Текст книги "Космоконцепция розенкрейцеров или мистическое христианство"

Автор книги: Макс Гендель

Этот период жизни после смерти подобен тому, что имеет место, когда человек тонет или падает с большой высоты. В таких случаях жизненное тело тоже покидает плотное тело и человек в мгновение ока видит свою жизнь, поскольку сразу теряет сознание. Конечно, Серебряная Цепочка не разрывается, иначе возвращение в сознание было бы невозможным.

Когда существование жизненного тела подходит к концу, оно резко ослабевает, как уже описывалось при обсуждении явления сна. Во время физической жизни, когда Эго контролирует свои проводники, в результате такого ослабления прекращаются часы бодрствования; после смерти и ослабления жизненного тела панорама исчезает и человек вынужден удалиться в мир Желаний. Серебряная Цепочка рвется в месте, где соединяются «шестерки» (см. диаграмму 5 1/2), и происходит то же, что и во время сна, но с той существенной разницей, что, хотя жизненное тело и возвращается к плотному телу, оно больше не пронизывает его, а просто парит над ним. Оно плавает над могилой, разлагаясь одновременно с плотным проводником. Поэтому для обученного ясновидящего кладбище является воистину тошнотворным зрелищем, и если бы другие люди могли видеть так же, как он, не потребовалось бы много труда убедить их перейти от нынешнего антисанитарного метода захоронения умерших к более рациональному методу кремации, который возвращает элементы в их первоначальное состояние без отрицательных последствий, присущих процессу медленного разложения.

Исход из жизненного тела очень напоминает отбрасывание плотного тела. Забирается один атом со своими жизненными силами, чтобы потом послужить ядром жизненного тела в будущем воплощении. Так, попадая в мир Желаний, человек приносит с собой атомы-семена плотного и жизненного тел вдобавок к телу желаний и уму.

Если бы умирающий мог оставить все свои желания, тело желаний очень быстро отпало бы от него, освободив его для перехода в Небесный мир, но такого обычно не бывает. Большинство людей, особенно если они умирают в расцвете лет, имеют много связей и интересов в земной жизни. Они не изменяют своих желаний, теряя физическое тело. В действительности их желания часто даже усиливаются, поскольку они страстно жаждут вернуться. Это очень сильно привязывает их к миру Желаний, хотя они, к сожалению, этого не сознают. С другой стороны, люди старые, одряхлевшие и те, кто ослаблен долгой болезнью и устал от жизни, проходят через этот мир очень быстро.

Можно проиллюстрировать это так: зернышко с легкостью выпадает из спелого плода, тогда как в неспелом плоде ему трудно оторваться от мякоти. Так и людям, которые теряют свое физическое тело в результате несчастного случая, находясь в расцвете физического здоровья и сил, людям, активно вовлеченным в физическую жизнь, связанным с женой, семьей, родственниками, друзьями, делами и удовольствиями, умирать исключительно тяжело.

Самоубийца, стремившийся избавиться от жизни и обнаруживший, что он так же жив, как и раньше, находится в самом жалком состоянии. Он наблюдает тех, кого он, возможно, опозорил своим действием, и, что хуже всего, испытывает невыразимое чувство опустошенности. Та часть яйцевидной ауры, которую занимало плотное тело, пуста, и, хотя тело желаний и приняло форму сброшенного плотного тела, оно чувствует себя пустой оболочкой, ибо творческий архетип тела в слое Конкретной Мысли продолжает существовать в виде, так сказать, пустой формы столько времени, сколько должно было жить плотное тело. Когда человек умирает естественной смертью, пусть и в расцвете жизни, деятельность архетипа прекращается и тело желаний занимает всю форму, но в случае самоубийства ужасное чувство пустоты остается вплоть до того времени, когда при естественном ходе событий должна была бы наступить смерть.

Пока индивидуум испытывает желания, связанные с земной жизнью, он должен оставаться в своем теле желаний, а поскольку для его прогресса требуется переход в высшие слои, то пребывание в мире Желаний необходимо становится очистительным, ведущим к очищению от отягощающих его желаний. Как это происходит, лучше всего увидеть, разобрав несколько ярких примеров.

Скупец, который любил золото в земной жизни, так же любит его и после смерти; но он больше не может его накапливать, так как у него теперь нет плотного тела, чтобы его хватать, и, что хуже всего, он не способен даже сохранить то, что скопил при жизни. Он может сесть возле сейфа, охраняя свое драгоценное золото или бумаги, но могут появиться его наследники, с язвительными насмешками над «скупым старым глупцом» (которого они не видят, но который и видит, и слышит их), открыть его сейф, причем, хотя он может броситься защищать свое золото, их руки пройдут сквозь него, и, не зная и не думая о его присутствии, могут тратить его добро, в то время как он будет страдать от горя и бессильной ярости.

Он жестоко страдает, причем страдания его тем ужаснее, что они чисто ментальные,– ведь плотное тело притупляет даже страдания. В мире Желаний, однако, власть страданий абсолютна, человек страдает до тех пор, пока не усвоит, что золото может быть и проклятием. Так он постепенно примиряется со своей участью и наконец освобождается от своего тела желаний и готов идти дальше.

Или возьмем пьяницу. Он и после смерти охоч до горячительных напитков. Выпивки жаждет вовсе не плотное тело. Последнее пресыщено алкоголем и охотно обходилось бы без него. Оно тщетно по-разному протестует, но тело желаний пьяницы жаждет выпивки и принуждает плотное тело принимать ее для того, чтобы тело желаний получило ощущение удовольствия в результате повышения вибраций. Это желание остается и после смерти плотного тела, но у тела желаний пьяницы нет ни рта, чтобы пить, ни желудка, чтобы поместить в него физическое спиртное. Он может пойти и ходит по кабакам, где вводит свое тело желаний в тела пьяниц, чтобы хоть немного зарядиться их вибрациями, но последние слишком слабы, чтобы его удовлетворить. Он может залезть и даже залезает в бочку с виски, но и это ничего ему не дает, ибо в бочке нет тех паров, которые производятся пищеварительными органами пьяньчуги. Это не оказывает на него никакого действия, и он подобен человеку в открытой лодке в океане, восклицающему: «Вода, вода кругом, но ни капли для питья». В результате он страшно страдает. Со временем, однако, он понимает, что бесполезно жаждать питья, которое нельзя получить. Как и многие наши желания в земной жизни, все желания в мире Желаний умирают из-за невозможности их удовлетворить. Когда пьяница очистился от своей привычки, он готов покинуть это состояние чистилища и подняться в Небесный мир.

Мы видим, таким образом, что не мстительное Божество создает чистилище или ад для нас, а наши же собственные, индивидуальные дурные привычки и деяния. От интенсивности наших желаний зависит, сколь долго и сколь мучительно мы от них избавляемся. В упомянутых случаях пьяница не страдал бы от потери своего земного добра. Если оно у него и было, он к нему не привязан. Также и скупец не испытывал бы боли, если бы его лишили горячительных напитков. Можно с уверенностью утверждать, что он и внимания не обратил бы, если бы в мире не осталось ни капли спиртного. Но о своем золоте он очень волновался, как и пьяница о своей выпивке, и потому безошибочный закон дал каждому то, что нужно, чтобы очистить его от грешных желаний и дурных привычек.

Таков закон, символизируемый косой жнеца – Смерти, закон, гласящий: «Что посеет человек, то и пожнет». Это закон Причины и Следствия, который управляет всем в трех мирах, во всех сферах природы: физической, моральной и ментальной. Везде он действует неумолимо, регулируя все и восстанавливая равновесие, когда хоть малейшее действие привело к его нарушению, как и должно приводить всякое действие. Результат может проявиться немедленно или же отсрочиться на годы или на жизни, но когда-нибудь, где-нибудь последует справедливое и полное возмездие. Изучающий должен обратить внимание на то, что действие этого закона абсолютно беспристрастно. Во вселенной нет ни награды, ни наказания. Все является результатом неизменного закона. Действие этого закона будет более полно освещено в следующей главе, где мы обнаружим его связь с другим великим Законом Космоса, также действующим в эволюции человека. Закон, который мы сейчас рассматриваем, называется законом следствий.

В мире Желаний его действие выражается в очищении человека от низменных желаний и исправлении слабостей и пороков, препятствующих его прогрессу, при помощи наиболее подходящего для этой цели страдания. Если человек заставлял страдать других или обращался с ними несправедливо, он будет страдать точно таким же образом. Нужно отметить, однако, что, если человек был подвержен порокам или делал плохо другим, но преодолел свои пороки или раскаялся и, насколько возможно, исправил причиненное другим зло, такое раскаяние, исправление и возмещение очистили его от данных конкретных пороков и злых действий. Равновесие восстановлено, и урок усвоен в данном воплощении, поэтому не остается причины страданий после смерти.

В мире Желаний жизнь проживается примерно в три раза быстрее, чем в Физическом мире. Человек, доживший до пятидесятилетнего возраста в Физическом мире, переживает те же самые жизненные события примерно за шестнадцать лет. Конечно, это лишь общий шаблон. Бывает, что люди остаются в мире Желаний гораздо дольше, чем они прожили в физической жизни. Иногда у людей в жизни бывает мало грубых желаний и им требуется гораздо меньше времени, чтобы пройти дальше, но указанная оценка очень близка к истине для среднего человека нашего времени.

Следует помнить, что, когда человек покидает свое плотное тело в момент смерти, прожитая жизнь проходит перед ним в картинах, но в это время он не испытывает никаких чувств.

В течение его жизни в мире Желаний эти картины также прокручиваются в обратном порядке, однако человек испытывает все чувства, на какие способен, по мере того как сцены, одна за другой, развертываются перед ним. Каждый инцидент его прошедшей жизни переживается теперь заново. Когда он видит, что причиняет кому-то вред, то сам испытывает такую же боль, какую испытывал тот человек. Он переживает все горе и страдание, которое причинил другим, и узнает, насколько они болезненны и как тяжело переносить причиненное им горе. Кроме того, уже упоминалось о том, что страдание здесь гораздо острее из-за отсутствия плотного тела, которое притупляет боль. Может быть именно по этой причине скорость жизни здесь утроена – чтобы страдание было настолько же короче, насколько оно острее. Работа природы изумительно справедлива и соразмерна.

Есть еще особенность, характерная для этой фазы посмертного существования; она тесно связана с тем (уже упомянутым) фактом, что в мире Желаний почти нет расстояний. Когда человек умер, ему кажется, что он моментально разбух в своем жизненном теле, вырос до огромных размеров. Такое чувство объясняется не тем, что это тело действительно увеличилось, а тем, что воспринимается очень много впечатлений из различных источников, которые вроде бы находятся тут же рядом. То же верно и для тела желаний. Человеку кажется, что рядом стоят все те, с кем на земле он поддерживал не совсем правильные отношения. Если он навредил одному человеку в Сан-Франциско, другому в Нью-Йорке, он чувствует, что как бы находится и там, и там. Возникает странное ощущение, как будто он разрезан на куски.

Изучающий понимает теперь значение панорамы прожитой жизни во время пребывания в чистилище, когда ее просмотр вызывает определенные чувства. Если он длится долго и человека не беспокоят, то полное, глубокое, четкое впечатление, отпечатывающееся в теле желаний, делает жизнь в мире Желаний более яркой и осознанной, а чистку более тщательной, чем в случае, когда, из-за скорби при громких выражениях горя со стороны родственников у его смертного одра в течение упомянутого трехдневного периода, у человека остается лишь смутное впечатление о своей прожитой жизни.

Дух, делающий глубокую четкую запись в своем теле желаний, уясняет ошибки прожитой жизни намного яснее и конкретнее, чем если картины смазываются из-за того, что внимание индивидуума отвлекается царящим вокруг него страданием и горем. Его чувства относительно того, что вызывает его нынешнее страдание в мире Желаний, намного определеннее, если он получает четкие впечатления при нормальном, а не смазанном просмотре панорамы.

Такое четкое, врезающееся чувство играет колоссальную роль в будущих жизнях. Оно неизгладимо запечатлевается на атоме-семени тела желаний. В последующих жизнях конкретные переживания забываются, а чувство остается. Когда в будущих жизнях появляется случай повторить те же ошибки, это чувство безошибочно подает свой голос. Тихий незаметный голос предупреждает нас, хотя мы не знаем, почему; чем яснее и конкретнее панорамы прошедших жизней, тем чаще, сильнее и четче слышим мы этот голос. Отсюда видно, как важно оставлять уходящий Дух в абсолютном покое во время смерти. Тогда мы помогаем ему извлекать максимально возможную пользу из только что закончившейся жизни и избегать повторения тех же ошибок в будущих жизнях, между тем как наши эгоистичные истерические причитания могут лишить его плодов завершенной жизни.

Назначение чистилища в том, чтобы выкорчевать вредные привычки, сделав невозможным получение от них удовольствия. Индивидуум страдает точно так же, как он заставлял страдать других своею нечестностью, жестокостью, нетерпимостью и так далее. Благодаря страданию он учится быть в будущем добрым, честным и терпимым по отношению к другим. В таком благотворном состоянии человек учится добродетели и правильному действию. Когда он рождается снова, он свободен от дурных привычек, по крайней мере, каждое дурное дело совершается по его свободной воле. Тенденции повторять имевшие место в прошлых жизнях злые поступки остаются, поскольку мы должны научиться сознательно, по собственной воле поступать правильно. При удобном случае эти тенденции искушают нас, тем самым предоставляя возможность встать на сторону милосердия и добродетели против порока и жестокости. Но в качестве указателя верного действия, помогающего устоять перед ловушками и уловками искушения, у нас есть упомянутое чувство как результат очищения от дурных привычек и искупления злых деяний прошлых жизней. Если мы прислушиваемся к этому чувству и воздерживаемся от соответствующего зла, искушение прекращается. Мы навеки от него освобождаемся. Если же мы ему поддаемся, то испытываем более острое страдание, чем раньше, пока наконец не научимся жить по золотому правилу, ибо путь грешника тяжел. Но даже тогда мы не приходим к конечному достижению. Делать добро другим, желая, чтобы они делали добро нам, по сути, эгоистично. Со временем мы должны научиться делать добро независимо от того, как другие к нам относятся. Как сказал Христос, мы должны любить даже врагов наших.

Чрезвычайно полезно знать метод и задачу очищения, ибо в таком случае мы получаем возможность переживать свое чистилище здесь и сейчас, изо дня в день, тем самым продвигаясь вперед гораздо быстрее. В конце этой книги приводится упражнение, задачей которого является очищение, содействующее развитию духовного зрения. Оно состоит в том, чтобы обдумывать события дня вечером после отхода ко сну. Мы рассматриваем каждый дневной инцидент в обратном порядке, обращая особое внимание на моральный аспект, решая, были ли мы правы или неправы в каждом отдельном случае, имея в виду свои действия, ментальное отношение и привычки. Творя таким образом суд над собой изо дня в день в стремлении исправлять ошибки и неверные действия, мы существенно укорачиваем или даже устраняем необходимость в чистилище и получаем возможность выйти в первое небо сразу после смерти. Если мы благодаря этому сознательно преодолеваем свои слабости, то весьма ощутимо прогрессируем в школе эволюции. Даже если нам не удается исправлять свои действия, мы извлекаем огромную пользу благодаря тому, что судим себя и тем самым рождаем стремление к добру, которое со временем несомненно принесет плоды в виде правильных действий.

Просматривая события дня и укоряя себя за содеянное зло, не преминем беспристрастно одобрить себя за совершенное добро и запланировать поступать еще лучше. Одобрение усиливает добро в той же степени, в какой укоризна отталкивает зло.

Раскаяние и исправление – это могучие факторы, укорачивающие пребывание в чистилище, ибо природа никогда не тратит усилий понапрасну. Сознавая ошибочность некоторых привычек или действий в своей прошедшей жизни, решаясь искоренить привычку и исправить совершенное зло, мы вычеркиваем представления о них из своей подсознательной памяти. Их там не остается, и нас не за что судить после смерти. Если даже мы не в состоянии возместить зло, достаточно искренне сожалеть о нем. Природа не жаждет сводить счеты, или мстить. Компенсация может даваться нашей жертве по-другому.

Большой прогресс, который в противном случае был бы отложен до будущих жизней, совершает человек, если он, не теряя времени, судит себя и искореняет свои пороки, исправляя свой характер. Такая практика настоятельно рекомендуется. Это, может, самое важное учение в данной работе.

Промежуточная область

Чистилище занимает три низших слоя мира Желаний. Первое небо находится в трех верхних слоях. Центральный слой – это своего рода промежуточная область: ни рай, ни ад. В этом слое мы находим людей честных и достойных, которые не делали зла никому, но были глубоко погружены в дела, совершенно не думая о высшей жизни. Для них мир Желаний представляет собой самое неописуемое состояние монотонности. В нем нет дел, нет ничего, что бы о них напоминало. Человеку очень тяжело, пока он не научится думать о вещах более возвышенных, чем гроссбухи и чеки. Люди, которые задумывались над проблемой жизни и приходили к выводу, что «смерть кладет конец всему», которые отрицали существование вещей вне материально-чувственного мира, – эти люди тоже испытывают страшную монотонность. Они ожидали уничтожения сознания, но вместо этого обнаруживают у себя возросшее восприятие окружающих людей и вещей. Они привыкли столь яростно отрицать все подобное, что зачастую полагают мир Желаний галлюцинацией, и можно слышать, как они восклицают в глубочайшем отчаянии: «Когда же это кончится? Ну когда кончится?»

Такие люди действительно находятся в жалком состоянии. Им обычно невозможно помочь, и страдают они гораздо дольше, чем любой иной человек. Кроме того, они почти не живут в Небесном мире, где учат строить тела для будущего использования, поэтому какое бы тело они ни формировали для своей будущей жизни, они делают это сообразно своему закристаллизовавшемуся мышлению, – в результате в тело вносятся жесткие тенденции, например те, что приводят к туберкулезу. Иногда страдания, сопутствующие таким ослабленным телам, поворачивают мысли одушевляющих их сущностей к Богу, и тогда их эволюция может продолжаться; но в материалистическом уме скрыта величайшая опасность потерять контакт с Духом и превратиться в парию. Поэтому Старшие Братья в течение последнего столетия серьезно озабочены судьбой западного мира, и если бы не их специальные благотворные действия в его защиту, нас бы постиг социальный катаклизм, в сравнении с которым Французская революция кажется детской игрой. Обученный ясновидящий видит: человечество едва избежало разрушительных катастроф, когда континенты могли бы погрузиться в море. Читатель найдет более подробное и тщательное объяснение связи материализма с вулканическими взрывами в главе XVIII, где перечислены извержения Везувия в подтверждение такой связи, если только последние не будут считать совпадениями, как обычно делает скептик, сталкиваясь с фактами и цифрами, которых он не может объяснить.

Первое небо

Когда пребывание в чистилище закончено, очищенный Дух поднимается в первое небо, которое находится в трех верхних слоях мира Желаний, где результаты его страданий включаются в атом-семя тела желаний, наделяя его верным чувством, которое в будущем влечет к добру и отвращает от зла. Здесь панорама прошлого вновь прокручивается в обратном направлении, но на сей раз основой чувства являются добрые дела в жизни. Когда мы видим сцены, где помогаем другим, мы вновь испытываем всю радость при оказании помощи, как и тогда, а вдобавок чувствуем и благодарность того, кто ее принимал. Когда видим сцены, где другие помогают нам, мы тоже чувствуем благодарность, какую испытывали тогда к своему благодетелю. Итак, понятно, как важна благодарность за оказанные нам услуги, ибо она способствует росту души. Наше счастье на небе зависит от радости, которую мы давали другим, и от того, как мы оценивали то, что другие делали для нас. Всегда помните, что способности давать нужно ожидать вовсе не от богатых людей. Неразборчивая дача денег может быть даже злом. Хорошо давать деньги на цель, которую мы разделяем, однако служение в тысячу раз лучше. Как пишет Уитмен:

Что до меня, я не даю ни уроков, ни милостыни,

Когда я даю, я даю себя.

Добрый взгляд, проявление доверия, сочувственная помощь как выражение любви – вот что могут давать все, независимо от того, насколько они богаты. Более того, нужно особенно стараться научить нуждающегося помогать самому себе, физически, материально, морально или ментально, а не вынуждать его зависеть от нас или других. Этика дарения с воздействием на дающего в виде духовного урока великолепно показана в поэме Лоуэлла «Видение сэра Лаунфаля». Юный честолюбивый рыцарь сэр Лаунфаль, одетый в блестящие доспехи и сидящий на прекрасном боевом коне, отправляется из своего замка на поиски Святого Грааля. На его щите блестит крест, символ доброты и нежности нашего Спасителя, кроткого и скромного, сердце же рыцаря преисполнено гордостью и высокомерием по отношению бедным и нуждающимся. Он встречает прокаженного, просящего милостыню, и с презрительным взглядом бросает монету, как бросают кость голодной дворняжке, но:

 
Не поднял прокаженный золота. «Всегда
Милей мне корка хлеба бедняка.
Благословенье бедного щедрее,
Пусть и ни с чем я отойду от его двери.
Не милостыня то, что в руки нам суют, —
Лишь золото презренное дает
Тот, кто дает из чувства долга;
Но если кто последнее отдаст,
Питая радость, скрытую от глаз, —
Живительною красотой наполнит
Он всех, соединив друг с другом нас.
Такую милостыню не вместит рука,
И сердце насыщается сполна, —
То Бог ее протянет вдруг душе,
Страдающей и алчущей во тьме».
 

Вернувшись, сэр Лаунфаль обнаруживает, что другой владеет его замком; его выкидывают за ворота.

 
Согбенным, больным и измученным старцем
Он стал, домогаясь Святого Грааля;
О графстве потерянном нет сожаленья,
Крестом не украшена больше одежда,
Но в сердце созревшем давно утвердился
Страданья, смиренья и бедности знак.
 

Снова он встречает прокаженного, который снова просит милостыню. На сей раз рыцарь отвечает иначе.

 
Сказал сэр Лаунфаль: «Я вижу в тебе
Образ Того, Кто погиб на кресте.
Терновый венец и тебе был знаком,
Ты тоже пинки и насмешки сносил,
Да и без ран на руках и ногах
Не обошлось в твоей жизни никак.
Кроткой Марии Сын, внемли мне,
Смотри: чрез него я даю Тебе!»
 

Взгляд в глаза прокаженного приносит воспоминание и распознавание, и

 
С сокрушенным сердцем глаза опустил,
Корку последнюю он разломил,
Лед на ручье поспешил разбить,
Прокаженному дал поесть и попить.
Происходит трансформация:
Прокаженный уже не сгорблен и нищ,
Но в славе своей предстал перед ним,
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
И голос тише самой тишины
Произнес: «Это я, не бойся, смотри!
Во многих странах, сомнений не зная,
Ты всю жизнь искал Святой Грааль.
Вот он! – чаша, что только сейчас
Ты дал мне, наполнив водой из ручья;
Хлеб – тело мое, убитое для тебя,
Вода – кровь, что мной на кресте пролита;
А Святая вечеря бывает всегда,
Когда мы делимся с тем, у кого нужда.
Но лишь когда делимся, а не даем,
Ибо дар без дающего – это не то.
Кто вместе с милостыней отдает и себя,
Кормит трех: себя, алчущего и меня».
 

Первое небо – это место радости, не омраченной ни единой каплей горечи. Дух, вне влияния материальных земных условий, усваивает все доброе, что было в прошедшей жизни, переживая его заново. Здесь все благородные начинания, к которым стремился человек, осуществляются в полной мере. Это место отдыха, и, чем тяжелее была жизнь, тем острее наслаждение отдыхом. Болезни, печали и страдания здесь неизвестны. Это страна Вечного Лета спиритуалистов. В ней мыслями благочестивых христиан выстроен Новый Иерусалим. Красивые дома, цветы и прочие подобные вещи являются здесь уделом тех, кто к ним стремился; они сами строят их своей мыслью из тонкого вещества желания. Тем не менее эти вещи так же реальны и ощутимы для них, как для нас – наши материальные дома. Все получают здесь удовлетворение, которого земная жизнь их лишала.

Один класс людей ведет здесь особенно прекрасную жизнь – это дети. Увидев их, мы быстро перестали бы печалиться. Если ребенок умирает до рождения тела желаний, которое появляется на четырнадцатом году жизни, он не поднимается выше первого неба, ибо не ответствен за свои действия, как нерожденное дитя не ответственно за боль, причиняемую матери своими движениями и поворотами в ее утробе. Поэтому ребенок не попадает в чистилище. Что не родилось, то не может умереть, поэтому тело желаний ребенка вместе с его умом сохраняется до нового рождения; такие дети очень часто помнят свою предыдущую жизнь, как показано в приведенном в другом месте примере. Для таких детей Первое небо – это место ожидания, где они находятся от одного года до двадцати лет, пока не предоставляется возможность для нового рождения. Однако это больше, чем просто место ожидания, потому что они здесь быстро прогрессируют.

Когда умирает ребенок, его всегда ожидает какой-нибудь родственник или же находятся люди, которые любили нянчиться с детьми в земной жизни и находят удовольствие в заботе о маленьком беспризорнике. Исключительная пластичность вещества желания облегчает создание самых изысканных живых игрушек для детей, и их жизнь – сплошная прекрасная игра; тем не менее их обучение ни в коем случае не упускается из виду. Детей собирают в классы в соответствии с темпераментом, но совершенно независимо от возраста. В мире Желаний легко давать наглядные уроки влияния добрых и злых страстей на поведение и счастье. Такие уроки неизгладимо отпечатываются на чувствительном эмоциональном теле желаний ребенка и остаются в нем после следующего рождения, так что благородство, демонстрируемое в жизни многими людьми, связано с тем, что они прошли это обучение. Подчас, если рождается слабый Дух, Сострадающие (невидимые Водители, руководящие нашей эволюцией) заставляют его рано умереть для того, чтобы он мог получить это дополнительное обучение и был готов к возможной тяжелой жизни. Представляется, что особенно часто так бывает, когда «прорисовка» на теле желаний осталась слабой из-за того, что умирающего отвлекали рыдания родственников или он погиб при несчастном случае или на поле боя. В этих обстоятельствах он не испытывает соответствующего интенсивного чувства в своем посмертном существовании, поэтому, если он рождается и рано умирает, данная потеря компенсируется, как описано выше. Часто обязанность заботиться о таком ребенке в небесной жизни выпадает на долю тех, кто был причиной аномалии. Тем самым им дается возможность исправить свою вину и лучше учиться. Или, возможно, они становятся родителями того, кому причинили вред, и заботятся о нем в течение тех нескольких лет, что он живет. Тогда не имеет значения, сопровождается ли его смерть их истерическими рыданиями, поскольку в жизненном теле ребенка не остается никаких следов.

Это небо является также местом продвижения для всех, кто занимался наукой, искусством или был альтруистом. Студент и философ имеют мгновенный доступ во все библиотеки мира. Художник беспрестанно наслаждается постоянно меняющимися сочетаниями цветов. Он вскоре узнает, что это его мысль смешивает и создает цвета по его воле. Его создания сверкают и искрятся жизнью, недоступной для того, кто работает с тусклыми красками Земли. Он рисует живыми светящимися материалами и легко осуществляет свои замыслы, что полнит его душу радостью. Музыкант еще не знает места, где бы его искусство находило свое самое полное выражение. Физический мир – это мир Формы. Мир Желаний, где находятся чистилище и первое небо, является миром Цвета; мир же мысли, где расположены второе и третье небо, является сферой Тона. Небесная музыка – это факт, а не просто образное выражение. Пифагор не фантазировал, говоря о музыке сфер, ибо каждая небесная сфера имеет свой конкретный тон и все вместе они звучат небесной симфонией, о которой упоминает и Гете в прологе к «Фаусту», где действие происходит на небе. Архангел Рафаил восклицает:

 
Звуча в гармонии вселенной
И в хоре сфер гремя, как гром,
Златое солнце неизменно
Течет предписанным путем.
 

Отголоски этой небесной музыки доносятся до нас даже в Физическом мире. Они – наше самое дорогое достояние, хотя столь же неуловимы, сколь блуждающие огоньки, и не могут пребывать с нами постоянно, как другие произведения искусства – статуи, картины или книги. В Физическом мире тон умирает, стихает в следующий момент после своего рождения. На первом небе эти отголоски, конечно, куда более прекрасны и долговечны, поэтому там музыкант слышит звуки более дивные, чем он когда-либо слышал в своей земной жизни.

Переживания поэта сродни переживанию музыканта, ибо поэзия – это выражение самых сокровенных чувств души в словах, подбираемых в соответствии с теми же законами гармонии и ритма, которые управляют излиянием Духа в музыке. Вдобавок поэт находит чудесное вдохновение в картинах и красках, являющихся основными характеристиками мира Желаний. Из них он черпает материал для использования после своего возрождения. Аналогичным образом и писатель собирает здесь материал и нарабатывает соответствующие способности. Филантроп разрабатывает здесь альтруистические планы духовного подъема человека. Если он терпит неудачу в жизни, то на первом небе видит ее причину и учится там преодолевать препятствия и избегать ошибок, которые сделали его план неосуществимым.

Со временем наступает момент, когда результат боли и страдания, присущих чистилищу, вместе с радостью от добрых дел в прошедшей жизни встраиваются в атом-семя тела желаний. Вместе они составляют то, что мы называем совестью, то есть ту побудительную силу, что удерживает нас от зла как источника боли и направляет на добро как источник счастья и радости. Тогда человек оставляет свое тело желаний, которое разлагается, как ранее оставил свои плотное и жизненное тела. Он берет с собой лишь силы атома-семени, которому предстоит формировать ядра будущих тел желаний и который был неотъемлемой частицей его предыдущих проводников чувств.