Текст книги "Собрание сочинений. Том 6"

Автор книги: Лопе Феликс Карпио де Вега

Те же и Фениса.

Фениса

 
С королевством арагонским
Связь у нас еще осталась,
Хоть распались из-за смерти
Родственный союз и дружба.
Прибыл некий дон Манрике
И желает вас он видеть.
 

Роберто

 
С ним, прекрасная Клавела,
С удовольствием я встречусь.
 

Клавела

 
Дон Манрике?
 

Фениса

 
Да, сеньора.
 

Клавела

 
Кажется, я в Барселоне
В гавани его видала.
 

Те же, дон Манрике и Тельо.

Дон Манрике

 
О отчаянная смелость!
Я у ваших ног, сеньор…
 

(в сторону.)

 
Неудачное начало!
 

(Громко.)

 
Господин и повелитель!
 

Роберто

 
Славный граф! Мое вы сердце
Тем к себе расположили,
Что вы не забыли долга,
Хоть моей сестры вассалом
Были вы не очень долго.
 

Дон Манрике

 
А позволит мне принцесса
Руку ей поцеловать?
 

Фениса

 
Нет, не мне, не я инфанта.
 

Дон Манрике

 
Вид у вас, как у инфанты,
Я недаром обманулся.
 

Тельо

(в сторону)

 
Ловко это он придумал!
 

Дон Манрике

(Клавеле)

 
Я прошу вас: не вменяйте
Мне в вину ошибку эту —
Ведь лишился Арагон
Вас, принцесса, слишком скоро.
 

Клавела

 
А вот я, граф дон Манрике,
Помню, что встречала вас,
И хотя была недолго
Я принцессой в царстве вашем,
Все, что видела я, помню.
 

Дон Манрике

 
Я с признательностью должен
Вам сказать, что Арагон
Все грустит о расставанье
И забыть о вас не может.
 

Тельо

 
Принцу и принцессе сразу
Ноги я целую!
 

Роберто

 
Граф!
Что это за кавальеро?
 

Дон Манрике

 
Дворянин из Арагона.
 

Тельо

 
Я сейчас же вам представлюсь:
Я помощник добровольный
Графа, называюсь Тельо.
Я вхожу, когда хочу
И куда хочу, свободно;
Я достаточно известен;
Говорю всегда я кстати;
Никогда не надоем;
То даю я, что имею,
И, хоть нрава я живого,
Остаюсь в тени обычно.
 

Фениса

 
Тот, кто много говорит,
Делает обычно много.
 

Клавела

 
Я тебя признала, Тельо,
И даю тебе я право
Приходить ко мне свободно.
 

Тельо

 
Я и без того пришел бы.
Петь могу, могу играть,
Танцевать, писать картины
И стихи – на лад высокий.
 

Роберто

 
Граф! Приехали зачем вы
К нам в Неаполь?
 

Дон Манрике

 
Говорить
Мне понадобится долго.
Помощи у вас прошу я.
Должен вызвать на дуэль
Непременно одного
Кавальеро Арагона.
Наш король не разрешает —
Нужно разрешенье ваше.
 

Роберто

 
Что ж, идемте. Я отныне
Буду вашим верным другом.
 

Дон Манрике

 
Вашим быть рабом хочу я.
 

Роберто и дон Манрике уходят.

Клавела, Фениса, Тельо.

Клавела

 
Ты скажи, Фениса, брату,
Что прошу его я графа
Обласкать.
 

Фениса

 
И по заслугам!
Что за славный кавальеро!
 

(Уходит.)

Клавела, Тельо.

Клавела

 
Тельо! Неужели счастье
Улыбнется мне?
 

Тельо

 
Надеюсь,
Если будет благосклонно
Брат твой к графу относиться.
 

Клавела

 
К этому его обяжет
Множество достоинств графа…
Что за вызов на дуэль?
 

Тельо

 
Выдумка для усыпленья
Принца. Есть и друг у нас;
Мы его предупредили,
В свой черед и он придет.
Положись на графа!
 

Клавела

 
Небо!
Не хочу другого мужа,
Кроме графа дон Манрике.
 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

УЛИЦА

Фениса, Тельо.

Фениса

 
Я тебе не докучаю?
Надоела болтовня?
 

Тельо

 
Спрашивая у меня,
Знайте: в нем души не чаю;
Не поверите рассказу,
Быль сочтете вы за сказки.
 

Фениса

 
Говори мне без опаски,
Я тебе поверю сразу.
Я б охотно все узнала,
Что ты рассказать бы мог.
 

Тельо

 
Граф наш смел, но не жесток.
Мавров и быков немало
В доблестном пылу сражений
Убивал он наповал.
 

Фениса

 
Что мне в том, что убивал
Граф их? Будь пооткровенней!
 

Тельо

 
Разве не чудесный вид —
Рыцарь с обнаженной шпагой,
Полный боевой отвагой,
По арене пролетит
И в свирепого быка
Сталь вонзит в сраженье диком,
Зрители же дружным криком
Прославляют смельчака?
Нанесет потом со славой
Он удар своим копьем —
Недруг не уйдет живьем,
Бой окончится кровавый.
Вам, сеньора, не завидно?
 

Фениса

 
Я не амазонка, право.
Графу ж по заслугам слава,—
Смел он, это сразу видно.
Может, не щадит и дам,
Мало только крови бычьей?
 

Тельо

 
Сплетничать – не мой обычай.
 

Фениса

 
Я вопрос тебе задам:
Не любовная ли прихоть
Скрыта в том отважном деле,
Что причиною дуэли
Графа?
 

Тельо

 
Нет. Поймите вы хоть:
Не всегда берет начало
Лишь в любви кровавый спор,
Часто рыцарям раздор
Честь задетая внушала.
 

Фениса

 
Честь – серьезная причина.
 

Тельо

 
В том, что пали Трои стены,
Только красота Елены
Без сомнения повинна;
Был убит Тарквиний Брутом,
А Лукреция виновна[66]66
  В том, что пали Трои стены, Только красота Елены… Без сомнения повинна – см. прим. 1.
  Был убит Тарквиний Брутом, А Лукреция виновна… В этом злодеянье лютом. – Речь идет о событиях, которые, согласно римским историческим преданиям, явились непосредственной причиной падения римской монархии и установления республики. В 510 году до н. э. легендарная римская матрона Лукреция, супруга Л. Тарквиния Коллатина, подверглась насилию со стороны Секста, сына царя Тарквиния Гордого. Лукреция взяла клятву с мужа, что он отомстит царской семье, и покончила с собой. В Риме произошло восстание, в результате которого Тарквиний лишился трона. Была провозглашена республика (500 г. до н. э.), первым консулом которой стал Луций Юний Брут.


[Закрыть]
Безрассудностью любовной
В этом злодеянье лютом.
Если б не она, то Брута
Он разрезал бы на части.
Впрочем, в наше время счастья
Видим больше мы как будто.
Меньше глупостей подспудных
В наше время, слава богу.
Хоть Тарквиниев и много,
Нет Лукреций безрассудных.
Есть различные причины
Для обид, для оскорбленья,
Сложны их переплетенья,
Но разумные мужчины,
Чем платить плуту-сутяге
И таскаться по судам,
Тяжбы объяснять дельцам,
Ввязываясь в передряги,
Всё решают при сраженье,
И судебных всех решений
Суд сраженья совершенней —
Беспристрастное решенье.
Если скажешь – враг твой лжет,
Так противник разозлится,
Что объедет все столицы,
И в Париж, в Неаполь шлет
Секундантов, чтоб добраться
До того, кто оскорбил.
 

Фениса

 
Странен рыцарский мне пыл —
Из-за пустяка подраться!
 

Тельо

 
Обвиненье оскорбит,
Если человек ты честный
И правдивостью известный,—
Это хуже всех обид.
Пусть рассудит правый суд —
Ложь у всех вошла в обычай.
Я же не преувеличу —
Право, все почти что лгут.
Лжет хозяину прислуга,
И хозяин лгать привык.
В долг дающий и должник
Непременно лгут друг другу.
Лжет, кто обещает нам,
Вечно ложью окруженным,
Лгут мужья бесстыдно женам,
Жены лгут своим мужьям.
Лжет нам день, погода, год.
Лжет чиновник зачастую.
Тот, кто вежливость простую
Прочь отбросил, тоже лжет.
Лжет нам за глаза хулящий,
Лжет нам в трауре наследник,
Лжет докучный собеседник
И взаймы у нас просящий.
Лгут и продавцы без меры,
Что стараются обмерить
И обвесить. Как им верить?
Больше никому нет веры!
Лгут нам, сделки заключая.
Ложь – в лирическом поэте,
У художника в портрете
Тоже скрыта ложь большая:
Лжет поэт своим порывом
Покровителю в угоду,
А художник нам урода
Может показать красивым.
Час от часу хуже, хуже.
Дело ясно! Все лжецы!
В воду спрятаны концы —
Их никак не обнаружу.
Суд нам не поможет тут.
Ложь завещана от века:
С сотворенья человека
Люди непрестанно лгут.
Каина спросил господь,—
Тот в ответ солгал о брате.
Все восходит к той утрате,
Этого не побороть!
Вот зачем для обороны
Чести едут без труда
Из Парижа к вам сюда,
А в Париж из Арагона
Те испанцы, кто, как граф,
С ложью борются упрямо,
Хоть она с времен Адама
Длится, верх над правдой взяв.
 

Фениса

 
Мне твоя приятна речь.
 

Тельо

 
Говорю не многословно.
 

Фениса

 
Значит, графа не любовный
Жар в Неаполь мог привлечь?
 

Тельо

 
Нет!
 

Фениса

 
Душа чему ж верна?
 

Тельо

 
Замышляла переезд
Из своих обычных мест
Как-то женщина одна,
Мертвеца была бледнее.
«Скоро переедет?». – «Нет,
Перетащит свой скелет»,—
Издевались так над нею.
Вот и я скажу: привез
Граф сюда одно лишь тело.
 

Фениса

 
А душа не захотела
Ехать?
 

Тельо

 
К месту ваш вопрос.
 

Фениса

 
Знаю женщину одну,
Что его предпочитает
Принцу.
 

Тельо

 
Дела не меняет
Это. Я ее кляну.
Выиграет в состязанье
Принц. Его не выше граф.
Лишь комедий грубый нрав
Высшее порочит званье.
Жребий королей высок,
Верно?
 

Фениса

 
Да, но быть царицей
Не могу. На мне жениться
Принц не может. Граф бы мог.
Принцу я женой не буду,
Графу же препятствий нет…
 

Тельо

 
Там идут!
 

Фениса

 
Тебе секрет
Выдав, я уйду отсюда.
 

Фениса и Тельо уходят. Появляются Роберто и дон Манрике.

Роберто, дон Манрике.

Роберто

 
Граф, продолжай. Теперь узнать желаю
Причину главную твоих обид:
Она – в твоей любви, я полагаю.
 

Дон Манрике

 
В моей душе запечатлелся вид
Прекрасной Леонарды – излучала
Блеск ослепительнее пирамид.
Ее лучи, как день, берут начало
В ночи, и сумрак глаз ее жесток.
Свет солнечный она нам расточала.
Ее очам я отдал жизнь в залог.
И сколько дней провел в ужасном горе,
И сколько я ночей уснуть не мог,
И сколько раз меня встречали зори,
Когда стоял я под ее окном
С надеждою – прочесть ответ во взоре!
Настал невыносимый день потом.
Лишь после стольких разочарований
Я начал в ослеплении своем
Жестокую подозревать в обмане.
Ее избранник не был схож со мной.
Увы! Кто женщины непостоянней!
Я откровенно говорю с тобой.
Быть может, горе и тебе знакомо,
Со мною многие равны судьбой.
Не подходил я к роковому дому,
И в одиночестве я изнемог,
Отчаянью предался я большому.
Есть маленький на Эбро островок
У Сарагосы, где склонились ивы
Над водами. Их зыблет ветерок,
И берега так зелены извивы!
В канун святого дня пришли туда
Король наш и наследник (несчастливый!
О скорой смерти думал ли тогда?).
И дамы шли с инфантою прекрасной
Там, где у рощицы блестит вода,
И следовал повсюду трепет страстный
За донной Анною де Альбион,
Чьей красотой неизреченно ясной
Гул ревности самим ветвям внушен;
А донна Мадалена де Марсилла
Прелестнее всех знаменитых жен;
И Анна де Ихар, что поразила
Собою мир, и всех чудесней стран
Стал берег райский, где она царила.
Нас ослепила там Инес Сердан.
Франциска де Болèа и Жуана
Ресенди. К сожаленью, мне не дан
Тот дар художника, что без изъяна
Тебе бы их красу изобразил.
В тот вечер так страдал я от обмана!
Я за своей красавицей следил.
Дон Педро с ней был, но смотрел я строго,
Во мраке я от них не отходил.
Когда она замешкалась немного,
Переправляясь через ручеек,
Я тут же кинулся ей на подмогу.
Дон Педро не успел, а я помог —
Так рад отвергнутый помочь проворно
Красавице, чей приговор жесток.
Дон Педро рассердился непритворно,
Меня спросил он: «Почему вы здесь?»
Ответил я на тот вопрос позорный:
«Дон Педро! Ваша беспричинна спесь.
Ошиблись вы: напрасно вы зовете
Ее своей». Побагровел он весь
И, сам не свой, мне закричал: «Вы лжете!»
Но спор наш громкий прервала она.
О главной я сказал уже заботе —
О том, что мне дуэль запрещена
Была по воле самого владыки.
Начаться сразу бы она должна,
И жаждой мести полон был я, дикий;
Нетерпеливый, я бы застрелил
Врага на месте. Гнев растет великий.
Во Францию меня мой гонит пыл,
Когда не нахожу я правды ближе.
Но как ни бился, все ж не получил
Я разрешенья на дуэль в Париже.
Прошу о том же у твоих я ног.
Теперь другого выхода не вижу,
Чтоб жажду мести утолить я мог.
 

Роберто

 
Выслушал я твой рассказ,
Граф, и полон был вниманья,—
Оправдались ожиданья.
Смело все проси у нас —
Здесь тебя не ждет отказ.
Отказался разрешенье
Дать на честное сраженье
Арагон, затем Париж,
Здесь врагу ты отомстишь;
Сам я помогаю мщенью:
Я участвую как твой
Секундант в твоей дуэли.
Оба мы быстрее к цели
Вместе подойдем с тобой.
Сходны мы, о граф, судьбой.
Нас с тобою рока злоба
Чуть не довела до гроба,
Хоть и разными путями:
Оба мы служили даме,
И теперь страдаем оба.
Искренность моя – залог
Дружбы: буду прям с тобою,
Тайну я тебе открою.
Знай же – мой удел жесток.
Тут виновен только рок.
Право, нет судьбы страшней!
Дама, что сестре моей
Служит здесь, мне сердце ранит,
И меня она тиранит
Дивной красотой своей.
И плоха и хороша:
Тем плоха, что чрезвычайно
Чтит меня, хоть страстью тайной
Так полна ее душа.
Шел я ночью не спеша
На свиданье. Дело было
Здесь, почти у дома милой.
Вдруг мне человек навстречу.
Он мои не слушал речи,
Применить пришлось мне силу.
Началось единоборство
Серебра рассвета с тьмою.
К свету ночь уже спиною
Поворачивалась черство.
Видя недруга упорство,
Я ему тогда сказал,
Кто я. Он мне отвечал:
«Принц! Хоть вам теперь обязан
Все сказать, я тайной связан».
Так себя и не назвал,
Не произносил упрямо
Имени, и что я мог
Сделать?.. Этот день жесток.
Деться мне куда от сраму?
Обмануть решил я даму —
Страстью был объят ревнивой.
Рассказал я даме лживо,
Будто бы убил врага я;
Но она, печаль скрывая,
Сдерживала все порывы.
Что за необычный случай!
Я ревную, не узнав,
Кто соперник мой. Ах, граф!
Неизвестный враг могучий
От меня закрыт как тучей.
Если б встретился он вновь!
Для чего же ты, любовь,
Ревностью меня томишь?
Страсти ты не прекословь!
Только боль ты бередишь.
То, что я хочу узнать,
Не в моей, Манрике, власти.
Кто причиною несчастья?
Кто ее посмел отнять?
Думаю о том опять,
Бьюсь над этой тайной сутки.
Рой предположений жуткий
Предо мною возникает,
И смятенье нарастает
В помутившемся рассудке.
 

Дон Манрике

 
Я себе поставлю целью
Все раскрыть. Забудь заботы
И не бойся ничего ты,
Пусть придет к тебе веселье.
А со мной один лишь Тельо
Будет. Если б даже свита
С ним пришла, ему защита
Не поможет, я свою
Силу покажу, убью
Я того, чье имя скрыто.
 

Роберто

 
Убивать его не надо.
Хоть соперником моим
Стал он, все же воздадим
Доблести его награду.
 

Дон Манрике

 
Мы тебе помочь бы рады,
Только где лекарство взять?
 

Роберто

 
Нет, не надо убивать.
Есть и без того лекарство.
Дон Манрике! Благодарствуй,
Вместе мы пойдем опять
Силой меряться с судьбой.
Жизнь отважного врага
Самому мне дорога:
В схватке я узнал ночной,
Что противник мой – герой.
Но в груди моей страданье.
 

Дон Манрике

 
Принц! Поверь в мое старанье:
Я найду его.
 

Роберто

 
Живого
Только. Повторяю снова:
Смерть ужаснее незнанья.
 

Роберто и дон Манрике уходят. Появляются Фениса и Клавела.

Фениса, Клавела.

Клавела

 
Заслужила у тебя
Я доверие, Фениса,
Коль не властью, то любовью.
Ревности не бойся принца.
Я могу тебе поклясться,
Что не передам ему я
Ничего о незнакомце,
Если все ты мне откроешь.
 

Фениса

 
Ваше, госпожа, упорство
Велико, однако даже
После стольких настояний
Я клянусь, клянусь повторно
В том, что говорю я правду.
Если можете поверить,
Повторю я клятву снова.
Я не знаю незнакомца
Этого и не встречалась
С ним ни тайно, ни на людях.
Позабыл давно Арнальдо
Обо мне. Он верность принцу
Этим доказал, достойно
Выполнив придворный долг.
И предположенья ваши
Я разрушу, только дайте
Слово, только поклянитесь,
Что вы скроете в молчанье
То, что вам сейчас открою.
Сами вы тогда поймете,
Что напрасны подозренья,
Что средь многих кавальеро
Есть один лишь мой избранник,
Что о нем лишь помышляю.
Что вы скажете на это?
 

Клавела

 
Что тебе я обещаю
Клятвенно хранить молчанье.
В том порукою мой долг.
 

Фениса

 
Я поведаю сеньоре,
Что о графе дон Манрике,
Помыслов моих достойном,
Думаю ежеминутно.
Хоть меня и любит принц,
Честь мою не охранит он.
Дон Манрике равен званьем
Мне и мог бы стать мне мужем.
Это все отлично вижу.
О любви своей я Тельо
Рассказала и надеюсь,
Что начнет теперь открыто
Граф ухаживать за мною.
Вот кого я полюбила
И хочу в нем видеть мужа.
Потому и невозможны
Все другие увлеченья.
Видели его вы сами
И простить, по меньшей мере,
Можете мое пристрастье:
Он ведь так умен, любезен,
Так учтив он, благороден,
Обходителен и скромен,
И к тому же так хочу я
С ним в Испанию уехать
(Ты мольбу исполни, боже!):
Ведь тогда моря и земли
Принца и меня разделят.
 

Клавела

 
Раз тебе дала я слово,
Тайну сохраню, конечно,
Но любовь твоя поспешна,—
Ты уже на все готова,
Ждешь ты жениха другого.
Принца это оскорбит.
Худшую из всех обид
Заслужил ли от тебя
Брат мой, женщину любя,
Что совсем забыла стыд?
О моем подумай брате:
Год тебе служил он целый,
Снизойти ты не хотела,
А к другому, дня не тратя,
Сразу кинулась в объятья.
Граф твоей любви греховной
Не ответит. Ты ж виновна
В том, что ты не любишь брата, —
Перед всеми виновата
Из-за прихоти любовной.
Прежней милости лишаю
Я тебя. Уйдешь отсюда.—
Сразу я тебя забуду.
Дерзкую я забываю,
И тебя я прогоняю.
О любви забудь моей
И входить ко мне не смей.
Не нужна ты мне теперь.
Брату я верна, поверь!
 

Фениса

 
Знаю.
 

Клавела

 
Отвечай скорей!
 

Фениса

 
С принцем можно ли разрыва
Честной избежать девице?
Он не мог на мне жениться,
И понять меня должны вы.
Разве было б справедливо
Осудить за это скорым
Безнадежным приговором?
Я-то знаю: страсть потом
Кончится монастырем
Или попросту позором.
Графа принцу предпочесть
Я должна, чтобы позора
Избежать, и тем, сеньора,
Я свою спасаю честь.
И во мне почтенье есть
К принцу: по статье закона
Чту его я неуклонно.
Государь он, не супруг,
Граф же мне жених и друг,
Стану дамой Арагона.
Что же, раз вы не велите,
К вам я больше не войду,
Хоть неправому суду
Я не верю, как хотите.
Не нуждаюсь я в защите,
Знаю вас и верю: скоро
Наша прекратится ссора,
Наш забудете вы спор;
Так же, как до этих пор,
Будем дружны мы, сеньора!
 

(Уходит.)

Клавела одна.

Клавела

 
Раскинувшись посередине сада,
Вздымает струи кверху водомет.
Он замедляет в высоте полет,
Но дальше ввысь подняться струям надо.
 
 
Серебряные прутья водопада
Надламываются вверху, и вот,
Как жемчуг мимолетный, упадет
Сама себя разбившая громада.
 
 
Тот, кто безумной страстью обуян,
Ввысь тянется, как я, в своем смятенье.
Надежды тщетны! Это был обман!
 
 
От невозможного нет исцеленья:
Чем яростней вздымается фонтан,
Тем струй разбившихся сильней паденье.
 

Клавела, Тельо.

Тельо

 
Я теперь к тебе входить,
Госпожа, имею право.
Это лучшая забава,—
Как ее мне не ценить?
Плутовство хвалил придворный:
Променял бы власть мирскую
Он на должность плутовскую.
Стал бы жизнью жить притворной,—
Думаю я, оттого,
Что житье совсем не плохо
У пройдохи-скомороха —
Лишь бы слушали его.
Почему же ты не рада
Мне? Скажи! Ну, что плохого?
Отчего не молвить слова?
Может, поднялась досада
Оттого, что раздавалась
Здесь о браке болтовня?
 

Клавела

 
То, что выслушала я,
Глупостью мне показалось.
 

Тельо

 
Глупостью?
 

Клавела

 
Ты в изумленье?
 

Тельо

 
От нее – не от тебя.
Злость пускает, нас губя,
В ход свои изобретенья,
Их мы встретим непреклонно.
Но от глупости у нас
Нет оружья про запас
И бессильна оборона.
 

Клавела

 
По словам Фенисы, граф
Стал ее любви предметом.
Ей сочувствовала б в этом
Я, любовь ее поняв,—
То же было и со мной;
Я могла ей все простить бы,
Если б замысел женитьбы
Вдруг не стал ее мечтой.
Хочет, чтобы граф от брата
Моего ее увез.
 

Тельо

 
В чем же глупость?
 

Клавела

 
Твой вопрос
Непонятен.
 

Тельо

 
Виновата
В том Фениса, что она
Тайн твоих совсем не знала.
Знала б их она сначала,
Промолчать была б должна.
Говорила и со мною,
Но вреда-то в этом нет.
 

Клавела

 
В ревности огромный вред.
Тельо! От тебя не скрою:
С ней я прямо объяснюсь,
Я убить ее готова.
И убью – даю в том слово!
 

Тельо

 
Потеряешь все, клянусь!
 

Клавела

 
Соглашусь и на потерю,
Лишь бы больше не страдать.
 

Тельо

 
Что ты?
 

Клавела

 
Лучше все отдать.
В примиренье я не верю.
Потеряю жизнь, и честь,
Графа, – пусть идет все прахом!
Непреодолимым страхам
Лучше гибель предпочесть.
 

Тельо

 
К другу как-то раз пришел
Гость один. Густого сада
Им была мила прохлада;
Он велел поставить стол
Возле самого колодца,
Но сердитая жена,
Ревностью раздражена,
С мужем начала бороться.
Тут передалась супругу
Часть ее безмерной злости,
И они, забыв о госте,
Стали поносить друг друга.
И тогда жена в припадке
Бешенства, почти в бреду,
Вдруг в колодец всю еду
Побросала без оглядки.
Гость внезапным этим бедам
Удивился, но не стал
Упрекать их, стол он взял
И швырнул в колодец следом.
«Что с тобой? В своем уме ли
Ты?» – хозяин тут ему
Крикнул. Гость же: «Не пойму.
Думал, угостить хотели
Вы меня на новый лад.
Там внизу царит прохлада,
Вниз сойдем и льда не надо —
Там нас воды охладят».
И когда сейчас ревниво
Хочешь ты расстаться с тайной,
В страстности необычайной
Ты близка к тому порыву
Гостя, что швыряет стол
Прямо в глубину колодца —
Так же и тебе придется
Свой оплакать произвол.
Но невмочь уж графу стало
Ждать с тобою разговора.
Он меня послал, сеньора,
Чтоб ты от меня узнала,
Что сегодня он придет,—
Насмерть он готов сражаться.
 

Клавела

 
Нет, не должен он пытаться
Приходить, его приход
Был бы гибели подобен.
Ночью ждет в засаде брат.
 

Тельо

 
Не боится граф преград.
 

Клавела

 
Час любой другой удобен,
Граф бы мог потом прийти.
 

Тельо

 
Я не знаю здесь лекарства.
Даже если б встали царства
С войском на его пути,
Выполнит свое желанье.
 

Клавела

 
Что ж, я ожидаю с верой.
 

Тельо

 
Он – Леандром, ты же – Геро
Будьте, словно бы в преданье.[67]67
  Он Леандром, ты же – Геро Будьте, словно бы в преданье – см. прим. 6.


[Закрыть]
Свет в твоем увидит взоре
И тогда спасется сам,
Хоть, вздымаясь к небесам,
Будет бесноваться море.
 

САД ПРИ ДВОРЦЕ. НОЧЬ

Роберто, Арнальдо, Сельо.

Роберто

 
Он не приходил, должно быть,
Но надеюсь, что придет он
Вовремя, пока мы здесь.
 

Арнальдо

 
Так, сеньор! Пока востоку
Не завидится заря
В украшеньях с позолотой
Из лучей, мы подождем.
 

Сельо

 
Знает он, что охраняешь
Ты проход сюда ревниво,
Что стоишь перед решеткой,—
Как дерзнуть прийти он может?
 

Роберто

 
Думаю, что ты напрасно
На виду стоишь, Арнальдо.
Может он, тебя увидев,
Сразу повернуть назад.
Коли спрячешься, тогда мы
Выследим его наверно.
Если он увидит стольких
Недругов, тогда опасность
Вынудит его уйти.
Так охотник осторожно
Прячет сети и ловушки
В травах, между веток, чтобы
В них попались беззаботно
Птицы и лесные звери.
Если ж западню увидят —
Невозможно обмануть их.
 

Арнальдо

 
Чу! Не он ли? Слышишь шорох?
 

Роберто

 
Отойдемте-ка в сторонку!
 

Сельо

 
Нас увидит – убежит он.
 

Арнальдо

 
Не заметит – ночь темна.
 

Роберто

 
Ревность! Ты меня погубишь!
 

Те же, дон Манрике и Тельо.

Дон Манрике

 
Ты, любовь, ведешь меня,
Дай же мне такую силу,
Чтоб я стал неуязвимым
Для могущества и власти!
Подвергаться испытанью —
Шаг отчаянный, быть может,
Но ведь было б малодушьем
Потерять любовь без боя.
 

Тельо

 
Честь внушает нам такие
Изреченья, что порою,
Толком их не понимая,
Можем с жизнью мы расстаться.
Если ночью нападают
Пятеро на одного,
Разве по законам чести
Должен он сражаться насмерть?
Это было бы неверно,—
Ведь законы права шпаги
Можно толковать различно,
Здесь возможны разночтенья.
Полководца к отступленью
Вынуждает превосходство
Неприятельского войска,
Это на войне возможно.
Разве должен в одиночку
Биться с пятерыми рыцарь?
Если он не дон Диего,—
Этот сочинитель наглый
Всех романсов о дуэлях,—
Будь он Гектором самим,
Цезарем, иль Киром, Сидом,[68]68
  Будь он Гектором самим, Цезарем, иль Киром, Сидом. – Перечисляются величайшие военачальники разных веков и народов: троянский вождь Гектор (см. прим. 21), римский полководец Кай Юлий Цезарь, персидский царь Кир, испанский герой Сид (см. прим. 18).


[Закрыть]
Все равно не устоял бы.
 

Дон Манрике

 
Что же, убежать он должен?
 

Тельо

 
Нет, зачем бежать? Ведь бегство
Трудно искупить потом.
 

Дон Манрике

 
Что же делать?
 

Тельо

 
Защищайся,
Отступай и говори:
«Пятеро с одним не бьются».
Полагайся на себя лишь,
Шпагу пред собой держи,
Осторожно пяться задом,
Наглеца же норови
По ногам хватить с размаху.
 

Дон Манрике

 
Вдруг тебя враги, однако,
Окружат со всех сторон
И ударят шпагой сзади?
 

Тельо

 
Тот, кто этого боится,
Должен слушаться совета:
Пусть на ужин съест он зайца
И пораньше спать заляжет.
Боже, боже! Если рыцарь
Вдруг подвергся нападенью
Пятерых врагов могучих,
Что же ждет тогда его?
Брадобрей его омоет,
И побреет, и почистит,
Да еще услышать рыцарь
Реквием, пожалуй, может.
 

Дон Манрике

 
Тельо! Если б во вниманье
Принимали мы всегда,
Что до звезд вздыматься может
Море и спускаться к аду,
На корабль мы б не вступали.
Что же, можешь ты идти.
 

Тельо

 
Как вас одного оставлю?
 

Дон Манрике

 
Вдруг тебя узнают, Тельо,
А потом ты помешаешь
Мне, коль захочу спастись?
 

Тельо

 
Вряд ли.
 

Дон Манрике

 
Все возможно, Тельо.
 

Тельо

 
Где же вас велите ждать?
 

Дон Манрике

 
У ворот дворца.
 

Тельо

 
Смотрите!
Знаки делают.
 

Дон Манрике

 
Движенье
Вижу в окнах.
 

Тельо

 
Все пустынно.
Здесь совсем низка решетка.
Можете просить вполне вы
Снисхождения у прутьев.
 

(Уходит.)