Текст книги "Флоридский ветер перемен (СИ)"

Автор книги: Лиза Гарм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Annotation

Так случается, что кто-то там наверху поворачивает твою жизнь так, что ты теряешь все былые ориентиры. Вот ты счастлив в окружении любимых людей, а вот ты остаешься один, потерянный в целом мире.

Так произошло и со мной. Я осталась одна. И мне не оставалось ничего кроме, как резко поменять вектор своей жизни, растворяясь среди таких же сломленных людей планеты.

Но впереди меня ждала преграда – один из этих сломленных оказался тем, кого бы я ни за что не подпустила к себе. Однако у него на этот счет другие планы.

Флоридский ветер перемен

Лиза Гарм

Пролог

В замедленной съемке возвращаюсь взглядом на ринг.

Мощный поджарый торс спустя два месяца стал мощнее. Или это шок так действует на меня?

Я медленно веду по босым ногам, отмечаю бугристые голени, скольжу по мощным квадрицепсам загорелых бедер. Черная ткань придает мрачности его образу, а золотая вышивка с эмблемой лиги прибавляет антураж таинственности. Я очень медленно иду дальше, отмечая играющие мышцы косых живота. Жар поднимается следом во всем моем теле.

Дельтовидные мышцы приковывают внимание и я восхищаюсь этой филигранной работой. Сколько там труда.

Мне страшно подниматься выше, я помню магнетизм его суровых кофейных глаз.

Набираю полную грудь воздуха и с напускной смелостью поднимаю взгляд на источник моих волнений.

Тайлер Равьер смотрит на меня. Пол зала скандирует его имя, а он смотрит на меня. Смотрит и не моргает. Разминает плечи, крутит кистями, проворачивается в корпусе, но смотрит на меня. Нас разделяет девять-десять метров, а тяжелая волна его ауры думает, что всего пол.

Я смотрю на это равнодушное лицо, расслабленную позу, неспешную разминку и понимаю, от чего мне так страшно рядом с ним. Он – профессиональный боец. А это не просто опасность, это – зона губительного риска. Он не человек, он – хладнокровный хищник.

Звериная энергетика бойца заставляет многих девчонок подпрыгивать с места, они жадно требуют его внимания. А он смотрит только на меня. И этот взгляд возвращает мне прежние страхи с острова.

Но вместе с ними приходит и что-то другое. Забытые животные инстинкты. Весь облик мужчины взрывает мою женскую сущность, я не могу контролировать разворачивающийся пожар во всем теле. Под натиском его темнеющего взгляда я вообще не могу контролировать своих гормонов.

Этот парень в своей стихии и от уровня тестостерона бойца мой эстроген заходится диким упоением. Он просто летит в ту сторону, чтобы поглотиться.

Со мной впервые такое.

Я никогда не чувствовала такой животной похоти. Это что-то ненормальное. Дикость за гранью рассудка.

Я лечу в эти ощущения и теряю связь с реальностью. Всё, что я вижу – это груду мощного, пышущего мужественностью тела, и очень будоражащий взгляд кофейного омута.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌

Глава 1

Секционные ворота склада временного хранения хлопнули, замок защелкнулся. Я с волнением смотрела на преграду, разделяющую меня от моей прошлой жизни. Все вещи, накопленные за двадцать восемь лет спрятались за створкой из стальных сендвич-панелей. Вещи, что напоминали мне о моем детстве, отрочестве, молодости и моих родителях. Все осталось там. Лишь небольшой саквояж с летним гардеробом и косметичкой терпеливо ожидал на заднем сидении арендованного авто. Своё – я продала.

Глаза увлажнились, память нарисовала причины кардинальных перемен. Я тихо всхлипнула, пуская печаль в свою израненную душу.

Обман, предательство, смерть.

Все в одночасье навалилось на меня, выбивая дух из неподготовленный психики.

Сначала предательство парня, измена с моей лучшей подругой, потом смерть мамы. Так тяжело остаться одной во всем мире. Не было поддержки, одни скупые слова соболезнований. Никто из друзей не пришел поддержать на похоронах. Даже близкие подруги спрятались от моего горя подальше, отправляя банальные сообщения с наставлениями не падать духом. Вот так просто: прими мои соболезнования и не падай дух. Смешно, правда? Десять лет дружбы подарили лишь по сообщению от людей, с которыми ты делила стены университета и яркую молодость в чудесном городе, что стоит на реке Обь. Ты делила с ними горе и радость, шумные вечеринки и тихие вечера на даче, пела песни под гитару и плакала под грустные мелодии фортепьяно. Переживала с ними первую влюбленность и первое расставание. Всегда была рядом и готова подставить свое плечо в нужный момент.

Нас было четверо. Четыре веселых девчонки, которые вместе покоряли этот мир. Да, ссоры тоже были, но тоска соединяла нас обратно. Я любила своих подруг. А одна из них просто всадила кол мне в спину. Крупный заточенный кол, ломая тонкий хребет. Прямо в сердце. Через спину.

Вот так бывает. Тех, кого считаешь своей опорой – являются каменной глыбой, раздавливающей тебя по асфальту.

И не столько грустно от предательства своего парня, сколько от осознания, что твоя любимая подруга ловко обводила тебя вокруг пальца. Мило улыбалась и тепло обнимала, на стороне трахаясь с чужим мужчиной. Твоим мужчиной. Банальная история, но от того и тяжелее. Не думала, что это случится со мной. В моей картине мира друзья были преданы, благонравны и честны.

С Артуром я рассталась без сожалений, несмотря на то, что четыре года отношений пошли насмарку. Я с легкостью избавилась от предателя, не слушая глупые слова оправданий.

Что ему не хватало?

Я не перекрывала ему воздух, не устраивала истерик, давала личное пространство, всегда следила за собой и была интересной. Не теряла время зря, уверено шла по карьерной лестнице, занималась спортом, играла на гитаре и учила два языка. Я была образованной, умной и легкой на подъем. О моей внешности говорили бросаемые взгляды других мужчин, я всегда заставляла оборачиваться мне в след. Что не так то было? Чего ему мало?

Безумной страсти? Но она не живет больше года. Пусть секс у нас и не был по три раза на день как в первые месяцы отношений, но он был стабильным каждый вечер. Этого мало? Не понимаю я этих мужчин.

Регина. Вот кто сделал мне больнее всех. Девочка, с которой я делила свою жизни с самого детства. Она пошатнула мой привычный мир.

Апогеем стала смерть мамы. Молодой прекрасной мамы. Лучшей женщины на свете. Она покинула меня в свои цветущие пятьдесят лет так внезапно, что я до сих пор не могу поверить в её уход. Доброе сердце пережило инфаркт миокарда и перестало биться три недели назад. Просто остановилось. Была ли я к такому готова? Однозначно нет.

Пустые стены квартиры давили на меня как стальной пресс. Дышать было трудно.

Последний разговор с ней грустной картиной мелькал в моем подорванном сознании. Её крепкие объятия до сих пор чувствуются на моей груди. Мерный стук сердца, мягкое тепло, грустные глаза. Она тяжело приняла мой рассказ об измене Артура с Региной. В теплых каштановых глаза плескалась потерянность и печаль. Она тоже не ожидала такого крутого поворота жизни. Я оставила её тогда, и уехала к себе в квартиру переживать любовную драму наедине с собой.

Как бы мне хотелось знать, что не это явилось причиной для внезапной остановки материнского сердца. Больно неимоверно.

Её уход из жизни стал моей отправной точкой. Не сумев больше жить в этом давящем городе, я приняла решение покинуть его.

Я не знала, что ждало меня впереди. И что я искала – тоже не знала. Душа позвала за собой. Возможно, за пресловутым смыслом жизни.

И я решила последовать за ней. За душой.

Мое известие об увольнении сотрясло крупное издательство. Главный редактор покидал стены печатной цитадели спустя десять лет кропотливой работы. Я заслужено взяла эту должность на двадцать шестом году своей жизни. Уверена шла к ней, журналистика – была моим призванием. Я с легкостью бралась за сложные задачи и всегда уверенно прорывала барьеры, даже если мой интервьюируемый был непробиваемым оленем и эгоистичным подонком в моих редких в последнее время интервью. Работу с текстом смешивала с разговорами со знаменитыми людьми. Язык находила со всеми. Что ж не так было с Артуром и Региной?

Уже неважно.

Они остались за теми же створками из стальных сендвич-панелей.

Я побрела к своей серой "Тойоте", бросая последний взгляд на серую панель. Не было никаких сожалений или сомнений, страха тоже.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌

Теперь путь лежал к офису, в котором я провела десять лет своей молодости, начиная с первого курса поступления на журфак. Сибирский университет наградил меня не одной грамотой. Сибирское издательство – не одним благодарственным письмом. Мама гордилась.

Кирпичное светлое здание располагалось почти в центре нашего немаленького города. Четыре этажа стойко высились на длинном проспекте.

Поверить не могу, что я больше не буду видеть этих стен каждый день начиная с девяти утра и как пойдет до вечера.

Тоска защемила под сердцем.

***

Ангелина Ивановна встречает меня широкой улыбкой и ясными глазами из под золотой оправы тонких линз. Зализанная строгая прическа и не менее строгий костюм даруют презентабельный вид для её сорока пяти лет. Прекрасная тетка. Держит шефа в ежовых рукавицах и не дает спуску. Гаркнуть может так, что сталинская постройка пойдет ходуном.

– Сашенька, девочка моя, – Попадаю в капкан теплых объятий. Легкий аромат Диор Жадор трепетно отзывается в израненном сердце, закручиваясь болевой спиралью. Мама тоже их любила. – Поверить не могу, что завтра тебя здесь больше не увижу.

Мягкие серые глаза заблестели печалью, рука нежно потрепала мою щеку:

– Обещай, что будешь заходить в гости! Каждый раз, как будешь в своем родном городе – сразу к нам!

– Ангелина, мы всегда будем на связи. Я не покидаю вас навечно, – Не смогла сдержать грустной улыбки. Это дама всегда относилась ко мне по-особенному. После смерти мамы её забота подскочила как птичий грипп в Китае. – Он там?

– Да, ждет тебя, – кивнула секретарь и открыла мне путь к деревянным лакированным дверям.

Легкий стук и я на пороге.

Шеф хмуро посматривает куда-то в центр экрана своего гигантского монитора, о настроении можно только гадать. Он всегда был непредсказуемым. Разораться мог ни с того ни с сего. Вот он смеется, а вот он уже орёт. В этом был весь Аркадий Вяземский. Но он хорошо ко мне относился. Я чувствовала это. Идеальный босс для идеальной работницы. Именно так он называл меня за чашкой утреннего эспрессо. Кто бы спорил, если работа всегда выполнялась раньше времени.

Кряхтит что-то там, лоб морщит.

– Аркадий Дмитриевич, морщины потом будет сложно выводить, – С улыбкой провозгласила я. – Расслабьте лоб!

Шеф дернулся и строго посмотрел. Ненадолго его хватило, через две секунды он уже светил голливудскими имплантами:

– Александра Римская! – Наиграно взметнул руки к потолку. – Собственной персоной!

– Можно подумать, вы меня не ждали, – давя улыбку, присаживаюсь на стул напротив.

– Очень ждал, – Шеф разваливается на столе и выжидательно смотрит на меня. – Не передумала?

А я что? Разве шефу объяснишь, что жить здесь хуже медленного угасания? Ну и что, что должность высокая. Пусть, что досталась так рано. И так недавно. Всего два года прошло. У кого не бывает крутых поворотов в жизни?

– Нет, Аркадий Дмитриевич. Крепка в намерении как двухсотлетний дуб в сибирском лесу. Просто постарайтесь меня понять.

Шеф тяжело вздохнул и потер глаза под толстой оправой.

– Я понимаю тебя. И поддерживаю. Ангелина рассказала о всех сложностях твоей жизни. Не знал про Артура, извини.

– Вам не за что извиняться, все в прошлом. Жизнь не дает испытаний, которые нам не под силу. Я справлюсь. Спасибо, что дали мне возможность работать фрилансером.

– Да как ж я могу потерять такой ценный кадр. Твои тексты всегда радовали мою душу, я буду рад, если ты останешься писать статьи для нас, пусть и далеко отсюда. Зарплата правда не будет такой волнительной как у главного редактора.

– Это не проблема, голодать не буду.

– Уверена?

– Сдала в аренду свою и мамину квартиру. Хороший пассивный доход. Машину продала для подушки безопасности, – Я прикрыла глаза, чувствуя подступившие слезы. Печаль теребила мою душу. Не легко прощаться с привычной жизнью. Особенно с любимым коллективов. – Шеф, я прорвусь, нормально все будет.

– Мы всегда ждем тебя обратно. Если пресытишься своим кругосветным путешествием, знай, что тебя всегда ждут дома.

– Спасибо, – хрипло произнесла я. Слеза все таки сорвалась с моих дрожащих ресниц. Неожиданная поддержка от тех, кто был просто твоим работодателем. Пусть чересчур прямолинейным, дотошно честным, строгим, но добродушным. Жизнь подкидывает свои подарки.

– Ты знаешь, я завидую тебе белой завистью, – Шеф по-доброму растянул уголки губ. – Не каждый способен так круто изменить свою жизнь. Отказаться от всего и двинуться дальше. Можно сказать, в никуда. В тебе стальной стержень, и тобой еще не раз восхитятся. Я горжусь тобой, Сашка. Твоя звезда еще загорится на темном небосводе.

Вторая слеза скатилась по моей бледной щеке. Сама не поняла, как вцепилась в своего шефа в крепких объятиях. Его слова настолько тронули меня, что порыву эмоций сложно было устоять. Сдавила его как самого нужного человека и намочила всю его белоснежную рубашку. Он, наверное, был в шоке, но виду не подал. Крепкой рукою потрепал мою спину, и подарил отцовский поцелуй в макушку. Отцовский поцелуй, которого никогда не было в моей жизни. Вот так мой шеф стал ближе ко мне в одночасье. Ближе, чем были люди, с которыми я провела десятилетия. Спасибо жизни, за эти трогательные моменты.

Сложно было прощаться со своим пусть и не очень дружным коллективом, но зато таким родным и любимым. Ребята плакали, разделяя мою печаль, даже те, с кем мы не всегда находили общий язык, а иногда и скандалили на все четыре этажа. Крепко обнимали и обещали писать. "Инстаграм" заметно пополнился новыми подписчиками. Масса теплых слов прилетела в открытые двери выхода. Я еще долго вспоминала их ласковые глаза.

Ну а впереди ждала дорога. Дорога в никуда, как точно выразился мой шеф. Страха не было, возможно, только тревога. Тревога, что может что-то пойти не так. Но я ведь и с этим справлюсь. Ведь так?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌

Глава 2

– Замечаний нет. Спасибо, что воспользовались услугами нашей компаний, – Белобрысый мальчуган улыбнулся во все свои тридцать два неровных зуба. Фирменная эмблема компании по аренде авто ярким пятном красовалась на костлявой груди.

Я сдержанно улыбнулась в ответ, сгорая под лучами палящего солнца. Последняя неделя августа грозила сжарить своим светилом население заживо. Жарко как в Сахаре.

Блестящий фасад здания аэропорта ослепил глаза.

Я подняла свои пожитки и понуро покатила колесики в здание аэровокзала. Впереди ждал пятичасовой перелет до Москвы. Надеюсь, в самолете высплюсь. Ночь в отеле выдалась тревожной, сон не шел, печаль смешивалась с волнением. Кратковременные провалы в царство Морфея приносили лишь горечь. Мама отчего-то улыбалась в них, но на смену приходили хмурые лица бывшего и его любовницы. Неприятное чувство тянуло под ложечкой.

И не зря. Сегодня утром я получила очередное сообщение от бывшего с просьбой встретиться. Этот гад написал мне о том, что я слишком все близко к сердцу принимаю. Все близко к сердцу, понимаете? Что мне пора перестать дуться и выйти с ним на связь. Моя обида не может длится вечно, и мне пора стать взрослой. Взрослой, блядь!

Следом полетели послания с утверждением, что я сама во всем виновата. Смешно.

Бывшая подруга тоже не осталась в долгу. Тирада о том, что они с Артуром любят друг друга и я должна понять её. Они, видите ли, не хотели, чтобы я все так узнала. Готовились рассказать о своем романе пол года. ПОЛ ГОДА! Я должна простить и дать им жить своей жизнью, если я действительно желаю счастья своей подруге. Такого абсурда я не читала даже в бульварных романах! Моя челюсть просто обвалилась на пол с характерным звуком. Утро задалось на славу.

Интересно, Артур любит её так, как об этом говорит Регина? Или это очередная иллюзия, которую она стабильно проживает раз в год?

Саша, да какая разница? Оставь ты их уже, пусть варятся в своем счастье. Без тебя.

Эти двое даже не пришли на похороны к женщине, которую считали своей второй матерью. Вот так. Лицемерие правит миром. Смирись уже с этим, Сашка.

Катя и Оля тоже до сих пор не вышли на связь. От них я меньше всего ожидала такого хладнокровия. Три недели прошло после похорон, а они даже не спросили как я. Не поинтересовались, чем помочь, не приехали, чтобы быть рядом. Просто отправили сообщение в "Вотсапе" и пожелали крепиться. Вот тебе и близкие друзья. Десять лет спали в кроватях друг у друга после шумных вечеров и обещаний всегда быть вместе. Вместе всегда, и в горе и в радости. Как же, ага.

Не буду врать, какая-то жалость к самой себе прорывалась в потрепанную душу. Я чувствовала себя одинокой в целом мире. Ни родителей, ни братьев или сестер, ни бабушек с дедушками, никаких родственников. Никого не осталось в живых. Друзей, и тех смыло. А были ли они вообще? Может я купалась в розовых лучах, слепла и не видела истины?

Все может быть.

Я, наверное, не хотела признавать самой себе, что с девчонками мы отдалились за последние два года. Сложно назвать причину. Может скоропостижное сочетание браком Оли и Кати со вторыми половинками сыграло весомую роль, семейная жизнь отняла время на подруг. Бытовуха засосала. Распространенное явление. Но разве брак кому-то мешал сохранять теплую дружбу через годы? Дарить поддержку и крепкое плечо? Слабое оправдание.

– Девушка, долго вы там рассматривать пол собираетесь? – Грубая представительница авиакомпании выдрала меня из лирических блужданий. – Регистрироваться будете?

– Буду, – Мрачно ответила я, не желая вступать в полемику по поводу любезности персонала, и покатила чемодан до стойки. Шлепнула паспорт на стальную поверхность и выставила багаж на ленту. Скромный такой багаж. Всего пятнадцать килограмм. И это вместе с прочным чемоданом от именитого бренда. Не густо, но путешествовать налегке – мой недавно-приобретённый девиз. Обычно, уезжая в другие страны, я тащила с собой всё, на всякий случай. Баул вызывал удивление на стойке регистрации, особенно когда даты отлета и прилета разнились всего семидневной разницей. Вот такая я была запасливая. Сейчас это потеряло былой смысл. Хотелось освободиться от всего и сразу.

Место, которое ждало меня в первую очередь, славилось дикой жарой и просторным океаном, поэтому в чемодане нашел покой только летний гардероб и пару туфель на особый случай. Которого, если честно, я не особо ждала. Ходить на свидания в планы не входило. Четырехлетние отношения, закончившиеся так банально, отбили желание вступать в новые. На курортные романы тоже не тянуло. Хотелось побыть наедине с собой и побаловать душу новыми красками. Романтика осела на дальние полки. Мне нужно разобраться в самой себе и понять, куда двигаться дальше.

Ностальгия снова взяла меня в плен, стоило усесться на мягкий диван у панорамного окна шумного вокзала. Картины жизни мелькали перед глазами, время проведенное здесь отзывалось щемящей тоской. В этом городе я оставляла двадцать восемь лет ярчайшей жизни. Она была наполнена до краев. Я была счастливой девушкой. Не смотря на трудное детство, в котором нам с мамой приходилось несладко, я считала себя счастливым человеком. У меня было все и даже больше. Потрясающая мама, веселые друзья, насыщенные школьные годы, бурлящая студенческая жизнь, любимая работа, интересные задачи, горячо-любимый парень, тайные поклонники, любимая гитара, строгие учителя языковой школы, дороги в путешествия. Все было здесь. И все это я оставляла сейчас здесь. Вот так спонтанно, и возможно под покровом бездумного решения. Дикого для моей практичной особы. Я хоть и была легка на подъем, но всегда принимала взвешенные решения. А тут я, и в никуда.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌

Усмехнулась, делая глоток игристого шампанского. Мелкие пузырьки покатились по горлу, пощипывая, сладость разлилась по рецепторам.

Да, я заказала себе этот бокал. Как символ нового будущего. Неизведанного и туманного. И не важно, что на часах было всего двенадцать дня. На рубеже жизни на них не смотрят.

Волна расслабления накатила на уставшее тело. Теперь в самолете будет спаться крепко.

В последний раз с грустью окинула панораму за большим стеклом, допила остатки до дна, со звоном поставила бокал на стол, встала с дивана и ушла, не оборачиваясь.

Вернусь ли я еще сюда? Наверное, но не скоро…

Порыв теплого ветра потрепал мои длинные светлые волосы, прощаясь со мной в простом жесте дуновения. Непроизвольная капля сорвалась с щеки на родную землю. Ноги ускорили шаг на забитом людьми трапе.

Место у окна скрыло меня от посторонних взглядов. Складывая джинсовую куртку под голову, прикрыла глаза, отпуская все чувства и эмоции. Провалилась в дремучую бездну, оставляя прошлую жизнь за стеклом маленького иллюминатора.

Глава 3

Чересчур звонкий голос бортпроводника, оповещающий об успешном прибытии в столицу, выдрал меня из бескартинного сна. Желудок жалобно забурчал. Шампанское на его пустые внутренности – было не лучшей идеей. Но такой необходимой.

Я со странной легкостью на сердце встречала солнечную Москву. В душе была тишина, разрывающаяся редкими вспышками восторга. Давно я сюда не приезжала.

Ворчливый таксист не испортил моего настроения, лишь заставил посочувствовать его неинтересной серой жизни. Винтик в такой большой громоздкой системе. И ведь менять он ничего не будет. Наверное, как и многие, жалующиеся на жизнь люди.

Развалившись на большой кровати номера столичного отеля близ Патриарших прудов, я наконец включила свой телефон. Впредь, на него будут поступать звонки только от моего шефа и риелтора. Для всех остальных он будет недоступен.

На новеньком экране звонкими оповещениями посыпались пропущенные от надоевшего Артура. Семь звонков – рекорд для наших последних месяцев отношений. С легкой руки отправила его в черный список контактов. Нет тебя больше в моей жизни.

Следом полетела Регина со своими сетующими нравоучениями. Она все еще взывала к моей совести и памяти о двадцати годах дружбы. Смешная лицемерная дура. Другого не скажешь. О какой дружбе ты думала, трахаясь с моим парнем? Где же была твоя двадцатилетняя дружба, когда я стояла у открытой могилы своей любимой матери? Где была твоя дружеская рука?

Я гулко выдохнула, отпуская жалостливые ноты. Жалость разрушает. Долой страдания. Долой злость на фальшь и несправедливость. Мне еще не раз придется обжечься. Впереди целая жизнь.

Я протянула руку и выставила камеру фронтального обзора, щелкнула пальцем и запечатлела себя с легкой улыбкой на голубом покрывале. Волосы веером раскидались по атласному настилу аки солнышко. Легким движением руки в "Инстаграм" полетела первая фотка за три последних месяца с надписью “Привет, Москва! Здравствуй, начало новой жизни”.

С чувством выполненного долга поднялась, приняла душ с дороги и отправилась бродить по улицам суетливой столицы.

Меня ждали три невероятных дня, чтобы напомнить себе о том, как прекрасен этот город.

***

Люди спешат куда-то, на лицах вырисовывается хмурая напряженность, а я вальяжно разбиваю массу, прокладывая себе путь к величественной красной площади. Послеполуденное солнце печет неимоверно, когда я с восторгом замираю у Спасской башни. Толпа китайских туристов дерут глотки, а я медитативно наслаждаюсь масштабом строения. Шум города остается где-то в другой реальности, легкий ветерок остужает кожу. Запахи перемен витают в воздухе. Динамичная Москва наполняет вдохновением.

Неспешно прогуливаюсь по внутренней территории. Очередь в мавзолей, как всегда, бьет рекорды. Никогда не понимала людей, желающих потратить несколько часов, чтобы попялиться на забальзамированный труп умершего человека. Ни разу там не была. И вряд ли буду.

Кормлю уток на Патриарших прудах и задумчиво ковыляю до метро, с желанием прогуляться по вечернему Арбату.

Солнце катится за горизонт, разбрасывая рыжие краски на чистом небе. Мои русые волосы нежно теребит приятный ветерок, путая их в пуговицах куртки. Благостная улыбка расползается на моем лице. Мирно и спокойно. Никуда спешить не надо. Рай для побитого сердца.

Толпы людей обтекают меня, заливистый смех наводняет старый Арбат. Буйство красок насилует внимание.

Добрый "Старбакс" дарит вкусный теплый латте с корицей и апельсиновой стружкой. Овощной салат с уткой утоляет голод. Я с довольной улыбкой пялюсь на гуляющий народ в большие окна любимого кафе, согревая руки в дымной чашке кофе. Очередная фотография летит в соц сеть с хештегом #всетольконачинается#.

Первый пост, опубликованный по прилету, изобилует комментариями, я с грустью отмечаю активизировавшихся подруг.

“Что ты делаешь в Москве?”

“Что значит, здравствуй начало новой жизнь?”

“Ты в отпуск? Когда вернешься?”

Горькая усмешка прорезает уста. Вот значит как надо привлекать внимание и напоминать о себе. Смешно. И грустно.

Катя что-то строчит в директе. Я пролистываю вниз, не желая вступать в разговор. Строчка с иконкой одноклассницы мерцает среди добрых пожеланий бывших коллег легкой дороги в путешествии.

Я открываю сообщение, вспоминая давно забытую девчонку. В школе мы тесно дружили. Но после окончания она улетела в столицу покорять МГУ. Диалоги сошлись на нет, ограничиваясь лишь лайками в инста-сети. Расстояние всегда разделяет. В прямом и переносном смысле. Елена Ростовская была третьей подругой в нашем трио с Региной Шульц. Только после отлета Елены в Москву к нам с Региной присоединились Оля и Катя. И нас стало четверо.

С тех пор много воды утекло. Елена Ростовская ни разу не приезжала в свой родной город.

“Ты в Москве?” – пишет она.

“Да” – неторопливо отвечаю, замечая её статус онлайн.

“Какие планы? Надолго? Давай пообедаем завтра? Столько лет не виделись.”

С удовольствием соглашаюсь на эту встречу. Ностальгия накатывает, хоть и связывает её нежеланный объект. Ведь придется поведать о Регине Шульц. Клещами будет вытягивать. Бойкая девчонка по имени Елена способна разговорить мертвеца. Мне еще долго не хватало её авантюрного характера. Безбашенные приключения не раз вспоминались мной в первые годы учебы в университете. Регина была не такой. Приходилось сталкивать её с дивана, чтобы увлечь в какое-нибудь приключение. Занудство и леность приходилось пресекать жестким словом. И хмурыми взглядами Оли с Катей.

***‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Девушка, ваши глаза открыли во мне талант поэта, – Крепкий блондин с хулиганской прической бесцеремонно усаживается ко мне за столик напротив. Внешность приятная, но белоснежные виниры вызывают тошноту. То ли сам парень, как представитель мужской половины, вызывает спазм в горле. Сложно сказать, что именно отталкивает от общения с ним. Наверное, все вместе.

– И чего же в них поэтичного? – Слабо поддерживаю разговор, ища пути к отступлению.

– Они как теплая водная гладь, притягивают своей глубиной и потрясающим оттенком, – Парень подается вперед, складывая руки на стол и прикасаясь к моим пальцам. Белая футболка с известным логотипом натягивается на крепких плечах.

Ненавижу такой самоуверенный подкат. Отдергиваю руку, хмуро пронзая карие глаза.

– А в порыве гнева ваши глаза похожи на буйство бескрайнего океана, – Продолжает он. – Вы покорили меня. Давайте познакомимся.

– Как вас зовут? – Нехотя спрашиваю я. Надо тактично отделаться от нежданного воздыхателя. Хотя наглые искры во взгляде вряд ли задержат его надолго в этих рядах. Знаем, проходили. Мальчики, живущие одним днем для удовольствий и развлечений, не скрывая своих кобелиных задатков.

– Станислав, а вас? – Вальяжно приподнимает правую ухоженную бровь.

– Станислав, – Аккуратно начинаю свою операцию по избавлению. – Я девушка не свободная, поэтому не смогу вам ответить взаимностью.

Вру безбожно, но а что поделать?

– Разве это проблема? – Хитро улыбается в ответ.

Вот зараза. Хоть бы постеснялся. Ни каких принципов и границ дозволенного. Не удивлена.

– Для меня – да. Не поражена ядовитым вирусом аморальности современного общества.

– Почему же ядовитым? Очень даже полезным, – Так-с, задача усложняется. Парень непробиваем и начинает бесить.

– Станислав, мне это не интересно. Не тратьте зря время. У меня самолет через три часа, вынуждена вас оставить, – поспешно собираю вещи со стола.

– Куда летите? – Не сдается парень.

– Домой.

– Из какого города?

– Хабаровск, – бросаю первый вспомнившийся город. Главное, что далекий от сюда. Желания навещать меня там точно не возникнет. Надо было Петропавловск-Камчатский назвать.

– Может передумаете? Оставайтесь на недельку. Билет обратно куплю. Чудесные каникулы обеспечу. У меня загородный дом, большой бассейн и бар с изобилием игристого вина. Сделаю вам потрясающий кальян и обеспечу прекрасным обществом.

Мой рот от шока открылся.

Он серьезно? Я должна купиться? Бросить все и кинуться в его райские хоромы? Что за стадо беспринципных дегенератов. Ни души, ни морали. Желчь растеклась по горлу, негодование чуть не сорвало пару тяжелых слов с языка.

– Станислав, на хорошем. Желаю вам обзавестись хоть толикой нравственности, – Вылетела из-за стола как ошпаренная. Ноги со скоростью марафонца понесли меня к выходу. От таких экземпляров нужно держаться подальше. Жаль, тут Регины нет. Её поля ягода.

– Бежишь так, будто боишься согласиться, – Прилетела мне в спину ироническая усмешка.

Дебил. Такой вечер испортил.

Поспешно смешалась с толпой, желая затеряться среди шумных гуляющих. Спешила, поглядывая назад, боясь увидеть неприятную фигуру мерзкого блондина. Надеюсь, гордость не даст ему познать мастерство сталкерства. Что в головах этих аморальных уродов, одна мать знает. И то не факт. Дома, наверное, божий одуванчик.

Поторапливала таксиста будто действительно опаздывала на самолет. Залетела в гостиницу, не сбавляя темпа. Лишь захлопнув дверь, выдохнула с облегчением.

Потрясный вечер, ничего не скажешь. И чего так испугалась? Видать, шлейф журналистского дела окутал меня. Журкруги помогли познать много вопиющих событий. Впечатлительность не осталась в стороне. Привет динамичному воображению.

Порция мелатонина помогла мне попрощаться со стрессом и уснуть в одиннадцать вечера. Засыпающий мозг торжественно развесил транспарант “Долой развратных самцов”. На том и уснула.