Текст книги "Рыцарь желания"
Автор книги: Маргарет Мэллори
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Маргарет Мэллори
Рыцарь желания
Пролог
Замок Монмут
Англия, вблизи уэльской границы
Октябрь 1400 года
Он проснулся от того, что дверь конюшни скрипнула.
Уильям оторвал голову от соломы, прислушался, рука сама легла на рукоятку кинжала. Послышались легкие шаги. Он бесшумно поднялся на ноги. Человеку с добрыми намерениями нечего было делать в конюшне в этот час.
Фигура в плаще с накинутым на голову капюшоном двигалась вдоль ряда лошадей, которые начинали храпеть и вскидывать головы. Уильям подождал, пока человек, в руках у которого была свеча, не приблизился к висящему на столбе фонарю, явно собираясь его зажечь. Каковы бы ни были намерения пришельца, огонь был еще опаснее. Как только неизвестный задул свою свечу, Уильям в три прыжка одолел расстояние между ними.
Вошедший повернул голову.
Уильям увидел колыхание юбок, девичье лицо, испуганные, широко раскрывшиеся глаза. Он непроизвольно обхватил девушку за талию и, прежде чём они свалились на землю, успел перевернуться в воздухе так, чтобы смягчить ее падение.
– Пожалуйста, извините меня! – сказал он, выпуская ее и вставая на ноги. – Я вас не ушиб?
Он хотел подать руку, чтобы помочь ей подняться, но она быстро вскочила сама; из-под капюшона хлынули волны прекрасных волос. Она с опаской смотрела на него.
Уильям вгляделся. Как мог он принять за мужчину эту красивую и хрупкую девушку? Судя по шелковому платью, видневшемуся в разошедшихся полах плаща, она принадлежала к знати. У нее были тонкие черты лица, полные губы слегка приоткрыты. Он прищурился, пытаясь в полумраке определить, какого цвета у нее глаза. Непроизвольно протянул руку, чтобы вытащить застрявшие в ее волосах соломинки. И отпрянул, уловив блеск оказавшегося в ее руке кинжала. Он легко мог бы выбить кинжал, но побоялся испугать девушку.
– Кто вы и что здесь делаете? – требовательно спросила она.
Девушка тяжело дышала и держала кинжал, целясь ему в сердце.
– Отвечайте немедленно, или я закричу – и сбежится стража.
– Я рыцарь на службе у графа Нортумберленда, – сказал он успокаивающим тоном. – Я поздно приехал, зал уже был забит гостями, так что я решил переночевать здесь.
Он не собирался сообщать ей, что прячется в конюшне. Вечером, вручая послание от графа Нортумберленда, он заметил некую вдовушку, которую знавал при дворе. Предпочтя спать в одиночестве, он быстро сбежал.
– Теперь, когда вы знаете причину, по которой я оказался здесь, могу я спросить о том же у вас? – спросил он. – Представляется мне – вам совсем не следует в такой час ходить сюда одной.
Она не ответила, но даже при таком скудном свете он заметил, что она покраснела.
– Вы ведь знаете, как опасно для юной леди в одиночку бродить по ночам, особенно когда в замке полно мужчин и вино льется рекой.
– Мне не спится, – сказала она неприязненно. – Поэтому я решила поехать прогуляться.
– Вы не можете ехать одна среди ночи! – Понизив голос, он добавил: – В самом деле, вы ведь не собираетесь совершить такую глупость?
Губы ее сжались, глаза засверкали – и в голову ему пришла сумасшедшая мысль.
– Если вы пришли, чтобы встретиться с мужчиной, он не дорожит вами так, как следовало бы, иначе не просил бы вас вот так выйти одной.
Он решил, что ей около шестнадцати, то есть что она лет на шесть моложе его. В таком возрасте, предположил он, простительно быть наивной.
– Встретиться с мужчиной? – сказала она, поднимая глаза к небу. – Нет, это было бы глупо.
Видимо, посчитав, что он не опасен, девушка убрала кинжал в ножны, висевшие на поясе. Не успел он почувствовать облегчение, как она повернулась и сняла со столба уздечку.
– Мне пора, – произнесла незнакомка, сжимая уздечку в руке.
– Я не могу вас отпустить, – сказал он, прикидывая, как ее остановить.
Была глубокая ночь, отвести девушку в ее комнату он не мог – если бы она начала вырываться и кричать, это могло быть чревато крупными неприятностями для обоих.
– С прогулкой, конечно же, можно подождать до утра, – возразил он.
Она смотрела на него с угрюмой решимостью, заставляя гадать, что она попробует сделать, чтобы проскочить мимо него.
– Если я назову вам причину, по которой я не могу ждать, – наконец сказала она, – вы согласитесь меня отпустить?
Он кивнул, хотя по-прежнему имел все основания ее остановить.
– Завтра я должна выйти замуж.
В груди у него неожиданно поднялась волна разочарования. Он знал, что замок полон народу по случаю свадьбы, но ему и в голову не пришло, что эта невероятно прелестная девушка и есть невеста.
Поскольку он молчал, она, по-видимому, решила, что должна сказать больше, чтобы он позволил ей уйти.
– Я не жду, что этот брак будет для меня счастливым, – сказала она, вскидывая голову. – Своего жениха я не могу ни любить, ни уважать.
– Тогда вам следует сказать об этом вашему отцу; может быть, он переменит свое намерение.
Говоря так, Уильям знал, что если свадьба назначена на завтра, изменить что-либо уже невозможно.
– Я единственная наследница владельца важной пограничной крепости, – нетерпеливо сказала она. – Я не могу ожидать, что мой отец или король примут во внимание мои пожелания, решая, кому ею владеть.
– Что вас не устраивает в будущем муже?
Уильям не имел права спрашивать, но ему хотелось знать. Может быть, невинной девочке предстояло выйти замуж за распутника, годящегося ей в деды. Такое случалось нередко.
– В нем есть что-то подлое, я это вижу. – Она смотрела на Уильяма мрачными немигающими глазами. – Он не из тех, кому можно доверять.
Ее слова снова удивили его. Она, несомненно, говорила правду, вернее, то, что она считала правдой.
– Завтра я сделаю то, чего требуют от меня мой отец и король, я выйду замуж за этого человека. И с этого дня мне предстоит делать все, что велит мне мой муж, подчиняться ему во всем.
Уильям, конечно же, подумал о мужчине, который уложит ее в свою постель, и гадал, понимает ли она до конца весь смысл сказанных ею слов.
– Этой ночью вы должны позволить мне насладиться последним часом свободы, – произнесла она с решимостью в голосе. – Я прошу не слишком многого.
Уильям мог бы сказать, что ей следует доверять суждению своего отца и короля, что они, конечно же, не отдали бы ее человеку недостойному. Но он сам в это не верил.
– Я поеду с вами, – сказал он, – или вы не поедете.
Она сощурила глаза и долго внимательно вглядывалась в него. Свет падал на него сзади, поэтому девушка не могла рассмотреть его так же хорошо, как он ее. Двойное преимущество, потому что он не хотел ее напугать. Он хорошо знал, что, несмотря на молодость, суровые черты и серьезное выражение его лица заставляли робеть даже опытных воинов.
– Вы должны разрешить мне сделать это для вас, – сказал он, протягивая руку к уздечке.
И облегченно вздохнул, когда девушка в конце концов кивнула и отдала ее.
Седлая лошадей, он пытался заглушить внутренний голос, который твердил, что им овладело безумие. Боже мой, сам король приложил руку к этой свадьбе. Если узнают, что он был с ней наедине ночью, накануне ее бракосочетания, не сносить ему головы.
– Пригнитесь, – предупредил он ее, когда они ехали по двору к воротам замка. – Проверьте, не виднеется ли из-под плаща платье, и спрячьте волосы, ни одной прядки не должно быть видно.
Сторожа помнили, что он доставил письмо от Нортумберленда, «делателя королей». Они без слов пропустили его.
Уильям и девушка поскакали в холодную звездную ночь. Свернув на тропу, идущую вдоль реки, она выехала вперед и помчалась так, словно за ней гнался дьявол. Когда она наконец придержала лошадь и Уильям поравнялся с ней, бока его коня тяжело вздымались.
– Спасибо вам, – сказала она, подарив ему такую улыбку, от которой сердце у него сжалось.
Чем дольше он смотрел на нее, тем чаще становилось его дыхание. Она была поразительно хороша – лицо светилось от счастья, волосы в лунном свете были подобны сияющему ореолу. Когда она широко раскинула руки и запрокинула назад голову, смеясь навстречу звездам, он вообще перестал дышать.
Прежде чем к нему вернулась способность мыслить, девушка соскочила с лошади и подбежала к реке. Он привязал лошадей и последовал за ней. Отгоняя мысли о том, насколько опасно им здесь находиться, он расстелил для нее свой плащ на влажной земле под деревьями.
Она молча села рядом с ним, устремив взгляд на лунную дорожку, дрожащую на темной поверхности воды. Пока она смотрела на реку, он разглядывал ее профиль и вдыхал исходящий от нее аромат. Он подумал, что она давно забыла о его присутствии, но вдруг она нарушила молчание.
– Я навсегда запомню эту ночь, – сказала она, быстро сжав его руку. – Я сохраню ее в сердце как счастливый момент, который можно будет вспоминать в тяжелую минуту.
Он удержал ее руку и не хотел выпускать.
Она молчала, и он чувствовал, что мыслями в отличие от него она снова была далеко. Он уже познал немало женщин и поэтому был удивлен тем, как действовала на него эта девушка. От ее близости все его чувства обострились, по телу пробегали мурашки. И при этом он чувствовал себя глубоко счастливым просто от того, что холодной осенней ночью сидел рядом с ней и глядел на реку. Ему хотелось, чтобы это длилось вечно.
Когда ее передернуло от холода, он посмел нарушить молчание:
– Вы озябли, и мы забрались слишком далеко. Если кто-нибудь заметит, что вас нет…
Он не закончил. Она не хуже его понимала, какие беды грозили ей в случае, если ее хватятся. Соглашаясь, она позволила ему помочь ей подняться.
Обратно они ехали медленнее, на этот раз рядом, изредка перебрасываясь словами. Уильям старался запомнить все: лунный свет, темную реку, легкое похрапывание лошадей. Девушку, он знал, ему не забыть никогда.
Стража у ворот без слов пропустила их. Они подъехали к конюшне, и Уильям помог ей слезть с лошади. Когда он опускал ее на землю, обхватив за тонкую талию и притянув к себе чуть ближе, чем диктовалось приличиями, его сердце учащенно забилось, а голова пошла кругом.
Глядя на нее сверху вниз, он почувствовал такое сильное влечение, что у него перехватило дыхание. Его взгляд остановился на ее губах. Только когда она, отстраняясь, шагнула назад, он осознал, что едва не поцеловал ее. Это было плохо по многим причинам, но он сожалел, что не сделал этого. Вздохнув, он пропустил ее внутрь и повел лошадей в темноту конюшни.
Когда он возвратился, она шепнула:
– Я вам очень благодарна.
– Леди, я бы спас вас от этого брака, если бы знал как.
Он выпалил эти глупые слова неожиданно для себя, они вырвались из глубины сердца. Он, как любой мужчина, хорошо владел мечом, но в этом сражении он был безоружен. Настанет день, когда с ним будут считаться, когда у него будут земли и власть. Но сейчас он всего лишь безземельный рыцарь и только повредит ей, если посмеет вмешаться в Планы короля.
– Я исполню свой долг и поступлю так, как велят мне мой отец и король, – сказала она твердым голосом. – Но я благодарна вам за высказанное вами желание, чтобы все сложилось по-другому.
Ему захотелось лучше ее рассмотреть. Он поддался искушению и провел пальцами по ее щеке. А потом, не осознавая, что делает, взял ее личико в ладони. Он почувствовал, что она потянулась к нему. На этот раз он не остановил себя.
Он легко коснулся ее губ. И сразу его пронзило желание, настолько жгучее, что голова закружилась, а колени ослабли. Он прижался к ее губам. Он смутно чувствовал, несмотря на силу своего желания, что ее поцелуй был невинным. С трудом он заставил свои руки оставаться там, где они были, не дать им коснуться ее тела. Если бы она подала малейший знак, свидетельствующий, что она уже ходила по этой дорожке, он бы немедленно повалил ее на солому у них под ногами.
Он прервал поцелуй и притянул ее к себе. Закрыв глаза, он прижимал ее и ждал, когда сердце перестанет оглушительно стучать. Боже мой! Что с ним? Эта девушка, слепо доверившаяся ему, не подозревает об угрожающей ей опасности.
С трудом сглотнув, он выпустил ее из своих объятий. У него не было слов, он вообще не мог говорить. Он заботливо поднял капюшон ее плаща и упрятал под него ее длинные волосы. И дал своим рукам упасть вдоль тела, словно они были налиты свинцом.
– Я не хотела, чтобы мой первый поцелуй был с ним, – сказала она, как если бы ей было нужно объяснить, почему она позволила этому случиться.
Он содрогнулся при мысли, в чем этот другой мужчина будет первым, оставшись с ней наедине.
Она сделала быстрый шажок к нему, поднялась на цыпочки и легко прикоснулась губами к его губам. В следующий миг она уже спешила через двор, плотно завернувшись в плащ.
Много лет Уильям вспоминал эту ночь. В мечтах они снова были у реки, светила луна, он держал ее в своих объятиях. В мечтах он поцелуями убрал тревогу и страх с ее лица. В мечтах он спас ее от горькой судьбы.
В мечтах она была его.
Глава 1
Замок Росс
Англия, вблизи уэльской границы
Июнь 1405 года
Леди Мэри Кэтрин Рейберн сидела на скамье в своей спальне в ожидании новостей. Если принц вовремя получил ее последнее донесение, армия короля должна была уже схватить ее мужа и прочих мятежников.
Она закатала широкий рукав туники, вытянула руку в пучок света, падающий из узкого окна, и стала ее рассматривать. Синяки побледнели – Рейберн отсутствовал уже две недели. Она опустила рукав и прислонилась к каменной стене.
Ее муж не раз начинал подозревать, что она его предавала. На этот раз у него не будет сомнений. Кроме его сообщников, только она была в зале, когда он сообщил о времени и месте встречи с мятежными валлийцами.
Она спрятала лицо в дрожащие ладони и молилась, чтобы ее поступок не оказался ошибкой. Что еще ей было делать? Ничто не могло убедить короля в предательстве Рейберна, кроме неоспоримого доказательства его связи с мятежниками.
Если Рейберну удалось скрыться, он вернется и убьет ее. Что тогда будет с Джейми? Страшно подумать – он останется один на свете с таким отцом.
Холод камня проникал через толстый гобелен за спиной, заставляя ее дрожать. Мучительная лихорадка только прошлой ночью отпустила ее. Болезнь, прокатившаяся по замку, последней свалила ее.
Она без сил закрыла глаза. Как все это случилось? Мысленно она вернулась к началу, к тому времени, когда Рейберн еще не предал короля, а она не предала его.
Когда король выбрал Рейберна ей в мужья, он был уверен в его преданности. В шестнадцать лет ей предстояло стать наградой вассалу. Помимо знатности, она обладала редким и притягательным достоинством: она была единственной наследницей своего тяжелобольного отца. Более того, она должна была унаследовать один из самых хорошо укрепленных замков в пограничной полосе между Англией и Уэльсом. Это делало ее брак достойным внимания короля.
В возрасте десяти лет она была помолвлена с молодым человеком, семья которого, подобно ее собственной, была тесно связана с королем Ричардом. После того как трон был узурпирован Генрихом Болингброком, эта помолвка потеряла свою привлекательность. Так что ее отец был доволен, когда вскоре молодой человек имел неосторожность упасть с лошади и сломать себе шею. Когда новый король «предложил» выбрать для нее мужа, отец был счастлив продемонстрировать, чьим вассалом он стал.
Король Генрих долго раздумывал, рассматривая ее как награду для влиятельного человека, который оказался бы у него в долгу. Когда же ее отец совсем слег – как раз перед восстанием валлийцев, – король заспешил. Он не мог оставить замок Росс и окружающие земли без сильной руки, способной их оборонять. Когда отец Кэтрин лежал на смертном ложе, солдаты короля доставили ее в принадлежащий королю замок недалеко от Монмута для бракосочетания.
Она обхватила себя руками и раскачивалась, погрузившись в воспоминания. Она знала, что Рейберн – холодный человек. Она не ждала от него нежности. Однако брачная ночь стала для нее потрясением. Он все же смог лишить ее невинности.
Может быть, причиной была новизна. Он приказал ей погасить все свечи и молча ждать в постели. Только позднее она поняла, что означали звуки, которые она слышала в темноте, – ее муж готовил себя к выполнению своей задачи.
Не было ни поцелуев, ни ласк. По крайней мере все быстро закончилось. Сделав дело, он покинул ее. Остаток ночи она проплакала, решив, что самое худшее в ее жизни уже случилось.
Какой наивной она была.
Каждую неделю он приходил в ее спальню, полный решимости сделать ей ребенка. Она старалась не слышать гнусных слов, которые он шептал ей в ухо, не замечать грубых рук, хватающих ее за бедра и ягодицы. Когда ему удавалось возбудиться, она заставляла себя далеко уноситься мыслями, пока он трудился и сопел над ее телом.
Со временем ему все труднее давалось исполнять свой долг. Когда он не мог, он ее бил. Иногда насилие возбуждало его на достаточно долгое время. Он взял за правило напиваться, прежде чем к ней войти. Пьяный, он становился еще более жестоким.
Каким-то чудом она забеременела. Беременность спасла ей жизнь. Рейберн не стал лучше, но он перестал мучить ее в спальне.
И вот несколько недель назад он решил, что должен произвести на свет «запасного» наследника.
Она не сожалела о том, что сделала, чтобы спасти себя на этот раз. И спасти корону для принца Гарри. Наступит день, когда Гарри станет великим королем, таким, какого заслуживает Англия. Однако ее тяготил собственный обман.
Кэтрин погрузилась в сладкие воспоминания детства, воспоминания о том, как они с Гарри вместе играли в Монмуте, – и веки ее отяжелели. Это было счастливое время, еще жива была мама, а ее друг еще не стал принцем и наследником трона. Она свернулась на жесткой скамье и закрыла глаза.
– Миледи, почему вы не в постели?
Голос служанки вывел Кэтрин из тревожного полусна.
– В чем дело? – спросила она, садясь.
– К замку приближаются вооруженные люди, – сказала женщина сдавленным от тревоги голосом.
– Под каким они флагом? – спросила Кэтрин.
– Под флагом короля, миледи.
Волна облегчения прокатилась по ней с такой силой, что она ухватилась за скамью, сохраняя равновесие.
– Что это значит, миледи? – спросила служанка, теребя фартук.
– Не знаю, – отвечала она, стараясь говорить спокойно, – но нам нечего бояться людей короля.
Если Рейберна схватили, зачем королю понадобилось посылать в замок своих солдат? Может быть, Рейберн бежал, и они его ищут? Мог он бежать сюда, чтобы спрятаться? Ее охватила паника. Она заставила себя успокоиться.
Нет, если предательство Рейберна раскрыто, он вряд ли явится сюда. Опасаясь, что его казнят или бросят в тюрьму, он скорее всего бежал бы на континент. Она была почти уверена в этом.
– Миледи, солдаты короля уже у ворот; Люди ждут, что вы велите им делать.
– Солдаты выступают под флагом короля, мы обязаны открыть им ворота, – сказала она. – Скажите людям подождать, я сейчас выйду.
– Но, миледи, вы еще так слабы. Вам не следует…
Кэтрин отстраняющим жестом остановила возражения служанки.
– Помоги мне одеться. Я должна знать, с какими они прибыли новостями.
Опершись на руку служанки, она поднялась. Голова у нее закружилась, но скоро это прошло.
Она одобрительно кивнула, соглашаясь с выбором принесенного ей платья, и позволила служанке одеть себя. В ее мозгу засел один вопрос: почему король послал сюда людей сразу после схватки?
– На это нет времени, – сказала она, когда служанка принесла затейливый головной убор из синей парчи. Подойдет и сетка с камнями.
Хорошо, что за дверью ее поджидал Джейкоб. Она с благодарностью взялась за предложенную стариком руку и улыбнулась, глядя на его обветренное лицо.
– Позвольте мне извиниться за вас перед гостями, – сказал он, озабоченно вглядываясь в ее лицо. – Я скажу им, что вы слишком больны, чтобы их приветствовать.
– Спасибо, Джейкоб, но я должна к ним выйти, – сказала она. – Пока я не буду уверена, что это действительно люди короля, я не дам им войти в замок.
«И пока не узнаю, что им нужно».
После многих дней, проведенных в полумраке спальни, глазам ее стало больно от яркого солнечного света. Она чувствовала слабость, но, пройдя через внутренний и внешний дворы, почувствовала, что свежий воздух придал ей сил. Половина обитателей замка собралась у ворот, обеспокоенная появлением у его стен вооруженных людей.
Маленький сын, увидев ее, оторвался от Элис и обхватил ее ноги. Она наклонилась, чтобы его поцеловать.
– Джейми, стой здесь с Элис, мне надо поговорить с этими людьми, – твердо сказала она. – Не выходи за ворота.
Она бросила многозначительный взгляд на экономку, которая в ответ быстро кивнула.
Когда она распрямилась, перед ее глазами мелькали яркие искры. Она никогда не падала в обморок, и ей нельзя было позволить себе этого сейчас. Она должна исполнить долг по защите своих владений.
Кэтрин помахала рукой сгрудившимся позади нее обитателям замка и одна подошла к воротам. По ее знаку мужчины с тяжелым стуком опустили подъемный мост над сухим рвом.
Через железные прутья решетки Кэтрин могла видеть всадников, остановившихся на другой стороне рва. У них был вид закаленных в боях воинов, готовых к новым схваткам.
Она обернулась и приказала:
– Поднимайте решетку, но будьте готовы по моему сигналу ее опустить.
Мужчины принялись за работу – железная цепь лязгнула и застонала, решетка медленно поползла вверх.
Как только она поднялась настолько, что под ней можно было пройти, Кэтрин вступила на мост. Она видела, как удивлены пришельцы. Они рассматривали ее, но остались стоять на месте, как ей и хотелось.
Когда Уильям Невилл Фицалан подъезжал к замку Росс, его мысли были заняты женой предателя. Теперь вдовой. Последнее донесение, доставленное принцу от леди Рейберн, привело к тому, что ее муж был схвачен и казнен. Рейберн заслуживал своей участи. Но какой должна быть женщина, которая делила с ним постель и все же предала его?
Уильям угрюмо думал, что ей, должно быть, нельзя доверять ни в чем. По его опыту, верность была редкостью среди женщин ее положения. Рыцарские идеалы верности и чести наверняка не свойственны женщинам. Скорее всего ею руководила не преданность Ланкастеру, а страсть к другому мужчине.
Каков бы ни был мотив, и у него, и у короля была причина быть благодарными. Однако теперь леди стала для короля политической проблемой.
Учитывая сомнительность своих прав на трон, король Генрих должен был продемонстрировать, что предатели и их семьи будут жестоко наказаны. Более всего это нужно было показать самым могущественным феодалам. Как жену предателя, чьи владения находились в пограничной полосе между Уэльсом и Англией, леди Рейберн надлежало отправить в Тауэр – место, где «случайная» смерть была обычным явлением.
С другой стороны, принц Гарри настаивал на том, что именно леди Рейберн отправила ему анонимное послание о силах мятежников. Однако мало кто среди людей короля верил в это, так что им предстояло отыскать человека, который доставил послание.
Король собрал совет, чтобы решить, верить принцу или нет. На самом деле это в любом случае не имело значения. В разгар мятежа король не мог оставить замок на границе в руках женщины. Феодалы, предположительно верные, были почти столь же беспокойны, как мятежники. Если один из них засядет в замке Росс, захватив его силой или путем заключения брака, королю будет нелегко снова овладеть им. Король желал, чтобы замок оказался в руках человека по его выбору.
Он выбрал Уильяма. Его верность выдержала множество проверок. Более того, король знал, что Уильям жаждет заиметь собственные земли, а заимев, будет яростно защищать их. В его руках замок Росс станет надежным оплотом короля.
Этим утром Уильям атаковал мятежников, застав их неготовыми к нападению. По приказу короля Рейберн был казнен на месте. Не успела голова предателя слететь с плеч, как король объявил о конфискации его владений и пожаловал их Уильяму вместе с титулом.
Прямо с поля боя Уильям помчался на защиту своей собственности, кровь врага еще не успела высохнуть на его сюртуке. Но за собственность надо было кое-чем заплатить.
Король отдал в его руки судьбу вдовы.
Уильям был волен выбирать. Он мог отослать леди в Лондон, чтобы ее заключили в Тауэр за предательство мужа. Или он мог спасти ее, сделав своей женой. Король даже прислал епископа и дал разрешение на совершение брака без предварительного оглашения в случае, если Уильям выберет женитьбу. Король знал, с кем он имеет дело.
Если леди Рейберн бросят в тюрьму, принц будет в ярости. Король мог не считаться с мнением принца, но не Уильям. Наступит день, когда юный Гарри станет его королем. Но Уильям все равно женился бы на вдове. Он не мог позволить мучить женщину или ребенка, если в его власти было это предотвратить.
Оказавшись на вершине следующего холма, он забыл о вдове. Он остановился и поднял коня на дыбы, чтобы в первый раз окинуть взором свои земли. Холмы, покрытые пышной растительностью, вокруг стоящего над рекой на естественном возвышении замка уступали место полям со зреющим урожаем. Замок впечатлял искусными укреплениями. Два ряда стен окружали более старое квадратное здание, увенчанное башней.
К Уильяму подъехал Эдмунд Форрестер, его первый помощник.
– Над рекой, легко защищать, – одобрительно произнес Эдмунд.
Уильям кивнул, не отрывая глаз от замка. Всю свою жизнь он хотел этого. Во владениях своего отца он мог жить, но у него не было никаких прав. Его положение всегда было двусмысленным, шатким. Теперь, после стольких лет, у него есть собственная земля и титул, свидетельствующий о его месте в мире.
Если бы только Джон был с ним в этот лучший день в жизни Уильяма! Прошло четыре года, как он умер, а Уильям все еще тяжело переживал потерю. Джон был единственным, кто был ему по-настоящему близок. Все же он рад, что рядом есть Эдмунд. Они много лет сражались на севере бок о бок. Не много было людей, которым он мог доверять, но Эдмунду он верил.
Уильям пришпорил коня и галопом помчался вниз по дороге, ведущей к замку, увлекая за собой остальных. Сердце его учащенно билось от предвкушения. Хотя дозорные должны были видеть королевский флаг, развевающийся над отрядом, обитатели замка не спешили открывать ворота. Он долго в раздражении ждал, когда опустится подъемный мост.
Решетка стала подниматься, из-под нее вышла тоненькая женщина и одна прошла на мост.
Уильям сощурился – солнце било ему в глаза, – стараясь лучше рассмотреть ее. Что-то в том, как держалась эта женщина, ее самообладание, с которым она всматривалась в них, смущая своим взглядом, заставило его сопровождающих неловко заерзать в седлах.
Ее поступок был настолько смелым, что Уильям одобрительно улыбнулся. Она явно хотела дать страже возможность опустить решетку за ее спиной, если прибывшие окажутся врагами. Однако в ее уловке был один изъян: замок мог быть спасен, но леди почти наверняка погибла бы.
