Текст книги "Король Муравьев (СИ)"

Автор книги: Макс Верховецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Как и планировалось, такая "шалость" сошла нам с рук. Кровавая Вражда была объявлена очень быстро, особенно когда мусорщики, напуганные расправами, стали избегать новых набегов, опасаясь пленения. Нам удалось задеть их – и даже больше, мы вызвали настоящий гнев. А в гневе как раз можно забыться, совершая глупейшие поступки и сомнительные решения. Практически все шло как по маслу.

Мусорщики готовили свой флот, а мы свой. Очередной раз нам предстояло встретиться лицом к лицу с врагом, это уже начинало надоедать. Я злился лишь из-за несправедливости, я устал искать обходные пути и мирные решения, будто во всей вселенной только мне одному это и надо было. Возможно я преувеличиваю, возможно сказывается моя долгая жизнь, но все было так и только так.

Не скажу, что мне нравилось происходящее... скорее, было все равно. Но я чувствовал переживания Адама в мысленной сети, особенно когда мы с ним находились на основном флагмане, готовясь к новой войне. Я думал это временно, он поймет, он сможет смериться.. В какой-то момент я, как и все остальные, понял, что один из близнецов пропал из мысленной сети. Это не на шутку встревожило меня. В лучшем случае он мог покинуть корабль, никого не предупредив – но тогда бы мы поняли это по его намерениям в мыслях. В худшем – он мог "отсоединиться" от сети, и тогда ситуация могла принять крайне дурной оборот. Мне позарез нужно было найти его первым, раньше королевы.

Проблема в том, что жуки воспринимают отлученных от сети как чужаков. Мы уже сталкивались с этим, когда некоторые особи внезапно впадали то в безумие, то в бездействие – какая-то эволюционная ошибка отлучала их от роя. И ладно, мы с Лилит еще могли отнестись к этому более-менее нормально, но Фаэлира не станет церемониться даже с собственным... сыном...

К счастью, я вовремя вспомнил, что моя рука уже давно является отдельным существом – настолько я к ней привык, что перестал замечать. Так вот, левая рука-жук, полностью подчинявшаяся моей воле, была отправлена на поиски Адама по всему авианосцу, да и я сам бросился его искать.

Мое руке повезло справиться с задачей раньше всех. Найти его удалось в грузовом отсеке – он спрятался между двумя стенками из биомассы, свернувшись в клубок, словно потерянный и всеми брошенный. Я быстро подбежал к нему и заметил странную вещь: почему-то теперь воспринимал его как чужого человека. Когда наша связь пропала, я перестал ощущать родство с ним. Это было странно – разумом я понимал, кто передо мной, но в сердце не было привычного тепла.

– Адам, что с тобой? – спросил я, кладя руку ему на плечо.

– Я... Я больше так не могу! Ты не видишь всего этого?! Ты не понимаешь тот кошмар, к которому мы причастны?! Мы монстры, ужасные, страшные монстры! – он явно обезумел от происходящего.

– Успокойся, попытайся объяснить нормально...

– Сам успокойся! – крикнул он в ответ. – Мне это осточертело! Я устал от всего, устал видеть эти бесчисленные образы в голове миллионов существ, устал от вечного страха, который приходится прятать, устал от её голоса... Да, от голоса Фаэлиры! От него никуда не деться, никуда не скрыться! Думал, можно улететь на край света, но оказывается – нет!

– Я тебя не понимаю... Мы все с этим сталкиваемся, почему это стало беспокоить именно тебя? Почему сейчас? Хотя постой, я понял помечу...

– Арвум, у меня в голове наконец-то тишина! Я не вижу чужих образов, не слышу посторонних мыслей. Это прекрасно...

В тот момент я все понял. Я точно знал, что он окончательно сошел с ума, и представлял, что будет дальше. Мне оставалось только успеть воспользоваться моментом.

– Адам, у нас мало времени. Скажи мне, как ты смог скрыть свои мысли?..

Глава 30: Разочарование.

Я наблюдал, как королева вскрывала мёртвое тело Адама, что-то ища в нём. Его прекрасное мёртвое лицо выражало спокойствие, взгляд застыл. Я не мог понять, что чувствую, хотя знал, что именно так и произойдёт.

– Необязательно было его убивать…

– Ты не прав. Он представлял опасность для всего роя. Такое недопустимо. Я понятия не имею, на что он был способен, а сейчас это и узнаю. – Королева отвечала через мысленную сеть, не отрываясь от своего занятия.

– Ты напоминаешь мне тех диктаторов, с которыми мы вечно ведём переговоры. Они тоже казнят за любое инакомыслие, боясь потерять хоть крупицу власти.

– Это неправда. Хватит драматизировать. Тебе-то уж точно не стоит об этом говорить. Разве не ты больше всех споришь со мной и ставишь под сомнение мои решения? Разве у вас с Лилит мало свободы?

– А если бы я отлучился от сети? Если бы со мной случилось то же, что с Адамом, ты поступила бы так же?

Последний вопрос остался без ответа – даже в её сознании. Она не смогла прийти к однозначному решению, обдумывая такой вариант. Я видел это. Чувствовал её сомнения.

Головой я понимал, что мне жаль Адама. Мы не были близки, не могу сказать, что много общались или как-то особенно привязались друг к другу. Но я думал, что у нас будет больше времени. Наверное, это и расстраивало меня больше всего – я потерял одного из немногих, кто был мне близок по духу в рое. Я знал все его мысли и чувства через сеть, проходил через то же самое. Мог ли я что-то сделать для него? Хоть что-то, чтобы не доводить до такого?.. А стоило ли? Может, смерть Адама – это благо, дар, избавивший его от проклятия вечной жизни.

Я не мог ответить на эти вопросы. Где-то внутри я даже завидовал ему. Хотел оказаться на его месте.

Королева, впрочем, недолго горевала. Она быстро вырастила новую копию Адама – почти с полной памятью, но это была лишь бледная тень прежнего. Новый Адам оказался почти безэмоционален, сильно зависел от решений королевы и едва ли мог мыслить самостоятельно. Она специально сделала его меньше человеком и больше жуком. Снаружи он выглядел так же, но внутри всё было иначе – вплоть до органов пищеварения и дыхания.

Я был не единственным, кого сломило произошедшее. Лилит тоже тяжело переживала гибель брата. Я понимал это и решил поговорить с ней.

– Я не знаю, как к этому относиться, – сказала она то ли с грустью, то ли с сожалением. – Я понимаю, что Фаэлира права. Не мне оспаривать её решения. Даже той малой доли знаний, что я получила и использую в генетических экспериментах, достаточно, чтобы осознать её правоту…

– Но ты всё равно чувствуешь, что здесь что-то не так, – закончил я за неё. – Я знаю. Это у тебя от меня.

Оставшись одной из двух близнецов, она испытывала сомнения. Боль терзала её – ведь она провела с братом больше времени, чем кто-либо. Они часто общались, спорили, иногда даже ссорились. Всё это казалось чем-то, как говорит королева, «несущественным», но настоящим.

– Я не вижу в новом Адаме ничего, – прошептала она. – Полная пустота. Хоть внешне он тот же. Я не понимаю, в чём дело. В нём будто не хватает чего-то важного… того, что позволяло ему думать, рассуждать как раньше.

– Люди называют это «душой», – подсказал я.

– Я не верю в "душу". Особенно у таких, как мы.

– Не могу ни доказать, ни опровергнуть твои слова. Мы с Фаэлирой уже обсуждали это, но я так и не смог донести свою мысль. Но ты чувствуешь это – как и я. Думаю, королева тоже. По-своему. Может, не так, как мы, но чувствует.

– Теперь я понимаю, почему королева считает многие эмоции лишними. Они приносят боль.

– Они не лишние. Именно благодаря им Адам так много сделал. Он действительно хорошо справлялся со своими задачами – не в последнюю очередь потому, что ему это на самом деле нравилось. Как тебе нравится генетика и быстрорастущие клетки.

– Ты правда так думаешь?

– Я точно это знаю. Уверен на все сто. Посмотри на его новую версию – она и вполовину не сравнится с ним. Эмоции – это не только боль и страх, но и множество других, прекрасных и полезных ощущений.

– Из-за эмоций ты чуть не погубил нас всех, поддавшись гневу и безрассудству. Хотя именно благодаря гневу мы сейчас имеем преимущество над мусорщиками, разве это не минус?– колко заметила Лилит.

– Но у меня получилось, посуди сама... Если бы мы руководствовались только сухой логикой, то при первой же угрозе должны были бежать. Но мы рискнули – шансы были малы, но мы справились. И теперь пожинаем плоды. Поэтому мы добились того, что имеем.

– Поэтому с нами больше нет Адама, – холодно ответила сестра погибшего.

– Думаю, с ним это случилось бы в любом случае. Может, чуть позже…

– Мы с ним были ближе. Я не верю... Ты не можешь этого знать.

– Ты в любой момент можешь изучить мои мысли и память. Я прошёл через это. Поверь, я знаю, о чём говорю.

– Адам – не ты. Вы разные.

– Может, в этом и есть причина, почему я всё ещё здесь, а его нет. Люди разные. Хотя мы и не совсем люди. – Я задумался над своими же словами. – Мы можем по-разному относиться ко многим вещам, но я его понимал.

Наш разговор с Лилит был странным, но я кое-что понял о ней. Теперь я знал, какие мысли роятся у неё в голове. Я знал почему она переживает и почему не может нормально собраться.

Помимо внутренних проблем, мы разбирались с мусорщиками. В гневе они собрали большую часть своих сил и попытались атаковать нас, ворвавшись в наши системы. Но мы опередили их, подготовив контрудар. Наш рой оказался крайне эффективен против них.

Наконец всё играло нам на руку. Наше положение не обременяли бюрократические проволочки – галактический союз ещё не признал нас. У нас было всего две системы, но мы хорошо их защищали. Мусорщики потеряли своё главное преимущество – им некуда было бить по нашим тылам.

Флот жуков, хоть и с трудом, уверенно громил силы мусорщиков, методично продвигаясь вперёд. Тысячи наших кораблей, словно рой разъярённых ос, смыкались вокруг вражеских эскадр, разрывая их на части клешнями плазменных абордажных лучей. Противник был малочислен, плохо организован – их корабли либо бросались в безрассудные атаки, ломая свои же позиции, либо бежали при первой же опасности. Те, кто пытался сопротивляться, гибли под градом плазмы или же нового вооружение в виде кислотных спор, разъедающих корпуса. Иногда нам попадались маневренные и хорошо вооружённые суда, даже огромные крейсеры, но мы просто давили их числом. Их броня трескалась под ударами биомеханических таранов, а экипажи захлёбывались в ядовитом тумане, который наши носители выплёвывали в пробоины. Хоть они и держались долго, Мусорщикам не впервой привыкать к токсичному воздуху. Жаль им это не помогло. Враг не мог восполнять потери прямо на поле боя, в отличие от нас, и его поражение стало вопросом времени.

Рой разнёс флот мусорщиков в пух и прах, прокатившись по их формированиям, словно каток из плоти и металла. Тысячи искорёженных корпусов дрейфовали в космической пустоте – разорванные пополам линкоры с кишевшими в пробоинах нашими абордажными личинками, вздувшиеся от внутренних взрывов транспорты, из развороченных шлюзов которых вытекали замороженные в вакууме тела, искореженные истребители с застывшими в последнем порыве экипажами, чьи разлагающиеся останки медленно кружили в невесомости среди обломков.

Остатки их армады догорали на орбитах, как мусор в атмосфере, среди этого металлического кладбища, где обломки одних кораблей, прошитые биоплазменными зарядами, медленно вращались вокруг других, образуя мрачные спутники из смерти и металла, опутанные клейкой паутиной наших органических тросов. Наши роевые корабли, сотни тысяч идеально синхронизированных убийц, чьи ряды мгновенно восполнялись новыми особями, рождающимися прямо в недрах кораблей-авианосцев, уже спешили к следующим целям, оставляя за собой лишь пустые обломки и радиоактивный пепел, смешивающийся с вечным холодом космоса – безмолвное свидетельство абсолютного превосходства роя.

Мы не просто победили – мы превратили пространство битвы в памятник собственной неудержимой мощи, где каждая частица праха бывших врагов кричала о бесполезности сопротивления.

С той же лёгкостью мы заняли их системы, оттесняя врага всё дальше, пока не захватили ещё восемь обитаемых планет в четырёх системах.

Но заселить эти миры оказалось сложнее, чем завоевать. Где-то мы подавляли восстания рабов – это была самая лёгкая задача. Чаще же приходилось буквально вычищать помойки на поверхности. Целые города, построенные из отходов и обломков кораблей, приходилось разбирать по молекулам специальными жуками-утилизаторами, чьи кислотные железы перерабатывали даже радиоактивный мусор. Нам предстояло убрать миллиарды тонн мусора, а иногда и терраформировать планету, чтобы сделать её пригодной для жизни.

Мы перебрасывали тонны веществ между мирами – воду, почву, формировали реки и озёра, планировали даже выкопать океаны. Гигантские жуки-бурильщики прорезали в коре планет русла для будущих рек, а колонии микроскопических организмов заселяли новые водоёмы, создавая первые звенья пищевой цепи. На равнинах роились биомеханические конструкторы, выращивающие из своих тел целые лесные массивы – странные гибриды флоры и хитина, способные выживать в самых экстремальных условиях. Специальные жуки очищали атмосферу, высасывая ядовитые газы своими фильтрующими мембранами и выделяя чистый кислород через поры на спине, насыщая её кислородом и озоном.

Долгий и кропотливый процесс – особенно создание гор, критически важных для климата. Для этого мы использовали титанических жуков-тектоников, способных вызывать контролируемые землетрясения и поднимать целые горные хребты за считанные месяцы. Их личинки, внедряясь в планетарную кору, выделяли особые ферменты, размягчающие породу и позволяющие лепить рельеф как пластилин. На это уходило много сил и времени, но у нас их было с избытком. Каждый преобразованный мир постепенно покрывался живой биоплёнкой нашего роя – сначала едва заметной плесенью в трещинах скал, потом густым ковром растительности, пока вся планета не начинала становится одной массивной колонией.

В этот раз наш рой казался мне не всепоглощающим злом, а спасителем. Мы буквально вдыхали жизнь в прогнившие миры – пусть и очень своеобразным способом.

Пока одни корабли роя выжигали орбитальные свалки, а другие вгрызались в поверхность планет, перемалывая тонны отходов в полезные ресурсы, третьи занимались куда более тонкой работой – продавали плоды нашего труда тем, кто ещё вчера жил среди этого мусора.

Не все планеты мы полностью подчиняли, на некоторых оставляли местное население в "сожительстве", в знак доброй воли. Мы хотели построить не только новые улья, но и экономику тоже. Жаль Адама с нами больше нет, он бы с превеликим удовольствием занялся этим делом. Потеря его "торговой жилки" чувствовалась, эффективность нашей торговли падала, как и прибыль. Мы все равно старались справляться, исправляя свои ошибки и быстрее реагируя на переменчивый рынок. Искусство "договаривать" – было сложным. Благо Лилит нам помогала и все было не так плохо.

Над уцелевшими космопортами повисли торговые ульи – пульсирующие биомеханические станции, выращенные из тех самых переработанных отходов. Их стены, сплетённые из спрессованного металлолома и армированные хитиновыми балками, дышали тёплым влажным воздухом, наполненным запахом озона и ферментов. Внутри, в лабиринтах живых коридоров, сновали жуки-факторы – гибриды торговца и биоробота, их сегментированные тела приспособлены и для подсчёта прибыли, и для переноски грузов.

– Чистый титан, 98% очистки, – булькал один из них, протягивая слиток, в котором, как в зеркале, отражалось изумлённое лицо покупателя. – Из левого крыла вашего же крейсера «Непокорный». Иронично, да?

Торговали всём, что нельзя было просто забрать:

– Биопластиковые панели – лёгкие, как перья, но прочнее стали, идеальны для постройки убежищ от кислотных дождей.

– Энергосферы – шары из переработанных реакторных стержней, годные и для обогрева, и для питания оружия против нас. (Мы знали, что их купят в первую очередь.)

– Даже воду – кристально чистую, профильтрованную через жабры жуков-фильтраторов, выращенных в затопленных трюмах кораблей.

Плата? Разная.Рабы получали стройматериалы за информацию – координаты тайных складов, имена уцелевших надсмотрщиков. Бывшие хозяева платили технологиями или клятвами верности, которые, впрочем, рой соблюдал строже, чем они сами. А самые упрямые... их мы брали бартером.

– Ваш генетический код в обмен на очистку квартала, – предлагал жук-фактор, щёлкая отростками над головой пленного инженера. – Или наблюдайте, как ваши дети дышат ядом ещё десять лет. Выбор за вами.

К концу цикла наши торговые точки становились центрами новой жизни. Возле них вырастали посёлки из наших материалов, работали генераторы на нашем топливе. А на планетах местные водили детей смотреть на наших жуков, мирно пасущихся в отравленных когда-то полях и морях.

Так, без единого выстрела, мы делали их зависимыми от собственного спасения. Множество видов, порабощенных мусорщиками, были рады нашему прибытию. Мы старались сосуществовать мирно, но на агрессию отвечали жестко и моментально. Любой, кому не нравилось все происходящие и брал оружие в руки, обрекал себя и всех своих соратников на верную гибель. С такой тиранией, все кто мог – бежали, зачастую некогда богатые и влиятельные персоны, неудовлетворенные новыми порядками. А оставшиеся бедняки наоборот, чтили нас и наши новые законы.

В итоге Авионский союз вынужден был срочно решать «проблему» нашего стремительного роста. Шестерёнки политической машины заскрипели и завертелись с ржавым звуком. Нас быстро признали – насколько это вообще было возможно – и даже поднялся вопрос чтобы нас пригласили в политический совет, где мы могли влиять на судьбу галактики наравне с другими фракциями.

Но пока мы воевали, а потом разбирались с дипломатией, Лилит покинула нас. Она выбрала момент, когда королева была занята больше всего, и одним неожиданным решением угнала один из захваченных кораблей, скрывшись в глубинах космоса. С собой она забрала несколько «неполноценных личинок» – тех, кого королева называла проблемными. Фаэлира давно научилась отсеивать большинство из них ещё на стадии созревания. Даже не смотря на это, "ошибки", такие как с Адамом еще случались. На миллиарды жуков, неполноценных было по не сколько сотен, а то и тысяч.

Побег Лилит... Это случилось крайне некстати – ведь Лилит занималась дипломатией. Она ушла в самый неподходящий момент, когда после пятилетней войны мы наконец должны были быть признаны Авионским союзом. Теперь нам предстояло разбираться со всем самим – ведь копия Лилит, как и копия Адама, не годилась для решения задач подобного масштаба.

Нам с королевой предстояло самостоятельно, лично явиться в Авион. Эх, как я устал от этого. Ну не бывает так, чтобы у нас всё происходило гладко, без проволочек. То Адам, то теперь и Лилит. Я был без малейшего понятия, куда она могла сбежать – теперь ищи её в сотнях галактик и тысячах планет.

Королеву роя сильно разозлило происходящее. Она считала Лилит своей ученицей, своей дочерью. Очень своеобразные отношения, но Лилит была дорога королеве – намного дороже, чем Адам. Лилит знала, что мы можем прочесть её мысли, поэтому действовала быстро и импульсивно, чтобы не привлечь к себе внимание долгими приготовлениями.

Глава 31: ////////////////

Мусорщики успели преподнести нам последний сюрприз, пока мы разбирались с их особо рьяными представителями. Очагов сопротивления оставалось так мало, что это было даже смешно. Разобраться с ними было проще простого, что даже королева не особо обращала внимание на это. И вот, как раз в тот момент, когда мы готовились отправиться в Авион на совет, на наш корабль проник убийца.

Кто-то, видимо, крайне дальновидный, узнал, на каком корабле из нашей флотилии находились мы с королевой. Сначала мы не заметили присутствие чужака – он скрывался каким-то неизвестным нам способом. Он застал меня, когда я переходил из главнокомандующего отсека в грузовой (уже даже не вспомню зачем). Я столкнулся с незваным гостем в широком коридоре между шлюзами. По обыкновению, был один, полностью уверенный в своей безопасности.

– Ты готов к смерти?! – жадно облизывая губы, прошептал мне голос.

В следующее мгновение передо мной материализовалось розовокожее существо с четырьмя руками – вернее, своих у него было три и один стальной протез на левой нижней. Это был корвал, и в руках он держал энергетическое копье, возле лезвия которого дрожала плазменная дуга. От такого поворота я буквально замер на месте в удивлении, не в силах вымолвить ни слова. Пока я ошарашенно смотрел на него, он снова растворился в воздухе, активировав какое-то устройство на груди. Корвал использовал специальный камуфляжный прибор, маскирующий его полностью – даже от тепловых датчиков.

Но у него была проблема: он находился на живом корабле, где пол и стены состояли из биомассы. Я почувствовал его шаги и схватил щупальцами из быстрорастущих клеток, которые выросли прямо из пола под ним. Мне повезло – он буквально ходил по живому организму, связанному с нами мысленной сетью.

– Ты же в курсе, что мог просто напасть и убить меня, не раскрывая своего присутствия? – спросил я, сломав его устройство скрытности одним из щупалец.

Корвалу явно не нравилось происходящее. Он изо всех сил пытался вырваться, злобно скалясь на меня.

– Я хотел, чтобы тот, кто уничтожил мой народ, знал, кто принесет ему смерть! – хоть он и говорил на всеобщем, но очень плохо, словно дикарь.

– А ты тут как вообще оказался? Я думал, вы все погибли… – с интересом спросил я, пытаясь понять, что происходит. Может, это иллюзия? Или я вообще сплю?

– Я тебе не скажу! Все, что ты должен знать – я пришел мстить! – он едва связывал слова, будто с трудом подбирал их.

– Подожди, давай обсудим. Я не хотел уничтожать твой народ. Хоть вы и напали первыми, мы пытались договориться. А Вы не оставили нам выбора…

– Замолчи! Это ты явился на наши земли! Ваш рой истреблял, пока не остался я один!

– Я могу помочь. Мы сможем возродить твой вид. Если ты и правда последний – не глупи.

– Я не верю такому, как ты! – он отказывался даже на секунду остыть. – Это ложь!

– Если я лгу, зачем мне оставлять тебя в живых? Я мог бы просто убить тебя – и никаких проблем. Просто послушай меня, дай попробовать помочь…

– Нет! Ты просто заморозишь меня и продашь коллекционерам! Я не дурак – знаю, как здесь обращаются с такими, как я, последними в своем роде! Ты пытаешься обмануть меня, ослабить мою бдительность!

Я не успел ничего сделать, как его рука с протезом превратилась в нечто вроде пилы с круглым зубчатым диском. Он мгновенно разорвал путы из щупалец и бросился на меня. Моей реакции не хватило, чтобы среагировать, но моя левая рука – отдельное живое существо – в момент опасности действовала сама. Она отсоединилась и напала на корвала. Когти, выдвинувшись из фаланг, попытались атаковать его в прыжке, но он едва увернулся и подставил копье. Моя рука выбила оружие, но больше ничего не успела – её разрезал короткий клинок с плазменной дугой, который корвал припрятал за поясом.

Этого времени мне хватило, чтобы сориентироваться и начать выращивать новые щупальца из поверхностей корабля. Возможно, стоило придумать что-то более эффективное, но в стрессовой ситуации это было всё, на что я способен. Я пытался схватить врага, задержать его, но он больше не попадался в ловушку – рубил клинком всё, до чего мог дотянуться.

Как только я подумал, что начинаю его теснить, что ещё немного – и подоспеет помощь, он одним быстрым рывком оказался рядом со мной, буквально в шаговой доступности. От первого режущего взмаха я кое-как увернулся, но вторая атака пробила мне грудь клинком, попав точно в сердце. Я хотел закричать от боли, но рот наполнился кровью, и я стал захлёбываться, будто тонул в воде, неспособный выдавить ни звука. Я не сопротивлялся – оставшаяся рука упала ему на спину, пытаясь удержаться, и со стороны это выглядело как последние объятия умирающего. Когда боль начала уходить, мои глаза закрылись, и наступила кромешная тьма.

Я очнулся лежащим на полу около какого-то кокона, весь покрытый слизью и едва способный пошевелиться. Да, в ближнем бою у меня не было никаких шансов – сражаться я не умел. Корвал убил меня, он действительно победил в той схватке, но это было бессмысленно. Фаэлира переместила моё сознание, собрала мне новое тело – уже с двумя руками, моими руками. Но что-то тут было не так. Я чувствовал изменения, ощущал влажный воздух вокруг, и, посмотрев на себя, всё понял… Я снова человек! Полностью человеческое тело, с минимальными изменениями. Зачем оно было нужно? Почему королева держала его у себя? Оказалось, это был её план: мы должны были явиться на совет в новых телах, похожих на Адама и Лилит, чтобы не пугать других существ своим видом. Особенно видом королевы – огромного жука с множеством отростков, лапок и муравьиной головой. Она даже подготовила одежду, будто для своих кукол: длинную робу с короткими рукавами, расшитую серебром и золотом. Не из дешёвых, так сказать.

Умывшись холодной водой, я не спешил одеваться, стараясь вдоволь налюбоваться новым собой. Как же я скучал по этому облику – вы себе даже представить не можете. Ощущения человеческого тела невозможно описать словами, я был безумно счастлив… Я уже и успел забыть эти эмоции. Счастье, удовольствие, радость, это будто долгое время было заперто где-то внутри меня и вот оно пробудилось. Ещё я заметил одну деталь: вся моя кожа стала намного чувствительнее, чем я помнил. Сначала я подумал, что мне кажется – просто с непривычки тактильные ощущения стали острее. Может, это было связано с тем, что я буквально только что родился, и кожа ещё не загрубела. Но Фаэлира раскрыла секрет, сказав, что это её небольшая доработка… Для чего она была, вы узнаете позже.

Корвала, последнего из своего вида, после инцидента поймали и пытали, пытаясь понять, кто его подослал. Странное стечение обстоятельств вряд ли было случайностью. Кто-то мог знать о нашем прошлом и специально отправил именно его. Но корвал молчал, даже имени своего не назвал. Его запытали настолько, что он почти потерял рассудок, но так ничего и не сказал.

– Ты так и не расскажешь, как оказался здесь? Прошли тысячелетия – не помню, чтобы вы отличались таким долгожительством, – обратился я к окровавленному существу с переломанными конечностями. Он едва дышал. – Ты убил меня, твоя месть свершилась. Да, именно я ответственен за уничтожение твоего вида, ты был прав. Теперь ты доволен?

– Я убью вас… Я убью вас всех… Вы все умрёте… – единственное, что он шептал в ответ, увидев меня – нового меня, но узнав по голосу.

– Я могу тебе помочь. Просто скажи, кто тебя послал?

– Я убью тебя… Всех убью…

– Как я могу понять, разговаривать со мной ты не собираешься. Просто знай: я пытался договориться с вами. Не получилось. Я предложил тебе помощь, хотел возродить твой вид, исправить свои ошибки хоть как-то – ты отказался.

– Ты труп! Я выпью твою кровь, когда буду резать твоё тело на куски! – после этих слов он засмеялся в безумном порыве отчаяния.

Я попросил королеву добить его, чтобы избавить от страданий, и она согласилась. Не скажу, что я как-то по особому переживал за последнего в своем виде корвала. Узнав о нем, я, да удивился, но не испытывал никаких сильных угрызений совести или чего-то подобного. Видимо уже привык к неожиданным поворотам судьбы, что многое мне уже казалось несущественным. Единственное что, я с ностальгией вспомнил бескрайние зеленные просторы нашей первой планеты, которая стала домом для астероида с жуками. Я вспомнил как мне там было хорошо и во что она превратилась по итогу. Вот только тогда я уловил легкую нотку грусти. Ладно, не буду вас снова утомлять своими душевными переживаниями, тем более что их совсем немного.

У меня было несколько теорий о том, как он выжил и добрался до нашего времени. Свои догадки я основывал на том немногом, что он успел мне рассказать. Пожалуй, оставлю эту загадку и вам – поразмыслите.

Меня же ждало нечто другое, нечто прекрасное. Как я и говорил, королева сделала нам новые тела, и она сама явилась ко мне в своём новом человеческом облике. Тот самый образ, который я всё это время лицезрел в своём воображаемом мире, стоял передо мною во плоти. Прекрасная девушка с золотистыми волосами, её тело было идеальным – кожа гладкой, без единого шрамика, прыщика и ничего, что могло бы хоть как-то омрачить её красоту. Мои глаза жадно наслаждались этим видом в реальности, следя за каждым её неуверенным первым шагом.

Она предстала передо мною полностью обнажённой, и я испытал то самое, что уже давным-давно забыл: смущение. Когда я понял, что в буквальном смысле пялюсь на неё, мой взгляд забегал по сторонам, пытаясь за что-то зацепиться, чтобы не смотреть на эту красоту.

– Ты бы хоть прикрылась чем-то... – промямлил я.

– Не хочу, – с лёгким заигрыванием ответила она, – я ещё пытаюсь привыкнуть к этому телу. Оно такое слабое, такое хрупкое...

– Это всё ещё ты? Фаэлира? – в смятении спросил я.

– Да, лишь та часть меня, которую я смогла уместить в это сознание. Не столь идеальное, как другие мои воплощения...

– Я бы поспорил... – перебил я, не давая ей договорить очередную непонятную мне фразу.

И я услышал смех – звонкий, с лёгким придыханием в конце. Прекрасный смех, тонкий и настоящий. Он исходил от неё, будто от настоящего человека.

– Ты смеёшься? Это очередное притворство?

– И тут ты ошибся, – она снова хихикнула, но уже с явной издевкой. – Ты вечно мне хвалился своей человечностью, гордился своими эмоциями и так далее. Вот мне стало интересно, решила проверить всё это на себе. Теперь ты не сможешь меня порицать в... Как это сказать... Бессердечности?

– Этот опыт не повлияет на основную тебя? С колонией ничего не случится, если ты в гневе, допустим, решишь всё вокруг разрушить? Или с тобой произойдёт то же, что и с Адамом? – конечно, я волновался, всё это казалось интересной, но явно глупой затеей, что было несвойственно королеве роя.

– Неа, пистолет не выстрелит, если ты не нажмёшь на курок, – с лёгкой игривостью выразилась она по этому поводу.

– Тогда не могу понять, почему ты такая... Живая... настоящая...

–Я попыталась сформировать свою личность, основываясь на твоих предпочтениях и жизненном опыте Адама и Лилит, – ответила она. – Даже не могу понять, нравится это мне или нет... – после этих слов Фаэлира сделала паузу, задумавшись.

– Но...

–Всё! Ты утомил меня своими вопросами. Если ты что-то ещё хочешь узнать, поймёшь из мысленной сети. Давай лучше поторопимся, век людей короток, и нам надо ещё столько всего успеть.

Мы прибыли на Авион спустя неделю после произошедшего. Нашим спутником, как всегда, был Салезино. Он оказал нам честь и сопроводил нас, снова взяв на себя роль телохранителя.