Текст книги "Приключения маленького горбуна"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

Часть вторая
В ОКЕАНЕ

ГЛАВА 1

Реклама артиста. – В Тринидаде. – Старые знакомые. – Татуэ. – Иллюстрации на теле. – Современная история на коже. – Песенка «Неси свой горб». – На рейде. – Ураган. – Суда в беде. – Ужас. – Кораблекрушение. – Самоотверженный поступок.

Тум… бум… тум… бум…

Тугая кожа старого барабана едва не лопалась под ударами силача. На громкий стук собирались в поисках развлечений любопытные прохожие, слоняющиеся без дела по набережной. Докеры [62]62
  Докер – портовый грузчик, чернорабочий в порту.


[Закрыть], негритята, английские солдаты в белых касках и перетянутых ремнями красных мундирах, торговцы, для которых праздником считался заход в порт французского корабля, и индусы в величественных тюрбанах [63]63
  Тюрбан – головной убор у народов мусульманского Востока, иначе – чалма; состоит из маленькой шапочки (феска, тюбетейка), обмотанной в несколько слоев легкой материей.


[Закрыть]на головах, не спеша, подходили и образовывали круг. В центре стоял человек, одетый в брюки, рубаху и ветхую шляпу, которая была ему явно велика. На огромном ковре, расстеленном прямо на земле, лежали гири, гантели, штанга, несколько металлических шаров и якорь, приготовленные для выступления атлета.

Невдалеке открывалась красивейшая перспектива замечательной столицы острова Тринидад Порт-оф-Спейна [64]64
  Тринидад и Тобаго – государство в Америке, в Вест-Индии, на одноименных островах. Входит в Содружество (британское). Острова открыты Христофором Колумбом (1498 г.). Население в основном тринидадцы (негры) и индейцы. После испанской колонизации (начавшейся в XVI в.) были захвачены Великобританией (1797 г.) и были ее колонией до провозглашения независимости (1962 г). Столица – Порт-оф-Спейн.


[Закрыть]. Артиста, стоящего спиной к городу, это нимало не заботило, однако он с удовлетворением отметил, что кольцо вокруг него стало довольно плотным. Внезапно атлет перестал стучать и, описав рукой какой-то невообразимый круг, хриплым, но звучным голосом произнес:

– Уважаемые дамы и господа!

Вы собрались здесь, чтобы в полдень увидеть Луну! На ваших глазах мыльный пузырь станет уличным фонарем, свечки – электрической лампой!

Мы, настоящие честные артисты, владеем магической силой!

Однако не буду злоупотреблять зрительским терпением и постараюсь поскорее удовлетворить ваше любопытство. Обещаю показать то, что вы никогда в жизни не видели.

На арене – непобежденный чемпион мира по борьбе. Выступал перед многими коронованными особами, например, его королевским величеством принцем Галльским. Аплодисменты в его честь! Гип-гип-ура! Гип-гип-ура! Гип-гип-ура!

Поиграв на патриотических чувствах собравшихся, барабанщик продолжал:

– Лучшая реклама – короткая реклама! А лучшее подтверждение рекламы – факты! Доверьтесь мне, и вы не пожалеете! Однако будьте великодушны и щедры, так как наши средства, увы, не позволяют работать бесплатно.

Прежде чем начать блестящее представление, я продемонстрирую вам татуировку, подобно которой нет во всем мире. На ее исполнение ушло двенадцать месяцев работы. Моя спина, грудь, руки и ноги рассказывают об истории нашего народа. Есть и портреты известных соотечественников. Обратите внимание на потрясающее сходство!

Затем присутствующий здесь господин Тотор споет вам чудесную песенку под названием «Неси свой горб». После этого мадемуазель Лизет соберет пожертвования. Мы берем все, с чем вам не жаль расстаться, любые монеты: пенсы, шиллинги, кроны и соверены [65]65
  Соверен – английская золотая монета в один фунт стерлингов, содержит 7,3 г чистого золота.


[Закрыть], а также медь, серебро и золото. Все! Я же продемонстрирую вам упражнения со штангой в триста ливров [66]66
  Ливр – здесь: старинная французская мера веса, равная приблизительно 0,5 кг.


[Закрыть],– для меня она легче обыкновенного ружья, – буду жонглировать ядрами и перетяну десять человек, хотя бы их удерживал стальной трос с якорем на конце. У нас найдется и многое, многое другое, чтобы позабавить вас. Вы не пожалеете своих денежек. А теперь музыка!

Оркестром служил единственный барабан, который с помощью палочек, летающих с головокружительной скоростью в руках силача, производил такой шум, что легко мог заменить полковую батарею.

Наконец артист остановился, снял ремень, стянул рубашку и брюки и остался в борцовском трико. По рядам прокатился возглас удивления – с головы до пят кожу незнакомца покрывала разноцветная татуировка. Две сложные композиции были запечатлены одна на спине, другая на груди. Взору окружавших открылись не примитивные и грубые рисунки матросов или преступников, а настоящее произведение искусства, терпеливо выполненное мастером своего дела. Кроме «исторических сцен», на этом необычном «полотне» красовались еще различные флаги, изречения, призывы и портреты видных военачальников, как морских, так и сухопутных. Показ сопровождался забавными движениями: мужчина то надувал живот, то напрягал мышцы груди и рук. Довольный произведенным эффектом, артист гордо объяснял:

– Здесь на груди вы видите бомбардировку складов Фу-Чеу – один из славных эпизодов франко-китайской войны [67]67
  Англо-французско-китайская война 1856–1860 годов явилась важной вехой на пути превращения Китая в полуколонию.


[Закрыть]. А вот Вольта [68]68
  Вольта (Республика Верхняя Вольта) – государство в Западной Африке. Населена множеством племен. Экономически отсталая страна. До провозглашения независимости (1960 г.) – колония Франции (с 1901 г.). Столица – г. Уагадугу.


[Закрыть], где можно заметить адмирала Курбе [69]69
  Курбе Амедей Анатоль (1827–1885) – французский адмирал. Был губернатором Новой Каледонии. Во время войны с Китаем проявил жестокость и склонность к неоправданным разрушениям исторических сооружений.


[Закрыть]в окружении полководцев из генерального штаба. Это Байард, который позднее собрал во Франции лучших из оставшихся в живых мореплавателей. Чуть выше – его портрет на фоне трехцветного флага.

Любопытство усиливалось. Зрители подходили ближе, чтобы получше разглядеть, и восхищенно охали. Первый успех был хорошим предзнаменованием. Татуэ улыбнулся и, скосив глаза в сторону, прошептал:

– У нас будет хороший сбор!

И он продолжал демонстрировать свою геркулесову мускулатуру.

– Прошу прощения у почтеннейшей публики, что вынужден повернуться спиной. Не хочу обидеть вас, это лишь для того, чтобы вы смогли насладиться не менее славной, но теперь уже мирной сценой из современной истории. Вы видите, дамы и господа, замечательное полотно, представляющее собой въезд в Париж его императорского величества государя Российского, нашего союзника, со своей супругой императрицей. Напротив в парадном ландо [70]70
  Ландо – четырехместная карета с откидным верхом.


[Закрыть]покойный президент Французской республики господин Феликс Фор [71]71
  Фор Франсуа Феликс (1841–1899) – президент Французской республики (1895–1899 гг.), сторонник неуклонного соблюдения конституции.


[Закрыть]. Смотрите! Смотрите! Подходите ближе, не стесняйтесь! Вот на левой руке портрет знаменитого президента в рамке, его шестнадцатигранная шляпа, монокль [72]72
  Монокль – оптическое стекло для одного глаза, вставляется в глазную впадину, применяется вместо очков или пенсне (очки без оправы).


[Закрыть], орденская лента на белом жилете, серое пальто и белые гетры [73]73
  Гетры – теплая одежда, надеваемая на ноги поверх обуви и покрывающая их до колен или до щиколоток.


[Закрыть]. Все детали подлинные… Еще портреты генералов, командующих нашей молодой армией…

Успех, произведенный демонстрацией татуировки, возрастал с каждой минутой. Зрители были увлечены. Они и не заметили, что ветер вдруг стал сильнее, а на волнах появились барашки. Похоже, надвигался торнадо [74]74
  Торнадо – тропический вихрь, ураган.


[Закрыть], один из тех смерчей, которые, внезапно налетая, приносят разрушения и смерть.

Тотор, повернув голову, увидел далеко на северо-востоке большую черную тучу и воскликнул:

– Боже мой! А папа на шаланде в море!

На что Татуэ, пожав плечами, возразил:

– Не бойся, твой отец – самый лучший моряк на свете. Равного ему нет ни на одном флоте мира. Он пережил столько штормов и ураганов, сколько нам с тобой и не снилось.

– Ты прав, но все же мне страшно…

– Я говорю тебе, никакой опасности для него не существует… Надо ведь, чтобы он заработал несколько су, как мы здесь. Только тогда мы сможем поскорее покинуть эту проклятую Америку. Давай, твоя очередь петь романс. Уважаемые дамы и господа! Пока вы любуетесь живописью на коже, которая украшает тело вашего покорного слуги, господин Тотор исполнит песенку «Неси свой горб».

 
Парнишка! У тебя забавный вид!
Чем у тебя мешок набит?
Откуда на плече твоем сума?
Какой громоздкий груз – сойти с ума!
Зерно несешь на мельницу? – Да нет!
Зачем булыжник сунул ты в пакет?
Зачем взвалил бретонскую волынку
Ты на свою мальчишескую спинку?
Да это горб!
Мой маленький верблюд,
Тащить поклажу эту – зряшный труд!
Ну что же, хоть повеселишь народ!
Мой бедный старичок-горбун,
Вперед!
 

У маленького горбуна был замечательный чистый высокий голос и к тому же превосходная дикция. Он оказался прирожденным актером и сопровождал песню выразительными, комическими жестами. Публика поддерживала артиста. Громче всех, чуть ли не разрывая перчатки по швам, хлопали английские солдаты.

Тем временем ветер усилился. Капустные и кокосовые пальмы сгибались, как тростинки, под его порывами, а море с глухим гулом обрушивало волны на каменистый берег.

Глаза мальчика были прикованы к горизонту. С едва заметным беспокойством он начал петь второй куплет:

 
Через леса, долины ты идешь.
Достойнее, чем герб,
Ты горб несешь!
Трудна дорога,
И жестоко время,
Но для тебя
Твой горб не бремя.
Вперед! Сквозь дождь и ветер
Шагай, бедняк!
Тебе ведь не катить в карете,
А добираться так!
Мой мальчик-старичок,
Никто тебя не ждет,
Но ты не плачь! Молчок!
Вперед!
Вперед!
 

Как только Гектор пропел последнюю ноту, раздались бурные аплодисменты, крики «браво». И в тот же миг в порту прогремел выстрел пушки, возвещавший о том, что надвигается торнадо. Прозвучали приказы лодкам и небольшим судам, стоящим на рейде [75]75
  Рейд – здесь: водное пространство вблизи берега, у входа в порт, удобное для якорной стоянки судов.


[Закрыть], незамедлительно вернуться в порт, а кораблям построиться и выйти в открытое море. В мгновение ока сигнал тревоги распространился по берегу. Круг зевак распался, и люди бросились врассыпную, не оставив ни единого су артистам. Трое несчастных не обратили на неудачу никакого внимания. Их мысли были далеко. Сидя на ковре посреди разбросанных приспособлений атлета, они сквозь слезы смотрели на море, которое на их глазах становилось все более яростным и неукротимым.

Прогулочные лодки и яхты [76]76
  Яхта – судно различных размеров, служащее для спортивных целей (гонки) или любительских плаваний ради развлечения.


[Закрыть]с трудом причаливали, давая жуткий крен и прыгая на волнах, как скорлупки. Шаланды [77]77
  Шаланда – несамоходная мелкосидящая баржа, служащая для погрузки и выгрузки судов, отвозки грунта от землечерпательных снарядов и прочих работ.


[Закрыть], которые привозили товар со стоявшего на якоре парохода, возвращались к берегу, рискуя пойти ко дну. Почти всем удалось благополучно завернуть за дамбу [78]78
  Дамба – сооружение в виде вала (из земли, камня, бетона), предохраняет берег от затопления или размывания, служит для удерживания воды в водохранилищах, а также для прокладки пути над водой, оврагом.


[Закрыть], где было поспокойнее. Вскоре в открытом море остались лишь одна шаланда да небольшое суденышко, плавающие в тридцати метрах друг от друга и в трех кабельтовых от берега, что составляло приблизительно 600 метров. Любой содрогнулся бы, увидев их в столь бедственном положении. Помощи ждать было неоткуда.

На берегу тем временем собралось около тысячи зевак, которые, предчувствуя катастрофу, наблюдали за разворачивающимися событиями. В шаланде суетились двое черных матросов, а у штурвала стоял белый капитан.

– Папа! Это папа! – закричали дети, узнав его гордый силуэт.

На другом суденышке можно было заметить четырех человек: двух матросов и двух пассажиров, мужчину и женщину. Красивая быстроходная прогулочная яхта с парусами, прочная и сделанная отличными кораблестроителями, взяла на борт двух туристов, прибывших на французском трансатлантическом [79]79
  Транс… – приставка-предлог: употребляется в сложных словах и означает: через, за, пере… – находящееся по ту сторону. Например: трансатлантический, транссибирская, трансавстралийское и т. п.


[Закрыть]судне из Гавра и решивших совершить экскурсию, пока теплоход стоял в порту.

Ураган не заставил себя ждать. Чудом не опрокинувшись, яхта, почти касаясь парусами волн, неслась по морю со скоростью птицы. Матросы привычными движениями управляли парусами, пытаясь выровнять положение. Один из них с проворством обезьяны влез на шпринто́в [80]80
  Шпринтов – шест, опирающийся одним концом в основание мачты, а другим концом прикрепленный к внешнему верхнему углу паруса для его растягивания.


[Закрыть]и оказался почти снаружи, повиснув на нем с подветренной стороны. Таким образом он сделал противовес, и судно выпрямилось.

Огромные морские птицы, большие любители бурь, с пронзительными криками парили над попавшими в беду людьми. В поисках легкой добычи приближались акулы, зловеще поблескивая плавниками, и описывали круги вокруг будущих жертв.

Шаланда, опираясь на два длинных весла и умело управляемая опытным капитаном, оказалась в более выгодном положении. В случае необходимости она могла прийти на помощь туристам.

Толпа, стоявшая на берегу, внимательно следила за маневрами двух судов.

Прижавшись к Татуэ, маленький горбун и его сестра во все глаза глядели на отца, который то исчезал за огромными, как горы, волнами, то вдруг вновь появлялся.

Вдруг раздался сухой хруст, мачта сломалась, и матрос оказался в воде. Парус унесло ветром, как тряпку, яхта перевернулась килем вверх, а пассажиров и матросов разбросало по морю.

Возглас ужаса потряс толпу. Однако никто не решился пойти на смертельный риск и броситься им на помощь.

Вдруг новый крик, крик восхищения и надежды раздался среди сочувствующих. То, что никто не осмелился сделать с суши, осуществил человек, находившийся в море. Марион, капитан Марион, отец двоих детей, дрожавших от страха на берегу, крикнув двум своим матросам: «Держитесь!» – взял в зубы нож и бросился в воду навстречу опасности.

Акулы подплывали все ближе и ближе к потерпевшим кораблекрушение, но отважный бретонец, услышав душераздирающие вопли о помощи на французском языке, готов был пожертвовать жизнью, чтобы спасти несчастных.

ГЛАВА 2

Акулы. – Резня. – Жертва. – Надежда. – Спасение. – Признательность. – Отель «Д’Альзас». – Тяжелая жизнь. – После побега. – Хлеб насущный. – Капитан и судовладелец. – Большие деньги. – Неожиданная встреча. – Главный кок.

Волны тотчас разбросали утопающих. Яхта килем кверху [81]81
  Килем кверху – переворачивание судна «вверх дном» при аварии, катастрофе. Обычно приводит к неминуемой гибели судна.


[Закрыть]кружилась на месте. Птицы продолжали летать над бушующим морем, издавая резкие крики. Круг акул сужался, они подплывали все ближе и ближе. Капитан Марион, будучи прекрасным пловцом, быстро приближался к потерпевшим. Он уже заметил голову женщины и услышал ее вопль:

– Поль! На помощь, Поль!

Она выбивалась из сил, но держалась на плаву. Ей отвечал мужчина:

– Жанна! Где ты, Жанна?

– Держитесь! – крикнул Марион, взяв нож в руку.

Бедняжка заметила около себя страшную пасть акулы, увидела ровный ряд острейших зубов. Хищница намеревалась полакомиться! Но женщине удалось ускользнуть. Она вновь закричала:

– Поль! Ко мне! Я умираю!

В это время капитан стремительно нырнул и, оказавшись под брюхом акулы, всадил нож по самую рукоятку. Смертельно раненная, та ушла на глубину, оставляя кровавый след. Вскоре труп гигантской рыбины показался на поверхности распоротым животом кверху. Свободной рукой моряк схватил за волосы утопающую и потащил к яхте, повторяя:

– Спокойно! Держитесь за корпус, гребите ногами и не бойтесь. Я сейчас вернусь, надо спасти остальных!

Женщина инстинктивно схватилась за дно яхты, понимая, что необходимо отплыть как можно скорее от акул.

– Спасибо… Мой муж… Спасите его! – пробормотала она.

Тем временем другая хищница схватила одного из матросов. Послышался хруст костей, вопль, и несчастный, успев лишь взмахнуть руками, исчез в жуткой пасти.

Женщина продолжала звать мужа, который с трудом приближался к ней. Тяжелая намокшая одежда затрудняла движения, да и плавал он плохо, задыхался и часто уходил под воду.

– Жанна! Я здесь, держись! Господи! Помогите мне!

События разворачивались очень быстро. Внезапно несчастный турист ощутил, как акула задела его хвостом. Смертельный страх сковал человека. Он понял, что погибает на глазах своей любимой. Марион, слыша призыв о помощи и видя приближающуюся зубастую смерть, крикнул командирским тоном утопающему:

– Гребите, двигайтесь, отплывайте подальше!

Затем Андре совершил прежний маневр, поднырнул под акулу, которая уже собиралась было проглотить выбившегося из сил пловца, и вспорол ей брюхо. Если бы всех морских пиратов ждал такой конец! Хищница пошла ко дну…

О, славный моряк, отважный пловец! Люди с берега подбадривали его как могли.

Наконец все потерпевшие кораблекрушение собрались вместе. Второму матросу повезло больше, и он благополучно добрался до перевернутого суденышка.

Яхта, прыгая на волнах, медленно приближалась к шаланде.

– Швартуйтесь [82]82
  Швартоваться – привязывать судно канатами (швартовами) к берегу, пристани или другим судам.


[Закрыть]осторожнее! – командовал Марион, понимая, что их может разбить о борт. – Весло! – крикнул он одному из матросов. Тот понял его и протянул весло. – Мадам, схватитесь крепко!

Молодая женщина, которая уже пришла в себя и немного успокоилась, двумя руками уцепилась за древко. Матрос осторожно подтянул ее и втащил на борт.

– Теперь мужчину! – продолжал приказывать бывалый моряк.

Таким же образом матросу удалось благополучно вытащить и несчастного пассажира.

– Поль! Мой Поль, мы спасены! – со слезами радости на глазах шептала женщина. Ее бледное как полотно лицо озарилось улыбкой.

– Да, Жанна… Моя любимая… – ответил ей муж, рухнув на разбросанные по палубе тюки.

– Давай теперь ты, друг! – бросил отважный капитан второму матросу. Затем он сам влез на шаланду, выпрямился и произнес: – Жаль, что не удалось спасти всех. Почему обязательно должны быть жертвы!

Собравшиеся на берегу люди ждали их возвращения, махали руками и кричали, выражая свое восхищение. Дети, гордые за отца, хлопали в ладоши. Они с Татуэ подошли к самой воде, где еще можно было стоять среди обломков старых судов. Мокрые от брызг, счастливо улыбаясь, ребятишки восклицали:

– Папа! Мы здесь, папа!

А Татуэ гаркнул своим хриплым голосом:

– Да здравствует капитан Марион! Да здравствует отважный француз!

Рискуя разбиться о камни, шаланда причаливала. Андре бросил трос. Несколько рук подхватили его и стали тащить. Но судно поддавалось с трудом, то подплывая, то вновь удаляясь от берега. Его бросало из стороны в сторону. Напрягаясь изо всех сил, матросы тянули шаланду. Наконец общими усилиями им удалось вытащить ее на песок.

– Спасены! Все спасены! – ликовала толпа. – Браво! Ура спасителю! Его имя? Как его имя?

Марион проворно спрыгнул на землю и бросился к сыну и дочери, бежавшим ему навстречу, обнял их и подхватил на руки. Силач, наблюдая за этой трогательной сценой, бормотал себе под нос:

– Какой человек все же! Настоящий человек!

Капитан был не только смелым, но и очень скромным. Увлекая детей за собой, он сказал:

– Пойдемте отсюда, мои хорошие!

– Папа! Я так за тебя боялась! – произнесла Лизет, все еще вздрагивая. А Гектор возразил:

– А я нет, я знал, что папа всех спасет!

Молодой человек и его жена, видя, что их спаситель собирается скрыться, бросились за ним.

– Не уходите, просим вас!

– Ну что вы, зачем?

– Как это зачем! – воскликнул мужчина. – Чтобы поблагодарить вас, познакомиться. Мы хотели бы засвидетельствовать вам наше почтение, узнать, кто вы, рассказать, кто мы. В конце концов, вы спасли нам жизнь, мы век этого не забудем.

Марион, опустив глаза, сурово молчал, не зная, на что решиться.

– В этом нет необходимости… Если бы вы знали…

– Мы знаем только, что вы – герой!

В нескольких шагах от берега стояла повозка с кучером. Женщина, обняв детей за плечи, повела их к ней и усадила. Мариону волей-неволей пришлось подчиниться. Татуэ не заставил себя уговаривать и быстро вскочил на сиденье рядом с молодым человеком, который крикнул вознице:

– Отель «Д’Альзас»!

Через несколько минут повозка подкатила к небольшому красивому дому с французским флагом на фасаде. Навстречу, узнав туристов, выбежала хозяйка гостиницы, удивившись их плачевному виду.

– Милая госпожа Эрманн, пожалуйста, приготовьте ужин для всех нас в отдельном кабинете, – произнесла молодая женщина, обращаясь к хозяйке. – Все лучшее, что у вас есть, и побольше!

Минут через десять молодая пара, переодевшись и приведя себя в порядок, присоединилась к ждавшим их Мариону с детьми и Татуэ. Муж и жена протянули руки своему спасителю, но капитан не решился их пожать. Тихо и печально он произнес:

– Знаете, кто я… Я беглый каторжник!

– Подумаешь! Мне это совершенно безразлично! – воскликнул незнакомец, энергично пожимая руку моряку. – Я считаю вас героем и не изменю своего мнения.

Тотор, немного смутившись, вступил в разговор и решительно заявил:

– Знаете, господин, папа невиновен! Клянусь вам!

А Лизет, глядя на женщину своими огромными черными глазами, дрожащим голосом добавила:

– Мадам, они говорят, что папа убийца… пират! [83]83
  Пират – морской разбойник.


[Закрыть]Ведь это неправда! Он очень страдал… дорогой папочка! Мы его так любим!

Вновь глаза детей наполнились слезами. Двое путешественников поняли их, и молодой человек, тяжело вздохнув, сказал:

– Один мой очень близкий друг, почти брат, тоже был невиновен. Он стал жертвой юридической ошибки, поэтому я хорошо понимаю ваши чувства. Я был рядом с ним в те дни, когда он доказывал, защищался против ложного обвинения, против общественного мнения, против слепых судей, ненавидя настоящих виновников…

– Моя история проста по своей жестокости… – ответил Марион.

– Мы знаем лишь, что вы смелые люди, но, видимо, этого недостаточно. Два слова о себе, не возражаете? Я бывший журналист, но ушел от дел, заработав в Клондайке. Меня зовут Поль Редон [84]84
  Читайте о приключениях Поля Редона в романе Л. Буссенара «Ледяной ад».


[Закрыть], я бретонец. Это моя жена. Мы путешествуем ради удовольствия. Правда, сегодня, если бы не ваше участие, наша прогулка по морю могла бы обернуться неплохим завтраком для акул.

– Я капитан дальнего плавания Марион из Сен-Мало.

– Так мы земляки. Неужели это вы, господин Марион! Пьер-Андре-Марион!

– Вы меня знаете? – удивился капитан.

– Гораздо лучше: я знаю вашу историю. Я имел честь быть среди тех, кто всегда верил в вашу невиновность и энергично защищал вас во французской прессе, когда морской трибунал выдвинул гнусное обвинение.

Мариону приятно было услышать признание мужественного журналиста, и, смягчившись, он пробормотал:

– Значит, вы считали меня невиновным… Это хорошо!

– Да, вам просто не повезло, – продолжал Редон, – запомните пожалуйста, мы оправдали вас сразу, с самого начала и безоговорочно.

Моряк воспрянул духом и преобразился, а дети, увидев, что с лица родителя исчезла горькая усмешка, облегченно улыбнулись. Маленькому горбуну нравился высокий благородный человек, который так хорошо отзывался об отце, а Лизет, соскучившись по материнской ласке, прильнула к женщине. Та посадила ее к себе на колени и нежно обняла. На какое-то мгновение все замолчали, почувствовав взаимную симпатию.

Юная негритянка в цветастой одежде объявила, что ужин подан. Редон обратился к Мариону:

– После сегодняшних волнений у меня аппетит, как… у акулы! Капитан, не могли бы вы оказать честь и подать руку моей жене, чтобы пройти в залу?

– Вы видите мою одежду?.. Я одет, как…

– Как человек, который только что спас нас от верной гибели.

– Только немного промок.

– Довольно! Идемте!

Все вошли в небольшой, хорошо проветриваемый отдельный кабинет. Стол, сверкая серебряными приборами и хрусталем, ломился от яств. Гости и путешественники расположились вокруг и с удовольствием принялись за еду. Они ели с аппетитом, смеялись и говорили без умолку. Им было что рассказать друг другу.

Разорение, каторга, годы ожидания и, наконец, побег! Редон и его жена внимательно слушали историю, которую с такой легкостью поведал им капитан. Какая ужасающая драма жизни! Марион продолжал:

– И вот после побега мы оказались на голландском берегу. Надо было жить. Мы питались чем попало: ракушками, яйцами черепах, плодами дикорастущих деревьев, рыбой, если повезет, и старались не падать духом. Ребятишки проявляли чудеса упорства и выдумки.

– Точно! – вступил в разговор Татуэ, который успевал есть, пить, слушать и говорить одновременно. – Они стали нашими ангелами и героями!

– Мы жили как робинзоны, – добавил Тотор.

– Быть робинзонами в жизни совсем не так забавно, как в книге, не так ли, мой юный друг? – заметил Редон, улыбаясь.

– Совершенно согласен с вами, господин, – убежденно ответил маленький горбун.

– В порту мы нашли работу, став грузчиками, – продолжал капитан. – Однако вскоре нам пришлось перебраться в Суринам [85]85
  Суринам (бывш. Гвиана Нидерландская) – государство на северо-востоке Южной Америки. Исследования проводились в 1499 году. Территория переходила в качестве колонии от одного европейского государства к другому, пока ею окончательно не завладели Нидерланды (1802–1975 гг.). Ныне самостоятельное государство. Столица – г. Парамарибо.


[Закрыть], так как между Голландией и Францией существует соглашение о выдаче преступников, и власти обязаны были возвратить нас в Сен-Лоран. Лучше умереть, чем вернуться на каторгу! Нас предупредили об аресте, и мы вовремя смылись на одном трехмачтовом английском судне, отплывающем в Тринидад. Я немного знаю английский, поэтому рассказал капитану о нашем плачевном положении, и он, увидев моих ребятишек, пожалел их и предложил нам место на корабле. В Тринидаде мы снова бедствовали, но все же были в безопасности, хоть и менее свободны в передвижениях. С моей морской специальностью мне удалось устроиться на работу, а вот моему другу, поскольку он плохо чувствует себя на воде, пришлось остаться на берегу с детьми. Когда кругом безработица, не побрезгуешь ничем, чтобы заработать несколько су, и они стали артистами. Татуэ демонстрировал силовые упражнения и показывал свою уникальную татуировку. Тотор пел, а Лизет собирала пожертвования. Я в это время плавал на шаланде, разгружая стоящие на рейде корабли. Особенно приятно было иметь дело с судами под французским флагом, напоминавшим о моей далекой родине. Так прошло шесть месяцев. И мы жили худо-бедно в надежде на лучшие времена. Дни летели быстро. Я возвращался поздно вечером, и у меня совсем не оставалось времени обучать детей, а отдать их в английскую школу не было возможности.

– В общем трудное, почти безысходное существование, – заметил журналист. – Разрешите мне спросить вас о планах или надеждах?

– В будущем, которое, увы, мне представляется очень далеким, я хотел бы найти того негодяя, который лишил меня достойного существования, и заставить его сознаться. Затем я добился бы реабилитации [86]86
  Реабилитация – восстановление чести, репутации неправильно обвиненного или опороченного лица, восстановление (по суду или в административном порядке) в прежних правах.


[Закрыть], вернулся во Францию и жил бы там ради моих детей.

– И конечно же, у таких благородных и честных намерений существует масса препятствий.

– Да, во-первых, жуткая, беспросветная нищета…

– Какое счастье, что мне пришла в голову мысль покататься по морю, пока наш корабль стоит на якоре! – воскликнула вдруг госпожа Редон.

– Интересно, почему, мадам? – спросила Лизет, довольная тем, что сидела рядом со своей новой знакомой, которая заботилась о ней, как старшая сестра.

– Потому что, моя малютка, твой отец спас нам жизнь, а значит, имеет право на часть нашего богатства, так как за добро надо платить добром.

Услышав такие слова, капитан Марион залился краской и тут же возразил:

– Мадам, прошу вас, предлагая деньги, вы разрушаете то доброе чувство, которое я испытывал к вам, оказав эту небольшую услугу.

Поль весело рассмеялся:

– Наш благодетель называет это небольшой услугой! Как тебе нравится, Жанна? Если бы она была действительно небольшой… Уверяю вас, мой дорогой капитан, мы с женой очень дружны, и, если бы один из нас стал добычей акулы, оставшемуся в живых было бы очень горько.

– Я вовсе не то хотел сказать… Видите ли… Мне ничего не стоило… Это такая малость…

– Малость… Разрешите, я закончу. И не обсуждайте! У нас мало времени, скоро трансатлантическое судно «Лабрадор» отвезет нас в Гавр [87]87
  Гавр – город и один из крупнейших портов Франции в устье р. Сена.


[Закрыть], оттуда мы поедем на Кап [88]88
  Кап (Кап-Антьен) – город в республике Гаити. Порт на Атлантическом океане. Основан в 1670 году.


[Закрыть], чтобы освободить моего друга, арестованного английскими властями.

– Но, мой дорогой земляк…

– Считайте меня вашим другом и слушайте дальше. Вы горите желанием найти каналью Ника Портера, который занимается пиратством в прибрежных водах, вам лучше знать где. Но для этого необходимо иметь корабль с надежной командой и немного денег. Тогда вы сможете спокойно прочесать моря и океаны, захватить пирата и добиться пересмотра дела. Вы не посмеете помешать мне помочь вам и сыграть роль судовладельца. Я фрахтую [89]89
  Фрахт – провозная плата за доставку груза по любым путям сообщения, в особенности по волнам.


[Закрыть]судно, доверяю вам командование, но поскольку я ничего не смыслю в таких вещах и у меня нет времени, чтобы учиться, то я просто выпишу вам чек, два чека, десять… во все банки, где у меня есть счета, а вы сами купите и сделаете все необходимое. Честно говоря, мы до смешного богаты, а такие расходы станут хорошим вложением капитала. Двести тысяч франков хватит на первое время?

– Это очень много! – воскликнул потрясенный такой щедростью Марион.

– Хорошо! Значит, двести тысяч. Теперь немного денег на карманные расходы. У меня там в кошельке около шестидесяти банкнот по тысяче франков, возьмите их, капитан!

– Нет, это слишком!

– Послушайте, я напишу в чеке: в счет новых поступлений.

Улыбаясь, Редон вытащил из пачки четыре голубых купюры и протянул капитану. Тот колебался, не решаясь взять и не находя благовидного предлога, чтобы отказаться. Тогда молодой человек протянул их Татуэ и произнес:

– Держите, друг! Вы будете казначеем. Лучшего применения этим бумажкам не найти!

– Спасибо, господин, – ответил глухим басом бывший каторжник. – Эти деньги – честь для моего капитана и хлеб для детишек. Чтобы их отнять у меня, придется сначала вырвать сердце.

– Вот, я слышу достойную речь! А теперь – в добрый час!

– Разрешите мне одно слово напоследок, – произнесла госпожа Редон. – В этом трагическом случае была жертва. Несчастный моряк погиб на наших глазах. У него наверняка осталась семья, которая может умереть с голоду. Мы будем очень благодарны, если вы позаботитесь о них. Сделайте так, как считаете нужным, но не забывайте, что мы богаты и хотели бы быть щедрыми.

– Спасибо, мадам! Благодарю от всей души. Бог наградит вас!

– Правильно, дорогая, – ласково добавил муж.

Ужин подходил к концу. Дверь открылась, и появился молодой человек с большим подносом, уставленным фарфоровыми чашками, чайником и кофейником. Официант посмотрел на Мариона, их глаза встретились, юноша побледнел, потом покраснел и выпустил поднос из рук. Сахар, кофе, чай полетели на скатерть, раздался звук разбивающейся посуды. Послышалось марсельское ругательство и возглас:

– Тысяча морских чертей! Капитан! Мой дорогой капитан!

Марион встал и бросился навстречу:

– Галипот! Ты? Здесь? Мой маленький отважный юнга! Господи, уже мужчина…

– Семнадцать лет! Как я рад! Бог мой, как я рад вас видеть! – Юноша смеялся, прыгал от радости, топча ногами дорогой фарфор. Андре жал ему руки, обнимал и приговаривал:

– Кто бы мог подумать… Это Галипот, юнга с «Пинтадины», свидетель преступления Ника Портера…

– Это судьба! Мне страшно повезло, – продолжал рассказывать молодой человек. – Я упал за борт, меня подобрали, и я оказался в английской колонии, где работал на кухне…

– Галипот!

– Капитан!

– Я набираю команду, ты согласен быть главным коком?

– Главным коком? Конечно, это моя мечта! Я бы был не так счастлив, если бы вы предложили мне стать адмиралом или баталером [90]90
  Баталер (мор.) – лицо, ведающее на корабле продовольствием и вещевым снабжением.


[Закрыть].

– Решено. Бери расчет в гостинице, собирай вещи и завтра утром будь готов. Мы едем в Колон, Панаму, Сан-Франциско, а затем Бог знает куда. Путь будет не из легких.

– Вы думаете, я боюсь? Не забывайте, я из Марселя… А разбитая посуда? – вспомнил Галипот в дверях, указывая на осколки, рассыпанные по полу.

– Иди! Я заплачу́.