Текст книги "Здесь песок чище"

Автор книги: Луис Адриан Бетанкур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Но ведь США безусловно поддерживают вас?

– Американцы поддерживают. Они даже являются знаменосцами этого крестового похода, но у них в известной мере связаны руки. А у нас много врагов. Даже в США есть группы, которые разворачивают демагогическую кампанию о "фашизме и неофашизме" в Америке и указуют на нас. Но это только группы, а в целом нам не на что жаловаться. Нам была оказана поддержка в очень деликатных делах. Нам позволили действовать. Если мы сможем наказать консульства Мексики, Венесуэлы и Колумбии в Майами, значит, мы действуем свободно и оснований для жалоб нет. Как сейчас, когда я встречаюсь с вами. Нам нужно действовать очень тонко, чтобы не выдать наших благодетелей.

Чино задал последний вопрос, чтобы лишний раз убедиться, что Солорсано действует по указке ЦРУ.

– А какие у тебя есть гарантии, Хулио, чтобы доверить мне столь щекотливое дело?

– Твое личное дело в ЦРУ. Оно пухлое, но без пятен.

Они договорились увидеться в том же месте через двое суток.

Вторая встреча в доме Хуана Гонсалеса была очень короткой. Эмиссар ДИНА вручил Чино конверт со штампом "Эль Паис, Международная редакция, Монтевидео, Уругвай".

– Внутри три первоклассных комплекта документов. Можешь без опаски пользоваться ими. Один – на имя Даниэля Брума, торговца из Монтевидео. Другой – Хосе Ферреру, чиновника из Сан Хуана в Пуэрто-Рико. Третий – Мигеля Планеса, управляющего туристской фирмой в Майами. Вот моя визитка:

Хулио Солорсано Хиселуре

Даубле Альмейда 2827, Нуньос

Сантъяго-де-Чили

Тел. 23-70-83

Чино взял визитку и продолжал внимательно слушать чилийца.

– Если ты решишь действовать, сначала переберись в страну, где ты будешь недосягаем для американского правосудия. Затем позвони мне и узнаешь, как выехать в Чили. Тебе знаком некий Густаво Мартин Дуарте?

– Нет.

– Это хороший человек. Он помог свержению Альенде. Дуарте будет связным между нами, пока ты находишься в Майами, а это, как мне кажется, будет продолжаться недолго.

– Так как же быть с Насарио?

– Лично я против того, чтобы ты продолжал игру с Насарио. Ты и не подозреваешь, какой он шулер. Он не раскрыл тебе причин возобновления процесса по делу Инагуа?

– У меня такое впечатление, что он сам не знает о них. А ты?

– Я знал. Я даже знаю, почему из семи замешанных выбрали вас троих. Ради интереса я разузнал и это.

– Насарио недотепа. Он меньше всех знает о ЦРУ, которое играет с ним.

– Это тогда, когда ему выгодно, как сейчас. Так вот, послушай. ЦРУ поручило "Альфе" провести одну из самоубийственных акций. Ты и те двое будете ее жертвами. И если бы вы погибли или попали в чужие руки, ЦРУ осталось бы незамешанным: ведь вы бежали от американского правосудия и ни у кого не будет права выдвигать какие-либо обвинения или требования к ЦРУ. Насарио знает об этом и действует в соответствии со своими интересами.

– Но это же противоречит желанию Насарио о моем невыезде до суда.

– В отношении тебя есть несколько вариантов. Насарио озабочен лишь тем, как спасти свои деньги, и пытается давить на суд, но поскольку эта карта разыгрывается ЦРУ то результата ему не добиться.

– Так, значит, ваша вербовка спасает меня от самоубийства.

– Более или менее.

– А почему вы не вербуете Кастильо и Гаскона? Они в таком же положении, что и я.

– Совсем не в таком. Они поносили чилийскую хунту. Нам это известно. Да и сам Насарио упражняется в демагогии на эту тему, мы знаем о его двуличии. Я полагаю, что начало его конца не за горами.

– Кто может заменить его? Менойо?

– Я говорил не о замене, а о падении, вместе с "Альфой" и всеми потрохами. Менойо не интересует ни меня, ни ЦРУ. Никто из тех, кто хоть сколько-нибудь пробыл в тюрьме у Кастро, нас не интересует, потому что они могли подпасть под влияние коммунистов. Людей, находящихся под подозрением, мы можем использовать только для пропаганды или в каких-нибудь тактических целях, но не более того.

НА СВОЙ СТРАХ И РИСК

Красный «опель» пожирал серебристую ленту скоростного шоссе Пальметто, ведущего к озерам. Шофер старался выбрать полосу поспокойнее. Из динамиков магнитофона лилась мелодия песни «Давай гульнем сегодня ночью» в исполнении Кэй Си и Солнечного оркестра, которая была записана на радиостанции в Солнечном штате США, в городе Майами. Несмотря на обилие солнца, Чино чувствовал себя в этом городе словно в сумерках. Поэтому он поспешил выбраться за его пределы. Чино вновь и вновь продумывал линию поведения: Я могу уехать в Мексику, как мы и договорились с Хулио Солорсано. Нужно, чтобы Насарио поверил, будто я налаживаю контакты в связи с тамошним делом. Но как его убедить в необходимости отъезда до суда? Или просто не убеждать? Как быстро ему станет известно о моем отъезде из Майами?

Машина круто развернулась. Теперь шоссе шло вдоль канала, над которым вились стайки птиц. Чино показалось, что это пересмешники. Теперь ветер дул в лицо и свистел, разрезаемый металлическими профилями "опеля".

Насарио уже сообщил в Мексику, что я буду участвовать в подготовке покушения, поэтому он мне не нужен для установления связей. Правда, есть риск, что они для проверки позвонят в Майами. Но им не разрешено пользоваться по своему усмотрению этой телефонной связью. Тем более сейчас, когда здесь хотят быть «чистыми». Так что я могу пойти на риск.

Слева один за другим возникали серебристые зеркала озер с женскими названиями: Марта, Суси, Сара, Адель, Мари, Каталина. Ветер раскачивал заросли вереска, и казалось, что волны перекатываются по зеленому морю.

Если они позвонят Насарио из Мехико и он не подтвердит моего участия в операции, я могу сказать, что он струсил, что он решил отказаться в самый последний момент, что я действую по указанию ЦРУ или что я принял самостоятельное решение. Я должен рискнуть, несмотря на возможность проверки.

Насарио несколько иначе, чем Солорсано, объяснил Чино, почему ЦРУ остановило свой выбор в деле Инагуа именно на нем и двух других. Разговор на эту тему завязался, когда стали вспоминать "Мою мечту", "Надежду" и "Мою детку" и то золотое время, когда все верили в химеру скорого возвращения на отвоеванную родину.

– Я надеюсь, что ты не проболтаешься. Они решили возобновить какое-нибудь судебное дело, которое поставит тебя вне закона, или в положение преследуемого законом, или что-нибудь в этом роде, чтобы отмежеваться от покушения в Мехико.

– А Уго и Кастильо?

– Они струсили и отказались участвовать.

– Почему же их не исключили?

– Потому что все три имени были публично названы и попали в печать.

– Тогда почему же, если сперва будет Мехико, вы настаиваете, чтобы я дожидался суда?

– То, что намечается в Мехико, произойдет тогда, когда Кастро захочет туда поехать, а суд – когда захотят американцы. Но в любом случае у меня есть право позаботиться о деньгах, внесенных в залог за тебя. Тех самых, для получения которых я заложил свой дом.

Заложенный дом. Это был финансовый трюк, из которого Насарио так или иначе вышел бы без потерь.

– Если дело в Мехико будет отложено, кто гарантирует мне благоприятное судебное решение?

– Дело не только в мексиканской операции, есть и другие важные планы. В любом случае окружной судья Джо Итон дал мне заверения в письменной форме. Вот письменное доказательство гарантии, которую ты просил. – Насарио достал официальный бланк, на котором было написано:

23 июня в девять тридцать утра интересующий Вас вопрос будет решен к удовлетворению Сантоса, Кастильо и Гаскона. Судебный секретарь Богарт имеет поручение держать Вас в курсе событий в окружном суде. Могу заранее полностью гарантировать, что при вынесении приговора ни в коем случае не предусматривается тюремное заключение.

С уважением, Джо Итон

Окружной судья

300 Первая авеню, Майами, Флорида.

Чино спрятал бумагу, не обольщаясь, правда, ее содержанием. История с судом становилась все менее ясной. Это письмо, по-видимому, было очередным проявлением непорядочности американского правосудия. Ведь если действительно не было намерения повернуть дело об Инагуа против него, самым убедительным свидетельством этому было бы его прекращение.

Продумав еще раз противоречивые аспекты этого дела, Чино решил уехать в Мексику без предупреждения, преследуя двойную цель: проникнуть в планы готовящегося покушения и в то же время попасть в страну, где он мог бы выполнить инструкции чилийского агента и попасть в ДИНА.

Оставался только один слабый пункт: Насарио не хотел рисковать залогом. Независимо от обстоятельств, он считал, что Чино должен предстать перед судом 23 июня.

СООБЩЕНИЕ ШЕСТИДЕСЯТОЕ ТЧК НАЧАЛО ТЧК СВЯЗАННАЯ С ЦРУ СТРОИТЕЛЬНАЯ ФИРМА МАЧЛЕ ЗПТ ПРИНАДЛЕЖАЩАЯ МЭРУ МАЙАМИ ФЕРРЕ ЗПТ ПЕРЕДАЕТ ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ НА НУЖДЫ ОПЕРАЦИИ АЛЬФЫ В МЕХИКО ТЧК РОБЕРТО ТУР ЗПТ ПРОЖИВАЮЩИЙ ПО АДРЕСУ ДВЕНАДЦАТАЯ АВЕНЮ В ЮГО-ЗАПАДНОМ РАЙОНЕ МЕЖДУ ВОСЬМОЙ И ДЕВЯТОЙ УЛИЦЕЙ ЗПТ ЯВЛЯЕТСЯ СВЯЗНЫМ МЕЖДУ ЦРУ И АЛЬФОЙ В ОПЕРАЦИЯХ НАПАДЕНИЯ НА КУБИНСКИЕ РЫБОЛОВНЫЕ СУДА ЗПТ А ТАКЖЕ В ПЛАНИРУЕМЫХ НА БЛИЖАЙШЕЕ БУДУЩЕЕ ОБСТРЕЛАХ ПОРТОВ ЗПТ ДАТА КОТОРЫХ НЕ УСТАНОВЛЕНА ТЧК ПРИ ПЕРВОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ПО НАСТОЯНИЮ МАНОЛО КУРЫ БУДЕТ ОБСТРЕЛЯН САНТА-КРУС-ДЕЛЬ-НОРТЕ ТЧК ВИЗИТ МАКГОВЕРНА НА КУБУ УДРУЧАЮЩЕ ПОДЕЙСТВОВАЛ В ЦЕЛОМ НА ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ ТЧК ЭТОТ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЖЕСТ КВАЛИФИЦИРУЮТ КАК ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЧК НЕКОТОРЫЕ ВПАЛИ В УНЫНИЕ ТЧК СОБИРАЮСЬ ВЫЕХАТЬ В ГОРОД МЕХИКО ЗПТ ЧТОБЫ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К ПРОЕКТУ ЗПТ О КОТОРОМ СООБЩИЛ РАНЕЕ ТЧК В СЛУЧАЕ СОГЛАСИЯ ЗАМОЛКНУ НАДОЛГО ТЧК СВЯЗНИКИ ЗПТ ОСТАВЛЕННЫЕ МНЕ ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМЫМ ЗПТ ПЕРЕЙДУТ К "X" ТЧК ОДИН ИЗ НИХ НОВЫЙ ЗПТ РАБОТАЕТ В ГАЗЕТКЕ ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМОГО ТЧК ПО ДРУГОМУ КАНАЛУ ОТПРАВЛЯЮ ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ФОТОКОПИИ ДОКУМЕНТОВ ИЗ СЕКРЕТНОГО АРХИВА АНДРЕСА НАСАРИО ТЧК ДВА ИЗ НИХ ЗПТ ОТМЕЧЕННЫХ ЗВЕЗДОЧКОЙ ЗПТ РАЗОБЛАЧАЮТ СВЯЗЬ МЕЖДУ АЛЬФОЙ И ЦРУ ТЧК КОНЕЦ ТЧК

МОНГО

ОТ КАРИБЕ ДЛЯ МОНГО

ПРЕЖДЕ ВСЕГО УДЕЛИ ГЛАВНОЕ ВНИМАНИЕ ТОМУ ЗПТ ЧТОБЫ ГАРАНТИРОВАТЬ КОНТРОЛЬ ЗА ПЛАНОМ ПОКУШЕНИЯ НА ФИДЕЛЯ ТЧК ВСЯЧЕСКИ СТАРАЙСЯ НЕ ПОССОРИТЬСЯ С НАСАРИО ЗПТ ВЕРНИ ЕМУ ОРУЖИЕ И ВОЕННОЕ СНАРЯЖЕНИЕ ЗПТ НАЙДИ ВЕСКОЕ ОПРАВДАНИЕ СВОЕМУ НЕПОДЧИНЕНИЮ ТЧК НЕ ОЖИДАЙ СУДА ЗПТ ТАМ НЕТ РЕАЛЬНОЙ ГАРАНТИИ ТЧК ПЕРЕДАЙ НЕЗАВЕРШЕННЫЕ ДЕЛА "X" ТЧК КОНЕЦ ТЧК

КАРИБЕ

СООБЩЕНИЕ ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРОЕ ТЧК ОТБЫВАЮ В ГОРОД МЕХИКО НОРМАЛЬНЫМ ПУТЕМ ТУРИСТИЧЕСКОЙ ЭКСКУРСИЕЙ КОМПАНИИ МЕНА ТЧК ЗАМОЛКАЮ ЗПТ ЭТОТ КАНАЛ ЛИКВИДИРУЕТСЯ И ПРЕКРАЩАЕТСЯ ПЕРЕПИСКА ЧЕРЕЗ ЛАУДЕЛИНУ ТЧК "X" ПОЛУЧИЛ ВСЕ МОЕ ЗПТ У НЕГО ХОРОШАЯ КРЫША ТЧК ЖМУ ВСЕМ РУКИ ТЧК КОНЕЦ ТЧК

МОНГО

До какой степени были оправданны опасения Чино в отношении повторного слушания в суде дела об Инагуа и его недоверие к гарантиям, данным окружным судьей Итоном и Андресом Насарио? Стенограмма беседы, приведенная ниже, может дать довольно ясный ответ на это.

Ф е р р е[29] 29
  Мэр г. Майами в течение последних трех сроков. (Родился в Понсе, Пуэрто-Рико.) Симпатизирует антикубинским террористам. – Прим. авт.


[Закрыть]. Я не могу без негодования относиться к тому, что диалог с Кастро почти начался. Мы должны исходить из того, что прежде всего это нужно ему, это отвечает его интересам. В таком случае надо задать себе вопрос: почему мы должны танцевать под его музыку? Мне кажется, что никто не отдает себе отчета в том, что происходит. Жалко, что я, мэр Майами, не могу повлиять на людей, которые принимают решения.

Х о ф а[30] 30
  Чиновник из ФБР. – Прим. авт.


[Закрыть]. Однако не следует связывать закон с политическими критериями. Я не разделяю взглядов Кастро, но это не значит, что я могу в угоду моей вражде к нему забывать о законе или критиковать все то, что он не отвергает. Я также не могу осуждать американскую администрацию за то, что она, видя бесперспективность какого-то пути, ищет другой.

И т о н[31] 31
  Окружной судья г. Майами. – Прим. авт.


[Закрыть]. Даже если этот путь ведет прямехонько в ад, дорогой мой Хофа? Вы хотите смотреть бой быков с трибуны. А вы спуститесь на арену и посмотрите нашими глазами.

Х о ф а. Не забывайте, что вы судья.

И т о н. Я это помню. Но я не могу мириться с несправедливостью. Я хорошо знаком с этими старыми предательскими весами правосудия и умею ими пользоваться по своему усмотрению. Когда я сужу человека, который, не нанося вреда США, попытался сделать что-то для своей страны и вообще боролся за демократию, я не могу не встать на его сторону.

Х о ф а. Даже если сверху дядюшка Сэм скажет, что необходимо наказать этого человека?

И т о н. Здесь, Хофа, я сам себе дядюшка Сэм!

Х о ф а. Вы блокируете возбуждение дел против лиц, которые в нарушение нашего законодательства о нейтралитете с оружием в руках выступают против страны, формально находящейся в состоянии мира с США.

И т о н. Мира? Вы говорите мира? Куба и США?

Х о ф а. Да, дорогой, мира, и даже намереваются пойти еще дальше в поисках более объективного решения спорных вопросов.

И т о н. Вы забываете главное. В шестьдесят втором году конгресс обещал поддержку кубинцам в их борьбе против коммунизма. Тогда, как и сейчас, речь шла о борьбе против Кастро. Насколько я знаю, был принят специальный закон.

Х о ф а. Законы принимают люди, они же их и отменяют. А когда законы находятся в силе, они их толкуют. Закон шестьдесят второго года был направлен на то, чтобы не допустить распространения коммунизма. Но этот закон был принят администрацией президента Кеннеди, для того чтобы его применял сам Кеннеди, а не частные лица, тем более иностранцы, нашедшие убежище в США.

И т о н. Если закон не отменен – значит, он действует, и его должно уважать.

Х о ф а. Закон может существовать, но не действовать. Он как бы находится в спячке до того момента, когда нам потребуется применить его. Нам, а не Насарио.

И т о н. Я уступлю, если найдется человек, который докажет мне, что США и Куба находятся в состоянии мира.

Ф е р р е. Разве только такого, который царит на кладбище.

И т о н. Очень метко сказано.

Х о ф а. Макговерн думает по-другому.

Ф е р р е. У нас обязательства перед кубинцами, которые живут по эту сторону пролива.

Х о ф а. Мне хотелось бы обратить ваше внимание, дорогой мэр, на то, что многие из здешних кубинцев не хотят войны, что они за мирное сосуществование и диалог.

Ф е р р е. Я знаком с кубинцами только такого сорта, как Насарио, которые борются за свободу Кубы.

Х о ф а. Что касается Насарио и вашего преклонения перед ним, то думаю, что вы достаточно влиятельны, как мэр, чтобы добиться помещения его восковой фигуры в музее. Однако не смешивайте свои чувства с чувствами целой страны, потому что вы можете ошибаться.

И т о н. В ошибку впал один президент, и вы знаете, что с ним стало. Я думаю как Ферре: среди кубинской эмиграции не все хотят мира с Кастро, и среди нас тоже.

Х о ф а. Это правда, многие относятся с враждебностью к диалогу с Кубой. Однако она подогревается старыми политиканами, которые в былые времена обогатились на Кубе. Это люди, принадлежащие к свергнутым классам. С ними заодно террористы. Даже вместе взятые они составят меньшинство от полумиллиона кубинцев, которые оказались здесь по самым разным причинам. Кроме того, не следует забывать, что мы сами искусственно стимулировали в то время выезд с Кубы.

Ф е р р е. Вы ставите с ног на голову наши основополагающие принципы.

Х о ф а. А это не оптическая иллюзия? Вы сами стоите на голове.

И т о н. Я остаюсь при своем мнении. Я постараюсь выполнить обещание по делу Инагуа, данное Насарио, если только это не поставит под угрозу мою жизнь или экономические интересы.

Х о ф а. А если сверху скажут, чтобы вы упрятали их за решетку. Что тогда?

И т о н. Попытаюсь сопротивляться.

Х о ф а. Вот хорошо-то будет, если один из них или вся троица окажутся шпионами Кастро! Какая прекрасная дружба свяжет всех вас четырех в тюрьме!

Ф е р р е. Хофа, ради бога! Дела идут так, что я не удивлюсь, если они сотрудничают с агентами ФБР. Ведь мы же в состоянии мира!

Х о ф а. Мы многому научились бы! Дорогой Итон, вы же умный человек. Не так-то легко подняться до положения окружного судьи. Не попадите в меньшинство. Разве дядюшка Сэм не научил вас всегда становиться на сторону победителя?

И т о н. Да что же мы столько спорим? Кто все начал? Давайте разыграем это дело в покер, и пусть за нас решит судьба.

Х о ф а. Вот это разговор! К черту ссоры! Я ставлю против этих трех пиратов.

Ф е р р е. Итон, дорогой, вы же всегда были человеком чести. Не уступайте!

И т о н. К черту покер! К черту пиратов! Дайте мне побыть хоть один день свободным человеком. А ну-ка давай сюда эту бутылочку, я еще не пробовал из нее. А в нужный момент я поступлю так, как мне захочется.

Х о ф а. Я хорошо знаю, чего захочется старому разбойнику. Вот тогда мы и сможем договориться. Клянусь! И мы сделаем это, даже если дон Ферре объявит нас нежелательными лицами в своих владениях. Давайте поднимем тост. За шутки дядюшки Сэма!

Напомним снова заданный вопрос: "До какой степени были оправданны опасения Чино в отношении повторного слушания в суде дела об Инагуа и его недоверие к гарантиям со стороны окружного судьи Итона и Андреса Насарио?"

Сидя у иллюминатора, Чино с интересом смотрел на Майами, который постепенно исчезал вдали. Над городом проплывали легкие облака. Из динамика доносился голос стюардессы, желавшей пассажирам приятного путешествия. Город уже стал почти неразличимым. Сколько же лет жизни оставлял он здесь! Вернется ли сюда, чтобы побродить по его улицам, проехаться на автомобиле по проспектам, покупаться на пляжах? Кто знает! Уже можно отстегнуть ремни. Об этом сообщила стюардесса с глазами цвета жареного кофе, служившая прекрасной рекламой авиакомпании. На лацкане у Чино был приколот значок. На нем голубыми буквами сообщалось, что он принадлежит к числу счастливцев экскурсантов, направляющихся в Мехико с помощью туристической компании «Мена Тревелз». Программа начиналась с размещения в одном из лучших отелей мексиканской столицы – «Аламеда», возвышавшемся на проспекте имени Хуареса. Там Чино незаметно отделился от группы, чтобы убедиться, не следят ли за ним. Он потолкался в самых людных местах, но не заметил никаких признаков наблюдения. На борту «Лупиты», проплывая вместе с другими туристами по каналам Ксосимилко, он не удержался от воспоминаний о «Моей мечте». Посещением спектакля фольклорного ансамбля Мексики он решил закончить длительный период проверки. Ни Насарио, ни ЦРУ пока не давали о себе знать. Этим вечером, окончательно почувствовав себя на свободе, он с удовольствием отдался очарованию Мисы Чамулы, Ольмеков де Табаско, веселых песенок Халиско, традиционных серенад. Перед ним в широкой цветовой гамме костюмов, в танцах и мелодиях прошла вся история Мексики. От веракрусского сапатео с ярко выраженным влиянием андалузского танца и африканских ритмов, которые слились воедино на американской земле, на Чино повеяло чем-то родным, кубинским. Женщина в мексиканской Революции. Уборка сахарного тростника в Тамаулипас. Боги и черти, которые сами являются богами, но злыми. Интереснейшая игра жизни. Чино внутренне согласен: жизнь зачастую идет как игра. Игра, управляемая чертом, который делает огромные прыжки в поисках жертвы. С трезубцем в руке он выбирает несчастных и нападает на них.

Ночью у себя в номере Чино пытался определить, куда же направлен удар трезубца в той реальной игре, которую он вел в жизни.

Через несколько минут после взлета самолета, арендованного для экскурсии «Мена Тревелз», другим рейсом в Калифорнию вылетел маленький уродливый человечек, плод испано-американской этнической смеси. Казалось, он сошел с экрана низкопробной голливудской музыкальной комедии. Его ярко-зеленая маленькая шляпа, лицо комика с круглыми глазами и большим горбатым носом привлекали внимание остальных пассажиров, которые развлекались, глядя на него. Такие люди появляются неизвестно откуда, чтобы скрасить скуку долгого пути или ожидания. Возможно даже, что он и Чино столкнулись где-нибудь в коридоре или одном из залов аэропорта, но даже и не взглянули друг на друга, погруженные каждый в свои мысли. Однако оба они были тесно связаны одной невидимой нитью коварных планов Центрального разведывательного управления.

В зале ожидания человечек с лицом попугая, отложив в сторону кроссворд, над решением которого он бился, обратился к соседу, какому-то длинному субъекту английского склада:

– Пятьдесят один по горизонтали. Растение из семейства зонтичных! Что ни день, то все больше головоломок в этих кроссвордах! Я сдаюсь. Самое лучшее лекарство от скуки – поговорить с соседом. Хорошо еще, что мне приходится мало ездить. А вам?

– Много. Я коммивояжер.

– Вот так повезло! Мы коллеги! – И он протянул руку. Затем с грустью добавил: – Правда, я, скорее, оседлый человек. Почти все мои путешествия я совершаю пешком. Такие прыжки, как этот, я делаю только при крайней необходимости и очень редко. Так как я их не оплачиваю из собственного кармана, то приходится пускаться в путь не по своей воле, а когда прикажут. Я из Кальверт-сити в Калифорнии. Вы знаете этот город?

– Нет.

– Это тихое местечко, подходящее для спокойной семейной жизни. Правда, временами и у нас возникают проблемы. Но ведь проблемы есть повсюду, разве не так? На то мир и существует. Это дает мне, как и многим другим, заработок. У нас бывают бунты этих провокаторов из чиканос[32] 32
  Мексиканцы, нелегально пробравшиеся в США в поисках работы. – Прим. пер.


[Закрыть], да и негры нередко устраивают скандалы, но осторожно, потому что мы, белые, всегда начеку и за каждым окном имеется винтовка, готовая выстрелить. Это как при индейцах! Волнительно, не правда ли?

– Судя по вашим словам, да.

– Каждый из нас, жителей Кальверт-сити, знает, как поступать с этими людьми. Мой дом как крепость, да еще одна из лучших. Нет такого негра или чикано, который, подойдя к нему, не рисковал бы жизнью. Многие соседи просили у меня убежища, когда начинали ходить слухи об очередном мятеже негров. У нас в доме две винтовки, охотничье ружье и пистолет. Да! Я совсем забыл сказать, что работаю страховым агентом. Так что путешествую главным образом пешком. А вы?

– Я вам только что сказал. Я коммивояжер, и мне приходится много ездить.

– Так, значит, вы не были в Кальверт-сити. Вы много потеряли. Спокойный городок… Правда, в семьдесят первом у нас было землетрясение. Но в этом никто не виноват, кроме природы. Эпицентр был в долине Сан-Фернандо. Волнующее зрелище! Все было показано по телевидению. Вот это спектакль!

Коммивояжер посмотрел на потолок, как бы вопрошая господа бога, почему тот не сделал так, чтобы во время землетрясения душа болтливого страхового агента унеслась на небеса.

– Это был действительно спектакль! По правде говоря, жить в сейсмически опасном районе не совсем приятно. Я даже подумывал написать об этом книгу. Трагические публикации оплачиваются хорошо – они находят широкого читателя. Сейчас если и стоит писать, так об обвалах, чудовищах, крупных катастрофах, пожарах и, конечно, землетрясениях… Но я не знаю, как взяться за это. Мне нравятся книги про тайны, шпионаж, приключения. Вы не читали Форсита, Карре, Чендлера, Агату Кристи? Не приходилось вам листать "Убийство в Восточном экспрессе"? События начинаются в пять часов утра в зимней Сирии…

– Я почти ничего не читаю. Только деловые письма, расписание движения поездов и самолетов да словари…

– А музыка? Какую вы предпочитаете?

– Если честно, никакую.

– Ну и правильно. С музыкой покончено. Ее просто убили. Первый удар ей нанес рок. Потом… Что от нее осталось… Однажды у нас была вечеринка в городском клубе. Наняли современный американский оркестр и кубинский комбо. Они там всю сцену опутали проводами. А когда зазвучала их так называемая музыка, нам, старикам, пришлось удирать, чтобы спасти барабанные перепонки. Это был адский шум. Музыкой и не пахло. Несмотря на холод, мы болтались в саду, чтобы не страдать от этого. А танцы? С нами был пятилетний племянник. Пришлось и его увести из зала в сад, чтобы он не глазел, какими непристойностями занимались в полутьме пары. И знаете, что произошло дальше. В саду, как назло, какой-то пес приударил за бродячей сучкой. Я их спугнул, чтобы мальчик не видел всего этого безобразия. Однако пес так вошел в раж, что буквально не находил себе места. Племянник, который все же успел посмотреть на танцующую в клубе молодежь, стал кричать своему отцу: "Смотри, смотри, папа! Собачка тоже умеет танцевать!" Вот так-то! Тем же вечером племяннику очень понравилась, как он думал, девочка. На самом деле это оказался мальчик с длинными русыми волосами. Племянник стал с ревом требовать: "Не уводите от меня эту девочку. Она очень красивая!" Вот как теперь бывает.

Сосед из вежливости изобразил на лице легкую улыбку, за которой легко проглядывалось его недовольство этой болтовней:

– Их танцы похожи на пляски диких племен.

Человечек согласно закивал головой, осуждая вселенский грех.

Сосед собрался сделать вид, будто его одолевает сон, но болтун схватил его за руку:

– Вы много знаете анекдотов? Слышали о парочке, которая оказалась на необитаемом острове?

В этот момент объявили посадку на самолет, вылетающий в Сан-Антонио. Доведенный до отчаяния коммивояжер буквально сорвался с места, а человечек с птичьим лицом и неисполненным желанием рассказать анекдот бросился по коридору вслед за толпой, но не сумел никого догнать. Усевшись в кресле первого класса, человечек из Кальверт-сити повернулся к соседу, чтобы продолжить разговор. На этот раз рядом с ним оказался древний старец в пенсне на носу.

– Здравствуйте! Как приятно поговорить с незнакомым человеком! Сколько мудрости и удовольствия мы теряем из-за молчания! Какая великолепная дружба начинается иной раз с простого вопроса: "Нет ли у вас спичек? Вы не скажете, сколько сейчас времени?" Я из Кальверт-сити. Прекрасный городок. Один из лучших. А вы?

Старец слегка повернулся и, бросив на соседа тусклый взгляд, ответил замогильным голосом:

– Machen Sie keinen Lärm[33] 33
  Перестаньте болтать (нем.)


[Закрыть]. – И тут же закрыл глаза, собравшись спать.

Человечек с лицом попугая задумался, стараясь угадать, на каком языке ему ответили – на греческом, немецком или на латыни. Так и не определив, он снова достал журнал и впился глазами в кроссворд.