Текст книги "Коннетабль (СИ)"
Автор книги: Макс Мах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Габи посмотрела, подумала и кивнула одобрительно:
– Неприметное место номер девятнадцать! – сообщила она. – Как раз для вечернего времени. Глубокая подворотня, и ты, Беро, идешь первой. Если кто-то окажется не в том месте и в неудачное время, просто взорви «Благословение Нюкты[12]». Пока будут приходить в себя, мы уже уйдем.
– А далеко оттуда? – поинтересовалась Вероника, прикидывая в уме, каков будет эффект от взрыва магической гранаты. По идее должно рвануть бесшумно, но мощно, так, что любому неосведомленному человеку покажется, что его утопили в чернилах. Темно, сыро и вязко, но дышать все-таки можно, хотя и не в полную силу. Другое дело, что все это было более, чем эффективно в Мире Франконии, а чем это обернется в Мире Российской Федерации, иди знай! Однако, боги миловали, и в подворотне не оказалось ни души. Так что уже через четверть часа они были на месте.
На встречу в каком-то темноватом и не слишком ухоженном кафе, как ни странно, пришел Василий. Выглядел он так себе, но оно и к лучшему. Таким, – плохо выбритым и небрежно одетым в китайский ширпотреб, – его бы ни в жизнь не узнал никто из старых знакомых. Во всяком случае, Акиньшина узнала его только по своеобразной ауре, да и то сказать, она ведь знала кого ищет. А, встреть она его где-нибудь на улице или в метро, в толпе и в толкучке, никогда бы не признала. Но и того мало, Орлов еще и волосы отрастил, – ну или это был парик, – и очечки какие-то идиотские нацепил на нос. В общем, другой человек, и это Веронику напугало по-настоящему. Это ж в какую жопу угодили Суворин и его люди, если начальник спецгруппы СБ холдинга «Парус» вынужден скрываться в нетях?
– Привет! – сказала она, подсаживаясь к нему за столик, на котором сиротливо торчали графинчик с водкой, две рюмки и пепельница. – Выглядишь просто отвратительно!
– И тебе, здравствуй! – откликнулся Василий хриплым простуженным голосом. – Ты как здесь?
– А разве не звали? – хмыкнула Вероника.
– Знали бы как, обязательно позвали бы, – поморщился Орлов. – Максим сказал, что связи нет. Поэтому выкручиваемся, как можем.
– Все так плохо?
– Хорошего мало.
– Так и будем ходить вокруг да около? – возмутилась Вероника. – Давай, друг Василий, телись уже! Во-первых, расскажи, пожалуйста, в какое дерьмо вы вляпались, и насколько серьезно? И во-вторых, чем конкретно мы можем вам помочь?
– Мы? – удивился Василий. Похоже, жизнь в подполье плохо сказывалась на работе его интеллекта.
– Я сама прийти сюда не смогла бы, – покачала головой Вероника. – Вот и думай.
– Извини!
– Извинения приняты! Итак? – надавила она. Ей надо было срочно разобраться, что тут и как, а не размазывать по тарелке манную кашу.
Василий взял короткую паузу, вытряхивая сигарету из мятой пачки.
– Ты ведь помнишь, как нас тогда прижали? – спросил он, закуривая. – Водки выпьешь?
– С ума сошел? – возмутилась Акиньшина. – Не буду и тебе не дам. Ты в беде, а я на службе. Какая, к бесу, водка!
– Ну, извини.
– Еще раз извинишься, – пообещала Вероника, – встану и уйду нахрен. И к слову, здесь, вообще, говорить-то можно?
– Здесь можно, если негромко, – пожал плечами Орлов. – Но у меня здесь еще и глушилка включена, так что вряд ли кто что услышит. Впрочем, ты права. Что-то я как-то все не так… В общем, мы думали, что это просто очередной наезд, и вроде бы, все так и выглядело. Вы ушли мирно. А где-то через месяц начался настоящий обвал. Это если коротко.
– А если с подробностями? – поинтересовалась Акиньшина, начиная прикидывать, отчего, тогда, им позволили уйти?
«Боялись нас, что ли? Нас или Габи с Трисом? Возможно, возможно… Почему бы и нет?»
– Судя по всему, вас специально отпустили с миром, – подтверждая ее догадку, сказал Василий. – Боялись связываться с сильными магами. Да вы им по сути и не нужны были. Им наша лаборатория нужна, наши наработки и люди, работавшие в лаборатории. На данный момент лаборатория взорвана вместе половиной сотрудников и архивом. Мы с Максимом в бегах, еще несколько человек удалось вывести из-под удара и спрятать. Но, в целом, это полный разгром. Долго прятаться нам не дадут и за границу не выпустят. Обложили, суки, как волков. Да, если бы и выпустили! Куда нам идти? По ту сторону границы тоже не овечки живут. Сама знаешь!
Что ж, чего-то в этом роде все они опасались с тех самых пор, как заработала лаборатория Василия Орлова и появились первые результаты довольно-таки мудреных экспериментов. В условиях бедной на магию Земли, ценность данных, полученных сотрудниками лаборатории, не поддавалась оценке. Усиление природного Дара до сколько-нибудь разумного предела – это, скажем прямо, несбыточная мечта любого из местных магов. Ну а создание генератора «искусственной» магии, позволяющего колдовать всем без исключения, – и природным магам, и обыкновенным, то есть, лишенным Дара людям, – это вообще нечто запредельное. Золотой век или рог изобилия, а может быть, и нечто ужасное, последствия чего будут не лучше ядерной войны. Акиньшина это, разумеется, знала и раньше, – Суворин и Орлов часто делились с ней своими мыслями о будущем, – но вот понимала ли она это по-настоящему – один большой вопрос. И остальные, – даже такие умники, как сами Василий и Максим, – тоже, наверное, слишком увлеклись внешними эффектами и по ходу дела упустили момент, когда с играми в полубожественное могущество следовало завязывать. Но они пожадничали, и вот результат.
– Что собираетесь делать? – спросила Вероника, на самом деле, знавшая уже ответ, даже если Василий об этом еще не подумал.
– Может быть, возьмете с собой?
Похоже, Орлов все-таки не полный дурак, и решение вопроса предложил практически идеальное.
– Давно придумал? – спросила она на всякий случай, просто, чтобы убедиться, что это не случайность.
– Если честно, только что в голову пришло, – признался Василий. – Так что, возьмете или как?
Вариант с эвакуацией, вообще-то, рассматривался. Вернее, он был озвучен самой Габриэллой, как старшей по званию, – коннетабль все-таки, а не просто так «погулять вышла», – и человеком, по-видимому, более опытным в такого рода делах. Но, когда Габи говорила о такой возможности, они еще не знали полного расклада. А расклад, следует сказать, оказался дерьмовым.
– Тогда, давай договариваться, – предложила Вероника.
– Я за всех так вот сразу сказать не могу… – растерялся Василий, который, скорее всего, действительно не имел таких полномочий.
«Все-таки крепко их прижало, если даже такой волк, как Василий, менжуется!» – покачала она мысленно головой.
– Нужна связь, – сообразил, наконец, Орлов.
– Держи! – Акиньшина вытащила из кармана куртки мобильник и протянула собеседнику. – Новый, не пользованный. Мой номер уже вбит, и, как ты понимаешь, это единица. На моей стороне мобильник тоже новый. Я только в Угол с помощью него звонила. Так что, вряд ли засвечен. Когда ждать вестей?
– Завтра в это же время, – мгновение подумав, ответил Орлов.
– Тогда, до встречи! – Вероника кивнула и, встав из-за стола, пошла к выходу.
4. Габи
Этот рейд можно было назвать репетицией войны. Однако, если подумать, дело не в названии, а в сути. Симуляция войны – это возможность опробовать свои силы в реальном бою. Если получится здесь, – на репетиции, – получится и там, в империи, когда придет время короновать Эву Сабинию. Во всяком случае, так ей это представлялось. Однако следовало иметь в виду, что здесь они в меньшинстве, – трое против всех, – и магии в этом Мире так мало, что волей-неволей начинаешь чувствовать себя одинокой и беспомощной. Чужой Мир, чужая Земля и магия, что не льется мощным потоком, а вытекает жалкой струйкой.
Поздняя осень, вечер, похожий на ночь, и открытый всем ветрам Петербург. Было холодно. Впрочем, Габи этого не чувствовала. Просто знала о том, что температура воздуха упала до плюс шести градусов по Цельсию. Для нее это, однако, ничего не значило. Кроме, быть может, необходимости постоянно контролировать дыхание. Пар, появляющийся на выдохе, мог ее выдать, как, впрочем, и его отсутствие. Зависит от ситуации и нескольких дополнительных переменных, которые следовало принимать в расчет. Она и принимала, хотя никакой особой необходимости в этом сейчас не было. Не засада и не поиск, вообще, ничего такого. Просто удобный случай потренировать Бланш в условиях, максимально приближенных к боевым, и немного размяться самой. Чем они, собственно, и занимались уже почти двадцать минут, совершая вынужденный променад по улицам, прилегающим к месту встречи. Шли неспешно, болтали о всяких глупостях, но, на самом деле, были готовы мгновенно отреагировать на любое изменение обстановки. Пока, впрочем, все было тихо, и Габи даже подумала, что, может быть, все как-нибудь еще образуется, но не судьба. Беро вышла из вечерней мглы, сгустившейся еще больше по контрасту со светом уличных фонарей, быстро преодолела разделявшее их расстояние и, подхватив Габи под руку, решительно потянула ее, а значит, и Бланш, в глубину темного парка.
– Строй портал, – сказала на ходу ровным голосом. – Уходим в замок твоего дедушки. Остальное расскажу на месте.
– Как скажешь! – Габи не стала тянуть резину и, обнаружив первое же подходящее место, принялась за дело.
Место было, как здесь говорят, козырное: обширное пятно тьмы, сгустившейся под деревьями на пространстве, ограниченном одной большой и двумя маленькими аллеями. Хорошо освещенная широкая асфальтированная аллея просматривалась от начала и до конца. Идущая к ней под углом узкая посыпанная гравием дорожка освещена гораздо хуже, но все-таки освещена. А за стеной кустарника, посаженного по краям аллей, лежала настоящая ночная тьма.
– Проход! – бросила Габи коротко, и выступившая чуть вперед Бланш одним резким ударом воздушного тарана раздвинула кустарник, позволяя группе уйти с пустынной парковой дорожки. След, конечно, останется, но, обнаружив поутру этот акт вандализма, власти наверняка все свалят на местных хулиганов.
– След в след! – приказала Габи, продолжая идти вперед, в самую глубину клубящейся перед ними тьмы.
Впрочем, и она, и ее подруги сразу же перешли на ночное зрение и хорошо видели, куда они идут, по ходу дела быстро перестроившись в плотную цепочку. Теперь им даже рук на плечи впередиидущих класть не надо было. Так обходились. И потому, верно, даже не заметили момент перехода. Тренировки не прошли даром. Теперь Габи строила порталы быстро и эффективно, практически не думая, на одних вбитых в плоть и кровь рефлексах.
– Рассказывай! – обернулась она к Беро, едва они оказались на берегу горного озера.
Сегодня в Петербурге состоялась уже вторая встреча с угодившими в беду местными «подпольщиками». Организация этой встречи заняла у конспираторов больше двух суток, и все это время Габи с подругами провели в городе. Документы у всех троих давними уже стараниями господина Черткова, радевшего, прежде всего, о своей дочери, были практически подлинные, недостатка в деньгах не ощущалось тоже. Поэтому, переместившись после встречи с Василием в район станции Метро Обводный канал, – НМН[13] девять – и, найдя через travel.yandex приличную гостиницу, они заселились, поужинали в соседнем ресторанчике и отправились гулять по городу. Время было позднее, но такси легко доставило их на Невский проспект, а там в это время жизнь, как известно, только начинается. В общем, погуляли хорошо и, самое главное, без эксцессов. Впрочем, праздность – порок, и поэтому, гуляя по замерзшим улицам, они немного осмотрелись, стремясь прочувствовать нерв города, его скрытый пульс. Однако ничего из ряда вон выходящего в холодной и влажной атмосфере Петербурга не нашли. Тем не менее, оставаясь настороже, они разведали местность вокруг резиденции Черткова, но и там не нашли ни разгрома, ни следов слежки. Похоже, отец Теа д’Агарис от бушевавших в стране и городе страстей остался в стороне. Ну, и слава богам! Одной головной болью меньше.
Следующий день был посвящен шопингу и доразведке нескольких принципиальных с их точки зрения локаций. Заодно связались и с Чертковым, который подтвердил, что у него все в порядке, хотя он и слышал «отголоски» отгремевшей совсем недавно грозы. Знал, что у Суворина какие-то серьезные неприятности, так что он то ли арестован, то ли ударился в бега, но никаких дополнительных подробностей сообщить Габи не смог. И она посоветовала ему держать низкий профиль, что он, на самом деле, и делал все это время без всяких ее советов.
Позже вечером Беро снова связалась с Василием Орловым и на этот раз получила от него приглашение на конспиративную встречу с самим Сувориным. Встреча эта состоялась в тот же день, но позже вечером, и, перед тем как отправится по названному адресу, девушки выписались на всякий случай из гостиницы, и поэтому сейчас, оказавшись на берегу озера в виду замка Сковьи, первым делом сбросили с плеч довольно-таки тяжелые дорожные сумки со всяким приобретенным по случаю «шмотьем». Делать-то в течение дня было нечего, вот и отоварились всяким-разным.
– Рассказывай! – приказала Габи, тащившая не только свою сумку, но «рюкзачок» Беро.
– Дела у Максима и компании действительно так плохи, как сказал Василий, – сообщила девушка. – Прятаться и дальше считают неэффективным, потому как легализоваться ни одному из них нигде не дадут. Поэтому и для Максима, и для Василия эмиграция во Франконию представляется наиболее очевидным решением вопроса. Они просто не надеялись на нас и потому готовились слинять куда-то в Южную Америку. В пампасы, ну или в джунгли… Не знаю куда точно, потому что даже спрашивать не стала. Все равно ведь, раз уж мы объявились, хотят к нам, но понимают, что просто не будет. Чужой Мир, другая культура, да и не маги они. Это их особенно напрягает.
– Надеюсь, ты им объяснила, что двери открыты? – поинтересовалась Габи.
– Разумеется, – усмехнулась в ответ Вероника. – Его это обрадовало. Расспрашивал меня, как мы устроились, чем занимаемся, и все такое. Ну, я ему кратенько все это обрисовала и сказала, чтобы и не думали играть в подпольщиков, потому что, если наработки Орлова попадут не в те руки, ничего хорошего из этого не получится. Только плохое.
– К чему пришли? – поторопила подругу Габи, желавшая, прежде всего, определиться с краткосрочными планами.
– Через три дня в лесу около трассы К41, – ее здесь называют Дорогой жизни, – севернее Углово…
– Я этих мест не знаю, – покачала головой Габи. – Нужна карта…
– Гугл нам в помощь, – впервые подала голос Бланш.
– Точно! – сообразила Габи. – Значит, перейдем пораньше, возьмем такси и прокатимся вдоль тракта. А там, куда будем переходить, попросим водителя остановиться, чтобы сходить в кустики.
– Звучит здраво, – согласилась Беро.
– А кстати, почему в лесу? – вспомнила Габи кольнувшую ее подробность.
– Их будет пятнадцать человек и дофига груза, – пожала плечами Беро. – За одну ходку не пройдем. Если Юпитер Виктор[14] позволит, уложимся в три перехода, но зная Максима, думаю, и четырех будет мало.
– Тогда понятно, – кивнула Габи. – Женщины, дети?
– И это тоже.
– А груз?
– Я посоветовала использовать тележки полуприцепы к автомобилям, – объяснила Беро. – Я, ты, Бланш… Мы все сейчас сможем двинуть их на ту сторону. Сил вместе с «Дланью Геракла» должно хватить…
– Тогда, тремя ходками не обойдемся…
– Вот и я так думаю, – поддержала ее Бланш.
– Поэтому лес, – пожала плечами Беро.
– Ладно, – согласилась Габи. – План разумный.
– Это не все…
– Наверняка, гадость какая-нибудь, – вздохнула Габи, понимая уже, что дерьмо случается, и это именно тот случай.
– Надо вытащить… – начала Беро.
– Хотя бы попробовать… – поправилась она, начиная краснеть.
– Кого и откуда? – спросила Габи, смиряясь с судьбой.
– Пять человек, – замялась вдруг Беро. – Одна из них моя двоюродная сестра Катя. Она… Она слабый маг, но хороший физик. Работала в лаборатории у Василия. Ее схватили вместе с еще двумя учеными… Они с дуру решили развернуть лабораторию на новом месте. Их там и накрыли. Остальные ничего не знали. Думали, что просто еще один частный исследовательский центр по биофизике. Но они трое знали.
– Давно их схватили? – решила уточнить Габи.
– Три дня, как раз тогда, когда я почувствовала беду.
– Ты сказала их всего пятеро. Кто еще?
– Двое магов… У них высокий потенциал, но они практически ничего не умеют. Подростки.
– Тогда, как их нашли?
– Их родители к психиатрам водили, – объяснила Беро. – Нашли по записям. Схватили накануне нашей встречи с Максимом. У него свои люди везде есть… Были. Работали втемную. Среди прочего отслеживали этих ребят.
– Понятно, – тяжело вздохнула Габи. – Где их держат, известно?
– Известно… Но там охрана… Много охранников.
«А ты говоришь, репетиция войны! – грустно усмехнулась Габи. – Это она и есть. Полномасштабная война!»
[1] Naïs (Наис) -, уменьшительные от Anaïs (Анаис).
[2] Здесь в одном предложении обыграны две широко известные латинские фразы: (1) Eггаге humanum est – «Людям свойственно ошибаться», и (2) Homo sum, humani nihil a me alienum puto – «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо».
[3] Куверт – термин, обозначающий полный набор предметов для одной персоны на накрытом столе.
[4] Яйца-пашот – традиционное французское блюдо на завтрак из разбитых яиц, помещенных в горячую воду, иными словами, сваренных без скорлупы. При таком способе приготовления получается мягкий кремообразный желток, окутанный лепестками белка.
[5] Байоннская ветчина, или Байоннский жамбон – сыровяленый свиной окорок, производимый в окрестностях Байонны на юго-западе Франции.
[6] Флан – открытый пирог, часто с основой из песочного теста или бисквита. Начинка может быть как сладкая, так и не сладкая (из овощей, мяса, рыбы, сыра).
[7] Бонтон (фр. bon ton – хороший тон) – хорошие манеры, светская учтивость в словах и в обращении.
[8] Bià (Бья) – фриульское уменьшительное от Бланка (Бланш). Фриульский язык (также восточный ретороманский) – язык фриулов, один из романских языков. Распространён на территории северо-восточной Италии в историческом регионе Фриули – на большей части современной области Фриули – Венеция-Джулия и в восточных районах области Венето. В АИ империи Франков – восточный регион.
[9] В Древнем Риме криптой называли любое сводчатое подземное или полуподземное помещение.
[10] Инсайт (англ. insight – понимание) – это внезапное озарение, которое помогает человеку найти решение какой-либо задачи. Синонимы слова инсайт – прозрение, откровение, постижение.
[11] Эффект Ирвина – психологический эффект, заключающийся в завышении (переоценивании) значимости и/или вероятности наступления желательного результата и занижении (недооценивании) вероятности нежелательного исхода. Назван в честь американского учёного-психолога Фрэнсиса У. Ирвина (1905—1985).
[12] Нюкта (от др.-греч. – «ночь») – божество в греческой мифологии, персонификация ночной темноты.
[13] НМН – Неприметное место номер девять.
[14] Юпитер Виктор (Iuppiter Victor) даровал победу.
Глава 6
Глава 6. Май-июнь 1940
1. Габи
Следующие три дня слились в непрерывную череду срочных и неотложных дел. Важных дел, секретных и, разумеется, опасных. Был даже соблазн «сходить» домой и привести подмогу, но Габи искушению не поддалась, здраво рассудив, что делать этого нельзя. Одних нельзя было позвать, потому что непосвящённые должны оставаться в неведении, что она способна ходить между мирами. Слишком серьезный секрет, чтобы делиться им «со всеми подряд». Другие, – те же Анатолий и Борис, – к такому экстриму были просто не готовы. И себя угробят, и других подведут. Оставался один лишь Трис, но рисковать правящим герцогом и главой клана было бы с ее стороны абсолютно безответственным поступком. Она и собой-то рисковала вопреки собственному пониманию воинской дисциплины. Но не «вписаться» оказалось выше ее сил, и возможность оставить все, как есть, – предоставив несчастных своей судьбе, – даже не рассматривалась. А раз так, рассчитывать оставалось лишь на себя и двух своих спутниц. Они, разумеется, тоже, как здесь говорят, не лыком шиты, но три сильно ослабленных этим Миром волшебницы против трех десятков вооруженных огнестрелом бойцов, это крайне рискованный расклад. А ведь у противника не только обычные стволы. У них, по данным разведки, есть так же пулеметы и подствольники, и много других весьма опасных инструментов войны. Однако боишься или нет, а делать все равно придется. Поэтому первым делом они подготовили «транзитный» лагерь.
Габи не хотела тащить всю толпу беженцев в замок Сковьи. Нечего им там делать, потому что о чем не знаешь, о том никому и не расскажешь. Однако переправить их сразу в подвалы палаццо Коро, тоже не получалось. Слишком много лишних движений, как сказал в подобной ситуации Иммануил Кант[1]. И тогда она взяла за основу довольно-таки рискованный план пошаговой реализации. Опасен ее план был тем, что случись с ней какая-нибудь настоящая неприятность, и тем, кто окажется в это время на берегу горного озера, придется выживать, как получится, поскольку ни вернуться в свой Мир, ни перейти в Мир Габриэллы Мишельер самостоятельно они не смогут. Но война на то и война, чтобы рисковать и брать на себя ответственность. А она, вообще, не просто так погулять вышла, а полноценный военный вождь. Риск для нее – это часть общественного договора. Поэтому сначала они заготовили на берегу озера дрова и продукты, а потом, оставив в Мире Сковьи баронессу де Бриенн, которая должна была принимать беглецов, отправились с Беро в Россию, чтобы провести первый этап спасательной операции. И в этом смысле, им очень повезло, что они имели дело с профессионалом. Максим Суворин никого не подвел, ни себя, ни спасателей. Он смог собрать и доставить к месту встречи людей и имущество, не притащив за собой хвост и не обнаружив себя каким-либо другим способом. И когда Габи и Надя переместились в точку встречи, на поляне в лесу стояли уже несколько больших внедорожников, – Range Rover, два Land Rover Discovery и еще, кажется, Nissan Patrol, – и три укрытых брезентом двухколесных прицепа. А рядом с ними толпился порядком напуганный народ, включая женщин и детей. Совсем мелких, впрочем, среди них не было, но тем не менее, дети есть дети, и в такого рода делах, как эвакуация в условиях войны и террора, они обычно создают массу проблем.
– Так, народ! – Пора было переходить к делу, и, проверив округу поисковым заклинанием, Габи подняла голос, чтобы ее могли слышать все собравшиеся.
– Слушайте меня. – сказала она, обращаясь ко всем сразу. – Первое! Очень прошу не психовать. Мы всех вытащим. Никто не пропадет! Просто не мешайте! Второе. Женщины и дети собираются в группы по трое или четверо. С них и начнем эвакуацию. Мужчины пока отцепляют прицепы и выстраивают их линией вон там! – указала она рукой. – Начали! Акиньшина, ты остаешься за старшую!
Следующие полчаса Габи строила порталы и переводила группы людей в Мир Сковьи. Там их принимала Надежда, а Габи возвращалась за следующей группой. И так раз за разом. Довольно утомительно, если честно, и ведь это был всего лишь первый этап спасательной операции, потому что самым тяжелым оказалось перетаскивать на Ту Сторону автоприцепы, загруженные до такой степени, что даже с «Рукой Геракла» сдвинуть их с места было немалым подвигом. И тем не менее, не зря говорится, что глаза боятся, а руки делают. Солнце едва перевалило за полдень, а люди и груз уже находились около костров промежуточного лагеря.
Теперь у Габи было два варианта действий: или перевезти всех в подвалы палаццо Коро и только после этого начинать атаку на особняк, в котором держат пленников, или сначала освободить людей из плена, и лишь затем начать планомерный переход в Мир Франконии. И решающим в этом вопросе стал фактор времени. Атаку можно было проводить только ночью, а до тех пор оставалось еще, как минимум, семь-восемь часов.
«Успеем!» – решила она и присела на валун, чтобы выпить чашечку кофе и выкурить сигарету.
С того места, где она сидела, открывался отличный вид на бивак. Люди сидели на поваленных деревьях, заменявших им скамейки, пили что-то горячее и тревожно переговаривались тихими голосами. Большинство из них даже не были волшебниками и влипли в историю по чистой случайности: из-за своего неуемного научного любопытства или из-за близкородственных связей с теми, за кем была устроена охота. И теперь они должны были покинуть не просто родину, они уходили в иной Мир, в чужую культуру и в «не свое» время. Габи было их жалко, но ей нечего было им предложить, кроме помощи в побеге. А все остальное они уже попробовали.
«Ладно, – решила она, отбрасывая окурок, – слезами горю не поможешь! И дело само себя не сделает, сколько о нем ни думай».
– Подъем, дамы и господа! – Скомандовала она, поднимаясь с камня. – Идем теми же группами. Сразу хочу предупредить. На той стороне замковые казематы, откуда вас станут выводить доверенные люди моего брата. В замке вам оставаться нельзя, так что вас всех посадят в автобус и отвезут в один из наших загородных домов. Постарайтесь ни с кем без нужды не разговаривать, лишнего не говорить даже между собой и не привлекать к себе внимание. Чем более скрытными мы будем сейчас, тем легче вам будет позже вписаться в наш мир. Надеюсь, это понятно. И еще одно. Нам с моими помощницами надо будет вернуться в ваш мир, чтобы освободить захваченных вашими недоброжелателями людей. Поэтому все, что не сможете поднять сами, пока останется здесь. Мы это позже обязательно перебросим, но не сейчас…
Нельзя сказать, что последние ее слова были восприняты без возражений, но деваться беженцам было некуда, и в конце концов они посчитали за лучшее согласиться. В принципе, она их понимала. Суворин являлся не только умницей и душой любой компании, но и богатейшим человеком. И всё его окружение, те люди, кто сидел сейчас на наскоро поваленных деревьях вокруг костров на берегу холодного горного озера, все они были не простыми обывателями. Это была его семья. Его друзья. Ученые, работавшие в его лаборатории и получавшие за секретность огромные гонорары. Не бедные люди и отнюдь не последние в своем городе, в своей стране, в своем Мире. Им, если разобраться, было куда тяжелее, чем молодым сильным магам, которых Габи провела через портал в феврале. А ведь ребята тоже нервничали и тоже тащили с собой кто сколько мог. Родину с собой не заберешь. Особняки, автомобили и личные самолеты – все это осталось позади, а впереди, – сколько бы и чего им не рассказывали Габи и Трис, – Терра Инкогнита, неизвестная земля и непредсказуемое будущее. А в автоприцепах золото и платина, полотна великих мастеров и прочее все. Ну кроме драгоценностей, наверное, которые, как и личные вещи эти люди предпочтут нести на себе.
«Такой вот аттракцион!»
– Ладно! – сказала она вслух, становясь перед первой тройкой, двумя женщинами и мальчиком подростком, – Двинулись! И помните, идем след вслед и держимся за веревочку.
Отчего-то в прошлый раз они до этого не додумались. До самого простого способа «удержать строй»: до страховочного каната, который бы связывал всех идущих, как альпинистов в горах. Хорошо хоть на этот раз сообразили, и это сильно облегчало им всем жизнь. И беглецам, и проводнику.
– Пошли!
Легко сказать, трудно сделать. Открыть портал и провести через него уставших, напуганных и ни разу не дисциплинированных штатских, наполовину состоящих к тому же из детей и женщин. Один раз, другой, третий. Выматывающая рутина, но Габи, если использовать метафору, единственный ледокол, способный провести гражданские суда через ледовое поле. И она же должна организовать им «тихую гавань» на заключительном этапе маршрута. А значит, оставить первую группу в мрачном, освещенном лишь горящими факелами каземате и стремглав мчаться к Трису с кратким отчетом о случившемся исходе и просьбой как-нибудь разобраться с прибывающими в палаццо Коро беглецами. А потом, – прямо из кабинета брата, – новый переход, и следующая группа эмигрантов, хотя уместнее, наверное, называть их беженцами. И так раз за разом, и все время на нервах. Огромное напряжение, невероятный груз ответственности, и ожидающая ее ночью силовая операция в компании двух сильных, но неопытных и ни разу необстрелянных магесс. Правда, об этом она Трису ничего не сказала. Зачем тревожить человека, который ничем помочь им не может? Упомянула лишь, что немного задержится. Мол, у нее с девочками осталась на Той Стороне еще буквально пара несложных дел, и все, собственно.
2. Вероника/Беро, Май, 1940
Первый бой – это страшно. Нервы и так уже на пределе, а тут еще срабатывает какая-то хитрая сигнализация, которую они с Габи благополучно прошляпили, и начинается стрельба. Оказывается, сраный датчик чего-то там, – то ли движения, то ли массы, то ли еще какой херни, – напрямую связан с автоматическими турелями. Два пулемета калибра 7,62-мм. Два, Карл! И скорострельность у них соответствующая. То ли «Печенеги», то ли еще какие-то скифы. И времени на раскачку ноль, потому что начальная скорость у пули 825 метров в секунду, что для такой короткой дистанции означает «в упор». Но Беро все-таки успела. Выставила сдвоенный щит, – водяное «Зеркало Лигейи» и воздушный «Щит Ахилла», – и ударила «Азотом» сразу с двух рук. Пулеметы снесло вместе с воротами и частью стены, и в пролом сразу же рванула Габи. Двигалась она так быстро, что и не уследить. Била наотмашь, разбрасывая заклятия направо и налево. А потом, и очень скоро, полыхнула чем-то убийственным уже внутри здания, и, едва успевшая отдышаться Беро, поспешила за ней. Она умудрилась «сбросить» едва ли на треть резерва за какие-то несчастные две секунды боя, – два щита и два «Азота», – и сейчас чувствовала полное физическое опустошение. Усталость, как после долгого трудового дня, и дыхалку сорвало напрочь. Но бой-то все еще продолжается, и отдыхать некогда. Да и нельзя.
«Кто не успел, тот опоздал!» – по-франкски, к слову, звучит ничуть не хуже, чем по-русски. Но главное – мысль-то, как ни крути, правильная. Верная и никогда не устаревающая мысль.
Поэтому, преодолев секундную слабость, она сразу же побежала вперед. «Подзарядилась» на бегу от разового накопителя, – «выпила его одним «большим глотком», – и успела, пересекая двор, «погасить» еще одну огневую точку – крупнокалиберный пулемет, рыкнувший, было, из слухового окна левого флигеля, и тут же замолкший, потому что замороженная сталь не стреляет. «Царица ночи»[2] выстрелилась практически случайно, на автомате, но получилась на ять. Впрочем, время, чтобы анализировать боевые эффекты, еще не наступило. Сейчас нужно было воевать, чтобы дело сделать и при этом не сдохнуть. Этим Беро и занималась следующие восемь минут и двадцать три секунды, погасив один за другим все пять накопителей и израсходовав в бою девять боевых артефактов: семь атакующих и два щитовых.
