Текст книги "Рыцарь желания"
Автор книги: Маргарет Мэллори
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Глава 5
Поджатые губы Кэтрин вызывали в Уильяме желание стукнуть кулаком по столу. Не важно, насколько приятные разговоры они вели в течение дня, каждый вечер она становилась замкнутой и несчастной. Четыре дня – и четыре долгих ночи – он ждал, чтобы вступить в брачные отношения.
А она оставалась все такой же сдержанной.
Он продолжал каждый день выезжать с ней на прогулку. Конечно, хорошо, что арендаторы видели нового хозяина, объезжающего свои земли. В первую очередь его волновал замок. Он не знал, когда его снова могут призвать на войну, и торопился принять меры по улучшению его обороны.
Замок Росс должен стать твердыней, прежде чем он его покинет.
Он также решительно намерен осуществить свои супружеские права. Если повезет, Кэтрин зачнет дитя до того, как король на многие недели пошлет его усмирять мятежников.
А пока он продолжал вместе с ней объезжать окрестности. Он надеялся, что растущая между ними во время этих поездок непринужденность поможет ей принять его как мужа.
Этого до сих пор не произошло.
В первый раз он, чтобы сделать приятное Кэтрин, взял с собой Джейми. К своему удивлению, он обнаружил, что общество ребенка доставляет ему удовольствие.
Когда он вспоминал, как при первой их встрече Джейми вскочил ему на спину и принялся молотить по ней кулачками, улыбка трогала уголки его губ. Но Джейми быстро привык к нему. На самом деле Уильяму нравилось, когда мальчик брал его за рукав и начинал что-то рассказывать.
Да, они с маленьким Джейми прекрасно поладили. Если бы только его красавица мать приняла Уильяма хоть наполовину так хорошо.
Весь погруженный в дела, он мог думать только о том, как уложить ее на брачное ложе. В воображении он рисовал картину, как ее маленькие пальчики проводят по его животу; он слышал ее теплое дыхание у своего уха, чувствовал ее мягкую кожу под своими ладонями. Он женат четыре дня, а еще даже не видел грудь своей жены! Господи, до чего он этого хотел. Он с трудом сглотнул и снова взглянул на нее.
Наблюдая, как она сжимает кубок, словно от этого зависела ее жизнь, он понимал: у него нет причин надеяться, что сегодня все будет по-другому. И все же надеялся.
Он встал и протянул ей руку. Его не удивили взгляды, которыми обменялись его люди. Еще рано было идти спать, но его это не волновало. Он не мог больше ждать.
Не успели они войти в свои покои, как она проскользнула в свою спальню вместе со служанкой.
– Когда приготовите кровать, приходите посидеть со мной, – крикнул он, когда дверь захлопнулась перед его носом.
Его раздражение росло, он прошел в свою спальню и стал раздеваться.
– Добрый вечер, милорд.
Голос слуги вывел его из размышлений. Он совсем забыл, что приехал Томас, который ждал, чтобы помочь ему раздеться.
– Надеюсь, на новобрачную вы смотрите по-другому, – пробормотал Томас, становясь на колени, чтобы снять с Уильяма сапоги.
Уильям сумрачно посмотрел на него.
– Пусть ты служишь мне с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, это не значит, что ты можешь говорить мне все, что тебе заблагорассудится, – сказал он, хотя они оба знали, что Томас может безнаказанно говорить что угодно.
Уильям стянул через голову тунику и швырнул ее в направлении Томаса. Томас невозмутимо поймал ее в воздухе и ждал, когда за ней последует рубашка. Не теряя обычного добродушия, Томас помог Уильяму надеть халат и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.
Уильям умылся в тазике, принесенном Томасом. Хмурясь, провел влажными руками по волосам.
Кэтрин наверняка уже готова.
Солар был пуст, он подошел к двери спальни Кэтрин и позвал ее. Не получив ответа, он отворил дверь. Хорошо, что Господь наградил его терпением. Его жена сидела на сундуке и ломала руки, словно ждала, что он поведет ее на казнь.
Стоило ему сделать шаг в ее комнату, как она издала испуганный возглас и вскочила на ноги. Он мог бы рассмеяться, если бы не чувствовал тяжесть на сердце. Заметив схоронившуюся в углу служанку, он взмахом головы указал ей на дверь. Небольшое удовлетворение он получил, наблюдая, как она испуганной мышкой бросилась вон из комнаты.
– Дорогая жена, я уже сказал, что не причиню вам ничего плохого, – сказал он спокойным тоном.
И протянул ей руку:
– Идите сюда, сядем и поговорим.
Она неуверенно подошла и взялась за его руку; ее пальцы были холодны, как лед. Он подвел ее к сиденью у окна. Подав ей кубок подогретого вина с пряностями, он сел рядом. Чтобы дать ей время успокоиться, он стал рассказывать о том, что он сделал за день. Затем спросил у нее совета относительно запаса продовольствия, который потребуется на случай долгой осады.
Почувствовав, что она перестала быть напряженной, он рискнул положить руку ей на талию. Она вздрогнула, но он не убрал руки. Теплота ее кожи под тонким летним платьем-рубашкой вызвала прилив вожделения. Ему захотелось поднять ее за бедра и немедленно осуществить свои права.
Уильяму потребовалось большое усилие, чтобы не дать своей руке провести по ее бедру. Он заставит себя действовать медленно, но на этот раз доведет дело до конца.
– Кэтрин. – Он взял ее за подбородок, чтобы заставить взглянуть на себя. – Вы ведь знаете, что так не может продолжаться.
Его взгляд упал на холмики ее грудей под тонкой тканью. В горле у него пересохло, в паху вспыхнула боль. Он провел губами по ее щеке.
– Что мне сделать, чтобы вы перестали бояться? – выдохнул он ей в ухо. – Как мне быть?
Он откинул тяжелую массу ее волос, и его губы переместились дальше.
– Так поможет?
Его губы двинулись по ее шее к нежной ключице, при этом он продолжал говорить: «А это? А так? А так?»
Он забылся от аромата ее кожи, ощущения мягкости под своими губами. И предвкушения того момента, когда она, обнаженная, будет лежать под ним. Когда он наконец войдет в нее. Он провел языком по выпуклости ее груди выше края рубашки.
– Может быть, вы расскажете мне что-нибудь о своей семье?
Неожиданно прозвучавший напряженный тоненький голосок вывел его из забытья. Он резко выпрямился.
– Кэтрин, когда я спросил, что мне делать, я совсем не спрашивал, какую новую тему для разговоров вы могли бы предложить, и вы это знаете.
Она прижалась к стене позади себя. Но на этот раз он не собирался отступать. Он спустил рубашку с ее плеча и поцеловал обнажившуюся кожу.
– Мм, лаванда, – сказал он, водя носом у ее шеи.
Она оставалась все такой же застывшей и напряженной. Поскольку его попытки обольстить ее позорно провалились, он попробует другой подход.
– Вы трусиха, Кэтрин.
Глядя ей прямо в глаза, он положил руку на ее бедро. На этот раз он решительно провел рукой по ее телу от колена до бедра. Боже, как ему стало хорошо. Так хорошо, что стук крови в ушах мешал ему услышать ее слова.
– Я в самом деле хотела бы больше о вас узнать. Есть у вас братья? Сестры? Кто ваши родители? – Она говорила, не умолкая, навязчиво и горячо. – Я знаю, вы откуда-то с севера, но где именно ваш дом?
Он в ярости оборвал ее:
– У меня нет дома на севере.
Может быть, если бы она попросила его рассказать о чем-то другом, его терпение не иссякло бы. Но у него были собственные секреты, и он не видел причин, по которым мог бы открыть их своей жене. Он грубо поставил ее на ноги.
– Я ждал дольше, чем согласился бы ждать любой другой новобрачный, – сказал он; ему хотелось ее встряхнуть. – Вы дали мне клятву перед Богом. В качестве вашего мужа я мог бы приказать вам лечь в мою постель. Я мог бы волоком притащить вас в свою спальню, сколько бы вы ни кричали и ни отбивались. Это мое право.
– Я знаю, – прошептала она, не поднимая глаз.
Его гнев остыл. О Боже, она все еще его боялась.
– Я не хочу вас насиловать, – сказал он, и в голосе его прозвучали просящие нотки. – Я прошу вас прийти ко мне, Кэтрин. И поскорее.
Он хотел держать ее в руках, теплую и охотно идущую навстречу его желаниям. Он хотел, чтобы она приникла к нему, пока он нес бы ее в постель. Он хотел видеть ее изнемогшей от любви. Он хотел, чтобы утром она потянулась к нему, и все началось бы сначала.
Он хотел, он хотел, он хотел.
Она застыла, ожидая, пока он ее выпустит. Он с несчастным видом сделал это. Он пошел к себе в спальню, надеясь, что это будет последняя одинокая ночь. Не потрудившись снять халат, он упал на кровать лицом вниз.
Должно быть, он задремал, потому что его разбудили ее крики. С бьющимся сердцем он схватил меч, висевший на столбике кровати, и ворвался в ее спальню. В темноте он чуть не столкнулся со служанкой.
– У леди Кэтрин ночной кошмар, милорд, это с ней часто бывает, – пугливо сказала служанка. – ,Я позову Элис. Она знает, что делать.
– Скорее, – поторопил он ее и подошел к Кэтрин.
Она металась по кровати с криками: «Нет, пожалуйста, нет!» Когда он попытался успокоить ее, взяв на руки, ее движения сделались еще более неистовыми. Он отступил, чувствуя себя беспомощным.
Элис вбежала с такой скоростью, что ее широкое ночное одеяние развевалось, как от ветра. Кэтрин проснулась. Она села в кровати, закрыла лицо руками; ее трясло. Однако она явно не могла вынести его прикосновений.
Экономка успокаивающе приобняла его жену и поднесла к ее губам маленький пузырек. Кэтрин выпила его содержимое и положила голову ни плечо Элис.
– Этого дьявола Рейберна уже нет, благодарение Богу, – пробормотала Элис, поддерживая Кэтрин и поглаживая ее по волосам. – Он больше никогда не сделает вам больно.
Через какое-то время Элис опустила Кэтрин на подушки и с сердитым лицом спустилась по ступенькам с высокой кровати.
– Это лекарство поможет ей мирно уснуть, милорд, – шепнула Элис, когда они покинули спальню Кэтрин. – Теперь вы можете не беспокоиться.
Элис хотела уйти, но он удержал ее за руку.
– Но мне есть о чем беспокоиться. – Он указал на стул, и Элис покорно села. – Расскажи, что с ней делал Рейберн. Все, как есть. Сейчас.
Элис посмотрела в сторону и сказала:
– Лорд Рейберн жестоко избивал ее. Мы слышали ее крики. – В ее голосе зазвучали жалобные нотки. – Я ничего не могла поделать, только ухаживала за ней после.
Подолом юбки она утерла нос и глаза.
– Пусть он вечно горит в аду!
– Ты бы ее защитила, если бы могла, – сказал Уильям. – Он был могущественным человеком и ее мужем.
– Я говорила леди Кэтрин, что могла бы подлить яду ему в суп, но она мне запретила. – Элис с явным сожалением покачала головой. – Она не могла позволить мне погубить свою душу, совершив такой грех.
Женщина замолчала, чтобы снова высморкаться.
– Когда она забеременела, он перестал ее бить.
– И все кончилось? – Он надеялся, что она подтвердит это, но сам так не думал.
– Мы на это надеялись. Но случилось, что Джейми подхватил лихорадку и чуть не умер, бедная крошка.
Уильям не понимал.
– Ты хочешь сказать, что после болезни Джейми Рейберн снова стал истязать ее?
– Я знаю, так и было. – Элис кивнула. – Я слышала, как он кричал ей, что одного сына мало, что она должна родить еще одного. Она плакала и умоляла его, обещала, что с мальчиком ничего не случится. Я слышала ее крики, когда он тащил ее вверх по лестнице. – Элис прикусила губу и шмыгнула носом. – На следующее утро я приводила ее в чувство, как всегда.
Уильяма охватила ярость. Она бушевала в нем, затуманивала глаза. Хотел бы он, чтобы Рейберн был жив, тогда он смог бы снова прикончить его. Пусть Кэтрин и предала Рейберна, она не заслуживала такого обращения. Ни одна женщина этого не заслуживает.
Она могла бы увидеть, что он не таков, как Рейберн. Он никогда бы не поднял на нее руку. Он человек чести, он обязан ее защищать. Он решил, что должен проявить еще немного терпения. Со временем она убедится, что он не сделает ей больно. И придет к нему.
Он ждал еще три дня, и терпение его было на исходе. Он не мог спать и был в таком плохом настроении, что его люди стали его избегать. Эдмунд – единственный, кто смел ему перечить, – в конце концов решился с ним поговорить.
– Что с тобой, старина? – спросил он, когда они шли по двору замка. – Я-то считал, что новобрачным свойственно быть в счастливом расположении духа, тогда как наши люди готовы присоединиться к валлийцам просто для того, чтобы держаться подальше от тебя.
Когда Уильям только рыкнул в ответ, Эдмунд сказал:
– Чем ты недоволен? Ты спишь с такой женщиной, за обладание которой любой мужчина продал бы душу дьяволу.
Догадка промелькнула в главах Эдмунда.
– Но скажи мне, Уильям, ты не совершил какой-нибудь оплошности, которая отвратила бы от тебя твою красавицу жену?
Ухмыльнувшись, он покачал головой, поддразнивая:
– Неужели она застала тебя с той служаночкой? С той самой, которая выставляет напоказ свои прелести, как только представится случай?
– Не надо меня оскорблять, – резко сказал Уильям. – Я женат всего лишь неделю, а ты считаешь, что я уже прелюбодействую?
Уильям развернулся и ушел вперед.
– Если семейная жизнь тебе не подходит, – сказал Эдмунд, догоняя его, – ты можешь отослать ее прочь.
Уильям проигнорировал его слова, тогда Эдмунд схватил его за руку и заставил повернуться лицом к себе.
– Если твоя жена делает тебя таким несчастным, тебе ничего не стоит отделаться от нее. Все, что тебе потребуется, – сказать королю, что она участвовала в предательстве.
– Никогда больше не говори такое о моей жене. – Мертвенное спокойствие его голоса заставило Эдмунда отступить. – Только потому, что мы столько лет сражались с тобой бок о бок, твои останки не будут соскребать сегодня с булыжников замка.
Он придвинулся к Эдмунду, дрожа от гнева.
– Второй раз это тебя не спасет.
Глава 6
Уильям шел к конюшням, надеясь, что быстрая верховая езда улучшит его настроение. Прежде чем он дошел до них, послышался звук трубы.
– Кто прибыл? – окликнул он одного из солдат, дежуривших на стене.
– Они под флагом короля, милорд.
Времени на подготовку достойной встречи посланца короля не было. Уильям поспешил к воротам. Это не мог быть король. Генрих был на севере, завершал разгром бунтовщиков.
Уильям узнал молодого воина, первым въехавшего в ворота. Гостем оказался принц Гарри. Пока принц спешивался, Уильям опустился на колено. По знаку принца он поднялся, чтобы приветствовать своего будущего короля.
– Фицалан, рад найти вас здесь. Король пожелал, чтобы я доложил ему…
Принц недоговорил, его внимание привлекло что-то за спиной Уильяма.
– Кейт! – воскликнул принц, и на лице его появилась мальчишеская улыбка.
В следующий миг Кэтрин оказалась рядом с Уильямом и опустилась в глубоком поклоне. Принц Гарри подал ей руку и поднял ее. Крепко поцеловав в обе щеки, он оторвал ее от земли и закружил.
Если то, как вел себя принц, не слишком удивляло, то поведение Кэтрин поразило Уильяма. Она откинула голову, смеялась и повторяла: «Гарри, Гарри, немедленно опустите меня на землю!»
Принц подчинился.
– Я всегда счастлив повиноваться прекрасной Кэтрин, – сказал он, отвешивая ей театральный поклон.
Принц повернулся к Уильяму, ухмыльнулся и подмигнул.
– Сказать по правде, – сказал он громким шепотом, чтобы ей тоже было слышно, – ваша хозяйка в детстве была настоящей тиранкой.
Принц прижал руку к сердцу и преувеличенно вздохнул.
– Когда мне было семь лет, я был в нее влюблен. Но увы, она была слишком взрослой и не хотела меня.
Сгрудившиеся вокруг мужчины засмеялись. Уильям остался серьезным.
Кэтрин стояла слишком близко к принцу, держала его за руку и непринужденно болтала. Уильям отдал бы мноroe, чтобы она вот так же улыбалась ему. Видеть ее, обходительно разговаривающей с другим мужчиной, было как нож в сердце.
Он не следил за нитью их разговора, видел только радостное возбуждение, с которым они встретились. Он не замечал, что они, все трое, между тем шли к замку. Все его внимание было обращено на то, как крепко она держала руку принца, так что он чуть было не пропустил, когда принц Гарри к нему обратился.
– Не окажете ли вы мне любезность, устроив меня и моих людей на ночь? – спросил принц.
– Почту за честь.
Уильям удивился, как спокойно прозвучал его голос.
– Только на одну ночь? – спросила Кэтрин.
– Сожалею, моя дорогая Кейт, – сказал принц Гарри, похлопывая ее по руке. – Но вы ведь знаете – мое время мне не принадлежит.
«Моя дорогая Кейт»? Принц снова заговорил с ним, но Уильям с трудом воспринимал его слова. «Моя дорогая Кейт»?
– Король хочет знать, проявляли ли мятежники активность с того времени, как вы обосновались в замке Росс.
В ответ он сказал что-то, видимо, подобающее, потому что принц казался удовлетворенным.
Уильям, сощурив глаза, присматривался к Кэтрин. В своем розовом шелковом платье, облегающем фигуру и красиво волнующемся при ходьбе, она вся словно светилась. Она что, специально нарядилась сегодня? Принц не уведомил о своем прибытии. По крайней мере не уведомил Уильяма.
Войдя в замок, Кэтрин послала слуг готовить комнаты и еду, чтобы прибывшие могли отдохнуть и восстановить силы. Когда принц, извинившись, пошел переодеваться, Уильям взял жену под руку. Он провел ее в закуток, где мог спокойно поговорить с ней наедине.
– Вы, представляется мне, очень хорошо знаете принца, – произнес он жестким шепотом.
– Мы знаем друг друга всю жизнь, – сказала Кэтрин, в ее голосе прозвучало удивление. – Вам должно быть известно, что в детстве он жил поблизости, в замке Монмут. Наши матери были подругами.
– Да, конечно, – сказал он, чувствуя себя глупцом.
– Уильям, мне надо поговорить с поваром, – сказала она, явно желая поскорее вернуться к своим обязанностям.
Он не нашелся что сказать и отпустил ее. По крайней мере в этот раз она назвала его Уильямом.
За ужином принц захотел сесть между Уильямом и его женой. Уильям все же решил воздержаться от того, чтобы спихнуть королевскую задницу на пол. Раздражение его усилилось, когда он увидел, что под руководством его жены для важного гостя быстро приготовили отменные блюда.
Перекладывая фазана на свой поднос, он вдруг заметил, что глаза всех сидящих за столом обратились на него.
– Как вы считаете? – спросил принц, подавшись к нему и глядя ожидающе. – Они заявятся летом?
По счастью, нетрудно было догадаться, о чем спрашивал принц. Вопрос был у всех на устах: пошлет ли Франция войска в поддержку валлийцев.
– Не могу сказать, – отвечал Уильям, пожав плечами, – но в любом случае надо быть к этому готовыми.
– Разумеется!
Принц начал рассуждать о том, где можно ожидать высадки французов. Затем он вовлек всех в обсуждение того, каким образом Англия сможет изгнать их из Уэльса.
Уильям был рад возможности обсудить с принцем Гарри военную стратегию. В конце концов, тот командовал всеми английскими войсками, сражающимися в Уэльсе.
Юный принц выказал такие способности в военном деле, что два года назад, когда ему было всего шестнадцать лет, парламент наделил его командными полномочиями.
Однако сегодня Уильяма не заботило вторжение французов. К черту французов.
Как только нянька увела Джейми спать, Уильям начал высчитывать, сколько часов осталось до момента, когда ему можно будет удалиться с Кэтрин. Наконец принц встал, и у него появилась надежда.
– Могу я пригласить вашу жену на прогулку по саду? – Задавая вопрос, принц уже держал руку Кэтрин.
Уильям не мог объяснить наследнику престола, что он предпочел бы удар кинжалом в живот. Если его ответ и был не слишком учтивым, принц, казалось, этого не заметил.
Для Кэтрин большим утешением было, пусть на короткое время, повидаться с другом. Хотя Гарри стал очень важной персоной, она все еще видела в нем мальчика, который дергал ее за волосы и запускал жуков ей за шиворот. Несмотря на все его проделки, они всегда оставались близкими друзьями.
Ее радовало, что до того, как его отец взошел на трон, Гарри провел свои ранние годы, свободно резвясь в Монмуте. Быть наследником престола, особенно в такие трудные времена, – тяжелая ноша.
– Из вас вышел прекрасный принц, дорогой Гарри, – сжимая его руку, сказала она, когда они вышли из зала. – Наступит день, и вы станете еще лучшим королем.
– Пусть Господь хранит отца долгие годы, – пробормотал Гарри.
Они сели на скамейку в саду.
– Вам не следовало так собой рисковать, – сказал он, покачав головой.
Они уже не раз об этом спорили. Раньше.
– Теперь все кончено, я в безопасности, – с улыбкой напомнила она ему.
– Беда была близко. Мой отец… – Гарри замолчал и, казалось, подыскивал слова. – Король был так зол на Рейберна, что был готов отправить вас в Тауэр, несмотря на мои возражения.
Трения между королем и наследником ни для кого не были секретом. Когда Гарри был совсем юнцом, король осуждал его за слабость, но со временем начал видеть в нем угрозу для себя. Королю не нравилось, когда Гарри хвалили за военные успехи, не нравилась его Популярность среди простого народа. Что до Гарри, то способы, которыми его отец боролся за сохранение власти, снова и снова оскорбляли его чувство чести.
– Хорошо, что Фицалан согласился на вас жениться. – Гарри смотрел куда-то вдаль, лицо его было мрачным. – Если бы король бросил вас в тюрьму или позволил произойти «несчастному случаю»… – Он вздохнул и сжал ее руку. – Я прощал отцу многое, но этого я не смог бы простить.
Они некоторое время сидели молча.
– Фицалан, кажется, хороший человек, – тихо сказал Гарри. – Вы довольны, Кейт?
– Довольна? – повторила она, удивленная таким вопросом. Она задумалась. – Лучше не стоять у него на дороге. Но за его свирепостью скрывается доброта.
На самом деле ей многое в новом муже нравилось и представлялось заслуживающим уважения. С каждым днем она чувствовала себя лучше в его присутствии. Скоро она сможет доверять ему настолько, что придет к нему в спальню, как он просил.
К счастью, Уильям мог только вполуха слушать разговор за столом. Как всегда, говорили о мятежниках и их вожде Оуэне Глендовере. В сотый раз звучали жалобы на сверхъестественные способности мятежников напасть и исчезнуть в лесах, а также натянутые шутки насчет того, что Мерлин, волшебник из сказаний о короле Артуре, вернулся, чтобы помочь Глендоверу. Уильям все это уже слышал.
Он снова бросил взгляд на дверь. Кэтрин и принц отсутствовали уже более получаса.
При звуках женского смеха он вскочил на ноги. Кэтрин и принц Гарри вошли в комнату рука об руку и улыбаясь друг другу. Кто-то тронул Уильяма за плечо. Он сбросил руку.
– Уильям!
– В чем дело? – прошипел он, повернулся и увидел перед собой Эдмунда.
– Ты что, хочешь оказаться в цепях в подвале собственного замка? – чуть слышно сказал Эдмунд.
Уильям снова взглянул на парочку. Кровь стучала в его жилах, как перед битвой. Почувствовав сильный толчок под ребра, он повернулся к Эдмунду.
– Ты смотришь на принца Уэльского так, словно собираешься убить его, – настойчиво продолжил Эдмунд. – Кое-кто из его людей уже обратил на это внимание.
На этот раз Уильям внял предупреждению. Осмотревшись, он заметил двух наблюдающих за ним рыцарей, их руки лежали на рукоятках мечей. Он расслабился, смягчил выражение лица, и рыцари последовали его примеру.
Больше он не совершит промаха. Он сохранил невозмутимое выражение лица, даже когда принц Гарри увлек его жену за маленький столик и усадил играть в шахматы.
Уголком глаза он наблюдал, как эти двое разговаривали и смеялись. Когда он уже совсем успокоился, смех оборвался. Они склонились над столом и, забыв про игру, говорили о чем-то пониженными голосами.
Раздосадованный, что он не слышит, о чем они говорят, он придвинулся ближе. Сердце его остановилось, когда Кэтрин протянула руку, чтобы потрогать шрам от стрелы над глазом принца – напоминание о битве при Шрусбери. Тогда принц, несмотря на рану, сам повел свое войско в атаку на фланг Готспера.
Принц скривился и отодвинулся от ее руки.
– Пожалуйста, Кейт, я знаю – это неприятное зрелище.
– Совсем нет. Это знак, что Господь вам благоволит, что он вас защищает, – горячо сказала Кэтрин. – Если бы это было не так, стрела убила бы вас.
Когда Уильям встал позади жены и властно положил руку ей на плечо, они замолчали. Чувствуя, как напряглось ее тело, он так стиснул зубы, что ему стало больно.
Принц нисколько не смутился тем, что его застали за интимным разговором с чужой женой.
– Сделавшись принцем, я стал куда лучше играть в шахматы, – сказал он голосом, в котором была ирония. – Леди Кэтрин – единственная, кто сохранил способность у меня выигрывать.
Уильям не потрудился раньше оценить положение фигур на доске. Взглянув на нее, он увидел, что король принца стоит на пересечении ходов слона и ферзя Кэтрин.
– На этот раз вы выиграли.
Принц щелчком опрокинул короля на бок и добавил:
– Один раз – просто удача.
– Второй раз еще легче, – сказала Кэтрин, глядя в сторону, как если бы ей было предельно скучно. – Скоро мне станет совсем неинтересно с вами играть.
Уильям оторопел, услышав, как она открыто оскорбляет принца. Однако прежде чем он придумал, что сказать, чтобы смягчить ее слова, принц захохотал и стукнул по столу.
– Ты пожалеешь о своих словах, милая Кэтрин, – . сказал принц Гарри, глаза у него блестели.
Он начал расставлять фигуры для следующей партии.
– На этот раз я буду торжествовать. Нет, я заставлю тебя плакать горькими слезами раскаяния!
Громкие слова принца привлекли внимание других мужчин, они начали заключать пари. Наблюдая за играющими, Уильям убедился, что их силы равны. Кэтрин отчаянно сражалась, но на этот раз ее король оказался опрокинутым.
Уильям вынул кожаный кошелек и заплатил всем присутствующим. Никто, слава Богу, не посмел ставить против принца.
Кэтрин извинилась и вышла. В отсутствие жены вернулся обычный интерес Уильяма к военной теме. Они проговорили глубоко за полночь, и неожиданно принц Гарри ему понравился. Он был таким молодым и таким вдумчивым. И да, в нем чувствовалась сила. Это был человек, за которым пойдут другие.
Уильям винил себя за чрезмерную мнительность. Гарри достоин уважения. Они с Кэтрин друзья. Уильям не понял этого, потому что у него никогда не было женщины-друга. Даже его любовницы не были друзьями. Особенно его любовницы.
Эти возвышенные мысли покинули его утром, когда он, войдя в зал, обнаружил за столом погруженных в разговор принца Гарри и Кэтрин. Увидев его, Кэтрин пробормотала приветствие и умолкла. Принц, однако, охотно возобновил их ночной разговор.
– Валлийским мятежникам потому только удалось взять под контроль большую часть Уэльса, что силы англичан были разъединены, – сказал принц. – Теперь, когда бунт на севере подавлен, мы сможем все внимание сосредоточить на Уэльсе.
Принц Гарри пространно изложил свой план осады замков, в которых засели мятежники. Однако Уильяма интересовало только то, о чем принц беседовал с его женой до его прихода.
Он был уверен, что не об осаде замков.
К его удивлению – и растущему раздражению, – принц не уехал после завтрака. Он остался на обед, за которым подавали еще больше блюд, чем за прошлым ужином. Пришлось ему предложить принцу осмотреть земли вокруг замка.
Боже, неужели этот человек никогда не уедет?
Уильям помрачнел еще больше, когда принц Гарри снова пожелал ехать рядом с Кэтрин. Он мог слышать, как они весело болтали, а порой Кэтрин заливалась смехом за его спиной. Когда терпение у него иссякло, он повернул коня к замку.
Он ехал чуть впереди парочки.
– Вы были противной девчонкой, – услышал он слова принца позади себя. – Вы были старше и крупнее и никогда не давали мне выиграть.
– Дело в мастерстве, а не в размерах, оно решает все, – отвечала Кэтрин.
О чем это они? Уильям поднял коня на дыбы и повернулся к ним.
– Давайте устроим скачки, – сказал принц.
– Гарри, я не могу! – запротестовала Кэтрин. – Я взрослая женщина. Вы знаете, мне нельзя.
Они теперь поравнялись с Уильямом. Принц Гарри повернулся к нему:
– Она…
Стоило принцу оказаться к ней спиной, как Кэтрин пришпорила лошадь и рванулась вперед.
Уильям не верил своим глазам. Слишком ошеломленный, чтобы сдвинуться с места, он смотрел, как она безрассудно мчалась, опасаясь, что она упадет. Принц ринулся следом, когда она опередила его уже на несколько голов. Уильям последовал за ними. Когда он догнал их у самых ворот, Кэтрин кричала сопернику:
– Если бы мне не мешало платье, я бы выиграла!
Это была вопиющая ложь, и блеск в ее глазах свидетельствовал о том, что она это знала.
Принц Гарри повернулся к Уильяму:
– Вы счастливчик, что у вас такая жена!
Прежде чем Уильям подъехал к Кэтрин, принц обхватил ее за талию и поставил на землю. Уильям оказался позади них как раз в тот момент, когда принц Гарри сказал, понизив голос:
– Сумею ли я когда-нибудь найти женщину, похожую на вас, дорогая Кейт?
Прощание было утомительным. Уильям не мог дождаться конца. Наконец-то принц сел на коня и выехал за ворота. Однако он обернулся, чтобы в последний раз помахать Кэтрин. Уильям стиснул зубы, глядя, как она машет в ответ. Когда она смахнула слезу, он развернулся и ушел с твердым намерением больше к ней не подходить.
Настоящий рыцарь не убивает свою жену.
Махая принцу на прощание, она чувствовала на себе взгляд Уильяма, прожигающий ее насквозь. Когда она повернулась, он уходил, как уходят на битву. Она чувствовала его нарастающий гнев с прошлого вечера, когда они с Гарри играли в шахматы. Страшась еще сильнее его рассердить, она старалась говорить с ним как можно меньше.
Куда делась доброта, которую, как ей показалось, она рассмотрела в нем? Она только-только начала ему доверять, а он снова превратился в свирепого воителя, который стоял над ней на мосту.
Подумать только, ведь она почти убедила себя прийти к нему в постель!
