Текст книги "Коннетабль (СИ)"
Автор книги: Макс Мах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
– Духи? – переспросил Олег, едва ли не впервые за вечер решившийся что-либо сказать вслух.
– Серваны и пилози[24], – не слишком понятно объяснила женщина, но переспрашивать ее никто не стал.
– На данный момент у нас есть на этот счет две гипотезы, – вернулся к теме разговора Август. – Возможно, часть памяти Теа д’Агарис оказалась биологически связана с телом, вернее с corporalis essentia[25], которую Таня называет генетикой. А вторая часть пришла из предметов, принадлежавших графине и из моих собственных воспоминаний о прочитанном и услышанном об этой великолепной женщине. Такова первая и, в сущности, основная наша гипотеза, и она кажется нам обоим неплохим объяснением случившегося, не требующим привлечения избыточных сущностей.
– У вас тоже случился Оккам? – полюбопытствовал Трис, увидевший в словах Августа отлично сформулированный принцип «Бритвы Оккама»[26].
– Похоже, он родится везде, – усмехнулся в ответ Август. – Таня говорит, здесь тоже.
– А какова другая гипотеза? – вернула их к теме разговора Габи.
– Временами у Теа появляется ощущение, что кто-то ей ассистирует, – не стал возражать Август. – Помогает советом, имеющим характер «предположения», возникающего, вроде бы само по себе, «подбрасывает» идеи и «смутные воспоминания», «передает» умения, навевает странные сны. Мы предположили, что, возможно, отказавшись вернуться в новое тело, Теа д’Агарис приблизилась, тем не менее, к миру живых. Насколько это возможно для духа, разумеется… И ее якорем «По Эту Сторону Ночи» является как раз нынешняя Таня-Теа.
– А что, если понемногу оттуда и отсюда? – откликнулась Габи на эти слова рассказчика.
– Синтез двух гипотез, – кивнул Август. – Не лишено смысла, но пока мы не можем доказать ни одну из этих теорий, две их или три. Так что будем и дальше исследовать феномен Теа д’Агарис.
– А как вы попали сюда во плоти? – Вернул Трис разговор на интересующий его лично маршрут.
– О, это отдельная история! – неожиданно рассмеялась Теа-Татьяна. – Но, если кратко, дело было так.
– Появление графини Консуэнской при дворе Максимилиана III вызвало настоящий фурор, – улыбнулся Август. – Нас начали наперебой приглашать в гости самые влиятельные люди Бургундии. Ученое сообщество вполне оценило мой талант и устроенную мной Великую Волшбу, мужчины – красоту и ум моей спутницы, но моя семья и король, которым впору было протянуть нам оливковую ветвь, несколько замешкались. И пока они раздумывали над тем, как бы так сделать, чтобы примириться со мной, не поступившись принципами, мы с Теа получили два крайне серьезных деловых предложения: первое из Вены, а второе из Петербурга. Причем, австрийцы предложили нам за снятие проклятия с Эрцгерцога не только деньги, они готовы были восстановить для меня выморочный титул графа Сан-Северо, на который я имел некоторые права по линии моей матери. Предложение же русской императрицы Софии предполагало переезд в Российскую империю и, как говорит моя дорогая Таня, много-много плюшек в придачу.
– Судя по тому, что вы живете в Мраморном дворце, – сообразила неугомонная Акиньшина, – миссия удалась?
– Обе миссии, – усмехнулась Теа-Татьяна. – Мы еще и в России княжеские титулы получили. Так что, вполне.
– И как это связано с путешествием между мирами? – вернулась к своему вопросу Габи.
– Мне бы не хотелось вдаваться в детали[27], – ответила ей Теа-Татьяна. – Не потому, что это секрет. Просто будет долго, даже если без подробностей. Однако кое-что рассказать все-таки следует. Мы с Августом участвовали в особой миссии. Императрица Софья попросила нас вскрыть усыпальницу ее предка – княгини Лыбеди[28]. В общем, там все было непросто. Много политики и очень много древней магии, но сейчас о другом. Чтобы добраться из Петербурга в Триполье, которое находится в пятидесяти верстах от Киева, мы использовали так называемый Переход. Я сама с этой магией тогда была незнакома, но Август в то время уже умел строить Переходы, которые суть Порталы. А понадобился нам этот переход, чтобы избежать слежки и преследования. Не то, чтобы это нам полностью удалось, но без Портала было бы хуже. А так мы сразу перешли на тысячу километров, и это сильно облегчило нам задачу.
– А что там в Триполье? – уточнила Надежда, которая, судя по интонации, кое-что об этом знала, но хотела увериться, что не ошибается.
– Там, близ берега реки Днепр находится так называемая Девич-гора, – ничуть не смутившись, объяснила Теа-Татьяна, – на вершине горы стоит храм богини Девы. Храм древний, но отнюдь не первый на этом месте. В давние времена там было капище богини-праматери, а затем и очень долго храм Джеваны[29]. Храм этот, вернее, его верхняя часть, сгорел во время какой-то давней междоусобицы, но нижняя, подземная часть храма сохранилась. Однако попасть туда было невозможно, поскольку подземелья были «скрыты», а «скрывали» подземную часть капища три дочери княгини Лыбеди, которые, как и их мать, были ведьмами невероятной силы. Они владели секретами той магии, которую несколько раньше принесли с собой из далекой Азии колдуньи и шаманы обров и угров[30]. А запечатали они крипту[31], потому что там похоронили их мать княгиню Лыбедь, вместе с которой были скрыты многие древние сокровища, но главное – Великая Корона Джеваны. Вот ее-то мы и должны были найти и доставить в Петербург прямо в руки императрице Софии.
– Какое отношение это имеет к вопросу перехода между мирами? – решился Трис вернуть рассказ графини в должное русло. Ему было, разумеется, интересно, но не сидеть же здесь всю ночь?
– Самое прямое, – перехватил инициативу Август. – Выбирались мы из крипты княгини через Портал, который был создан древними колдунами. В отличие от того, что построил я сам, этот Переход не был ограничен ни расстоянием, ни местом выхода. Это был универсальный Портал, каких сейчас… То есть, там у нас и в наше время, никто уже создавать не умеет. Так что для меня это был крайне интересный опыт и серьезная причина для того, чтобы начать исследования в этом направлении. Однако и это еще не все. Я уходил из склепа последним и в момент перехода испытал нечто невероятное. На несколько мгновений я словно бы оказался в другом месте. Если бы не рассказы Тани, я бы даже не понял, где нахожусь. Но, поскольку она мне успела уже многое рассказать про свой Мир, я ни на секунду не усомнился в том, что именно там и побывал. А дальше одновременно и просто, и сложно. Я предположил, что, если существует возможность строить никак не ограниченные расстоянием безадресные Порталы, то теоретически можно бросить Переход и между Мирами. После этого я взялся за исследование этого вопроса, а позже ко мне присоединилась Татьяна, и уже вместе мы смогли решить эту проблему. Правда, реализовали мы свое открытие не так, как планировали, не там и не тогда, где и когда собирались это сделать. И практически без подготовки. Экспромтом… И снова «под алкогольными парами». Сюда мы перешли не из нашего Петербурга, а из нашей Генуи. И вот мы здесь.
[1] Кобольды (нем. Kobold, Cobold) – домовые и духи-хранители подземных богатств в мифологии народов Северной Европы (английской, немецкой, скандинавской). Кобольды, по описаниям добродушные домашние духи, могли устроить в доме и беспорядок в ответ на пренебрежительное к ним отношение.
[2] Кабayтер (нидерл. Kabouter) – персонаж голландского фольклора, аналог ирландского лепрекона, норвежского ниссе, шотландского брауни, немецкого кобольда, русского домового и других.
[3] Брауни – домашние духи в мифологии Шотландии и северной Англии, в широком смысле в английском употребляется для обозначения духов-помощников наподобие домовых.
[4] Лары – по верованиям древних римлян божества, покровительствующие дому, семье и общине
[5] Гений – в римской мифологии: духи-хранители, преданные людям, предметам и местностям.
[6] Бой быков, или тавромахия – состязание человека с быком (иногда в это понятие может включаться бой между быками или травля быка).
[7] Новильяда – разновидность корриды, на которой убивают не взрослого, а молодого быка возрастом от 2 до 4 лет. Бык младше 2 лет называется «бесерро», а коррида с ними – бесеррада.
[8] Энсьерро – испанский и французский (например, в Камарге) национальный обычай, состоящий в убегании от специально выпущенных из загона быков, коров или телят.
[9] Ритурнель – инструментальное вступление, интермедия или завершающий раздел в вокальном произведении или танце. В конце XVII – начале XVIII века ритурнель использовалась также в балете в качестве инструментального вступления к танцу.
[10] Феб – Аполлон – в древнегреческой и древнеримской мифологиях бог света (отсюда его прозвище Феб – «лучезарный», «сияющий»), покровитель искусств, предводитель и покровитель муз, предсказатель будущего, бог-врачеватель, покровитель переселенцев, олицетворение мужской красоты. Один из наиболее почитаемых античных богов.
Арес – Марс. В Древней Италии Марс был богом плодородия; считалось, что он может либо наслать гибель урожая или падёж скота, либо отвратить их. Позднее Марс был отождествлён с греческим Аресом и стал богом войны
[11]Пролегомены (др.-греч. «предисловие, введение») – рассуждения, формулирующие исходное понятие и дающие предварительные сведения о предмете обучения; разъясняющее введение в изучение той или иной науки, имеющее целью предварительное ознакомление с её методами и задачами и обозначение статуса науки, дисциплины в системе рационального знания.
[12] Героиня романа «Дама Пик».
[13] Si vis pacem, para bellum – Хочешь мира – готовься к войне (лат.).
[14] В первой книге рассказывается, что по молодости лет Август участвовал в двух военных кампаниях во Фландрии и Брабанте.
[15] Следует помнить, что Габи, «усвоила» эгрегор России и, соответственно, владеет теперь русским языком, как родным, включая сюда сленг и различные канцеляризмы.
[16] Август кратко пересказывает первые главы книги «Дама Пик».
[17] Жан-Батист Расин (1639–1699) – французский драматург, один из трёх величайших драматургов Франции XVII века, наряду с Корнелем и Мольером, автор трагедий «Андромаха», «Британик», «Ифигения», «Федра».
[18] Мраморный дворец – историческое здание в центре Санкт-Петербурга. Памятник архитектуры русского классицизма. С 1992 года – филиал Государственного Русского музея.
[19] Перед восточным фасадом Мраморного дворца установлен памятник императору Александру III работы скульптора Паоло Трубецкого. Исторически был первоначально установлен (в 1909 году) на площади перед Московским вокзалом в Петербурге. За свой внешний вид памятник стал героем фольклора: «Стоит комод, на комоде бегемот, на бегемоте обормот, на обормоте шапка, на шапке крест, Кто угадает, Того под арест».
[20] Candela flammam – пламя свечи (лат).
[21] «Малефика» (лат. malefica) – дословно ведьма – широко распространённый средневековый термин, обозначавший именно зловредную колдунью (вредящую людям по наущению Сатаны). Родственный термин «малефиций» (лат. maleficium) означает преступление, злодеяние, в особенности, связанное с колдовством.
[22] Великий камерарий (Франции) – один из высших чинов короны Франции в XI–XVI веках. Должность камерария возникла во времена Меровингов, и при первых Капетингах её обладатель исполнял те же обязанности – хранителя королевской сокровищницы и архива.
[23] Суперлатив – превосходная степень в грамматике – высшая степень проявления признака (обычно среди трёх и более человек, вещей или понятий), выраженная качественным прилагательным или образованным от него наречием (красивейший, красивее всего).
[24] Серваны – в низшей мифологии Швейцарии и северной Италии: проказливые домовые духи, устраивающие себе жилища вблизи очагов. Могут оказывать помощь в хозяйстве, помогать выращивать урожай, но чаще строят козни против людей, портят продукты, спутывают хвостами коней и коров, прячут и разбивают домашнюю утварь, воруют самые нужные вещи: ключи, ножницы, иголки, ручки, очки.
Пилози – во французском фольклоре: косматые домашние духи с козлиными копытами на ногах, которые живут в очаге и приносят в дом удачу.
[25] Corporalis essential – телесная сущность (лат.).
[26] Бритва Оккама (иногда лезвие Оккама) – методологический принцип, в кратком виде гласящий: «Не следует множить сущее без необходимости» (либо «Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости»). Этот принцип получил название от имени английского монаха-францисканца, философа-номиналиста Уильяма из Оккама (ок. 1285—1347). Сам Уильям Оккам писал: «Что может быть сделано на основе меньшего числа [предположений], не следует делать, исходя из большего» и «Многообразие не следует предполагать без необходимости».
[27] Далее описываются события из книги «Волчья луна» («Дама Пик II»).
[28] Лыбедь – легендарная сестра основателей Киева Кия, Щека и Хорива. В отличие от своих братьев, Лыбедь предстаёт отрицательным персонажем. Кроме того, есть мнение, что княжна была охоча до девиц, потому-то и прогоняла женихов.
[29] Девана или Джевана – древнеславянская богиня, чьи функции весьма близки функциям Артемиды, древнегреческой богини охоты. Девана считается дочерью Перуна и Дивы-Додолы (Перуницы). Девана изображалась как молодая, красивая и сильная девушка, которая покровительствовала охотникам, а если шире – то всему лесному миру. Девы приносили требы перед походом за дичью.
[30] Обры или Авары – кочевой народ центрально-азиатского происхождения, переселившийся в VI веке в Центральную Европу и создавший там государство Аварский каганат (VI—IX века).
Угры – обобщающее этническое имя, присвоенное родственным по языку народам – манси, хантам и венграм (мадьярам). Угорские языки и родственные им финно-пермские языки относятся к уральской языковой семье. К современным народам, говорящим на угорских языках, относят венгров и обских угров (хантов и манси).
[31] Крипта (от др.-греч. «крытый подземный ход; тайник») – в средневековой западноевропейской архитектуре одно или несколько подземных сводчатых помещений, расположенных под алтарной и хоральной частями храма и служащих для погребения и выставления для почитания мощей святых и мучеников. Другое название крипты – «нижняя церковь». В Древнем Риме криптой называли любое сводчатое подземное или полуподземное помещение. В качестве синонима слова крипта может использоваться латинский термин sepulcrum (могила, гробница), в дохристианские времена означавший место ритуальных сожжений умерших, позднее – христианских захоронений.
Глава 3
Глава 3. Разные времена
1. Габи
Способность видеть магию – редкий Дар, но талант, позволяющий оценивать силу мага и доступные ему или ей Стихии – наиредчайший. Габи до сих пор знала лишь одного такого человека. Магию, – вернее, индивидуальную силу колдуна в каждой из подвластных ему Стихий, – видел Трис. И не просто видел. Он мог точно оценить потенциал колдуна и даже описать весь спектр Дара. Еще про одного такого же мага Габи слышала от двух самых близких ей людей: от брата и от принцессы Эвы Сабинии. Барон Седар де Ланжевен входил в число приближенных самого императора. То есть, на круг всего два волшебника, и, даже если в столице или в провинции есть и другие подобные им таланты, их все равно должно быть исчезающе мало. Оттого и Дар этот ценится, как мало какой другой. Оттого и востребованы баснословно дорогие и безумно сложные приборы типа градуированного vi sensorem[1], созданного князем Трентским. Зандер гений, что есть, то есть, но и она теперь гений, пусть и гений иного рода. В Габи открылась способность видеть магию, и это было настолько же неожиданно, насколько приятно. И, разумеется, крайне полезно. Сейчас, например, она сама убедилась в огромном потенциале той же Вероники Акиньшиной, да и брата увидела совсем другими глазами. Впечатляющее могущество, что тут скажешь!
Однако интереснее всего, – по крайней мере сейчас, – было изучать Августа и Татьяну – двух новых союзников из другого Мира. Впрочем, союзниками они были пока лишь здесь и сейчас, но скорее, по несчастью, чем по осознанной необходимости, и останутся ли таковыми впредь – это вопрос. Еще больший вопрос – станут ли они когда-нибудь друзьями. А между тем, это были отнюдь не праздные размышления, да и вопросы не без смысла. Иди знай, как еще все повернется. Поэтому стоило хотя бы присмотреться к новым знакомцам. И в этом смысле разумным оказалось следовать гендерным детерминантам. Поэтому Трис взял на себя Августа, ну а Габи, соответственно, Теа-Татьяну.
– У вас есть Источники? – спросила Габи во время утренней прогулки к покрытому толстым льдом лесному озеру.
– Источники? – повернулась к ней Теа-Татьяна. – Что ты имеешь в виду?
– Говоря по-научному, – попробовала объяснить Габи, – Источники – это персонификация магических потоков высокой интенсивности.
– А если проще?
– Концентраторы магии, воплотившиеся в сверхчеловеческие сущности, – снизила Габи планку. – Не боги, насколько я могу судить, но у них, Таня, явно имеются божественные черты. Сила, способности… Да, много чего еще.
– По некоторым данным, – добавила через мгновение, не желая, впрочем, вдаваться в излишние подробности, – это слившиеся с природными концентраторами магии – то есть, местами силы, как называют их некоторые ученые маги, – представители какого-то древнего народа. Космические скитальцы из неизвестного нам плана реальности.
– То есть, они разумны? – заинтересовалась Теа. – С ними можно вступить в контакт? Вести диалог?
– Да, – кивнула Габи. – Они разумны, хотя и не совсем в том смысле, в каком разумны Хомо Сапиенс или Хомо Магикус. Но с Источниками действительно можно общаться и даже иногда договариваться. Правда в контакт они вступают неохотно и только с теми, кто принадлежит к семье, находящейся с ними в соглашении. Вернее, к главам такой семьи. Наш Источник, например, напрямую общается только с Трисом и со мной. Со мной, впрочем, уже не общается. Но это совсем другая история.
Запрет, наложенный на их общение Золотым Человеком, до сих пор оставался для Габи чем-то вроде горя или глубокой душевной раны. Ей тяжело было осознавать, что Тадж’А перестал быть для нее партнером, превратившись всего лишь в обычный магический Источник. Но она, разумеется, сдержала свои эмоции, закрыв их от собеседницы непробиваемым щитом.
– В чем их функция? – продолжила между тем свои расспросы Теа-Татьяна. – Что они могут, что делают?
– Они являются мощнейшим источником магии, – объяснила Габи, справившаяся со своей нежданной слабостью. – Наша семья, все члены клана, находясь вблизи Источника, могут «подзаряжаться» от него магией. Он помогает залечивать раны и иногда передает главе семьи некие необходимые в данный момент знания.
– Звучит потрясающе, – Теа бросила на Габи быстрый взгляд и сразу же продолжила:
– И ты… ты, Габи, с ним общалась, общаешься?
– Между нами, Таня, я с ним даже спала, – усмехнулась в ответ Габи. – Так случилось, что наш родовой Источник стал моим первым мужчиной.
Она не хотела вдаваться в подробности, но кое-что из того, что считается правдой, она все-таки могла озвучить. Большого вреда от этого не будет, а отношения, основанные на искренности, – пусть и частичной в силу их непростых обстоятельств, – только окрепнут.
– Затейливо, – покачала головой собеседница.
– Нет, – сказала спустя пару секунд, – у нас ничего подобного нет. Во всяком случае, я о таком никогда не слышала и не читала. Может быть, Август что-то знает? Надо бы, наверное, спросить, но думаю, если что и есть, он бы мне об этом давно рассказал. Наши места силы – это просто локации с высокой концентрацией магии. Это может быть старая дубовая роща, отдельно стоящее древнее дерево, скажем, тысячелетний тис или олива, холм с менгиром или пещера с целебным источником, но они вроде бы никогда не персонифицируются. Зато у нас есть духи. Лесные, речные, домашние… В общем, разные. И вот они, бывает, живут в местах силы. А у вас? У вас есть какие-нибудь свои кобольды или серваны?
– Только в сказках, – улыбнулась Габи, сожалея, что, на поверку, их Мир оказался чем-то обделен. – В сказках есть, в легендах и древних сказаниях… но реально они себя никак не проявляют. Так что все симметрично: у вас духи, у нас Источники. А вот магия, как я вижу, у нас одна и та же.
Так все, похоже, в действительности и обстояло. В отличие от магии волков-джа, магия Августа или Теи «на вид и вкус» ничем не отличалась от магии Триса или Надежды, и, значит, она являлась в достаточной мере универсальным явлением, никак не связанным с определенным Миром. Но тогда, Источники оказывались уникальным, но случайным, а не обязательным фактором. Они всего лишь неожиданный бонус, а не обыденность. Тем более, что и в ее собственном Мире, Источники имелись отнюдь не у всех семей и контактировали отнюдь не со всеми магами.
– Ты ведь видишь магию? – спросила между тем Теа.
– Да, – подтвердила Габи. Этот факт они с Трисом решили не скрывать. – Что есть, то есть.
– Что это дает лично тебе?
– Честно сказать, я не поняла твой вопрос, – удивилась Габи. – Что значит, что это дает мне? Много чего или ничего. Это просто талант, которым, как и любым другим талантом, я могу пользоваться. Иногда, знаешь ли, весьма полезно знать, с кем имеешь дело.
О том, что талант этот появился у нее совсем недавно, можно было и не рассказывать. Избыточная информация, где-то так.
– Я могу, – продолжила она объяснять характер своего Дара, – определить силу мага и его предрасположенность, ну или другими словами, склонность мага к определенной Стихии.
– Я тоже вижу… – задумчиво произнесла Теа. – Но, наверное, не так, как ты. Я вижу потоки магии, но это… Август говорит, что я перевожу интуитивное знание в зрительные образы… У вас есть классификация магии?
– Есть, – кивнула Габи.
– Что можешь сказать о себе или обо мне?
– Я не могу видеть саму себя, – объяснила Габи, – поэтому скажу то, что увидел мой брат. Мы с тобой, Таня, очень похожи. Обе две внеранговые колдуньи со склонностью к использованию Стихии Огня, и очень сильные «воздушницы», то есть, маги Воздуха.
– Тогда, давай с подробностями и о рангах, и о Стихиях, – попросила собеседница, явно заинтересовавшаяся этой темой. Но, с другой стороны, кто бы на ее месте не заинтересовался?
– Хорошо, – кивнула Габи, тем более что она сама подняла эту тему. – Начнем, если не возражаешь, со Стихий.
– Значит, со стихий, – согласилась Татьяна.
– Согласно традиции, – начала Габи свой рассказ. – у нас принято говорить о шести стихиях. Четыре основных. Это Вода, Воздух, Огонь и Земля. И две дополнительные, по поводу которых в научных кругах до сих пор не утихают жаркие споры: Эфир[2] и Апейрон[3]. И начнем мы, пожалуй, с Огня, поскольку эта Стихия вместе с воздухом доминирует и у тебя, и у меня. Огонь – сильный Дар и опасная Стихия. Магические потоки Огня воспринимаются нашим внутренним Оком, как красные…
– Внутреннее Око? – переспросила Теа. – Ты имеешь в виду магическое зрение?
– Наверное, можно и так сказать, – не стала спорить Габи, хотя Трис считал, что это не одна способность, а две разные. Однако для простоты изложения пусть будет одна.
– Оттенки важны? – продолжила расспросы собеседница, которая, судя по всему, не фантазировала, а видела магические потоки на самом деле.
– Еще как! – подтвердила Габи. – Насыщенный оранжевый… Такое, знаешь ли, оранжевое пламя, его называют Гефестом, и эти потоки доступны только самым сильным боевым магам, обладающим огненным Даром.
– Думаю, я знаю, о чем ты говоришь, – задумчиво протянула Татьяна. – Я создала однажды огненный шторм. Он был именно таким. И потоки магии… Среди них я тоже вижу все оттенки красного. Но я, знаешь ли, темная колдунья, и поэтому я вижу только холодные оттенки любого цвета.
«Значит, магия едина», – «записала» себе Габи и продолжила «с последней ноты», запомнив так же, что позже надо будет спросить, что означает деление на светлых и темных волшебников:
– Багровый Сурт[4] считается рангом пониже, чем Гефест, – продолжила она свой рассказ, – но это тоже боевая магия, и еще из высших следует упомянуть, пожалуй, кроваво-красный Темный Рубин. Этот последний крайне важен в сталелитейной магии, хотя имеет и боевое применение. Но, на самом деле, оттенков гораздо больше, а значит и разных потоков одной Стихии тоже много, и есть мнение, что даже низкоранговые Золотой Звездопад и Солнечный Ветер требуют наличия особого магического Дара. Оба они применяются в целительстве, в особенности, в хирургии, и владеть ими могут даже относительно слабые колдуны. Но вот боевым магам работать с низкоранговыми потоками очень сложно. Хотя, если потренироваться, то можно…
– Ты можешь? – сразу же уточнила внимательно слушавшая ее Теа-Татьяна.
– Могу, но мне они даются с огромным трудом. Я от этого очень устаю.
– Хорошо, – кивнула каким-то своим мыслям собеседница. – С Огнем выяснили. Что с Водой?
– Подожди! – остановила ее Габи. – Есть еще один вопрос, который будет уместно осветить прямо сейчас.
– Освещай, – пожала плечами темная колдунья с мехмата Петербургского университета.
– Стихия Огня – это хороший пример, чтобы разобраться с градацией Силы. – Сейчас Габи озвучивала мысли, изложенные ее как бы отцом Августом Мишильером в его знаменитой брошюре о Стихии Огня. – Во-первых, это один из самых редких талантов. Речь не идет, разумеется, о точной статистике, но ученые полагают, что лишь от восьми до десяти процентов всех магов могут манипулировать Стихией Огня. И это все маги Огня: от новорожденных до глубоких стариков и от слабосилков до великих колдунов. Во-вторых, градация силы. Официально речь всегда идет о двенадцати или, максимум, о тринадцати рангах, но те, кто действительно занимаются этим вопросом, считают, что исходить следует из того, что существуют по минимуму двадцать градаций. Представь себе шкалу, разделенную на двадцать частей-рангов. Реальный, физически ощутимый огонек может разжечь лишь тот маг, у которого есть минимум третий ранг в Стихии Огня. Дальше можешь сообразить сама. Магов, имеющих ранг с девятого по двенадцатый, называют в зависимости от некоторых особенностей их Дара Саламандрами, Фениксами и Драконами. Я, например, внеранговый боевой маг, но, если быть точной, у меня тринадцатый ранг в Стихии Огня и по нашей классификации я – Дракон-Виверна или Решеф[5]. Ты, я полагаю, как минимум Вулкан[6] или Феникс, но это неточно. Так сразу мне не решить. Опыта недостает, так что, если хочешь узнать подробности, обратись к Трису, он в этом деле собаку съел.
– Замысловато, но познавательно, – подвела черту графиня Консуэнская. – У вас, поди, и книжки такие имеются?
– Одну из них написал наш с Трисом отец.
– Круто! – восхитилась Теа. – Давай, тогда кратенько про все остальные Стихии.
– Кратко не получится, – развела руками Габи.
– Тогда, рассказывай, как получится, – предложила Теа.
– Сама предложила…
Разумеется, Габи лукавила. На самом деле Решефом она стала не столько из-за тринадцатого ранга в Стихии Огня, сколько из-за своей силы в магии Воздуха. Пятнадцатый ранг в этой Стихии превращал ее в настоящую повелительницу бурь, а в сочетании с Огнем это действительно было чем-то таким, от чего у ее предполагаемых оппонентов просто не было лекарства. Не зря же в Стихии Воздуха она считалась даже не Бореем, а настоящей Темпестас[7]. И во время покушения на олимпийском стадионе, ее Воздух оказался не менее полезен, чем ее Огонь. А уж вместе…
– Магов, обладающих Даром в Стихии Воздуха, довольно много, – сказала она вслух. – Вроде бы, около 30% всех колдунов и колдуний всех возрастов. Тонкость в том, что абсолютное большинство «воздушников» находятся в диапазоне между третьим и шестым рангами. Они низкоранговые, как, впрочем, и основная масса магов Земли. А магов нашего с тобой уровня, – одиннадцатый-тринадцатый ранг в Стихии Воздуха, – вообще, считанные единицы. Мало нас, и этим все сказано. Редкий Дар. Уникальная способность. Этим она и ценна, а в сочетании со Стихией Огня, тем более…
Следующие полтора часа Габи рассказывала Татьяне о Стихиях и рангах, о талантах и способах измерения пределов Дара. Можно сказать, дала развернутую академическую лекцию в стиле Триса или Зандера. Но, в отличие от них, Габи этим никогда прежде не занималась, – она же не профессор, – и оттого изрядно утомилась. Впрочем, ее усталость была вызвана не только и даже не столько этим новым лекторским опытом, сколько тяжелыми мыслями, которые нежданно-негаданно нахлынули на нее во время рассказа. И мысли эти были вовсе не о магии или, если все-таки отчасти о ней, то не напрямую, а лишь косвенно.
Так и вышло, что говорила она об одном, а думал в это время о другом. Она думала о доме, имея в виду, не палаццо Коро, а дом в широком смысле этого слова. А это, значит, и страна, и город, и, прежде всего, семья. Вот о чем думала Габи, и о чем болела ее душа. Ее лишь недавно обретенный дом находился в опасности, поскольку борьба за власть, а тем более, гражданская война, могли с легкостью разрушить все, чем она теперь так дорожила. А еще она думала об Эве Сабинии, которая как-то незаметно и очень быстро стала для Габи чем-то большим, чем подруга и покровительница, но о ком не скажешь, что вот она – любовь всей ее жизни. Не любовь и не верноподданнические чувства. Скорее дружба, не лишенная корысти. Все-таки Габи не одна и не сама по себе, за ней стоит клан, и она отвечает за всех этих людей. А раз так, то дружба с наследной принцессой поневоле имеет «дополнительные оттенки», среди которых вместе с сексом присутствуют серьезные обязательства и перед Эвой Сабинией, и перед кланом, и перед страной. И сейчас, рассказывая о магии, как ее понимают франки и алеманы, Габи решала между делом, что и как, и в какой последовательности будет делать, когда они вернутся домой. И оказалось, что не было бы счастья, да несчастье помогло. Впрочем, не несчастье, разумеется, а всего лишь случай, но народная мудрость звучит как-то правильнее.
Так вот о случае. Это же как иногда происходит. Делаешь одно, думаешь о другом, и вдруг понимаешь, что набрел по случаю на что-то третье. И это третье способно, если и не перевернуть мир с ног на голову, то уж точно облегчит тебе решение тех проблем, которыми занята сейчас твоя голова. Ведь это так просто, – раз, два и в дамках! – но одновременно как же это сложно. Замыкаешься распутывать клубок мыслей, идей и событий. Однако отчего бы не попробовать?
И начать, наверное, следует с того, что ей Габриэлле Э’Мишельер предстоит ни много ни мало спасти империю и принцессу-наследницу, возведя Эву Сабинию на престол ее отца. И при этом не плохо бы уцелеть самой и не подставить под удар родных и близких. Клан, брата и Марию Перигорскую, и много кого еще. Огромная ответственность. Настоящий вызов ее талантам. И, разумеется, не проходящая головная боль. Но потом появляется ее дедушка и приводит ее в этот новый дивный мир, и выясняется, что в этом практически лишенном магии Мире живут, между прочим, потенциально довольно сильные колдуны и колдуньи. Их даже искать не пришлось. Сами нашлись. И уговаривать на эмиграцию их оказалось не надо Сами попросились перейти под ее руку и уйти вместе с ней в ее полный магии Мир. А это дорогого стоит, потому что даже четыре сильных мага могут кардинально изменить расстановку сил в империи франков. В особенности, если там о них никто пока ничего не знает. И это просто здорово, но есть проблема. Все четверо – люди, принадлежащие совсем другой культуре и Миру, и даже иной исторической эпохе. Они, за немногими исключениями, не говорят по-французски, – а если и говорят, то отнюдь не на том франке, на котором говорят в империи, – в большинстве своем не умеют ездить верхом, не владеют магией, как того требует то общество, в которое их предстоит ввести. И все это, не считая таких мелочей, как этикет, политика и культура, имея в виду общую историю их Мира, франкские и латинские древности, литературу, с которой знакомы их сверстники-аристократы, искусство, – кино, музыка, танцы, – и далее по списку.
