Текст книги "Первый урок чародея (СИ)"

Автор книги: Максим Пачесюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 27

Мы с Кастетом наблюдали, как Гарри спокойно позволил надеть на себя наручники, как под руки вывели из ресторана сэра Сэмюеля. Все шло спокойно, пока я не заметил женскую фигуру, направляющуюся к нам быстрым шагом. Под широкополой шляпой, в перчатках и больших солнцезащитных очках могла быть только вампирша. Я опустил окно и женщина пропала. Над своей машиной Гарри определенно потрудился лучше, чем над моей. Я тоже хочу противоиллюзорные окна! Пришлось всматриваться третьим глазом, чтобы рассмотреть фигуру, скрытую магией воздуха. Вампирша заметила мой взгляд, немного сбавила ход и неуверенно оглянулась.

– Да вижу я тебя, вижу. – Нас разделяла лишь пара метров, кричать не пришлось. – И скинь ты уже завесу. Против тех, – я указал на ОПП, к которым подъехали обычные констебли – не поможет. Что хотела?

– Мы следили за Вимбушем…

– И?

– Он ушел через черный ход.

– Проклятье! Сейчас где?

– Ловит кэб на той стороне.

– Садись, – бросил я вампирше. – Кастет!

Клинт завел мотор и сорвался с места еще до того, как вампирша дверь захлопнула.

– Направо, – сказала она, – налево, снова лево. Вон он!

Патрик Вимбуш разговаривал с незнакомым мужчиной, держась за дверцу кэба. А нет, мужчину я знаю – Нины сынок.

Кастет резко свернул на встречку и затормозил перед носом у кэба, блокируя тому путь.

– Эй! – испуганно и возмущенно воскликнул кэбмен. Добавить чего покрепче постеснялся, видно из-за представительного блеска Ройяла.

Спарроу схватил автомат, что лежал рядом и открыл дверь. Я тоже вцепился в Томми-ган, задержав парня на мгновение.

– Оставь, люди кругом. – Машину я покинул первым. Вышел, картинно одернул пиджак, вроде случайно посмотрел на Патрика, – Мистер Вимбуш, какая приятная встреча!

– Ну, привет, дядя… – прошипел Кастет со своей стороны.

Вимбуш затравленно посмотрел на блокированный Ройялом кэб и бросился бежать. У вампира рядом сработал охотничий инстинкт, и он схватил мужчину за ворот пиджака, но тот ловко из него выскочил, демонстрируя недюжинную сноровку в этом деле, даже шаг не замедлил.

– Лови вора! – крикнул я и понесся следом. Рядом стартовал Кастет и сразу же обогнал меня на два корпуса. На коротких дистанциях он развивал приличную скорость. Навык чертовски полезный в трущобах.

Какой-то джентльмен впереди удачно выставил трость, она запуталась в ногах Вимбуша, и кавалер покатился кубарем по тротуару.

– Благодарю! – крикнул я. Джентльмен коснулся пальцами шляпы и освободил нам путь.

Кастет нагнал дядю первым, когда тот почти поднялся и без разговоров приложил того свинчаткой по голове. Сверкнула эфирная вспышка и Вимбуш растянулся на тротуаре.

– Не убил хоть!? – перепугался я.

– Не. Сэр Гарри их так сделал, чтобы не убивали.

– Ты о чем?

Клинт протянул кулаки, на которых были зачарованные стальные кастеты с крупными накопителями у большого пальца. Вязь символов и фигур на стали была столь мелкой, что сливалась в одно непонятное полотно. Серьезная работа.

– Здесь и бронебойные заряды и щит. Простая глушилка, – Клинт указал на дядю. – Ими даже призрака отмутузить можно, если надо, – похвалился он.

Вот это нормально? Ему и автомат зачарованный, и кастеты круче боевых жезлов, а мне паршивое кольцо сделать жался!

Рядом взвизгнул шинами кэб, дверь со стороны пассажира открылась.

– Дункан! – вскрикнул Кастет, указывая мне за спину. Я не успел обернуться, затылок взорвался болью. От полной потери сознания меня спасли запонки, но в глазах потемнело, я сел на колено, автоматически прикрывшись от нападения щитом из кольца.

Нападающий ругнулся и ударил снова. Сквозь щит я увидел сыночка Нины с зачарованной болотом дубинкой. Гнилисто-зеленая магия расплылась по эфирно-стальному полотну и даже пробилась сквозь него туманом. Сильная рука схватила меня за плечо и рывком втянула в кэб. Я не удержал щит ровно и очередной удар вампира прошел вскользь, заставляя того пошатнуться. Кастет воспользовался моментом и зарядил кровососу в челюсть. Точь в точь, как мне однажды на тренировке, только у него тогда кастетов не было, и слава Богу! Челюсть вампира разворотило в хлам, осколки зубов и кости, ошметки кожи и языка фонтаном разлетелись по дороге. Кастет автоматом провел добивающий в висок, и голова вампира лопнула, разбрызгивая по дороге еще и мозги.

Кэб сорвался с места, я краем глаза увидел вампиршу, что сунула мне в лицо дурно пахнущую тряпку. В голове снова зашумело, поплыло, я пытался отбиваться, запонки щедро вливали в тело магию крови, но она плохо защищала от родственной болотной магии, что держалась на тряпке. Схватку я проиграл, и тьма медленно приняла меня в свои объятья.

– Просыпайся, Дункан, – попросил приятный женский голос. Нежная ручка похлопала меня по щеке. Я разлепил глаза и увидел над собой Нину.

Что, мать его, происходит, и почему башка раскалывается?

Я обнял голову руками. Помню: ехали с Вимбушем поговорить… Вимбуш, Кастет, кастеты, челюсть, мозги… Цепочка событий восстановилась. Я закрыл глаза ладонями и издал легкий стон. Думать действительно было не легко: лежу, но не связан. Как будто я могу что-то противопоставить мастер-вампиру. Впрочем, колец на пальцах нет. Я прижал локти к телу. Кобура под левой подмышкой была пустой.

Пора вставать и осмотреться.

Я сел. Сумка с зельями и «Кирпичом» тоже отсутствовала. Комната небольшая: глухой камень, никаких окон, одна кровать, один магический светильник на стене.

– А ты бесстрашная женщина, Нина, – сказал я, – Урок Линдеманна с Валентайном прошел мимо?

– Смелый мальчик, – одобрительно засмеялась она. – Нет, я определенно его выучила.

– Да?! Не уверен. Повторишь для меня?

– Сильный побеждает.

– Не совсем та мораль, о которой я думал, но даже так, в твоей логике есть пробелы, не находишь?

Нина рассмеялась и похлопала меня по щеке.

– Ты просто не видишь всей картины, мой мальчик. Пойдем, покажу.

Она направилась к двери, я поднялся и послушно направился следом. По крайней мере, не бьют, а напрашиваться я не собираюсь. Когда подвернется шанс, потребуется здоровое тело и все силы.

– Ты специально выманила нас на Вимбуша?

– Конечно. Фейрберну с Чапменом нужна была драка, как повод, чтобы упрятать Гарри за решетку. Я лишь оказала им маленькую услугу. А ты – мой личный приз.

О сэре Сэмюеле она не знает. Будет сюрприз.

– Это твой парень грохнул сестру Кейт.

– Нет, что ты, это был Арочник. Но, честно говоря, я знала что так будет.

Мы вышли из комнаты в такой же глухой коридор с открытым лестничным пролетом в конце. Напоминает подземные казематы Линдеманнов.

– Держать меня в подвале гнезда – не лучший вариант, – сказал я, положившись на интуицию.

Нина оглянулась, подарив очередную снисходительную улыбку.

– Какой умный мальчик. Даже жаль будет убивать.

– Отпусти, – предложил я.

– Чтобы через час здесь Кувалда со Слепым были и весь Особый отряд? Их время еще не пришло.

– Подожди, – не поверил я, – ты всерьез рассчитываешь с ними справиться?

– Не веришь? Вспомни, как легко сделал меня Уиксли, заманив на подготовленную территорию.

– Уиксли при этом имел сильных и опытных бойцов, – возразил я, – а ты их лишилась.

– Насчет опыта, могу поспорить. Некоторые мои мальчики втрое-четверо старше его. А сила…

Со стороны лестничного пролета послышались шаги и я отвлекся. По лестнице спускалась та самая вампирша, что вырубила меня в кэбе. На плече она несла девушку-подростка, насколько я могу судить по тощей заднице в платье и крохотных туфлях. Кровососка замерла в нерешительности.

– Не стой столбом, – сказала Нина.

– Прости, Мать, – сказала она.

Мать. Проклятье, и почему я не подумал!? Были же и у Лукаса сыны.

Вампирша неуверенно двинулась к ближайшей двери, открыла ее, и коридор заполнили звуки детского плача. Мои кулаки непроизвольно сжались. В голове я уже выписал приговор этому семейству. Мне бы только выбраться…

– Не делай глупостей, Дункан, – сказала Нина, спокойно смотря, как вампир забрасывает тело в комнату. – Эй! Ты что, шею ей сломать хочешь?! Осторожней!

– Дети? Серьезно? – спросил я. – Ты труп.

– Не просто дети, Дункан. Это родные бойцов Особого отряда.

– Это война, Нина.

– В которой я собираюсь победить, – уверенно сказала она. Слишком уверенно. Я понимаю, что психи, ненормальные и неадекваты могут походить на разумных людей, но тон Нины меня напугал. В нем улицы Фарнелла заливала кровь.

Вампирша толкнула ближайшую к нам дверь и сделала приглашающий жест. Это была пыточная. По крайней мере, в заполненном стальными шипами овальном железном шкафу у противоположной стены, я узнал знаменитую «железную деву», да и на шипастое кресло вряд ли кто-то сел бы по собственному желанию.

Вот же… А я радовался, что не бьют.

Нина улыбалась, с интересом отслеживая мою реакцию. Бежать не было смысла. Я помнил, насколько быстрым может быть мастер-вампир. Иллюзий насчет пыток я не питал. Меня сломают, а потом используют, как захотят. Вопрос в том, сколько вреда я причиню дорогим людям, прежде чем умру. Возможно, стоит форсировать ситуацию? «Железная дева» открыта. Если я хорошенько размахнусь и ударю головой, один из шипов наверняка пробьет лобную кость.

Проклятье, как же помирать не хочется! Меня же и не запомнят толком. Что полезного я сделал для семьи и клана, чего добился? Впрочем, в комнате ведь полно вещей, которые я могу использовать как оружие. Вон на том столе, например… Я сделал пару шагов вперед, все еще не выбрав, куда направиться дальше, к деве, шипам и смерти или к столу с колюще-режущими.

– Что из этого уготовано мне? – спросил я, осматривая те части комнаты, что были не видны из коридора. В глаза сразу бросилась вырезанная на камне стены арка. Чернявый молодой человек вырезал жезлом ее отражение на полу.

– Угадал, – подтвердила мою догадку Нина.

– Я еще не закончил, – сказал Грегор Чапмен, подняв голову. На меня смотрела молодая копия лорда-главного судьи.

– То есть, это он должен твои проблемы решить? – спросил я. – Не боишься, что кинет, как нажрется?

– Не боюсь. Мы ее по очереди использовать будем.

– Дети… – понял я.

– Изысканно, правда? Представляешь, сколько силы и удовольствия и выгоды я получу от этой мести? Такое даже интригану Лукасу не снилось.

– Почему именно дети? – спросил я. – Почему не использовать бойцов, у них всяко энергии больше?

– Не только дети. При использовании одаренных, что не вошли в силу, коэффициент полезного действия ритуала выше, – сухо объяснил Чапмен, словно мы о какой-то машине говорили. – Сила в них еще не устаканилась и ее легче отобрать. Ты например, подходишь отлично.

– Просто уточнить, – сказал я. – Это я тебе зуб выбил? Застряло в голове, никак не уходит.

Грегор вымученно улыбнулся.

– Шутник, – сказал он, после чего обратился к Нине. – Он не обязательно должен быть цел. – Арочник указал на пыточные инструменты. – Можешь пока развлечься.

На столе лежала отличная кочерга с двумя острыми изогнутым под прямым углом языками. Я представил, как они проламывают черепушку Арочнику и впиваются в мозг. Было бы идеально, да только, кроме жезла, что легко вырезал символы в камне, у Чапмена был полный набор амулетов: Перстни, булавки, наверняка пара висюлек на цепочке под рубашкой.

Не реально. Мне его не убить.

– Что скажешь, Дункан, – спросила Нина и повторила жест Чапмена. – Развлечемся?

– Сомневаюсь, – ответил я, – что у меня есть выбор. Хотя… – Я решительно миновал стол и направился к «железной деве».

У Саймона получилось с того света вернуться и подпортить мне жизнь. Конечно, там были особые условия: море эфира и эмоций, страдания погибающих химер и желание жить, а еще ненависть, которую Ферон питал ко мне, своему убийце.

Ненавижу ли я Нину и Арочника? Безусловно. Но сомневаюсь, что для возвращения мне хватит этой ненависти, да и не мой это путь. Я должен вернуться, ради детей… Этих мне уже не спасти, и от этого больно. Беспомощность горит в груди позорным клеймом. Я должен вернуться, чтобы не дать этим двоим творить свои злодеяния дальше! Я открыл третий глаз, собирая эфир в тугой комок, от чего кожа над переносицей почала зудеть. Мне показалось, что если шип войдет в эту точку, шансы вернуться будут выше. Я взялся руками за шипы на открытых дверцах, выбрал самый ровный на задней стенке пыточной машины, прицелился, подался назад.

– Если позволишь, – сказал я Нине. – Мне нравится «дева».

Ноги уперлись в пол, мышцы рук напряглись, пальцы на шипах захрустели, желание жить резануло в груди, и я бросился вперед. Мир резко дернулся и потемнел, словно кто-то выключил свет… А потом включил снова. Голова болела, болела шея, а склонившаяся надо мной Нина сказала.

– Это была бы пустая трата ценного ресурса.

Что-то теплое попало мне в глаз, я моргнул и протер его. Пальцы окрасились кровью. Почти получилось. Надо было меньше болтать, глядишь, Нина и не успела бы выдернуть.

Вампирша схватила меня за воротник и поставила на ноги.

– Слабак, – комментировал Чапмен, продолжая работу.

– Так не пойдет, сказала кровососка. Долго еще? – спросила она Арочника.

– Минут пятнадцать.

– Отлично.

Нина грубо схватила меня за волосы, и притянула к себе. Наши губы встретились, ее язык проник в мой рот. Было неожиданно, но приятно. Вся боль разом куда-то ушла, а тело взбунтовалось, руки сами легли на упругие ягодицы.

Стоп! Дункан Магнус Кинкейд, совсем ополоумел?

Нина прервала поцелуй, посмотрела на мои руки на своей заднице, и похлопала меня по щеке, повторив.

– Отлично! Садись на стул и жди, пока другого не прикажу. – Слова слетали с ее губ зеленым облачком магии крови, густо замешанной на тьме, что составляла основу вампирского естества. Такой же тьме, что слетала с черных губ Кейт. Губы Нины не были черными, а Кейт не вкладывала в слова магию крови, но проклятая стерва совершенно точно пыталась подавить меня внушением! И кое-где желание сесть на стул присутствовало, но оно не было подавляющим. Защита Гарри работала! Я бы мог прямо сейчас рассмеяться ей в лицо, но вместо этого подошел к креслу. Шипы были короткими и затупленными, чтобы продавливать, а не пробивать кожу. Наверное, чтобы пленник не истек кровью.

Я сжал зубы и сел, прислонившись спиной к такой же шипастой спинке и облокотившись на истыканные шипами подлокотники. Железо впилось в кожу, но на моем лице ни один мускул не дрогнул. Ярость в крови позволяла терпеть боль, но скоро она перерастет в настоящие мучения, а мне в такой позе еще как минимум пятнадцать минут сидеть.

– Впечатляет, – сказал Арочник? – Надолго хватит?

– Часа на три.

– Может лучше привязать?

– Ты во мне сомневаешься, мальчик?! – возмутилась Нина.

– На меня же не подействовало, бабуля.

– А твоему братцу сотой доли хватило, – парировала кровососка.

– Перестань называть это отродье моим братом!

– Как скажешь, – рассмеялась Нина. – Я все еще не против выкупить его жизнь. Сам же говорил, что от него тебе лишь крохи силы перепадут.

– Дело не в силе. Ты бы отказалась от мести?

– Пожалуй, нет.

– Тогда лучше иди, приведи его сюда. Я слишком долго этого ждал.

– Может с этого начнешь? – кивнула Нина на меня.

– Нет! Хватит увиливать. У нас был договор!

– И я обязательно его исполню, просто выложилась на Кинкейде. Сейчас трюк с подчинением повторить будет гораздо труднее.

– А кто говорил, что ему и сотой доли хватит?

– Ладно, ладно, я пошла.

Нина вышла, а Грегор вернулся к работе, продолжив заполнять пустое пространство Арки рунами и символами. Шипы под моим телом начали обжигать. Хотелось поерзать задом, но малейшее движение вызывало боль куда сильнее той, что я чувствовал, а я не мог, не имел права шевелиться, пока был хоть малейший шанс испортить Арочнику игру. Я далеко не Гарри Смит. Моих знаний хватает лишь на то, чтобы создать среднего качества зачарованный боеприпас, но их должно хватить на то, чтобы испортить арку. Я как мог вглядывался в символы, отслеживал цепочки и пытался понять за что они отвечают. Делать это, когда у тебя все тело начинает огнем гореть довольно сложно.

Чапмен прервал работу и бросил на меня недовольный взгляд, после чего взял другой жезл, вырезал им дыру в камне посреди арки на полу, вложил туда крупный накопитель крови и заделал обратно. Другие накопители он расставил на отведенные места, не пряча, а было их штук двадцать, если не больше. Видно был в этом какой-то умысел. Больше всего было смерти, много эфира и крови, туман и лед. Так или иначе, нашлось хоть по одному накопителю каждой стихии, но все же одного камня не хватило. Арочник перетряхнул рюкзак, но так и не нашел.

– Нина, – крикнул он. – Кто-нибудь! Эй!

Пробормотав ругательство, и подарив мне очередной недоверчивый взгляд, Чапмен вышел. Вот он, шанс, которого я так ждал! Я буквально пружиной взлетел с кресла. Намученное тело взорвалось болью и серией спазмов, что свалили меня на пол. Надеюсь, Арочник не слышал звуков падения.

Глава 28

Я замер и притворился безмозглой ветошью. Стоп! Зачем? Нет разницы, где Чапмен меня увидит, если это не кресло. Вновь поднялся, и бросился к арке. Одна лишняя черточка и вся система может полететь к чертям. Жаль, не могу оценить, насколько губительны будут последствия. Смерть Арочника была бы идеальным вариантом.

Пара черточек и эвас станет манназом, вуньйо превратится в райдо, а с исы вообще что угодно сделать можно, но это все на виду. И если Чапмен станет проверять… Я бы стал. Единственное, что не на виду, это накопитель крови в центре горизонтальной арки. Я схватил жезл, которым работал Чапмен и ощутил управляющий контур.

– Проклятье! – Контуров оказалось три, а значит и режимов работы минимум столько же, кроме того, все они были гибкими, то есть сила эффекта менялась от интенсивности ментального давления. Кто-то вложил кучу времени и сил в создание этого инструмента, а мне следовало разобраться за считанные мгновения.

Я поднес жезл к камню и легонько надавил на первый контур. На камне появилась глубокая, заполненная пылью царапина. Не то. Второй режим превращал пыль обратно в цельный камень. У меня ушло несколько больше времени, чтобы понять это. Часики тикали, нервы звенели, и третий режим жезла стал моим спасением, он делал камень мягким как тесто. Я спешил, но старался действовать аккуратно, не хотел повредить накоитель. Мне тут только кровавого взрыва не хватало. Обычно кровь – самая мягкая и дружественная человеку магия, случайное попадание в организм делает его только сильнее, исцеляет случайные царапины и подымает тонус, но когда она вырывается неконтролированным и в то же время концентрированным потоком, случается у человека появляются лишние органы и конечности, или наоборот, глаза и уши затягивает кожей. При этом помереть он не может еще долго, магия поддерживает жизнь. Для меня риск такого поражения невысокий, практика с печатями на энергоузлах научила управляться с потоками внутри организма, смогу и кровь перераспределить, но время будет утеряно.

Я размягчил камень, разгреб «тесто», размягчил то, что под ним, и так пока не добрался до накопителя. Выцарапать его было той еще задачкой, едва ногти не подорвал. Большой нефрит, со сливу размером. Заменить бы его антагонистом – накопителем смерти.

Я полез в сумку Чапмена, в поисках других накопителей. Обсидианов со смертью на арке было полно, а в сумке не оказалось, зато был огненный цитрин. Немного хуже, но должно сойти.

– Где вы все шляетесь? – услышал я возмущенный голос вампира из коридора. – Мне нужен еще один накопитель со смертью, быстро.

– Тогда, наверное, тебе стоит сходить в магазин, – ответил насмешливый мужской голос.

– Принеси мне накопитель! – жестко приказал Чапмен. – А шуточки оставь дружкам-кровососам.

– Мне не нравится твой тон, хромой.

– Из моего тела вытащили одиннадцать зачарованных пуль сорок пятого калибра, я с ними полгорода пробежал. Но хромота пройдет, уже проходит. Сейчас я в состоянии и даже настроении оторвать твою дурную голову, кровосос! И ничего мне за это не будет, потому, что вся твоя жизнь – ничто по сравнению с тем, что я предложил Нине. Брось это тело и найди мне накопитель!

Не знаю, был ли Арочник действительно так силен, или просто хвастал, зная, что нужен Нине, не мое дело. Я быстро сунул накопитель в яму и хотел закрыть ее, но камень снова затвердел и не поддался рукам. Пришлось снова размягчать. Благо, вампир не спешил исполнять приказ Арочника и дал мне так необходимые мгновения, завершить дело. Когда же огненный накопитель был замурован, я с ужасом понял, что не помню, где лежал жезл и как стояла сумка. В коридоре послышались шаги и я бросил все как было, чтобы вернуться на место.

Твою налево! Накопитель крови остался прямо на арке. Я круто развернулся, схватил камень и с разгону запрыгнул на шипы. Они конечно затуплены были, но при такой скорости пару дырок я, похоже, заработал. Тело вспыхнуло огнем, боль, которую я чувствовал прежде, показалась мне щекоткой. Сам не понимаю, как не закричал. Кажется, я слышал хруст зубов, и какой-то звук сквозь них все же прорвался. Но напряглась не только челюсть. Сквозь мутную пелену слез в глазах, до меня дошло, что накопитель все еще в руке. Магия крови сама хлынула в тело, пытаясь излечить и убрать боль. Усилием воли я остановил поток, чтобы вампиры и Арочник ничего не заметили. Куда деть камень?! Я сунул его в рот. Большой, зараза, попытаюсь глотнуть – подавлюсь.

Я замер, а мутная пелена в глазах начала отступать. Размытая фигура Арочника склонилась над аркой, а потом решительно направилась ко мне, приобретая более четкие очертания, поскольку в глазах стало меньше жидкости, слезы потекли на щеки.

Встревоженный Чапмен склонился надо мной, видно я все же напутал с сумкой и жезлом. Я едва дышал, но, стоп, дышать надо ровно, словно мне плевать. Да как же тут плевать, если тело терзает такая боль?! И моргать, наверное, нужно… Я моргнул, по щекам быстро скатилось еще две слезы, выдавленные веками.

Арочник неожиданно влепил мне пощечину, и я едва не выплюнул нефрит, а когда попытался его удержать, то едва не подавился. И надо признать, скорость удара была такой, что ничего не изменилось, даже если бы я мог уклоняться.

– Ты меня не проведешь! – заявил он. – Рылся в моих вещах?

В дверях послышались шаги, Чапмен повернулся как раз, чтобы встретить взглядом сводного брата.

– Грегор!? – воскликнул удивленный Кеттл, но удивление быстро сменилось яростью и безмозглый баронет бросился в провальную атаку, засияв электрическими разрядами как самая сердитая грозовая туча. Чапмен рванул наперерез. Сшибка произошла посреди комнаты, молодые люди разлетелись в фонтане искр, Кеттла под дыбу закатило, а Чапмена на стол с пыточными инструментами забросило. Впрочем, он тут же вскочил и вырвал со спины ту самую кочергу, с изогнутыми зубьями, которой я хотел ему голову разнести.

– Нина, мать твою, какого хрена?

– Ты просил, я привела, – ответила вампирша.

– Издеваешься? – спросил Арочник, опасно помахивая кочергой.

– Точно так же, как и ты, милый. В этом доме только я отдаю приказы, – сказала она и бросила Грегору накопитель.

О, сынок, похоже, нажаловался.

– Не мне, милая! – ответил Грегор в том же духе. В воздухе повисло напряжение.

Господи, сделай так, чтобы они поубивали друг друга!

– Как и ты мне, – напомнила Нина. – Ты просил привести брата…

– Еще я просил не называть этого выродка моим братом!

– О, я помню, милый! Но это не значит, что я буду исполнять твои прихоти.

– У нас был договор.

– Который я намерена исполнить! – ответила Нина, после чего посмотрела на потерявшего сознание Кеттла. – Не моя проблема, если ты убил его.

Чапмен склонился над сводным братом и проверил пульс.

– Жив, но этого мы свяжем. Тот, – он указал на меня, – рылся в моих вещах.

У меня сердце оборвалось. Нина удивленно посмотрела на меня и задала вопрос.

– Ты рылся в его вещах?

Накопитель словно еще больше стал. Слюны набрался полный рот, но я боялся сглотнуть, а вместо этого медленно покачал головой. Прокатит?

– Подожди, – спросила Нина, – а как это ты позволил ему в вещах рыться?

– Он сделал это, когда я выходил!

Нина улыбнулась догадке.

– Ты этого не видел, так?

– Сумка лежала не так.

– Ясно, – отмахнулась вампирша. – То есть, он мог испортить арку, собрать накопители и использовать магию против тебя, но просто рылся в сумке.

– Испортить! – воскликнул Грегор и тут же впился взглядом в арку. Нина терпеливо ждала, пока он каждую черточку не проверит. Насмешка не сходила с лица вампирши и ему это не понравилось. – Свяжи уже этого ублюдка! – потребовал он, указав на Кеттла. Нина закатила глаза, но взяла со стола массивные кандалы на короткой цепи, и защелкнула на запястьях любовника так, чтобы ножка дыбы оказалась меж руками.

– Доволен?

Чапмен не ответил, продолжил осмотр. Когда с вертикальной частью было покончено, Арочник перешел к горизонтальной, а я почувствовал, как появилась испарина на лбу. Черт, я даже о боли на мгновение забыл. Секунда-две, минута-три… Грегор мазнул взглядом по камню, где был спрятан центральный накопитель, но доставать его не стал.

– Доволен? – спросила Нина.

Вместо ответа Чапмен подошел к столу и взял три больших железных костыля с кольцами на концах.

– Тащи его сюда, посмотрим, как запоет. – Использовав каменный жезл, он вставил костыли в стену, а сам взял из сумки моток толстой веревки и нож. Руки, похоже, гвоздями прибивать не станут. Логично, если собираются использовать арку неоднократно, нужна более гибкая система фиксации, не требующая много времени.

– Становись туда, – приказала Нина, указав на арку.

Я попытался встать со стула, но получилось далеко не сразу. Пришлось перетерпеть адскую боль, пару спазмов и новое падение на пол. Нина была счастлива наблюдать мои мучения. Так бы и разбил морду ехидную! Но пришлось держать лицо и послушно идти на заклание. Чепмен не поверил даже когда я поднял руки к кольцам, повинуясь очередному приказу. Он нарочито грубо стянул руки и ноги веревками, так что железные кольца впились в кожу, и кровообращение прекратилось.

Ха! Да после стула это было детской игрой, кроме того, нефрит во рту мог быстро восстановить кровообращение.

Сам Чапмен остановился меньше чем в метре напротив, заняв место над спрятанным накопителем. Улыбка сошла с лица Нины, а глаза стали ловить каждую мелочь, каждый жест Арочника. Чапмен улыбнулся, поднял нож и резким движением полоснул себя по большому пальцу. Стоило догадаться, ритуал ведь разрабатывался для неодаренного и нужен был внешний активатор. Кровь.

Арочник оставил кровавый отпечаток на своем лбу, присел и капнул кровью на эфирный накопитель, а потом коснулся пальцем моего лба, как раз в месте третьего глаза. Пытается забрать глаз или таким образом открыть свой?

Накопитель стал стремительно терять силу, она повалила из него туманом, расползаясь по рунам, заставляя их гореть тусклым огнем. Эфир коснулся других накопителей и они ответили. Линии и силы стали наливаться стихиями, магический туман заполнил арку внизу, и замер не в силах покинуть очерченные границы, поэтому пополз вверх, активируя символы на камне за моей спиной.

Грегор отбросил нож и расставил руки. Лицо его изменилось похоже на частичное превращение перевертыша, но в этом искажении ни намека на определенное животное. Карие глаза заволокло непроглядной тьмой, щеки покрылись редким и жестким ворсом, нос вывернулся картошкой, левая надбровная дуга подалась вперед, челюсть перекосило и левый же нижний клык вылез из-под губы. Руки Арочника превратились в витые канаты мышц, ногти стали молочно-белыми когтями в которых светилась магия смерти.

Туман магии поднялся вверх и я почувствовал давление на голову, дурман, что настойчиво пытался пробраться в череп через третий глаз, но никак не мог с этой задачей справиться. Защита Гарри? Стихии в ритуале стали гуще, руны засияли ярче, и на лице Арочника отразилось беспокойство. Смерть закрутилась вокруг нас, проникая в одежду и под нее, пощипывая кожу и превращая в прах мельчайшие частицы. Первыми сдались самые тонкие волоски на руках, потом начали осыпаться волосы с головы, растворяясь до мельчайшей пыли прямо в воздухе. Чтобы уцелели глаза, пришлось часто моргать.

В черных глазах Чапмена плескалась злость и досада. Он зачерпнул рукой клубок белого тумана и бросил мне в лицо. Ощущения были, словно кипятком плеснули, верхний слой кожи превратился в пепельную маску, а в третий глаз словно сверло ввинтили, но я выставил перед ним блок из личного эфира, а лицо… Я не мог больше терпеть и черпнул магии крови из нефрита. В глазах прояснилось.

– Невозможно! – удивился Чапмен тому, как я проигнорировал атаку.

Магия вокруг нас стала агрессивней, остальные стихии практически полностью потерялись в тумане смерти, что терзал кожу так же легко, как и одежду. Один из рукавов рубашки Чапмена оторвался в плече и рваным лохмотьем сполз на пол. Дышать от пепельной пыли стало невозможно, но еще больше досаждала смерть, вгрызаясь в кожу и оголяя каждый нерв на теле. Кровь из накопителя хлынула бурным потоком, растекаясь по телу, не успевая латать новые дырки. Вот для чего она нужна была!

Грегор видел, что ритуал пошел не так как предполагалось, и попытался его изменить. Белые когти разорвали мою рубашку, оставив на теле уродливые шрамы из пепла и сукровицы, Арочник рванул и свою, обнажив грудь, чиркнул когтем указательного по большому пальцу, повторно открыв рану, что уже успела закрыться, и приложил окровавленный палец к своему и моему солнечным сплетениям.

Агрессивная магия хлынула в мое духовное сердце, прожигая дыру в коже, но наткнулась на печать Ферриша и расплылась по ней, не в силах найти лазейку. Руны смерти раскалились мгновенно, за ними стали греться и другие. Печать всасывала все стихии с одинаковым аппетитом, но перекос в сторону смерти привел к тому, что в ритуале осталась только злая белая магия, что терзала наши тела. Грегор держался под ней гораздо дольше, видно привык за столько времени и получил некоторое сродство, но терпение его было на исходе. Он не выдержал и призвал на помощь силу из спрятанного в полу накопителя. Я использовал сырую магию крови, теряя в полезном действии до девяноста процентов энергии, а огонь из цитрина повиновался символам, что четко распределили его в наиболее пострадавшие и уязвимые места. Истонченная смертью ткань вспыхнула как керосин, Грегор закричал, его уши, глаза и губы превратились в горящие угли и чем больше повреждений он получал, тем больше магии в них вливалось. Он горел как свечка, как огненный элементаль, из глазниц, ушей и рта которого вырывалось обжигающее пламя.

Нина не выдержала, схватила парня за плечо и выдернула из арки. Это разрушило ритуал. Живой факел угас и свалился на каменный пол куском вонючего горелого мяса, в глазницах которого по-прежнему горели огоньки. Уши и губы обуглились настолько, что отвалились при падении, обнажая белоснежные зубы. Теперь я могу быть уверен, что на меня нападал Чапмен. Один из верхних вампирских клыков был обломан.