Текст книги "Темная луна (ЛП)"

Автор книги: Лори Хэндленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 5

Никто не знал, что я оборотень. Моя истинная сущность точно не фигурировала в личном деле, поэтому непонятно, каким образом кто-то проник в мою тайну. Но прямо сейчас голову занимало другое.

Тем более что прозвучал еще один выстрел. Волки завыли снова, и от их жалобной серенады по коже побежали мурашки.

Хотелось громко позвать Ника, но все же я крепко сжала его пистолет и уже собралась прочесать лес, как вдруг услышала чьи-то шаги. Судя по голосу, бормочущему бесконечные проклятия, ко мне приближался Ник.

– Все понятно, ты промазал, – сказала я вместо приветствия.

В его поднятом на меня взгляде читалось любопытство.

– Готов поклясться, что попал. Он упал...

Я навострила уши, когда Ник использовал это местоимение, и переспросила:

– Он?

– Трудно сказать. Он – или она – поднялся, а потом… – Ник щелкнул пальцами, – просто исчез. Я знаю не больше твоего.

Все-таки я знала больше. Если Ник выстрелил в кого-то, а этот кто-то поднялся и исчез со скоростью света, готова побиться об заклад, что мы имеем дело с оборотнем.

Но если это так, зачем ему убегать? Черт, зачем ему вообще понадобилось использовать оружие? Не очень хотелось здесь торчать, чтобы узнать наверняка.

– Не могу поверить, что промахнулся, – пробормотал Ник.

– Бывает.

Сначала я собиралась вернуть Нику пистолет, но потом решила, что даже без серебряных патронов он лучше, чем ничего, и запихнула ствол в карман юбки.

– Но не со мной, – возразил Ник.

Я не ответила. Не важно, кто стрелял, и кого – или что – преследовал Ник: у него не было подходящего снаряжения, чтобы поймать монстра. Может, он и лучший из действующих агентов ФБР, но когда сталкиваешься с вероломным ягер-зухером, оборотнем или кем-то подобным, то будешь гоняться за призраками до тех пор, пока они не решат, что ты им надоел. И тогда ты покойник.

И что мне с ним делать?

– Надо добраться до телефона. – Ник спрятал пистолет в кобуру.

– Удачи, – фыркнула я.

– Ну где-то же он должен быть.

– Ага. За восемьдесят километров отсюда в соседнем городке. – Я поглядела на толстые стволы деревьев, неуклонно темнеющее небо и, подумав о призраках, серебре и Билли, вздрогнула. – Пора двигать.

И как можно быстрее.

– Пешком? – нахмурился Ник, как будто никогда так не ходил.

– Есть другие предложения? – Я обвела руками стоянку, где догорали машины.

– Рано или поздно кто-то появится. Или нет?

– Конечно, появится. Через две недели, когда придет время поставки продуктов.

– И больше никто сюда не приедет? Никто не позвонит, чтобы узнать, почему от вас ничего не слышно?

Эдвард бы заволновался. И прыгнул на следующий рейс на запад, чтобы разузнать о случившемся. Я не хотела его приезда. Тот, кто это сделал, знал о нас больше чем достаточно. Отсюда и серебряная пуля. А еще злодеям известно, что в конце концов Эдвард сюда заявится, и, может статься, именно этого они и добиваются.

Надо связаться с шефом без риска быть подслушанной, а если это невозможно, то хотя бы добраться до него без «хвоста».

Я бросила взгляд на Ника. Любой из вариантов будет трудновыполним.

– Я здесь одна, – ответила я.

– И больше ни души? Нет ни уборщиков, ни дружелюбных отшельников? А как насчет тех боевиков из Монтаны, которыми мы постоянно занимаемся?

– К сожалению, нет. Именно оторванность от внешнего мира и была решающим фактором при покупке этой земли.

Тем не менее его комментарий заставил меня вспомнить, что совсем без транспортного средства мы не остались.

– Позади загона для волков есть сарай. – Я глянула на лес. – Там у нас стоит квадроцикл.

– И как далеко можно на нем уехать?

– Уж точно дальше и быстрее, чем на своих двоих.

Мне хотелось, чтобы до темноты между мной и лабораторией, бессмертными монстрами и заряженным серебряными пулями ружьем пролегло как можно больше километров. И даже чувствуя, что стрелок ушел, я не собиралась рисковать ни своей жизнью, ни жизнью Ника, опираясь на голую интуицию.

– Есть хоть какие-то соображения насчет личности стрелка? – спросил Ник, следуя за мной через лес.

– Список бесконечен, – намеренно сухо ответила я. Лучше показаться саркастичной, хотя я вовсе не шутила.

– Элиза, это серьезно.

– По взрыву я уж догадалась.

Как отвлечь его от бесконечных вопросов и остаться в живых, пока мы ищем телефон? Ни одной идеи.

Мне было бы проще добраться до города самой, но я не могла бросить Ника. Он понятия не имеет, с чем мы столкнулись.

Прикинув, что вряд ли размахивающий оружием убийца будет в загоне для волков, я прошла вдоль забора. Когда один из моих волков бросился на сетку, я взвизгнула и врезалась в Ника.

Он попытался удержать меня, но я отпрянула, чтобы подойти к волкам поближе. Вожак стаи – Хосе – стоял по другую сторону ограждения. Он был напуган, что на него не похоже.

– Надо их выпустить, – пробормотала я.

– С ума сошла?

Ник схватил меня за локоть, но я вырвалась и направилась к воротам.

– Не могу оставить их запертыми, если о них некому позаботиться.

– Волки сами в силах о себе позаботиться.

Возможно. Но им будет лучше на воле.

– Отойди, – приказала я.

Набрала код, открывающий дверь, и спустя мгновение наблюдала, как все шестеро растворяются в лесу.

Видимую на три четверти луну закрыли плотные тучи. И хотя попасть в меня в такой полутьме было бы намного сложнее, надвигающиеся тени нервировали. Пусть луну и не видно, но от этого она никуда не девается. Как и монстры.

Ник не отставал от меня ни на шаг, пока я мчалась по тропинке вдвое быстрее обычного.

– Есть соображения насчет того, кто мог заложить бомбу? – спросил он.

Основной принцип сотрудников правоохранительных органов: задавай один и тот же вопрос тысячами различных способов.

– К нам никто не приходил кроме тебя.

Внезапно меня осенило. Ник много времени провел снаружи, пока я была в подвале. Что он делал все это время: читал книгу или давал сообщнику инструкции, куда заложить бомбу?

С другой стороны, зачем ему взрывать штаб ягер-зухеров, если он понятия не имел, чем мы тут занимаемся? Разве что он понял больше, чем говорит. Или хотел выдать себя за кого-то другого – прямо как я.

Я остановилась, Ник – тоже. Он наклонил голову.

– Клянусь, я не поджигал здание.

– Так утверждают все безумные террористы, – возразила я.

Губы Ника дернулись, но когда он заговорил, голос звучал спокойно.

– Если я взорвал лабораторию, тогда кто в нас стрелял?

– Твой сообщник?

– Подозреваешь всех и вся, да?

– Каждый чертов день.

Ник придвинулся ближе, и его дыхание взлохматило мои волосы.

– Раньше ты не была такой напряженной.

– Раньше я была совсем другой.

Ник взял меня за локоть, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности.

– Расслабься. Я тебя не обижу.

Большим пальцем Ник провел по длинной черной полосе, резко выделявшейся на фоне моего любимого белоснежного костюма. Последний, правда, совершенно испортился – как и все, что у меня было. Когда Ник меня касался, даже через ткань, у меня не было сил сопротивляться.

– Когда мы наконец займемся сексом, – прошептал он, – все произойдет на шелковых простынях на настоящей кровати, и я покажу тебе то, о чем мечтал эти семь лет.

В воздухе витал запах жара, огня и Ника. Я напряглась и кое-где намокла. Если он дотронется до меня, я могу тут же забыть, что нужно куда-то попасть и не напороться на чудовищ.

– Никакого секса у нас не будет. – Я отцепила его руку. – Никогда.

– Ну конечно, – недовольно проворчал Ник (только я не поняла, относилось ли это ко мне или к нему самому) и повернулся ко мне спиной. – В этом ты ничуть не изменилась.

Я не знала, что сказать или сделать. В какие-то моменты, казалось, Ник меня ненавидит, а потом вдруг я видела в его взгляде что-то далекое от ненависти, хотя и любовью это не назовешь.

А видеть там любовь мне уже доводилось.

Ник – единственный мужчина, которого я в жизни хотела. Сейчас он здесь, но мне не удастся его заполучить, потому что я рискую не только собой.

Не говоря ни слова, я потопала дальше. Запах крови ударил в нос задолго до того, как я нашла его источник.

Прямо на тропинке лежала освежеванная тушка кролика. Я внимательно осмотрела деревья, но никого и ничего не увидела и не услышала.

Неужели они подумали, что от запаха крови я перестану мыслить здраво? Если это так, то они совершенно не в курсе, с кем имеют дело и через что мне пришлось пройти, чтобы случаи вроде этого воспринимались лишь как дурацкая шутка – хотя сомневаюсь, что кролик счел данную ситуацию забавной. Возможно, наши преследователи знали не так уж много.

– Какого черта?

Ник нагнулся, чтобы изучить кровь и мех.

– Не обращай внимания. Просто давай отсюда выбираться.

– Что это?

Ник подобрал что-то с земли и протянул мне на раскрытой ладони. Я наклонилась ближе, и у меня перехватило дыхание.

Крошечный волк – талисман, тотем, амулет. Я уже видела похожий и даже исследовала его, пытаясь понять, каким образом и почему вещица была волшебной.

Но тот амулет взлетел на воздух вместе со зданием. Даже если фигурку и забросило так далеко в лес, она была выточена из черного камня.

А этот же тотем – со сверкающими голубыми глазами – был из белой пластмассы. Вещица показалась бы дешевкой, не выгляди она так жутко. Даже без кровавого трупика по соседству.

– Элиза?

Я моргнула и сосредоточилась на Нике. Наверное, я достаточно долго рассматривала фигурку волка, потому что агент выглядел обеспокоенным.

– Ты знаешь что это?

– Тотем.

– Типа языческий идол?

– Нет. Индейцы племени оджибве используют тотемы или додаимы: крошечные символы, в которых собрана духовная сила – сущность животного, которому поклоняется это племя.

– И ты на полном серьезе веришь, что в амулете может быть сосредоточена духовная сила? И что у животного правда есть сущность?

– Не имеет значения, во что верю я. Главное, что в это верит племя.

Как и во многое другое.

Я в задумчивости посмотрела на Ника.

– А ты не веришь во всю эту силу? Волшебство? Сверхъестественное?

– Нет, – ответил он, глядя мне в глаза.

Было бы интересно опровергнуть его убеждения, но времени осталось в обрез.

– Оджибве живут где-то здесь? – спросил он.

Я подавила желание поехидничать. Конечно, с чего бы лощеному агенту ФБР знать, какие индейские племена населяют данную территорию, хотя по инструкции ему это и положено?

– В Монтане проживают разные племена. Например, сиу, кроу, черноногие. А оджибве можно найти в Миннесоте, Канаде и Висконсине.

– Висконсине? – Ник резко поднял голову. – Там, где Манденауэр.

Так как это было утверждение, а не вопрос, я не стала отвечать.

– Странно, – пробормотал Ник.

Вынуждена была с ним согласиться. Обнаружить тотем оджибве в Монтане, в то время как Эдвард временно жил на территории, откуда этот предмет родом – слишком много совпадений, чтобы чувствовать себя в безопасности. И все же я не знала, что все это значило.

Я взяла амулет с ладони Ника, затем глянула на кролика. Слишком многое указывало на землю молока и сыра [3]3
  Сленговое название Висконсина: именно этот штат производит больше других молока и сыра, чем другие (около 50% от производства этих продуктов в США).


[Закрыть].

– Идем, – сказала я Нику. – Мы уже почти у цели.

Положив крошечного белого волка в карман, я переступила через мертвого бурого кролика, и то же мгновение услышала приглушенное рычание.

– Проголодалась? – спросил Ник.

Я глянула на мех и кровь.

– Нет.

Рычание исходило не от меня, а от тотема в кармане.

Глава 6

Я не могла сказать об этом Нику. Агент Франклин не верил в волшебство. Он отвез бы меня в ближайшую больницу, запер там и выбросил ключ. И тогда у нас возникли бы серьезные проблемы, потому что моя сыворотка взлетела на воздух вместе с лабораторией.

Только представьте эту картину: я заперта в четырех стенах, а до полнолуния меньше недели. Да уж, беда. Но сейчас меня это волновало меньше всего.

Мы дошли до сарая, и Ник осмотрел все с типичной фэбээровской тщательностью. Внутри никого не оказалось. Квадроцикл был в целости и сохранности.

– Я поведу, – вызвалась я.

– Я так не думаю.

– А тебе и не нужно. Я знаю, куда ехать.

– Я бы и сам нашел дорогу, – проворчал Ник, но сел позади меня.

По напряжению прижатых ко мне бедер Ника и по его еле заметному непроизвольному вздрагиванию при каждом довольно резком наклоне квадроцикла я бы сказала, что агент не привык ездить на таком транспортном средстве, и что теперь ему все равно, кто за рулем.

Мы добрались до шоссе – идеального асфальта по сравнению с любой другой дорогой поблизости, и я погнала на максимально возможной скорости – около пятидесяти километров в час. Мне не нравилось ехать так быстро без шлема, пусть даже травма головы мне не грозила. А вот Ника нужно поберечь.

– Такими темпами мы будем добираться до города часа два, а то и больше, – прокричал он.

– Есть идея получше?

Молчание было красноречивей любого ответа.

Мы передвигались медленней, чем обычный волк, способный развивать скорость до шестидесяти километров в час – и это в среднем. Суперживотные – другими словами, оборотни – могли с легкостью превысить эти показатели.

По дороге я все думала о тотеме в кармане. Что это – подсказка? Предупреждение? Стечение обстоятельств? Надо показать амулет Уиллу Кадотту, нашему эксперту по индейским верованиям. Как хорошо, что он поехал в Висконсин вместе с Эдвардом.

Неужели тотем на самом деле рычал? Я бы ответила отрицательно, только вот Ник тоже это слышал.

Никогда не замечала ничего сверхъестественного в черном тотеме, но это не значило, что он был напрочь лишен магии.

Джесси Маккуэйд, одна из ягер-зухеров и бывшая полицейская, клялась, что видела, как тотем перемещался сам по себе.

Кто я такая, чтобы усомниться в ее психическом здоровье?

Около часа мы ехали молча – из-за рева двигателя и свиста ветра невозможно было разговаривать. Но мне не требовались слова, чтобы слышать Ника четко и ясно. И я чувствовала давление не только его бедер.

Он скучал по мне, причем не только платонически.

Его ладони прошлись по моей талии, а большие пальцы скользнули под пиджак и начали игриво поглаживать кожу прямо над резинкой колготок. Дыхание Ника развевало волосы, выбившиеся из моего привычного пучка.

Надо ему честно признаться: то, что когда-то было между нами, никогда больше не повторится, несмотря на предательскую реакцию моего тела. У меня слишком много тайн, которыми я не могу поделиться. Слишком много работы, которая должна быть сделана. И слишком много монстров, желающих моей смерти.

Я напряглась, почти ожидая, что он обхватит руками мои груди, а потом прижмется поцелуем к шее. Мои ноги были широко расставлены, так как я сидела на квадроцикле верхом, поэтому ветер задрал юбку, возбуждая меня там, где не нужна была никакая дополнительная стимуляция. Кончики пальцев Ника скользнули по моей ягодице.

– Ник, – выдохнула я.

Протест, мольба – непонятно, да это и не имело значения. Ветер унес слово в ночь.

Пошел снег – огромные пушистые хлопья, из-за которых скоро не будет видно дороги. Надо сосредоточиться и добраться до города прежде, чем разыграется снежная буря или что похуже. Я уже почти превратилась в ледышку, и Ник, уверена, тоже.

Но когда одна теплая рука Ника скользила по моей коже, а вторая плотно прижималась к животу, думать было невозможно.

Я мельком глянула вниз. Юбка высоко задралась на бедрах, и вид моих ног в колготках, белых хлопковых трусиков и загорелой руки Ника с мозолистыми пальцами так меня возбудил, что я ничего не сделала, когда его средний палец скользнул ниже и погладил меня всего один раз. Хорошо хоть на шоссе кроме нас никого не было.

По крайней мере, я так думала.

А подняв взгляд, тут же крутанула руль, чтобы не врезаться в огромного черного волка, стоящего посреди трассы. Правое колесо соскользнуло с дороги, и мы полетели в кювет.

Провидение оказалось на нашей стороне – нас отбросило в сторону. Большинство травм, полученных при езде на квадроцикле, связаны с падением машины на ездоков. А я лишь приземлилась на плечо, и что-то хрустнуло.

Игнорируя боль, я встала, лихорадочно высматривая Ника. Обнаружила его на краю лесопосадки. Он не двигался.

Волк повернул ко мне голову. На морде дикого зверя поблескивали светло-серые человеческие глаза.

– Билли, – пробормотала я.

Следовало догадаться, что он не погиб. Такие, как он, никогда не умирают. Чтобы уничтожить Билли Бэйли, нужно кое-что похлеще зажигательной бомбы.

Но где же он был? Наверное, ему потребовалось какое-то время, чтобы залечить раны, а потом выбраться из-под обломков.

А как же другие? Они тоже выжили?

Я напрягла слух, но услышала только ветер. Понюхала воздух, но уловила только запах снега и сумасшедшего Билли.

Одно из двух: или остальные волки из подвала выбрались на свободу и разбежались кто куда, или они сгорели дотла, а Билли оказался намного сильнее, чем я думала. Ну разве не замечательно?

Билли наклонил голову и высунул язык в подобии ухмылки. Черт, наверное, он и впрямь потешается надо мной.

Я нащупала в кармане пистолет. В Билли можно выпустить всю обойму, но ни одна пуля его не остановит. Если я останусь человеком, он меня убьет – это если повезет – а потом примется за Ника.

Придется обратиться.

Правда, это займет какое-то время, и в процессе обращения я окажусь беззащитной. А у Билли нет моральных принципов. Он дождется самого неподходящего момента и нападет. Тем не менее придется рискнуть и понадеяться, что само мое обращение ненадолго собьет его с толку, и мне хватит времени принять другое обличье.

Удалось сбросить обувь – ненавижу, когда из-за растущих лап портятся туфли, – но больше ничего снять я не успела. Хотя имей я в запасе даже неделю, все равно не стала бы раздеваться перед Билли.

Задрав голову, я почувствовала, как снежинки скользнули по щекам, прилипли к ресницам, закололи в носу. Отмахнулась от всего, что отвлекало, и подумала о луне.

Будь она полной, мне не пришлось бы так усердствовать. Без круглого серебряного диска, влияющего на приливы и отливы, обратиться труднее, особенно тем, у кого проблемы с воображением.

Готова поспорить: сегодня вечером Билли пришлось попотеть, чтобы отрастить свою шубу.

Он зарычал – это был глубокий низкий звук. Я что-то замышляла, но он не знал, что именно. Скоро Билли надоест гадать, и он подойдет ближе и надерет мне задницу, что не составит для него никакого труда – я все еще оставалась женщиной, а он уже превратился в монстра.

Уставившись в черное бархатное небо, я представила холодный металлически-белый свет луны, льющийся мне на лицо. Почувствовала запах ветра, деревьев, земли. Ночь. Тотем в кармане зашевелился, и мой любимый костюм треснул по швам.

Изменения костей и выкручивание позвоночника обычно вызывают мучительную боль. Встать с двух ног на четыре лапы – тоже удовольствие ниже среднего. Кожа растягивается из-за прорастающего меха, а от вылезающих когтей на руках и ногах ноют пальцы. Лицо, превращаясь в морду, тоже болит.

Я терпеть не могла обращаться – так было раньше и, возможно, было бы и впредь, не изобрети я лекарство, – но боль была наименьшей из проблем. Я терпеть не могла обрастать мехом и отращивать хвост. Течет слюна, появляется одышка, постоянно воешь, а вычистить грязь из-под ногтей представляется фантастикой. Превращение в оборотня – смерть маникюру.

Но сегодня вечером обращение прошло безболезненно. Я лишь представила себя волчицей – и тут же ею стала.

Билли взвизгнул. Я стала волком быстрее всех на Западе. Чертов оборотень-гений. Происходило что-то необычное, но у меня не было времени выяснять, что именно.

У оборотней не только глаза, но и интеллект человека. Я знала, что и как надо сделать, поэтому атаковала, не дав Билли времени на раздумья. Это не забава и не игра, а смертельная схватка. Билли будет гоняться за мной до тех пор, пока не получит желаемое.

Меня.

«Я лучше умру, чем стану секс-рабыней Билли Бэйли». Эта мысль придала мне силы, и я толкнула противника так сильно, что он упал на спину.

Билли среагировал не сразу – то ли сам был в замешательстве, то ли я вдруг стала двигаться быстрее обычного оборотня, а может, и то, и другое. Я успела задеть зубами горло Билли до того, как он отшвырнул меня прочь.

Я заскулила, приземлившись на то же плечо, которым ударилась о землю при падении с квадроцикла. Вряд ли без человеческой крови увечья полностью заживут за ночь, но само обращение в волка помогает любой ране затягиваться быстрее, чем такое исцеление можно объяснить.

Билли ударил меня в бок, прежде чем я успела встать. Я шлепнулась в грязь с такой силой, что искры из глаз посыпались. Голова болела, и было трудно сосредоточиться.

Не будь Билли сумасшедшим садомазохистом, он убил бы меня в ту секунду. Но вместо того чтобы найти яремную вену, Билли пустил кровь из моего живота, а потом слизал ее.

Меня накрыло волной отвращения, за которой последовала злость. Задействовав лапы и когти, я сбросила его с себя, а потом сделала то, что он не довел до конца. Запрыгнув на Билли, я вцепилась ему в горло и рванула.

Морду и грудь забрызгало кровью, хоть я и пыталась увернуться. Я поспешно отбежала, не став дожидаться, пока человеческие глаза Билли превратятся в волчьи и он умрет.

Я обратилась в человека быстрее, чем когда-либо в жизни. Одежда превратилась в лохмотья, но все же что-то прикрывала. Набрав пригоршню снега, я подождала, пока он растает – надо хоть немного смыть кровь и грязь.

Вспомнив, что у меня рана на животе, я приподняла блузку и… ничего не увидела.

Нахмурившись, повела плечом – даже не кольнуло.

Неужели быстрое исцеление и безболезненное мгновенное обращение были дарованы тотемом? Похоже на то. Однако, неплохо.

Поспешив к Нику, я опустилась рядом с ним на колени. В тот же миг он открыл глаза и сфокусировал взгляд на моем лице.

– Я видел волка.

– Знаю, мы едва в него не врезались.

– Нет. – Ник протянул руку и потрогал мои волосы. Пучок совсем распался, и локоны рассыпались по плечам. – С мехом ровно такого же цвета и... – Он нахмурился. – Твоими глазами.

Я старалась сохранить маску спокойствия, хотя сердце так и норовило выскочить из груди. Когда я заговорила, голос прозвучал совсем бесстрастно.

– Наверное, ты ударился головой сильнее, чем я думала.