Текст книги "Прекрасные тела"
Автор книги: Лора Каннингем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
– Клер!
Та обернулась и с минуту вглядывалась в черные стекла лимузина. Разве она не видит Марту? Та снова позвала подругу. Надо сказать, Клер выглядела ужасно: она не просто располнела, но раздалась, растолстела, разжирела до безобразия. И что это за подростковый прикид? В ярко-розовых лосинах из спандекса и высоких кроссовках она смотрелась нелепо. А ее лицо… оно тоже раздулось до неузнаваемости, а шея обвисла и покрылась морщинами. Не будь ее беременность столь явной, можно было бы предположить, что эта женщина слишком стара, чтобы обзаводиться ребенком.
– Клер! – завопила Марта во всю мощь своих легких. – Клер!
Клер, если это, конечно, была она, бросилась прочь и вскочила в автобус, идущий по Девятой авеню. Тогда Марта решила сдаться на милость своей мигрени: заставила себя лежать тихо и сосредоточиться на красноватой темноте под закрытым веками. Оставалось только надеяться, что она придет в себя, чтобы насладиться вечеринкой, а потом еще и выдержит ужин в «Зеленом омаре» со всеми «вытекающими». Она выключила телефон, вздохнула и даже, по-видимому, ненадолго погрузилась в сон.
Она мгновенно проснулась, когда Мэтт подогнал машину к дому Джесси – № 16 по Бутан-стрит.
– Подожди меня здесь, – сказала Марта шоферу. – Я ненадолго.
Он хотел ей помочь с громоздкими сумками, но, оценив обстановку, Марта отказалась от его услуг:
– Мне не нравится эта улица. Следи за машиной. Я сама донесу.
И вот, обремененная двумя огромными коробками и четырьмя сумками, ручки которых вонзились ей в ладони, Марта вошла в здание бывшей фабрики Франкенхаймера и остановилась в вестибюле, чтобы нажать кнопку домофона. Ей даже не удалось оглядеться и оценить работы, проходившие там (велась реставрация мраморного пола), поскольку ее взору тут же предстал субъект, корчившийся в заключительных спазмах самоудовлетворения.
Это был почти старик – сивый, в распахнутой драной шинели. Рукой он старательно полировал свой член, достигший, к огорчению Марты, того состояния, в которое она весь прошлый вечер пыталась привести детородный орган своего жениха, – состояния эрекции…
Эксгибиционист закатил глаза в предвкушении надвигающейся разрядки, но тут его покрасневшие веки дрогнули и остекленелый взгляд непроизвольно остановился на Марте. В следующую секунду Марта стала вынужденной свидетельницей семяизвержения, сопровождавшегося нечеловеческими стонами.
Тем временем подруги, снявшие трубку переговорного устройства, никак не могли понять, что за шум доносится из вестибюля. Им было невдомек, что это отчаянные вопли Марты, смешавшиеся с мычанием эксгибициониста.
Глава девятая
КВАРТЕТ
Марта прибывает и делает суровое предупреждение, которое сама же потом и игнорирует.
Подруги часто задавались вопросом: почему Марта оказывает на них такое убийственное воздействие? Почему из-за нее они всегда чувствуют себя приниженными? И почему, несмотря на весь тот ужас, который она им внушает, они так и не могут с ней порвать? Женщины как раз обсуждали этот вопрос, когда Джесси услышала звонок домофона и странные звуки, доносящиеся из вестибюля.
– Скорее откройте, – послышался крик Марты. – У меня неприятности.
«А вот и Марта», – обреченно подумала Джесси, нажимая на кнопку. Проклятие – еще только 19 07. Марта явно пересечется с Клер, которая должна вот-вот появиться.
Прислушиваясь к скрежету лифтового кабеля и покорно ожидая появления Марты, женщины пытались предсказать развитие ситуации.
– Сперва она накинется на меня, – сказала Нина.
– Нет, она скажет, что я еще больше похудела, – возразила Лисбет.
– Думаю, станет убеждать меня продать квартиру, – предположила Джесси. – А потом начнет пихать нам свои жуткие подарки.
Джесси слишком хорошо знала Марту и ее подарки. Когда Джесси въехала сюда, Марта надарила ей мрачных статей на тему: «Женщины с неустойчивым финансовым положением». Марту, понятное дело, раздражало, что Джесси действовала самостоятельно, не заручившись ее поддержкой, да к тому же купила жилье в малопрестижном районе, не входившем в «сферу ее влияния».
В свою очередь Джесси винила Марту в том, что та прямо-таки заразила ее страхом перед венерическими болезнями. В последние годы (почему-то как раз после помолвки) Марта просто помешалась на этой теме. Всем подругам она рассылала выдержки из статей, оповещавших о новых напастях: «Каждый четвертый болен герпесом!», «Знаете ли вы, что нашему полушарию грозит эпидемия хламидиоза?».
Марта предупреждала подруг о вспышках новой, устойчивой к антибиотикам разновидности сифилиса и призывала всех проверяться на гепатит, передающийся половым путем. По утверждению Марты, не получи она лицензию риэлтера, она бы непременно стала врачом – само собой, венерологом. Она вечно выпаливала названия болезней, словно целясь в подруг ракетой с разделяющимися боеголовками. «Девочки, – Марта часто обращалась к ним именно так, – держите ухо востро – СПИД не спит!» Она засыпала их бюллетенями и оставляла им сообщения на автоответчике, уведомляя о времени показа телепередач, посвященных сексуальным проблемам.
– Что делает Марту особенно невыносимой, так это ее информированность, – заметила Нина.
Тут грузовой лифт раскрыл пасть, и женщины тоже разинули рты, но уже от удивления, обнаружив внутри следующую немую сцену: одинокая фигурка Марты в окружении бесчисленных сумок и гигантских коробок с ручками. Окутанная тончайшей шалью-накидкой, Марта была тщательно причесана и накрашена. Что и говорить, выглядела она очень мило и эффектно, но почему-то стояла на одной ноге, как цапля, и глаза ее били тревогу.
Она заскочила в квартиру на одной ноге, продолжая держать другую на весу.
– Какой-то алкаш описал мою туфлю, – объявила Марта. – Прямо там, в подъезде. – И тут же перешла на приказной тон: – Дайте мне бумажное полотенце, да побыстрее. Фу, вот гадость… Кто-нибудь знает, медные пряжки могут потускнеть от мочи? Несите сюда подарки… пожалуйста. – Быстро оглядев подруг, Марта выдала общий комплимент: – Девочки, а вы неплохо выглядите. Все вы кажетесь моложе своих лет. Мы славно повеселимся, правда?
«Вот ужас-то», – подумала Джесси, переводя взгляд с горы подарков на подпрыгивающую Марту и обратно.
– Боже мой, сколько ты всего накупила, – с едва заметным раздражением в голосе сказала она, протягивая Марте бумажный рулон.
И действительно, на этот раз Марта превзошла саму себя: гигантские пакеты, две огромные коробки, подарки помельче, буквально выпадающие из битком набитых и уже рвущихся сумок.
– Должна вам сказать, вы могли бы не беспокоиться насчет подарков, – произнесла Марта, широкой улыбкой демонстрируя, сколько dollaros инвестировано в ее зубы. – Я купила все,что нужно.
Джесси, Нина и Лисбет посмотрели на нее в ошеломлении.
– А что такого? – спросила она, ошибочно истолковав их реакцию. – У меня есть деньги, вот я их и трачу. Я же не скупердяйка какая-нибудь.
Не обращая внимания на безмолвно застывших подруг, Марта тщательно вытерла туфлю от «Прада» бумажным полотенцем. Затем, открыв сумочку от «Кейт Спейд», она достала крошечный пульверизатор с дезинфицирующим раствором и щедро обрызгала туфлю. Джесси и раньше видела это средство индивидуальной защиты: она знала, что Марта обрызгает им и ее телефон, и любые поверхности в ванной или на кухне, к которым прикоснется. Она вечно боролась с микробами.
– А ты уверена, что это моча? – серьезным, даже глубокомысленным тоном спросила Лисбет. – Несколько минут назад я видела там какого-то типа, но он не писал…
– Наверное, это старина Говард, – произнесла Джесси и тут же спохватилась: подруги могли подумать, что она водит с ним знакомство. Значит, старый паскудник снова забрался к ним в подъезд. Господи, ну почему именно сегодня?
– Старина Говард? Так ты его знаешь? – возмутилась Марта.
Затем последовало замечание, которое Джесси терпеливо выслушала, как выслушивала бесконечные Мартины донесения с торгового фронта:
– Не покупай ты эти дешевые полотенца на распродажах, они плохо впитывают влагу. Купи лучше «Баунти». Впрочем, я сама тебе пришлю – здесь достаточно места для больших упаковок по двадцать восемь рулонов. Только не говори «нет»: поверь, это мне только в радость.
Джесси стояла, как оглушенная, не в силах пошевелиться – так действовала на нее Марта. И как ей только могло прийти в голову, что эту женщину можно выносить хотя бы в течение нескольких минут? Она же просто мифическое существо, как Беовульф.
Фразой «Это мне только в радость» Марта вот уже почти двадцать лет предваряла все свои жесты щедрости, нанося бесчисленные удары по самолюбию подруг. «Вероятно, она считает, что эта фраза развязывает ей руки для каких угодно действий», – подумала Джесси.
– Старина Говард, – повторила Марта. – Ты его знаешь? Я-то решила, что это какой-то мерзкий старый бомж, зашедший в теплый подъезд справить нужду.
– Я думаю, он мастурбировал и кончил как раз тебе на ногу, – тихо, но отчетливо произнесла Лисбет.
– Бр-р, надеюсь, ты ошибаешься, – пробормотала Марта. – Когда я вошла в вестибюль, он стоял ко мне спиной, держа… эту свою штуку, а потом повернулся и попал прямо в меня.
– Ну, иногда он и писает тоже, – промолвила Джесси. – В сущности, он постоянно справляет здесь нужду. Но ни у кого из жильцов это не встречает серьезных возражений: напротив, нам кажется, что он отпугивает грабителей и хулиганов.
Джесси понимала, что дразнит Марту, но ничего не могла с собой поделать: она испытывала такой же азарт, какой, вероятно, испытывает охотник во время травли медведей. Лисбет и Нина расхохотались.
Если с появлением Нины и Лисбет атмосфера в комнате потеплела, наполнившись взаимной преданностью и сердечностью, то с приходом Марты общий настрой стал напряженнее. Поведение Марты заставило других женщин сплотиться, и теперь они сгрудились возле бара в скрытом противоборстве с ней. Услышав смех подруг, Марта вздрогнула, и ее внутренний голос сказал: «Что за черт? Может, они смотрят на меня косо из зависти к моим успехам?..»
Она в очередной раз напомнила себе: не выпячивай своих достижений. Зачем раздражать других собственным совершенством? Конечно, Марта не могла скрыть свои явные преимущества – наряд, прическу, но, желая пощадить подруг, запретила себе упоминать:
1) об успешной сделке, заключенной сегодня утром;
2) о том, что стала «Риэлтером года»;
3) о предстоящем свадебном путешествии к озеру Комо.
Марта даже хотела внести соответствующие памятки в электронный органайзер, но в последний момент передумала: вряд ли ей сейчас удалось бы это сделать незаметно.
– Возможно, моча старого алкаша помогает значительно снизить рост преступности, – прыснув, предположила Лисбет. – Может, ее даже следует продавать в бутылках.
– Или в виде аэрозолей, – добавила Нина.
Они стояли втроем, тесно прижавшись друг к другу: знаменитая тройка «в действии». Интересно, скоро ли Марта поймет, что они травят ее, как медведя, и бросится на них с когтями и клыками?
– Очень смешно! Если бы он написал на вас,вы бы небось не смеялись. – Марта посмотрела на мокрую туфлю и поморщилась. – Между прочим, туфли совсем новые.
Слова Лисбет вызвали в душе Марты смятение: а ведь бомж и в самом деле… На подсознательном уровне Марта ощущала, что Лисбет права, и он действительно… кончил, но она не позволяла себе признать этот факт. И моча-то омерзительна, а уж если бы Марта согласилась, что это была… сперма, то ей бы пришлось потребовать, чтобы гнусный алкаш проверился на венерические заболевания. Впрочем, утешила она себя, зараза едва ли проникнет в организм через дорогую кожаную туфлю. И все-таки лучше остановиться на моче. День выдался тяжелый, и нужно пощадить свои нервы.
Она юркнула в ванную и, оставив дверь открытой, чтобы не выпадать из разговора, принялась лихорадочно намыливать руки.
– Подумать только – помочиться мне на туфлю! – донесся из ванной ее голос. – Мало мне забрызганных стульчаков в общественных туалетах!
– Я тоже этого не выношу, – согласилась Джесси. – Казалось бы, что тут сложного – не оставлять после себя брызги? Но некоторым даже это не под силу.
– Видишь ли, многие женщины панически боятся сесть на стульчак в общественном туалете. Они думают, что подцепят какую-нибудь заразу, и всегда приседают «орлом», – пояснила Нина.
– И часто писают мимо, – вздохнула Лисбет.
– Вот если бы все садились на стульчаки, было бы здорово, – подытожила Нина.
– Может, уже хватит разговоров о моче? – крикнула Марта. – И вообще, мне надо выпить. Да, Джесси, ты уж извини…
Глаза подруг засветились надеждой: неужели она уходит прямо сейчас?
– …«Вдову Клико» я забыла дома, а еще я не успела купить безалкогольное виноградное шампанское для Клер. – Марта выплыла из ванной и смерила критическим взглядом Лисбет, как раз пригубившую водку. – Для Клер и для тех, кто счел бы разумным воздержаться от употребления алкоголя.
Джесси бросилась ей навстречу с бокалом австралийского красного, который Марта приняла, хотя и не удержалась от комментария:
– Надеюсь, голова от этого не разболится. У меня аллергия на вина, стоящие меньше двадцати баксов за бутылку.
– Это приличное вино, – заступилась за любимый напиток Джесси. – По-настоящему оно стоит двадцатник, но мы купили его на распродаже.
– Вино чудесное, – поддержала подругу Нина, – такой насыщенный букет.
Теперь глаза Марты, слегка оттененные пепельно-коричневым карандашом, были обращены на Нину. Под пристальным взглядом Марты Нина, по обыкновению, съежилась, стараясь казаться меньше, а главное, спрятать чересчур пышную грудь. Она чувствовала, что готовится удар, но не знала, куда он будет нанесен.
– Ты вроде бы похудела, – прервала затянувшуюся паузу Марта.
– Спасибо, – сказала Нина. – А ты всегда в форме.
– Спасибо, лапуля. Но у тебя что-то не так с волосами.
Выпустив боковой залп по Нине, Марта обратила взор к Лисбет. Та еще глубже вдавилась в диван, тоже пытаясь казаться меньше.
– А ты, – начала Марта, – ты такая хорошенькая… такая вся из себя малюсенькая – прямо уменьшенная копия того, что было раньше. Да уж, – она одарила Лисбет своей фирменной улыбкой, – искусство требует жертв.
«Ну вот, – догадалась Джесси, – теперь моя очередь».
Марта прошлась по огромному помещению.
– Я смотрю, ты тут неплохо потрудилась. Молодец, стараешься. Когда выпустишь следующую книгу, сможешь наконец нанять мастеров… А пока у тебя неплохо получается сокращать расходы.
Прислонившись к обшарпанной стене, Марта оглядела все жилище наметанным глазом риэлтера.
– Но ты могла бы вернуть свои деньги, – сказала она, помолчав. – Как тебе этот райончик? Неужели привыкла к нему? И тебя ничто здесь не смущает? Не страшно возвращаться домой поздно вечером… в одиночестве?
В тот момент у Джесси возникло предчувствие: именно на этой вечеринке им наконец придется разобраться с «эффектом Марты». Это едва не случилось в прошлое Рождество, когда она оскорбила их скопом, вручив каждой подписку на экономический журнал «Современная зрелость» («Понимаю, что до пенсии вам еще далеко, но нужно ко всему готовиться заранее: уже сейчас вы можете составить финансовый план своего будущего») и сертификаты на услуги салона «Жоржетт Клингер» («Вы себе не представляете, чего можно достичь. Я готова порекомендовать вам потрясающего специалиста по липосакции»).
«О, если бы, – помечтала тогда Джесси, – существовал некий центральный сток, куда вместе со всем жиром, извлеченным в ходе липосакции, можно было бы спустить и Марту – хотя бы на сегодняшний вечер…»
– Ой, здесь кошка, – чихнув, сказала Марта. – А у меня, между прочим, аллергия. – Она посмотрела на Джесси с упреком. – Не могла бы ты запереть ее хотя бы ненадолго, чтобы у меня была возможность нормально дышать – по крайней мере, до прихода Клер? В этом ведь нет никакой трагедии, а?
Сдерживая эмоции, Джесси взяла кошку на руки (та лежала на своей любимой подушке у камина). Животное, которому уже исполнилось двадцать, жалобно мяукнуло, словно спрашивая: «Что? Что такое?»
– Прости, – сказала Джесси кошке, закрывая ее в ванной.
– Ничего, – милостиво обронила Марта, приняв извинения на свой счет. – Кстати, Клер тоже стоит держаться от кошки подальше… из-за токсоплазмоза.
Джесси заметила, что Нина и Лисбет, тесно прижавшись друг к другу, сидят на диване и выпивают. Лисбет еще и со страшной скоростью уничтожала маленькие фаршированные помидорки; она делала это машинально – видимо, разнервничалась.
– Ну, так что? – спросила Марта.
Она любила начинать разговор этой фразой, вынуждая подруг сразу же принимать оборонительную позицию.
– Что – что? – переспросила Джесси.
– Ничего тебя здесь не смущает?
– Нет, – отрезала Джесси, – ничто меня не смущает. Мне нравится возвращаться сюда поздно вечером одной.
– Ты такая храбрая. – Марта подошла к окну. – Вид, конечно, потрясающий. Расстояние соблюдено по всем законам эстетики. Но неужели ты не скучаешь по центру?
– Я люблю этот район, – солгала Джесси. – И потом, я целый год провозилась, приводя квартиру в порядок.
– А теперь самое время ее продать. – Мартино лицо приняло привычное выражение озабоченности, и она заговорила сладким голосом: – Я ведь за тебя беспокоюсь. – Она показала глазами на свою туфлю. – Видишь, что у вас тут творится? Ты живешь посреди клоаки! – Заметив недовольство Джесси, Марта пошла на попятный: – Я говорю про район, а твоя-то квартира, конечно, загляденье. Ты же у нас волшебница.
Марта оседлала своего конька: начала разглагольствовать о том, как важно вовремя продавать и покупать недвижимость.
– Все в мире продается и покупается, лапуля, – сказала она Джесси, а потом перевела взгляд на Нину и Лисбет. – Вам, девочки, тоже не мешало бы это знать. Надо продавать, пока дают хорошую цену. Для тебя, Джесси, такой момент настал. Продавай скорее, а то будет поздно. У тебя удобная форма кредита, я знаю, как с ней работать. Твою квартиру мог бы купить… иностранец, – подытожила она с широчайшей из своих улыбок.
Джесси направилась к духовке, вдыхая запах картошки, чеснока и розмарина. Господи, только бы не сгорело! Вооружившись прихваткой, она распахнула духовку.
Бог услышал ее молитвы: картошка подрумянилась, но еще не начала подгорать. Джесси вынула сковородку, шипящую и брызгающую раскаленным маслом, и поставила ее на плиту.
– О, золотистый юконский картофель, – воскликнула Марта с такой интонацией, словно встретила детишек приятельницы. – Ням-ням. Но запомните: мне нельзя ни крошки, а то испорчу себе аппетит перед рестораном.
«Отлично, – воспряла духом Джесси, – значит, она все-таки собирается уйти».
– Конечно… Будет ужасно, если ты опоздаешь… – забеспокоилась она вслух. – Ой, в эти часы такие жуткие пробки, а такси поймать просто невозможно…
– Меня ждет шофер, – отрезала Марта. – И я не уйду, пока не увижу Клер. Ну, так что? – Она жаждала продолжить разговор о недвижимости.
– Что?
– Почему бы тебе не переехать в мой район? Поближе ко мне? – В ее голосе послышались нотки, выдающие в ней матерого риелтора. – Я тут кондаминирую один муниципальный дом на Шестьдесят пятой улице между Мэдисон и Парк-авеню…
– Кон…что? По-моему, такого глагола нет, – заметила Джесси.
– Теперь есть – я сама его придумала. [61]61
Марта образовала глагол от существительного «кондоминиум» (дом, жильцы которого являются собственниками своих квартир). Очевидно, она занимается тем, что превращает муниципальный дом в кондоминиум, продавая квартиры.
[Закрыть]В общем, я только что закондоминировала башню в тридцать пять этажей с магазинами на первом этаже, подземным спортзалом и гаражом. – Голос Марты смягчился. – «Кондо-мондо». – Не в силах скрыть свою гордость, она добавила: – Одну только парковку я продала за восемьдесят тысяч.
– Там симпатично? – поинтересовалась Лисбет.
Марта в недоумении покосилась на нее.
– Гм, симпатично? Это же парковка… впрочем, да, место приятное. – Пригубив вина, она продолжила менторским тоном: – Видите ли, в неблагополучных, «пограничных» районах такие дома становятся решением проблем. Все необходимое есть прямо в доме, так что вы просто выезжаете и въезжаете, попадая в машину прямо из квартиры, и наоборот. На улицу можно не выходить. Эта система уже работает в большинстве городов, взять хоть Вашингтон.
Нина ощутила возрастающее чувство протеста.
– Слушай, Марта, лично я выросла в Бронксе. Невозможно жить среди людей, общаясь с ними с помощью «пульта управления». Нужно знать, что творится вокруг, быть в контакте с социальными службами…
Джесси протянула Нине баночку зеленого чили.
– Попробуй… я привезла это из Колорадо.
«Господи, прошу тебя, – взмолилась она, – пусть это не перерастет в схватку. Просто забери отсюда Марту, пока еще не было каких-нибудь жутких взаимных оскорблений, и дай нам спокойно пообщаться».
А Марта продолжала воспевать «Кондо-мондо».
– Автономное существование – вот к чему мы все стремимся. Те же торговые центры – чем они больше, тем лучше. Девочки, надо идти в ногу со временем. Думаю, в один прекрасный день Флорида станет таким вот автономным штатом. Если вы, к примеру, живете в неспокойном районе, разве это не здорово – иметь доступ ко всему необходимому, не выходя из дома? На первом этаже магазины, подземный гараж…
– Но у меня в голове не укладывается, как это парковка стоит восемьдесят тысяч, – пробормотала Лисбет.
– Уверяю тебя, через пару лет она подорожает в два раза, – пророчествовала Марта.
– Через пару лет… Через пару лет от Нью-Йорка может ничего не остаться, – неожиданно сообщила Лисбет. – Читали в последней «Таймс» заметку про нейтрино?
«Начинается», – подумала Джесси, хрустя кукурузными чипсами с зеленым чили. Теперь и она ела почти машинально, хотя острый вкус приправы пробудил в ней воспоминание о Джессе Дарке. Она взглянула на часы: 19.25… Всего лишь через полчаса он должен позвонить. А вдруг не позвонит?
Одна мысль о Джессе придала ей сил, чтобы справиться с надвигавшимися трудностями. После краткой передышки Джесси Жирар была готова насладиться реакцией Марты на сообщение о нейтрино. Лисбет встала с дивана и принялась совершать какие-то странные пассы.
– Они вокруг нас, как огромный невидимый океан…
Подруги следили за движениями ее рук, словно ожидая появления нейтрино. Марта смотрела на Лисбет крайне сосредоточенно; казалось, она тужится, как человек, страдающий запором.
– А? А? Не понимаю. – Она огляделась. – Как микробы, что ли?
– Их присутствие в атмосфере означает, что когда-нибудь Вселенная перестанет увеличиваться в размерах и просто лопнет.
– Но центр никуда не исчезнет. И северный Ист-Сайд тоже. И даже северный Вест-Сайд. – Марта дотронулась до руки Лисбет. – Лапуля, я ведь и тебя держу в поле зрения. Я знаю твоего домовладельца, Фейлера… он хочет, чтобы ты съехала.
Лисбет ощутила легкую тревогу, но очередной глоток ледяной водки помог ей взять себя в руки. Она съела лимонную кожуру.
– «2 А» от меня не уйдет, – негромко, но уверенно сказала она.
Тогда Марта снова переключилась на Джесси, которая вдруг напрочь забыла, сколько уксуса надо влить в салатную заправку.
– Но ты не волнуйся, Джесси, – утешила ее Марта. – Как только ты дашь мне добро, я мигом продам твою квартиру. Есть у меня на примете полные идиоты из Йемена – ничего не знают про Нью-Йорк, так им наверняка здесь понравится. А поскольку теперь я вижу, какая ты хозяйственная, то смогу подобрать тебе какой-нибудь уголок поближе к цивилизации.
Марта придвинула к себе самую большую коробку, подтолкнув ее ногой и попросила у Джесси нож.
– Мне надо перерезать веревку. Хочу собрать кроватку – она просто божественна. Только не говорите Клер, во сколько она мне обошлась: вы же знаете, мне это в радость. В общем, хочу собрать эту кроватку и сложить туда все маленькие подарочки – так они будут лучше смотреться. Я постаралась все продумать, и, по-моему, мне это удалось.
Джесси дала Марте нож, которым Нина резала овощи.
– Уверена, – мягко сказала она, – совместными усилиями мы снабдим Клер всем, что ей нужно… мы ведь ради этого и собрались, правда?
– Все, что ей нужно, – заявила Марта, перепиливая веревку, – это муж.
– Но, по ее собственным словам, для мужа у нее просто нет места, – возразила Лисбет, известная своим талантом приводить самые неожиданные доводы.
Марта, по-видимому, пропустила эту реплику мимо ушей: она была слишком увлечена монтажом переносной кроватки. Манипулируя деревянными планками, она закрепляла борта согласно инструкции.
– Мне нужно торопиться, а то опоздаю в ресторан. Обещайте, что выставите меня за дверь через пять минут. Я серьезно.
Нельзя не признать, что Марта весьма успешно справилась со своей задачей: кроватка была собрана, и теперь благодетельница наполняла ее мелкими подарками.
– Но, Джесси, как ты могла так со мной поступить? Как можно было устроить этот вечер именно сегодня – в день рождения Дональда? Ему ведь сегодня сорок лет – со-рок. О чем ты вообще думала? Разве я не предупреждала тебя? Предупреждала, причем годзиллион раз! Ты знаешь, как мне хочется увидеть Клер, но я никак не могу остаться. Ровно через пять минут гоните меня в шею. Обещаете?
– Да, – хором поклялись Нина, Лисбет и Джесси.
Джесси сделала глубокий вдох и попыталась снова войти в роль хозяйки.
– Послушай, Марта, сегодня мы решили вспомнить о традициях. Пусть Клер сама распакует все подарки, а мы будем передавать их по кругу и разглядывать.
– Но мой слишком большой, – возразила Марта. – И потом, ты только посмотри: так же лучше.
Опасаясь, что Клер может прибыть до ухода Марты, подруги заговорщицки переглянулись.
– Она хочет поставить Клер в неловкое положение, – шепнула Джесси Нине и Лисбет. – Что нам делать?
Марта подняла кроватку и почти угрожающе потрясла ею над головой.
– Вы только потрогайте этот каркас – какой прочный, а? Недаром я выложила за нее больше трехсот баксов. Но, прошу вас, не говорите Клер, – не хочу, чтобы она чувствовала себя… обязанной.
Марта переводила взгляд с одной подруги на другую. Глаза ее лихорадочно блестели.
«Она сегодня как с цепи сорвалась, – отметила про себя Нина. – Ох, не избежать нам беды!»
– Да, кто-нибудь в курсе, у Клер есть прикрытие? – спросила Марта.
– Какое прикрытие? – не поняла Лисбет.
– Страховое! «Голубой крест» или «Голубой щит»?
Джесси решила, что пора вмешаться:
– Марта, это личное дело Клер. Прошу тебя, не поднимай эту тему при ней.
– Ну конечно! – крикнула Марта. – По-твоему, я должна спокойно смотреть, как она рожает дома на индийской циновке или африканском коврике? Она вообще собирается обратиться к врачу? Очнитесь, дамы, если вы дорожите подругой. Я готовлюсь к худшему… У меня чутье на эти вещи, и, как только она исчезла, я сразу заподозрила – что-то нечисто. И знаете, мои худшие опасения оправдались, когда я увидела ее по дороге сюда.
– Ты видела Клер? – едва не сорвалась на крик Джесси.
– Представь себе, да. Изменилась она до неузнаваемости, – с готовностью сообщила Марта. – Я не собиралась об этом рассказывать, вскоре вы сами убедитесь, и все же… сперва я даже приняла ее за… бомжиху. Какая-то вся всклокоченная, в бейсбольной куртке и расшнурованных кроссовках. Растолстела страшно! Мне неприятно об этом говорить, но она… превратилась… в старую ведьму. Все лицо в морщинах… шея в складках… Положа руку на сердце, она выглядит слишком старой и невменяемой, чтобы заводить ребенка. Ей нужна наша помощь.
Не находя слов от волнения, подруги опустились на диван.
– А я думаю, это была не Клер, – наконец прервала молчание Джесси. – Ну не могла она так измениться! Наверное, та женщина просто похожа на Клер…
– Во всяком случае, – многозначительно сказала Марта, – я позвала ее, а она, даже не обернувшись, вскочила в автобус.
Джесси встала с дивана и с тревогой покосилась на входную дверь. Бедная Клер, не дай бог она это услышит!
– Ну вот что, – обратилась к подругам хозяйка, – до прихода Клер мы должны кое о чем договориться. Мы все ее любим и знаем, какая она… ранимая. Я очень прошу вас – будьте… осторожны, обдумывайте каждое слово. Мы ведь не хотим ей нанести душевную травму.
И в эту самую минуту раздался звонок.
– Это она! – завопила Марта, подбегая к переговорному устройству. – Прямо гора с плеч свалилась. Я уж думала, что уйду, не дождавшись ее. – Опередив Джесси, она нажала на кнопку, чтобы открыть дверь новой гостье.
А та, стоя внизу, яростно давила на кнопку «Жирар. 12 А». Она была вне себя от ярости и вопила так, что ее голос можно было услышать не только в трубке домофона, но, вероятно, он разносился по всему вестибюлю. Причиной тому послужила непростительная ошибка старины Говарда: он решил возобновить процесс, в некотором роде прерванный Мартой.
– Ах ты, урод! – верещала Сью Кэрол (а это была она), пытаясь удержать многочисленные сумки. – Быстро застегни ширинку, слышишь?
Она, не глядя, выхватила из ближайшей сумки какой-то предмет и со всего размаху врезала бедолаге. Когда старина Говард стал медленно оседать на пол, Сью Кэрол поняла, что ударила его свадебным альбомом. И вот теперь все ее фотографии, пожелтевшие приглашения, несколько любовных писем и диплом о среднем образовании посыпались на пол.
В этот момент послышался сигнал домофона, оповещавший о том, что она может войти. Сью Кэрол в спешке подобрала разбросанные вещи и ринулась к лифту.
– Видишь, до чего ты меня довел? – крикнула она. – Старый хрен! Моя бы воля, я бы вас всех кастрировала.
Старина Говард в ужасе дал деру, хлюпая рваными галошами.
