Текст книги "Московское боярство (СИ)"

Автор книги: Максим Макеев

   На карте Добруш отмечал новые данные о нашей географии. А потом начал лепить крестики:

   – Вот тут, тут, тут и тут мы каналы если сделаем, а по этим перемычкам насыпь, чтобы вода не ходила из одного болота в другое, можем осушить их, и в озерца вот эти слить. Получиться сухой путь к корелам.

   Идея была заманчивая. Но есть много "но". Какая там вода? Озера мы не убьём? Куда дальше воду девать? Да и осушиться ли болото? Вопрос на вопросе и вопросом погоняет.

   – Ты вот что, Добруш, выбери болото поменьше, да испытай всю технологию. Надо понять, насколько она пригодна. Обеслав! Механические цеха что предложить для этого могут?

   – У нас плановая модернизация идёт, – раскрыл свои записи Обеслав, – трактора до третьей версии дорабатываем. Подшипники, подвеска, сплавы новые – прирост по силе процентов десять будет, ну и дополнительно полгода до капитального ремонта, по расчётам. По навесному оборудованию тоже есть мысли. Вот например...

   Обеслав представил широкой публике некий эскиз. На эскизе изображён... Ну, больше всего это напоминало скорпиона.

   – Хм, забавная штука. Скорпиона напоминает, есть такое не то насекомое, не то пресмыкающееся в пустынях, – я рассматривал рисунок, – это вот этими "клешнями" вы землю подгребать будете, вот этим её рыхлить, а по "хвосту" – выбрасывать?

   – Да, там ещё будет съёмный ящик для земли. Его заменяешь, землю вывозишь. Будем утрамбовывать её внутри крепости, чтобы на одном уровне всё было.

   – А хватит места внутри города? – с сомнением спросил Святослав.

   – Не хватит внутри – снаружи будем укладывать. Всё равно, рано или поздно, расширяться начнём. – я на карте очертил будущие границы нового периметра, включающего Перуново поле.

   – Ого! Эта стена чуть не двенадцать километров по периметру получиться! Это ж сколько работы! – хором воскликнули мои соратники.

   – Ну да. А что делать? Москва-то растёт! Вон, нас чуть не в половину больше стало, куда людей селить? Плюс мы дома под посольство выделили, плюс ещё гостиницы да общежития для приезжих, плюс...

   – Да понятно, что дело нужное, – выдал Лис, – остановимся – сомнут, надо расширяться... Только вот почему только Москву расширять будем? Другие города основывать не станем разве?

   Народ затих. Ещё недавно мы оценивали стену вокруг нашего села, ставшего городом Москвой. Теперь мы хотим основывать города... По факту, крупные защищённые населённые пункты тут основывают только князья да прочие главы государств. И мы уже фактически, а не только по названию, приравниваемся к ним. Да, пусть в том же Новгороде живёт чуть не несколько десятков тысяч народу, да, на Юге города есть и побольше того, где Рюрик обитает, да, наше население несравнимо – но мы уже задумываемся над расширением территории. Это несколько обескураживало.

   – Будем. И города новые, и посёлки, и деревни. Но не просто так, переселяя людей в них из Москвы, а с умом. Надо, чтобы местное население в тех местах, где мы будем территорию считать своей само дозрело до городского образа жизни, – я откинулся на стуле, – основать город просто. Приехали, забор побольше поставили, ну и вроде как готово, только название придумать надо. А что с людьми делать? Готовы ли они к новому образу жизни? Мужиков из деревни вывести можно, а деревню как из мужиков "выводить"?

   Народ смотрит с интересом и непониманием.

   – Вот представьте, на секунду, что возьмём мы деревню под сто-двести жителей, с их привычным укладом, и объявим городом. Ну да, десяток человек, пару семей московских, мы им дадим, на усиление, стену сделаем, объявим план застройки, Законы наши, и прочее. Банальная вещь – как заставить их умываться по утрам да зубы чистить? Как мотивировать их стену в порядке содержать? Как заставить воинскому делу обучаться, не забывая о том, что как они ему научатся, так первыми под нож наши московские семьи, как самые обеспеченные пойдут? Представили?

   – Силой князья заставляли, обычно. Мыто берут, на воинов да на стены. Может, и нам так стоит? – предложил Святослав.

   – Ага, и чем мы тогда отличаться будем от них? В чем смысл будет деревенькам под нас ложиться? – запротестовал Буревой, – И тут князь, и тут князь. У Рюрика того же – дружинники, у нас москвичи. Мыто – одинаковое, условия, почитай, те же. Смыл менять что-то?

   – Нд-а-а, задачка, – почесал затылок Лис, – и как тогда? Как расширяться будем.

   – А нам и не надо ничего дополнительно делать, – улыбнулся я, – всё уже готово.

   – В смысле? Кто-то сделал? Кто? – понеслось с разных сторон.

   – Ага, мы и сделали. Изменения по статусу жителей помните, что в ноябре вводили? Вот это и есть уже готовое решение. Если всё делаем по нему, да ещё и про "Плесень" не забываем, – народ подтянулся, стал серьёзным, секретный план для нас имел почти мистическое значение, – то получиться следующее. Сначала – торговля. Причём тем товаром, который нам интересен. Приподнимается село на обмене с нами, богатеет. Так? Так, но ответственности мы за село не несём. Чуть приподнялись, будут думать, как ещё достаток повысить. А для этого к нам надо на обучение людей прислать, грамоту освоить, новые технологии...

   – Приедут , увидят как у нас все устроено, у себя так делать будут, – добавил Лис.

   – Не смогут, – встрял Буревой, – за короткий срок такого не освоишь.

   – Значит, наша помощь потребуется, – добавил я, – а на каких условиях мы её предоставляем?

   – В долг, – Торир добавил свою лепту, – а значит, станут они данниками. Подданными. С заложниками у нас.

   – А потом богатство сохранить захотят, – расцвёл Кукша, – крепость сооружать начнут, тут мы им опять поможем, крепостными станут!

   – И город – готов! – заключил я.

   – Ух ты! Все сами! По своей воле! – восхитился Святослав, потом посерьёзнел, – Но ведь надо будет их защищать? Крепостных-то?

   – Вот! Правильно! Поэтому они не просто крепость должны построить, но такую, где продержаться смогут до нашего подхода. И сообщить о нападении.

   – А это воздушный шар и связь, – Влас уже что-то конспектировал.

   – И значит – ещё обучение, и шар тот, другие ресурсы, – проворачивал Лис в голове всю ситуацию, – в долг, причём. А когда дорастут до этого, уже готовые жители будут, нам во всём следовать начнут да Законам подчиняться... Эвона как мы всё, оказывается, здорово придумали!

   Народ зашумел, настроение поднялось. На чёрканых-перечёрканых листках формировалось представление о расширении территории. Села, деревни, посёлки, города – должны прежде всего иметь связь с Москвой. Иначе никак, особенно, если они крепостными населены. Получается, что шаг у нас – десять километров, или двадцать, в зависимости от условий, в которых это всё строиться будет, шар столько потянет. Помимо связи нужны дороги. От этих фактором зависит необходимый размер и оборонительные функции крепости. Допустим, появится у нас на расстоянии сорок километров поселение, что захочет стать крепостными, вроде нашего завода металлургического. Значит, две-три крепости между, в долг на поселение, потом дорога, тоже в долг, крепость должна простоять до подхода основных сил, это половина дня минимум, часов пять, если быть точнее. Вот из этих соображений и получается крепость с запасами и складами. А если сто километров? Да ещё и по морю или озеру? Нужен патруль сигнальный на воде или путь по берегу. И сколько там башенок сигнальных – одному Перуну известно. Значит, если путь по воде пролегает, крепость больше должна быть, на более длительную осаду рассчитанная. И патруль из лодок, чтобы постоянно курсировал к тем сёлам. И корабли для перевозки необходимого контингента. В этот день впервые было произнесено слово "экспансия", и объяснено его значение.

   Помимо этого в рамках "Плесени" были сформированы основные принципы расширения границ Российского государства. Экспансия, по сути, становится добровольной, то есть взаимодействующие с нами люди сами должны "дозревать" до необходимого положения в рамках нашей страны. Если же военным путём придётся двигаться, то суть меняется мало. Оккупационные силы мы выделить не сможем, пока, а значит, надо убирать "дрожжи из туалета" – всех военных, местную власть, аристократов и просто авторитетных людей из потенциального российского населённого пункта. Ну вроде как я Станислава из "бомжатника" вынул, и как мы деда-маразматика корельского отправили к предкам. Убирать – не обязательно до смерти, может, пригодятся люди эти ещё. И тут в разговор встрял Торир.

   Идея сама ему понравилась, от своих викингских замашек вождь уже отошёл. Но образ жизни скандинавский – помнил. И вот вопрос, что с ними делать? Ибо границу с нами Рюрик провёл достаточно широко – по Неве и Свири, а дальше все вроде как наше, и в случае пограничных конфликтов все решаем переговорами. Ну ладно Карелия, а финны? Шведы-свеи? Норвежцы-мурманы? Они вроде как в нашей зоне влияния, по договору с Рюриком. Правда, сами скандинавы об этом не в курсе, но то дело наживное. Вопрос с людьми, живущими с меча. Их-то соблазнить тёплым сортиром да зеркалом для бабы не получиться, а таких тут много. Не только скандинавы, но и славянские племена всех сортов, кочевники на юге, северные всякие чудь да поморы, если они уже есть. Что делать с вояками? Убивать? Так мужиков не останется, там чуть не три четверти по отдельным племенам можно гоповарваров найти. Вынимать? А "вынималка" не отвалится, сотни, если не тысячи воинов кормить-поить-охранять в Москве, пока они проникнутся Законами да порядками российскими. Да и то вопрос, проникнутся ли...

   – Даны, мурманы под руку могут не пойти. Далеко от нас. Они воины знатные. И хитрые. Или могут пойти под нас, и предать, в том боги их не осудят, если победят, – рубленными фразами вождь описывал возможные варианты, – если же много их будет, да богатство у нас почуют – пойдут походом на Москву. Несколько тысяч воинов мы можем и не сдержать. Даже с пулемётами.

   – Надо флот делать, на озере их бить, – вступил Кукша.

   – Ага, всех убить. До подхода их на берег, – я тоже пытался понять наше отношение к гоповарварам, – Торир! Ты рассказывал, что город крупный брали, ещё когда ты мечом махал. Там ещё вождь был, что племена объединил...

   – Рагнар. У Франков город брали, по реке. Пари его называли. Только мы не взяли. Выкупом обошлись.

   – Париж, значит взяли... И сколько там народу вас было? Прикинуть сможешь?

   – Лодок так больше ста, если не полторы сотни. Людей тысяч шесть-семь, но там некоторые не дошли, оставались грабить в пути, – Торир уже достаточно умело владел цифрами и математикой в целом.

   – Значит, шесть тысяч. Полторы сотни лодок. Кукша, какой флот нужен, чтобы их перебить? Сколько людей в военно-морских силах Москвы будет?

   – Всё население. Ещё и не хватит, – нахмурился пасынок.

   – Вот. Значит, чисто военное решение проблемы тут не подойдёт. Надо куда-то деть пассионарное население...

   – Кого? – опять удивленный хор голосов.

   – Ну у нас был такой ученный, Гумилев звали, он говорил, что в каждом народе найдётся толпа людей с шилом в пятой точке. Вот эти люди или жизнь вокруг себя меняют, или войной на соседей ходят, там порядки свои устанавливают. Викинги – они как раз из тех, пассионарии. Они первые в походах, и в торговле, и в мореплавании. Гибнет их много, чаще умирают, чем те, кто на земле живут. Ну и все общество в итоге, в среднем, становится менее пассионарными, уже никуда не стремится.

   – Похоже, – произнес Торир, – викинг без похода жить не может.

   – Вот-вот. Значит, надо этих товарищей, не только викингов, к себе на пользу использовать, не забывая про их стремления. Надо направить деятельность этих пассионариев на пользу Москвы.

   Народ зашумел. Понеслись предложения, от найма и отправки в земли, что от нас подальше лежат, до подкупа и взяток.

   – Нет, только подкупы и найм тут не подойдут. Рано или поздно взятки вырастут, и мысли появятся на момент прижать нанимателя, то есть нас, к ногтю. Чего за три моря за добычей гонять, если тут, под боком, есть богатая Москва, которая сама деньги несёт? Но Россия даёт частями, лучше сразу всё взять самим. Я так думаю...

   – Так и будет, – подтвердил Торир, – пробовали на западе правители подкупать, тем и кончилось.

   – Значит, надо предложить альтернативу. У меня из прошлого, тьфу, будущего, только один пример есть. Казаки их звали. Такие же с шилом в пятой точке, их по границам селили, да снабжали князья и правители прочие. А те границы сторожили и территорию расширяли. Ну вроде как в поход ходили, на землю садились правителями, потом, когда туда власть княжеская приходила, со временем, шли дальше, новые земли осваивать. Только тогда, в моё время, это было как-то само собой, а мы должны это мероприятие, раз уж не можем с ним бороться, возглавить, – мысль пришедшая мне в голову, была достаточно разумной, хоть и не проработанной, – Торир, скажи, если твоих соотечественников вооружить, доспехами обеспечить, отдельные дружины, и дать им некие условия. Например, вот есть местность, там селища да города. Мы вас поддерживаем материально, вы их захватывайте, если хотите. Но после десяти лет там, или пять "сидения" на дани с местных придёт наша власть? А вас – снабдить опять, премию выдать, да дальше отправить?

   – Все не пойдут. Часть останется сидеть, – сразу предупредил Торир, – но ещё люди набегут. Не все, крупные отряды не пойдут на такое, они и сами взять всё могут. А вот мелкие...

   Вождь задумался. Остальные тоже, возникло молчание, нарушаемое лишь поскрипывание карандашей.

   – Значит, разделять их надо, – первым нарушил мыслительный процесс Влас, – крупные отряды они из мелких состоят, вот эти мелкие и надо на нас работать подписать. Да под клятву.

   – Выходит, "Плесень" разрастаться будет военными походами, – произнёс задумчиво Святослав.

   – Ага, и народ под викингами посидит, старым укладом, потом под нами сговорчивее будут, – добавил Лис.

   – И то верно, – я подвёл черту под записями на своём черновике, – выходит, надо тебе Торир садиться, и с Лисом и Кукшей продумывать новую часть "Плесени" – военную.

   – Выходит так, – вождь был доволен, убивать под корень его соотечественников никто не хотел, уже хорошо.

   – Пока об этом подумаем, – сказал я, – надо ещё проработать вопрос в части направления, куда посылать наёмников-казаков, сам процесс, наши действия, определить сроки и ресурсы...

   – Ладно, – закруглил наши посиделки Буревой, – помечтали, и будет. Новый год на носу!

   – И то верно, – встал я, – мне ещё репетировать надо, с женой.

   – Так и не сказал, что ты там задумал, – пожурил меня Лис, когда мы все выходили на улицу.

   – Увидишь. Сюрприз будет, – парировал я.

   – Не как с Дедом Морозом? – с усмешкой сказал дед, напоминая, как меня первый раз гоняли по селу в красном халате.

   – Не, не так, – засмеялся в свою очередь я, – по дальнейшим планам на выходных поговорим, время будет. До моего отъезда.

   – А ты куда собрался? – спросил Святослав.

   – А у меня вояж, ну, поездка по территории. А то вон уже завелись... Люди, короче, завелись.

   – Говоришь, как будто блохи на собаке, – пробурчал Лис.

   – Ну так и есть ! Без спроса, сами и завелись. Аккурат на дороге в Гребцы. Ты с Вольгой не говорил? Он же сказал, останавливался на дворе постоялом, на полдороги. И пограничник наш злой – аккурат напротив его лёжки, в брошенном селище толпа поселилась. А наших там точно нет, значит – завелись! Вот и поеду посмотрю, что с ними делать. Выводить или под себя подминать. Да и к корелам надо, проверить обстановку, про "Плесень", торговую её часть, поговорить. С пацанами-суворовцами второго потока пойду, как раз их менять надо на новых...

   На Новый год опять народ набился в клуб. Традиционно детские выступления, хит уже которого по счёту сезона "Приключения иностранных девиц в России", ну и гвоздь программы – выступления Государя с супругой. Последнее появилось из-за того, что я таки смог настроить себе гитару. Сколько видов струн перепробовал, волос разных, ниток да верёвок – не счесть! Но что-то похожее получилось. Потом аккорды вспоминал, потом – новые сам выдумывал, ибо знания мои из будущего тремя "блатными" были ограничены. А там и песню репетировал. Её Зоряна услышала, когда я напевал себе под нос, зависла посреди дома, прониклась, и говорит:

   – Надо всем спеть. Хорошая получилась...

   Вот так я и оказался на сцене. Подо мной стул, Зоряна стоит рядом. Я прокашлялся, пробежался по струнам, народ в зале затих. Ещё бы, не каждый день Государь надрывается!

   – Песня о Москве!

   Достаточно длинный перебор, и мы с супругой затянули в образовавшейся тишине:

 
   Не сразу все устроилось,
   Москва не сразу строилась,
   Москва слезам не верила,
   А верила в любовь.
   Снегами запорошена,
   Листвою заворожена,
   Найдёт тепло прохожему,
   А деревцу – земли.
   Ах Зоряна! Ах Серега,
   Этот город наш с тобою,
   Стали мы его судьбою,
   Ты вглядись в его лицо.
   Чтобы ни было в начале,
   Утолит он все печали,
   Вот и стало обручальным
   Крепостное нам кольцо...
 

   Похоже вышло, красиво, разве что немного смущала кривая рифма насчёт «вальса венского», заменил который на «приобщился к клумбам здешним». Народ в тишине слушал новые, незнакомые звуки и мотивы. Вот одна парочка за руки взялась, девчёнки из Смольного приобнялись и чуть заметно раскачиваются в такт. У Брунгильды, нашей Железной Брунгильды, слёзы блеснули! Последний перебор, и воцарилась тишина... А потом все взорвалось! Нас натуральным образом содрали со сцены и принялись качать!

   – Ну ты дал, Серега! Прям до глубины души, зараза! – дед тоже смахнул слезу, обнимая свою Березу.

   – Ну, главное, что поленом не получил, как на первый Новый год! И то хлеб, – под всеобщий смех москвичи вывалились к новогодней ёлке...

   Новый, 868 год вступил в свои права под двенадцатый удар тревожного колокола.

4.Москва. Год 868

   Первого января я проснулся поздно, часов в десять. Набегались вчера на празднике, наелись, ну и алкоголь своё дело сделал. Супруга ещё спала, не стал будить, сам пошёл потихоньку на кухню. Там сделал себе кофе, достал тазик салата, уселся на стул. Поискал глазами пульт от телевизора. Блин, нету. Пошёл по комнате, под подушками посмотрел, наверно, Вовка куда-то задевал. Так, надо опять со стула глянуть. Сел, вилкой наколол салат, поискал ещё раз глазами... Стоп! А где телевизор? Пульт ладно, но сам телек-то куда дели!? Стоп... Ещё раз. Зоряна спит, Вовка тоже, телек, девятый век... Вот это приход! Это что же я, так всё вокруг сделал, что перепутал двадцать первый век с девятым!!?

   В таком виде, с падающим с вилки салатом, в полной прострации, меня нашёл Буревой.

   – С Наступившим! Серега, чего приуныл?

   – Да вот, телека нет...– пространно проговорил я.

   – Э-э-э-э, чего?

   – Телевизор, говорю, не нашёл, вот и приуныл.

   – Ты вчера бутылку ту допил сам, что ли? – участливо поинтересовался дед.

   – Не, Буревой. Другое. Накрыло меня, понимаешь, вспомнилось. Я тут проснулся...

   Выдал свою краткую историю деду.

   – ... Понимаешь, перепутал я! Своё будущее и это время! А знаешь почему? Похоже очень стало. Так похоже, что страшно мне.

   – Мужчины! С Новым годом! – в дверях нарисовался Лис, – Чего грустим?

   – Да тише ты, мои спят ещё, – я погрузил и Лиса в проблему.

   – А чего боишься-то? Ну, перепутал, с кем не бывает?

   – А страшно мне. Не слишком ли быстро у нас тут всё идёт, – я накладывал остатки салата мужикам, – боюсь, не приживётся тут всё после нас, слишком активно развиваемся.

   – И насколько быстро?

   – Ну..., – я прикинул, паровые двигатели есть, электричества нет, ещё по-мелочи всякое, – На тысячу лет ускакали от моей истории, без малого.

   – Ни хрена себе! – лица моих друзей вытянулись в изумлении.

   – Вы чего тут ругаетесь ни свет ни заря, – пробурчала моя супруга, спускаясь по лестнице.

   – Да так, думаем, – неопределённо махнул рукой Лис, – ты скажи...

   – Чего говорить-то! Завтракайте, да на улицу идите, – разогнала нас Зоряна, – сами детям снежки обещали...

   Сесть и поговорить удалось только после того, как стемнело. Собрались в актовом зале, узким кругом. Я поведал о сегодняшнем утре, о своих страхах:

   – Ведь если сильно вперёд идти, то отринет народ-то новшества! – всплеснул руками я перед соратниками.

   – Ну, тёплые сортиры что-то никто не отвергает, – вставил дед, вызвав всеобщий смех.

   – Да? А паровики? Трактора? Как лошадей больше появилось, сами же хотели то сани делать, то телеги. И вспомни, как твои, Святослав, люди у нас тут попервой селились. Всё в новинку, сколько их пришлось ломать от привычного уклада? А ещё люди будут? Вот как наши новички приживаются...

   – Хорошо приживаются, – перебил меня Святослав, – легко. Их мало, капля в озере, а нас – много. Быстро вникают, привыкают. Особенно те, кто помоложе.

   – Хм... Это потому, наверно, что среда вокруг сформировалась, ну, люди в окружении уже наши. Малые группы мы быстро ассимилируем, ну, к себе по развитию подтягиваем, да наш образ жизни навязываем. А крупные пойдут? Нас не поглотят? Задумки наши не забудут? Или того хуже – не будут воспринимать как колдовство. Ведь на тысячу лет обогнали – это вам не хухры-мухры!

   Народ призадумался, Кнут спросил:

   – А расскажи, как у вас все было? Не про государство, не про границы, а про науку, как она шла?

   – О! Да и в моё время не все знали про пути тернистые, которыми новинки появлялись. Вот для примера паровик. Его вроде как грек какой-то придумал, а потом – забыли. Я видел устройство, какое он сделал, по записям восстановили. Оно не такое, конечно, как у наших двигателей, но ведь и его забыли! А огонь греческий? Его секрет не раскрыли. А сталь булатная? Спорили-рядили, но не знали как его делали в древно... В это время...

   – Так, сам учил, во всем должен быть порядок, – прервал меня Кнут, – давай по порядку. Что вы там у себя знали? Как науку делали?...

   Лекция о кривых дорогах, которыми шли к прогрессу люди двадцать первого века затянулась. Я, честно говоря, и сам не очень в курсе был, так, в основном, по теме информационных технологий знал, они у меня на глазах, считай, создавались. А вот про паровые двигатели, про внутреннее сгорание, биологию, медицину, да и про воздушные шары – помню только анекдоты научные, в самых общих чертах. Сбивался, терял нить, выпутывался из бардака в собственной памяти, и рассказывал...

   – Вот, значит как, – вздохнул дед, – тяжело шло. Особенно эти, алхимики твои...

   – Да и с двигателями я не понял, почему так получалось, – добавил Обеслав.

   – Да понятно всё, на самом деле, – махнул рукой Кнут.

   Все уставились на корабела.

   – Вы представляете, как лодку строить? Ну, если не у нас, а там, в Норвегии, как вы её называете?

   – Лодка-то тут причём? – удивился Святослав.

   – А при всем. У меня наставник был, я у него учился, дядька мой. Лодка она с бревна начинается, тут мы его киль зовём. Идёшь по лесу, дерево выбираешь. Выбрал, прислушиваешься, как оно на ветру скрипит, как ветки шумят, как сок внутри движется, как кора шелестит... Не подходит – идёшь дальше, другое ищешь. Выбрал – срубаешь, топором машешь, строишь вокруг него лодку. А глядь – она-то меньше, чем задумывал, получается! Сучок не там, древесина червём подточена, умирать с одного конца начало дерево. И вместо десяти пар вёсел, на лодке только семь влезет!

   – Ну и причём здесь это? – народ не понимал Кнута, да и я, признаться, не до конца соображал, куда он клонит.

   – Меня деревья учитель слушать учил, прояснил корабел, – с ним пять лет топором махал, потом – только с его разрешения рубил, но и после того, как умер дядька, лодки иногда не те, что задумывал получались, не с того дерева начинал! Пока сам, через себя, не попробовал их десяток сделать, не мог до конца быть уверен, что лодка такая, как задумывал получиться...

   – Пробовал, значит, – я начал улавливать мысль.

   – Вот! Пробовал! И только сам! – Кнут поднял палец вверх, назидательно уставившись на остальных, – а если бы я знал, что получиться из этого дерева, а что – из другого? Если бы наставник тот мой сразу бы мне дал признаки, по которым лодку получить можно нужную? Сергей, тут ведь и есть тот наставник. Все знают, что пар из котла рвётся. И в твоё время знали, и грек тот видел. Но что в конце получиться должно – ты только в курсе! И не потому что, знаешь, как делать надо, а потому что знаешь, как не надо! Признайся, ты про цилиндры те да гильзы сказал не потому, что паровики строил? Сам ведь говорил!

   – Ну да, у нас такие в других машинах стояли, – я живо себе представил свой ВАЗ-2107.

   – Ага. Но сам принцип, как надо, ты донёс, остальное – додумали. Кольца те, что на поршень одеваешь, ты ведь их сразу делал, как само собой разумеющееся...

   – Ну а как герметизировать иначе? – встрял Обеслав, – Пар-то вырываться будет...

   – А если бы тебе Сергей этого не сказал? – Кнут ткнул пальцем в пасыка, – Сколько бы ты промучался?

   – Э-э-э-э-э, ну, придумал бы что. Прокладки там, или точнее делать... Или вот... А нет, так бы не получилось, – Обеслав впал в задумчивость.

   – Вот! Лодка на первом дереве стоит, потом к ней уже борта да остальное наращивают. И Сергей вам в каждом деле то первое дерево даёт, знания о том, как надо, и главное – как не надо! Сколько бы мы потратили времени и сил, если бы он про торф не вспомнил? Сколько бы провозились, пока до цепей додумались? Сколько бы компас изобретали?...

   – Да и в лаборатории моей, про таблицу ту, Менделеева ты её зовёшь... Я со своими никогда бы не додумался, что вода – это два газа. Хотя нет, додумался бы, но времени... – дед вставил свою лепту.

   – И про экономику ту, с расчётами, – добавила Агна.

   – И про приборы измерительные, что одинаковые должны быть, – вставил Лис.

   – И про печь высокую для железа... И про гусеницы для трактора.. И про водомёт... – со всех сторон пошли комплименты моим куцым знаниям.

   – Так! Стоп! Я, кажется, начинаю понимать. Первое. Я знаю куда двигаться, то есть цель вижу. Второе, я знаю, как она должна выглядеть в конце. Третье, я знаю пути, которыми точно не надо идти. Мы вон, колеса гребные, вообще почти не использовали, разве что на болоте экспериментировали. А на них народ у нас чуть не пятьдесят лет ходил, если не больше, – я уже чуть отошёл от своих страхов, начал сам размышлять здраво.

   – И главное ты забыл сказать, – продолжил Кнут, – система. Те знания, которые ты даёшь, это система, так ты называешь. Мой наставник мне давал кучу признаков для дерева, какое для чего рубить надо, но это как... Как... Как камни перебирать, вот! Если каждый описывать, они все разные. Но это же камни! Значит, общие признаки есть. Но все их перечислять да значения записывать – бумаги не хватит. А ты вместо этого сразу всё делаешь так, чтобы система получалась. Не отдельные цвета там у камня, не его форма, а плотность и хрупкость. И признаков меньше, и понятно становится, почему это брать, а не другой...

   – Выходит, если на наставника твоего перекладывать, – дед продолжил мысль Кнута, – то Сергей нам половину деревьев в лесу пометил, на каждом свою лодку нарисовал, а мы только выбираем нужное...

   – Ага, но лодка – это не только первое дерево, – уже я добавил, – борта, мачта. Я вам могу сказать, что резина везде нужна, например, и что сок корня того на неё похож очень. А вы сами уже остальное доделали. Я могу сказать, что сталью можно лодку обшить, а вот как это сделать – вы уже сами дошли.

   – Да про сталь мы думали, кстати, ещё когда законы плавания обсуждали, – улыбнулся Обеслав, – да жестяные банки в ручей запускали...

   – Только кто вам про закон то рассказал? Кто его с плотностью воды увязал и объёмом тела? Кто считать его научил? – Буревой отвесил Обеславу шутливую затрещину, – По химии вот, например. Что мы знали раньше? Что есть вода, глина, песок, медь да железо с деревом. Пришёл этот... Баламут Серега, и говорит, что металлов – чуть не сотня разных, что дерево – это углерод, что вода из двух частей состоит. И убежал, гад!

   Все засмеялись, дед очень живо рассказывал.

   – Мы мучались-мучались, но новый метал получили, цинк вроде как, и другие тоже, совсем чуть-чуть. А этот опять приходит, мол, получили? А в малых количествах его в железо да медь не добавляли? У опять дёру дал! Я своих ребят собрал, говорю, этот, – дед ткнул в меня пальцем, – не отстанет! Надо в железо их пихать, ещё полгода пихали. Глядь! А там грамм добавили – а сплав чуть не прочнее булата получился!

   – И мы его в трактор, – добавил Обеслав, улыбаясь.

   – Ага, а он все не угомонится, говорит, кислотой полейте, соль спробуйте. Спробовали – чуть на воздух не взлетели...

   – А у нас – револьверы, – добавил Лис.

   – Говорит, воздухом горячим бумажку хитро склеенную надуйте... – это уже Кукша.

   – А у нас – воздушный шар, – подытожил Влас, – выходит, знаем, что на выходе будет, знаем как, и знаем, что делать точно не надо. И все это увязано между собой, в систему, как Кнут сказал. И если систему ту будем всем в голову вдалбливать...

   – Не умрут вместе с нами наши начинания, – на такой вот ноте и закончилось наше совещание, посвящённое моим страхам.

   Уже в постели долго думал над словами своих соратников. Да, действительно на тысячу лет вперёд рванули. Но ведь не бездумно! Мы же базу, в виде физики и химии, сами делали, разве что тупиковыми путями не пошли. Вон, сразу винты на рыбацкую лодку поставили, не стали колеса городить по бортам. Сразу домну, по детским рисункам, считай, делали, не занимались мелкими печками. Порох сделали из готовых материалов, не пришлось всё со всем смешивать, разве что с пропорциями помучались, да с формой крупинок. Да и потом вообще от дымного-то отказались! Мельниц водяных и ветряных не лепили ни разу, сразу на паровую тягу пошли. И далеко, надо сказать, это решение нас привело, лишних телодвижений не пришлось делать в безветренную погоду и когда ручей замёрзнет. Много чего так вспомнить можно, но суть остаётся одна. Цель я им даю, путь вешками малыми отмечаю, результат, который должен получиться, описываю, овраги да ямы на пути творческом сразу показываю, тупики закрываю, да всё это – исключительно на базе законов физики. Та самая Система. Обеслав же мне в итоге носит "прожекты" периодически, да и остальные не отстают с рацпредложениями и мыслями дельными. Ну как дельными, разными.

   Пришли ко мне тут по лету прошедшему Лавер, изобретатель воздушного шара наш, и девушка одна, ткачиха, из птенцов Агны. Лавер принёс некие наработки по воздушному шару для переброски войск. Мол, если мы побольше сделаем его, то к корелам можно летать будет, да и так, обрушимся на врага из небесной стихии. Теоретически, все правильно. Прилететь-то можно, но я в будущем не слышал о том, чтобы воздушные шары использовали для такого рода перемещений. Наблюдать, кататься по небу, развлекаясь – да. А вот чтобы для ВДВ – не помню! Отправил его считать объем да и прочие характеристики изделия. Результат – для переброски десятка человек в полном обмундировании нужен шар размером чуть не с Москву. Отговорил парня, он и сам не дурак, понял всё. Хотя на малый шар, для одного-двух человек, ресурсы выделил. А вот девушка – там сложнее.