Текст книги "Человек по имени Феникс (СИ)"

Автор книги: Максим Грек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Глава 15
Назойливые комары

– Одного сильного соратника вы нашли, господин Феникс. Поздравляю! – предельно серьезно произнес Владик, дождавшись момента, когда ведьмочка немного отдалится от нас и не сможет подслушать. Парень прилагал чудовищные усилия, чтобы не рассмеяться.

– Шуточки оставь при себе! – грубо ответил я ему. – Это не я ее нашел, а скорее она меня!

– Дама весьма бойкая.

– Еще какая, – кивнул я и посмотрел на Миаллу, что в данный момент шла впереди всего отряда. – Я ее побаиваюсь!

– Даже вы?! Я—то думал, лишь у меня она вызывает дрожь!..

– У тебя она иную "дрожь" вызывает...

Сияя улыбкой, к нам вернулась Миа.

– Обо мне говорили?

– А о ком же! Больше и поговорить не о чем, кроме как о единственном сокровище нашего отряда!

– Какой льстец! Поскорее бы Ранциль умер!

Последнее ее выражение я слышу очень часто. Буквально во время всех наших разговоров она желает своему постаревшему мужу скорой гибели и совершенно этого не стыдится. Меня оторопь берет. А как представлю, что она станет моей женой... хотя точнее я стану ее мужем, то вообще поджилки трясутся и хочется прямо тут же зарезаться – ну, чтобы долго не мучиться! Она же вполне может заставить меня заключить брак!

– Дай бог ему вечно здравствовать, – тихонечко в сторону помолился я.

– Феникс, ты думаешь, что те глупые маги из Ковена нам нужны? – спросила меня ведьма, приобняв за руку. – Может, ну их?!

– Говорят, они сильны. Проверим это. Все равно нужно еще и Болото посетить, а Ковен Магов там рядом.

– Фу—у! Еще и болото! Может, справимся вдвоем с тобой? Пусть только попробуют идти против нашей воли!

– Может, и справимся. Но я предпочту собрать как можно больше сил, чтобы у противников не возникло даже мысли сражаться!

– Феникс, милый, со мной никто и так сражаться не сможет!

С последним высказыванием колдуньи я полностью согласен.

Мы быстрым темпом удалялись от домика Миаллы. Даже я знал направление нашего пути и не мог сбиться. Все что нужно для ориентировки на местности, так это всегда держать по левую руку от себя русло реки, носящей название Куражинка. Мы, как и водный поток, двигались почти строго на запад.

– Уточки, – радостно пискнула ведьма и указала на них рукой.

– Красивые... – сказал я, наблюдая за гордо летящей стаей, но замолк, когда все они начали падать на землю.

– Жаркое! – радостно захлопала в ладоши жуткая женщина, что одним взглядом умертвила стаю уточек, а затем обратилась к Владику – Собирай их быстрей!

Парень не смел, нарушить приказ страшной колдуньи, да и кто бы посмел?! Я бы тоже сразу помчался выполнять ее приказ! Я уже сотню раз пожалел, что наведался к ней! Она терроризует весь отряд, будто так и надо. Ну, за что она свалилась на мою голову?!!

Не знаю, кто сильнее: ведьма Миалла или убиенный мной князь демонов Аргохраль; но вот, кто опаснее – ясно сразу... Я даже не заметил колдовства! Что она использовала для убиения птиц?

Парень принес добычу, и мы решили разбить лагерь. Затопили костер и начали готовить. Все так же, рядом с нами шумел водный поток; сновали разноцветные стрекозы. По другому берегу двигались, неся улов, рыбаки. Даже в волшебном мире должны быть люди, что добывают пропитание. В Поле, которое я видел лишь частично, вся земля отдана под пашни, и крестьяне своим трудом обеспечивают всех хлебом и прочими дарами земли...

Тавры разминали затекшие плечи. Они осторожно сложили всю поклажу, которую тащили всю дорогу, чем заслужили немного отдыха. Сейчас им приходится тяжелее, чем под моим гнетом. Ведьма – тиран похлеще меня! При покидании места своего проживания ведьма собрала, как мне показалась, все, что скопилось у нее в доме. Столько чемоданов не берут с собой даже самые запасливые отдыхающие южных пляжей. Поклажи досталось всем моим рогачам.

– Весьма вкусные уточки, – похвалила свою добычу ведьма. – Только бы чары из них выветрились, а то можно и заболеть.

– Что за чары? – испугался Владик, до того аппетитно пожиравший свою часть еды.

– Я наслала на стаю уток чары мгновенной смерти. А они долго не выветриваются. Но огонь должен очистить мясо. Скорее всего...

Оставшуюся часть еды ели лишь я и ведьма. Даже голодные тавры не согласились откушать заколдованного мяса! А вот мне было глубоко безразлично, а может я даже и желал отравиться и больше не иметь перспектив, пожениться на этом эффектном монстре!

После обильной еды я действительно почувствовал, что "заболел". Зря я думал, что остатки смертельных чар окажутся и для съевшего их – смертью. Все оказалось хуже. Я извинился перед всеми, прежде чем убежать подальше, да спрятаться в кустах...

...возвращался обратно уже не один.

– Кого это ты нашел? – спросила меня ведьма, когда я притащил в лагерь брыкающегося и сопротивляющегося зверя, немного смахивающего на тигра.

– Напал на меня! – в злости сказал я и пнул животинку под ребра (да простят меня всесвятые PETA [2]2
  People for the Ethical Treatment of Animals – организация, ведущая борьбу за права животных.


[Закрыть]). – Когда я был беззащитен! Воспользовался случаем и хотел сожрать!

– Оборотень, – констатировала Миа, осмотрев "тигра". – Давай прими человеческий облик, все равно Феникс уже понял кто ты. Скрываться за звериной маской бессмысленно.

– Господин Феникс, вы знаете этого оборотня?

– Имел несчастье с ним встречаться. Дважды, – ответил я другу, а затем обратился к зверю. – Против меня у тебя нет шансов. Действуй ты хоть в звериной, хоть в человеческой оболочке. Разве ты этого еще не понял, Ракх Две Жизни?!

Зверь мигом перекинулся в человека и передо мной действительно оказался старый знакомый.

– Я одолею тебя, Феникс! – грозно произнес он, что при склоненном положении у моих ног, выглядело несколько неуместно. – Ты опозорил меня перед всем кланом! И перед Кошей!

– Это та дочь вождя? – переспросил я, вспоминая еще одну пугающую женщину.

– Да! И теперь она считает меня слабаком!!!

– Успокойся, парень! Она не изменила своего мнения о тебе, – обнадежил я оборотня. – Ты и раньше в ее глазах казался неудачником...

– Я убью тебя! – рванулся оборотень, но ударом ноги он был препровождён в крепкие объятия тавра.

– Свяжите его, – приказал я.

Собрав лагерь, мы двинулись дальше. Все также гудела река; тяжело дышали нагруженные рогачи.

Когда мы проходили мимо очередной встречной деревушки, к нам из нее выбежало несколько пестро одетых людей: циркачи, актеры, короче люди посвятившие себя шоубизнесу. Дали представление, ожидая хорошей платы от путешественников. Я остановился и засмотрелся на диковинное, но не очень интересное, выступление. Вот во время наблюдений за действиями акробатов, меня подло и атаковали!

Раздалось непонятное шипение, а в следующий миг уже пронзила боль.

– Ар—ра—ра—ра—ра—р! – меня так затрясло, что я начал подпрыгивать и скакать на месте.

Упал на землю, не в силах больше встать. Все тело ломило, разболелась голова и затошнило.

– Вяжи его! – услыхал я голос Владика и сразу за этим затопали ноги тавров. Потом раздалось еще несколько шипений, а следом и крик: "Отпустите меня!" Я же все продолжал лежать и сил подняться не имел. Ко мне подбежала Миа, пощупала пульс, и вся в слезах закричала:

– Он умер!

– Не может быть! – неверяще простонал Владик.

– Ура!!! – проскандировали радостные тавры, но затем опомнились и поправились, впрочем, сплошь фальшиво. – О нет, наш вождь погиб!

– Я убил его! – закричал знакомый голос. – Теперь вновь займу свое почетное место!

Каждый на свой лад произнес "он умер", что меня взбесило. Я мгновенно вскочил с земли и заорал:

– Хрен вам!!!

От столь резкого воскрешения все очумели, но больше всех расстроились быки, хоть и произнесли что—то вроде: "слава вождю!".

Я посмотрел на пойманного, но на радостях тут же и отпущенного виновника боли. Это бывший первый дозорный Холмогора Димитро Шок. Я и забыл уже, что являюсь первым дозорным вместо него.

– Почему ты не умер?! – поразился он. – Я ударил тебя всем зарядом, накопленным за неделю!

– Значит, ты ударил меня молнией?

– Да, – кивнул, вновь схваченный рогачами колдун, совершенно не сознавая, что его ждет. – Я же ношу гордое имя Шок!

– Очень хорошо, – кивнул я, и знаками попросил рогачей отпустить колдуна и отойти от него подальше. – Ты знаешь, что твой удар весьма болезнен?..

– Очень на это надеюсь, – довольный, что если и не убил, так хотя бы причинил мне страдания, ответил Димитро.

– Вот и я надеюсь, что правильно повторю твое заклинание, и ты почувствуешь то же, что и я...

Я вытянул перед собой обе руки и с них в колдуна устремились ветвистые молнии. Колдун весело затрясся, заплясал по земле. Но, к сожалению, он быстро потерял сознание, хоть я и ударил его самым минимумом, на который способен.

– Тоже мне "шок". Удар током – это по—нашему! – в заключении вывел я бесчувственному Димитро.

– Господин Феникс, когда вы успели выучить это заклинание?! – поразился выходке Владик.

– Только что. С каждым разом все легче и легче понять чужое колдовство. А если это колдовство еще и меня ударит, то смогу повторить его сразу же.

– Весьма потрясающая способность, – поразилась даже ведьма, когда я это сказал. Она даже с еще большим желанием стала смотреть на меня.

Мы продолжили прерванный путь и теперь вели уже двоих заключенных. Когда колдун очнулся, то сразу принялся бить всех разрядами тока, пронесшимися по всему его телу. Он как электрический скат! Я его опять поймал, но в этот раз связал веревочкой, что лишает магии.

Но на этих двух нападениях мои неприятности не закончились.

Когда мы проходили мимо высоких деревьев, в меня полетели три стрелы, и если бы не необходимость именно в этот момент начать бежать от приставаний ведьмы, то стрелы бы пригвоздили меня к ней – эдакая купидонова победа Я сразу выставил магический щит, но за первой атакой, второй – не последовало.

А вот ночью случилось и еще одно нападение. Мы основали лагерь, и ведьма ушла куда—то по своим делам. Я обрадовался и поспешил уснуть. Любвеобильная Миа все время липнет ко мне, так и норовя, скользнуть в одну со мной постельку. Она даже выкинула из палатки Владика, посчитав, что втроем нам будет тесно и неудобно. Владик же оказался не против уйти – спать рядом с ней он не смог бы при всем желании... да и я бы ушел, будь у меня лишняя палатка. Но даже со второй палаткой я не избавился бы от приставаний ведьмы – она порхнула бы в ту же постель что и я. Поэтому, пока она ушла, я должен был лечь и мгновенно уснуть. Не станет же она будить меня, чтобы заняться... И только я лег спать, настроившись на рекордно шустрое засыпание, как палатку тут же располовинила стальная рельса. Я мигом очнулся и со злостью уставился на очередного напавшего.

О, в эту секунду я был зол! За один день на меня совершилось столько нападений, сколько и за всю жизнь не случалось. А теперь еще кто—то посмел на меня рыпнуться! И главное: Это Была Последняя Палатка!!!

Новый противник столь же знаком, как и все предыдущие нападанцы. Это муж ведьмы. Ранциль прибыл на бой в своих зачарованных доспехах и с новым гигантским мечом. Он промычал из глубины доспехов, чтобы я вернул его возлюбленную, но я даже не стал слушать. Я лишь думал, что хватит с меня нападений! Хватит сдерживаться и стараться не обидеть этих заблудших овечек, что все же мои подданные. Нет, теперь я буду жесток!!!

– Смотри, кого я нашла! – радостно крикнула Миа, ведя с собой троицу помятых эльфов. – Это они стреляли!

И пока я отвлекался на голос ведьмы, на меня накинулся ее муж. Он занес высоко над головой свой неподъемный меч и собрался им меня раскроить, словно какую—то дыню! Как все это надоело! Я лишь взглянул на своего противника и небрежно махнул рукой.

Огненный вал от моего слабого движения смел своей неудержимой силой все передо мной. Даже тяжеленного рыцаря сдуло, словно он легчайшая пушинка. И эту пушинку отбросило далеко назад. Раздался бульк, и стальной человек ушел под гладь реки. Возможно, это и хорошо, потому как от огненного удара у него даже доспехи начали плавиться!

– Что это было?!! – спросила меня невероятно удивленная ведьма. – Против тебя же был Ранциль в доспехах!

– "Удар крыла Феникса" – назвал я ведьме свое заклинание.

– Это волшебство?! Никакое волшебство не могло так сильно ударить по доспехам моего мужа! Это невозможно!

– Вытащите его из воды, а то утонет! – приказал я рогачам, не обращая внимания на истерику ведьмы.

– В прошлый раз ты с трудом победил его! Ты не мог стать столь сильным!!! – продолжала кричать она.

– Спокойно! Тогда я не пользовался  собственной магией. Я использовал лишь магию других людей, выученную, подобно недавней молнии. В моих руках даже чужая магия становиться сильнее, но она не сравнится с заклинаниями Феникса.

– И что же это за заклинания, – уже немного успокоившись и заинтересовавшись, спросила ведьмочка.

– Как я уже говорил: я не помню, что был когда—то Фениксом и поэтому приходится заново учить все свои заклинания. Сейчас я знаю два из них, хотя возможно, больше и нет. Это "когти Феникса" и "крылья Феникса". Оба эти заклинания гораздо сильнее обычных и потому я опасаюсь их применять против слабых противников... а таковыми являются все жители Снорарла.

– Значит, Ранциля ты признал сильным?

– Он силен. Но в этот раз ему просто не повезло попасть под горячую руку... или крыло. Но и сейчас я сдержал удар, а то не стало бы у тебя мужа!

– Сдержал! – настолько велико удивление Миаллы, что она даже не развила тему со смертью мужа! – И какова же максимальная сила твоего удара?

– Не знаю. И знать не хочу. Вероятно, последствия для противника будут самыми катастрофическими.

На несколько минут ведьма замолчала. Она по—новому начала смотреть на меня. Я же пока она думала, связал пойманных ею эльфов и отправил их к двоим пленникам. Туда же отправился и оплавленный старик в стальных доспехах.

– Слушай, – обратилась ко мне Миалла. – Ты смог бы победить меня, случись нам сразиться?

– Откуда мне знать?! – удивился я, услышав подобный вопрос.

– Отчего—то мне кажется, что ты способен точно оценивать силы противника и заранее знаешь: победишь или нет?!

Я задумался над ее словами и действительно, все было так, как она говорит.

Я согласился.

– Попробуй сейчас...

Вдруг я почувствовал опасность, исходящую от ведьмы. Она начала накапливать Силу. Я и раньше знал, что она скрывает всю свою колоссальную мощь, но не думал, что она столь сильна! Хотя чего еще ожидать от ведьмы, опыт коей не одна сотня лет!

– Так что? – спросила она меня, держа Силу на максимальном уровне. Ее глаза так и светились магическим зеленым пламенем. – Победишь?

– Ты не враг, – я положил руку ей на плечо, и она сразу скрыла свою мощь. – И надеюсь, никогда не станешь!

Она ничего не ответила, а лишь как совсем маленькая девочка покраснела и отбежала от меня. Вернулась она уже такой же, как и прежде.

– Ну, хоть примерно назови, насколько ты силен! – взмолилась она.

– Господин Феникс сильнее Курфюрста Ада Хархарока! – вмешался в разговор Владик и я пожалел, что однажды проболтался ему о своих мыслях по поводу того, насколько слабы демоны!

– Это правда?! Но он же один из самых могущественных владык Миртрарла! Ответь Феникс!

– Пойти, что ли порыбачить?! – словно разговаривая сам с собой, произнес я, и, кивнув своим мыслям, поспешил к реке. – Да, пойду!

– Куда ты?! – растерялась Миа. – Сейчас же ночь!

Если кто интересуется судьбой захваченных моим отрядом мелких пакостников, то их я отпустил. Благодарными они не выглядели, но добро нужно творить безнаказанно... или это про зло?! Короче отпустили мы всех кроме двух эльфов – они стали превосходными рабами для Миаллы, которая их околдовала и лишила возможности бежать и бунтовать. Третью эльфийку я отпустил, дабы она сообщила своим, что мы, сиятельная светлость граф Сноральский, не гневаемся на остроухий род их, и примем под свое крылышко любую тварь заблудшую, поклявшуюся "служить и защищать"... как—то так.

К тому же, как—то боязно оставлять девушку, пусть даже эльфийского племени рядом с собой... ведь рядом со мной Миалла, которая не потерпит красивой соперницы (остроухая обладала совершенной красотой, редкой даже для ее племени, и свойственной лишь принцессам, одной из которых она и являлась). И отпустил я "принцесску" под предлогом мирного сосуществования и проверки одного дела.

– Вы сжигаете наш лес! – прежде кричала в истерике и боли за судьбу своего края эльфийка. – Оставленное вами пламя беспощадно пожирает каждое наше дерево! Прекратите!!!

Ее слезы и чувства достучались даже до моего огрубевшего (преувеличиваю) сердца, и я великодушно развеял чары, о коих позабыл. Принцеска убежала проверять: все ли в порядке с ее страной. А я остался с отрядом, при своем мнении, немного (преуменьшаю) раскаиваясь в содеянном. Нужно было еще немного их пожарить.

Глава 16
В гостях у фанатиков

– Стоять. – Приказал нам бритоголовый человек, наряженный в грубую одежду из мешковины. – Назовите себя и цель визита.

Дело происходит у моста, перекинутого через самую главную реку Снорарла, что разделяла мир на запад и восток, на владения оборотней и колдунов. Речь веду, естественно, про реку Матушка. Мост через нее построен прочный, каменный. То постарались маги из Ковена. И сейчас, когда отряд подошел к границе владений Ковена Магов, нам перегородил дорогу один из этих самых магов, который одеждами и блестящей черепушкой походил на буддийского монаха.

– "Феникс и Ко". Иду предложить вашему лидеру присоединиться к моей компании.

– Проходите, – пропустил нас охранник, не удивившись ответу, и даже не задав иных вопросов. – Следуйте за проводниками. Они выведут вас к первосвященнику.

Мы ступили на камень моста и сразу же перед нами образовались два монаха—гида.

Долго шли по длинному мосту, а под нами в это время проплывали лодки, в которых сидели монахи—рыбаки. Лица их спокойны, сосредоточены и смиренны.

После, нас повели по мощеной булыжником дороге, в направлении виднеющихся вдали зданий. По сторонам открывались интересные картины странных ритуалов местных магов. Они садились на колени, по дюжине человек, вокруг торчащей из земли сваи. Монахи обматывались толстыми канатами, тянущимися от балок и перекладин центрального столба; начинали читать молитвы и отвешивать поклоны. Все действия проводились синхронно и от поклонов монахов, посредством простейшей системы блоков, поднимался тяжелый молот, а затем с громким звоном падал вниз, на сваю, забивая ее глубже в землю. Занятие это пользовалось популярностью в среде здешних лысиков. Я приметил несколько групп монахов занимавшихся таким делом, а кое—где заметны следы уже вбитых, по самую землю, свай.

– Дальше пусть идет один лишь Феникс, – попросили нас проводники, когда мы встали возле самого большого и красивого здания в поселении. – Это Храм Хье и вход в него возможен лишь для истинно верующего в Бога Огня... или для Феникса.

Отряд не хотел отпускать меня одного, но я успокоил их словами:

– Оставайтесь здесь. Не волнуйтесь, я не собираюсь обижать первосвященника.

Владик, Миалла, тавры и эльфы совершенно не поверили моим словам. Неужели я такой злодей, что посмею обидеть человека из духовенства?!

Меня провели через гигантские врата и двух стражников с резными посохами. Никто не останавливал меня и даже не обращал на меня внимания. Потом проводник (второй остался с моими спутниками) провел через многочисленные залы наполненные сверканием и золотом убранств, и доставил к еще одной двери с изображением языков огня.

– Первосвященник находится в конце коридора, – сказал проводник и начал отворять двери.

– А ты дальше не пойдешь?

– Я слаб духом. Моя плоть не выдержит испытания.

И я его понимаю. Хорошо понимаю! Новый коридор представляет собой не что иное, как участок, словно вырванный из подземных недр, наполненный до самых краев магмой. Что за сила удерживала эту горячую субстанцию внутри комнаты, и не давала проникнуть за ее пределы, я не знаю, но все это выглядит смертельно опасно для любого человека. Кроме меня, разумеется.

Я тяжело вздохнул, увидев, что предстоит искупаться в этом бульоне, и начал снимать с себя одежду. Монах поспешил скрыть удивление.

– Присмотри за вещами, – строго наказал я ему, аккуратной стопкой складывая все возле двери.

– Х—хорошо, но зачем вы разделись? К Первосвященнику не принято заходить голым!

– А много гостей к нему через лаву добралось?

– Еще никто, – честно ответил монах.

– Ну, значит, по праву первопрошедшего, я создам новое правило, по которому только голому человеку будет дозволено иметь аудиенцию у первосвященника.

Я вошел в реку огня, напоследок повторив монаху присматривать за моими вещами. Стало нестерпимо жарко, но уже через секунду я привык, как привыкаешь к просто горячей воде стоит в ней немного попариться... Только вот мне досталась температура из разряда крайне горячих. Но ничего. И к такому, как видно можно привыкнуть. Вот только, когда я с головой ушел в эту магму, то и дышать стало невозможно, и дорогу разобрать столь же проблематично. Я запаниковал, ведь с моим чувством направления я и в столь линейном коридоре могу блуждать у одной стенки, не найдя выхода!

Стараясь как можно скорее пройти испытание, я побежал (или поплыл) собрав в кулак всю решимость, смелость и остатки кислорода. Моему продвижению не могли помешать, ни плотность, ни температура, ни посторонние частицы, коих хватало в массе этой плазмы. Какие—то ящерки, словно мальки, сновали возле меня, изучая. Впрочем, мне совсем не до них, ведь у меня заканчивается воздух в легких. Неприятным сюрпризом оказалась стена, на которую я налетел, мало что разбирая вокруг. На секунду я испугался, посчитав, что таки заплутал в коридоре, но внимательно осмотрев возникшее препятствие, понял, что это всего лишь закрытая дверь. Вот только почему она закрыта?! Они издеваются что ли?! Несправедливо будет умереть перед какой—то дверью от нехватки кислорода, пройдя коридор, затопленный магмой! Вырваться из плена липкого огня все же удалось до того, как от нехватки воздуха я начал бы метаться в истерике и погиб. Дверь же, мною выбитую, пусть ставят на место сами!

Голый, я вывалился в какую—то комнату и напугал девушку, по всей видимости, секретаршу Первосвященника. Ни единая капля магмы не выбралась за невидимую границу дверного проема, но меня беспокоило не это, а то, что даже у какого—то первосвященника есть секретарша, а у меня – нет! Несправедливо.

– Его Святейшество у себя? – спросил я у покрасневшей от смущения секретарши.

– Да.

– Тогда я пойду.

Спокойно, словно все в порядке и только так и нужно ходить в кабинеты священников, я отворил позолоченные двери, над которыми висела табличка "Его Святейшество первосвященник Харимон".

Босыми ногами приятно ступать по мягкому и пушистому ковру. Ароматы благовоний разлитые в воздухе заполняют блаженством голову и душу. А аромат дорогого коньяка согревает сердце. Хм, какой—то запах тут явно лишний! Посередине комнаты, возле горящего огня и пьедестала с фигурой, похожей на ангельскую, держащую красный посох, сидел, скрестив ноги и закрыв глаза, столь же лысый, как и другие монахи, человек.

– Добрый день, уважаемый! – поприветствовал я мага. – Я пожаловал к вам по делу всемирового значения.

– Ты прошел Коридор Огня, – спокойно констатировал монах, не открывая глаз. – Значит, ты достоин познать мудрость Пути Огня!

– Спасибо. Мудрость лишней не бывает, но я по другому делу!

– Не перебивай меня! – рассердился монах и тут же разлепил веки, из—под которых полыхнуло пламя. – Разгневаешь меня – сгоришь!

– Это у вас вряд ли выйдет.

Только тут маг заметил, что на мне нет одежды, и от подобного хамства он покраснел всей головой: то бишь и лысиной и самими лицом.

– Безобразие! Порочить чистоту храма столь грешным видом! Я сожгу тебя!

– Да что я мог поделать?! Не разденься я – одежда все равно сгорела бы!

Но меня не стали слушать. Маг закатил глаза и воздел руки к потолку комнаты. На меня с потолка, столь неожиданно рухнул поток огня, что я даже закричал от удивления.

– Гори, бесстыдник! – рассмеялся Первосвященник, видя и слыша, как я стонал и корчился в столбе пламени. – Ты заслужил кару Огня!

– Чем вы думали?! – спросил я, когда вновь привык к обжигающему душу. – Я же прошел ваш неприветливый зал, а значит – огонь мне не страшен!

– Ах, точно! – хлопнул себя по лбу маг и остановил пламя. – Как же я мог забыть?!

Убрав огонь, он достал деревянный посох (не ангельский) с явным намерением орудовать теперь им. Мне не хотелось получить по спине этой палкой, и оттого я перестал казаться вежливым с потенциальным, пусть и сумасшедшим, союзником.

– Монах, ты достал! Отведай—ка своего пламени! – с этими словами я воссоздал то же заклинание, что и он.

Поток огня обрушился на мага и тот начал бегать, весь облепленный огнем. Одежда на нем сгорела сразу, так что, когда ему удалось остановить заклинание и потушить огонь, то он оказался столь же гол, как и я, но кроме того еще и обожжен.

– Кто ты такой? – задал он первый стоящий вопрос, когда мы оба немного остыли и успокоились.

– Феникс.

– Тот Феникс, что правит колдунами?

– Тот Феникс, что правит всем Снорарлом. Вне зависимости от расы и религии.

– Даже нами, послушниками бога Хье?!

– Да, даже вами.

– Я и не знал. Думал, мы никому не подчиняемся.

– Я тоже совсем не знал, что являюсь правителем целого мира.

– Тогда я не должен нападать на вас, правитель?!

– Не должен.

Сразу стало понятно, что разговора по делу у нас никогда не произойдет.

– Я собирался предложить вам вступить в мой отряд, чтобы...

– Хорошо, – перебив меня, легко согласился маг. – Я выполню волю правителя, но вы должны быть единой со мной веры... иначе я не смогу вам подчиняться.

– Хорошо. Я стану верующим в бога Хье. Где поставить подпись?

– Это не так просто, как вам кажется. Нужно пройти испытания, чтобы стать послушником Огня!

То испытание с Коридором он, должно быть уже забыл. Или этого мало, чтобы стать послушником? Не знаю. Единственное, что я точно знаю, так это то, что первосвященник натуральных псих, с которым общаться нужно на его же языке!

– И что для этого нужно сделать? – тяжело вздохнул я, поняв, что придется задержаться у монахов подольше.

– Идем со мной. Узришь все сам.

Мы вышли из комнаты и предстали перед только—только пришедшей в порядок секретаршей. От вида теперь уже двух голых мужиков она вновь закричала, и чуть было не убежала за пролом, где начинался Коридор Огня, но вовремя опомнилась. Должно быть, местные женщины ведут строгий образ жизни, раз так удивляются столь обыденным вещам, как два голых мужика, спокойно ведущих разговор о религии.

Монах провел меня в другую дверь, за которой начинался самый обычный коридор. Еще через несколько проходов и дверей, мы выбрались на улицу, в том же месте, с которого я и начал свое путешествие по Храму. Нас отчего—то удивленно встретили и на улице.

– Нам стоило бы одеться, – предложил я ему и только тогда он соизволил обратить внимание на свою наготу.

– Вы правы! – сказал он мне, а затем обратился к страже. – Принесите два наряда!

Не прошло и минуты, как нам с первосвященником притащили два совершенно одинаковых монашеских одеяния. Я вздумал сопротивляться, что, мол, лучше свою одежду нацеплю, но монах запретил, объяснив это тем, что с этого момента я начну обучение...

– Ты видел Молящихся, что устроились перед входом в город? – спросил меня монах, когда мы двигались по мощеным улицам поселения.

– Если вы имеете в виду тех людей, что обвязали себя веревками и вбивали какой—то кол в землю, то – да.

– Они совершают ритуал очищения. Вбивая в землю черный Ха—а—Рун, они избавляются от прежних грехов и готовятся вступить в новую жизнь служения богу Хье.

– Угу. Удачи им в этом.

– Тебе предстоит выполнить то же, – обломал все мои надежды на скорое завершение служения местному божеству маг. – Но так как твое обучение должно проходить быстрее... ведь я правильно понял, что ты спешишь?

– Да!

Мелькнул лучик надежды, что он каким—нибудь образом упростит для меня вступление в ряды монахов...

– ...то и условия для молитвы у черного Ха—а—Рун должны быть сложнее.

...лучик тут же и потух.

– Ты вобьешь в землю не простой черный Ха—а—Рун, а великий Ха—а—Ран—Ган!

Мы как раз подошли к центральной площади, и моим глазам предстало зрелище высоченного столба, возвышающегося над всеми зданиями, и как бы насмехающегося над ничтожностью мира под собой. Никаких перекладин, молота над ним и веревок к нему еще не пристроено.

– Желаю очиститься! – пожелал монах и скрылся отдавать приказы своим подчиненным.

– Да он издевается! – выругался я, еще раз посмотрев на столб. Я даже серьезно начал обдумывать мысль свалить от сюда и поискать удачи у другого сильного существа, но отбросил эту идею, как проявление слабости.

В следующие дни я постоянно проводил время на этой площади, отрабатывая поклоны, запоминая глупые молитвы, да слыша постоянный стук камня о камень. От каждого такого удара монолит, дай бог, уходил в землю на пару миллиметров! Зато я наслаждался свежим воздухом и качал мышцы спины...

В первый же день пришли монахи и ловко соорудили для одного меня всю упряжь, да установили молот. И вот уж, какой день пошел я даже и не знаю, но я продолжаю бить и бить... Совершенно не устаю физически, но морально уже весь извёлся в ожидании завершения такой изощренной пытки. Благодаря тому, что в этом мире я обрел громадную силу, мне в отличие от прочих "молящихся" совершенно не трудно и одному поднимать молот и бить им в монолит, но, черт возьми, как же это раздражает!

Жителей в Ковене не так уж и много. За дни и ночи, что я провел на центральной площади, прошло столь ничтожное количество монахов, что я успел запомнить всех их в лицо. На меня и мое совершенно глупое времяпрепровождение они смотрели совершенно равнодушно и интересовались мной лишь, когда приносили – два раза в день – постную еду в глиняной миске: кусок черствого подгорелого хлеба, сваренная с неведомой кашей рыба; и кувшин воды. Тогда я отвлекался на перекус и получал возможность убедиться в тщетности своих трудов.

Я работал даже ночами, но и это не ускоряло дело. Всю ночь напролет молот стучал об обелиск, отдаваясь гулким эхом по улицам поселения. Спать при таких условиях никому бы не удалось, но жители не роптали – в отличие от меня они понимали, что в порученном задание скрыт великий смысл.

– Долго мы еще будем жить в окружении этих скучных лысых людей? – спросила однажды ведьма. – Ты целыми сутками сидишь на площади. Мы даже не можем уединиться!

– Я бы и сам рад поскорее закончить, но... – отвечал я каждый раз одно и то же, продолжая отвешивать поклоны. Миалла тяжело вздыхала и уходила в здание, которое выделили специально для моих спутников.