Текст книги "Черная Жемчужина (СИ)"
Автор книги: Марго Арнелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– Потрясающе, – искренне восхитилась она.
Девочка с зелеными глазами и перемазанным в краске носом с гордостью на нее взглянула. Важно представилась:
– Люси.
Кэйла ответила ей в том же тоне, как равной. Люси деловито кивнула и полностью сосредоточилась на картине.
– Не любишь медведей?
– Просто люблю единорогов, – отозвалась Люси, вырисовывая на белом лбу закрученный рог.
– А сказки?
Люси задумалась, но лишь на мгновение, а потом пожала худыми плечиками.
– Конечно. А кто их не любит?
Кэйле в голову вдруг пришла любопытная мысль. Она рассмеялась, и Люси взглянула на нее с легким недоумением.
– Если хочешь, как-нибудь я расскажу тебе сказку о белой колдунье по имени Денизе.
– Конечно, хочу! – воскликнула Люси. Призадумалась. – А сказка будет со счастливым концом?
Кэйла улыбнулась уголком губ. Знать бы наверняка, чем закончится история Денизе… Чем закончится ее бесконечный сон. Один раз Кэйле подарили шанс спасти колдунью от гибели, которую та предчувствовала уже давно, но что-то подсказывало, что больше такого шанса не будет. Сумеет ли она правильно распорядиться данной Амерей силой? Сможет ли, подобно Денизе, разглядеть пресловутую печать смерти на лицах окружающих ее людей? И, что самое важное – сможет ли, отыскав источник, ее предотвратить?
Вопросов было слишком много, но Кэйла все же нашла в себе силы улыбнуться и уверенно сказать:
– Да, Люси. Эта история будет со счастливым концом.
Они проболтали до самого конца занятия, когда Люси торжественно вручила опешившему Кейну картину с единорогом. Кэйла уходила с улыбкой на лице, хотя пришла сюда, чтобы вызвать ее на лицах сирот. Казалось, этот день больше нужен был ей, чем детям.
Она подошла к Элли.
– Ну как? Не передумала? – с тревогой спросила та.
Кэйла помотала головой.
– Наоборот. Я придумала, что буду делать в центре.
– И что же? – спросила Элли с неподдельным интересом – ведь совсем недавно Кэйла заверяла ее, что талантов у нее нет.
– Я буду рассказывать истории.
Глава семнадцатая. Магия четырех стихий
Открывая дверь, Кэйла знала, кого увидит – стук Джеральда она научилась отличать от всех остальных.
– Что-то случилось? – спросила она вместо приветствия.
Джеральд кивнул.
– Знакомый маг, стихийник, прислал письмо из Стоунверда – маленького городка на юге. Там уже несколько недель подряд идут дожди.
– И? – приподняв бровь, недоуменно спросила Кэйла. – Это все?
Паладин взглянул на нее с укоризной.
– Жители Стоунверда – фермеры. Они живут и выживают благодаря своему делу. И тут на город обрушиваются дожди, которые не прекращаются ни на минуту. Гибнут урожаи, чахнет скотина. Люди заболевают и в такой сырости и холоде просто не могут излечиться. Они просто не могут прокормить свою семью. А скоро зима…
– Я поняла, – тихо сказала Кэйла, пристыженная. – Извини.
Взгляд Джеральда смягчился.
– Когда стоунвердцы совсем отчаялись, они обратились к стихийным магам. Вот уже несколько дней стихийники пытаются спасти город от затопления, но их силы иссякают, а дождь и не думает прекращаться. Что самое странное, стоит выйти за пределы города, и дождя как не бывало.
– Ты думаешь, этот дождь – вызванное кем-то магическое явление? – удивленно спросила Кэйла. – Но кому нужно затапливать собственный город?
– Именно это нам и нужно выяснить, – пожимая плечами, отозвался Джеральд. Помолчал, хмуря брови. – Я все еще пытаюсь привыкнуть к тому, что ты потеряла память. А значит, ты, по всей видимости, и не представляешь, насколько злопамятными бывают колдуны и маги. Возможно, речь идет о том, кто уже давно покинул Стоунверд и теперь жаждет отомстить его жителям.
Кэйла поспешно собралась, набив наплечную сумку амулетами, зельями и прочими колдовскими принадлежностями. Не забыла про дневник и кожаный чехол с флаконами с кровью. Взяла в дорогу еды – по словам Джеральда, путь предстоял неблизкий.
Они выехали спустя несколько минут. Кэйла – на белогривой красавице Леди, Джеральд – на своенравном Сумраке. Каждый день по возможности она практиковалась не только в колдовстве, пускай оно и отнимало львиную долю времени, но и в верховой езде, и теперь чувствовала себя в седле уже куда увереннее.
– Так значит, магией четырех стихий могут обладать только маги? – спросила Кэйла, когда Венге остался за их спинами.
– Нет, отчего же. Колдуньям и колдунам этот дар вполне по силам, хоть и проявляется несколько иначе, чем у магов-стихийников. Ведь все, что окружает нас – вода, земля, огонь и воздух…
– Это Амерей, – тихо сказала она.
Джеральд кивнул. Кэйла скорее почувствовала, чем увидела обращенный к ней обеспокоенный взгляд.
– Денизе… Признаюсь, меня тревожит то, что происходит с тобой в последнее время. Да, ты возвращаешь себе прежнюю силу, но… Почему ты не хочешь найти того, кто ее похитил?
«Потому что я знаю правду». Вслух она сказала:
– Сейчас на это нет времени. Как только сила полностью пробудится во мне, я… что-нибудь придумаю.
Джеральд как-то подозрительно на нее взглянул и произнес фразу, которая многое сказала о прежней обладательнице амулета с черной жемчужиной:
– Не в твоем характере прощать.
Кэйла предпочла промолчать.
Через несколько часов пути они решили устроить привал. Желая побольше узнать о неизвестной области магии, она открыла дневник Денизе.
«Стихийная магия – это магия огня, воздуха, воды и земли. Невозможно выучить только одну магию стихий, не касаясь остальных – для полного понимания необходимо работать со всеми четырьмя. К тому же, изучение только одной стихии опасно. Ты никогда не знаешь, в какой ситуации окажешься, и какая именно стихия придет на помощь.
Чтобы создать заклинание, нужно несколько вещей. Первая – это представление результата: того, что должно получиться в итоге. Некоторым магам необходимо произнести нужный эффект вслух, например «воспламенись», другим же достаточно только мысленного представления.
Второе: ментальная энергия – для магов, сила – для колдунов. Чем больше ты будешь практиковаться, тем лучше будут получаться заклинания. Если ты используешь сильное заклинание в первый раз, оно высосет из тебя много энергии, но чем чаще будешь его повторять, тем легче оно будет получаться. Однако на первых порах будь очень осторожна с мощными заклинаниями.
Третье, и самое главное: тебе необходима сама стихия. Как бы ни был силен маг или колдун, невозможно создать стихийное заклинание из ничего. Ты не сможешь вызвать огненный шар в залитой водой пещере, где огня и в помине нет. Зато сможешь проводить множество манипуляций с водой. Заклинания воздуха можно создать всегда, но они и самые слабые. С заклинаниями земли ситуация сложнее: в открытом пространстве, в дикой природе создать их легко, а вот в помещении – практически невозможно.
В стихийной магии есть семь ступеней. Первые четыре – подготовительные, они нужны для того, чтобы постичь тонкости этой школы. Заклинания начальных ступеней не могут ни защитить мага, ни причинить вред врагу.
А теперь расскажу чуть подробнее о самих стихиях. Огонь и вода являются самыми эффективными: огонь из-за эффекта возгорания, а вода благодаря большей доступности и многочисленным вариантам использования. На этапе высокого владения магией огня ты сможешь создавать синее пламя, чья температура намного выше желтого. А с высокой степенью владения магией воды, наоборот, сможешь сильно понижать температуру, превращая воду в лед.
Что касается более слабых стихий – земли и воздуха, то они чаще всего используются для создания препятствий врагам. Однако, в совершенстве овладев разрушительной силой этих стихий, ты сможешь создать действительно мощное заклинание – молнию. Происходит это при взаимодействии обеих стихий: так как воздух заряжен положительно, а земля отрицательно, маг, создавая столкновение противоположно заряженных областей, вызывает молниевый разряд.
Думаю, теории достаточно. Стихийная магия слишком гибкая в использовании, чтобы заключать ее в жесткие теоретические рамки. Как только начнется практика, ты, я уверена, сразу же все поймешь. Ладно, не сразу же, но со временем – обязательно.
Итак, первая ступень стихийной магии, которая называется «ощущение», поможет тебе понять мощь твоей ментальной энергии, но ее главная задача – развить силу представления.
Поставь перед собой емкость с водой и протяни над ней руку. Почувствуй воду кончиками пальцев, не касаясь ее. Ты должна дотянуться до воды, не меняя положения рук, почувствовать заключенную в ней магию, дыхание Амерей. Первую ступень можно практиковать также на стихии огня и земли, но огонь надо держать на большем расстоянии от себя».
На этом описание первой ступени стихийной магии заканчивалось.
Пока Джеральд занимался приготовлением нехитрой похлебки, Кэйла набрала в свою миску свежей земли, а миску паладина до краев заполнила водой из фляги. Огнем решила заняться позже – на первый раз (а возможно, и на первые раз десять) хватит и двух стихий.
Она села на колени перед чашей с водой. Распростерла руку над ней и попыталась почувствовать воду кончиками пальцев. Несколько минут ничего не происходило. Кэйла попеременно держала руку то над водой, то над землей. Ноги затекли, и пришлось сменить позу. Денизе была права – это действительно оказалось скучным занятием, но сдаваться Кэйла не собиралась.
В конце концов, сила Денизе к этому времени открылась в ней если не распустившимся цветком, то полным жизненной силы бутоном. Кэйле доводилось практиковать и куда более сложные чары… просто иного рода. А сама Денизе, судя по страницам в ее дневнике, о магии стихий знала не понаслышке.
Когда похлебка на разведенном Джеральдом костре уже закипала, у нее наконец получилось. Кэйла сидела с закрытыми глазами и в первый момент решила, что нечаянно опустила руку в емкость с водой. Открыв глаза, ахнула: ладонь зависла на некотором расстоянии от миски. А ее пальцы в этот момент, казалось, легонько гладили поверхность воды.
Джеральд, который все это время настороженно наблюдал за ее манипуляциями, со смешком заметил, что их миски для еды заняты. Голова Кэйлы, однако, кружилась не от голода, а от притока адреналина, потому, выплеснув воду, она отдала Джеральду его миску, а к себе пододвинула чашу с землей и заученным уже жестом простерла над ней ладонь.
Кэйла ждала, что придется провести в оцепенении десятки томительных минут, прежде чем у нее что-то получится. Однако магия земли подчинилась ей довольно быстро. И тогда она осознала: не так важна стихия, как само понимание той или иной ступени магии. Кэйла убедилась в этом получасом позже, держа ладонь на расстоянии вытянутой руки от костра. Сначала она ощутила тепло, потом жар. Первая ступень давалась ей все легче и легче.
Она повышала градус сложности, увеличивая расстояние между собой и стихией. На следующем привале сумела ощутить воду в ручье, что находился в нескольких шагах от нее. Кэйла улыбалась, стоя с закрытыми глазами посреди поляны, тогда как ее пальцы гладили ледяную воду. Усилием воли проникла чуть дальше. Колкий холод объял руку по локоть, кончиками пальцев она коснулась дна и почувствовала податливую шершавость земли. Открыв глаза, убедилась, что стоит совершенно неподвижно, и рассмеялась счастливым смехом.
– Я смотрю, тебе нравится изучать магию с самых ее основ, – с улыбкой заметил Джеральд.
– Еще бы! Я ведь не помню, как это было в прошлый раз.
На его лице промелькнуло странное выражение – сплетение ностальгии и легкой печали. По тем, ушедшим временам.
– Ты рассказывала мне, что твоя сила пробудилась очень рано. Магия давалась тебе легко, и ты все время рвалась изучать все новое и новое, хотя наставницы не одобряли твой порыв. Убеждали, что магия становится опасной, если изучать ее хаотично. Но на обычных занятиях, которые так веселят тебя теперь, тебе было скучно.
Кэйла села рядом с Джеральдом у костра и обхватила руками колени. Невидяще глядя на языки пламени, тихо произнесла:
– С тех пор многое изменилось.
– Все изменилось, – глухо ответил паладин.
Что-то было в его голосе, в его лице… Нечто неуловимое, чему она никак не могла подобрать название. Джеральд смотрел на нее, не отрываясь, и только Кэйла собралась с духом, чтобы обо всем ему рассказать, он отвел взгляд. Момент был упущен, решимость угасла. Да и поверил бы Джеральд? И если бы поверил, как бы отнесся к ее словам? Вдруг посчитал бы ее самозванкой?
Видение, которое открыло смерть возлюбленного Денизе, настолько выбило Кэйлу из колеи, что она забыла, ради чего все это затеяла. После увиденного снова вторгаться в прошлое белой колдуньи казалось кощунственным. К счастью, был и другой способ узнать, что связывало колдунью и ее паладина. Его она подсмотрела в дневнике, среди страниц, озаглавленных «несложные заклинания».
Джеральд соорудил защитный барьер у костра, и только после этого уснул, на пару часов доверив ей нести вахту. Кэйла подкралась к нему. Миниатюрным серпом для сбора трав из арсенала Денизе срезала с его головы несколько волосков. Поморщившись от боли, выдернула парочку и у себя. А затем, сплетя их вместе, сожгла призванным на ладонь огнем.
Дело за малым – шепча заклинание, растереть в руках полученный пепел. Когда в голове появился образ, который должен был показать, что Джеральд чувствует к ней сейчас, Кэйла ошеломленно замерла. Она словно натолкнулась на стену. Гладкая, холодная, почти ледяная, стена могла означать только одно – отчужденность. Равнодушие.
Но все эти проникновенные взгляды, все эти двусмысленные паузы между ними… Неужели она лишь приняла желаемое за действительное? Так отчаянно хотела почувствовать в нем искру симпатии, что надумала себе всякое?
Кэйла кусала губы до боли, щеки ее пылали. Хватит врать себе, хватить строить иллюзии. Они из разных миров. Она не сможет навсегда остаться в его мире, Джеральд никогда не окажется в ее реальности. Он – лишь сновидение.
Тогда почему Кэйле было так горько, когда пепел медленно падал на землю с ее ладони?
Глава восемнадцатая. Дожди в Стоунверде
Еще до того, как показались двухэтажные каменные дома с плоскими крышами, Кэйла поняла, что они неподалеку от Стоунверда. Только минуту назад сверкало солнце, припекая ее макушку, а потом… Кэйла и не заметила, как окружающий мир переменился – небо затянуло тяжелыми свинцовыми тучами, пошел дождь. И чем ближе они подъезжали к городку, тем сильнее тот становился.
Джеральд послал ей красноречивый взгляд.
– Пока это просто дождь, – из чистого упрямства сказала она.
– Дождь, который не прекращается уже несколько недель, – заметил паладин.
Кэйла вздохнула, признавая его правоту. Хмуро подумала о том, что уж Денизе непременно бы почувствовала, если бы в Стоунверде и впрямь творилось нечто… неправильное. А она не чувствовала ничего, кроме противных холодных капель, что забирались под одежду. Совсем скоро Кэйла промокла насквозь.
Выпарить бы воду, призвав на помощь стихию огня, но на этом этапе владения стихийной магией она рисковала получить серьезный ожог или спалить симпатичный дорожный костюм из белой кожи с черными вставками на поясе и плечах. Кэйла покраснела до кончиков волос, невольно представив себя обнаженной под изумленным взглядом Джеральда. Хорошо, что паладин зорко всматривался вдаль, высматривая возможную угрозу.
За городскими воротами раскинулись поля, которые кормили стоунвердцев до того, как пришли дожди. Сейчас почва превратилась в кашу, а растения жалко прижимались к раскисшей земле. У ворот их встретил моложавый мужчина с густой копной рыжих волос – сухих, благодаря невидимому барьеру, что окружал незнакомца. Капли дождя, не долетая до его макушки, растекались и опадали на землю. Рыжеволосый уважительно кивнул, назвав Кэйлу Черной Жемчужиной.
– Мы уже не справляемся, – признался он. – Наши силы на исходе, а новых стихийников Совет посылать отказывается. Считают это напрасной тратой времени. Вот только если мы ничего не сделаем в ближайшую пару недель, город будет затоплен. Он находится в низине, как вы наверняка успели заметить, а значит, стоит нам только ослабить контроль над дождем – и Стоунверд уйдет под воду.
– А как же люди? – воскликнула Кэйла.
– А людям придется перебраться в другое место, чего они, разумеется, совершенно не хотят. Но, как говорит Совет, иного выхода они не видят. – Стихийник устало махнул рукой. – Откровенно говоря, им просто нет дела до происходящего в Стоунверде. Дожди – это слишком мелко для них. Если бы дожди убивали горожан – другое дело, а так…
– И что вы делаете с дождем? С водой, которая затапливает город?
– Высушиваем огненной стихией. Или превращаем в лед, который горожане увозят подальше от Стоунверда. Но, как я и говорил, наши силы кончаются, а дождь и не думает прекращаться. Иногда мне кажется, что он просто насмехается над нами.
Кэйла заверила стихийника, который представился Броузом, что сделает все, что в ее силах. Они с Джеральдом сняли комнаты в местной гостинице и поспешили разделиться, чтобы высушить одежду и принять горячую ванну. Воду здесь согревали огненные рунные камни. Как объяснила хозяйка гостиницы, после начала дождя цены на них подскочили едва ли не вдвое. Услышав стоимость аренды комнаты, в которую входили и рунные камни для обогрева, Джеральд ошарашено поморгал, но все же вложил в руку хозяйки горсть серебряных монет.
Приведя себя в порядок, Кэйла спустилась вниз и обнаружила там мрачного Джеральда. Он кивком головы указал ей на подавальщицу. Совсем молодая и очень хорошенькая, она натужно кашляла, и с каждым вздохом из ее рта вырывался хрип.
– Люди болеют, а вылечить их некому. Никто из целителей не поедет в городок в глуши, зная, что его жителям нечем расплатиться за их услуги. А последователи культа Амерей, те, кто привык помогать людям безвозмездно, обитают, в основном, в больших городах, и редко их покидают. Разве что в случае войны.
– Это несправедливо, – тихо сказала Кэйла. – Совет не желает посылать в Стоунверд магов, потому что не считает бесконечный дождь серьезной трагедией, а целители не желают приезжать, потому что не считают таковой простуду. Получается, что стоунвердцы предоставлены самим себе, и никому до них толком нет дела.
Джеральд задержал на ней взгляд и серьезно сказал:
– Нам – есть.
Выглянув в окно, Кэйла поежилась. Дождь, серость и уныние – вот что каждый день на протяжении нескольких недель видели жители Стоунверда. Голод, простуда и бесконечная тоска – все, что они знали.
Кэйла тряхнула головой – дождь нагонял на нее тоску. Хуже всего то, что она понятия не имела, как его прекратить. Если уж стихийникам не под силу подобное, что говорить о ней, неопытной колдунье?
«С малого, Кэйла, – сказала она самой себе, – начинай с малого».
Вздохнула и вновь бросила тоскливый взгляд за окно. И с чего ей начать?
Кэйла подошла к окну и приложила к стеклу руку. Прикрыла глаза, представляя, как дотрагивается до холодных струн дождя. Почувствовала капли на своей ладони, словно разделяющего их стекла и не было вовсе, и едва заметно улыбнулась.
Она понемногу училась распознавать сокрытую в реликтах – артефактах Старого мира – магию. Стоило только коснуться зачарованной вещицы, и внутри рождалось необычное ощущение – напряжение, как от натянутой струны, и легкое жжение в кончиках пальцах. И чем сильнее магия – тем сильнее исходящий от нее жар.
Порой магия, заключенная в предмете, дарила ощущение прохлады – легкого бриза или погружения в воду жарким днем. Так отзывалась магия целительная. Агрессивные чары – например, чары, способные вытягивать из человека живительную силу, Кэйла распознавала легче любых других. Неудивительно – сложно позабыть ощущение, что из тебя тянут жилы и скручивают их в жгуты. Вещей, зачарованных подобным образом, она ожидаемо старалась избегать.
Пусть магия – такой, какой знали ее Денизе и Джеральд – ушла из Нового мира, отголоски ее остались.
На расстоянии «касаясь» пальцами дождевых капель, Кэйла не ощущала в них ничего странного, ничего магического. Дождь как дождь… Однако это ничего не значило – дождь мог быть и совершенно обычным, но то, что удерживало тучи над Стоунвердом, обычным быть никак не могло.
Так и не добившись успеха, Кэйла решила поговорить с хозяйкой гостиницы Лалетой, миловидной женщиной приятной полноты.
– Скажите, несколько недель назад в городе не произошло ничего не обычного? – поинтересовалась она. Вспомнив версию Джеральда об изгнаннике, решившем наслать на Стоунверд проклятие, добавила: – Может, один из жителей поссорился с другими?
– Нет, ничего подобного, – замотала головой Лалета. – Стоунверд вообще городок дружный. – Она помрачнела. – Точнее, был таким до дождей. Сейчас горожане, конечно, в панике, прячут зерно, боясь, как бы не украли – запасы-то у всех подходят к концу, а новых пока не предвидится. Люди ожесточились, подозревают каждого, в ком есть хоть толика магии. Хотя самим стоунвердцам насылать на свой собственный город дожди ни к чему.
– И мы об этом подумали. Поэтому я и спросила – не случалось ли такого, чтобы жители прогоняли кого-то из города? Или чтобы Стоунверд покинул тот, кто мог затаить на жителей обиду?
Лалета задумалась, но затем снова покачала головой. Виновато взглянула на Кэйлу.
– Не помню такого. Думаю, я бы знала, если бы произошло что-то такое. Слухи здесь разносятся быстро.
Кэйла вздохнула. Пока они цеплялись за воздух, и ни к чему хорошему это ожидаемо не привело.
– Нужно отдохнуть, – подал голос хладнокровный, как всегда, Джеральд. – Сейчас горожане все равно разбрелись по своим домам. Не стоит их беспокоить. Да и думается лучше на свежую голову.
Пожелав паладину спокойного сна, Кэйла неохотно направилась в свою комнату. Засыпала она не с самыми веселыми мыслями. Ее терзала загадка бесконечного дождя. Перед глазами постоянно вставало печальное лицо Лалеты. Город медленно чах, и никто, кроме почти отчаявшихся магов-стихийников, не пожелал прийти стоунвердцам на помощь.
Кэйла не знала, сколько времени прошло, прежде чем сон опутал ее крепкими сетями. А за окном безостановочно лил дождь.
Первой ее мыслью после пробуждения было: «Солнце!» Пасмурное настроение мгновенно растворилось в солнечных лучах, что бились в окно, настойчиво проникая в комнату сквозь полупрозрачные занавески.
В электронной почте Кэйлу ждало непрочитанное письмо. Она бросила взгляд на адрес отправки, и сердце на мгновение сбилось с ритма. Кликнула мышкой так быстро, словно боялась, что письмо вот-вот исчезнет прямо на ее глазах. Писал ей Скотт Крамер, старший исследователь Архива. Он хотел – нет, просто-таки жаждал – знать, что за чудесный артефакт прошлого позволил ей перевести отрывок про колдунов и паладинов.
Перечитывая письмо, Кэйла нервно кусала щеку изнутри. Не перегнула ли она палку? Она ведь, ни много ни мало, заявляла о том, что ее реликт – не простой, а… магический. Обычные люди охотно верили в то, что осколки Старого мира заключают в себе магию (не зря дело Джошуа процветало), а вот люди науки по большей части были скептиками. Да, некоторые исследователи разделяли теорию о сохранении доли магии в реликтах, найденных по всему миру. Другие же (и их все же было значительное большинство) считали ее совершенно антинаучной. Даже смехотворной.
Но как иначе Кэйла могла объяснить то, что увидела в книге? Да и то, что мистер Крамер откликнулся на ее письмо, говорило о многом. Он или уже поверил ей или хотел удостовериться в ее словах, увидеть волшебную вещицу и ее волшебные свойства собственными глазами.
Кэйла торопливо собралась. Выскользнула из дома, радуясь, что удалось избежать встречи с Дарлин. Чем дальше, тем меньше у них было тем для разговора и тем более неловким становилось нахождение в одной комнате. Джошуа она не встретила тоже. Неудивительно, впрочем – порой они могли прожить друг с другом месяц, но так и не пересечься.
За стойкой Кэйлу встретил все тот же неприветливый младший архивариус. При виде нее он поджал губы.
– Мистер Крамер назначил мне встречу, – не без некоего торжества объявила Кэйла. – Где я могу его найти?
Архивариус проводил ее до лифта и сухо бросил на прощание: «Четвертый этаж. Дальше прямо до конца коридора. Не ошибетесь». Кажется, ее и впрямь ждали… Кэйла глубоко вздохнула и, окрыленная, ответила ему милой улыбкой. Архивариус с фырканьем отвернулся, явно недоумевая, зачем кому-то понадобилось принимать у себя столь юную «независимую исследовательницу».
Едва двери лифта открылись, Кэйла увидела длинный коридор с чередой дверей по обеим сторонам и застекленной дверью в самом его конце. Выдохнув, решительным шагом направилась туда.
Мужчина с каштановыми волосами лет тридцати пяти – судя по всему, это и был Скотт Крамер – сидел за столом и торопливо стучал по клавиатуре, набирая текст. Как только Кэйла, постучавшись, вошла, он приветливо и одновременно растерянно ей улыбнулся.
– Здравствуйте, вы мне писали. Я – та девушка с… м-м-м… артефактом-переводчиком.
Мистер Крамер порывисто вскочил, едва не перевернув и ноутбук, и стоящую рядом чашку с дымящимся кофе. Ринувшись к Кэйле, энергично пожал ей руку. Она оторопела и от бьющей в нем ключом жизни, и от того, насколько он оказался высок.
– Простите мою заминку, я предполагал…
– Что я буду старше? – с улыбкой предположила Кэйла.
Мистер Крамер беззлобно хохотнул.
– Пожалуй, самую малость. Но мы живем в такое странное время… Юными исследователями сейчас, пожалуй, уже мало кого удивишь.
«Скажите это вашему младшему архивариусу».
Он снова сел за стол и откинулся на спинку крутящегося стула. В каждом его жесте сквозило нетерпение.
– Итак, вы утверждаете, что вам в руки попался реликт, который позволяет вам переводить тексты на любом незнакомом языке?
– Не на любом, только на языках Старого мира, – поправила его Кэйла.
«И, судя по всему, лишь тех, что были известны Денизе».
– Ты можешь продемонстрировать мне, как действует найденный тобой реликт?
Кэйла оглядела стол, по которому был рассыпан целый ворох распечатанных страниц.
– А вы, я смотрю, подготовились к моему приходу?
Крамер ответил ей улыбкой, которая стерла с его лица несколько лет.
– Мы, исследователи – не из тех, кто принимает все на веру…
Кэйла прошла к столу и поднесла к глазам первую распечатку. Намеренно взяла ее правой рукой, запястье которой обнимал тонкий браслет с выгравированными на серебре знаками – прелестная, но абсолютно бесполезная безделушка. Ее Кэйла позаимствовала из сокровищницы Джошуа.
Браслет как по волшебству приковал взгляд архивариуса. Кэйла тем временем сунула левую руку в карман черных джинсов и сжала лежащую там жемчужину. Текст перед ее глазами, еще мгновение назад бывший лишь калейдоскопом странных старинных знаков, преобразился в стройный и понятный текст.
Кэйла вздрогнула.
– Что? Что там? – мгновенно уловив перемену в ее настроении, Крамер подался вперед.
– Это выдержки из чьих-то дневников, – глухим голосом отозвалась Кэйла. – В них говорится о «большой беде», которая распространится по миру и его уничтожит. О провидицах и провидцах, которые видят отпечаток смерти на человеческих лицах.
Выходит, Денизе была не единственной.
– А здесь? – возбужденно спросил Крамер, подсовывая ей новую распечатку.
– Тут говорится что-то о телах… И душах. И… гниении, разложении? О том, что именно погибшие люди распространяли по земле неведомую заразу. То, что поразило их души и тела, после их смерти поражало землю. – Кэйла нахмурилась. – Под неведомой заразой подразумевается Скверна?
Оторвав взгляд от листка, она растерянно моргнула. Лицо Крамера было застывшим, напряженным. Спустя пару мгновений он порывисто вскочил. Стул завертелся, словно карусель, но Крамер этого даже не заметил. Пересекая пространство широкими, энергичными шагами, дошел до одной стены, потом до другой; от окна, у которого стоял его стол, к входной двери.
– Невероятно… Это сходится с тем, что узнали наши исследователи. Я хочу сказать, да, вы не сказали ничего нового… ха-ха, простите за тавтологию, но это значит… нет, это конечно, ничего напрямую не доказывает, ведь вы могли узнать… нет, откуда бы вы могли это знать? Информация о Скверне не то чтобы засекречена, просто… существует разного рода информация. Какой ученый поверит тайным знакам и символам? Пророчествам, предсказаниям и предвидениям грядущего? А я вам скажу. Наш отдел занимается как раз такими исследованиями.
Кэйла совершенно запуталась, где заканчивался монолог Крамера и начиналось его обращение с ней. Зато стало ясно, отчего именно он заинтересовался ее письмом…
– Могу я?.. – дрогнувшим голосом спросил архивариус.
Зато хоть ненадолго замер – в шаге от нее.
– Да, но вряд ли оно сработает на вас, – отозвалась Кэйла, глядя на Крамера честными глазами и снимая с запястья браслет.
А уж по какой причине, пусть додумывает сам. Может, между ней и браслетом сложилась особая связь. Может, сила выгравированных на нем знаков впечаталась ей под кожу…
Результат оказался для нее ожидаем, но Крамера отчего-то не разочаровал.
– Я могу попросить вас перевести еще несколько отрывков? – Он нервно взлохматил волосы пятерней. – Разумеется, это нарушение всех возможных принятых в Архиве правил, но…
Губы Кэйлы дрогнули в улыбке.
– Но об этом никто не узнает. – Дыхание на мгновение перехватило. – Конечно. Я с удовольствием вам помогу.
