Текст книги "Синто. Героев нет. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Любовь Пушкарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 68 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

  – Привет, извини, занят, только быстро, – протараторил он.

  – Не знаешь, почему врач Синоби-Чех зовет меня к Хоресам в поместье?

  – Нет. Но там Хорес-Китлинг, он не хочет выздоравливать. Кстати, стоит вопрос о рокировке семей – дать Ташинам первый ранг, а Хоресам второй, все 'перворанговые' Хоресы мертвы или дискредитированы. Так что дело только за выздоровлением урожденного Ташина.

  – Ясно. Спасибо.

  Ага, значит, драться, вроде, не придется.

  Синоби-Чех встретил меня возле ворот и провел к медзданию. Поместье Хоресов было стандартным – за оградой маленькие одно– и двухэтажные домики в окружении деревьев.

  – Этот кретин отбракованный никого не хочет слушать, – зло, но тихо вещал Синоби-Чех, – ни психологов дипломированных, ни родственников, никого. Понимаешь, он не борется, он решил сдохнуть, – возмущению врача не было предела; похоже, он сам был готов убить за такое.

  – А я причем? – осторожно поинтересовалась я.

  – Может, тебя он послушает.

  – С какой стати? – удивилась я.

  – Вот что! Я перепробовал все, этот засранец не выздоравливает, хотя уже должен бегать, как крысодлак на марше. И ты – уже акт отчаяния! Ты, говорят, смогла удержать его от самоубийства, так давай попытайся еще раз!

  Я открыла рот от такого. Он, часом, умом не тронулся?

  – У вас что, хронический недосып? – ледяным тоном спросила я.

  Он отмахнулся.

  – Просто попытайся, большего я не прошу.

  Как все-таки страшно выглядит человек в регенераторе, как в гробу затопленном. Я подошла и безотчетно положила ему руку на лоб, как когда-то это сделал Даниэль. Хорес-Китлинг открыл глаза, его взгляд пугал, он смотрел так, как будто потерял все, что было дорого. Несколько секунд мы смотрели в глаза друг другу, а потом он снова их закрыл, отказываясь общаться. Я спросила первое, что пришло в голову.

  – Кто были те двое, погибшие при перекоммутации генератора?

  Он вздрогнул и открыл глаза, как же тяжело было выдержать его взгляд.

  – Харуки и Вега... Харуки учил меня работать руками... А Вега... – и он замолчал, как будто не мог сказать то, что хотел.

  – Это связано с Ташин-Суоми? – спросила я наугад.

  Он опять вздрогнул и удивленно на меня посмотрел. Я подумала, что досадно промахнулась с предположением.

  – Да... Мы оба любили ее.

  Мне пришлось постараться, чтобы не выдать своего удивления.

  – Долг... я его выполнил. Попроси этого придурковатого врача не мучить меня и дать спокойно умереть.

  – А как же Даниэль Ташин? – меня понесло, я физически ощущала, что бегу по скользкому льду. – Ведь вы его дядя, единственный родственник. Он пошел в мать полностью, в нем нет ничего от отца, совсем.

  – Откуда ты знаешь? – вяло запротестовал Хорес-Китлинг.

  – Я знала молодого лорда Хореса, и я знаю Даниэля, и не могу поверить, что они одна кровь.

  – Он прекрасно проживет без меня, похоже, у него есть ты.

  – Ташин, пожалуйста, не сейчас. Рано умирать, – взмолилась я, не зная, что еще сказать, и намеренно обращаясь по урожденной фамилии.

  – Да брось.

  – А крепость на кого оставите? Ведь ждут вашего выздоровления, чтобы Ташин стали хозяевами крепости. Ну дайте отсрочку, просто отсрочку смерти, если не хотите жить.

  – О чем ты?

  – Не осталось перворанговых Хоресов. Хотят сделать рокировку семей.

  – Хм... Додумались наконец. Но... поздно.

  Я смотрела на него, впервые подмечая его схожесть с Даниэлем – черные глаза, тонкие брови.

  – Очень жаль... Похоже, Ташины слишком долго были вассальной семьей. Вы, Ташин-Грек,о умираете, а Хорес-Ташин, получив от Судьбы куда больше горя, боли и позора, остался жить, и клянусь своей Судьбой, не жалеет об этом. Хоресы выродились, но и Ташины выродились тоже, ваша кровь прокисла! Вы рабы в душе, потому-то Ташин-Суоми и не нашла другого выхода, кроме как покончить с собой.

  – Не смей! – и он дернулся, выплескивая раствор, разрывая подключения. Регенератор панически запищал.

  – Смею!

  – Ты ничего не знаешь! Соплячка! Возомнила себя умнее всех.

  – Я умнее вас, Ташин-Греко, однозначно, потому что вы сдохнете, а я буду жить, – шипела я.

  – Он убил ее, убил, – и он закрыл глаза, на его мокром лице не было видно слез.

  – Она не хотела быть полноправной женой, это означало бы союз до смерти. Она хотела уйти от него, как только сын подрастет. Никогда, никогда она его не любила. Всегда терпеть не могла! Интересы семьи, будь они прокляты. А эта скотина считал ее своей собственностью. Сломал как игрушку, чтобы не отдавать другому.

  – Отчего ж вы не вызвали его на дуэль?

  – Ты забыла, – выплюнул он, – что тогда у меня был второй ранг, и я не мог вызвать его; вернее, у него было право выставить вместо себя кого-то другого.

  Да, тут я дала промашку, только перворанговый может вызвать на дуэль любого и по любому поводу.

  Я задумалась о том, что сегодня обвалился еще один кусочек моего мира, в котором все было хорошо, легко и понятно. Перепуганный писк регенератора звенел в ушах.

  – Позови врача.

  – Зачем? – спросила я.

  – Позови! Врача! – в бешенстве прокричал он.

  – Вы ж хотели умереть, вот вам идеальная возможность, – и я с силой выдернула питание регенератора из сети. Регенератор заткнулся. Ташин опешил.

  – Синоби! – крикнул он из последних сил.

  Я метнулась к двери, благо она была без всякой электроники, и подперла ее. Оглянулась, Ташин смотрел на меня со смесью ужаса и неверия.

  – Зачем вам жить? – спросила я.

  – Чтоб тебя убить, тварь малолетняя, – выдал он.

  Я покачала головой.

  – Нет, не пойдет. Я убью вас на дуэли. Зачем медикаменты переводить?

  Он закрыл глаза, борясь со злостью.

  – Я хочу, чтобы... Ташины доказали, что они лучшие хозяева крепости. Что мы настоящие синто, помнящие о долге. Чтобы ни одна тварь не посмела назвать нас рабами и сказать, что у нас прокисла кровь! – он яростно смотрел мне в глаза.

  – Что ж, это, пожалуй, сгодится, – ответила я спокойно.

  Я отперла дверь и вышла, Синоби-Чех, который наблюдал за нашим общением с визора, бросил на меня короткий взгляд и устремился к пациенту.

  Ну вот, нажила себе врага, подумала я, будущий лорд Ташин не простит мне той вивисекции души, что я ему устроила, и вообще он благодарностью не отличается.

  Каким-то образом о моем разговоре с Ташин-Греко к вечеру знали все. Наверное, Синоби-Чех доложил в семью, а лорд Синоби поделился информацией с коллегами.

  – Ну ты даешь, – сказал мне Грюнд, позвонив на браслет, – никогда не знаешь, чего от тебя ждать.

  На мое недоумение он рассказал, как они смотрели запись, и добавил, что Соболев теперь по потолку готов бегать, поскольку выходит, что они тогда профукали убийство. Я, закатывая глаза, подумала о том, что мне надо сидеть дома и не подходить к визору, а лучше надеть белую маску и поселиться у Ланы, чтоб никто не нашел. Кроме будущего лорда Ташина, еще и Соболев мне будет 'благодарен'.

  Поздно вечером я спросила у отца, который уже все знал, что же мне делать, ведь нажила двух врагов за один день. Отец меня успокоил: насчет Соболева, мол, можно вообще не волноваться, а перед Ташином надо будет извиниться, при свидетелях или без – это уж мне решать, насколько сильно я его задела, и сделать это желательно в день, когда род Ташиных объявят хозяевами крепости. Перспектива прилюдных извинений меня не радовала, но с другой стороны, лорд Ташин будет членом Совета Безопасности, и иметь его в недоброжелателях себе дороже.

  Я помогала отцу собираться в командировку на Деправити, он поручил мне закупку медикаментов. Чтобы найти некоторые из них, мне пришлось облететь все обжитые территории и получить доступ к семейным врачам посольских семей. В который раз я убедилась в авторитете отца, одно его имя открывало передо мной двери. Я заподозрила, что получила такое поручение неспроста, за один день я перезнакомилась с пятью семьями, выдержала пять собеседований – от коротких и емких, до пространных и пристрастных; всем было интересно, что же представляет собой некст семьи Викен.

  Вернувшись поздно вечером домой, я обнаружила в гостиной склад вооружения от лучевиков до мини-гаубицы, несколько видов мощнейших бомб, ящики с химическими и разрывными гранатами и отца, сосредоточено пакующего все это добро.

  Мне слегка поплохело.

  – Папа, скажи, что это все на продажу, – мой голос прозвучал совсем по-детски, я откашлялась.

  – Вот контейнеры, запакуй медикаменты согласно спецификаций, – было мне ответом.

  Я принялась молча паковать привезенные препараты, сверяясь с требованиями по их хранению и перевозке. Закончив, я предложила помощь, и мы уже вместе продолжили паковать опасный груз. Я не повторяла вопрос, выжидая, когда отец немного смягчится.

  Далеко за полночь мы закончили работу и отправились перекусить на сон грядущий. Отец был весь в своих мыслях. До меня уже дошло, что весь этот арсенал не на продажу, а для использования, иначе отец уже давно бы меня успокоил.

  – Ты заметила, что они псионы? – вдруг спросил отец.

  Я в удивлении отрицательно покачала головой.

  – Белые или черные? – спросила я, понимая, что речь идет о чужих.

  – И те, и те, – ответил отец. – Причем белые вызывают этакий слюнявый восторг, а черные – страх и агрессию. Разве нет?

  – Насчет черных – да. – Я вспомнила свои эмоции; действительно, страх и агрессия.

  – А насчет белых... может быть, – я уже начала сомневаться, а было ли только моим решение оставить чужих в живых.

  – Как ты думаешь, русы успокоились, или следует ждать новой волны? – отец сменил тему. Я тяжело вздохнула.

  – Они ведь не пойдут на открытую агрессию; одно дело остаться в качестве охранников и защитников, совсем другое – прийти агрессорами, разве нет? Да и вообще, они как-то раньше не проявляли активности в отношении нас, в отличие от того же ЕвСа.

  – Они знали о чужих, и этим была продиктована их агрессия, они пытались найти нити и оборвать, пока не всплыло все наружу.

  – Откуда они знали о чужих? – спросила я.

  – Их создал рус. Сумасшедший гений, он инсценировал свою смерть, подсунув обгорелого клона, а сам со всей лабораторией переселился на далекий Золотник.

  – Оазисы...

  – Да, сотни оазисов в снегах, попробуй отыщи, в каком именно. И дело это было семьдесят пять лет назад. Психа, естественно, уже нет в живых, а его детища расплодились, благо репликаторы там такие, как у нас, если не лучше.

  – Я бы не была так уверена, что он мертв, – сказала я.

  – Крылатые сказали, что 'Отец' ушел, – ответил отец.

  Я пожала плечами, мол, если так, то спорить не буду.

  – Так что? Русы не поверили в его смерть и искали? – спросила я.

  – Если бы. Пираты наткнулись на оазис с чужими и похитили, кого смогли, а, привезя чужих в свой сектор, они засветились перед агентами русов. Между прочим, такая разветвленная сеть именно русских агентов наводила бы на подозрения, если бы не информация о связях с Техасом и Калифорнией, полученная благодаря тебе.

  – Ну, это еще ничего не значит, одна группировка могла работать с американскими планетами, другая с русами... А отчего же русы так боятся обвинений в создании чужих, ведь этот гений отказался от родины?

  Отец жестом предложил мне самой ответить на этот вопрос.

  – Ну... или они сейчас слабы и опасаются что хины и евсы объединятся против них под этим предлогом, или же сами весьма успешно разрабатывают что-то. И для нас предпочтителен первый вариант, иначе нас не оставят в покое, стараясь устранить свидетелей и конкурентов, да?

  – Да.

  Я вздохнула, позволив себе ненадолго погрузиться в отчаяние по поводу того, что мой мир так хрупок и уязвим.

  – Амброзию? – раздался чуть насмешливый голос отца.

  Я на секунду задумалась над его предложением, хочу ли я забыть об этом разговоре? Нет, если бы хотела пребывать в счастливом неведении, как и большинство синто, я бы давно уже готовилась стать младшей или полноправной женой какому-нибудь лорду.

  Я давно сделала свой выбор.

  – Нет, отец. Кто-то ж должен тащить на себе весь этот груз, правда?

  – Но почему ты? – серьезно спросил он.

  Я улыбнулась и развела руками.

  – Потому что из меня не выйдет хорошей жены; может, хоть безопасник будет сносный.

  Отец опустил глаза, пряча эмоции.

  – Безопасник сносный... Ты хоть в регенератор постарайся не попасть за эти месяцы, безопасник... – пробурчал он, но его бурчание меня не обмануло.

  На следующее утро отец поручил мне доставку груза до космояхты, а сам дезертировал якобы по делам. Пару часов ушло на погрузку контейнеров в заказанный грузовой флаер, потом я пилотировала этот флаер к Пушистым островам, улаживала формальности с таможней и, выбив погрузчик, наблюдала за переносом груза в яхту. Потом размещала и закрепляла груз в отсеках, за этим 'захватывающим' занятием меня и застал Даниэль. Я жутко ему обрадовалась, учитывая, что у меня появился законный повод сделать перерыв. Мы поболтали о том, как провели эти два дня, которые не виделись, а после Даниэль предложил свою помощь, все-таки в карго-деле он разбирался лучше меня, и я с радостью приняла предложение. Смущаясь и, похоже, ожидая протестов с моей стороны, он переставил некоторые контейнеры, закрепленные мной, но я даже не думала возражать. Затем, взяв запасной мини-погрузчик, мы вдвоем, под руководством Даниэля, скоренько закончили с контейнерами, и он как-то быстро и профессионально прошелся по всей яхте.

  – Хорошая посудина, – одобрительно сказал он.

  Я усмехнулась – 'посудина'! Посудины у пиратов, у нас яхты.

  – А ты обратил внимание на вооружение? – спросила я.

  – Да, даже чересчур мощно для такой малышки. Никто не посмеет нас тронуть, – сказал он с улыбкой.

  – Угу, только яхта рассчитана на троих в бою, а вас только двое.

  – Я неплохой канонир, плюс еще телохранители...

  – Вот именно, телохранители...

  -Ара-Лин, ну что с тобой? Какой бой? Пиратов не осталось, Депра почти дружественна к Синто...

   Я замолчала, понимая, что веду себя неправильно, не надо сейчас выплескивать свое беспокойство в брюзжании. Даниэль взял меня за руку.

  – Это все? Или есть еще какие-то дела?

  – Все, – засмеялась я, понимая, что мы не обнялись, как обычно при встрече. Мое 'все' притянуло нас друг к другу, как два магнита, отцепились мы нескоро.

  – Письма. Каждый день. Слышишь? – сказала я строго.

  Даниэль закивал со счастливым видом.

  – Может, пойдем прогуляемся в админздание, поедим? – предложила я, мне опять стало чуть неуютно от того, что я вызываю одним своим присутствием такое счастье.

  – Ты голодна? – он постарался скрыть свое разочарование.

  Так, нельзя быть эгоистичной дрянью...

  – Нет. Расскажи мне, что еще отец тебе говорил? – и я удобно устроилась у него на коленях. Даниэль принялся пересказывать, избегая какого-то момента.

  – Что еще сказал? Что, возможно, придется драться? И убивать, да? – не удержалась я.

  Даниэль только выдохнул и беспомощно развел руками.

  – Да, я противная, я знаю, – за него сказала я.

  – Ты не противная, – совершенно серьезно возразил он. Потом, набравшись смелости, спросил:

  – Ара-Лин, если бы я был нормальным, как ты думаешь, какие бы нас связывали отношения?

  Судьба, ну и вопросы...

  – Не знаю, Даниэль, не знаю.

  – Но ведь ты ничего не знала, когда клялась? А вдруг бы я вцепился в тебя как клещ, ходил бы по пятам, претендовал бы на каждую твою минуту?

  Я усмехнулась.

  – Если я что-то и умею в этой жизни, так это разбираться в мужчинах. Причем мгновенно, на уровне интуиции.

  Даниэль удивленно поднял брови.

  – И ты тогда был кем угодно, только не потенциальным клещом.

  – Ты себе не представляешь, как мне хочется вцепиться в тебя и никогда не отпускать, – тихо вымолвил он.

  – Но ты не делаешь этого. За это я тебя и люблю, братец, – и я легко поцеловала его в висок.

  – Давай действительно пойдем поедим, у тебя в животе урчит, – сказал Даниэль; ну надо же, и его, оказывается, можно смутить.

  Мы вышли из корабля и увидели приближающегося отца. Даниэль деликатно вернулся обратно, дав нам возможность поговорить наедине.

  – Все готово? – спросил отец.

  – Да.

  – Не кисни.

  – Не кисну.

  Отец подошел, коротко обнял и поцеловал меня в макушку. Я взглядом спросила, он ответил.

  – Возвращайся, – сказала я. Такое должно говориться лишь раз, поэтому я и переспросила взглядом вначале.

  Он кивнул и, не оглядываясь, пошел к кораблю. Я тоже не оглядывалась, глаза застилали слезы. Подошел Даниэль, так же молча обнял и поцеловал, собирая губами мои слезы.

  – Возвращайся.

  Опять кивок и молчаливый уход, не оборачиваясь.

  Судьба, как же тяжело...

  Я погнала на гравиплатформе к админзданию, подсушивая слезы кончиком косы, такой плаксе, как я, просто необходим платок. На полпути встретила Каса и Пола, мы остановились.

  – Здравствуйте, леди, – поздоровался Касс, как всегда, за двоих. Пол лишь кивнул.

  – Здравствуйте. Кас, Пол, я хочу сказать, что теперь вы приступаете к настоящей работе. На Депре нет безопасных мест, кроме Синтского посольства, вы все время будете на территории врага.

  Ребята кивнули.

  – И еще, вы охраняете лорда Викена. Но его секретарь, господин Ташин, мне небезразличен. Я хочу, чтобы они вернулись ОБА.

  Кас и Пол опять синхронно кивнули.

  – Мы вас поняли, леди, – отозвался Кас.

  Я тоже кивнула в ответ и собралась опять пожелать возвращаться, когда Пол отрицательно покачал головой. На мое удивление он ответил:

  – Нам уже пожелали.

  – Кто? – вырвалось у меня с явной ноткой собственника.

  Они потупили глаза и смешно искоса переглянулись.

  – 'Черные браслеты'? – настаивала я.

  Еле заметный кивок в ответ.

  – Где ж вы деньги взяли? Потратили аванс? – не мое это дело, но остановиться я не могла.

  – Нет, – опять ответил Пол. – Без денег.

  Я присмотрелась к ним – нет, не врут.

  – Ну, вы даете... Поаккуратнее со своими подружками, а то им влетит за бескорыстие.

  Опять кивок и попытка скрыть довольные улыбки.

  – Честь и верность, – на два голоса, вместо прощания.

  – Почет и слава, – отозвалась я.

  Странным образом новость о том, что мои, или, вернее наши телохранители вскружили головы чернобраслетным, подняло мне настроение и убрало желание кукситься на Судьбу.

  Что ж, я осталась предоставлена самой себе, без каких-либо обязательств, свободна как ветер – ситуация не так уж и плоха. Близился вечер, и я, решив не тратить времени зря, обратилась к Шур с вопросом, как обстоят дела на Тропезе и не собирается ли в ближайшее время туда какая-нибудь делегация. С таким же успехом я могла поинтересоваться у Синоби, но я взяла за правило не одалживаться у него, даже в малейших мелочах, а с леди Шур, как ни странно, деловые вопросы решать было очень легко. Шур сообщила, что дела у Лобо идут неплохо, и что скоро мы передадим ему очередную часть добычи, но перед этим знаменательным событием его посетят наши дипломаты и повыкручивают руки. А руководить данной дипмиссией на Тропезе будет лорд Шосан. Ага, очень хорошо, есть кому 'упасть на хвост', как говорит Ронан.

  Набравшись наглости, я связалась с поместьем Шосан и попросила аудиенции у Первого, причем общаться мне пришлось с престарелым Шосаном, учителем моего отца, отошедшим от дел. Старик, не скрываясь, устроил мне экзамен, пытаясь выспросить цель визита, а также, сама ли я пришла или меня послал ли меня отец. Я с честью выдержала допрос, не признавшись и не нагрубив. Дедушка Шосан выдал место отдыха своего сына, сказав, что, мол, он его предупредит о моем визите, а вот сколько времени он мне уделит, уже будет зависеть от меня. Я нашла лорда Шосана в парке в компании одного из послов, с которым познакомилась вчера. После обмена любезностями я, по примеру отца, сразу перешла к делу, спросив, укомплектован ли состав дипмиссии на Тропез, и есть ли возможность его пополнить? Послы заулыбались, я сидела с невозмутимым видом, давая понять, что они могут хоть по полу кататься от смеха, я не буду принимать их веселье на свой счет.

  – Вы дочь своего отца, – выдал Шосан.

  Я молча поклонилась.

  – Что вам нужно на Тропезе? – уже деловым тоном поинтересовался он.

  – Мне просто нужен официальный статус во время моего пребывания там.

  – Это нужно ВАМ? – переспросил дипломат.

  – Да, это нужно МНЕ, – ответила я. Конечно, намекни я, что у меня контракт с семьей безопасников, вопрос тут же решился бы. Но врать – значит сгубить репутацию.

  – Говорят, вы генератор проблем, – несмотря на шутливый тон, глаза Шосана были серьезны.

  Врата вселенной, вот то, что я боялась услышать.

  Улыбнувшись, светло и радостно, я сказала

  – Я очень постараюсь работать в холостую.

  Дипломаты оценили как шутку, так и честность. Я ведь не пообещала, что вообще не создам никаких проблем.

  – Мне надо подумать...– сказал Шосан. – Я так понимаю, вы не рассчитываете на материальное вознаграждение?

  – Нет, конечно, – ответила я – И буду рада помочь вам, если это в моих силах.

  Он задумчиво кивнул, я вежливо попрощалась и удалилась под пристальными взглядами.

  Ну что ж, даже если не выгорит, ничего страшного, я не ударила в грязь лицом, это главное. А к Лобо можно попасть и частным образом. Можно, но нежелательно.

  На следующий день в полдень я получила видеоконтракт для заверения. Ура!!! Первый пункт есть.

  Теперь второй. Созвонилась по визору с Шур и, буквально виляя виртуальным хвостом, попросила яхту в аренду. Хвостом я виляла для того, чтобы стоимость аренды была не коммерческая, а как родственнику. Шур окинула меня оценивающим взглядом.

  – Шосан утром запрашивал рекомендации на тебя. Что тебе нужно от Лобо?

  Я была почти готова к такой догадливости, почти.

  – Леди Шур, вы же знаете, что раскрывать планы раньше времени – плохая примета.

  – Ты смотри, кое-кто очень не любит делиться, – сказала она со значением, намекая на Синоби.

  Я не стала скрывать своего удивления.

  – Пальцем в небо. Знаете это выражение?

  – Нет.

  – В молоко?

  – Это знаю.

  – Так вот, в молоко, а то и дальше.

  – Ну-ну, – было мне ответом.

  – Так как насчет яхты?

  – Да бери. Легкую дам, с двумя пушками.

  – А оплата?

  – С тебя услуга.

  – Какая? – тут же среагировала я.

  – Адекватная! – и уже под нос себе – Бестолочь.

  Я естественно прожевала это оскорбление и проглотила.

  Через полчаса после разговора с Шур раздался вызов визора.

  – Леди некст Викен, посетите этим вечером мое поместье, – Аррен Синоби был сама вежливость, ледяная вежливость.

  – Хорошо, я буду, лорд Синоби, – в тон ему ответила я.

  Вечером, в его домике, я не ответила ни на один его вопрос, и Синоби, в бешенстве разбив графин, вышел в другую комнату. Я ушла из поместья и улетела к себе, находясь в эмоциональном ступоре. Половина меня кричала, что я делаю из мухи слона и нагнетаю обстановку, что вполне можно было все рассказать, а другая половина твердила, что у него нет права вмешиваться в мою жизнь, и что стоит раз дать слабину, и уже из-под каблука не выбраться. Я не гнала флаер и, зайдя в дом, услышала от Эзры.

  – К вам гость – лорд Синоби.

  Куда деваться...

  – Пропусти.

  Синоби ворвался как смерч, я приготовилась к очередному скандалу, вместо этого меня схватили и понесли в постель. Надо сказать, такое развитие событий меня вполне устраивало.

  После взаимного безумства, когда я, растратив все силы, лежала между сном и явью, этот змей попросил поклясться, что я не хочу секса с Лобо. Поклялась, действительно не хочу. Потом между поцелуями был задан вопрос, а зачем же мне тогда надо на Тропез? Я, мысленно взвыв и так же мысленно выбросив белый флаг, сдалась и в двух словах рассказала.

  – И почему нельзя было сразу об этом сказать? – спросил Аррен.

  И что ему ответить, ведь он действительно не понимает. Вместо ответа я его стукнула, в отместку меня куснули, и понеслось все по новой.

  Третьим пунктом был сбор информации, и заказывать официальное исследование я не собиралась. Позвонила Хелен-Инге, попала на ее секретаря и оставила просьбу о встрече. Леди Тобин перезвонила через два часа, извинилась, мол, была на переговорах, и мы договорились пообедать в ее любимом ресторане в деловом центре.

  Выглядела Хелен-Инга просто прекрасно, маленький животик придавал ей какую-то особенную значимость и гордость. Она была довольна собой и жизнью в целом, как человек, переживший трудные времена и теперь видящий впереди лишь радужные перспективы. У меня пронеслась мысль, что знай Хелен-Инга то, что знаю я, этой благости бы в ней заметно поубавилось. Мы обнялись как подружки и принялись болтать, я выспрашивала, как идут дела, Хелен-Инга с удовольствием рассказывала о своих победах. Сейчас все коммерсанты, связанные с медпрепаратами, заканчивали увлеченно делить наследство Морганов, больше всех себе отхватили Тобины и семья Баюл, но и другим тоже перепало. Примерно через полчаса хвастовства вполголоса, леди Тобин очнулась и с улыбкой сказала.

  – Что я все о себе, да о своих делах... Как дела у тебя? Я так понимаю, ваша семья не осталась обделенной после того набега на пиратов?

  Кто про что, а коммерсант про деньги. Я заверила, что в материальном плане у нас все хорошо.

  – Ой, а тебя можно спрашивать, что там было на самом деле? Эти пираты, русы... Что к чему?

  Я рассмеялась.

  – Можно, но не нужно.

  Хелен-Инга не расстроилась, мы не торгуем медикаментами с Русской Федерацией, значит, информация для нее не важна.

  За разговором мы уже съели основное блюдо и на десерт заказали фрукты. Я видела, что ей хочется что-то спросить, но она не решается.

  – Ну, спрашивай уже... Обещаю, что не буду оскорбляться, – полушутливо сказала я.

  – Я понимаю, что это абсолютно не мое дело, и я не имею права спрашивать что-либо, но... Лана Алани ждет ребенка?

  Хм... Ревность? Почему бы нет.

  – Я б так не сказала – ответила я – У нее будет инорожденный ребенок.

  – От Исента?

  Я сделала усилие над собой, чтобы не скривиться, коммерсанты не стесняются употреблять имена, этакий вызов традициям.

  – Да, будет девочка Алани-Викен.

  – Девочка? – ревниво переспросила она.

  – Ну да, сын ведь есть уже, – ответила я, не понимая, чего она взъелась.

  – У меня тоже будет девочка – Исента-Хелен Тобин-Викен.

  – Это было естественное зачатие? – спросила я.

  – Нет, – погрустнев, ответила Хелен-Инга, – твой отец не молод, и слишком долго жил на той помойке, Деправити, и слишком много летал.

  Это прозвучало как обвинение, я сидела, не зная, как реагировать.

  – Я люблю его. Я понимаю, что это моя проблема, что я полюбила человека, которому не нужна, но не могу перестать любить его.

  – Почему ты думаешь, что не нужна ему? – осторожно спросила я.

  – Он пропал тогда, после бала. Сказал, что улетает, не сказал куда. Я узнаю, что он недавно вернулся... Но со мной не связался даже по браслету.

  Я сидела, тихо приходя в себя. Теперь я понимаю, почему послы, безопасники и прочие госслужащие роднятся между собой, избегая семей коммерсантов. Совсем другой взгляд на все.

  – Во-первых, он никогда не говорит, куда и насколько летит; во-вторых, он пробыл всего пять дней, в течение которых мы успели организовать свадьбу брата и подготовиться к следующей командировке, позавчера он улетел. В-третьих, такое будет продолжаться постоянно, и в обозримом будущем надежды на то, что он осядет на Синто, нет, – спокойно сказала я.

  Хелен-Инга бездумно тыкала вилочкой в половинку абрикоса.

  – Ты считаешь меня эгоистичной и недалекой? – не поднимая глаз, спросила она.

  Я взяла ее за руку.

  – Нет, я так не считаю. Просто ты воспитана иначе.

  Она кивнула то ли мне, то ли своим мыслям.

  – Ты так терпелива... Чем я могу помочь тебе? – почти официальным тоном спросила она.

  Мне не понравился такой поворот нашей беседы. Я улыбнулась.

  – Леди Тобин мне ничем помочь не может.

  Я собиралась попросить у нее помощи как у своей подружки, а не как у любовницы отца и матери его ребенка.

  – Вот как... – и она передернула плечами – мол, как знаешь.

  Да, что-то не складываются у меня отношения с ровесницами, были две подружки, да сплыли. Ничего, зато мужчин я привлекаю, спасибо Лане, научила.

  Я закончила трапезу и не холодно, но и не сердечно распрощалась с леди Тобин. Не вышло, не беда, походим, подумаем, что-нибудь придумаем.

  И вправду, пройдя пару кварталов, я пришла к выводу, что пытаюсь 'ногой чесать за ухом', и решила расспросить Илис. Они с Ронаном как раз выбирали себе квартиру в Южном центре. Через сорок минут я прилетела туда, и мы втроем пошли на очередные смотрины. Квартира была светлой и просторной, но вокруг дома находился лишь чахлый скверик, мне не понравилось, молодым тоже. Илис грустно вздохнула, что первая квартира, которую они смотрели, была самой лучшей. Я предложила еще раз там побывать, и мы отправились на флаере в соседний район. Да, квартира действительно была хороша, в трехэтажном доме с лифтом, к тому же планировка и дома и квартиры рассчитывалась на семью с детьми. Большие окна, балкон, пять комнат, а главное, высокие деревья за окном, ухоженный скверик и спортплощадка. Дороговато, конечно, рассчитано на то, что если семья заводит детей, то, значит, уже накопила достаточно денег. Консьерж, пожилой, но крепкий мужчина, внимательно осмотрев наши 'души', вел себя с достоинством и дружелюбно, я все пыталась вспомнить, где слышала одну из его фамилий. Точно, выездной следователь на вечеринке Грюнда. Так перед нами следователь на пенсии. Я глянула на Ронана, потом на Илис, они хотели здесь жить.

  – Все, думайте, что где разместите, а я пошла оформлять, – и, не став дожидаться реакции Илис, вышла с консьержем в коридор.

  Заключив контракт и решив вопрос с оплатой, мне захотелось 'распушить хвост'.

  – Надеюсь, вы не скучаете по работе и не рассказываете детективных историй жильцам? – полушутя спросила я.

  – Леди, – в шоке ответил он мне, – я был коронером, я не скучаю по работе и не рассказываю историй.

  Справившись с удивлением и смущением, я рассмеялась и извинилась.

  – Простите меня, я просто знаю, что Барены – следователи.

  Да, спросить патологоанатома, не рассказывает ли он историй о работе...

  – А откуда вы их знаете? – тут же поинтересовался консьерж.

  – В гостях у некст Грюндера познакомились.

  Это успокоило бывшего коронера.

  Я вернулась в квартиру. Ронан, поцеловав меня, ушел заказывать мебель, Илис тоже куда-то засобиралась, но я ее перехватила. Слово за слово, я принялась ее расспрашивать о ее семье. Надо отдать ей должное, она относилась ко мне уже намного спокойнее, чем в наши прошлые встречи, да и я, наверное, тоже. Рассказав мне все, что знала, она все же спросила, зачем мне все это понадобилось. Я попросила у нее отсрочки с ответом, пообещав, что если получится, то все расскажу, а не получится, значит, и говорить нет смысла.