Текст книги "Черная Жемчужина (СИ)"

Автор книги: Марго Арнелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава тринадцатая. Охота на азему

Взбудораженная открытием, Кэйла еще долго бродила по комнате, глупо улыбаясь. Рассматривала вещи, которые без вмешательства магии крови ни за что не смогла бы рассмотреть сейчас, когда в комнате царствовал густой сумрак.

Она едва не пропустила время встречи с ворожеем – и пропустила бы, если бы Джеральд не постучал в дверь, возвращая ее с небес на землю. Детский восторг поутих, на смену ему пришло не самое приятное понимание: к встрече с аземой Кэйла была совершенно не готова.

– Ты что, спала? – удивился Джеральд, поверх ее плеча заглядывая в темную комнату.

– Практиковалась, – уклончиво отозвалась она.

Взяла сумку с колдовскими принадлежностями и закрыла дверь за собой.

Окружающий мир все еще выглядел искаженным, но это не доставляло Кэйле больших неудобств. Комнаты казались выпуклыми и очень светлыми. Она с любопытством осматривала скрытые в полумраке углы дома, восторгаясь, что видит их столь же отчетливо, как днем.

С ворожеем они с Джеральдом встретились в его доме. Оказалось, он уже приготовил обряд для Кэйлы. В руках Эрцволь держал чашку с каким-то темным составом.

– Луна сегодня яркая, – одобрительно произнес он, выглядывая в окно.

– Что это? – спросила Кэйла, кивая на чашку.

– Земля – для связи с Амерей, растолченная лунная трава и кровь последнего убитого аземой. Я нанесу пастой знаки на твою кожу. Надеюсь, жертва приведет тебя к своему убийце.

Кэйла шумно выдохнула. Ее не пугала участь покрыть свою кожу землей с примесью чужой крови – особенно если учесть, что совсем недавно она уже делала нечто похожее. Чего ей по-настоящему не хотелось – так это сталкиваться лицом к лицу с… духом.

Она растерянно взглянула на Джеральда. Он ободряюще кивнул, и что-то внутри, натянутое как струна, ослабло, отпустило. Как ему удавалось одним простым жестом вселять в нее спокойствие и уверенность? Интересно, чувствовала ли Денизе то же самое, ощущала ли себя рядом с Джеральдом, словно за каменной стеной?

«Не привязывайся к нему, Кэйла. В его мире ты – лишь гостья».

Она заставила себя отвести взгляд. Тихо сказала:

– Я готова.

Ворожей нанес на ее руки, плечи, грудь и спину холодную пасту. Кожа Кэйлы покрылась странными, незнакомыми ей символами как причудливыми татуировками.

– Я должна что-то чувствовать? – поинтересовалась она, когда Эрцволь нанес последний знак.

– Не сейчас. Когда мы будем ходить по деревне. Ты должна прислушиваться к ощущениям, которые рождаются внутри тебя. Дух погибшего должен привести тебя к аземе.

– Почему же вы не провели этот обряд раньше? – спросил Джеральд, складывая руки на груди.

– Я пытался вызвать духов убитых, но у меня ничего не вышло. Что-то… или кто-то… не дает мне это сделать.

– Азема, – прошептала Кэйла.

Ворожей кивнул.

– Мне остается лишь надеяться, что твоя связь с Амерей, колдунья, позволит тебе сделать то, чего так и не смог я.

Они вышли из дома Эрцволя и принялись бродить по деревне. Странное это было шествие – паладин, ворожей и колдунья, изрисованная причудливыми символами. Редкие прохожие испуганно отходили в сторону или провожали тех, что отправились на охоту за аземой, недоуменными взглядами.

Кэйла не знала, каких именно ощущений ждать, но старательно к себе прислушивалась. Постепенно окружающее пространство становилось все менее выпуклым и ярким – чары крови слабели.

Блуждание по Светлице уже порядком ей наскучило, и стало ясно, что таким способом узнать ничего не удастся. То ли дело в магии аземы, из-за которой убитые им духи не спешили приходить Кэйле, Джеральду и Эрцволю на помощь, то ли ее связь с Амерей и колдовская сила были еще слишком слабы, чтобы обряд ворожея подействовал.

– Чувствуешь что-нибудь? – осведомился Эрцволь.

– Да, но… Не знаю. Не могу понять. Что-то путает меня, отвлекает. Вы говорите, дух-кровопийца должен бродить по Светлице в поисках пищи, но почему тогда меня постоянно манит куда-то за ее пределы?

– Может быть, тебе стоит поддаться этому зову и посмотреть, куда он тебя приведет? – предложил Джеральд.

Кэйла, задержав на нем взгляд, кивнула.

Как только они вышли за пределы деревни, Джеральд, готовый к любым неожиданностям, вынул из ножен меч. Молчаливый ворожей шел за его спиной, ежеминутно оглядываясь.

Однако, к ее разочарованию, блуждание по чаще тоже оказалось провальной затеей. Кэйла стояла посреди небольшой полянки и отчетливо понимала, что пришла не туда. Но куда идти, не знала. Она совершенно запуталась.

– Денизе, ты устала, – мягко сказал Джеральд. – Тебе нужно отдохнуть и попробовать сначала.

– Нет. – Кэйла решительно качнула головой. – Что, если этой ночью умрет еще кто-нибудь?

Она вскинула голову вверх, думая о том, чтобы снова воззвать к Амерей. Взгляд упал на сияющую луну – еще не идеально круглую, но яркую, и ее вдруг осенило.

– Подождите!

Кажется, своим вскриком Кэйла напугала ворожея. Он резко задрал голову, надеясь увидеть в небе то, что так ее взбудоражило.

– Кажется, я знаю, что можно сделать.

В Светлицах в этот час уже не было ни души, потому Кэйла, не тратя времени на формальности, уселась прямо на голую землю. Вынула из сумки свой драгоценный бумажный талисман и, нетерпеливо пролистывая страницы, отыскала нужную.

«Кровь наяды, речной нимфы, позволит тебе дольше находиться под водой. Но будь осторожна – охотники на чудовищ, у которых ты будешь пополнять свои запасы, могут под видом крови наяды всучить тебе кровь бунуши – они очень похожи по цвету и вязкости. Рыбьей чешуей, ты, конечно, не покроешься, но серьезное отравление получить можешь – кровь бунуши очень ядовита.

Волчья кровь – мощный ингредиент, который используется во многих зельях. Если говорить непосредственно о магии крови, то энергетика волка, как и собаки, ближе к мужской, нежели к женской. Но не стоит забывать о том, что связь волков с луной – одной из ипостасей Амерей – невероятно сильна, а потому волчью кровь могут использовать не только колдуны, но и колдуньи».

Быть может, волчья кровь – именно то звено, которого ей не хватает? Кэйла раскрыла кожаный чехол и вынула из него лезвие и флакон с кровью волка.

– Магия крови? – пораженно воскликнул Джеральд, садясь на корточки рядом с ней и обеспокоенно разглядывая ампулы. – Как давно ты ее практикуешь?

– Всего пару дней.

– Денизе, это очень…

– Опасно, я знаю. Я все контролирую.

Голос Кэйлы звучал куда увереннее, чем она чувствовала себя на самом деле. В чем именно должен заключаться этот пресловутый контроль? Не использовать слишком много капель за раз? Не прибегать к магии крови слишком часто? Как бы то ни было, только узнав о невероятных свойствах звериной крови, она не собиралась останавливаться.

– Денизе…

– Ты доверяешь мне? – сорвалось с губ.

Кэйлу охватило смятение, но главное уже было сказано.

Если бы Джеральд поколебался хотя бы мгновение, она бы поклялась никогда в жизни в его присутствии не говорить ничего, что не касалось бы дела. Однако он не колебался.

– Как самому себе.

Кэйла смотрела на него, завороженная глубоким голосом Джеральда, аурой непоколебимого спокойствия и уверенности, что окружала его.

«Он говорит это не тебе, Кэйла. Он доверяет не тебе, а Денизе, с которой прошел через огонь».

Это понимание немного ее отрезвило.

– Тогда поверь – я буду осторожна.

Что значило – изо всех сил постараюсь не увлечься магией… и потрясающими возможностями, которые она даровала. Не позволить соблазну постичь колдовскую силу взять над разумом верх.

Джеральд вдумчиво кивнул, глядя ей в глаза.

– Хорошо.

Уже куда увереннее Кэйла смешала свою и волчью кровь в немного жутковатом обряде магии крови. И, даже не предпринимая попыток подняться, принялась ждать.

Не прошло и минуты, как ее с головой накрыло волной нестерпимого жара. К горлу подкатила тошнота. На этот раз ощущения были куда противнее и сильнее – видимо, из-за несовпадения волчьей энергетики с ее собственной. Кэйла подалась вперед и глубоко задышала. Внезапно все запахи, свойственные любой деревушке, стали невероятно острыми. Тошнота накатила с новой силой – настолько, что пришлось зажать руками нос.

– Денизе…

– Молчи, – слабо сказала она.

Джеральд, ничуть не обидевшись, кивнул. Взял руку Кэйлы и сжал в своей широкой ладони. Если бы ей не было так плохо, она бы улыбнулась. Его ободряющее прикосновение – это то, чего ей сейчас не хватало.

В конце концов обжигающая волна схлынула. Кэйла убрала руку с лица и осторожно потянула носом воздух. Запахи по-прежнему были невероятно остры, но тошноты больше не вызывали. Окружающее пространство снова чуть исказилось, словно она смотрела на мир чужими глазами. А луна… Трудно объяснить это ощущение, но луна словно бы пела ей. Серебристые лучи падали на кожу, даруя прохладу и силу. Кэйла купалась в лунном свете, словно в прозрачной, ласковой воде.

Собравшись с силами, поднялась, опираясь на руку Джеральда. Волчий нюх, тяга к лунному свету… какие еще преимущества могла дать ей кровь хищника?

Кэйла сделала мужчинам знак молчать. Стояла, прислушиваясь не только к звукам вокруг, но и к собственным ощущениям. Повинуясь некому импульсу, попросила Джеральда завязать ей глаза узкой тканевой лентой, которые Денизе, вероятно, использовала вместе с целебными отварами и мазями. Если паладин и удивился, то не подал виду. Просто выполнил ее просьбу со спокойным, сосредоточенным выражением лица. Закрытых век коснулась грубоватая ткань и тьма окутала Кэйлу плотным коконом.

Все чувства – что обыкновенные человеческие, что колдовские – обострились благодаря магии крови. Кэйла не знала, что ее ведет. Был ли это едва слышный, наверняка потусторонний шепот, исходящий откуда-то из чащи, внутренние ощущения или знаки, которые подавали ей смешанные с кровью символы на коже, но теперь она точно знала, куда нужно идти.

Кэйла уверенно петляла между деревьев, отодвигая ветви от лица, ныряя под них, перешагивая через камни и пни. Повязка на глазах и полнейшая слепота ничуть не мешали. Она не видела окружающий мир, она чувствовала его. В какой-то момент, повинуясь некоему инстинкту, побежала. Ветер бил в лицо, запахи травы и листьев проникали в ноздри. Кэйла чувствовала себя живой, настоящей. Кровь бурлила в венах – молодая, горячая кровь. На какой-то миг Кэйла стала хищницей, выслеживающей свою добычу.

В себя она пришла на берегу озера. Услышала за спиной знакомые шаги – твердые, уверенные. Джеральд замер в отдалении и не говорил ни слова, пока Кэйла, сорвав повязку, озиралась по сторонам и вглядывалась в непроницаемые воды озера. Эрцволь, задыхаясь, поравнялся с ними лишь минуту спустя.

– Это случилось здесь, – глухо сказала Кэйла. – Не знаю, имеет ли произошедшее отношение к аземе, но это что-то плохое. То, чего не одобрила Амерей. Я чувствую запах смерти и боли. Запах магии, которая в какой-то момент исказилась, окрасилась в темный цвет.

– Что это значит? – спросил Джеральд.

– Не знаю. Это лишь образы.

Эрцволь приложил руку к сердцу, будто пытаясь убедить его биться медленнее.

– Если здесь кто-то недавно умер, я могу попытаться заглянуть в прошлое и понять, что случилось. Духи хранят воспоминания о былом, и могут открыть их мне, если я попрошу. Но если азема защищает эти воспоминания, ничего не выйдет…

– Не думаю, что азема знал о том, что в Светлицу приедет колдунья, которая прибегнет к помощи магии крови, – возразил Джеральд. – Как и то, что она приведет нас к озеру.

Эрцволь кивнул, по-прежнему держась за сердце. Бег через чащу выпил из него немало сил. Кэйла же ощущала себя молодой волчицей с сильным, полным энергии телом, с неугасшим желанием размять лапы, разогнать застоявшуюся кровь.

– Как бы то ни было, попробовать стоит. Отойдите в сторону. Я начну обряд.

Кэйла с интересом наблюдала за манипуляциями Эрцволя. Сначала ворожей сложил разбросанные по земле камни в подобие большого круга, затем из сломанных ветвей образовал внутри него незнакомый символ. Намазал лоб пастой из травы, земли и крови жертвы и сел на колени в центре круга.

– Ты понимаешь, что он вообще делает? – громким шепотом спросила она у Джеральда.

– Понимаю, – со сдержанным смешком отозвался он.

Только в этот момент Кэйла осознала, что ненароком вышла из образа. Впрочем, колдовская «амнезия» Денизе идеально подходила для подобного рода случаев. Видимо, именно об этом подумал и Джеральд, вполголоса объяснив:

– Это простейший обряд вызова ду…

– Голубки, может, будете мило шептаться потом, когда мы поймаем проклятого кровопийцу?

Видеть смущенного Джеральда ей еще не приходилось… до этих пор. Впрочем, так сразу и не скажешь, кто из них двоих был смущен больше.

– Извините, – выдавила Кэйла.

Подавшись вперед, Эрцволь ронял тихие слова. Расслышать удалось немногое: «духи», «покажите», «кровопийца», «смерть».

– Я вижу духа. – Голос ворожея звучал глухо, словно через толстый слой ваты. – Энергетика мужская, взрослая. Нет, это не дух – энергия теплая, живая. Это лишь отпечаток – воспоминание чужого духа. А вот и она. Та, что я вижу перед собой, мертва. Это ее воспоминание.

Кэйла невольно подалась вперед, но переступать черту круга побоялась. Кто знает, вдруг ее вмешательство разрушит обряд?

– Подождите, хотите сказать, в тот день, когда на озере кто-то погиб, здесь было двое – мужчина и женщина? Это мужчина ее убил?

– Нет, нет, не он. Молодая девушка связана с ним узами родства. Дочь. Я вижу, как она заходит в озеро, слышу ее беззаботный смех. Она ныряет, но не выныривает. Он не сразу понимает, что ее слишком долго нет. Бросается в воду, кричит. «Пожалуйста, не отбирай ее у меня! Забирай все, что хочешь, но не забирай!» – В голосе Эрцволя звучала мука. – Мне знаком его голос, но сейчас он искажен. Никак не могу понять…

– И что произошло дальше? – тихо спросил Джеральд. – Она умерла?

– Да. Но он этого, похоже, не понял. Я чувствую, как с ее, уже мертвой энергетикой, сливается другая – темная, сильная. Как утопленница восстает из озера, выкашливая из легких воду. Теперь это уже не она. Не та, что прежде. Азема завладел ее телом, а душа ушла.

Эрцволь устало мазнул рукой по лбу, оставляя темные разводы, и разрушил круг, сдвинув в сторону один из камней. Для Кэйлы в окружающем пространстве ничего не изменилось, но ворожей вдруг обмяк, как тряпичная кукла. Остатки сил его покинули. Джеральд бросился к Эрцволю, заставил на себя опереться и бережно, словно имея дело с немощным стариком или ребенком, помог опуститься на траву.

– Тот, что кричал на берегу, думал, что спасение его дочери – заслуга Амерей, – хрипло сказал Эрцволь. – Правда в том, что мольбу отца услышала не она, а азема. Тот мужчина, кем бы он ни был, сам того не ведая, разрешил духу вселиться в тело его дочери. Он сказал – забирай, что хочешь. И азема забрал.

Ворожей замолчал. Несмотря на то, что выглядел он неважно, Кэйла в этот момент даже слегка завидовала ему. Хотела бы она обладать подобными способностями – видеть отпечатки прошлого, читать былое в знаках и образах.

– Я вижу призрак той, в чье тело вселился азема, и рад бы привести вас к ее дому, но… Боюсь, я не в силах сейчас провести новый обряд, – извиняющимся тоном сказал Эрцволь.

– Мы подождем до завтра, – отозвался Джеральд.

– Нет, ждать мы не будем.

Паладин, терпеливо вздохнув, повернулся к Кэйле.

– У тебя есть идея?

– Есть. Кошки!

– Прости? – изумленно переспросил Джеральд.

– По поверьям, кошки могут чувствовать потустороннюю энергию, – терпеливо объяснила Кэйла. – Ведь так?

– Да, но… – Он оборвал себя на полуслове. Подозрительно взглянул на нее. – Денизе, это слишком опасно! Ты сегодня уже использовала чары крови.

«Дважды», – подумала Кэйла.

Но об этом ему лучше не знать. Она не могла позволить, чтобы кто-то умер сегодня ночью. Никогда бы себе этого не простила – ни в этом мире, ни в любом другом.

– Мы не можем ждать! Что, если азема уже знает, что мы идем по его следу?

– Колдунья права, – глухо сказал Эрцволь. – Мы зашли слишком далеко, чтобы сейчас остановиться. Если есть хоть малейшая возможность довести дело до конца, нужно сделать это как можно скорее.

От уважительных ноток в голосе ворожея Кэйле стало не по себе. Потому что ее, словно подхваченную сильным ветром, подхлестывало не только желание изгнать из Светлицы смерть. Было и еще кое-что, в чем тяжело было признаться даже себе самой.

Жажда крови – чужой, но звериной крови – смешивалась с отчаянной жаждой знаний. Жаждой постичь собственные границы и силой раздвинуть их. Жаждой понять, на что еще способна белая колдунья Денизе… и самозванка-Кэйла, на время ставшая ей.

Джеральд все еще пытался мягко возражать, но она его уже не слушала. Ловко, с видом знатока, полоснула лезвием руку, попав в ту царапину, что уже начала заживать, и капнула на палец кошачью кровь. Прежде, чем нанести ее на ладонь, сказала:

– Просто будь рядом. И помоги, если мне станет плохо.

– Я всегда рядом, – не глядя на нее, серьезно ответил Джеральд.

Кэйла на миг замерла. Глупо ожидать, что в этих словах крылось нечто большее, чем обещание живого клинка защищать белую колдунью. Но если не сейчас, может быть, однажды?..

«Он – сон, Кэйла. Весь этот мир – это долгий, крепко переплетенный с реальностью, но все-таки сон. И Джеральд – лишь фантазия, греза».

Кэйла с усилием отвернулась. Набрала в легкие воздуха, как перед прыжком в ледяную воду, и нарисовала символ на ладони. Мир взорвался и раскололся на куски. Она словно оказалась в центре урагана. Вселенная кружилась вокруг нее в диком танце, не позволяя ни на чем остановить взгляд. Кэйла пыталась сфокусироваться на деталях, но стало только хуже. Она застонала, хватаясь рукой за голову, но безумная карусель и не думала останавливаться.

Даже на коленях Кэйла удержаться уже не могла. Она падала, казалось, целую вечность, и приземлилась в облаках. Открыла глаза, чтобы видеть лицо того, кто ее поймал. Кто обещал быть рядом и сдержал обещание. В серых глазах Джеральда была уже не тревога, а настоящий страх. А еще злость – на нее, за то, что оказалась слишком упряма, чтобы следовать правилам. Было невозможно прекрасно находиться в его объятиях, но удержать этот миг хоть чуточку дольше Кэйла была не в силах. Небо захлопнулось над ее головой. Она утонула в лунном свете и стремительно пошла ко дну.

Глава четырнадцатая. Несущая Свет

Кэйла пришла в себя от того, что в лицо ей светили огромным фонарем. Недовольно пробормотав что-то, открыла глаза. «Фонарем» оказался невозможно яркий лунный свет, льющийся на нее со всех сторон. Голову словно стянули железными обручами, которые с каждым мгновением сдавливали виски все сильнее, но мир стал объемным, отчетливым, невероятно ярким.

А еще она увидела то, что заставило ее окончательно прийти в себя: размытый голубоватый силуэт девушки, с которой стекала вода, оставляя на земле небольшие лужицы. Призрак стоял перед Кэйлой, но, казалось, ее не замечал – лицо утопленницы было обращено в сторону деревни. Вместо глаз и рта зияли черные провалы. Кэйла не могла смотреть на утопленницу прямо – тогда она словно растворялась в воздухе, становилась почти прозрачной. Смотрела чуть в сторону, боковым зрением, что позволяло хоть немного ее разглядеть. Мгновение – и призрак уже скрылся, порывистый, словно ветер.

– Стой! – вскрикнула Кэйла, не узнавая свой собственный голос – хриплый и обессиленный.

– Что-то увидела? – встрепенулся Эрцволь.

Окинув его прохладным взглядом, Джеральд, что по-прежнему держал Кэйлу в своих объятиях, ласково спросил:

– Как ты?

– Нормально, – мужественно отозвалась она, стараясь не обращать внимания на гул в ушах. – Я видела утопленницу. Только силуэт, нечеткий, лица не видно. Но это не так важно. Вода приведет меня к ней.

Кэйла сама поразилась уверенности, которая звучала в ее голосе. Это не некое тайное знание, внезапно снизошедшее до нее, скорей – отголоски силы и знаний самой Денизе.

Джеральд помог ей подняться. Некоторое время Кэйла просто примирялась с тем, что придется прошагать еще добрых полмили до деревни. Однако до рассвета осталось не так много времени, а другого шанса поймать азему им могло не представиться.

Кэйла шла, контролируя каждый шаг и стараясь не делать резких движений. Она больше не видела призрака, но видела следы, которые утопленница оставляла на земле и траве – сверкающие голубым лужицы озерной воды. Следуя за ориентирами, Кэйла вскоре оказалась неподалеку от уже знакомого дома на холме – дома ворожея. Эрцваль устало взглянул на него, вероятно, мечтая оказаться сейчас у разожженного очага с кружкой пива вместо того, чтобы бродить в лунном свете по деревне.

Кэйла прошла мимо его дома и мимо десятков других. Она казалась самой себе героиней сказки, в которой дети пытались отыскать путь по хлебным крошкам… вот только их ей заменили призрачные капли воды. Впитались ли они в землю давным-давно или для обычных людей никогда не существовали вовсе, но кошачья кровь позволяла ей видеть потусторонний след, а волчья усиливала все ее чувства.

Теперь Кэйла наконец поняла, о чем так настойчиво предупреждала ее Денизе в своем дневнике. Дело не только в том, что смешение видов крови, особенно таких разных по энергетике, плохо сказывалось на колдунье. Хуже всего то, что осознание преимуществ, которые давала магия крови, вызывало некую… тягу. Как можно отказаться от чар, что так сильно меняют восприятие, что даруют столь поразительные способности?

Кэйла резко вытолкнула воздух сквозь ноздри и твердо пообещала себе, что в ближайшие несколько дней даже не притронется к звериной крови. Будет использовать ее лишь в случае необходимости… Крайней необходимости.

Она больше не видела оставленных на земле следов. Утопленница свернула в сторону от главной дороги Светлицы, чтобы подняться на ладное деревянное крылечко. Вскинув голову и осознав, кому принадлежал этот дом, Кэйла мысленно ахнула.

– Не понимаю… – тихо сказал Джеральд за ее спиной.

Помедлив, она беспрепятственно проникла внутрь, по широкой лестнице поднялась на второй этаж. Внутренне сжалась, прежде чем решительно толкнуть закрытую дверь.

Спальня была пуста. Точнее, в ней не оказалось никого живого. Только призрак-утопленница стояла над смятой постелью и горько плакала. Медленно, словно находясь во власти сна, приблизившись, Кэйла заглянула под кровать и обнаружила нечто сморщенное, безобразное, телесное. Сброшенную человеческую кожу.

Она не знала, каким чудом ее не вывернуло наизнанку. Быть может, помог страх и предчувствие беды. И та не замедлила прийти. Азема знал, что его нашли, и не мог позволить случиться тому, что должно было случиться.

Кэйла лишь краем глаза увидела то, о чем прежде рассказывал Эрцволь – сверкающий голубой сгусток, похожий на маленькую шаровую молнию. Он пронесся мимо, не обдав ветром, словно не существуя. Сброшенную кожу, проникая через поры, затопил свет. Тело той, что утонула в озере, оживало, наполняясь энергией. Пустота заполнялась призрачной плотью, силуэт обретал полноту и форму. Голубые глаза на миг зажглись потусторонним светом, и потухли. Роскошная темная коса упала на обнаженную грудь.

Милая девушка Наяна, любимая дочка старейшины – вот кто оказался аземой. В тот страшный день она умерла, но слова отца, обезумевшего от горя, позволили духу вселиться в ее тело. Старейшина Веан, который и вызвал их с Джеральдом в Светлицу, даже не догадывался о том, что Наяна уже давно мертва, а ее телесной оболочкой завладел азема. Что та, кого он считает своей дочерью, каждую ночь выпивает из жителей его деревни кровь.

Азема знал, что задумала Кэйла. Ожившая Наяна, глядя на нее, истошно завопила:

– Отец, они сошли с ума! Они хотят меня убить!

Не прошло и минуты, как Веан разъяренным диким зверем ворвался в комнату, сжимая в руках видавший виды тяжелый меч.

– Отойдите от моей дочери! – взревел он.

Кэйла попыталась воззвать к его рассудку:

– Это не ваша дочь, а азема. Он лишь притворяется Наяной.

– Это ложь! – испуганно воскликнула самозванка. Обхватив себя руками, она дрожала. – Отец, пожалуйста, защити меня. Не дай им меня убить!

Кэйла смотрела в глаза старейшины и отчетливо понимала, что им он не поверит никогда. Стиснув зубы, Веан процедил:

– Не дам.

Он бросился на Джеральда, занося меч над его головой. Эрцволь стремительно подлетел к Кэйли и торопливо проговорил:

– Скоро рассвет. Лучшее время, чтобы уничтожить азему. Пока мы не выгоним духа из тела Наяны, не сможем доказать, что оно принадлежит не ей.

– Что мне нужно делать? – Кэйла старалась говорить спокойно, но лязг мечей и бешеный стук собственного сердца сводили на нет остатки ее хладнокровия.

– Призвать Амерей, и с ее помощью изгнать азему. Я поймаю его в ловушку, но тебе нужно будет действовать быстро. Давай!

Выкрикнув последнее, Эрцволь вынул из мешочка на поясе что-то вроде черного пепла. Зачерпнул горсть и швырнул темной пылью в лицо Наяны. Поначалу Кэйла решила, что он хочет ослепить азему, но произошло нечто иное. Попав на кожу, пепел вдруг превратился в черную паутину, которая опутала тело дочки старейшины. Она могла лишь бешено вращать глазами, пронзая Эрцволя полным жгучей ненависти взглядом.

Время словно остановилось. Не удержавшись, Кэйла взглянула на сражающихся Веана и Джеральда, и невольно восхитилась Белым Паладином. Куда уж старейшине до него – спокойного, сосредоточенного и одновременно стремительного как ветер. Перевела взгляд на белое, будто восковое, лицо ворожея. Его напряженный взгляд был устремленный на азему-Наяну. Кэйла слышала мерное биение своего сердца и собственный пульс в ушах. Звериная кровь все еще бурлила в венах.

Она раскинула ладони, чтобы на них упали первые лучи солнца. Замерев, впитывала силу своей матери, матери каждого в этом мире, матери всего мира. Впитывала свет, что Амерей несла людям, чувствуя ее теплое дыхание на своей щеке. Богиня впервые пришла к Кэйле прежде, чем она ее призвала. И этот миг стал откровением: Амерей все это время была рядом. Стояла за ее плечом, словно ангел-хранитель.

Она признала в Кэйле свою дочь.

– Амерей, прошу, помоги мне изгнать духа, помоги мертвой обрести покой.

Она вскрикнула от нестерпимо болезненного ощущения, будто ее руки по запястье опустили в чан с кипящим маслом. Сила жгла изнутри – неистовее, чем когда-либо прежде. Кэйла знала, что нужно делать, и шагнула к аземе, оказавшись с ним лицом к лицу. А потом положила на его грудь горящие ладони.

Созданная ворожеем магическая паутина, не выдержав жара силы, расплавилась и опала на землю черным пеплом. Наяна запрокинула голову назад и истошно закричала. Из ее рта и глаз вырвался поток голубого света. Взмыл в потолок, пытаясь сложиться в сгусток энергии – изначальную форму аземы, но растаял в смертоносных солнечных лучах. Какую-то долю секунды Наяна еще стояла на ногах – опустевшая оболочка, лишенная призрачной энергии, некоего подобия плоти. А затем стекла на пол сброшенной кожей.

– Нет! – страшно закричал Веан.

Джеральд уже давно держал его в тисках – другого исхода схватки Кэйла и не представляла. Старейшина бился, словно пойманный в силки зверь, с ужасом глядя на то, что осталось от его дочери.

– Что вы сделали с ней, что вы сделали?!

– Это сделали не мы, – устало сказал Эрцволь, но Веан его не слушал, продолжая исступленно кричать. Тогда ворожей повернулся к Кэйле. – Нужно сжечь кожу Наяны – она еще хранит энергию аземы, и может нечаянно привлечь других.

– Хотите сказать, в ее тело может вселиться другой азема? – поразилась она.

Эрцволь кивнул.

– Старейшина уже сказал главные для духа слова. Они – ключ к физической оболочке ее дочери. Неосторожно брошенные слова, усиленные гневом, злостью, болью потери, очень часто становятся заклятиями – и проклятиями. Призови белое пламя, уничтожь кожу.

Белое пламя… Средоточие силы белой колдуньи, что-то среднее между животворящим светом и очистительным огнем.

– Но я не могу… – прошептала Кэйла, отводя взгляд. – Не умею.

Изумление ворожея легко понять. На его глазах белая колдунья изгнала азему из тела мертвой благодаря силе, данной ей Амерей. А теперь она признавалась, что не знает, как призвать белое пламя. Но Кэйла не могла объяснить, что сейчас больше походила на ребенка, который учился магии и только познавал этот мир.

К счастью, объяснения Эрцволю и не требовались. Он кивнул на клинок в ее ножнах.

– Я не смогу сделать этого без тебя. Белое пламя может призвать только белая колдунья, в венах которой течет дар Амерей. И призвать его она может лишь своей кровью.

Кэйла вскинула голову, твердо глядя ворожею в глаза.

– Скажите, что мне нужно делать.

– Порежь ладонь, нарисуй на ней руну света.

Вынув серебряный кинжал из ножен, Кэйла провела острием клинка по ладони, оставляя на ней алый след из четырех пересекающихся линий. Изучая дневник Денизе, она не могла обойти вниманием символы и знаки, незнакомые для нее, но имеющие огромное значение для жителей этого мира. На миг показалось, что от кожи исходит слабое свечение.

– А теперь высвободи свою силу и преврати ее в белое пламя.

Кэйла была истощена. Воздействие звериной крови уже проходило, слабость накатывала волнами. Все, чего она хотела сейчас больше всего на свете – закрыть глаза и уснуть. Но нужно было довести дело до конца. Она не могла позволить, чтобы азема вернулся.

Потому она собрала крупицы сил воедино и обратилась к дару, что горел сейчас внутри. Кровь мерно капала на пол с ладони, и на несколько долгих секунд это стало единственным звуком. Кэйла не слышала ни стука сердца, ни даже собственного дыхания. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы почувствовать собственную силу и облечь ее в форму огня.

Когда на ладони зажглось белое пламя, она не слишком этому удивилась. Этот безумно долгий день стал поворотным в ее судьбе. Магия крови, воззвание к Амерей, ощущение ее присутствия – все это сломало барьеры в ее душе, высвобождая истинную силу Денизе. Их связь стала прочнее стальных цепей – связь белой колдуньи и девушки из техногенного мира.

Кэйла неуверенно взглянула на Джеральда, вспоминая его недавние слова о том, что белым колдуньям нельзя отнимать чужие жизни.

– Я могу это сделать?

Джеральд кивнул.

– Наяна давно уже мертва. Это… не убийство.

Тогда она направила сгусток белого огня на лежащую на полу кожу Наяны. Крик Веана, безутешного отца, из-за переполнявшего его отчаяния перестал походить на человеческий. Кэйла знала, что этот крик еще долго будет преследовать ее. Наяву, ведь сны ей больше недоступны.

Останки сгорели в пламени, оставив после себя только белый прах. Его Кэйла положила в мешочек, вынутый из сумки, чтобы после добавить его к колдовским ингредиентам Денизе. Часть праха она оставила Веану – он ведь так и не похоронил свою утонувшую дочь.