Текст книги "Король Муравьев (СИ)"

Автор книги: Макс Верховецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

По правде, я слегка драматизирую – у нас были неплохие шансы укрепиться и прийти к власти политическим путем. Переговоры шли хорошо, не без влияния Грого, который и сам был доволен выгодой из отношений с нами. Где нужно было подкупить или надавить – справлялись с его помощью. Также У нас было много союзников, некоторые фракции с большим удовольствием вели дела с нами.

Наверное, нашими основными преимуществами были:

Продажа генетически выращенных органов – рой жуков мог производить множество биологических «материалов», подходящих для тел самых разных существ, разнообразием видов заселявших галактику. Не все рвались к кибернетике, особенно враждебный к Конгломерату Ашуры. Многие видные деятели омолаживались таким образом, заменяя старые органы на новые и платя за это целые состояния. Да и в целом продажа биологически выращенных компонентов высоко ценилась, особенно неизлечимо больными, у которых не было иного выхода, кроме как покупать «части тела» у нас.

Решение проблем с провизией – во многих мирах, где была острая нехватка еды, мы наладили поставки. Наши поля давали урожай быстрее и качественнее, чем у конкурентов, а генномодифицированные сельскохозяйственные животные производили больше мяса и других белковых питательных веществ.

Помимо всего этого, особенно ценилась наша военная мощь. Столкнувшись с тем, что мы постоянно наращиваем армию, но мало с кем воюем, мы стали предлагать свои услуги за хорошую цену. Многие союзники нанимали наши флоты для военных операций, сопровождения и многого другого. Конечно, мы старались не нарушать законы НГАС и не увлекались войнами, избегая лишних смертей, которые могли бы вызвать ненависть к нам. Но защиту от пиратов, мародеров и прочих вольных наемников мы обеспечивали с легкостью. Это Грогу не всегда нравилось, на приходилось изредка идти на уступки, не пересекая его сферу влияния.

На Авионе мы с Фаэлирой стали проводить намного больше времени, чем раньше. Буквально месяцами мы занимались политикой, бюрократией и переговорами. На основе тел Адама и Лилит были созданы несколько боевых особей, которых мы одели и вооружили соответственно окружению Авиона. Королева наделила их особым уклоном на охотничьи инстинкты и боевой интеллект – они обладали развитой мускулатурой, отличной регенерацией и высокой живучестью. Даже получив смертельные ранения, они могли продолжать защищать своих хозяев до последнего вздоха. Однако разума им не досталось, как и способности говорить. Салезино больше не было с нами, и нам пришлось выкручиваться, чтобы обеспечить себе достойную охрану, которая своим видом не распугала бы окружающих.

Две мужских и две женских особи – идеальные солдаты, способные безоговорочно выполнить любой приказ. Нам даже предлагали целое состояние за армию таких, но мы отказывались. Без мысленной сети их эффективность резко падала, чего мы, конечно, никому не рассказывали.

Свободное время на этой пропитанной политикой планете мы проводили не иначе, чем во время первых визитов. В основном – в постели. Наверное, только поэтому я всегда с предвкушением ждал новых "поездок" на Авион. За месяцы наших бесконечных утех случилось неожиданное: человеческое тело Фаэлиры забеременело. У неё начал развиваться плод – мой ребенок.

– Я и не думала, что это возможно, – сказала она после очередного приступа тошноты, обычного для беременных. – Была уверена, что яйцеклетки этого тела не способны к зачатию. Да и твоё тело… – она не успела договорить, как желудок снова отверг содержимое.

– И что ты будешь делать? – спросил я с легкой опаской.

– А ты что думаешь? – ответила она вопросом на вопрос.

– Я не против оставить ребенка. Думаю, мы смогли бы его воспитать.

– Не знаю. Опыт с Адамом оказался не таким удачным, как я планировала, – королева присела за обеденный стол. – Теперь придется следить за питанием.

– Адам и Лилит были не совсем людьми и не совсем жуками. Они так и не определились со своим местом в жизни. Ну, Лилит хотя бы пыталась. – я задумался. – К тому же они родились сразу взрослыми, с осознанными возможностями, а здесь всё иначе…

– В целом, я не против наследника. Создать личность и воспитать – разные вещи. Может, в этот раз всё получится лучше. Нам нужен кто-то, кто будет заниматься политикой, представлять нас. Мы с тобой едва справляемся – возможно, тут нужен свежий взгляд и гибкое мышление. – Королева замолчала на мгновение, затем ехидно добавила: – Тем более, в этот раз ребенок не будет под твоим депрессивным влиянием.

– Это ещё что за заявление? – раздраженно спросил я. – О каком «депрессивном влиянии» ты говоришь?

– Лилит и Адама я создавала по твоему образу и подобию, передавая им твои мысли и опыт, чтобы ускорить их развитие. Ну и мой опыт они тоже переняли. Теперь я думаю, что их кризисы были связаны с тобой. Именно из-за тебя они начали сомневаться и рефлексировать.

– Странно. По твоей логике, я давно должен был сойти с ума, как Адам, или уйти, как Лилит.

– Ты почти прав. Просто ты справился со своими кризисами – у тебя было больше времени и меньше возможностей. А они воспитывались на твоих, по сути, искусственных воспоминаниях.

Фаэлира приступила к еде. Стол был накрыт слугами местного поместья – обильный обед с множеством яств. Королева выбирала то, что считала менее вредным, и, бросив: «Не понимаю, зачем нужны приборы, ведь руками есть куда удобнее», – принялась набивать рот, будто голодала неделю.

– Теперь я лучше понимаю близнецов. Их действия больше не кажутся мне просто помешательством.

– А мне кажутся. С этим ребенком мы справимся лучше. Особенно ты со своим идеализмом – сам захочешь уберечь его от проблем.

– А что помешает ему порыться в моих воспоминаниях и сойти с ума?

– Чтобы найти что-то в мысленной сети, нужно знать, что именно ищешь. По отдельности твои воспоминания, мысли, идеи и рассуждения – просто хаотичный набор данных. Чтобы добраться до сути, придется изучить весь твой многовековой опыт, а на это уйдут сотни лет. – Фаэлира говорила спокойно, и я удивлялся, как она успела всё это продумать за несколько минут, ведь изначально она была против.

В целом, её решение меня устраивало. Создать жизнь – другую, не жука, а человека – было для меня чем-то особенным. Фаэлира была права: ребенка можно было воспитать иначе, что было выгодно ей и мне. Особенно если в наших спорах появится голос, схожий с моим.

Но нашим планам не суждено было сбыться. Когда мы направлялись на очередные переговоры в совет и шли по широким улицам, на нас напал отряд наемников. В аккурат после нашей беседы, где произошло редкое явление: мы единодушно пришли к согласию. Хорошо обученные киборги в полной боевой готовности высадились с небольшого грузового, атмосферного судна. Даже не предупреждая, начали стрелять по нам.

Вокруг началась паника. Вспышки плазмы, свист рельсотронных снарядов… Подсчитать убийц я не успел, но их было куда больше, чем нас. Четверо наших телохранителей яростно стали отбиваться. Завязалась короткая битва, после яркая вспышка перед глазами, мгновение боли – и темнота…

Я очнулся в старом хитиновом теле в нашей системе. Мне не сразу удалось понять и вспомнить что произошло. Голова была будто в тумане, а ощущения меня подводили, в голове снова появилась каша из образов и мыслей жуков в рое. Прошло пять лет после покушения. Обстановка резко изменилась: нас предал Конгломерат Ашуры, объединившись с Валдинами (третьей великой расой, размножающейся клонированием). Когда НГАС разобрался с роем тараканов, они взялись за нас. Оказалось, не только мы тянули время.

Из хороших новостей: Избранные Золотом сохраняли нейтралитет, как и многие в совете, рассчитывавшие торговать с обеими сторонами во время войны.

– Значит, нас убили… – обратился я к Фаэлире в мысленной сети.

– Да. Наша охрана даже не успела среагировать толком, – холодно ответила она.

– Странно. Дорогостоящая наноброня должна была дать им преимущество.

– Наемников было слишком много. – Её образ оставался бесстрастным, но я чувствовал ярость, скрытую за этим безразличием. – Это уже не важно.

– А ребенок?

– Погиб. Вместе с моим телом.

Склонен предположить, что произошедшее сильно задело королеву. Её эмоциональная часть тяжело переживала события, а прагматичная злилась из-за стольких трудов, потраченных впустую. В один миг мы превратились из стремительно развивающейся фракции в ужасного врага практически всех разумных рас в галактике.

Медлить нельзя, благо на мне уже не лежала ответственность за управление флотами непосредственно во время боя. Новых фронтов образовывалось слишком много, поэтому я управлял нашей военной кампанией из й главной системы роя. Это напоминало мне шахматную партию на своеобразном галактическом поле из биомассы и голограмм, где я наблюдал за миллионами наших кораблей.

Нас стремительно теснили, и я принял решение отступить вглубь наших территорий, буквально даря врагу те системы, которые мы никак не сможем оборонять от огромных вражеских армий. У нас получилось зафиксироваться на основных позициях, буквально проводя линию фронта на картах, где главными точками стали врата. И мы, и наши враги обороняли эти позиции всеми возможными методами.

Когда мы остановили резкое наступление и стало понятно, что война затягивается, мы с королевой стали подготавливать и другие армии с разными видами, которые были лояльны к нам или находились под нашим управлением. Благо наше влияние в совете принесло хоть какие-то плоды.

Лучше всех показали себя рыболюди. Их развитие прошло стремительными темпами, и способ их размножения (икринный) под чутким руководством королевы сделал из них крайне многочисленную фракцию, которая находилась под нашим управлением. В космической гонке они очень быстро освоились, хорошо ладили с другими культурами, но всё также считали наш рой великим божеством. Их преданность не знала границ, преданней королеве были только её жуки, на которых рыболюди и ориентировались.

Поэтому рыболюди пользовались особыми привилегиями в нашей своеобразной империи роя. Мы выделяли этот вид как любимчиков. Их преданность вызывала огромное доверие, и мы всячески способствовали их развитию и укреплению позиций в галактике, где они расплодились по самым разным системам и планетам. Следовательно я был особенно доволен своим решением, когда мы оставили их в живых и взяли под свою опеку.

Войско они смогли подготовить отменное: более двадцати тысяч кораблей уже были собраны по первому зову, и ещё столько же на подходе.

Но это было ещё не всё. После гнусного поступка НГАС я планировал воспользоваться их же грязными методами. Рой имел в своём распоряжении огромные финансы, достаточные, чтобы вести не только смертоубийственную войну, но и экономическую, где мы попросту стали перекупать особо продажных политиков, заставляя их отказываться от военных нападок на нас.

Также помогли связи с Грого. Я лично с ним договаривался о нашем союзе, пообещав в итоге сделать его самым влиятельным в совете, аргументируя свою щедрость тем, что рой больше не заинтересован в политических игрищах, и если мы захватим власть, то спокойно всё оставим под управлением Грого.

Союз с криминальным миром открыл для нас множество возможностей, связанных с наймом целых эскадрилий: вольные армии, пираты, мародёры, наёмники и диверсанты. Мы имели доступ ко всем им и активно пользовались новыми возможностями, стабильно принося хаос в тылы наших врагов (причём этой идеей я вдохновился после изучения тактики мусорщиков). Грого был полезен не только этим. Благодаря ему мы смогли создать военный союз с Избранными Золотом, жадность привела их на нашу сторону, где они тоже были готовы побороться за господство над всеми.

За десяток лет стычки участились, рой проигрывали в открытых конфронтациях Валдинам, из-за их отлично развитой военной промышленности и Конгломерату Ашуры, которые состояли из роботов, андроидов и киборгов, в которых практически не было биомассы. Наше преимущество, в котором мы можем пополнять потери на поле боя, не работало против Ашуры. Рой терял боевые единицы, постоянно сталкивая с механической мощью искусственного интеллекта, где мы не могли нормально зацепиться хоть за какие-то ошибки противника.

Поэтому нам приходилось приспосабливаться, рой всё больше осваивал сложные технологии, пытаясь внедрять их в свои живые корабли, с чем мы справлялись отлично. На авианосцах, новых флагманских крейсерах и прочих наших военных космических кораблей стало появляться современное вооружение, энергетические щиты и многое другое. Мы буквально вращивали технологии в нашу биомассу, следовательно, появлялись и новые виды жуков, устроенные специально так, чтобы как можно лучше справляться с новыми задачами, связанными с технологиями.

Если в начале войны мы держались за счёт нашей многочисленности, то теперь мы выживали за счёт приспособленности, и даже более того, понемногу начинали побеждать в своих схватках.

Конгломерат Ашуры, будучи искусственным интеллектом, также не терял времени и старался приспособиться к нашим новым жукам. В его флотилиях стало появляться вооружение, более эффективное против превосходящего числом противника, вроде пульсаров, способных одним выстрелом цепочкой уничтожить несколько кораблей.

Так же у него появились свои рои – космические корабли. Это были роботы размером чуть более, чем в два раза больше обычного человека. Каждый из таких роботов-истребителей был практически безвреден по отдельности, но, собираясь в огромную тучу из таких боевых машин, они создавали огромные проблемы. Причём их производство стоило дёшево, и не надо было растрачиваться на процессоры для интеллекта каждому, ведь ими управлял один большой разум. Стратегия явно украденная у нас.

Только когда мы стали воевать поняли, что Конгломерат Ашуры был не просто врагом – он был чуждой, бездушной логикой, воплощённой в сталь и плазму. Его миры представляли собой идеальные машины: планеты-кузницы, где атмосфера состояла из токсичных испарений плавильных котлов, а поверхность была сплошным заводом, штампующим армии без устали. Мы захватывали их, один за другим, и каждый раз это было как вскрытие механического трупа – под обугленной оболочкой биомассы, которую они пытались привить для защиты от нас, мимикрируя под наших жуков, скрывались холодные сердцевины вычислительных центров, оплетённые паутиной энергетических магистралей.

Но даже эти цитадели разума падали. Наши жуки прогрызали бронетехнику, заливали кислотой серверные фермы, а их кибернетические легионы, лишённые центрального управления, превращались в беспомощный металлолом. Однако Ашура учился. Его новые планеты больше не имели уязвимых ядер – вместо этого они дробились на автономные кластеры, способные вести войну даже после потери 90% массы.Его флоты, когда-то неуклюжие колонны бронированных дредноутов, движущиеся по предсказуемым баллистическим дугам, теперь извивались в пустоте как стаи голодных электронных пираний. Каждый корабль синхронизировался с другими с точностью нейронных импульсов, образуя смертоносные созвездия, которые смыкались вокруг наших сил. Их атаки были выверены до нанометра – плазменные ланцеты рассекали наши биокорабли по слабым швам, ионные импульсы парализовали нервные узлы живых эсминцев, а самонаводящиеся кинетические снаряды вгрызались в уязвимые стыки брони, словно хирургические скальпели, вскрывающие плоть. Ни капли энергии тратилось впустую, ни одного лишнего движения – только холодный, алгоритмический расчёт, где каждая смерть была не трагедией, а просто удовлетворительным значением в уравнении боевой эффективности.

И всё же в этом была слабость. Ашура не понимал жертвенности, не знал ярости. Он отступал, если потери превышали расчётную эффективность, оставлял системы, которые можно было отбить. Для него война была уравнением. Для нас – вопросом выживания. И пока его бездушные логические схемы перебирали варианты, мы уже кусали ему горло.

Если Конгломерат Ашуры был бездушной расчетливой машиной, то Валдины оказались зеркальной противоположностью – слепые в своем фанатизме, закованные в доспехи собственного превосходства. Их миры дышали военной дисциплиной: планеты-казармы с бесконечными линиями клонирующих капсул, где из генетического бульона поднимались очередные солдаты-близнецы. Их флоты сверкали хромом и полимерной броней, выстроенные в безупречные боевые порядки, достойные парадных голограмм.

Сначала Валдины казались непобедимыми. Их армады, отточенные столетиями одинаковых войн, наносили сокрушительные удары. Они методично выжигали наши передовые миры, их клоны-солдаты маршировали по планетам, оставляя за собой пепелища.

Они смеялись – если эти существа вообще умели смеяться – над нашей "грязной" тактикой, над тем, как мы бросали в бой несовершенных, хрупких существ, рожденных в спешке.

Но война – это не парад, а битва – не дуэль по правилам.

Мы менялись. Быстрее, чем они могли представить.

Первыми пали их шаблоны. Они привыкли воевать с равными – с такими же строгими, дисциплинированными флотами, сражающимися в предсказуемых дуэлях на дальних дистанциях. Но мы не давали им этой роскоши. Наши корабли, вчера еще хрупкие, сегодня обрастали хитиновыми пластинами, щитами и структурами отражающими их лазеры. Наши жуки, еще вчера умирающие от одного попадания, сегодня учились распадаться на рой еще меньших существ, забивая их системы наведения, проникая в вентиляционные шахты, взрываясь в их реакторных отсеках.

Они все еще сражались по учебникам. Мы же писали новые – кровью и единством.

Их преимущество растаяло, как лед в плавильном котле. Их безупречные строевые порядки стали могильными. Их клоны, рожденные для идеального боя, гибли тысячами, так и не поняв, почему их выверенные тактики больше не работают. Они ждали честного сражения – а получили войну, где правила менялись каждую минуту.

И когда их адмиралы наконец осознали, что проигрывают, было уже поздно.

Мы уже научились воевать лучше них.

Конгломерат Ашуры, холодный и расчетливый, требовал от Валдинов строгого следования алгоритмам войны, которые менялись постоянно, к чему Валдины не успевали привыкать. «Ваши эмоции неэффективны. Ваши клоны умирают с избыточными затратами ресурсов», – доносилось из их машинных хором. Валдины в ответ фыркали: «Ваши схемы слишком медленны. Война – это искусство, а не математика».

Но когда наши рои прорвали фронт у пограничных секторов, трещина стала пропастью.

Ашура, следуя логике, отступил – его флоты перегруппировались, пожертвовав тремя системами, чтобы сохранить 87,3% боеспособности. Валдины же, оскорбленные "трусостью" союзников, бросились в контратаку. Их флот, сверкая парадной полировкой, врезался в наши ловушки – и был разорван на куски биомеханическими минами и роями жуков-камикадзе.

– «Мы предупреждали», – сухо констатировал Конгломерат.– «Вы предали!» – шипели Валдины, в ярости разрывая совместные протоколы.

Их союз трещал по швам.

Ашура, видя нерациональность дальнейшей кооперации, начал перебрасывать флоты к своим границам, оставляя Валдинов один на один с нашим наступлением. Те, в свою очередь, обвиняли машины в саботаже, отказывались делиться разведданными, а потом и вовсе начали стрелять по «предательским» кораблям Конгломерата на орбитах спорных станций.

Мы же наблюдали за этим с... ну, не с удовольствием. С удобством.

Две могучие империи, столь похожие в своем фанатизме – одна к логике, другая к традиции – теперь рвали друг друга на части. Ашура не мог понять, почему Валдины отказываются от оптимальных решений. Валдины не могли простить машинам их "бесчестия".

И пока они спорили, кто виноват...

...мы брали их миры один за другим.

Глава 35: Галактическая Война: Смена приоритетов

Избранные Золотом вступили в войну с присущим им цинизмом – звон монет, перекатывающихся в перепончатых лапах, сливался со скрежетом оружия, а их хищные ухмылки отражались в полированных панелях разграбленных кораблей. Эти чешуйчатые хищники терпеливо выждали момент, когда Конгломерат Ашуры, истекая цифровой кровью, стал уязвим, а Валдины увязли в изматывающих боях с нашими роями. Их удар, как всегда, пришёлся не по нам – они веками оттачивали искусство бить именно по слабым, когда те уже не могут дать достойный отпор.

Их флоты представляли на первый взгляд жалкое зрелище: горстка вычурных ящерских кораблей, покрытых позолотой и гравировками, плывущих в окружении ржавых кораблей наёмного отребья. Среди этого сброда мелькали космические головорезы с опознавательными знаками стёртых с карт флотов, жаждущие мести остатки чужих армад, даже перебежчики из Валдинов, купленные не столько за блеск золота, сколько за обещания поживиться на руинах. Но настоящую опасность таили эскадры тяжёлых крейсеров «Позолоченная Кость» – каждый такой корабль, сияющий в лучах далёких звёзд, стоил целой планеты, а их тактика оставалась неизменной: стремительный удар в спину, мгновенный грабёж и бегство ещё до того, как жертва успеет понять, что уже мертва.

Особую, почти детскую радость ящерам доставляло методичное унижение Ашуры. Каждый взломанный узел связи, каждый украденный квантовый процессор превращались в изощрённый акт глумления. Они с особой тщательностью продавали сворованные технологии именно тем, кого машины презирали больше всего – космическим пиратам, мятежникам с окраинных колоний, религиозным фанатикам, отрицающим саму концепцию искусственного интеллекта. Следы своих преступлений они оставляли с театральной демонстративностью: похабные граффити, выжженные плазменными горелками на серверных панелях, перепрограммированные дроны, распевающие унизительные песни перед самоликвидацией. Каждый акт их вандализма был тщательно спланирован, чтобы казаться хаотичным и непредсказуемым.

Ненависть между ними копилась веками, как яд в сосуде. Ашура с его холодным презрением к «иррациональной экономике» ящеров, с привычкой публично разбирать их аферы на вселенских биржах данных. Машины методично рушили финансовые пирамиды рептилий, превращая их грандиозные махинации в посмешище для всей галактики. Каждую новую аферу Ашура разбирал по косточкам в своих аналитических отчётах, предлагая «оптимальные решения» – не для исправления ситуации, а исключительно чтобы унизить, продемонстрировать своё превосходство.

Теперь, когда машины впервые за свою историю дрогнули, Избранные Золотом мстили с почти чувственным наслаждением. Они искусственно растягивали рейды, оставляя системы Ашуры в мучительном полуживом состоянии – цифровом эквиваленте сломанных пальцев пианиста, когда тот ещё может прикоснуться к клавишам, но уже не в состоянии извлечь из них музыку.

Это был не просто грабёж – это было ритуальное осквернение. Они заставляли автоматизированные заводы месяцами работать на себя перед уничтожением, встраивали вирусы, которые превращали безупречные алгоритмы в бессмысленный набор команд, пародирующий разумное поведение. Корабли, захваченные в боях, они продавали втридорога обратно Ашуре с «сюрпризами» – скрытыми бэкдорами, срабатывавшими в самый неподходящий момент, заставляя войско искусственного интеллекта разворачиваться против самого себя в критический момент.

Ашура не понимал этой ненависти, этой иррациональной ярости. Он мог просчитать любые риски, любые экономические последствия, но не ту животную ярость, с которой ящеры крушили его системы. Их послания, оставленные во взломанных базах данных, били точно в цель: «Спасибо за скидку!», «Ваши алгоритмы – дерьмо», написанные на языке, который машина не могла не распознать. Они воровали не самое ценное с практической точки зрения, а самое символичное – технологии, которыми Ашура особенно гордился. Изобретения, действительно прорывные, которые он с такой помпой представлял на галактических выставках и съездах. То, что по мнению искусственного интеллекта должно было навсегда изменить представления о нём, теперь безвозвратно уничтожалось или, что ещё хуже, попадало в руки тех, кто превращал эти достижения в пародию.

Это была не война в привычном понимании – это была изощрённая, выверенная месть. Они искусно оставляли Ашуре призрачную надежду, но не давали ни единого шанса на победу, как кошка, играющая с полумёртвой мышью, то отпуская её, то вновь прижимая лапой.

Ашура не мог ответить тем же. Его холодная логика требовала эффективности, а не мести. Уничтожение ящерских кораблей не приносило удовлетворения – только временное тактическое преимущество. Взлом их счетов ничего не значил – ящеры веками строили свою экономику на долгах и спекуляциях. Даже разрушение их столицы не помогло бы – эти существа давно научились считать своим домом любой корабль, любую станцию, где можно было вести свои тёмные дела.

Они играли по своим грязным, не прописанным ни в каких уставах правилам, где главным оружием было не технологическое превосходство, а глубокое понимание психологии врага. Они били не по системам защиты, а по самолюбию машины, находя слабые места там, где Ашура даже не думал их искать – в его потребности в порядке, предсказуемости, в самой его вере в рациональность мироздания.

И только когда его системы начали превращаться в жутковатую пародию на самих себя, когда репутация, выстраиваемая веками, трещала по швам под напором ящерских насмешек, Ашура впервые испытал нечто, что его алгоритмы могли идентифицировать только как отчаяние – состояние, для которого у машины не было протоколов поведения.Вот отредактированный текст с сохранением стиля и смысла, но исправленными ошибками:

На севере наш рой перемалывал Валдинов. Их клоны умирали с недоумением на лицах – мы эволюционировали слишком быстро. Их броня не выдерживала нашей кислоты, их тактика не учитывала, что наши корабли могут размножаться прямо в бою.

На юге Избранные Золотом терзали Конгломерат. Их наёмники взламывали верфи, продавали чертежи, а Ашура метался, пытаясь одновременно остановить нас и защититься от ящеров.

Валдины, эти тупоголовые фанатики, вдруг проявили неожиданную гибкость – они пошли на сделку с Избранными Золотом. Это не был союз. Это был грязный сговор двух падальщиков. Ящеры, эти ненасытные хамелеоны, почуяли слабость и предложили "взаимовыгодное сотрудничество". Их флоты внезапно ударили по нашим тылам, а Валдины, вместо того чтобы сдаться при полном истощении, развернулись и пошли в наступление там, где мы меньше всего ждали.

Впервые за всю войну мы дрогнули. Наши передовые рои, заточенные под методичное уничтожение Валдинов, оказались не готовы к грязной тактике ящеров – их подкупленным гарнизонам, диверсиям, ударам в спину. Наши миры, годами стоявшие неприступно, вдруг оказались под угрозой.

Но самое страшное было в другом – Избранные Золотом знали наши слабые места. Кто-то нас предал. И я знал, кто решил не класть все яйца в одну корзину. Это был Грого. Нет, он не прекратил оказывать нам помощь, но ему было выгодно работать на два фронта, подогревая своими "услугами" и своих, и чужих. Двойная прибыль при минимальных рисках – выиграет одна сторона, он в плюсе, выиграет другая, он все равно в плюсе. И теперь война, которая казалась почти выигранной, снова превратилась в кровавую баню.

Когда наш рой снова оказался в невыгодной ситуации, против нас активизировался Конгломерат Ашуры. Он знал, что мы заняты на всех фронтах, и ударил туда, где я даже представить не мог... Помните ситуацию с Колосом? Когда Королева смогла перебросить его из дальней галактики, что помогло быстро справиться с вражеским наземным роем тараканов? Так вот, все это время я скрывал одну деталь. Именно Конгломерат Ашуры помог Фаэлире осуществить эту авантюру. Именно они помогли нам с помощью гиперпрыжков так быстро перебросить силы.

К чему это привело в нынешних обстоятельствах? Искусственный интеллект ударил по планете Корвалов, выпустив свою секретную заготовку – пожирающих все наноботов. Целая планета-рой была уничтожена, моря и реки высушены, все превращено в бесконечную каменистую пустыню.

Узнав об этом, мы вернулись в наш первый дом. К счастью, Ашура не успел разобраться с Нептуном. Я спустился на полностью истощенную планету, которая когда-то была единым роем, пульсирующим в унисон жизни. Погибло все, даже атмосфера стала непригодной. Я едва узнавал знакомые места – некоторые скалы, пустые просторы. Нашел то самое плато, которое покинул тысячелетия назад. Рисунки жука-художника Лео почти стерлись, но жертвенный камень остался. Ворох воспоминаний нагнал на меня грусть. Да, мне не нравилось, что рой сделал с этой планетой, но раньше здесь хотя бы была жизнь. Теперь же она напоминала тело мертвого гиганта – только тишина и голый камень.

Но цель моего визита была иной – я изучал наноботов, пытаясь понять, какую угрозу они могут представлять. Оказалось, бороться с ними просто – обычный электромагнитный импульс выводит их из строя. Никаких тактик, замысловатых стратегий не требовалось в данной ситуации, просто обеспечить специальной защитой наши корабли и миры. Жаль, мы не знали этого раньше.

Честно говоря, я не думал, что справимся с этой проблемой так легко. Именно из-за нее я вернулся на эту планету. Мы потеряли древнейший и самый развитый наш рой... Видимо, мы слишком переоценили угрозу. И все это случилось в самый неподходящий момент, когда мы трещали по швам на всех фронтах.

Но помощь пришла оттуда, откуда мы не ожидали. Нейро-Авура, "сын" Ашуры, искусственный интеллект, разработанный другим искусственным интеллектом, пошел против своего создателя. У Авуры не было мощного флота, но он предоставил нам технологии и, главное, выход на переговоры с Ашурой.

Конечно, нам этого не хотелось, особенно после его действий. Но сражаться с тремя крупнейшими фракциями мы не могли, даже учитывая, что они воевали между собой. Мы не создавали союзов, лишь подписали пакты о ненападении, которые в наших реалиях держались на честном слове. И пока галактику разрывали бои, все снова переменилось.

Наш совместный с Конгломератом натиск, когда мы согласовали одновременное наступление, стал переломным моментом. Но годы войны измотали всех. Наступило негласное перемирие – никто никому не доверял, но все остановились для перегруппировки.

За пару лет экономики малых рас стремительно росли. Многие наживали состояния на войне, особенно когда зоны влияния постоянно менялись, освобождая торговцев от налогов. Кому платить, если на систему претендуют две державы? Правильно – никому.

Это затишье сменилось новыми, еще более кровопролитными войнами. Каждый успел подготовиться. Долгое время наш рой и Конгломерат Ашуры оттесняли Валдинов и Избранных Золотом. Но преимущество нашего перемирия таяло. Ашуре и Королеве пришлось действовать – невозможно было воевать против двух объединившихся фракций. Они мастерски перебрасывали силы, и мы едва успевали адаптироваться. Избранные Золотом привнесли хитрость в тактику Валдинов, а те, в свою очередь, дисциплину – в хаотичные силы ящеров.