Текст книги "Коннетабль (СИ)"
Автор книги: Макс Мах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
В действительности дела принцессы обстояли не настолько плохо, как это могло показаться, если не знаешь, на что смотреть, или не умеешь заглянуть туда, куда следует. Пока маршалы и многозвездные генералы надували щеки, готовясь возвести на престол своего протеже, в низовых армейских структурах зрел заговор майоров и полковников. Небезызвестный capitaine de corvette Гийом де Ламот-Уданкур, с начала осени представлявшийся герцогом Сентонжа, нашел выход на нескольких старших офицеров в бригаде парашютистов, спецназе Главного Командования и в корпусе морской пехоты. Эти майоры и полковники, – в большинстве своем нетитулованные дворяне и крайне слабые маги, – неожиданно получили предложение, от которого было невозможно отказаться. Им посулили высокие звания, громкие титулы и большие деньги всего лишь за то, что они выполнят свои воинский долг и поддержат легитимную власть. Командиру батальона сил специального назначения гораздо проще отказаться от выполнения преступного приказа какого-нибудь маршала, если ему пообещали, что после попытки государственного переворота, маршал этот перестанет числиться среди живых или, как минимум, вылетит из армии, как пробка из бутылки. И точно так же этому скромному дворянину будет несложно вывести из казарм свой батальон под предлогом защиты легитимной власти и неотъемлемого права принцессы-наследницы занять трон своих предков.
Насколько было известно Беро, в столице было уже семь воинских частей, которые в день Икс поддержат принцессу, а не кого-то из других кандидатов, среди которых, к слову сказать, еще летом объявилась новая и полностью неожиданная фигура. О герцогине Алансонской никто в Свете не думал, как о серьезном кандидате в императрицы. Она в глазах публики явно выглядела даже слабее Эвы Сабинии, хотя, кажется, куда уж слабее-то. Но обыватели, – титулованные или нет, – ничего не знали о заговоре шевалье де Марбёфа и стоявшего за его спиной барона д’Эрваля. Конечно, у д’Эрвалей не все получалось так гладко, как задумывалось. Герцогиня Перигорская совершенно неожиданно для всех и как-то уж очень быстро вышла замуж за тана Мишельера. К тому же экспертиза показала, что завещание отца Марии было подделано, и значит Селин являлась законнорождённой дочерью своего отца, хотя это уже и не имело особого значения. Герцогство Перигор слилось с кланом Мишельер, восстановив древнее единство, во главе которого стоял теперь правящий герцог Тристан Перигор-Мишильер. Однако у д’Эрвалей и без того хватало возможностей, чтобы переиграть свою судьбу. Они все еще не догадывались, что их грязный секрет раскрыт, ведь никто не пришел за их жизнями. Однако пришло время это исправить, и разговор сейчас шел именно о том, чтобы начать активную фазу операции, первым шагом которой станет тихое устранение д’Эрвалей.
– Предлагаю, – вступила в разговор Бья, сидевшая в сторонке и до сих пор не выдавшая ни одной реплики, – оставить это дело мне и Беро. Возьмем с собой тройку Пьера-Армана, они все, как и мы, умеют «закрываться», так что телепаты нам нипочем. Навестим ночью отель де Карнавале. Особняк небольшой, я его уже неплохо изучила. А ты? – повернулась она к Беро.
– Знаю, видела, согласна, – коротко ответила Вероника. – Войдем тихо, убьем небольно и растворимся в ночи.
– Звучит готично… – Усмехнулась Габи.
Наверное, вспомнила какой-нибудь анекдот или просто представила себе, как станут диверсанты растворяться в ночи.
– Романтика – наше все! – улыбнулась Беро, снижая градус напряженности.
– Сегодня ночью? – уточнил Трис, явно делая какие-то расчеты в уме.
– Не вижу смысла откладывать, – чуть пожала плечами Бья. – Группа Пьера-Армана уже неделю живет у меня в палаццо Нуово. Выйдем в полночь, закончим до рассвета.
– Согласна, но! – подняла Габи вверх указательный палец. – Но я на всякий случай выставлю прикрытие. Тройку Эмиля на площади Regnum Francorum[19] и тройку Элизабет на улице Тюрингов[20]. Береженых и боги берегут.
– Нет возражений, – после секундной паузы согласилась Беро. – Сегодня ночь. Час после полуночи.
– Отлично, – поддержал идею Зандер. – Но, если мы кончаем их сегодня, то надо бы поспешить с основной операцией.
– Вариант «Карнавал»? – предложила Габи.
– Сегодня семнадцатое, а бал назначен на ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое, – напомнил Трис. – Успеем?
– Лучше бала-маскарада в императорском дворце случая не предвидится, – внесла свою лепту Бья.
– Похоже на экспромт, – поморщился Зандер. – Не люблю экспромты.
– А у меня вся жизнь – один сплошной экспромт, – кисло улыбнулась Габи. – И ничего, пока жива.
– Хочу напомнить, что праздник Сатурналий никак не импровизация, – Беро было очевидно, что чем быстрее они произведут переворот, тем лучше, потому что, во-первых, фактор неожиданности, а во-вторых, в таком деле лучше упредить, чем потом догонять. – Мы вариант «Карнавал» отрабатывали, планы готовы, люди на месте. Надо будет только выдернуть «Бога из машины»[21] и вперед с песнями.
Под грифом «Бог из машины» скрывались «друзья с той стороны» – Теа д'Агарис и Август Сан-Северо. Об их существовании знали не все присутствующие на совещании, и хорошо, что так. Туз в рукаве никогда не бывает лишним.
– Я попрошу у принцессы еще два приглашения, – улыбнулась в предвкушении Габи. – Родня, как никак.
– Значит, решено! – подвела черту новый коннетабль герцогства Перигор-Мишильер Бланш Мишельер баронесса де Бриенн. – Готовим силы к двадцать третьему.
3. Габи
Бал-маскарад в императорском дворце изначально задумывался, как грандиозный праздник, и никто при дворе не скрывал того, сколько денег и усилий было вложено в его организацию. Возможно, это кого-то удивляло. Все-таки Сатурналии не самый важный праздник из тех, что отмечают в империи. Однако, по слухам, причина этого была одновременно простой и грустной: скорее всего, это будет последний праздник, организуемый при дворе Карл II. Впрочем, до последнего времени это было неточно и, разумеется, неофициально, тем более что последние полгода император практически не появлялся на публике. Последний по времени Малый Прием состоялся в начале июля 1940 года и был отмечен невероятной для империи франков краткостью. Все знали, что император Карл болен и, соответственно, никого не удивило, что он появился на собственном приеме всего на полчаса. Поэтому большинство придворных считали, что он не появится на бале-маскараде. Слишком веселое действо для такой грустной ситуации.Все встало на свои места буквально за пять дней до назначенной даты. Министерство двора неожиданно распространило официальное извещение в ранге императорского эдикта, в котором сообщало, что открытие бала состоится не в восемь вечера, как обычно, а в девять, поскольку открывать его будет его императорское величество Карл II лично. Теперь всем все стало понятно, император собирается попрощаться с поддаными, оттого и размах мероприятия, на которое приглашено около тысячи гостей.
– Он знает? – спросила Габи, когда они с принцессой остались одни.
– Знает, – тихо и не без грусти в голосе ответила Эва Сабиния. – Я ему все рассказала, и он меня… нас полностью поддержал. В своем выступлении он затронет тему преемственности и напомнит, что его наследницей являюсь именно я. Это делу не поможет, но даст нашим противникам шанс подумать о том, что с перехватом власти спешить не надо.
– Было бы хорошо, если бы твой отец подписал какой-нибудь знаковый документ, – предложила Габи. – Сама понимаешь, в таком деле одного завещания недостаточно.
– Он его написал и подписал, – тяжело вздохнула принцесса. – Сам предложил. Ордонанс[22] о передаче власти вследствие невозможности продолжать эффективное правление. Но ты же понимаешь, что подписи свидетелей и Государственную печать можно будет поставить только после переворота.
– Да, пожалуй, – согласилась Габи. – Неправильно это, но делать нечего. Если не мы их, значит, они нас.
Помолчали. Габи закурила, а Эва Сабиния пригубила бокал с шампанским.
– Не пей много! – предупредила Габи. – Сейчас тебе, как никогда, нужна ясная голова.
– Хорошо, мамочка! – почто огрызнулась принцесса, но свой бокал все-таки отставила в сторону.
– Вот и славно! – Вывести Габи из себя надо уметь, да и то придется постараться.
– Как прошло с д’Эрвалями? – спросила через минуту переставшая дуться Эва Сабиния.
– Все, как и обещала Беро, – усмехнулась в ответ Габи. – Вошли, никого не потревожив, убили обоих во сне… Впрочем, перед тем, как раствориться в ночи, они обыскали кабинет и вскрыли сейф. Бумаг много, разбираться долго, так что пока отложили до лучших времен.
Ответила, вроде бы, вполне исчерпывающе, но ощущение было такое, словно отвечает совсем не на тот вопрос. Как если бы, он не был произнесен вслух, но подразумевался, о чем бы они сейчас ни говорили.
– Нервничаешь? – спросила Габи после довольно-таки длинной паузы. – Боишься?
– Нервничаю, – призналась Эва Сабиния. – Боюсь.
– Чего?
– Не знаю даже, что сказать, – пожала плечами принцесса. – Всего, наверное. Что не получится, или получится, но совсем не то, что задумывалось. Короны боюсь, и того, что свергнут нафиг, тоже боюсь. Что вас всех втянула, а сама не справляюсь… Недотягиваю… Недостойна…
– Эк тебя повело!
– А ты нет?..
– Я?
«А что я? – спросила себя Габи. – Боюсь ли я? Пожалуй, что нет. Но, если не боюсь, тогда, что? Наверное, просто опасаюсь, что что-то пойдет не так. Что вмешается случай или неучтенная нами злая воля. Да, мало ли что?»
Однако, следовало признать, заниматься изобретением неприятностей ей было недосуг, а разрешать проблемы она предпочитала по мере их поступления. Все, что можно было просчитать, они уже просчитали. И все возможные гадости предусмотрели заранее, решив, что будут делать тогда и там, где и когда что-то пойдет не так. Так был ли смысл мусолить не случившиеся болячки и умирать от несостоявшихся ран? По-видимому, не было, вот она и не страдала дурью.
– Все будет хорошо, – сказала она принцессе. – Верь мне, Эва. Ты будешь править!
– Вместе с тобой!
– Вместе со мной, – согласилась Габи. – И вот что, красавица. С сегодняшнего дня будешь спать с Трисом. Ты просто обязана как можно скорее забеременеть. Роду нужен наследник!
– А ты? – сразу же уцепилась за актуальное принцесса.
– А что я? – «удивилась» Габи. – Я, милая моя, уже неделю не предохраняюсь. Серафина говорит, должно получиться. Я за династию, а ты как думала?
– Я думала, будешь тянуть…
– Значит, ты меня плохо знаешь. Но у нас будет время…
– Жемчужная женщина боится тебя, – неожиданно сказала принцесса. – Сначала у вас был конфликт, потом нейтралитет, а теперь… Даже не знаю, что и думать.
– Эва, – Габи понимала, что рано или поздно, но этот разговор все равно состоится. Принцесса была умна и ее чуткость к нюансам была похожа на некий никогда никем не озвученный Дар. Должна была почувствовать, могла ухватить неуловимое нечто. Но довольно долго сдерживалась.
«Отчего же заговорила сейчас?» – спросила себя Габи.
«Оттого, наверное, что по краю ходим», – ответила она сама себе.
– Вот, что Эва, – сказала она вслух, – я могу рассказать, но не всякое знание к добру. Оно тебе точно нужно? Ты в этом вполне уверена?
– Нужно, – принцесса смотрела ей прямо в глаза и не отводила взгляд. – Наверное, нужно, но пока не услышу, как знать?
– Тоже, верно, – согласилась Габи.
– Тва’А! – позвала она, переходя на дж’анг. – Можешь показаться? Я к тебе не подойду и не оскверню своим дыханием твою святость. Но принцесса нуждается в том, чтобы ты или разрешила ей знать, или запретила.
– Что это за язык? – спросила Эва, но вместо ответа Габи кивнула в сторону дальнего конца комнаты.
– Здравствуй, принцесса! – поздоровалась Жемчужная женщина, принципиально не обращавшая внимания на сидевшую в кресле Габи.
– Я разрешаю знать, – сказала она через мгновение. – Твоя подруга… Я не могу долго находиться в одном с ней помещении. Не должна, но теперь, наверное, придется. Слушай ее, она объяснит.
И все, собственно. Появилась на тридцать секунд, сказала то, что должна была сказать, и исчезла, словно и не было.
– Разрешение получено, – усмехнулась Габи. – Но я тебе лучше покажу. Иди ко мне!
Габи встала из кресла, взяла подошедшую к ней Эву Сабинию под руку и начала строить портал.
– Ничего не бойся! – сказала она принцессе. – Иди рядом со мной и не пытайся отойти. Лучше всего закрой глаза, я тебя поведу.
Они прошли порталом и вышли к замку Сковьи у горного озера.
– Можешь открыть глаза.
– Вау! – восхитилась принцесса. – Где это мы? Это Альпы? Ты умеешь открывать порталы?
– По порядку, – усмехнулась в ответ Габи. – Я умею открывать порталы, но не такие, о которых ты, верно, читала в умных книгах. Те порталы другие, но их, я думаю, мы сможем освоить после победы, если, разумеется, позволит магический фон нашей Земли.
– Нашей? – переспросила Эва Сабиния. – А что, есть и другие?
– Попробуй колдовать, – предложила Габи вместо ответа на вопрос.
– Ух ты! – принцесса была не просто удивлена, она была поражена. – Это…
– Это иной Мир, Эва, – объяснила ей Габи. – Не наш, чужой. И таких Миров много. Это всего лишь один из них.
– Портал между мирами… О таком я никогда не слышала.
– Пойдем в замок, – предложила Габи. – Он принадлежит моему деду, но он разрешил мне приводить гостей.
– А твой дед, он кто?
– Хороший вопрос, – улыбнулась Габи. – Мой дед принадлежит к тому же народу, что и твоя Жемчужная женщина. Я ношу его кровь… Продолжать?
– Еще как! – Глаза Эвы Сабинии вспыхнули нешуточным интересом. – Я хочу знать все-все-все!
– Ну, то, что можно… Пожалуйста! – закончила она просьбой свой всплеск экзальтации.
– Как скажешь! – Пора было посвятить будущую императрицу в некоторые тайны бытия…
4. Беро
Когда Бья рассказала ей, как ходила с Габи на Ту Сторону, Беро так раззавидовалась, что даже самой стало стыдно. Поссорилась с Габриэллой, наговорив своей любимой женщине всяких гнусностей, потом плакала и просила прощения. Сама от себя не ожидала, но факт, что называется, на лицо: стояла перед Габи на коленях и рыдала, размазывая сопли. По правде сказать, с ней случилась настоящая истерика, чего она от себя никак не ожидала. Но все когда-нибудь случается впервые, вот и с ней приключилось. Потом, разумеется, помирились, и она успокоилась. Примирительный секс творит чудеса, помог и на этот раз. И с чего, спрашивается, такой ажиотаж? Ну сходили девчонки без нее в гости к Теа и Августу, и это причина, чтобы портить нервы себе и другим? В общем, ей было стыдно, но, кажется, Габи тоже расстроилась, и теперь уже она просила прощения. Просто детский сад какой-то, а не придворная жизнь. Однако было во всем этом и кое-что хорошее. Такой гаммы «высоких» чувств Беро у своей женщины никогда еще не видела, и означать это могло только то, что болезнь отступает. И, значит, Габи не превратится в хищника и не станет темным охотником. Просто гора с плеч, если честно. А все остальное – тлен и вселенская глупость, потому что в гости к Теа они сходят еще не раз и не два. Как говорится, будет день – будет пища.
А пока суд да дело, она оделась на бал в потрясающее платье из синего атласа и голубого шелка, нацепила на себя едва ли не килограмм золота, индиговых топазов и синих сапфиров. А еще у нее был палантин из меха рыси, и везде, где только можно, – в платье и палантине, – были запрятаны зелья. Ничего, кроме зелий, во дворец было не пронести, но она же шла не куда-нибудь, а на бал, вся организация которого лежала изящных плечиках принцессы Эвы Сабинии. И не было ничего удивительного в том, что, приехав чуть раньше, Беро заглянула в апартаменты своей «ну очень близкой подруги». Любовницами они уже не были, но кто еще об этом знал? Так что визит получился вполне легитимным. А там, в апартаментах, она быстренько распихала по вшитым в одежду ножнам и потайным карманам пару зачарованных клинков и несколько артефактов защитного действия, не считая накопителей. Впрочем, часть из этих вещей она вскоре «передарила» Теа и Бья, им ведь тоже нужны и накопители, и артефакты. Так что их стало уже трое вооруженных. И надо сказать, ничего из этого лишним для них не стало. Боевые маги умеют сделать из жизни приключение, получилось это и у них.
– Виконтесса! – приветствовал ее поклоном Артур Делькамбр, кузен кузена кузины Марго.
Тоже Мишельер каким-то боком, а на самом деле Виктор Берг – студент экономист из Петербурга. Однако здесь и сейчас важны были не его познания по экономике и финансам, а его одиннадцатый ранг в стихии Воды и девятый – в стихии Земли. Ётун – довольно редкая птица, а хорошо подготовленный ётун – это тот еще магический танк.
– Рада видеть вас, барон! – улыбнулась парню Беро. – Как поживает ваша супруга?
– Спасибо, она благополучна, но, учитывая ее положение, ей было лучше остаться в замке.
Виктор был женат на двоюродной сестре Беро Кате, являвшейся одной из сотрудниц лаборатории Василия Орлова. Хороший физик и красивая женщина, но слабый маг, она была лет на пять старше студента-экономиста, но вот ведь как случается, вынужденная эмиграция сблизила этих двоих и, в конце концов, они поженились, хотя и по залету. Впрочем, ребята не расстроились. Напротив, у них были неплохие шансы на то, чтобы их дети родились сильными волшебниками, а это дорогого стоит. Опять же земляки, выходцы из одной страны и одной культуры. А разница в возрасте у магов, как они поняли уже здесь, во Франкии, вообще, вопрос второстепенный. Даже родив Виктору пару-другую детей, Катя еще долгие годы будет выглядеть даже не на свои родные двадцать пять, а на те двадцать, на которые выглядит сейчас.
– Как они там?
Там – это в шато д’Агремон, куда эвакуировали страха ради всех нонкомбатантов, чтобы не пострадали случайно в ходе переворота и возможной гражданской войны.
– Да, вроде бы, ничего, – чуть пожал плечами барон Делькамбр. – Климат отличный, условия замечательные, да и компания неплохая.
Последней к компании присоединилась резко забеременевшая еще в сентябре герцогиня Перигор. Она была уже в курсе их тайн и секретов, но боевой маг из нее, тем более, беременной – никакой, зато в смысле представительства она персона первой величины. И, если что, будет кому возглавить герцогство в изгнании. Впрочем, это касалось не одной лишь Марии. В далекие безопасные дали отправилась так же Анаис княгиня Трентская, и тоже, что характерно, непраздная.
«Просто безумие какое-то! – признала Беро. – Все вдруг захотели размножаться… Может быть, и мне не помешает размножиться?»
Жених у нее уже был. Хороший, годный мужчина, не претендующий ни на ее тело, ни на ее стиль жизни, ни на ее будущих детей, которым был готов и, более того, желал дать свое имя. Брачное соглашение с Герцогом де Гонди, сулившее ей полную свободу и «сплошные плюшки» было уже пару месяцев, как готово, так чего ей ждать милостей от природы?
«Взять их – вот наша задача![23]» – Лозунг ей нравился, хотя, помилуй ее Мнемозина, она не помнила, кто и по какому поводу его сформулировал. Но мысль была интересная и даже, более того, многообещающая.
«Захватим власть, сразу же пойду замуж! – решила, продвигаясь по залу и расточая улыбки «всем встречным и поперечным». – Замуж, замуж… и пусть Трис заделает мне ребеночка! Нечего больше тянуть! Я тоже хочу!»
Это было внезапно посетившее ее желание нормальности, и ничего экстраординарного она в этом желании не нашла. Все было правильно, в особенности, на пороге войны. А момент истины, между тем, приближался так быстро, что от скорости захватывало дух.
В 21.00, как и было запланировано, в Зале Приемов появился император. Беро не знала, какими зельями его накачали и какими обвесили артефактами, – не ее зона ответственности, – но выглядел он достойно. Двигался без видимых затруднений, держал на лице маску уверенной доброжелательности, смотрел спокойно и, как бы даже, свысока, то есть, так, как смотрел на всех без исключения людей всю свою жизнь. Да и выглядел сейчас Карл II много лучше, чем все последние недели, намекая этим всем, кто не был посвящен в «тайны Мадридского двора», что император «еще о-го-го» и, вообще, у него ремиссия и «не дождетесь».
Он проследовал к трону, вынесенному по такому случаю из тронного зала, сел, оглядел притихших гостей и произнес – без бумажки, – двадцатиминутную речь на тему «давайте жить дружно», не забыв напомнить широким массам аристократии, кому он завещал трон и корону, и кого он хотел бы видеть своим приемником. Все это время Эва Сабиния стояла рядом с троном, а когда император закончил говорить, пожелав всем собравшимся хорошего праздника, проводила его до двери во внутренние помещения дворца и скрылась там вместе с отцом.
Это был сигнал к началу активной фазы переворота. Сейчас Эва под охраной двух магов-телохранителей и одной из своих доверенных подруг спустится в кордегардию[24] дворцовой стражи, где ее ожидают вызванные туда командиры гвардейских манипул[25], начальники ночной и дневной стражи и специальные агенты службы безопасности, отвечающие за личную охрану императора и его дочери. Принцесса передаст им письменный приказ императора и объяснит на словах, что, собственно, ожидают от них она и ее отец. А приказ был прост: закрыть дворец, приведя в действие план «Осажденная крепость», и заблокировать парадные залы, изолировав жилую часть дворца. Гости, таким образом, окажутся отрезанными от внешнего мира. Они не смогут покинуть дворец или передать вовне какое-либо сообщение. Верно и обратное: никто без боя не сможет проникнуть в императорский дворец и, уж тем более, передать что-либо оказавшимся внутри людям.
Одновременно, на лестницы, ведущие в парадные залы, к воротам во внутренний двор и в коридоры, связывающие парадную часть дворца с личными апартаментами императорской семьи и служебными помещениями, выйдут «слуги» и «служанки» – семнадцать молодых, но хорошо подготовленных боевых магов из Лидо-ди-Остия, тайно прибывших в столицу еще прошлой ночью. Кузина принцессы герцогиня да Варано делла Ровере вышла из Зала Приемов через боковую дверь как раз тогда, когда зал покинула Эва Сабиния. Эти парни и девушки подстрахуют гвардейцев и дворцовую стражу. И, наконец, ожидавшая принцессу сразу за дверью ее личный секретарь Изабо д’Авогур, получив отмашку, передала по телефону кодированные приказы на начало активных действий воинских частей и боевых групп.
«Что ж, сохрани нас Юпитер Фульгур[26]!» – Беро бросила быстрый взгляд на Габи, и та ответила ей легким кивком. Это означало, что фюрстина де Обирне только что активировала спрятанный в платье хитрый артефакт, который моментально передал кодированный сигнал – «отмашку» – боевым группам Мишельеров и Перигоров, а также боевикам князя Трентского, наемникам-брабантцам, которых прислал отец Анаис, и еще нескольким отрядам наемников и волонтеров из разных экзотических мест.
Сейчас войска столичного гарнизона, – их низовые звенья, – начнут захватывать «почту, телеграф и вокзалы», а также перекроют движение по мостам и главным городским магистралям. Встанет железная дорога, так что никто в ближайшие часы, а то и сутки, не сможет ввести в город армейские эшелоны. Прекратятся полеты с обоих гражданских и единственного в столице военного аэродрома. Будут блокированы около тридцати городских замков знати, из тех, в которых нет сильных магов. Пройдут аресты чиновников высокого ранга, генералов и прочих «шишек», поддерживающих притязания на трон обоих сильных кандидатов: графа Валуа и герцогини Клер д'Ив де Баве. Сами же эти двое и их ближайшая родня и клевреты находятся сейчас в императорском дворце, ничего не зная о перевороте и не имея возможности вмешаться в события. Впрочем, их тоже не оставили без внимания. Они зона ответственности Габи, Беро и их немногочисленных родственников. В зале и вокруг него сейчас находится слишком много сильных магов, и оставить их без присмотра и возможности нейтрализовать было бы в высшей степени легкомысленно. Поэтому все, кто в курсе происходящего, перегруппировываются и перераспределяются по залу, чтобы занять наиболее выгодные позиции и держать в поле зрения основных игроков. Сама она, подав условные знаки тем, с кем находилась в связке, направилась к принцессе Клариссе.
– Ваше высочество, – уважительно поклонилась кузине самой Эвы Сабинии, – не могли бы вы уделить мне пару минут вашего драгоценного времени для приватной беседы?
– Это так срочно? – несколько растерялась женщина, не привыкшая принимать решения быстро, но, главное, самостоятельно.
– Да, – этот разговор очень важен именно для вас, ваше высочество, – и его не стоит откладывать.
– Могу я присоединиться к вашей беседе, виконтесса? – Отец принцессы герцог Гиллис увидел бедственное положение своей дочери и, стремительно вынырнув из толпы гостей, успел прийти к ней на помощь.
– Ну, разумеется, герцог! – лучезарно улыбнулась ему Беро. – Давайте отойдём в тихое место… Да вот, хотя бы, в ту гостиную откуда сейчас вышел слуга с подносом.
Предложение смотрелось логичным и в меру спонтанным.
– Да, пожалуй, – согласился герцог. – Прошу вас, дамы!
Дамы, – обе две, – взмахнули веерами и вслед за герцогом направились в гостиную, где все уже было приготовлено к встрече «дорогих гостей». Две-три ничего не значащие реплики, улыбка, взмах веером и два десятка неторопливых шагов, и вот они уже в маленькой уютной гостиной, меблированной так, чтобы уставшие от танцев гости могли здесь присесть, выпить шампанского или съесть какую-нибудь тарталетку.
– Так о чем… – Но договорить герцог не смог. Динамический удар воздушным кулаком в темя отправил мужчину в глубокий обморок, а, вынырнувший откуда-то сбоку слуга прикрыл дверь и, вернувшись к герцогу вколол тому обычное сильное снотворное.
Ну, а с принцессой разобралась сама Беро.
– Не ори и останешься жива! – сказала она жестко и для надежности чуть сжала воздухом горло девушки. – Один укол со снотворным, и все, собственно. Вредить тебе мне не резон, но надо убрать тебя с шахматной доски.
Взяв со стола спрятанный там за посудой шприц, она в три быстрых шага приблизилась к Клариссе и ввела ей снотворное в шею. Все то же самое можно было сделать с помощью магии, но Беро берегла силы. Ночь только начиналась, и никто не мог знать, сколько и какой магии ей понадобится в продолжении бала.
«Интересно, – подумала она, выскальзывая из гостиной, – сколько продлится неведение? Когда и кто первым заорет «Караул»?»
Однако пока все было спокойно. Бал продолжался. Играла музыка, в центре зала кружились пары. Исчезли только Кларисса и ее отец, граф Валуа и еще несколько персон из первого списка.
«Что ж, начало положено!»
Беро высмотрела в толпе очередную жертву и, подойдя к генералу де Бацу, пригласила его на танец. Сама виконтесса Берунико де Габардан де Парлебоск, скандально известная красавица, которая, как говорят, спит с обоими Мишельерами, и с братом, и с сестрой. Пригласила на танец, и кого? Самого молодого генерала империи – командующего дивизией парашютистов и сильного боевого мага, поддерживающего своего родственника графа Валуа.
– Пригласите даму на танец, генерал! – улыбнулась ему Беро.
– Не думаю, что это хорошая идея, – усмехнулся в ответ генерал. – Тем более, я не ангажировал вас ни на один из танцев.
– Жаль, – еще более лучезарно улыбнулась ему Беро. – Но ничего не поделаешь, придется все-таки пригласить.
– С какой стати?
– Взгляните на свою супругу, генерал…
– Хотите, чтобы я приревновал к этому хлыщу?
– Ни в коем случае, – Беро смотрела генералу прямо в глаза и не отводила взгляд. – Просто, если вы не пойдете со мной, партнер вашей супруги свернет ей голову.
– Что за бред вы несете? – вскинулся генерал.
– Не бред, а суровую правду жизни. Ваша супруга, генерал, слабосилок в стихии Воды, а ее партнёр – боевой маг девятого ранга. И не рекомендую вам совершать резкие движения. Вы, разумеется, сильный боевой маг, но я сильнее и подготовлена лучше. Тринадцатый ранг в стихии Воздуха и одиннадцатый – в стихии Воды. Начнете буянить, я вас убью и еще массу народа положу. А толку? Вам ничего не успеть. И жену свою под удар подставите.
Она преувеличивала, разумеется. Лукавила и все прочее, но, в целом, была права. Он, вероятно, все это понимал, но все еще медлил. Наверняка, искал выход. И Беро поняла, что его надо поторопить.
– Если вы окажете сопротивление, генерал, – сказала она, – мне придется бить на поражение. Техники у меня мощные и не приспособленные для боя среди нонкомбатантов. Возьмете на свою совесть все эти жизни?
– Танцевать, я так понимаю, мы не будем.
– Правильно понимаете.
– Куда мне идти?
– Следуйте вот за этим лакеем, – указала она глазами на подошедшего к ним слугу.
– Моя жена?
– Она побудет еще немного в зале, а потом присоединится к вам…
Жестоко? Несомненно. Подло? И это правда. Однако, если не сделать это сейчас, потом все будет только хуже. Империя протянула в относительном покое почти сто лет. Последняя по-настоящему большая война завершилась победой франков девяносто три года назад, но дорого обошлась не только самой империи, но и практически всем странам континента. С тех пор войны, в основном, обходили их стороной. Где-то на границах, где-то на других континентах, но серьезной опасности все эти конфликты не представляли. Такая стабильность во внешней политике и крепкая династия внутри империи обеспечили ей мир и процветание. Но, если начнется передел власти, добром это не кончится. Дай только почувствовать, что преемственность наследования можно оспорить, и все покатится в тартар. Лишив Эву Сабинию ее трона, любой другой претендент откроет сезон охоты всех на всех. Ведь ни принцесса Кларисса, а вернее, ее отец герцог Гиллис, ни граф Валуа, заполучив корону, не будут и вполовину настолько же легитимны, как дочь императора. И значит, не пройдет много времени, прежде чем найдется кто-то другой, кто посчитает, что «плод созрел». Даже в этот раз никто не заметил третьего претендента, но был ли он последним? В конце концов, на смену аристократии может прийти рядовое дворянство вкупе с денежными мешками из простолюдинов. Они рвутся к власти еще с окончания той давней Великой Войны. И сдерживает их лишь легитимность власти императоров, опирающихся на поддержку магической аристократии. Убери из уравнения один из этих элементов и никому мало не покажется. Народовластие – великий соблазн, ей ли Веронике Акиньшиной это не знать, когда она как раз из страны, где за сто лет перепробовали, кажется, все варианты правления, вот только результат оказался, мягко говоря, весьма спорным. Своей новой родине Беро такого счастья не желала.
