Текст книги "Беременна от Братвы (ЛП)"

Автор книги: Мари Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Беременна от Братвы

Серия: Шаров Братва

Автор: Мари Фокс

Аннотация

Я была незаконно похищена врагом только для того, чтобы мой босс предал меня.

Теперь этот пожилой король Братвы лишил меня девственности и заставляет выйти за него замуж.

Иван Шаров вдвое старше меня, опасен и безжалостен во всех отношениях, даже в постели.

Моя работа заключается в том, чтобы обкрадывать Братву, а не быть для них приманкой.

Когда я работала хакером на американскую мафию, кража разведданных у Братвы оплачивала мои счета.

Пока я не украла не те улики, а Иван Шаров не отомстил, похитив не ту женщину, то есть меня.

Иван жаждет мести, и я просто надеюсь, что мой босс, Кейс, сможет спасти меня, пока не стало слишком поздно.

Только Кейс посылает своих людей, чтобы убить меня до того, как я раскрою секретную информацию.

Объединиться с Иваном – единственный способ спасти мою жизнь.

Он враг, и все же я привыкаю к его жестоким прикосновениям.

Он будет безжалостно терзать мое тело, а потом погладит синяки своими большими руками.

Я ненавижу этого мужчину, он олицетворяет все, от чего я хочу убежать.

Когда я неожиданно обнаруживаю беременность, я понимаю, что пора бежать.

Но Иван заставляет меня выйти за него замуж.

Смогу ли я сломить его собственническую натуру, или он подчинит меня своей воле?

Пролог – Сара

Я просыпаюсь с острой болью, пульсирующей в голове, и первое, что я замечаю, это холодная, твердая поверхность подо мной. Мои пальцы касаются грубого бетона, текстура царапает мою кожу, когда я подталкиваю себя, чтобы сесть. В комнате темно, слишком темно, но откуда-то сзади меня исходит слабое, болезненно-желтое свечение. Я пытаюсь сориентироваться, но комната вращается, и я снова чуть не падаю.

Вот тогда я их и слышу. Тихие голоса, бормочущие на непонятном мне языке. Может быть, на русском? Мое сердце колотится, когда я оглядываюсь, пытаясь разглядеть лица в тусклом свете. Трое мужчин стоят у двери, их фигуры маячат, как тени. Я мельком вижу руку одного мужчины, когда он жестикулирует, и моя кровь превращается в лед, когда я вижу маленькую, свернувшуюся змею, вытатуированную на тыльной стороне. Рубашка другого мужчины расстегнута ровно настолько, чтобы показать такую же татуировку на груди, глаза змеи, кажется, смотрят на меня сквозь темноту.

Я мертвец. Мысль обрушивается на меня, тяжелая и удушающая. Я должна была знать лучше, должна была быть более осторожной. Данные, которые я украла, были слишком горячими, слишком опасными, и теперь я расплачиваюсь за это.

Раздается резкий скрип, когда дверь открывается шире, и мужчины замолкают, расступаясь, как Красное море, когда в комнату входит еще одна фигура. Он высокий, широкоплечий, с присутствием, которое требует внимания. Тени не скрывают острые углы его лица, жесткую линию его челюсти. Его глаза темные, пронзительные, и они останавливаются на мне с таким испытующим взглядом, что у меня мурашки по коже.

Это, должно быть, Кейс Престон. Это имя шепчут в темных углах, его боятся даже те, кто считает себя неприкасаемым. Босс мафии, который правит своей империей железным кулаком.

Я попала в его тиски.

Сначала он не говорит, просто смотрит на меня, его взгляд перемещается с моих растрепанных волос на синяки, формирующиеся на моих запястьях. Тишина затягивается, каждая секунда тянется, как смертный приговор. У меня перехватывает дыхание, но я заставляю себя выдержать его взгляд. Я не могу показать страх, не сейчас. Я переживала и худшее, по крайней мере, так я пытаюсь себе сказать.

Наконец он говорит, его голос низкий и грубый, как гравий. – Странно, ты очень похожа на мою дочь.

Это заявление на мгновение сбивает меня с толку. Я слышала о Софии Престон, укромной принцессе империи Престон, но речь не о ней. Речь обо мне и о том, как я собираюсь выбраться отсюда живой.

– Ну и что, – говорю я хриплым, но ровным голосом. Во рту пересохло, тело все еще шатается от того, чем меня накачали, но я сосредотачиваюсь на единственной важной вещи. – Мне должно быть не все равно?

Его глаза слегка сужаются, и я вижу, как в них что-то мелькает, любопытство, может быть. Оно исчезло так же быстро, как и появилось, сменившись холодным, расчетливым взглядом. Он подходит ближе, его начищенные ботинки эхом отдаются по бетонному полу, и я напрягаюсь, заставляя себя оставаться неподвижной.

– Значит, это ты решила, что можешь меня обокрасть, – говорит он ровным, почти насмешливым голосом.

Я сжимаю челюсти, сдерживая ответ. Нет смысла лгать, они поймали меня с поличным. Осталось только придумать, как продержаться достаточно долго, чтобы снова увидеть брата.

– Зачем? – Его вопрос повисает в воздухе, требуя ответа, но я не отвечаю сразу. Мой разум лихорадочно работает, взвешивая варианты, просчитывая риски.

– За деньги, – наконец говорю я, и правда вырывается наружу, как признание. – Моему брату нужна была пересадка печени. Мы не могли себе этого позволить.

Кейс долго смотрит на меня, и я не могу прочитать выражение его лица. Затем он медленно кивает, почти задумчиво. – Ты либо очень смелая, либо очень глупая. Может быть... для тебя есть другой вариант.

Слова Кейса висят в воздухе, наполненные возможностями, которые я слишком боюсь рассмотреть. Мое тело напрягается, и я с трудом сглатываю, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица. Мой разум все еще затуманен тем, что они использовали, чтобы вырубить меня, но я сосредотачиваюсь на нем, на человеке, который держит мою судьбу в своих руках.

Он смотрит на меня так, словно взвешивает меня, оценивая каждую унцию того, кто я есть. Это нервирует, и я ненавижу уязвимость этого, но я не спускаю с него глаз. Я не буду съеживаться.

– Ты находчива, – говорит он тихим, почти разговорным голосом. – Взломаться в мою систему таким образом? Впечатляет. Потребовалось много смелости.

Я не могу понять, издевается ли он надо мной или искренне впечатлен. – Я сделала то, что должна была, – отвечаю я, мой голос ровный, несмотря на стеснение в груди.

– Теперь ты оказалась в довольно затруднительном положении, – продолжает Кейс, делая шаг вперед. Комната внезапно кажется меньше, воздух тяжелее от его присутствия. – У тебя есть навыки, и у тебя есть решимость. Это редкость, особенно для такой молодой девушки, как ты.

Я не отвечаю. Я не уверена, куда он клонит, и я не доверяю себе, чтобы сказать правильные вещи. Я видела слишком много людей, которые рыли себе могилы неосторожными словами.

Кейс наклоняет голову, его темные глаза впиваются в мои. – Мне бы пригодилась такая, как ты, Сара.

То, как он произносит мое имя, вызывает дрожь у меня по спине. Дело не только в том, что он знает кто я, но и в том, как он это говорит, словно он уже решил, что я принадлежу ему.

– Вы предлагаете мне работу? – спрашиваю я, и в моем голосе проступает недоверие. Я слышала о вербовке преступников, но это? Это что-то другое.

Он улыбается, но улыбка не касается его глаз. – В некотором смысле. У тебя есть потенциал, и у меня есть ресурсы, чтобы отточить этот потенциал. Обучить тебя как следует, дать тебе то, что нужно для успеха.

Я смотрю на него, мое сердце колотится. – Ты хочешь, чтобы я работала на тебя?

– Да, – просто отвечает он. – Ты могла бы быть ценным активом для моей организации. Ты уже доказала, что способна взламывать системы, к которым большинство людей даже не могут прикоснуться. Представь, что ты могла бы сделать с правильной подготовкой, правильными инструментами.

Предложение висит между нами, темное обещание, пронизанное опасностью. Я знаю, что значит работать на него, что это будет значить для меня. Я бы пересекла черту, шагнула в мир, где мораль, не более чем тень на периферии. Но я не могу отрицать ее притяжение, отчаянную потребность в финансовой поддержке, которая терзала меня годами.

Я думаю о Люке, его бледном лице и хрупком теле, лежащем на той больничной койке. Страх в его глазах, когда я сказала ему, что найду способ, чего бы это ни стоило. Я дала обещание, и я не нарушаю своих обещаний.

– В чем подвох? – спрашиваю я, и мой голос становится тише, в нем слышна настороженность, которая всегда была моим постоянным спутником.

Улыбка Кейса становится шире, но лишь на долю секунды. – Никакого подвоха. Ты работаешь на меня, я хорошо тебе плачу. У тебя будет то, что тебе нужно, а о твоем брате позаботятся. Знай, Сара, как только ты войдешь, выхода уже не будет. Ты будешь частью семьи, к лучшему или к худшему.

Семья. Это слово заставляет меня смеяться, но я не смеюсь. В этом нет ничего смешного. Он предлагает мне спасательный круг, и я не в том положении, чтобы отказываться. Даже если это означает потерю части себя в процессе.

Я делаю глубокий вдох, заставляя себя встретиться с ним взглядом. – Я согласна.

Кейс кивает, как будто не ожидал ничего меньшего. – Хорошо. Завтра можешь навестить брата, а потом начнешь работать на меня.

Дверь снова открывается, и мужчины с татуировками змей выходят вперед, их выражения лиц такие же холодные, как и прежде. Я поднимаюсь на ноги, не обращая внимания на дрожь в коленях. Когда я иду за ними, я не оглядываюсь на Кейса.

Мужчины обступают меня с обеих сторон, их шаги эхом разносятся по узкому коридору, пока мы продвигаемся глубже в здание. Я все еще нетвердо стою на ногах, но заставляю себя идти прямо, держать голову высоко. Каждый инстинкт кричит мне, что нужно сражаться, бежать, но в этом нет смысла. Я уже выбрала свой путь.

Мы доходим до двери в конце коридора, тяжелой, сделанной из темного дерева, и один из мужчин с татуировкой змеи, на этот раз на руке, толкает ее. Он кивает головой в сторону комнаты, безмолвный приказ мне войти внутрь.

Я колеблюсь, глядя на него, затем на другого мужчину. Его татуировка видна чуть выше воротника рубашки, хвост змеи обвивается вокруг его горла, словно петля. Они оба смотрят на меня с одинаковым пустым выражением, лишенным какой-либо теплоты или сочувствия. Они здесь не для того, чтобы утешать меня, они здесь, чтобы убедиться, что я не переступлю черту.

– Здесь ты будешь спать сегодня ночью, – говорит мужчина с татуировкой на горле, его голос низкий и отрывистый. – Босс проведет проверку биографических данных, чтобы убедиться, что нас не ждут неприятные сюрпризы.

Меня пробирает дрожь от его слов. Они будут копаться во всем, в моем прошлом, в моей жизни, в моих ошибках. Я могу только надеяться, что то, что они найдут, не приведет меня в еще худшую ситуацию.

Я вхожу в комнату. Она маленькая, голая, с одной только кроватью и тумбочкой. Стены выкрашены в тусклый серый цвет, а на дальней стене одно окно, закрытое толстыми шторами, которые блокируют внешний мир.

Я поворачиваюсь лицом к мужчинам, чувствуя, как тяжесть ситуации давит на меня. – Мне нужно позвонить брату, – говорю я, пытаясь чтобы не выдать отчаяние в голосе. – Он будет волноваться, если не получит от меня известий.

Мужчина с татуировкой на руке качает головой. – Никаких звонков. Вы увидите его завтра. Договоренности будут соблюдены.

– Но... – начинаю я, но он обрывает меня взглядом, который ясно дает понять, что этот разговор окончен. – Теперь ты здесь. Делай, что тебе говорят, и все пройдет гладко.

Я сдерживаю свое разочарование, понимая, что любая попытка спорить будет бессмысленной. Эти люди не дадут мне ничего. Ни информации, ни утешения, ни даже лучика надежды.

– Что будет завтра? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ. Мне просто нужно что-то, что угодно, за что можно держаться.

Мужчина с татуировкой на горле холодно мне улыбается. – Скоро узнаешь.

С этими словами они разворачиваются и уходят, а дверь за ними с тяжелым стуком закрывается, запирая меня внутри. Замок встает на место с такой окончательностью, что мое сердце замирает.

Я сейчас одна, по-настоящему одна, и нет ничего, кроме моих мыслей и тихого гудения страха, поселившегося в моей груди. В комнате слишком тихо, такая тишина, которая заставляет ваш разум блуждать в темных местах. Я сажусь на край кровати, матрас жесткий и неподатливый под моим весом.

Мне хочется плакать, но я подавляю это желание. Слезы мне сейчас не помогут. Я думаю о Люке, о его улыбке, о том, как он бежал ко мне, когда ему было страшно. Он – причина, по которой я здесь, причина, по которой я должна продолжать идти. Что бы ни случилось завтра, что бы ни запланировал Кейс Престон, я должна это пережить. Для него.

Я снова окидываю взглядом комнату, пытаясь найти что-то, хоть что-то, что могло бы дать мне чувство контроля. Ничего нет. Никаких картинок, никаких украшений, ничего личного. Это тюрьма, простая и понятная, и я заперта внутри.

Сделав глубокий вдох, я ложусь на кровать, уставившись в потолок. Тьма давит со всех сторон, но я отказываюсь позволить ей поглотить меня. Я зашла слишком далеко, чтобы сдаться сейчас. Я закрываю глаза, желая, чтобы сон пришел, хотя я знаю, что он будет неуловимым. Завтра я встречу все, что Кейс мне подкинет. Я сделаю то, что должна.

Ради Люка и ради шанса вернуть себе часть жизни, которая ускользает от меня.

Глава 1 – Иван

Воздух в комнате густ от напряжения, от которого мурашки по коже. Я окидываю взглядом длинный стол, вглядываясь в лица мужчин, которые в равной степени вызывают уважение и страх. Тусклый свет над головой отбрасывает резкие тени на их черты, подчеркивая жесткие линии, вытравленные годами насилия, власти и контроля.

Мой брат Кирилл сидит справа от меня, его выражение лица, как всегда, непроницаемо. Вайолет, его жена, сидит рядом с ним, ее осанка царственная, хотя я замечаю легкую складку беспокойства на ее лбу.

Эта встреча не была запланирована, но когда кто-то решает украсть у Братвы, мы не ждем. Мы действуем.

Я наклоняюсь вперед, кладу локти на стол, мой взгляд сужается к Максиму, моему самому близкому другу и тому, кому я доверяю свою жизнь. Если кто-то и может докопаться до сути, так это он. Напряжение в комнате нарастает, пока все ждут, что он скажет.

– Ты что-нибудь узнал? – прорезает тишину мой голос, резкий и требовательный. Здесь нет места колебаниям.

Темные глаза Максима встречаются с моими, его выражение лица серьезно, как никогда. – Мы отследили источник утечки до Нью-Йорка, – начинает он, его тон размеренный, но с оттенком разочарования, которое, я знаю, он чувствует. – Мы не смогли точно определить ответственного. Тот, кто это сделал, замел следы. Это не просто хакер, он знает, что делает.

Моя челюсть сжимается, разочарование кипит прямо под поверхностью. – Нью-Йорк. – Мне не нужно больше ничего говорить. Престоны. Название висит в воздухе непроизнесенным, но оно у всех на уме.

Кирилл откидывается на спинку стула, его зеленые глаза сужаются в раздумьях. Он не говорит, но я чувствую, как от него волнами исходит гнев. Наше соперничество с Престонами не секрет. Мы подтачивали их империю, забирали их клиентов, их власть, оставляя им объедки. Этот ход? От него веет отчаянием, и это опасно.

– Это имеет смысл, – говорит Максим. – Мы оказываем давление на Престонов, отнимая у них крупнейших клиентов. Они теряют деньги, теряют лицо. Это может быть их способом нанести ответный удар.

– Они в отчаянии, – наконец говорит Кирилл, его голос тихий и пронизан едва скрываемой яростью. – Отчаявшиеся люди совершают глупости.

Вайолет тянется к нему, кладя руку ему на плечо. Это небольшой жест, но его достаточно, чтобы удержать его от падения. Кирилл всегда был более нестабильным, движимым потребностью в мести, которая так и не покинула его полностью после смерти нашей матери. Я вижу этот огонь в его глазах сейчас, тот самый огонь, который подпитывал его десятилетиями.

– Нам нужно действовать осторожно, – говорю я, снова переводя взгляд на Максима. – Если мы ударим слишком рано, не имея всей информации, мы можем промахнуться мимо настоящей цели. Мы не можем себе этого позволить. Не сейчас.

Максим кивает, его лицо становится решительным. – Я продолжу копать. Есть след, пусть и слабый. Если они хоть раз оступятся, мы его найдем.

– Я хочу, чтобы глаза были везде, – продолжаю я холодным голосом. – Нью-Йорк, наши клиенты, операции Престонов, нет ничего недосягаемого. Если они думают, что могут обокрасть нас и уйти невредимыми, их ждет жестокое пробуждение.

За столом раздается ропот согласия, но я знаю, что лучше не терять бдительность. Престоны хитры, и они выжили так долго не просто так. Это только начало их возмездия, и нам нужно быть готовыми ко всему, что будет дальше.

Встреча продолжается, но мои мысли переходят к более масштабной картине. Речь идет не только о деньгах, речь идет о власти, об уважении. Престоны думают, что смогут пробраться обратно на вершину, нападая на нас там, где больно. Я сделаю так, чтобы они пожалели об этом решении.

Мысль о Софии Престон мелькает в моей голове. Я никогда не встречал эту девушку, но знаю о ней – драгоценная дочь Кейса. По слухам, она невинна, как и все, и не тронута тьмой, которой наслаждается ее отец. Слабое место, может быть? Или, может быть, просто еще одна пешка в этой смертельной игре.

Мой взгляд метнулся к Кириллу, который снова обсуждает логистику с Максимом. Его внимание острое как бритва, его манеры столь же безжалостны, как и всегда. Между нами есть связь, которая глубже крови, выкованная в огне нашего общего прошлого. Мы понимаем друг друга так, как никто другой не может, и я знаю, что когда придет время, он будет готов сделать все, что потребуется.

Максим слегка наклоняется, понижая голос, продолжая говорить с Кириллом. – Нам нужно ударить по больному месту, но стратегически. Как только мы найдем трещину в их обороне, мы начнем действовать.

Кирилл кивает, выражение его лица мрачное. – Мы это сделаем. Когда мы это сделаем, они этого даже не заметят.

Встреча затягивается, голоса кружатся вокруг меня, пока планы и стратегии перебрасываются туда-сюда. Я не отрываю взгляда от стола, мои мысли в другом месте. Престоны думают, что могут обокрасть нас и уйти. В этом их проблема, они всегда думают слишком мелко, слишком много о деньгах, как будто это все, что имеет значение. Они не понимают, что этот мир построен не только на деньгах. Он о власти, страхе, уважении.

Я смотрю на Кирилла, его глаза горят едва сдерживаемым гневом. Он наклоняется к Максиму, его голос тихий, но твердый. – Нам нужно дать сдачи. Жестко. Они забрали наши деньги, наших клиентов. Мы не можем позволить им уйти от ответственности.

Максим кивает, выражение его лица мрачное. – Я согласен. Нам нужно действовать разумно. Если мы ударим сейчас, не зная, с кем именно имеем дело, мы можем просто сыграть им на руку.

Кирилл стискивает зубы, в его позе явно чувствуется разочарование. – Умные? Они не были умными, когда украли у нас. Они были смелыми, безрассудными. Мы должны показать им, как выглядит настоящее безрассудство.

Вайолет снова успокаивающе кладет руку на руку Кирилла, ее голос успокаивает. – Мы так и сделаем, Кирилл. Иван прав, сначала нам нужна вся информация. Как только мы узнаем, кто за этим стоит, мы сможем убедиться, что они заплатят.

Глаза Кирилла сверкают, но он не спорит. Вместо этого он поворачивается ко мне. – Какой план, Иван? Мы не можем просто сидеть здесь и ничего не делать.

Я делаю глубокий вдох, сохраняя ровный голос. – Мы не будем. Максим, ты будешь продолжать копать. Я хочу знать, кто это сделал, до мельчайших подробностей. Я не просто хочу отомстить, я хочу их уничтожить.

Максим кивает, его темные глаза встречаются с моими. – Я займусь. Есть след, пусть и слабый. Мы его найдем.

Кирилл беспокойно ерзает на месте. – Когда мы это сделаем?

Я наклоняюсь вперед, мой взгляд тверд, как сталь. – Мы заставим их пожалеть об этом. Речь идет не только о том, чтобы вернуть то, что принадлежит нам, речь идет о том, чтобы послать сообщение. Престоны думают, что могут играть с нами, что могут украсть и уйти. Мы покажем им, как они ошибаются.

Кирилл ухмыляется, в его глазах появляется опасный блеск. – Хорошо. Они слишком расслабились, думая, что они неприкасаемые. Пора напомнить им, кто на самом деле обладает властью.

Артем, стоящий у двери, вмешивается, его голос глубокий и ровный. – Начнем с их бизнеса? Снесем их, одно за другим?

Я качаю головой. – Слишком легко. Они этого и ожидают. Нет, мы ударим по их больному месту, прямо по ядру. Мы уже забрали их крупнейших клиентов. Теперь мы сделаем так, чтобы остальная часть их империи рухнула изнутри. Мы настроим против них их собственных людей, покажем им, что преданность Престонам, это смертный приговор.

Вайолет кивает, ее голос тихий, но твердый. – А как насчет Софии Престон? Она – слабость, Иван. Кейс держит ее подальше от темноты, подальше от всего этого.

Легкая улыбка дергает уголок моего рта. – Она – слабость. А слабости должны эксплуатироваться. Не грубой силой, нет, это было бы слишком жестоко. Мы используем ее как рычаг, как способ залезть под кожу Кейса. Он думает, что она в безопасности, нетронутая тьмой этого мира. Мы покажем ему, как он ошибается.

Ухмылка Кирилла становится шире. – Ты хочешь втянуть ее в это? Это смело, даже для тебя, Иван.

Я встречаю его взгляд, не дрогнув. – В этой ситуации нужна смелость. Престоны разыграли свою карту, они думают, что денег достаточно, чтобы ослабить нас. Они не понимают, что наша сила выходит далеко за рамки этого. Мы ударим их так, что они не заметят, и когда мы закончим, они пожалеют, что перешли нам дорогу.

Максим наклоняется, понижая голос. – Я начну готовиться. Нам нужно будет двигаться осторожно, убедиться, что не останется никаких следов, ведущих к нам.

– Действуй, – говорю я, мой тон окончательный. – Не спускай глаз с Нью-Йорка. Они хорошо спрятались, но все совершают ошибки. Как только они оступятся, мы будем готовы.

Лицо Кирилла мрачнеет, гнев кипит где-то под поверхностью. – Конечно.

Я не колеблюсь. – Нет времени лучше, чем сейчас. Приступай к делу.

По комнате проносится шепот согласия, но я вижу это в их глазах, жажду мести, потребность восстановить нашу честь. Престоны думают, что победили, забрав наши деньги. Они не понимают, что только подготовили почву для собственного уничтожения.

Я отодвигаю стул, звук его царапания по полу разносится по комнате. – Это еще не конец. Это только начало. Когда мы закончим, Престоны станут всего лишь воспоминанием, уроком для других, что происходит, когда осмеливаешься бросить вызов Братве.

Когда встреча закрывается, мужчины и Вайолет встают со своих мест, напряжение витает в воздухе, как после шторма. Максим обменивается со мной коротким кивком, уже сосредоточенный на предстоящей задаче. Я смотрю, как он уходит, его шаги целеустремленны, когда он направляется, чтобы привести наши планы в действие. Остальные следуют его примеру, у каждого своя роль, их преданность непоколебима.

Кирилл задерживается позади, его глаза следят за последним из мужчин, выходящих из комнаты. Когда мы остаемся одни, он жестом приглашает меня присоединиться к нему в коридоре. Я следую за ним, дверь с тяжелым стуком закрывается за нами. Тусклое освещение коридора отбрасывает длинные тени, делая пространство еще уже.

Кирилл останавливается в нескольких шагах от зала заседаний, поворачиваясь ко мне. Выражение его лица серьезное, но в его глазах есть намек на что-то еще, что-то более мягкое, более задумчивое. Это не тот взгляд, который я привык видеть у него, и он застает меня врасплох.

– Иван, – начинает он, его голос тихий и ровный, – Я рад, что ты активизировался. Сейчас это нам нужно больше, чем когда-либо.

Я удерживаю его взгляд, ища смысл в его словах. Кирилл всегда был тем, кто был главным, тем, кто вел нас через самые темные времена. Его присутствие было постоянной, непоколебимой силой, которая держала Братву вместе. В последнее время что-то изменилось. Он отстранился, все больше и больше позволяя мне брать бразды правления в свои руки.

– Я просто делаю то, что необходимо, – отвечаю я, хотя знаю, что это еще не все.

Он кивает, выражение его лица слегка смягчается. – Ты. С тех пор как я женился на Вайолет... – Он замолкает, словно подыскивая нужные слова. – Все изменилось. Я сделал шаг назад. Не потому, что мне все равно, а потому, что я нашел что-то, кого-то, кто имеет большее значение.

Я знаю, что он имеет в виду. Я увидел перемены в нем с тех пор, как в его жизни появилась Вайолет. Она приземлила его так, как ничто другое не смогло бы. Там, где раньше не было ничего, кроме ярости и стремления к мести, теперь есть что-то еще, желание защищать, строить будущее. Это сделало его в некотором роде мягче, но я знаю, что это не следует принимать за слабость.

– Я понял, – говорю я понимающим тоном. – Ты вел нас годами. Ты заслуживаешь иметь что-то для себя.

Глаза Кирилла вспыхивают благодарностью, но он не позволяет ей задержаться. – Я доверяю тебе, Иван. Ты уже не раз доказал свою состоятельность. Мне нужно, чтобы ты продолжал это делать. Престоны на этом не остановятся. Они будут давить, они попытаются найти любую трещину, которой смогут воспользоваться. Нам нужно стать сильнее, чем когда-либо.

Я киваю, тяжесть его слов ложится мне на плечи. – Мы будем. Я не позволю им забрать то, что наше.

На мгновение мы стоим в тишине, связь между нами сильнее, чем могут передать слова. Кирилл, возможно, сделал шаг назад, но я знаю, что он все еще со мной, все еще готов сражаться, если до этого дойдет. И я готов вести, чтобы наши враги никогда не забывали, с кем они имеют дело.

Он хлопает меня по плечу, редкий жест привязанности. – У нас все получится.

– Да, – соглашаюсь я, чувствуя, как во мне крепнет решимость. Мы вместе, как и всегда.