохотно. – Конечно. Для нас это была огромная потеря.

Я слегка наклоняюсь вперед, не отрывая от него взгляда. – Помнишь, как в тот день открывалась ссылка? Что-то, что казалось безобидным, может быть, даже рутиной?

Пауза, и я вижу, как шестеренки вращаются в его голове, пока он ищет воспоминание. Затем, медленно, приходит осознание на его лице. Он хмурится, осознание и гнев смешиваются в его выражении. – Ты отправила эту ссылку?

Я киваю, правда повисла в воздухе между нами. – Да. Это была фишинговая атака. Как только ты ее открыл, я получила доступ к твоему устройству. Оттуда у меня был бэкдор в финансовую систему Братвы. Вот как мы туда попали.

Лицо Юрия каменеет, глаза сверкают гневом, но в них также есть намек на уважение. Он знает, как трудно провернуть что-то подобное, и теперь, когда он понимает, что произошло, он может увидеть, какое мастерство это требует.

Комната гудит от тихого шепота, пока другие мужчины переваривают эту информацию. Они не в восторге, но не могут отрицать эффективность стратегии. Теперь они знают, что я не просто какая-то беспомощная женщина, которой можно помыкать. Я та, кто может дать результаты.

Иван наконец заговорил, его голос прорезает напряжение. – Итак, ты говоришь, что тебе нужен доступ к телефону одного из их топ-менеджеров. Ты уверена, что это единственный способ снова взломать их системы?

Я встречаю его взгляд, кивая. – Да. Они заблокировали все с момента последнего взлома. Если я смогу получить доступ к одному из их устройств, я смогу отслеживать их транзакции, отслеживать деньги и даже нарушать их операции изнутри. Мне нужен этот доступ в первую очередь.

Он откидывается на спинку стула, обдумывая мои слова. Мужчины за столом пристально смотрят на него, ожидая его ответа. Это момент, который решит, доверяют ли они мне, видят ли они во мне ценный актив или сохраняющуюся угрозу.

– Ты доказала свои навыки, – наконец говорит Иван, его тон сдержан. – Но это будет нелегко. Престоны будут в состоянии повышенной готовности. Чтобы приблизиться к одному из их менеджеров, потребуется нечто большее, чем просто техническая экспертиза.

– Я знаю, – отвечаю я ровным голосом. – Я также знаю их системы, их протоколы. Я могу направлять ваших людей, помогать им получать то, что нам нужно. Я могу это сделать.

Наступает момент тишины, пока Иван обдумывает мое предложение. Затем, к моему удивлению, он улыбается, лишь слабый изгиб губ, но этого достаточно, чтобы по моей спине пробежала дрожь. Он заинтересован. Более того, он впечатлен.

– Тогда мы это сделаем, – говорит Иван, его голос тверд и решителен. – Ты будешь работать с нами, чтобы получить этот доступ. Взамен ты получишь нашу защиту, как мы и договаривались.

Я киваю, меня охватывает облегчение, хотя я сохраняю нейтральное выражение лица. Это победа, но я знаю, что лучше не показывать слишком много эмоций перед этими мужчинами. Они уважают силу, а не уязвимость.

Юрий, все еще кипящий, бросает на меня сердитый взгляд, но ничего не говорит. Он знает, что я его переиграла, и теперь он ничего не может с этим поделать. Остальные мужчины, похоже, принимают решение Ивана, хотя я вижу, как у них в головах крутятся шестеренки, когда они переоценивают свое мнение обо мне.

Иван не упускает ни единого удара. Когда последний из мужчин Братвы покидает комнату, он снова обращает свое внимание на меня, его выражение лица нечитаемо, но сосредоточено. – Итак, – начинает он, его голос прорезает все еще висящую в воздухе напряженность, – ты знаешь Кейса. Куда он перевел бы деньги?

Я делаю паузу, давая вопросу устояться, пока я пробегаю по всему, что я знаю о Кейсе Престоне. Он осторожный человек, всегда ищущий способы перехитрить своих врагов. Он не стал бы класть деньги куда-нибудь на виду, особенно после того, что случилось в прошлый раз. Нет, он бы спрятал их там, где никто не подумает искать, где-нибудь, что будет казаться безобидным.

И тут меня озаряет, словно в голове загорается свет. Конечно. – София, – говорю я, и осознание приходит ко мне, когда я встречаюсь взглядом с Иваном. – Он переведет их на счета Софии.

Иван заинтригованно приподнимает бровь. – София. Его дочь?

– Да, – подтверждаю я, быстро соображая. – Однажды София по секрету рассказала мне, что ее отец прячет деньги на ее счетах, чтобы скрыть свое отмывание денег. Он никому об этом не рассказывал, даже самым близким союзникам. Он считает, что это идеальное прикрытие, кто заподозрит счета его собственной дочери?

Губы Ивана кривятся в слабой улыбке, в которой смешаны восхищение и расчет. – Ты думаешь, он перевел туда деньги после последнего взлома?

– Это самый логичный выбор, – отвечаю я. – Кейс не знает, что я знаю о счетах Софии. Он думает, что перехитрил всех, но это может быть нашим путем.

Иван на мгновение задумался, затем лезет в карман и достает гладкий черный телефон. Он протягивает его мне, выражение его лица становится серьезным. – Отправь сообщение своей подруге. Скажи ей, что ты в опасности, что тебе нужна ее помощь.

Я беру телефон, мои пальцы касаются прохладной поверхности, и я смотрю на него, неуверенно. – Ты хочешь, чтобы я обманула ее?

– Именно так, – говорит Иван, его голос спокоен, почти безразличен. – Ты отправишь ссылку на вызов, что-то, что кажется срочным. Когда она откроет ее, ты получишь доступ к ее устройству, как ты сделала с Юрием. Оттуда ты сможешь отследить деньги и вернуть их нам.

Груз того, о чем он просит, ложится на мои плечи, тяжелый и холодный. София была больше, чем просто другом, она была самым близким человеком, который был мне как семья в мире Кейса. Теперь меня просят предать ее, использовать ее доверие против нее самым интимным образом.

Но пока я держу телефон, воспоминания о предательстве Кейса всплывают, холодное осознание того, что он был готов убить меня без задней мысли. То, что они сделали со мной, то, что Кейс сделал со мной, было не менее жестоко, чем то, что я собираюсь сделать с Софией. Это выживание, просто и ясно. Если я этого не сделаю, я буду мертва, просто еще одно тело в безжалостной игре Ивана.

Я киваю, моя решимость крепнет. – Я сделаю это.

– Хорошо, – говорит Иван, и улыбка возвращается на его лицо. – Если это сработает, к нам придет много денег.

Я начинаю набирать сообщение, мои пальцы быстро движутся по экрану.

София, мне нужна твоя помощь. Я в опасности – серьезной опасности. Братва схватила меня, и я не знаю, что делать. Пожалуйста, если получишь это, немедленно перезвони мне. Вот ссылка. Нам нужно поговорить.

Я вставляю ссылку, тщательно продуманную так, чтобы получить доступ к ее телефону, как только она ее откроет.

Я на мгновение нависаю над кнопкой отправки, меня грызет последний укол вины. Речь больше не о дружбе или верности. Речь идет о выживании, и прямо сейчас Иван держит мою жизнь в своих руках. Я нажимаю отправить, наблюдая, как сообщение исчезает в эфире, зная, что пути назад уже нет.

Иван наклоняется ближе и говорит шепотом – Ты знаешь, что делать, Сара, если хочешь сохранить свою жизнь.

От этих слов у меня по спине пробегает холодок, но я встречаю его взгляд своим твердым взглядом. – Я знаю.

Взгляд Ивана задерживается на мне еще на мгновение, как будто он оценивает решимость моих слов. Затем, слегка кивнув, он отступает назад, указывая на дверь. – Пойдем, – говорит он, его тон отрывистый и деловой.

Я выхожу за ним из зала заседаний, мои мысли кружатся от всего, что произошло. Мужчины, мимо которых мы проходим в коридоре, едва замечают меня, их преданность и внимание сосредоточены исключительно на Иване. Но их присутствие, постоянное напоминание о том, что я под наблюдением, что я никогда не бываю по-настоящему одна в этом месте. Это удушающе, отсутствие приватности, ощущение, что за каждым моим шагом пристально следят.

Иван идет на шаг впереди меня, его присутствие властно, его невозможно игнорировать. Он одет повседневно, в темные джинсы и облегающую черную рубашку, которая намекает на силу под его спокойной внешностью. То, как он двигается, уверенно и целеустремленно, привлекает мое внимание, и я не могу не заметить, как ткань его рубашки облегает широкие мышцы спины и плеч. В его силе есть легкость, контролируемая интенсивность, которая одновременно пугает и, признаюсь неохотно, притягательна.

Я быстро отбрасываю эту мысль, раздражаясь на себя. Это Иван Шаров, человек, который видит во мне не более чем инструмент для собственной выгоды. Как бы мне ни хотелось это игнорировать, я не могу отрицать искру влечения, которая мерцает где-то глубоко внутри, непрошеная и нежеланная. Может быть, это опасность, неоспоримая сила, которую он источает, но что бы это ни было, я подавляю это, хороню это под слоями гнева и негодования, которые подпитывают каждое мое движение.

Мы добираемся до фасада здания, где на обочине ждет гладкая черная машина. Водитель стоит у машины, его выражение лица бесстрастно, когда мы с Иваном приближаемся. Я чувствую, как внутри меня нарастает разочарование, отсутствие контроля над собственной жизнью гложет меня. Каждое мгновение, проведенное мной под постоянным наблюдением, под каблуком Ивана, разрушает тонкую оболочку самообладания, которую я изо всех сил пытаюсь поддерживать.

Иван открывает мне дверцу машины, его глаза встречаются с моими, когда он жестом приглашает меня сесть. – Тебе следует пойти домой, – говорит он нейтральным, почти пренебрежительным тоном. Ясно, что он не просит, это очередной приказ, очередная директива в жизни, которая все больше диктуется его волей.

Я колеблюсь, глядя на него. Дом – это его особняк. – Ты не поедешь?

Он качает головой, слабая, нечитаемая улыбка играет в уголках его рта. – Нет. У меня есть другие дела, о которых нужно позаботиться.

Его ответ столь же загадочен, как и сам человек, и я ловлю себя на мысли, что это могут быть за другие вещи. Я знаю, что лучше не спрашивать. Иван – человек тайн, слоев, скрытых под слоями, и я не настолько глупа, чтобы думать, что он мне что-то раскроет.

Смиренно вздохнув, я скольжу на заднее сиденье автомобиля, кожа прохладная для моей кожи. Иван закрывает за мной дверь, и я наблюдаю, как он отступает назад, его фигура удаляется, когда машина отъезжает от особняка. Водитель молчит, и я остаюсь наедине со своими мыслями, пока мы едем, за окном проносятся огни города.

Кратковременная вспышка влечения, которую я чувствовала ранее, задержалась на краю моего сознания, тревожа своей интенсивностью. Я заставляю себя сосредоточиться на том, что имеет значение – на выживании. Я заключила сделку с Иваном, и теперь мне нужно ее выполнить. Нет места ни для чего другого, нет места для отвлечения, каким бы убедительным оно ни было. Я играю в опасную игру, и единственный способ победить – сохранять ясность ума и охрану сердца.