Текст книги "Гидра (СИ)"

Автор книги: Максим Бондарчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

   – Тем не менее, их машины оказались ближе всего в этот самый момент. А значит, именно офицер Лангард, исходя из установленных правил ведения войны и принятия капитуляции, сейчас должен принимать делегацию старейшин города.

   Разочарованию остальных не было предела. Из зала послышались язвительные слова, упреки в "везучести" и несправедливости полученных привилегий. Каждый, кто присутствовал сейчас в зале, понимал, что не глядя на заслуги остальных, главный почет и уважение получит именно Лангард. Только потому, что именно он принял сдачу города, за который командование обещало повышение и солидный гонорар.

   Николай разделял возмущение прочих офицеров, но сделать что-то не мог. Правила, установленные не им, упрямо твердили одно. Если все пройдет гладко и город действительно сложит оружие без лишней шумихи и взрывов снарядов, Лангард получит повышение, способное взметнуть его на такую высоту, с которой ему будет глубоко наплевать на всех, кто был до этого с ним на одной линии.

   Компьютер заморгал. Небольшой индикатор, установленный сбоку портативного компьютера, указывал на пришедшее сообщение.

   Он раскрыл электронную панель и принялся читать. Глаза жадно поглощали информацию. И чем ниже опускались они по написанному, тем сильнее становилось его разочарование. Предположения оказались правдой. Разведка полностью подтвердила информацию о сдаче города. Бауг пал. Без единого выстрела, без сотен трупов и тонн горящего металла. Просто и без лишних слов.

   Голова начала болеть. Он пытался выдавить из нее все, но добиться ответа на возникший в ней ответ так и не смог. Как и каким образом? Что случилось. Что такой крупный город, не издав ни одного выстрела просто сложил оружие. Может они поняли. Что сопротивление бесполезно? Нет, это глупости. Они могли держаться еще бог знает сколько времени, не испытывая никаких трудностей в боеприпасах и провианте.

   Диверсия? Но не было никаких следов. Разведка бы доложила об этом сразу. Взрыв, способный заставить целый город сдаться, должен был быть просто неимоверной силы и мощности. А такая детонация была бы слышна за сотни километров.

   "Значит было нечто иное"

   Ланковский опустил глаза и вновь уперся в светящийся экран своего портативного компьютера. Сообщения приходили один за одним. Как нескончаемый поток, они лились прямо в его голову, обрабатываемые мозгом с неимоверной скоростью. Разведка работала что надо. Каждая деталь была у него перед глазами. И хоть физически он был далеко от того места, офицер был в курсе даже самых мелких нюансов.

   Наконец, когда шум обсуждений в зале достиг предельных значений, он выпрямился и своим видом заставил гул уменьшиться, а затем и вовсе стихнуть.

   – Только что пришла информация подтвердившая мои мысли. Город сдался. Теперь это ясно точно. Лангард ждет, когда защитники города оставят свои оборонительные позиции, чтобы после приступить к процессу капитуляции. Старейшины уже ждут нужного момента.

   – Я в это просто не верю!

   Голос возмущения появился в зале и вновь возбудил сидевшую толпу. Шум поднялся с новой силой и как ударная волна пробежался по всем рядам.

   – К черту все, Николай! Там, за пределами штаба, вершится история, а мы сидим здесь как курицы на насесте. Я потерял у этого города половину своей группы. Да что тут говорить, здесь нет ни одного офицера, чья группа бы не была отмечена потерями у позиций Бауга. И что же получается? Мы тут, а все лавры получит человек, который всегда избегал открытого боя. Этот сукин сын, Лангард, получит повышение незаслуженно, а нас оставит с носом!

   Несколько человек подтвердили его слова, однако большая часть офицером промолчала. Эмоции были здесь лишни и вскоре, когда все немного стихло, слово взял Локт.

   Выйдя из-за своего места и блеснув своим грозным видом, он медленно прошел вниз по наклонной лестнице, где в самом конце остановился, чтобы опять посмотреть на присутствующих.

   Его вид говорил о недовольстве, но чувства, так мешавшие ему думать, он старался оставить позади себя, чтобы успокоившись, дать свою оценку всему происходящему.

   – Разрешите.

   Локт встал за трибуну, закрыв своими широкими плечами стоявшего позади него Николая.

   – Я понимаю ваше возмущение происходящим, коллеги, и полностью поддерживаю вас. Это очень печально, когда вкладываешь все силы, средства, человеческие жизни для достижения цели, а заслугу вместо вас присваивают кому-то другому. Сейчас там, у города Бауг, происходит явное нарушение всех установленных норм и правил, которым мы, настоящие офицеры и бойцы, следуем уже очень давно. Это оскорбление нас всех и дабы не быть голословным, хочу сделать заявление. В присутствии всех, чтобы меня не считали трусом или заговорщиком. Если командование примет решение о повышении офицера Лангарда до звания полковника, только потому, что он внезапно оказался в нужном месте и в нужное время у ворот сдающегося города. И при этом не примет во внимание те усилия, что были приложены для этого другими офицерами и их боевыми группами, а так же те потери, что понесли они во время вылазок к городу Бауг, то я, офицер Локт, складываю свои полномочия как командир механизированной группы и досрочно разрываю договор с командованием, руководствуясь пунктом четырнадцать раздела 2. У меня есть на это полное право, так как я уже давно превысил лимит пребывания, на предусмотренный законодательством максимальный срок непрерывной службы во время боевых действий.

   Локт обернулся и посмотрел на Николая. Но тот и глазом не повел. Ему было известно об этом праве и том, что почти все воюющие офицеры уже давно выработали свои сроки пребывания на этой планеты, а некоторые и по несколько раз. По закону, каждый, кто проходил службу во время военных конфликтов, имел право уволиться по истечению срока оговоренного в договоре. Но как это часто бывало, опытных офицеров всегда не хватало. Кого-то убивали, кто-то сам уходил не глядя на все уговоры. Поэтому договора командование старалось продлевать любыми средствами, стимулируя офицеров материально настолько, насколько это было возможно. Но право на досрочное расторжение договора, закрепленное за каждым таким опытным офицером, было неприкасаемым и пересмотру не подлежало. Порой угроза расторжения договора была последним аргументом офицеров перед командованием, во время жарких споров и дискуссий.

   И вот сейчас Локт воспользовался своим последним козырем. Трудно сказать хотел он этого сам или ситуация вынудила его сделать это. Но после слов, сказанных им сейчас, в зале наступила гробовая тишина. Все ждали, и никто не хотел повторять сказанное грозным офицером, ведь последствия такого резкого решения не мог просчитать даже самый прозорливый человек.

   – Да, офицер Локт, у вас есть на это полное право и, уверен, что командование примет во внимание каждое сказанное вами слово.

   Николай прошел вперед и встал возле возмущенного офицера.

   – Надеюсь, оно сделает соответствующие выводы.

   – И я надеюсь. Но сейчас стоит отбросить эмоции и дать начавшейся ситуации дойти до логического конца. Мы все очень долго ждали этого момента и взять вот так, и прервать неожиданную капитуляцию города, который стоит у нас на пути как кость в горле, просто потому, что вы несильно любите офицера Лангарда, я не могу.

   Шум недовольства тихо распространился по живым рядам.

   – Что ты предлагаешь, Ланковский? – кто-то задал вопрос.

   – Ждать. Когда сдача будет принята, а город полностью перейдет под наше командование, я лично будут ходатайствовать о награждении каждого, кто внес хотя бы малую толику в эту победу.

   Локт недоверчиво посмотрел на Николая. Будучи выше и крупнее, его взгляд был направлен сверху вниз и падал на стоявшего рядом офицера как ястреб на свою будущую добычу.

   – А если не сдержишь слово? Мне интересно, что ты будешь говорить тогда. Как попытаешься оправдываться.

   – Я сделаю все, что в моих силах, Локт. Тебе ли неизвестно, что они не безграничны, а значит, исход может быть абсолютно разным. Одно лишь могу сказать наверняка: Лангард получит повышение, как бы мы этого не хотели, сама ситуация благоволит к этому, а уж что потом... – Ланковский замолчал.

   Зал притих и ждал продолжения. Николай понимал, что от сказанных в следующие несколько секунд слов зависело будущее, без малого, всего штаба.

   Он тщательно подбирал слова. Строил предложение так, чтобы не вызвать бурю негодования у почти ста пятидесяти офицеров и их подчиненных, находившихся в этот момент в зале. Просчитывал варианты, ведь если Локт не блефует и воспользуется своим правом немедля, то результат может убить на корню все дальнейшие переговоры.

   Офицеры просто последуют его примеру и покинут базу до того, как командование сможет принять ответные меры и пополнить ряды новыми бойцами.

   "Нет, этого нельзя допускать никоим образом"

   – А уж потом, – он тяжело продолжил, – я возьму ситуацию под свой контроль и сделаю все, чтобы заслуги каждого из вас не были забыты.

   Молчание.

   Офицеры переглядывались между собой. Слова были слишком расплывчаты и не гарантировали практически ничего. Это видел и понимал Локт. Рассматривая своего коллегу, он как каменная скала, неподвижно стоял на своем месте, ожидая дальнейших слов.

   Но им не суждено было появиться. Николай не хотел больше ничего говорить и, развернувшись, направился к выходу. Взгляды сопровождали его. Он чувствовал это всем своим телом, как чувствует солдат прицел автомата направленного на него со скрытой позиции.

   Прозвучал скрежет – двери захлопнулись. Говорить больше было не о чем.

   12.

   Ветер начинал усиливаться с каждой минутой. Его резкие, как удары хлыста, порывы возникали с разных сторон и били с силой, способной сбить зазевавшегося человека с ног.

   Температура медленно опускалась.

   Я смотрел на ручные часы и с ужасом понимал, что еще один час и в округе станет холодно настолько, что никакая одежда не спасет его от переохлаждения, которое в будущем может сказаться на здоровье самым неожиданным образом.

   Филина находилась почти в сотне метров от меня у самой границы болот, откуда веяло вонью, похожей на смрад от разложившихся химических отходов, сбрасываемых в контейнеры на заводах по переработке космического топлива.

   Похаживая из стороны в сторону и осматривая ближайший лес, она ждала гостей. Уже давно. С момента прибытия в это места, прошло почти полчаса, а заявленной группы варрийцев не было даже на переносных сканерах.

   – Рик, что у тебя там?

   Слова возникли в голове совершенно неожиданно. Еще на подходе к этому месту, Филина сказала, что будет общаться со мной только путем своих способностей, влезая в мою голову и оставляя там свои вопросы.

   Это было больно. Как будто кто-то нагло врывается в твой дом и начинает переворачивать все с ног на голову, разбрасывая по сторонам самое необходимое и жизненно важное.

   С другой стороны иного выхода у нас не было. Держать связь путем обычного переговорного канала было опасно. Увидеть движение губ одиноко стоящего человека, разговаривающего с самим собой вдалеке от позиций основных войск, тут же вызвало бы подозрение, что никак нельзя было допустить в подобной ситуации.

   – Все как обычно. Сканеры ничего не фиксируют. Может они не придут?

   Я шептал в микрофон и ждал ее ответа. Микронаушник был при ней, и мои слова мгновенно доносились до нее.

   – Нет, они придут. Я уверена в этом.

   Слова вновь появились в моей голове. Филина расхаживала по местности, огибая редкие деревья и всем своим видом показывая, что она одна и не имеет с собой никакого оружия.

   "Зачем она это делает? Ведь впереди никого нет. Сканер, способный фиксировать любое движение крупных живых существ на далеком расстоянии, показывал мертвую пустоту. Ничего. Даже хищники, охотившиеся в это время, пропали из вида, уйдя вглубь болот"

   Но женщина что-то чувствовала. Она постоянно смотрела в противоположную от моих позиций сторону. В то место, где начинался густой лес, простиравшийся от этих мест далеко на восток и упиравшийся своими оконечностями в "топи Круглова", названные в честь картографа, впервые сделавшего подробную карту этой местности при помощи автоматических зондов.

   Я лежал на земле и смотрел на складывающуюся ситуацию сквозь оптический прицел складной винтовки. Подобрать орудие убийства было не так просто, как казалось на первый взгляд. Громоздкие автоматы не совсем подходили под то дело, которое мне предстояло осуществить, а взять что-то иное было проблематично ввиду строгого контроля в арсенале.

   Но выход все же был найден. Не без обмана, я смог достать из хранилища складную винтовку и оформить ее на один день под предлогом отстрела диких животных, нарушивших границу штаба и вторгшихся на закрытую территорию. Это было обычной практикой в такой период, когда животные мигрировали с одного места на другое, пересекая территорию штаба, и поэтому не вызвало никаких дополнительных вопросов у охранников арсенала. Стандартный магазин на семь патронов и комплект для чистки придавался в довесок. Все было готово.

   С неприятным чувством на душе, придя заранее в назначенное место, я принялся подбирать позицию.

   "Сплошная равнина с редким волнообразным рельефом"

   Спрятаться здесь оказалось архисложной задачей. Если и существовало худшее место для засады, то это было однозначно оно.

   Однако сделать это мне все-таки удалось. Недалеко от кромки болот, почти под самыми заплесневелыми деревьями, охваченными какой-то страшной древесной болезнью, разъедавшей их кору, я смог притаиться, буквально зарывшись в толстый слой мха и болотной травы, ощутив на себе все прелести болотной вони и липкой слизи.

   Обзор был не ахти какой, но основное место я видел лучше всего.

   "Если уж они и выйдут сюда, то убежать никто не сможет"

   Мысль эта появилась очень быстро и так же быстро исчезла, оставив место сомнению.

   А что если их будет гораздо больше чем пять человек? Вдруг он почувствует неладное и приведет с собой целую толпу вооруженных варрийцев? На всех патронов просто не хватит и, когда я пущу пулю в главного из них, шансов у Филины будет не так много.

   – Мне кажется, я что-то вижу.

   Голова заболела. Филина вторглась в мозг так неожиданно и резко, что боль чуть не расколола череп на несколько частей. Я взглянул на сканер, но ничего не увидел.

   – На сканере пустота. – прошептал я.

   – Ты возле болот, Рик. Они могут создавать помехи.

   На этот раз боль была немного слабее, но напряжение, которое ощущала Филина, каким-то удивительным образом сказывалась и на мне.

   Я слегка поднял голову и вдруг увидел нескольких человек, появившихся из леса и твердым шагом направлявшихся прямо к женщине.

   Прильнув с оптике, я стал внимательно следить за ними.

   Двое... затем еще несколько. Здоровые и высокие. Они разделились на несколько мелких групп и в течение нескольких секунд обступили Филину со всех сторон, отрезав ей тем самым все пути к отступлению.

   Рослые мужчины продолжали выходить на открытую местность.

   Девять... Черт бы меня побрал, десять человек! Вооруженных и готовых к любой неожиданной ситуации, они стояли в боевой стойке, дожидаясь, какого-то знака, который должен был появиться с минуты на минуты.

   – Я не вижу среди вас Мэта Ноувелла – начала Филина, – Я буду говорить только с ним.

   Ее голос едва-едва доносился до моих ушей, ведь теперь она говорила исключительно голосом. Шум редких деревьев и воющего ветра всячески заглушал голос женщины и мне приходилось прикладывать большие усилия, чтобы разобрать о чем идет речь.

   Мужчины молчали и никак не реагировали на слова Филины. Лишь оглядывались по сторонам, стараясь держать ситуацию под контролем и не дать неожиданностям вмешаться в процесс.

   Вскоре появился и он. Хромая на одну ногу, он нес свое толстое, ожиревшее тело по твердой поверхности, останавливаясь почти через каждые несколько шагов. Он был стар. Настолько, что при первом виде было невозможно сказать точно сколько ему лет. Дряхлые руки, заплывшее от жира лицо так сильно контрастировали между собой, что казалось, будто этот человек был собран из множества других людей и поддерживал жизнь в своем теле каким-то необычным способом.

   – Так значит это вы?

   Старейшина поднял голову и уставился на женщину. Его взгляд был ужасен.

   Филина ничего не ответила. Она смотрела на него и не знала что сказать.

   – Рик – это он.

   Слова женщины залезли в мою голову.

   – Филина, их слишком много. У меня не хватит на всех патронов. Тебе придется потянуть время, чтобы я мог что-нибудь придумать.

   Я видел как она немного зашаталась. Как нервно сжались ее руки и она мельком пробежала взглядом по окружившим ее охранникам. Их каменные лица и приведенное в полную боевую готовность оружье наводило страх и не давало ей сосредоточиться на своей цели.

   – Ты сказала, что у тебя есть ко мне разговор, женщина. Ну что ж, я здесь и готов тебя выслушать. – голос звучал приглушенно.

   Сглотнув пересохшим горлом, идеолог начала говорить.

   – У меня есть к вам одно предложение, старейшина Ноувелл. Хотели бы вы его выслушать?

   Вежливость никогда не была лишней. Она знала это и решила начать издалека.

   – Правда? А мне кажется, что вы пришли ставить мне условия. Я ведь знаю, что вы уже встречались с моими соперниками: Харрисоном и Нун`Кланом. Мне даже не надо знать о чем вы говорили, ведь всем известно, что они спят и видят как я умру и отдам им место Баугском совете. Однако правила приличия требуют от меня выслушать вас. Я ведь еще не забыл их, хоть и с момента прилета наших предком на эту планету прошло уже очень много лет.

   Он подал знак и несколько мужчин, стоявших до этого в окружении, подбежали к нему, опустили почти к самой земле несколько длинных черенков, обкрученных кожаными ремнями, и стали ждать. Ноувелл опустил всю свою тушу на импровизированный трон, чем заставил двух крепких мужчин напрячь все свои мышцы. Они держали его на своих руках, не давая жирному телу упасть на землю.

   – Ну раз вы так уверены в заговоре, то почему пришли? Вам не страшно?

   – Бояться смерти я перестал, когда убил шестнадцатого по счету убийцу, посланного забрать мою жизнь. В Бауге всем все известно и как бы они не пытались скрыть это от меня, я все равно узнаю о их планах еще задолго до того, как они примут решение осуществить их. Даже сейчас, когда я нахожусь далеко от своего дома и могу быть подвержен опасности, я все же остаюсь спокоен, так как знаю что нахожусь в безопасности.

   "Он либо лжет, пытаясь откровенно убедить меня в том, что ничего не знает, либо действительно не осведомлен о том, что в любую минуту может быть убит"

   Филина пыталась прочесть его мысли. Забравшись в самую глубь его мозга, она к своему собственному удивлению ничего там не обнаружила. Разум был чист как небо на ее родной земле в летнюю пору. Ни одной мысли, ни единой частички информации, способной навести ее на правильный путь в диалоге с этим человеком.

   Она снова осталась ни с чем и должна была работать почти вслепую.

   – Я скажу вам то, что уже говорила вашим коллегам. Мир и сотрудничество.

   – В обмен на что? Контроль? Послушание? – спросил он.

   – Это взаимовыгодное сотрудничество.

   – Чушь! – старейшина резко выпалил – Еще никогда я не слышал такой откровенной лжи, женщина. Ты пытаешься меня обмануть как маленького ребенка не знавшего жизни и не встречавшего на своем пути лжецов и обманщиков. Я видел таких как ты и знаю чем вы пытаетесь манипулировать и как осуществляете свои планы. Нет! От меня вы такого не дождетесь. Если мне потребуется стереть Бауг с лица земли, но не отдать его в руки Нун`Клана и таких как он, я сделаю это незамедлительно.

   Филина выдержала паузу. Разговор набирал обороты и мог сорваться в любую минуту. Этого она не хотела и решила остудить эмоции Ноувелла, временно переведя разговор в другое русло.

   – Тогда чего вы хотите? Назовите ваши условия?

   Старейшина задумался.

   – Остальные уже составили список требований? – он усмехнулся, не тривиально намекая на условия двух предыдущих старейшин.

   – Не знаю, о чем вы говорите.

   – Ну конечно, я и не сомневался в этом.

   Толстяк засмеялся и немного поерзалася на своем "кресле", от чего еще двое человек из охраны подбежали к нему и подхватили выступающие концы черенков, удерживая зажиревшее тело, не давая ему упасть.

   – Тем не менее, мне бы хотелось кое-что озвучить.

   – Я слушаю.

   Филина насторожилась и вновь заговорила со мной.

   – Будь наготове, Рик, кто знает, что у этого куска жира на уме.

   Подтянув приклад винтовки к себе и плотно прижав, я внимательно посмотрел в прицел. Его голова была как раз в перекрестие оптики, и одно лишь слово Филины отделяло этого человека от гибели, которой он так не боялся.

   Я стал ждать.

   -Бауг – камень – преткновения не только для ваших войск, женщина, но и для тех, кто уже много лет живет в нем и для кого он стал родным домом. Находясь на пересечении многих путей, он издавна являлся лакомым куском для всех недоброжелателей и любителей поживиться. И лишь благодаря мне и тому контрольному голосу, что имею я в Баугском совете, этот город до сих пор существует, развивается и дает жизнь сотням рождающихся там детей. Мне известно чего жаждут эти стервятники, какие цели они преследуют и чего, в конечном итоге, хотят добиться. Я не могу этого допустить – слишком много сил было затрачено мною, но дальше сопротивляться уже просто невыносимо. Мне нужна помощь, женщина. Стыдно признаваться самому себе, и еще больше – вам, что помощи я ищу ни в родных краях, среди непроходимых болот и густых лесов, а у противника, что пришел на эти земли с оружием наперевес и готов убивать любого, кто не пойдет у него на поводу. Я не хочу этого, но ситуация и возможность заглянуть немного дальше, в будущее, заставляет меня идти с вами на контакт.

   – Итак. – Филина вопросительно посмотрела на него.

   "Быть может он не так и глуп"

   – Вы получите контроль над городом, но не в обход Баугского совета.

   – Разве это возможно?

   – Да, но только в том случае, если я буду оставаться в нем с тем же количеством голосов что и прежде. Нун`Клан и Харрисон ничего не получат, более того, если город будет сдан, я хочу, чтобы ваши представители помогли мне избавиться от этих червяков и навсегда изгнать их за пределы моей территории. Сейчас я не могу это сделать, но заручившись вашей поддержкой и большинством в совете, мы сможем отправить их в самую глухую часть болот, откуда они никогда не смогут вернуться.

   Наступило короткое молчание.

   – Мы? Как-то быстро вы все решили.

   – Отчего тянуть время? Солнце заходит, температура падает.

   Старейшина прекрасно знал капризы местной природы, но прожив здесь долгое время, научился терпеть резко опускающуюся температуру, что, конечно, не могла повторить его собеседница.

   Встрепенувшись, она подняла руки и застегнула воротник своей одежды. Становилось действительно холодно.

   Ветер нещадно бил в самые уязвимые и незащищенные места ее одежды, врываясь под нее и охлаждая нагретое тело до состояния неконтролируемых мышечных сокращений.

   Надо было что-то предпринимать.

   Филина понимала, что не может пойти на поводу старейшины Ноувелла и принять его предложение. Те, кто обрезал ее волосы и забрал документы, видимо, предусмотрели подобный вариант и напрочь обрубили любые возможные варианты решения возникшей проблемы.

   Но что делать сейчас? Охрана зажиревшего старейшины стояла на своих местах и не собиралась уходить. Старик ждал ответа.

   Женщина нервно теребила руками и заставляла свой мозг работать на пределе возможностей. Комбинации, варианты, все это летало в ее голове с невероятной скоростью. Просчитывался каждый шаг, каждое слово и последствия, что стояли за ним. Нельзя было упускать момент.

   – Какие гарантии?

   Она задала вопрос, ответ на который был известен заранее.

   – Никаких, и вам это хорошо известно.

   "Вот теперь все"

   Аргументы закончились. Слов больше не надо было. И она и он понимали, что диалог подошел к своему логическому концу, требовавшему развязки. Немедленно.

   – Ну что, женщина. Я хочу услышать твой ответ. Ты примешь мои условия или нет?

   Вопрос железной сваей был вбит между старейшиной и Филиной. Теперь никаких отговорок и глупых вопросов. Только конкретика и ничего более.

   Женщина хранила молчание.

   Наконец, когда прошло несколько секунд, в моей голове появилась знакомая боль. Она возникла где-то в затылке и, как крот, медленно продвинулась к самому лбу, где смогла превратиться в уже знакомые слова.

   – Ты готов, Рик?

   Тело напряглось. Руки сжали оружие и были готовы действовать.

   Я смотрел в то место и уже представлял кто будет следующим после Ноувелла.

   Рисковать было нельзя. Как только пуля пробьет его лоб и, разорвав все внутри, вылетит с противоположной стороны, у меня будет секунд три на то, чтобы убить еще двоих. Тех самых, что стояли позади Филины и стерегли путь, по которому она могла убежать в случае опасности. Но остальные... Что делать с ними?

   Не пройдет и десяти секунд как они уже будут готовы дать отпор и вести прицельный огонь по любой точке в этом месте. Она просто не сможет скрыться от них. Здесь нет даже природных укрытий, чтобы она спряталась и на время укрылась от вражеских пуль.

   "Черт, все слишком плохо"

   – Жду твоего сигнала.

   Договорив, я еще сильнее прижал приклад к плечу и навел прицел прямо на голову старейшины.

   Секунда. Другая. В голове появился сумбур. Слова. Обрывки эмоций, которых никогда не было. Что-то странное заполнило мой мозг и заставило на мгновение отвернуться от прицела. Боль. Она усиливалась. Напряжение росло с невероятной силой.

   Филина. Это она. Ей страшно. Я чувствовал это и принимал ту часть боли на себя.

   – Убей его, Рик.

   Сила с которой эти слова появились у меня в голове, не оставили мне другого выбора. Да и был ли он вообще? Но в тот момент, когда я спускал курок и видел как тяжелая туша с каким-то странным всхлипом падала на землю, раскинув руки во все стороны, я уже не думал об этом.

   Шансов я ему не оставил. Винтовка была создана для этого.

   Брызги крови и хруст раскалываемого черепа. Я услышал их даже здесь, лаже под слоем мха и болотной слизи, что покрывали мое тело с ног до головы.

   Звук выстрела пролетел над этим местом и целиком заполнил его. Охрана вздрогнула. Не понимая, что произошло, они все еще стояли на своих местах, оглядываясь по сторонам в поисках источника выстрела.

   Затем еще выстрелы. Двое высоких мужчин рухнули на землю как срубленные деревья и открыли путь для бегства.

   – Беги, Филина!

   Уже не сдерживаясь, я кричал в микрофон.

   Женщина оказалась готова к этому и, не теряя времени, помчалась прочь, не оглядываясь и ничего не говоря. Она бежала быстро, как только могла. Ступая на твердую почву, ее ноги толкали вперед по остывающей земле, которая всего через несколько часов должна была покрыться слоем инея и льда.

   Прозвучали выстрелы. Охрана погналась за ней. Все, кто остался в живых, бросились за ней, попутно открывая хаотичный огонь в ее сторону. Пули рассекали воздух, впивались в землю, застревали в стволах редких деревьях, стоявших здесь и принимавших на себя всю мощь огнестрельного оружия, но все они не находили нужную цель.

   До моих позиций оставалось не более пятидесяти метров, когда внезапно я потерял ее из вида.

   В одночасье ее будто не стало. Не было слышно выстрелов, гомон преследовавших ее охранников стих.

   Я приподнял голову. Ничего.

   Прошло еще секунд пять, прежде чем недалеко от меня я услышал женский крик.

   – Рик!

   На этот раз она говорила как обычный человек.

   – Они попали, Рик!... Бедро! А-а!

   Стряхнув с себя весь мох и болотную грязь, я пригнулся и побежал к ней. Она лежала в двадцати метрах от меня, в небольшой низине высохшего прудка, который некогда был единой частью всей экосистемы этих болот.

   Кровь сочилась из раны сильной струей и не хотела останавливаться.

   Ее лицо побледнело, а руки стали холодными.

   – Я ... я умираю... или ... нет?

   Слова обрывками доносились из ее легких. Покашливая и стараясь говорить как можно четче, она прижалась к моей руке и потянулась к лицу.

   – Не могу... слишком больно.

   Рана была серьезной. Пуля, словно бритвой, разрезала и разорвала мягкие ткани, а выплеснувшая кровь превратила место ранения в неприглядное зрелище.

   Филина не могла двигаться. Каждое ее движение, попытка встать, либо передвинуться всего на пару сантиметров, тут же отзывалась в ее бедре нестерпимой болью, которую она не могла держать в себе и выносила наружу вместе с громким криком.

   Я знал, что ее нельзя уговорить замолчать, но оставаться здесь было опасно. Охранники убитого старейшины наверняка были где-то рядом. Они просто не могли бросить все и убежать, не отомстив убийцам за Ноувелла.

   – Тише. Если можно, не кричи. Они могут быть рядом.

   Я посмотрел на нее и, увидев почти остывшие глаза, молча проклял себя за случившееся. Я знал, что все пройдет именно так и ничего не мог с этим поделать. Чувство неизбежности наполнило мое тело.

   "Четыре патрона и семь здоровенных, вооруженных и озлобленных варрийцев".

   Они найдут нас – это неизбежно. И любое сопротивление лишь усугубит наше и без того плачевное положение.

   Звуки. Многочисленные, как при беге целого подразделения на марш-броске. Люди приближались к нашему месту очень быстро, даже не скрывая шума.

   – Не... не бросай...меня...Рик.

   Ее голос становился все тише. Из последних сил, Филина просила не уходить, не оставлять ее на растерзание озверевшим от ненависти охранникам. В этот момент она стала другой. Не той беспринципной женщиной, что добивалась своего любыми путями, не останавливаясь ни перед чем. Она изменилась.

   У меня еще оставалось время для отступления. Я еще мог уйти.

   Мысли наполнили голову. Странные мысли.

   "Бросить? Она ведь все равно будет лишь обузой, а ее смерть избавит меня от лишних слов, которые она могла сказать по возвращению. Но врач. Что он напишет в своем отчете о вскрытии, если Филина не поговорит с ним?".

   Проклятье! Я не смог сделать выбор, просто не успел.

   Несколько человек появились в нескольких метрах от меня. Высокие, с жилистыми руками, они выпрыгнули с правой стороны и, крича что-то на незнакомом языке, бросились на меня.

   Я вскинул винтовку в их направлении и открыл огонь. Одна за одной пули вылетали из ствола и устремлялись в другую сторону, сражая наповал бегущих ко мне варрийцев.