Текст книги "Синто. Героев нет. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Любовь Пушкарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 68 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

  Пока все были увлечены разбором полетов, мы, не привлекая внимания, сели в имитаторы.

  Ларсон, получив наш сигнал о готовности, многозначительно выдал:

  – Ах, другое дело? Ну конечно, другое дело – у других.

  После сей непонятной фразы, он запустил имитационный полет заново. И пошла жара. Как в старые добрые времена, мы с Илис были в паре; вообще шестерка разбилась на пары, и мы грамотно прикрывали друг друга. Атаковали мы первыми, бесстрашно вклинившись в строй пиратов. Одну из нас вышибли сразу же; но пока ее расстреливали, нам удалось перегруппироваться так, что каждая выбила по одному пирату. Обломки на какое-то время создали нам занавес, транспортник по нашей команде пошел в отрыв, пираты пытались нас обойти, но, спрятавшись за осколками, мы их подловили – двух уничтожили, два повредили; мы потеряли еще одну, причем, погибая, она пошла на таран к ближайшему 'подранку', и они красиво взорвались вместе. Нас четверо, и их четверо, из них один почти не опасен. У нас у всех разные степени повреждений, но не серьезные, главная проблема – убыль боеприпасов. У каждой осталось лишь на один хороший залп, мы с Илис пошли 'спиралями', две других 'мотыльками' – уворачиваясь от залпов и приближаясь к врагам. Одну все-таки достали, но ее взрыв позволил расстрелять из-за осколков 'подранка' и повредить еще одного. Тут в наушниках раздался горестный вскрик Илис: 'Нечем бить!' – и она взяла курс на самого опасного и хорошо вооруженного из оставшихся. Естественно, он стрелял в нее, и как было у меня когда-то, сорвал ей крыло. Это не помешало Илис буром вонзиться в него, причем в район баков. Взрыв был феерический. Я добила поврежденного, а подполковник лобовой смертельной атакой шла на последнего. Увы, он сбил ее на подлете. Она успела его потрепать, пока приближалась, и его побило осколками, но он был еще ничего, а у меня было пусто. Я запустила своего 'туза в рукаве' – примочку, разгонявшую корабль после того, как сработает катапульта, и катапультировалась. Конечно, учитывая количество всяческих обломков, катапультирование – это почти верная смерть, но, тем не менее, пусть и ничтожный, но шанс. Мой корабль сбил с последнего пирата крыло и зацепил баки. Взрыв был не так уж и красив, Илис взорвалась лучше.

  – Шестой просит подобрать капсулу, пираты уничтожены. Шестой просит подобрать капсулу. Пираты у...

  Гадский осколок. Все-таки накрыло. Я вывалилась из имитатора; сил на то, чтобы изображать героиню, как-то не находилось.

  В зале стояла полная тишина. Спокойный голос Ларсона комментировал:

  – Вы сейчас увидели в действии принцип: 'Убить врага и выжить'. Сначала делается все для уничтожения врага, потом все, чтобы попытаться выжить. Даже если шанс ничтожно мал, всегда надо попытаться им воспользоваться.

  Мы все стояли возле своих машин, в тени; свет зажегся, как на сцене.

  – Номер первый – капитан Леско, – Ларсон представлял нас, как беговых лощадей. – Номер второй – капитан Жофур, номер третий – капитан Скинис. – Я и забыла, что у Илис такая дурацкая фамилия, вот родители пошутили – Илис Скинис.

  – Номер четвертый – майор Дебюсси, – продолжал Ларсон, – номер пятый -подполковник Грево, номер шестой – леди Викен-Синоби.

  Фух, я боялась, что он скажет Вик-Син по привычке, преподаватели сократили мои фамилии под предлогом экономии времени, и бороться с ними было бесполезно; пока они так называли меня не при учениках, я позволяла.

  Стояла мертвая тишина. Ее нарушила подполковник Грево.

  – Сейчас я не вижу никого, достойного служить в космолетных войсках Тропеза, – сказала она спокойно, развернулась и пошла к выходу, мы потянулись за ней. Никто даже шумно не вздохнул, нас ели глазами, удивленно, недоверчиво.

  После этого показательного выступления мы затаились, дав юным умам перебродить, вернее, переварить полученную информацию. Дин, который уже давно был моими ушами среди курсантов и преподсостава, доложил, что учебным боем прониклись все, кроме двоих – кстати, участвовавших в имит-полете. Они мутят воду, доказывая, что все было подстроено. Мы решили, что Илис и я должны публично 'порвать' их. Решили – сделали. Во время имит-полетов инструктор поставил этих двоих против нас в бой два на два. Учитывая, что летной практики у них было маловато, а стратегия боя вообще хромала на обе ноги, это было избиением младенцев. Первый раз мы их сбили синхронно, на подлете на предельной дальности. Они, получив удар током, уже пытались вылезти из имитаторов, когда раздался мой крик: 'Заново'. И так пять раз. В пятом бою они уже были еле живые и наверняка получили ожоги на ладонях и лбах. Надо ли говорить, что им ни разу не удалось нас серьезно достать. Когда они все-таки вылезли из имитаторов, в зале опять стояла тишина.

  – Курсанты, какой урок вы извлекли из сегодняшнего занятия? – с ленцой спросила Илис, она уже научилась копировать мои интонации.

  – Сука, – зло и внятно сказал один. Второй аж подскочил, услышав ругательство.

  – Виноват, капитан. Урок – уважение к старшим офицерам. Виноват. Исправлюсь.

  Илис кивнула.

  – Не только. За свои слова надо отвечать. Вы меня понимаете, курсант? – на ругнувшегося никто не смотрел, его уже ни для кого не было.

  – Так точно, капитан.

  Вот и все. Из двух смутьянов один продолжил учиться, а второй ушел в никуда, скорей всего, его подписали под какую-то муторную работенку лет на двадцать на каком-нибудь объекте, куда добровольно никого не заманишь.

  Через месяц тропезки улетели, причем мы с Илис расставались со слезами на глазах, а Грево и Ларсон уже дня за три ходили мрачные – любовь! Ни он, ни она не хотели бросать свою работу и селиться на планете другого, но, видно, они смогли все-таки о чем-то договориться и расставались уже умиротворенные. Сказать, что курс за этот месяц проникся уважением к тропезским офицершам – значит не сказать ничего. Еще одна задача выполнена. Соденберг был доволен: Грево дала официальные положительные рецензии, а неофициально пообещала способствовать дальнейшим заказам.

  Дни опять побежали чередой, только теперь мне приходилось уделять больше внимания своим официальным обязанностям. С появлением имитаторов на меня возложили задачу натаскивать ребят в полетной практике и в стратегии боя. Уставала я страшно и с грустью вспоминала деньки, когда могла целые вечера проводить с Дарелом, который меня сейчас поддерживал, как мог. Так промелькнуло почти четыре шестидневки.

  В один из би-вечеров, которые сейчас были посвящены моим неофициальным курсантам, меня вызвонил отец и попросил срочно прилететь. Нехорошие предчувствия закричали во весь голос. Мы еле успели долететь к первому админкуполу до пекла; я, несмотря на тревогу, подремала в пути и к моменту встречи думала, что готова ко всему, но, увидев отца постаревшим лет на десять, я просто испугалась.

  – Отец, что случилось? – вырвалось у меня. – Что-то с Ронаном?

  Он посмотрел на меня, понял, что я испугана, и взял себя в руки.

  – Нет-нет, с ним все в порядке. – У меня отлегло от сердца. Мы трое в порядке – все остальное переживем.

  – Садись, рассказывать долго, – сказал он мрачно.

  Отец получил официальный заказ от Совета Безопасности, членом которого он являлся, на мое участие в разовой акции с каким-то непроизносимым кодом, означавшим, что опасность умереть или покалечиться при исполнении очень высока. Говоря проще, мне светило задание, во время которого меня запросто могли убить. Мне стало дурно, и не от того, что мне грозило, а от самой ситуации. Нас, Викенов, всего трое, мы новички в хитрых делах обеспечения государственной безопасности Синто, и почему-то для этой акции выбирают именно меня. Я хоть и получила своеобразное образование у Синоби, но не была сертифицированным разведчиком или диверсантом. Что-то тут нечисто, а вот что? Неужели мы кому-то мешаем и от нас решили избавиться таким способом, ведь без меня семья моментально сдаст свои позиции. Как ужасно думать о своих такое, но все может быть.

  – Отец, а чем они объясняют свой выбор, почему именно я?

  Лорд Викен грустно усмехнулся.

  – Я богатый человек, ты задаешь правильные вопросы, дочка. Объясняют это твоим высоким уровнем пси-мобильности и наличием специфических навыков.

  – Но те же Шур, у них с пси-мобильностью все в порядке.

  – Говорят, что их кадры засвечены. Ты сохраняешь 'под зеркалом' ясное сознание и быструю реакцию в течение нескольких суток?

  – Да, трое суток, если 'зеркало' простое без повышенной агрессии, иначе я тупею тут же.

  – Да уж, это я помню, – пробурчал отец, напоминая о моем прибытии на планету.

  – Отец, кто выставил мою кандидатуру?

  Отец посмотрел мне в глаза и кивнул каким-то своим мыслям.

  – Синоби и Шур.

  – Вот паскудство, – вырвалось у меня. – Отец, расскажи мне, пожалуйста, о твоих взаимоотношениях с семьей Синоби, и лордом Синоби, в частности, – попросила я.

  – Что ж... Нормальные отношения, я им ничем не мешаю, да и не могу мешать, даже если бы хотел. Курсантов ты готовишь именно для Синоби и Шур, так что я ничего не понимаю, если честно. Не вижу я резона им тебя устранять. Инициаторы акции – Хоресы, у них новый глава...

  Хорес, это тот черноглазый с ипподрома, у которого придурковатый друг-коммерсант. Хотя, если он член Совета Безопасности, то это могла быть не дружба, а задание. Значит, черноглазый стал главой рода.

  – Хорошо, семья Синоби нуждается во мне живой, а лорд Синоби? – были у меня некоторые соображения, правда очень шаткие – информации маловато.

  – Я не думаю, что лорда Синоби можно рассматривать в отрыве от его семьи, – сказал отец твердо. Ну что ж, ему виднее.

  – Отец, как ты предполагаешь, насколько все плохо? И что нам грозит в случае отказа?

  – В случае отказа наша семья вылетает из Совета Безопасности, а ты будешь зарабатывать место в Совете Семей.

  – Безрадостно...

  – Да уж. А насколько все плохо, я не пойму. Я вообще ничего не могу понять в этой истории. Им нужен незасвеченный подготовленный кадр, но просить для такого задания некста столь маленького рода – это против всех правил. И почему они нарушаются – я не знаю.

  – Отец, а ведь ты не объявил официально меня некстом.

  Он задумчиво посмотрел на меня.

  – Думаешь, это может играть какую-то роль? – это были скорее мысли вслух.

  – Папа, отказываться я все равно не буду.

  Лорд Викен вскинулся.

  – Не тебе решать пока еще, – отрезал он.

  – Папа... – сказала я, как могла мягко.

  – И не дави на меня, ты меня даже маленькой 'папой' не называла.

  – Ну конечно, ты был тогда для меня 'Отец' – великий и недоступный, – я взяла его за руку и посмотрела в глаза. – Я выкручусь. Если пойму, что это ловушка, – я выкручусь. Сделай меня некстом, и я сама полечу обсуждать и подписывать контракт. – Боясь, что отец будет возражать, я продолжила: – Кто бы и что бы ни затеял, этот ход собьет их с толку, они же ждут тебя, и ждут, что ты будешь 'отбивать' меня или выставишь профнепригодной.

  – Была у меня такая мысль, – задумчиво сказал отец.

  – Я бы тебе этого не простила, – тихо произнесла я.

  – Да уж знаю. – И пристально посмотрев мне в глаза, отец сказал: – Я потерял твою мать и не хочу потерять тебя. Ты это понимаешь? Уж лучше мы скатимся вниз, но я хочу вынянчить естественнорожденных внуков от тебя и Ронана.

  – Я понимаю. И не буду лезть в пекло, обещаю.

  Еще какое-то время отец сидел, обдумывая что-то; я молчала и не мешала ему.

  – Завтра соберемся все у Вольфа. Синоби-Тук будут свидетелями; хорошо, что ленту я прихватил с собой на всякий случай. – Он говорил как бы сам с собой.

  У меня защемило сердце – уже завтра. Объявление наследника – это всегда праздник; собирается вся семья, какой бы большой она ни была, а еще приходят друзья и генетические родственники из других семей, короче, куча народу. Глава рода торжественно перед камерами меняет ленту на 'душе' и надевает наследнику. Я знала, что в нашей семье это будет скромный праздник, но не думала, что все получится настолько буднично и безрадостно.

  Мы собрались в конференц-зале, потому что там существовала система стереокамер. Ронан был грустен, Синоби-Тук немного ошарашены, отец по-деловому сух, а я просто не испытывала ничего, кроме горечи. Из чужих присутствовали Дарел и Кас с Полом. Отец сказал положенную речь, поменял ленту, застегнул 'душу', все засвидетельствовали событие. После этого камеры выключили, и стало как-то полегче. Присутствующие уже неофициально меня поздравили и стали дарить подарки. Тут мне вообще стало плохо и захотелось расплакаться. Дело в том, что все оказались в неловком положении, за несколько часов надо было что-то придумать и найти подарок. Мне совершенно некстати подумалось, что опять я останусь ни с чем. Дело в том, что на восемнадцатилетие Ронан получил новый армкамзол, я была за него очень рада и предвкушала, что получу такой же подарок. Но отец, со свойственной ему мудростью, заранее развеял мои мечты – Ронан сильно раздался в плечах и уже не мог донашивать отцовский, тогда отец продал старый армказол, добавил денег и купил новый. А мой – арендованный, с ним такого не провернешь, тем более что надо было показать брату, что отец уже не сердится на него. А на меня денег не осталось. Вот честно, я все поняла и почти не расстроилась, только отчего же эта дурацкая история опять всплыла в голове.

  Дарел и телохранители подарили оружие, Синоби-Тук преподнесли раритетную коскату с выщербинами, явно побывавшую в реальных боях.

  – Это коската одного из моих предков, – с мягкой улыбкой сказала госпожа Тук. – И хоть сейчас она бесполезна, я думаю, у вас ей будет все же веселее, вы умеете с ней обращаться.

  У меня в горле встал ком: это семейная реликвия, с которой не разлучались, раз взяли ее на Дезерт.

  – Госпожа Синоби-Тук, я тронута, но, может, пусть она все же останется вашим детям.

  – О нет, мои дети тоже преподаватели-психологи и не умеют с ней обращаться. Берите, дарим от чистого сердца.

  Я с поклоном приняла.

  Отец молча снял с пальца кольцо, я знала, что это кольцо моей мамы, вернее, они обменялись кольцами в день свадьбы, и так же молча, надел мне на руку, обнял и поцеловал в лоб. Мне стало совсем не по себе, представилось, как мама надевала ему на руку это кольцо, что он тогда чувствовал и что чувствует сейчас. Ронан подошел, не поднимая глаз.

  – Извини, я не смог ничего придумать... Вот, – и он протянул мне пласт-чек. Я глянула на сумму и потеряла дар речи: похоже, это были все деньги, которые Ронан заработал на Дезерт. Я открыла рот, чтобы что-то возразить, но брат меня опередил.

  – Поздравляю, – и поцеловал, как всегда, в уголок рта. Мне осталось только сказать спасибо.

  Я была настолько удивлена и растрогана подарками, что просто не находила слов, но все и так всё поняли. На том и разошлись, всех звали дела. Отец оставил нас с Ронаном одних.

  – Чего ты такой грустный? – спросила я, чтобы завязать разговор.

  – Отец сказал, что у тебя будет контракт с Советом Безопасности, – ответил Ронан, вглядываясь мне в лицо.

  – Ну, будет, – пожала я плечами.

  – Ара-Лин!

  – Что? Да что ты сам не свой?

  – У твоей матери тоже был персональный разовый контракт с Советом Безопасности, – тихо ответил он, глядя в сторону.

  – Братец, не дури, – сказала я твердо и обняла его.

  Он в ответ сдавил меня в объятиях до боли.

  – Пообещай, что не будешь геройствовать.

  – Конечно, не буду.

  Наскоро дав наставления Касу и Полу, которым придется частично меня заменять у спецкурсантов, я пошла прощаться с Вольфом. Ни отец, ни я ничего ему не рассказывали, но, видно, интуиция не только у меня хорошо развита. Дарел ждал меня, он был какой-то враз постаревший.

  – Дарел, я ненадолго.

  – Да... А твой отец и брат просто что-то не то съели.

  Я невольно усмехнулась.

  – Милый, не рви мне сердце. Я вернусь. Точно. Ведь меня будут ждать целых три любимых и любящих мужчины.

  – Три с половиной – Дин тоже будет скучать.

  Я рассмеялась, благодарная за то, что он нашел в себе силы шутить.

  Ровно через сутки после отцовского звонка я стартовала на космояхте с планеты, хоть один плюс – доберусь до Синто нормально.

  Синто. Задание

   В этот раз я прилетела рано утром и села на военном космодроме на одном из островов. Там мне выделили флаер, и я добралась до правительственного центра. До заседания Совета оставалось еще три часа, я сдала в регистратуру запись с объявлением меня наследницей, и все, дел больше не осталось. И тут от безделья меня накрыло, а может, сработали какие то пси-предохранители. До меня дошло, что мне предстоит встреча с лордом Соболевым.

   Мне пятнадцать, я танцую, танцую, как сказочная саламандра в огне, он в восхищении не может оторвать глаз. Он – мощный широкоплечий блондин лет тридцати, с пронзительно голубыми глазами. Все девчонки-ученицы в него влюблены и мечтают, чтобы он стал их первым, но он обращает внимание только на лучших, с белым браслетом.

   – Огонь! Все отдам за то, чтобы ты меня обожгла, – говорит он в восхищении. Я уже привыкла к витиеватым комплиментам, и они меня не смущают. Он тянется ко мне, ловит и пытается поцеловать, я со смехом уворачиваюсь и вырываюсь.

   – Да ты еще маленькая и ничего не смыслишь, – говорит он с легким разочарованием. Я все смыслю, у меня уже был Эфенди, просто сейчас я не хочу ни поцелуев, ни секса, но, естественно, ничего такого ему не говорю.

   – Все отдашь? Отдай коскату, с которой пришел. – Он оставил оружие, чтобы не мешало, но я знала, где оно лежит. У него вытягивается лицо.

   – Да не насовсем, – со смехом говорю я, – на десять минут, станцую и отдам.

   И вот мы уже вдвоем в его домике, я танцую с коскатой, переплетая танцевальные и боевые движения. Он смотрит уже не в восхищении, а с какой то серьезностью, как будто принимает экзамен. На рукоятке коскаты изображен зверек с узкой мордочкой и пушистым хвостом – соболь, я уже догадалась, для кого танцую; он же знает обо мне только то, что я ученица, лицо скрыто за белой полумаской, 'душа' не надета, впрочем, у него тоже. Закончила я танец, преподнеся ему вложенную в ножны коскату, он принял, отложил и взял меня за руки.

   – Из какой ты семьи? Шур?... Синоби?... Осе?

  Я не реагирую, против правил – расспрашивать ученицу.

   – Будь моей младшей женой.

  Я слегка опешила и отрицательно покачала головой.

   – Глупая! Что тебя ждет?! Ты ведь младший член большой семьи, персональный ранг второй, а то и третий. Зашлют на какую-нибудь планету, хорошо, если на чистую, а не на дредфул какой-нибудь. Ты пешка, понимаешь? Пешка, разменная монета. Я тебе нормальную жизнь предлагаю, такие, как ты, родятся раз в сто лет.

  Опешив вначале, к концу речи я уже немного пришла в себя.

   – Ошиблись, лорд Соболев, по всем пунктам ошиблись, – сказала я спокойно.

   Он сорвал с меня маску, жадно всматриваясь в лицо.

   – И никому младшей женой я не буду, – сказала я, глядя ему в глаза. – Даже вам, – добавила с легкой улыбкой.

   – Глупая, – повторил он уже спокойно. – Одумаешься – найди меня, я от своих слов не откажусь.

   – Спасибо.

  Ох, и надо же, не ошибся лорд – заслали, и теперь вот... И почему, как ни пыжься, лорды всегда правы – что отец, что Соболев... Не хочется с ним встречаться, не хочется, потому что прав он оказался в конечном итоге, потому что запомнил, а может, и узнал, кто я. А не узнал, так сейчас узнает, и тогда пожалеет или позлорадствует. И то и другое неприятно. А может, и не запомнил, может, он многим предлагал стать младшей женой, хотя такое маловероятно.

  Мысли крутились, отвлекая от основной проблемы. Я примерно знала, что буду делать и говорить на Совете, но все равно больше полагалась на импровизацию. Хвала Судьбе, к началу заседания я успокоилась и взяла себя в руки. Армкамзол я выставила на густо-синий, волосы заплетены в косу, косметики нет, никто не сможет упрекнуть меня в легкомысленности. Пусть видят, что человек прибыл с работы, тяжелой работы.

  Я спряталась в коридоре и наблюдала за тем, как собирались лорды. Пока летела на Синто, я запомнила каждого главу семьи и их некстов, чтобы не оказаться в унизительной ситуации, когда тебя все знают, а ты понятия не имеешь, с кем общаешься. Соболев зашел, увлеченный беседой с некстом Лодзь. Последними явились некст Грюндер и леди Шур, тоже о чем-то беседуя. Хвала Судьбе, не хватало, чтобы она меня узнала и спросила что-то вроде: 'А ты что здесь делаешь, деточка?' Когда они заходили, до меня донеслось: 'А что же Викен, неужели опаздывает...' Пора.

  Я зашла, на меня никто не обратил внимания – немудрено, я бесшумно просочилась через небольшую щель и тихонько прикрыла двери. Направилась к гостевому креслу, которое помещалось напротив входа в зал. Двенадцать человек сидели за большим круглым столом и негромко переговаривались. Я застыла возле кресла не садясь, постепенно лорды один за одним стали обращать на меня внимание, вскоре установилась тишина.

  – Некст Викен-Синоби. Прибыла для рассмотрения и подписания персонального контракта, – я говорила негромко, но четко. После этого, не дожидаясь приглашения, села. Реагировали по-разному, в основном были удивлены и озабочены. У Шур ясно читалась насмешка, вот противная тетка. По лицу Синоби ничего понять было нельзя. Хорес казался взбешенным, хотя чего б ему беситься. Соболев усиленно вспоминал; значит, не узнал тогда, три года назад, моего имени. Глава Совета престарелый лорд Ларин взял инициативу в свои руки.

  – Приветствуем, леди некст Викен. Что вам известно о предстоящем контракте?

  – Только его код, лорд Ларин, НД70СМ85.

  Тут Соболев очнулся, он все вспомнил. Я не зря озвучила код – напомнила присутствующим, что мы будем обсуждать посыл на смерть некста маленького рода. Многие лорды как-то призадумались.

  – Итак, приступим ... – начал было лорд Ларин, но его прервал Соболев.

  – Прошу прощения, прежде чем обсуждать детали операции, давайте все же решим, устраивает ли нас предложенная кандидатура.

  Ох, лорд Соболев... злиться на вас или благодарить?

  – Устраивает... Устраивает... – это Шур и Синоби, прямо птички-пересмешники.

  – Устраивает, – мрачно заявил Хорес.

  – Конечно, вас устраивает, – это некст Грюндер, страшнючий альбинос лет тридцати, худой и длинный. – Я считаю неэтичным подвергать некста рода, состоящего из трех человек, опасности с вероятностью смерти восемьдесят пять процентов.

  Ух ты... Браво, Грюндер. Мое лицо было расслаблено, взгляд перебегал от одного говорящего к другому.

  – Я тоже так считаю, – Соболев.

  Леди Шур пыталась убить взглядом некста Грюндера, но он мужественно не отводил глаз.

  И тут заговорил изображающий статую лорд Синоби.

  – Не ошибусь, если скажу, что все присутствующие считают выбор данного исполнителя неэтичным, – голос звучал безжизненно и между тем властно. – Но либо некст Викен берется за это дело, либо данная операция не будет осуществлена. Другой кандидатуры нет.

  Мне вспомнилось, что когда нам с Ронаном было десять лет, мы впервые увидели лорда Синоби. 'Граф Дракула', – шепнул мне на ухо брат с непередаваемой смесью ужаса и восхищения. Много позже я узнала, что граф Дракула был крайне жестоким военачальником и якобы после смерти превратился в вампира. Сейчас, глядя на лорда Синоби, мне подумалось, что Ронан попал не в бровь, а в глаз. Невысокого роста, бледный, черноглазый и черноволосый, с чуть крючковатым носом и изломанными бровями, не то урод, не то красавец, он внушал страх и восхищение. Одной фразой он прервал все попытки 'оттереть' меня от этого контракта. Другой кандидатуры нет, и все.

  – Леди некст Викен, вам предоставляется выбор. – Ларин с отеческой нежностью смотрит на меня. Чтоб от вас Судьба отвернулась, это ж надо назвать эту встречу с крысодлаком выбором.

  – Лорд Ларин, я не горю желанием оказаться в ситуации, в которой я смогу выжить лишь в одном случае из семи. – Лорды шокированы моей откровенностью, кто-то презрительно кривит губы. – Но я не вижу выбора.

  Тут уже у Ларина поднимаются вверх брови, а Соболев отворачивается.

  Кто-то тихо произносит: 'Достойный ответ'.

  – Мое предложение таково, – абсолютно деловым тоном продолжила я. – В случае моей смерти, вне зависимости от успешности операции, мои генетические дочь и брат перейдут в семью Викен, с условием продолжения обучения в семье Синоби. А также семья получит денежную страховку в полном объеме. Впрочем, эти же условия в случае моей постоянной недееспособности. Любое лечение – за счет государства, опять же, вне зависимости от успеха операции.

  Я обвела всех взглядом, ожидая реакции. Они были несколько шокированы моим деловым напором. Но лорд Ларин нашелся раньше всех.

  – Я считаю условия справедливыми.

  – Дочь – согласен, а мальчик – нет. В нем нет крови Викен. – О, лорд Синоби уже принялся торговаться.

  – Я настаиваю, – вот так просто, без тени агрессии; у лорда аж глаза раскрылись. – Синоби-Бел очень перспективен, может быть, он сможет заменить меня.

  Выкуси, дорогой родственничек.

  – Кто за условия некст Викен? – лорд Ларин решил избежать пустых споров.

  Проголосовали все, кроме Шур, Хореса и, естественно, Синоби.

  – Кто в таком случае возместит затраты моей семье? – хмуро поинтересовался он.

  Лорд Ларин в удивлении вскинул брови.

  – Семья Хорес...

  Хорес тут же дернулся возразить, но Ларин так на него посмотрел, что он пошел пятнами. Ай да старик, взглядом рты затыкать, сочувствую я его нексту.

  – Итак, преступим к делу, – сухим деловым тоном продолжил Ларин.

  А дело было очень странным. Предыдущий Хорес умер, и с его смертью архивы перешли к нынешнему, из них он узнал совершенно потрясающую новость, что у него есть брат 'одна кровь'. Передо мной засветилось стереофото черноглазого мальчишки, похожего на лорда Хореса. И этого мальчика, которому сейчас должно быть девятнадцать, в двенадцатилетнем возрасте отправили агентом в пиратский сектор. Это уже само по себе было очень странно, если учесть что Хоресы вообще-то заведуют орбитальной крепостью и к шпионской работе отношения не имеют. Связь с мальчиком оборвалась на несколько лет, но больше года назад он смог объявиться по резервному каналу. Бывший лорд Хорес, вместо того чтобы броситься вытягивать своего сына из того ужаса, в который его запихнул, вдруг проникся подозрениями и принялся за непонятные радиоигры. Притом надо учесть, что выходы на связь были крайне редки, известно было только, в каком пиратском клане находился этот Хорес и где клан был по состоянию на полгода назад. Пока мне все это рассказывали, я переводила взгляд с одного лорда на другого; честно, я думала, что меня разыгрывают, не могла поверить, что можно сотворить подобную глупость и подлость по отношению к своему ребенку, пусть и инорожденному. Двенадцать лет – это же даже еще не подросток, это ребенок, я насмотрелась на своих двенадцатилетних курсантов, это дети, и как ты их ни воспитывай, ни муштруй, в этом возрасте они все еще остаются детьми. Какой ужас! Так думала не я одна, на Хореса во время рассказа лорда Ларина многие бросали неприязненные взгляды, хотя он-то в чем виноват? Наоборот, не побоялся вынести сор из избы. Теперь понятно, почему Ларин так ловко заткнул ему рот, предыдущий Хорес сотворил такое, отчего семья и ранга могла лишиться, если бы эта история стала известна Совету Семей. А так, в маленьком кругу 'безопасников' разберемся сами.

  Так вот, моя задача состояла в том, чтобы вдвоем с напарником отправиться к пиратам, найти там Хореса и, самое интересное, определить его адекватность. Если он остался синто, вытащить его, если нет – убить.

  К моменту объявления моей задачи, я была так шокирована, что уже ни на что не реагировала. Я еще клеветала на Соденберга, мол, ставит нереальные задачи... Ха! Найдем, определим, вытащим или прибьем. Раз плюнуть, вернее, три раза. Кажется, у меня истерика. Хорошо, что лицо по-прежнему расслаблено и спокойно, но глаза меня, похоже, выдают. Леди Китлинг, тоже, между прочим, хозяйка орбитальной крепости, внимательно на меня посмотрела и выдала:

  – Давайте сделаем перерыв...

  Ларин коротко глянул на нее, на меня и согласился.

  Кто-то поставил передо мной стакан воды. Добрые люди. Я его выхлебала, мне чуть полегчало. Да ладно, наверняка напарника дадут опытного, знающего... Я подняла глаза, лучше бы я этого не делала, и наткнулась на взгляд Соболева – пустой. Он постарался сделать для меня все, что мог, а теперь вычеркнул, списал со счета, похоронил. Сначала мне стало очень больно, а потом захлестнула ярость – рано хороните, лорд Соболев. Я выживу. А эту минуту я вам так припомню – кусок в горло не полезет, ни на кого смотреть не сможете, кроме меня! Моя вспышка ярости не осталась незамеченной – увы, не Соболевым, а Шур. Поймав ее любопытный взгляд, я и ей отвесила сполна, но она лишь насмешливо подняла бровь. Это меня отрезвило – не в той я компании, чтобы чувства демонстрировать. Как будто всего этого было мало, я еще наткнулась на взгляд лорда Синоби, меня продер озноб. Это был взгляд крысодлака. Мне тут же вспомнилось, что недоброжелатели именно так и называют первого Синоби. То ли от шока, то ли от врожденной глупости я вступила в эту схватку взглядов. У нас был один учитель – дедушка Синоби, он учил нас так смотреть, он же научил и защищаться. Я стала легкой и прозрачной, агрессия потекла сквозь меня, глаза засветились внутренней улыбкой. Яркой галлюцинацией увиделась розовая кружевная шапочка-панамка над изломанными бровями и демоническими глазами и палочка от леденца в жестко сжатых губах. Я отвела взгляд, кусая губы, чтоб не расхохотаться. Когда я осмелилась опять бросить взгляд на Синоби, он пристально смотрел на кольцо на моем указательном пальце, подаренное отцом, а Шур ему что-то нашептывала.

  Как я и предполагала, мне дают старшего напарника. Но неслыханное дело – со мной полетит гражданин Русской Федерации, агент под прикрытием среди пиратов, который недавно видел Хореса и примерно знает, где его искать. Я воспряла духом: если со мной будет столь опытный человек, может, что-то и получится. Естественно, вся эта операция затевалась не ради несчастного Хореса, а ради информации, которую он успел накопить, находясь у пиратов, и которой мы поделимся с Федерацией. На руса возлагалась основная задача – найти пацана и вытащить, на меня – определить его адекватность и в меру сил способствовать русу. Все не так уж плохо, зря я раскисла... кажется...

  Мы еще какое-то время обсуждали сроки операции, места нашего выхода из пиратского сектора и прочие оргмоменты. Саму же операцию предстояло разработать совместно с русом, что ж, ему и карты в руки. В конце нашего собрания, когда заверялся договор, лорд Хорес вдруг выпалил: