Текст книги "Последний поцелуй (ЛП)"

Автор книги: Лорелин Пейдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Кто-нибудь, черт побери, расскажет мне, что произошло?

– Крис Блейкли, – без колебаний ответил Джо. – Он мертв.

Глава 16

Я плохо спала.

Несколько раз проваливалась в сон, но видела лишь кошмары. Расплывчатые кошмары, в которых Крис превращался сначала в Рива, потом в Микелиса, а затем в Джо, пока все они не слились в одного мужчину, который сперва пытался довести меня до оргазма, а в следующее мгновение – убить.

За окном было еще темно, когда я бросила попытки заснуть. Отбросила в сторону одеяло и выбралась из постели, чтобы собрать свой чемодан.

Джо услышал новости о Крисе по радио, когда возвращался на ранчо из отеля. И хотя полиция пока не разглашала никаких подробностей, он позвонил другу из полиции Лос-Анджелеса и узнал, что причиной смерти стала передозировка. Криса пригласили в роли гостя на съемки в ночном сериале. Но ранее вечером того же дня его нашли мертвым в гримерке.

Мне пришлось прислониться к стене после того, как Джо поведал об этом, потому что перед глазами заплясали черные точки. Рив притянул меня к себе, и я плакала, вцепившись в него, пока Джо и Брент рассказывали то немногое, что им было известно.

– Практически невозможно доказать, что он не сам принял наркотики, – заметил Джо. – Если это так, конечно.

Брент тоже вставил свои пять копеек:

– Даже если так, мы не можем быть уверены, что в этом замешан Виланакис.

– Мы уверены, – сказал Рив.

Я позволила ему обнимать меня еще пару минут, а потом, наконец, оправившись от шока, вспомнила, что не хочу иметь с ним ничего общего. Оттолкнула его и, извинившись, направилась к себе в комнату, где заперла дверь, залезла на кровать и плакала, пока слез больше не осталось.

Смерть Криса вызвала у меня оцепенение. Я будто оказалась в эпицентре шторма. Окруженная бурей эмоций, но пока еще в безопасности. Словно в замедленной съемке. Чтобы здраво мыслить, требовались усилия. Я могла сосредоточиться лишь на одном решении за раз. Сперва собрать вещи.

Через час и перерыв на то, чтобы принять душ и переодеться, я застегнула молнию на чемодане и взглянула на часы. Была половина седьмого, но сотрудники ранчо просыпались рано, поэтому уже можно было услышать, как те выполняют свою работу внизу. Мы с Джо не обсуждали время отъезда. Надеясь, что это произойдет раньше, а не позже, я спустила вниз свои вещи и оставила их в холле. Сама же отправилась на поиски Джо.

Его комната располагалась на первом этаже, и, чтобы добраться до нее, нужно было пройти через кабинет. Обычно здесь никого не было, однако сегодня, несмотря на столь ранний час, я услышала голоса, стоило мне приблизиться. В частности, голос Рива. Мне не хотелось его видеть, и я уже собралась развернуться, но тут услышала Джо.

– Это здание – часть курорта? – спросил он.

– Нет, курорт расположен на противоположной части острова, – ответил Рив. – Восемь километров пешком вдоль берега. По периметру он окружен забором, чтобы постояльцы не бродили по всему острову.

Разговор был не особо дружеским, но это было все же больше, чем я ожидала от Саллиса, учитывая прошлую ночь. Я тихонько проскользнула в комнату и обнаружила там Брента и Эмбер. Она все еще была в пижаме и сидела на диване, поджав под себя ноги. Джо сидел на другом конце дивана. Рив расположился за кофейным столиком, обращаясь к ним обоим.

Брент стоял в сторонке, лишь наблюдая за разговором, как и я. Он кивнул в знак приветствия, чем привлек ко мне внимание Эмбер. Рив проследил за ее взглядом и встретился с моим. По моему телу пробежал электрический разряд, словно кто-то пытался завести двигатель машины без ключа. Я была опустошена и словно оцепенела, но Риву всегда удавалось встрепенуть меня. Если я позволяла ему.

Но сейчас не позволила.

Не в силах долго смотреть на него, я перевела взгляд на Эмбер.

– Что происходит?

Эм положила руку на спинку дивана.

– Мы на некоторое время отправляемся на остров Рива. Там безопаснее, а его люди тем временем смогут разобраться с Микой.

Выходит, они тоже уезжали. Тогда самое время было уехать и мне.

Хотя легче от этого не становилось. Отнюдь не легче.

Я выдавила из себя улыбку.

– Хорошая идея. Я переживаю за тебя после того, что… – После того случая с собакой, встречи с Виланакисом, Криса Блейкли. Хотя стоило бы произнести имя Криса, как меня накрыла бы волна тревоги и чувство вины. – После вчерашнего.

Эмбер наклонилась вперед и ободряюще сжала мою ладонь.

– Я слышала новость о твоем друге. Прими мои соболезнования, Эм. Не знаю, что еще сказать.

Я испытывала глубокое чувство потери, когда считала Эмбер погибшей. С Крисом же мы были не настолько близки, но все же мне было грустно. Вдобавок, я винила себя за то, что разожгла в нем новые подозрения о ситуации, которую он давно уже оставил позади. Если бы я не начала расспрашивать Криса о прошлом, стал бы он болтать прессе о Мисси? Пришел бы к выводу о вмешательстве мафии?

Я отмахнулась от этой мысли.

– Все в порядке. Мне тоже нечего сказать. Разве что одно – береги себя. Раз Рив считает, что на курорте ты будешь в безопасности, значит, так и будет.

И я не лукавила. Но не хотела думать обо всех усилиях, которые собирался приложить Саллис, чтобы сберечь Эмбер от Микелиса. И я все еще была расстроена тем, что он не хотел поговорить со своим дядей. Он был уверен, что это бесполезно.

– Ладно, не буду отвлекать вас, планируйте отъезд. – Я пока не говорила Эмбер о том, что собираюсь уехать. И не так мне хотелось, чтобы она об этом узнала, но мне нужно было уверить остальных в твердости своего решения. – Я только зашла спросить, во сколько мы выезжаем, Джо?

Я смотрела на него, однако краем глаза следила за Ривом, ожидая протеста с его стороны. Часть меня ждала этого, хотела, чтобы он уговорил меня остаться вопреки тому, что я говорила.

Но если Саллис этого не сделает, а просто отпустит меня – это немного разобьет мне сердце.

Даже не немного.

Джо не ответил. Вместо этого посмотрел на Рива, будто ждал чего-то. А тот в ответ метнул взгляд на Эмбер. И этот взгляд был мне знаком и понятен, будто его значение с рождения было вытатуировано на моем теле. Этим взглядом он просил ее сделать что-то. Что-то, что они, скорее всего, обсудили чуть раньше. И то, как она взглянула на него в ответ, было мне так же очень знакомо. Эм шла на уступку.

– Мне нужно назначить встречи, – сказал Рив. Затем встал и вышел из комнаты, потянув за собой и Брента.

На меня тут же навалилась усталость. Потому что я прекрасно знала, что будет дальше. Где-то глубоко в душе еще осталось место для сильных эмоций, и я была возмущена и насторожена. Мне хотелось, чтобы Рив за меня боролся, но не подобным способом. Такого я вообще не хотела.

Я просто от всего этого устала. Устала бороться, любить и страдать. Устала всегда всем угождать.

Эмбер проводила взглядом Рива, а потом улыбнулась мне.

– Присядь возле меня.

Она и глазом не моргнула, когда я сообщила о своем отъезде. Она уже знала. Конечно же, знала.

Я не шелохнулась.

– Говори уже. Я готова. – Хотя, скорее, смирилась. Смирилась выслушать ее. Смирилась с предательством. Я не хотела уступать, но опыт подсказывал, что выбора не было.

Эм поджала губы, расстроившись, что я отказалась присесть рядом с ней.

– Будет не так-то просто, да? – поддразнила она.

В ответ я промолчала, и она вздохнула.

– Теперь не только я в опасности. – Она сообщила это мягко, тактично.

– Ты думаешь, мне это неизвестно? – Из всего, из-за чего я сейчас переживала, это – самое эгоистичное. Если Виланакис убил Криса, который, по его мнению, слишком много знал, то что он сделает со мной? Я была почти уверена, что единственная причина, по которой смогла покинуть его гостиничный номер живой, заключалась в том, что я все еще могла оказаться полезной. Что бы он сделал, если бы понял, что я не обладаю над Ривом той властью, которую он себе представлял?

Что бы он сделал, если бы стало очевидно – мы с Саллисом больше не вместе?

– Я найму телохранителя, – решительно заявила я. – Джо мне поможет. Поможешь ведь? Или направишь меня к кому-то, кто справится?

– Я бы сперва хотел разобраться с парочкой вопросов, чтобы убедиться, что ты будешь в безопасности в Лос-Анджелесе.

Он казался искренне расстроенным, когда добавил:

– Уехать на пару недель на остров, пока я все организую – не такая уж и плохая идея.

– Вчера вечером ты не думал, что уезжать отсюда – плохая идея. Вчера вечером, когда Рив выгнал тебя с ранчо. Помнишь? И ты на его стороне?

Видимо, я все еще была способна на проявление эмоций.

– С тех пор много чего произошло, – спокойно произнес Джо.

Я раздраженно застонала, а на глаза от разочарования навернулись слезы.

– Присядь рядом со мной. – Эмбер провела ладонью по подушке рядом с собой. – Выслушай нас.

Нас. Она говорила о себе и Джо, но на самом деле имела в виду себя и Рива. Это он был инициатором этого разговора. Вмешательства. Я велела ему не просить меня остаться, и он нашел способ, как обхитрить.

Нахмурившись, я обошла диван и плюхнулась между Эмбер и Джо.

– Слушаю.

– Это изолированный остров, – начала Эм, будто читала отрывок из брошюры о путешествиях. – Он полностью принадлежит Риву. Кроме того, не считая курорта на противоположном берегу, этот частный остров – единственная застроенная земля в округе. Его лично информируют, когда кто-то приземляется или приплывает. И, в отличие от ранчо, в том доме нет гостей и сезонных работников.

– Там самая мощная система охраны из всех его владений. Судя по всему, он был задуман как своего рода убежище. – Несмотря на его одобрение, судя по тону, Джо не одобрял мужчину, которому требуется такое убежище.

– Это всего на пару недель, Эм. Достаточно, чтобы люди Рива разобрались с проблемами. – Аргументы Эмбер были здравыми и убедительными, но, как и у Джо, выражение ее лица свидетельствовало об отсутствии особого энтузиазма.

Я притянула ноги к груди, уперлась щекой в колено и принялась изучать Эмбер. Мы не виделись с ней с того случая, когда Дженкинса нашли мертвым. И не разговаривали с того дня, когда сидели на крыше. Похоже, она сообразила, что мы с Ривом состоим в отношениях. Глупо было предполагать, что она не догадается об этом.

– А ты не хочешь побыть наедине с Ривом? – Предложить ей это оказалось куда труднее, чем я думала. – Уединенный райский остров – звучит ужасно романтично.

– Да, это определенно романтично, – согласилась она. – Он возил меня туда как-то в прошлом году.

Мне не показалось, она и вправду хвасталась. Напомнила о том, что встречалась с ним до меня. Напомнила, что первая его бросила.

Однако мне тоже было что сказать. Например, что я могу читать ее как раскрытую книгу.

– На самом деле ты не хочешь, чтобы я туда ехала. – Это было не обвинение. Просто правда. Я понимала ее, ведь мне тоже не хотелось, чтобы она оставалась на этом острове вместе с Саллисом.

На секунду мне показалось, что она будет это отрицать.

Но нет.

– Дело не в том, что мне не хочется побыть с тобой.

– Знаю.

Это было так искренне, что я повторила вновь:

– Я знаю.

Я испытала некоторое странное утешение в подтверждении того, что наша дружба все-таки важна, и мы можем отделить ее от отношений с Ривом. Отделить настолько, насколько позволяет запутанность ситуации, конечно же.

– Это просто... помнишь, ССД. – Эмбер подмигнула мне.

ССД – соотношение симпатичных девчонок. Эту аббревиатуру придумала Эмбер, и я впервые за много лет о ней вспомнила. Мы использовали ее в любом удобном случае, как соотношение симпатичных девушек к симпатичным мужчинам. Оказываясь в ситуациях, когда мы еще были в отношениях, но уже искали новые, мы прибегали к ССД, чтобы определить, какова вероятность найти нового мужчину. Если, к примеру, заглядывая в бар в дорогом отеле, мы обнаруживали, что соотношение симпатичных девушек и состоятельных мужчин близко к единице – искали другой бар. «Зачем делать ставку против нас самих?» – говорила тогда Эмбер.

Теперь же было очевидно, что она прибегла к этому ССД. Две девушки к одному Риву – кто-то гарантированно проиграет. И даже если именно я стану той самой неудачницей, эта победа будет горькой для Эм. Она всегда побеждала, но не была бессердечной.

Я прикусила губу.

– Если ты не хочешь, чтобы я ехала с вами, зачем тогда предлагаешь? – Я уже знала ответ на этот вопрос, поэтому не стала ждать. – Потому что Рив тебя попросил об этом, да? Ты ведь никогда не позволяла кому-то другому принимать решения за себя.

Эмбер застенчиво улыбнулась, испытывая одновременно гордость и смущение, когда я обозначила ее репутацию «дивы».

– Ты знаешь, как играть в эту игру, – сказала Эмбер. – Иногда, чтобы завоевать парня, приходится на минуту забыть о том, кто ты есть, и стать тем, кем он хочет видеть тебя.

Я знала, как воспринимать это заявление. Я умудрилась забыть об этой ее черте характера. Забыла, что хотя она и была принцессой, спокойно могла сыграть подчинение, когда в том была необходимость.

Удачный же момент она подобрала, чтобы напомнить об этом.

Ну, хотя бы сказала правду. За это я была благодарна. И если бы даже была причина завидовать ее положению, мне пришлось бы смириться с этим чувством. Потому что уступчивость – одно из основных наших правил в охоте за мужчинами. Именно на этом я была сосредоточена, когда собиралась искать Рива: стать той, которую он хочет видеть. И у меня получилось.

А потом я влюбилась. Искренне, и честно завоевала его. Меня беспокоило, что ей придется притворяться, чтобы добиться его внимания. И я боялась, что Саллис воспользуется ее готовностью сделать это.

Я опустила ноги на пол.

– Мне жаль, что он поставил тебя в такое положение. – И тут же внутренне сжалась от своих слов. Я не должна извиняться за него. Да и не хотелось. – Мне жаль, что я поставила тебя в такое положение, – исправилась я. Боже, как все запутано.

– Для начала, мне куда больше жаль, что я втянула тебя в это.

О да. Точно.

Мы будем целый день играть в горячую картошку с чувством вины, если сейчас же не остановимся. Чувство вины разрушительно.

К счастью, Эмбер тоже это понимала.

– Хватит извинений. – Она уже начала вставать, но в последний момент остановилась и положила ладонь на мое колено. – Еще очень рано, я не успела ни кофе выпить, ни покурить. Мы можем поговорить об этом потом, если хочешь. Но ты поезжай с нами на остров. Ладно?

Она посмотрела на меня так же, как ранее на нее Рив. Взглядом «я знаю, что ты сделаешь, как я хочу. И мне даже не нужно твое согласие».

В эту минуту я возненавидела этот взгляд Эмбер так же сильно, как любила видеть его у Рива. Моя ненависть к этому взгляду, как и сила, которой он надо мной обладал, сдерживали меня от ответа. Мне не хотелось, впрочем, такой необходимости не было.

Но кое-что все-таки нужно было сказать. Что-то, что я решила лишь сейчас. Потому что это далось мне труднее всего.

– Я больше не играю в игру, Эмбер. Не с Ривом.

Вот он – мой официальный отказ от мужчины, которого мы обе любили. Казалось, будто должно произойти нечто грандиозное. Будто через нависающую надо мной тучу пробьется солнечный свет и небеса признают, что я поступила правильно.

Но ничего не произошло. В этом моменте словно не было совсем ничего. Особенно, когда ответом Эм стал лишь кивок и:

– Я знаю, что ты не хочешь. – А потом она встала с дивана и повернулась ко мне. – Но сомневаюсь, что у тебя есть выбор.

И вышла из комнаты.

С тихим стоном я устало откинулась на спинку дивана.

– Это был чертовски странный разговор, – отметил Джо. Он так тихо сидел, что я почти забыла о его присутствии.

– Это сложно. – Я понятия не имела, почему продолжала заступаться за нашу дружбу. – Для всех нас лучшим вариантом стало бы, если бы я уехала. И ты это знаешь. Так почему хочешь, чтобы я поехала с ними? Знаю ведь, что тебе не нравится Рив.

Джо наклонился ко мне и заглянул в глаза.

– Мне необязательно симпатизировать ему, чтобы оценить масштабы его власти. Он более влиятелен, чем я, Эмили. У него есть ресурсы, связи, которых нет у меня. Ты сейчас уязвима. Меня до невозможности бесит, что это он поставил тебя в такое положение, но это не отменяет того факта, что Рив, как никто другой, сможет обеспечить тебе безопасность.

Джо на мгновение задумался, а потом неохотно добавил:

– Еще я верю, что твоя защита у него в приоритете.

– Итак, ты считаешь, что я должна поехать на остров. – Я уже поняла, что поеду. Лишь боролась, потому что радости эта мысль мне не доставляла. – И как долго должна буду там пробыть?

– Пока Саллис не утрясет все с Виланакисом. А я в это время позабочусь о том, чтобы ты могла безопасно вернуться в Лос-Анджелес. Все для тебя подготовлю.

Я надавила пальцами на уголки глаз, борясь со слезами.

Джо предположил, что я просто была напугана.

– Эй. Все будет хорошо. Крис много болтал, поэтому и попал в беду. Мы даже не уверены, что за его смертью стоит Виланакис. Это мог быть просто передоз.

Учитывая пристрастие Блейкли к наркотикам, такой вариант был вполне возможен. Но, учитывая момент, вряд ли это была случайность. Я была уверена почты на сто процентов, что Виланакис заказал Криса. И во время того звонка, на который Петрос ответил вместо своего отца, кто-то сообщил ему о том, что работа сделана. Он хотел, чтобы я стала свидетелем этого разговора. Его алиби. И в то же время хотел сообщить – «Вот, на что я способен. Смотри, как легко могу избавиться от помехи».

Пугающая тактика, но она работала.

И тут я поняла одну вещь. Одну весьма неприятную вещь, которую стоило бы озвучить.

– Знаешь, ту статью обо мне и Крисе, Рив воспринял лучше, чем я ожидала. Раньше он был гораздо ревнивее. Я думала, что он будет в бешенстве, но Саллис лишь сказал, что справится с этим.

– Да, он справился. Написал в ответ статью о вас с ним. Хороший ход. – Новостные оповещения гугла, похоже, добрались уже и до почтового ящика Джо. – Ты знала об этом, да?

– Да. Но... – Я решила не упоминать о том, что не знала о статье, пока ее не опубликовали. И все еще злилась по этому поводу, просто эти переживания были не первостепенные.

Поистине первостепенные мысли были куда хуже. И я не знала, как сказать об этом. Поэтому нервно сглотнула и просто выпалила:

– Что, если «справился с этим» он не только благодаря статье? Может, когда Виланакис сказал, что сделал Риву одолжение, он имел в виду Криса?

– Или, может, Виланакис и вовсе тут ни при чем, просто Саллис хотел заткнуть Криса, потому что тот подвергал меня риску? Что, если именно так он решил защитить меня?

Джо поджал губы; очевидно, он уже задумывался об этом ранее.

– А ты веришь, что Рив к этому причастен?

Не хотелось верить, что Саллис убил моего друга. Но часть меня могла поверить, что этот мужчина способен совершить множество ужасных вещей, в том числе и подобную. Он даже говорил мне однажды, что способен забрать чью-то жизнь, если она нужная. Но не стал объяснять, что конкретно подразумевает под словом «нужная». Было ли для него достаточно ревности, чтобы совершить убийство?

– Я не знаю, во что верить, – призналась я. – Полагаю, просто удивлена, что ты так уверен в том, что с Ривом я буду в безопасности, учитывая его возможную причастность к смерти Криса.

– Честно? Если он из тех парней, что могут ради тебя убить, то ты определенно с ним будешь в безопасности.

Менее чем через тридцать минут после этого разговора Джо уехал с ранчо без меня. Я стояла на крыльце и махала рукой ему вслед, пока его машина не пропала из виду.

Вернувшись в дом, обнаружила, что мой чемодан из холла пропал. Вероятно, его вернули в мою комнату. Это вывело меня из себя. Разве недостаточно уже того, что я осталась? Риву обязательно было тыкать тем, что он и так был уверен, что я останусь?

Будто назло, он стоял наверху лестницы, когда я поднялась.

– Поздравляю, – выпалила я, прежде чем он смог хоть что-то сказать. – Кажется, у тебя получилось «удержать» и меня.

Прежде чем он смог что-либо ответить, я направилась к себе в комнату и захлопнула дверь, хоть раз оставив в коридоре его одного.

Глава 17

Подготовка к отъезду на остров заняла у нас три дня. Нужно было сделать все необходимые приготовления: подготовить для заселения главное здание, снабдить провизией кухню. А вот с одеждой была проблема. Эмбер носила мои вещи с тех пор, как вернулась на ранчо, но ни у одной из нас не было ничего, что можно было бы носить на пляже в южной части Тихого океана. Рив не разрешил нам покинуть ранчо и прошвырнуться по магазинам. А даже если бы и поехали, то весной в Джексоне (штат Вайоминг) вряд ли найдешь что-то подходящее. Поэтому решили выбрать все необходимое в интернете и отправили список одному из людей Рива в Лос-Анджелес, который купил эти вещи и встретил нас в аэропорту, когда мы остановились, чтобы дозаправиться.

За эти три дня я провела с Эмбер куда больше времени, чем с момента ее возвращения. И почти совсем не общалась с Ривом. Вдали от него я могла контролировать свои эмоции. Если бы еще не приходилось общаться с ним, то смогла бы оставаться оцепеневшей и смиренной. И могла бы решиться отпустить его, не смотри он на меня так.

К счастью, избегать Саллиса было не трудно. Он просыпался и до самого вечера закрывался у себя в кабинете. Обедал и ужинал тоже один. Был ли он слишком занят планированием или просто избегал меня – я не знала. Предполагала и то, и другое, однако старалась не думать об этом слишком много. И о нем.

Мы закинули вещи в «Эскалейд», попрощались со всеми и отчалили утром, до рассвета. Нас сопровождали двое охранников Рива. Еще двое ехали во второй машине. Анатолиас – главный приспешник Саллиса, остался на ранчо.

Когда я спросила об этом Эмбер, та сообщила, что он собирался вести переговоры с Микелисом.

Должно быть, она узнала об этом от Рива. Выходило, он избегал лишь меня. Интересно, было ли по мне видно, как я переживаю.

– Как он собирается вести переговоры? И разве этим должен заниматься не Рив?

– Рив никогда не согласится поговорить с Микой, – уверенно ответила Эмбер. – Он скорее убьет его, чем состоится их разговор.

Она забралась на заднее сиденье машины и передвинулась на середину, чтобы оказаться между мной и Ривом.

Я тихо сидела и убеждала себя, что это лишь предположение, а не принятие желаемого за действительное. Виланакис пугал меня, и, погибни он, я бы не пролила ни слезинки. И, по правде говоря, если бы его убил именно Рив, я бы с этим справилась. Микелис был очень плохим человеком и заслуживал худшего.

Но от того, как Эм преподнесла свою мысль, отдавало интригой. И это волновало меня куда больше, чем мне хотелось бы признавать.

Поскольку мы летели на остров на частном самолете, регистрация в аэропорту прошла быстро. После того как все прошли досмотр, Рив зашел в магазинчик за газетой.

– У нас есть жвачка? – спросила Эмбер, пока мы вместе с охранниками ждали Рива.

– Нет. Пойду, куплю немного.

Я встретила Рива возле кассы и протянула ему пачку «Тридента». (Примеч.: марка жевательной резинки).

– Еще нам нужен драмамин. Эмбер в самолетах укачивает.

Саллис показал мне упаковку таблеток.

– Уже купил.

– Ну да, конечно же, ты знаешь об этом. Не знаю, чем я думала. – С трудом произнесла я, несмотря на натянутую улыбку. После чего отвернулась и поспешила вернуться к Эмбер. И даже не обернулась, когда Рив окликнул меня. Потом еще раз проигнорировала его, когда он минутой позже присоединился к нам. Я поймала на себе его жгучий взгляд, когда он протянул Эмбер покупки. И когда Рив, наконец, переключился на своих сотрудников, облегченно выдохнула. И так пройдут ближайшие две недели? Постоянно избегать и игнорировать? И все время притворяться, что я не чувствую себя несчастной?

Не уверена, что была настолько хорошей актрисой.

* * *

В самолете Рив сел возле кабины пилотов вместе со своими людьми. Мы с Эмбер заняли места в дальней части самолета, она – у окна, а я – рядом. Джинджер, стюардесса, которая была на борту, когда я летела в Джексон, подала нам по бокалу «Мимозы», а затем исчезла, чтобы заботиться о мужчинах.

Мы с Эмбер немного поговорили, и, примерно через полчаса полета, она зевнула и сообщила:

– Драмамин всегда усыпляет меня. – Она откинула спинку сиденья и, воспользовавшись наушниками и айподом, которые одолжила у меня, повернулась на бок и заснула.

Будто по команде, Рив вышел из передней части самолета, и я вся затрепетала. Уткнулась носом в свой «Киндл» и продолжила, как и раньше, игнорировать его. Или делать вид, что игнорирую. По-настоящему игнорировать его было невозможно.

И я определенно не могла, когда он сел напротив. Однако пыталась, опустив взгляд, пока Саллис молча изучал меня. Его взгляд буквально прожигал мою кожу.

Наконец, он заговорил:

– Итак. Ты со мной не разговариваешь?

Да, я не разговаривала с ним. Разве что в случае крайней необходимости. Но это было так по-детски. Даже я это понимала.

– Я разговариваю с тобой, – ответила я. – В том магазинчике недавно, например.

– Полагаю, с учетом этого, с момента отъезда Джо ты сказала мне всего около двадцати пяти слов.

Сорок семь, если быть точной. Я считала.

Потом пожала плечами, не поднимая глаз.

– Мне нечего сказать. – Это была не совсем правда. Мне было, о чем поговорить, но я уже устала вечно начинать разговор первой.

– Хм-м, – протянул Рив. И притих. А я продолжила смотреть на экран книги, снова и снова перечитывая одно и то же предложение, но не понимая его смысла. Все, на чем я могла сосредоточиться, это его близость. Его присутствие влияло на меня так сильно, словно Саллис действительно касался меня. И хотя он сидел всего в паре метров от меня, но казался таким далеким, как никогда прежде.

Я прикрыла глаза и задумалась, смогу ли когда-нибудь перестать тосковать по этому мужчине. По всему, что его касалось. Или хотя бы по чему-нибудь. Я так привыкла к этому чувству, что сомневалась, останусь ли той же Эмили, если оно меня покинет.

– Семья Виланакиса... моя семья... – Услышав его голос, я тут же распахнула глаза. – Уже черт знает с какой поры вовлечена в организованную преступность, – продолжил Рив, и я затаила дыхание. – Это уже как, своего рода, традиция. Как расти в религиозной семье. Каждого рожденного в нашей семье ребенка автоматически воспитывали в таком образе жизни. И этого никак не избежать. Кровное родство с Виланакисами – это узы, которые невозможно разорвать.

Я медленно приподняла голову, опасаясь, что если буду слишком резкой, то разрушу момент. Он впервые признал свою связь с Микелисом. Рив впервые сам, без пинка с моей стороны, рассказывал что-то.

Наши взгляды пересеклись, однако он тут же перевел свой на иллюминатор.

– Мою маму, как ты уже, уверен, выяснила, звали Елена Виланакис. Ее дедушка был... своего рода Доном – Главой мафии. Влиятельным. Его дети и их дети были практически королевскими особами. Преступление было их правом по рождению. У нас был патриархат, но у женщин тоже были свои места и обязанности. Моя мать была старшей из братьев и сестер, потому и ее роль – значительна. За кого бы она ни вышла замуж, он должен был продолжить семейный бизнес. Предполагалось, что она выберет себе в спутники человека, наделенного политической или экономической властью. Кого-то, вроде Даниэля Саллиса, который самостоятельно смог сколотить состояние и создать свою сеть элитных курортов. Ее родители благословляли и поддерживали их союз.

– Но твоя мама не хотела всего этого. – Эта фраза вырвалась против моей воли, и взгляд Рива тут же встретился с моим. Словно он совсем забыл о моем присутствии.

Я тут же напряглась, предполагая, что разрушила момент.

Однако на лице Рива появилась восхищенная улыбка.

– Да. Ей не хотелось этого. – Он откинулся на спинку сиденья и закинул ногу на ногу. – По иронии судьбы, уровень власти, которого требовали от ее будущего мужа родители, смог позволить принцессе мафии бесследно исчезнуть.

Рив, казалось, немного расслабился, что позволило мне набраться храбрости и спросить:

– Твой отец знал, во что ввязывается?

– Да. Мой отец безумно любил маму. Думаю, он бы даже присоединился к империи Виланакисов, если бы она попросила его об этом. Однако ей не хотелось иметь ничего общего со своей семьей, и отец поддержал ее.

Его лицо просветлело, когда он заговорил о своих родителях. Так сильно, что у меня впервые за многие дни в груди разлилось тепло. Будто солнышко растопило глыбу льда.

– Но твой отец был все время на виду. Он, очевидно, не мог скрыться.

– Верно. Не мог. Но смог спрятать мою маму. Он сделал ей новые документы перед тем, как взял в жены, поэтому никогда официально не был связан с именем Виланакисов. Он никогда с ней не путешествовал. Следил, чтобы его не фотографировали вместе с ней. И тайно приобрел ранчо в Вайоминге. В таком месте, где никто не стал бы искать бизнесмена, подобного уровню Даниэля Саллиса. И уж точно никто не стал бы искать внучку главы мафии. По сути, ее родители были единственными, кто знал, что у юной невесты моего отца было еще одно имя, кроме Елены Кайя.

– Ее родители знали? – Это меня удивило. Особенно после того, как Рив сказал, что от мафии не убежать. – Они злились? Приготовили ей какую-то западню или что-то в этом духе?

Явно удивленный таким заключением, Рив, забавляясь, покачал головой.

– Ты это на телевидении услышала?

– Ну извини, что у меня нет личного опыта общения с мафией.

Саллис усмехнулся.

– Что же. У тебя не совсем нет опыта. Ее дедушка мог бы «подготовить западню» моему отцу. – Рив показал кавычки, когда произнес «подготовить западню». – Тогда он смог бы вернуть маму домой, где ей и положено было быть.

– Ладно, это только наполовину так ужасно, как я думала. – Я остановила себя, когда чуть не улыбнулась Риву в ответ. Едва успела.

– Или он мог убить и ее тоже. Мой прадед славился своей безжалостностью.

Я уж было решила, что Рив шутит. Но когда поняла, что он серьезен, по рукам побежали мурашки.

– Твои родители защищали ее и не рассказали прадедуле-Виланакису, что с ней произошло.

– Именно. Ее родители – мои бабушка с дедушкой – были как все нормальные родители. Они любили свою дочь, и хотя она пошла против всего, во что они верили, хотели, чтобы она была счастлива. И жива. Поэтому, когда мой отец поведал им вполне правдоподобный сценарий смерти от несчастного случая, они притворились, что поверили.

– Они оборвали все связи?

Рив кивнул.

– В ночь, когда мама сбежала с моим отцом, родители обняли ее, попрощались и больше никогда не видели свою дочь. – Саллис будто очнулся ото сна. – Хотя они все же следили за ней издалека. Знали, что у нее есть сын. И смогли связаться со мной, когда родителей убили.

– И так ты оказался в Греции с бабушкой. – Теперь все кусочки мозаики легко сложились в пазл. Это вызвало во мне столько восторга, что я едва не упустила важную деталь. – Ты специально сказал «убили»?