Текст книги "Контрданс (СИ)"

Автор книги: Лия Кохен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Нет, конечно… У меня свои мотивы, но большего я не скажу, – пробурчал Кай.

Алистер слез со стула и молча направился к одной из дверей, ведущих в спальную часть гильдии. Кот крадучись направился за ним, и как только его пушистый хвост скрылся в дверном проеме, Тэль-Белар устало посмотрел на Аделаиду.

– И что теперь там в Башне происходит? – спросил он минуту погодя.

– К ней невозможно подобраться, но мы подозреваем, что колдуны покинули ее навсегда, и теперь она пустует.

– Вы проверяли?

– Безусловно. На следующий день после появления Алистера генерал направил отряд к Башне. На ее подходах они столкнулись с неимоверным числом магических существ: големов, гаргулий, механических стражей гигантов… Тот метеорит, небулит, который лег в основу Башни, после исчезновения сдерживающих его магических сил начал излучать что-то, что притянуло к нему всех этих монстров. Под его пагубным воздействием они стали еще сильнее, чем были раньше. Одно хорошо – они все забились в кратер под Башней и как будто пока не собираются покидать силовое поле небулита. Даже страшно подумать, что вся эта толпа может в один момент рассеяться по округе. Это будет настоящая катастрофа.

– Так… – задумчиво протянул Тэль-Белар. – Что в итоге мы имеем? Силы Хаэла движутся на нас с востока, магические создания, усиленные магией метеорита, засели в засаде на севере. На западе выжидает удобного случая, чтобы нанести удар, племя темных эльфов под предводительством моего отца, а с юга…

– Белеф, – грозно добавила Аделаида.

Тэль-Белар уставился на нее так, словно бы она сказала что-то очень страшное.

– Все эти маги, эти темные колдуны, знаешь, куда они направились? – спросила Аделаида и сама тут же ответила: – Мастер Кинсли сказал Алистеру, что они телепортируются на Пограничный Остров, где Белеф готовит армию с целью очередной попытки подчинить себе все южные земли.

Тэль-Белар минуту сидел, глядя в одну точку, что-то прокручивая в уме.

– Что скажешь, Белар? – Аделаида опустила ладонь на его лежащую на столе руку, другой устало подперла тяжелую от размышлений голову и искоса посмотрела на приятеля. – Что же нам со всем этим делать, как считаешь? По крайней мере, – усмехнулась она, не услышав ответ, – вряд ли теперь уже станет хуже.

Тэль-Белар, горько усмехнувшись, пристально посмотрел на Аделаиду.

– В данный момент я понятия не имею, что мы будем делать с войском твоего отца и с коварными планами моего, с демоном Белефом и полчищами големов и гаргулий, а также со всеми этими гномами и камаэлями. Но я считаю, что прежде всего нам надо хорошенько отдохнуть.

Аделаида согласно кивнула и, указав на одну из дверей, сказала, что он может занять любую свободную комнату, и Тэль-Белар, еще раз заметив, что рад видеть ее после столь долгой разлуки, исчез в одном из прилегающих к столовой коридоров. Аделаида посидела еще немного, следя за вялым движением пламени последней догорающей свечи, затем задула огонек и направилась к выходу, чтобы полюбоваться ночным небом и подумать над тем, что она скажет завтра своей внезапно объявившейся сестре-гномке.

Глава 2. Сестры

Утро следующего дня

Несмотря на раннюю весну, утро было теплое, безветренное, какие на севере случались лишь в редкие летние месяцы. Легкие перистые облака тонкой паутинкой покрывали лазурное полотно небес. Солнце показалось далеко на горизонте, окутав лежащие по другую сторону от озера долину и лес мягкими белыми лучами. Юнуши подставила свое обветренное лицо теплому потоку, после чего вновь опустила взгляд в спокойные воды небольшого озера. В прозрачной воде можно было рассмотреть коряги, опутанные замшелыми водорослями, и снующих меж них мелких рыбешек, поблескивающих серебряной и золотистой чешуей. В нескольких метрах за спиной маленькой женщины у самой кромки небольшой сосновой рощи стояла, внимательно наблюдая за ней, эльфийка, воскресившая спасенную ею девушку. Она же предоставила гномке место для ночлега и настояла на их ранней прогулке. Юнуши знала, чтостоит ей обернуться, и начнется разговор, которого она так старалась не допустить с самого своего появления в военном городке, первом, что встретился на ее пути. Как только она убедилась, что с Рай, спасенной ей камаэлем, все в порядке, она тут же выразила желание немедленно покинуть территорию Орена, но, к ее удивлению, ей в этой просьбе было отказано. Поэтому, поднявшись с земли, она еще раз огляделась, как можно дольше оттягивая неприятную для себя беседу. Справа на скалистом бугре возвышались кажущиеся совершенно неприступными городские стены, а слева неподалеку виднелись квадратные башни покоящегося на зеленом пригорке замка. За небольшим озерцом располагалась бесконечная цепь холмов и лесов, откуда доносилось мерное постукивание топоров и пение ранних пташек. Все казалось настолько мирным и спокойным, что мысль о войне представлялась Юнуши какой-то далекой и смутной, едва уловимой.

Громкий шум крыльев заставил ее обернуться. Слетела с высоченных сосен группка цветастых птиц с рыжими хохолками, взмыла ввысь и дружной стайкой полетела навстречу лениво выползающему из-за деревьев дневному светилу. Кое-где сквозь облака проступал силуэт кроваво-красной луны. В последние годы она стала появляться на небе не только по ночам, соперничая за внимание с белоснежной сестрой, освещавшей землю испокон веков, но и в дневное время, чем вызывала еще большую тревогу у жителей обоих королевств, хотя порой и вовсе терялась на светлом небосклоне в лучах ослепительного солнца. Гномка, проводив пернатую стайку взглядом огромных розовых глаз, тут же обратила их на стоящую под сосной темную эльфийку в легкой, расшитой серебряными нитями тунике и белоснежном плащеиуверенным шагом направилась к ней. Она взошла не небольшой пригорок, где начиналась хвойная роща, и подошла к своей провожатой, после чего вызывающе уставилась в ее кажущееся абсолютно безмятежным лицо.

– Красиво здесь, не так ли? – вопрос эльфийки не нашел ответа. – Ты когда-нибудь бывала на юге? Необычайно теплая погода, даже для весны…

Юнуши покачала головой, затем, попытавшись собраться с мыслями, перевела взгляд на теряющиеся в вышине верхушки древних сосен и вновь пристально уставилась на собеседницу.

– Где мой зверь? – спросила она наконец, когда поняла, что эльфийка больше не намерена мучить ее своими лирическими отступлениями.

Юнуши едва доходила своей спутнице до груди. Ее бордовые волосы были небрежно зачесаны на бок, одета она была в тёплый шерстяной костюм, который надевала под броню, и, несмотря на то, что здесь, на юге, в нем было достаточно жарко, другой одежды у нее с собой не было. Она привыкла к тому, что, даже будучи самой титулованной дамой в округе, ей частенько приходилось смотреть на окружающих снизу вверх, и научилась при этом не терять своего достоинства. Однако чуть ли не половину населения Шуттгарта составляли гномы, так что она всегда ощущала себя на своем месте. Попав же в Орен, населенный по большей части людьми и эльфами, она впервые в жизни почувствовала себя действительно маленьким созданием, хотя старалась и виду не подавать, что она этим обескуражена или как-то расстроена. И, запрокинув назад головку, полными уверенности глазами она теперь смотрела в мягкие голубые глаза темной эльфийки, рассчитывая стойко закончить этот разговор и выйти из него победителем.

– Твой ящер накормлен и устроен в зверинец, – мягко произнесла эльфийка и снова застыла в молчании.

Юнуши показалось, что и ее спутница не знает, как начать этот разговор, поэтому она решила перейти прямо к делу.

– Вчера я все уже рассказала и не знаю, с чего это Вам вздумалось затевать эту утреннюю беседу. Виды, безусловно, заслуживают внимания, да и пейзаж радует глаз. Но… Я бы предпочла немедленно отправиться в Гиран, тем более что и так уже потеряла два дня пути, пытаясь спасти жизнь этому неблагодарному однокрылому существу, – выпалила Юнуши и, скрестив руки на груди, обдала свою высокую собеседницу надменным взором.

– Девушка сильно расстроена – не принимай на свой счет, – попросила эльфийка, ставшая накануне невольным свидетелем их с камаэлем перебранки.

Вместо благодарности однокрылая знакомая тогда осыпала ее проклятьями за то, что гномка спасла девушку против ее воли. Но боль от потери близких, усталость от долгого забега и бесконечная тревога о будущем дали о себе знать, и Юнуши не была намерена так просто простить несправедливые осуждения камаэля, хотя умом и понимала, что оснований злиться и проклинать весь белый свет у Рай было предостаточно.

– Я нашла ее раненую в ущелье, – обратилась она к эльфийке. – Если бы у нее на лбу было написано «Не трогайте меня, я хочу умереть», я бы палец о палец не ударила, чтобы рисковать из-за нее, тратить свои нервы и силы, уж поверьте, – Юнуши нахмурилась.

– Ты сделала то, что считала правильным. Остальное уже пусть будет на ее совести, – эльфийская женщина старалась быть учтивой и доброжелательной, но Юнуши дала понять, что совершенно не нуждается ни в чьих утешениях.

– Не могли бы мы уже просто перейти к делу? – Юнуши буквально пронзила взглядом голубые глаза собеседницы. Эльфийка, прокашлявшись, кивнула и после заметила, что слышала, как камаэль назвала гномку Юнуши.

– А нам ты представилась как Мэй, – сказав это, эльфийка слегка нагнулась, чтобы видеть отведенный от нее взгляд.

Зрачки розовых глаз Юнуши быстро двигались, она отчаянно старалась придумать себе оправдание, но ничего дельного на ум не приходило.

– Так как же тебя на самом деле зовут? – осторожно поинтересовалась эльфийка.

– Зовите меня как хотите, – огрызнулась Юнуши. – Все, что я хочу, – это продолжить свой путь.

– И продолжишь, когда все мне расскажешь…

Юнуши попыталась сделать непонимающий вид – это у нее плохо вышло. Затем она почесала затылок и, махнув на все рукой, снова подняла взгляд на спутницу.

– А, былане была, – вздохнула она. – Правда в том, что я – жена наследника престола Шуттгарта, мерзкого гнома, которого я презираю всей душой. Он убил моих друзей и хотел поступить со мной очень неблагопристойным образом, – Юнуши говорила с жаром, то и дело сжимая свои маленькие кулачки. – Поэтому мне пришлось бежать. Но остальное Вы уже знаете…

– Про камаэля у границы и сестру в Гиране? – уточнила эльфийка.

Юнуши простодушно кивнула, но эльфийка явно не собиралась на этом оканчивать свой допрос.

– Ты, как особа привилегированная, должно быть, знала о планах Альянса напасть на Аден… – вслух задумалась эльфийка и снова направила на Юнуши мягкий пытливый взор.

– Ничего конкретного, – пробурчала Юнуши. – Но ведь не за этим Вы привели меня сюда, подальше от посторонних глаз, чтобы обсуждать мою личность?! – вскричала она, чувствуя необычайное напряжение.

– Как ни странно, именно за этим, – почти прошептала эльфийка в ответ. – Ты ведь меня не помнишь, да? – она, прищурившись, посмотрела на Юнуши.

Юнуши широко раскрыла и без того огромные глаза и, неожиданно хлопнув себя по лбу, ответила:

– Не часто к нам в Деревню наведываются темные эльфы, но я до того была занята своим побегом, что даже позабыла про тот случай.

– А я помню… – улыбнувшись, отозвалась эльфийка. – У меня, знаешь ли, превосходная память на лица и имена. И я уверена, что именно тебя я видела тогда в Храме Мафр. Ты ведь младшая сестра жрицы?

– Да, я сестра жрицы и дочь Верховного Жреца Зименфа, – призналась Юнуши. – Я назвалась другим именем из страха, что меня смогут выследить и вернуть на север. Но я даю Вам честное слово, что не имею никакого отношения ни к войне, ни к королю или Альянсу, – Юнуши бессильно опустила руки вдоль тела и устало уставилась в землю. – Это вся правда, и больше мне нечего добавить.

– Юнуши, – эльфийка аккуратно приблизилась к гномке и снова пригнулась, чтобы заглянуть ей в глаза. – Ты никак не могла рассказать всю правду, так как всей правды ты, похоже, и не знаешь…

Юнуши сдвинула брови, затем вновь скрестила руки на груди и недоверчиво уставилась на собеседницу, силясь понять, пытается та ее запутать или действительно ей естьчто сказать.

– Давай сделаем так, – предложила эльфийка. – Ты права. У нас действительно нет причин тебя удерживать здесь. Даже наоборот, мы стараемся всех отсюда быстрее выпроводить, опасаясь внезапного нападения Альянса. Поэтому послушай мою историю, в которой я поведаю то, что известно мне, а потом ты сама решишь, что тебе следует предпринять, – голос ее звучал доброжелательно, и Юнуши решила, что кроме времени она ничего не потеряет, и, поудобнее устроившись на покрытой молодой травой, согретой солнцем лужайке, уставилась на неподвижную гладь воды.

Эльфийка, бережно поправляя свой наряд, присела на колени рядом с ней и, помедлив минуту и задумчиво разглядывая вяло плывущие по небу облачка, начала свой рассказ.

Часть про рождение и детство эльфийки-полукровки показалась Юнуши весьма занятной. Она с интересом следила за ее рассказом про мать, бежавшую на север, а потом обратно на юг, про ее добровольное изгнание и про внезапное появление темной эльфийки в человеческой деревне. Про обучение и службу в храме Юнуши слушала уже менее внимательно, и, вероятно заметив, как слушательница зевает и ковыряется палкой в земле, Аделаида перешла к описанию более поздних событий. Вкратце упомянула она о войне с Грасией и службе у лорда Глудио, о плаваниях с наемниками, а потом начала рассказ о своем путешествии. Эта часть гномку весьма заинтересовала, и она даже время от времени вклинивалась в спокойное повествование Аделаиды, задавая неожиданные вопросы об обитающих в разных частях света чудищах и диковинных землях. На рассказе о службе в Орене у командира Каена и походе в Башню Крумы глаза гномки уже начали довольно блестеть, а за повествованием о Башне Баюма и опасном задании, в которое путешественницу втянула демонесса, гномка следила и вовсе задержав дыхание. Но рассказ на этом не заканчивался. Солнце поднялось высоко над лесом, когда началась часть про суд, бегство и скитания темной эльфийки по восточной части Адена и поход в Пещеру Гигантов. С нескрываемым изумлением Юнуши узнала, как знакомый ей с детства старикашка-гном, нелюдимый замкнутый Дорф, помог Аделаиде бежать в Деревню Гномов, где они и встретились, когда Аделаида посещала храм Мафр. Но в итогепочти сказочное повествование о том, как Аделаида обучалась танцам с необычным учителем, приходящим к ней во сне, насторожило Юнуши, и когда Аделаида призналась, что ее отцом оказался не кто иной, как известный всем герцог Хаэл, лорд Годдарда, ее слушательница и вовсе потеряла всякое самообладание.

– Так ты дочь герцога Хаэла?! – не смогла скрыть Юнуши ошеломленного возгласа, и Аделаида рассказала, что не знала сначала, какой это коварный и непредсказуемый тип.

Она поведала о бесчестном поединке герцога с бывшим лордом Годдарда, и Юнуши с горечью в голосе предположила, что власть в Руне и Шуттгарте, вероятнее всего, менялась тем же кровавым способом.

– Я всегда была далека от политики, – вздохнула гномка, – всегда хотела вырваться из всей этой жуткой системы и просто жить, как мне нравится, странствуя по миру и занимаясь любимым делом.

– Но война, что разгорелась волей чудовищных амбиций герцога, не оставит в стороне ни единый уголок на континенте. Кроме вражды двух королевств грядет битва с силами Богини Тьмы, – и Аделаида рассказала о планах Хаэла воскресить Шилен и добиться власти темных эльфов над миром. – Все мы – гномы, люди, даже сам король Астеар – служили Хаэлу лишь инструментами в достижении этой его заветной цели.

– Это все очень печально, – сказала наконец Юнуши, смотря в задумчивое лицо Аделаиды, – но я все еще не понимаю, как все это касается лично меня.

– Я рассказала тебе, как узнала об отце, будучи в Руне, как прибыла в Годдард, следуя его воле, как видела готовящуюся к войне армаду орков, с которыми мой отец тайно заключил мирное соглашение, поведала о том, что невольно помогла отцу свергнуть лорда Годдарда и самому взойти на престол, как он запер меня в замкев надежде, что ятаки приму его сторону, и о том, что я сбежала, чтобы предупредить короля Адена. Но я еще не объяснила, как именно мне удалось сбежать.

Юнуши покачала головой.

– Ты добралась до границы, где тебя встретили войска Адена и помогли тебе оторваться от преследователей? – предположила она.

– Нет. Вернее, я думала сделать так, но меня перехватили люди Хаэла, и я даже боюсь подумать о том, что решил бы на мой счет отец, если бы меня не спасла одна эльфийская девушка, моя сестра.

Последнее сообщение заставило Юнуши, которая и слыхом не слыхивала, что у герцога были жены или дети, крякнуть от возмущения. Так у Его Свет… – Юнуши осеклась, – значит, у герцогакроме Васесть еще одна дочь?

– Еще три дочери, – выразительно проговорила Аделаида, и Юнуши нахмурилась, ничего не понимая. – Я сама не знаю, каким образом все это должно было сработать, но для вскрытия печатей нужны были представители всех рас, изъявившие волю своего народа на то, чтобы Шилен правила миром. И план Совета Темных Эльфов заключался в том, чтобы скрестить семя самого древнего из родов с женщинами разных рас, тогда бы их дети смогли вскрыть печати богов. Сначала эту роль отвели сыну самого верховного иерарха, но тот отказался выполнять возложенную на него миссию и сбежал. Это, а также и то, что темные эльфы были изолированы от мира, надолго оставили все планы Совета несбыточными мечтами. Но после того как в знатном роду тетрарха Таллота и его жены, ведущей свой род от древних эльфийских оракулов, родился мальчик с меткой Богини Тьмы на теле, это приняли как сам знак Шилен, и миссия была переложена на его плечи, на плечи Хаэла. Он сам вскрыл первую «печать гнева» от лица всех темных эльфов и их первобогини Шилен. Не знаю, каким образом отбирались девушки для этого плана, но полагаю… – эльфийка задумалась, – я полагаю, что моя мать была случайностью. Как бы то ни было, но родилась я и, сама того не зная, вскрыла «печать зависти» от лица расы моей матери, людей. Но еще раньше были вскрыты еще три печати. Макшь, дочь Хаэла от оркской колдуньи, вскрыла «печать алчности» Паагрио. Руэа, та самая эльфийка, что меня спасла ценой своей жизни, вскрыла «печать надменности» Эвы.

– Я полагаю, что тот, кто вскрыл печать Мафр, должен был принадлежать к расе гномов, – сдержанно предположила Юнуши.

Огоньки загорелись в глазах Аделаиды.

– Теперь ты сама, вероятно, понимаешь, к чему я веду? – Аделаида с надеждой посмотрела на нее, и Юнуши почувствовала, как ей стало некомфортно, даже душно, под этим простодушным взором ясных голубых глаз.

– Ты ее видела? – попытавшись взять себя в руки, спросила Юнуши. – Хаэл все это время скрывал ее в Годдарде?

– Хм… – эльфийка нахмурилась. – Я тебе говорила, что все матери были из благородных родов, как планировал Совет. Я, скорее всего, была случайностью, – убедившись, что гномка внимательно следит за ходом ее размышлений, Аделаида продолжала: – Так, мать Руэа была из рода оракулов, как и орк.

Поняв, к чему та клонит, Юнуши, подняв глаза к небу, погрузилась в размышления:

– Самые древние гномьи династии остались в Грасии. На нашем континенте продолжили свои линии лишь два рода, ведущие начало от первых гномов: род короля, к которому принадлежит мой отец, и… род жрецов, представителями которого являются мудрец Дайчир, его дочь-жрица, принявшая обет безбрачия… еще два его сына не в счет. Тогда остается лишь… Да нет… Быть же не может… – Юнуши исподлобья поглядела на эльфийку, но лицо той оставалось столь же спокойным и уверенным.

– Остается Гвиан, твоя мать.

– Ерунда какая-то, – Юнуши возмущенно помотала головой, а после и ладонями. – Моя мать – суровая скрытная женщина, готовая отдать все ради благополучия своего народа. С чего бы ей помогать темным эльфам? – она вскочила и начала бродить между деревьями.

– Возможно, ради этого самого благополучия? – предположила Аделаида.

– Нет, нет и снова нет! – вскричала Юнуши, на миг остановившись, – это невозможно, и вообще нереально бы было провернуть все так, чтобы не узнал отец, – она бросила сердитый взгляд на сидевшую под деревом эльфийку, но по лицу той увидела, что Аделаиду это нисколько не удивляет.

В два прыжка Юнуши подскочила к женщине, которая пыталась вынудить ее поверить в самую невероятную на свете вещь, и, бешено сверкнув глазами, прошипела той в лицо:

– Вы хотите теперь сказать, что и отец знал? Да он бы… Нет, – она вновь помахала ладонями, теперь перед самым носом собеседницы. – Ваша Светлость, Вы меня простите, но Вы – сумасшедшая. Я прекрасно поняла, на что Вы все это время так деликатно пытались мне намекнуть: что я Ваша сводная сестра. Но уверяю Вас, – голос Юнуши вновь приобрел прежнюю твердость, – я не вскрывала никакую печать и не имею ни к Вам, ни к герцогу никакого отношения.

С этим она сухо поклонилась и собиралась уже удалиться, но Аделаида, резко поднявшись с земли, обратилась к ней вслед.

– Для этого хватило бы клятвы, одного слова. Темный оракул! Ты видела ее?!

Юнуши замерла меж двух толстых стволов огромных сосен.

– Вы говорите про охоту на осколки в катакомбах… – невозмутимо отозвалась она и, повернувшись к пытающейся броситься ей вслед эльфийке, ехидно заметила, что в Элморе нет никаких катакомби нет никаких жриц или оракулов.

– То естьты уверена, что не встречалась с темным оракулом? Никогда в жизни?

– Ну, может, на празднике… – пожала плечами гномка. – Я бывала в детстве на карнавале в Шуттгарте по случаю капитуляции Грасии и объединения королевств. Но там все были в костюмах. Откуда мне знать? – раздраженно пробурчала она.

– Вспомни, – настойчиво обратилась к ней Аделаида. – Метка. Ты получала темную метку? Может, отец давал тебе что-то или мать?

– Нет. Ни отец, ни мать ничего такого мне не давали, – Юнуши задумалась. – Филор давал, наш старейшина. Я тогда была еще ребенком. Это было, – Юнуши начала рисовать что-то на ладони, – что-то вроде монеты…

– Она растворилась, как только ты дотронулась до нее? Так?

– Да… И потом эти сны… – словно холодок пробежал у Юнуши по спине.

– Какие сны? – не унималась Аделаида.

– Со смерчем… – Юнуши полностью ушла в себя, пытаясь припомнить, когда все это началось и что это были за сны, но Аделаида слегка дотронулась до ее плеча, приведя ее в чувство.

– Как она выглядела? Твоя монета? Можешь нарисовать? – голос эльфийки звучал взволнованно.

– Думаю, да, – отозвалась гномка, на что Аделаида подняла с земли ветку и протянула ей.

– Я уж подумала, что ошиблась. Но нет! Это должно быть так, – бормотала Аделаида, пока гномка аккуратно выводила линии на песке. – Ты – та самая Юнуши, про которую упоминала Руэа. Ты – дочь Хаэла и моя сестра.

– Вот, я нарисовала, – сердито буркнула Юнуши, после чего с силой отшвырнула от себя палку и заявила, что через час ноги ее здесь не будет. – Как Вы и обещали. Я выслушала весь Ваш бред, а теперь я еду к своей настоящей сестре, в Гиран.

Аделаида оторвалась от начерченного гномкой странного символа, вписанного в круг, и задумчиво посмотрела вслед исчезающей за деревьями маленькой женщине.

3 часа спустя

– Разведчики заметили движение большого отряда со стороны Адена, но близко подойти им не удалось, – доложила мастер Ромэрия.

Совет собирался уже второй раз за утро, и проведшей бессонную ночь Аделаиде ничего не хотелось так сильно, как наконец-то закрыться у себя в комнате и отдохнуть хоть пару часов. Утренний разговор с гномкой, забота о леди Гризелле и раненой девушке-камаэле добавили ненужного напряжения в ее и без того полную забот жизнь. Беспокойство, вызванное необъяснимым чувством неминуемого предопределения, поселилось в ее сердце в тот день, как гонец принес из столицы ужасные вести о начале новой войны, и с каждым часом становилось все сильнее и сильнее, не позволяя ей надолго сконцентрироваться или найти опору во внутренней силе. Молитвы, медитации, обращения к Богине Света – ничто не могло усмирить этого ощущения безысходности, мешающего ей концентрироваться на поставленных задачах и накоплении энергии перед решающей битвой. И хотя внешне она оставалась спокойна и добродушна, ей казалось, что эта маска непоколебимости забирает у нее остатки силы и решимости.

– …не раньше, чем через два дня! – услышала она окончание фразы генерала, оторвавшись от своих раздумий.

Она огляделась: казалось, никто не замечал ее потерянности и усталости. Она чувствовала, что с каждым словом докладчиков ее веки все сильнее наливаются тяжестью, и отчаянно боролась с желанием зевнуть, которое преследовало ее последние полчаса собрания. Но тут всех отвлек охранник, появившийся в дверях.

Все в нетерпении ждали, что он сообщит сейчас еще какую-нибудь недобрую весть, но тот лишь доложил, что графиня Юнуши немедленно требует Ее Светлость к себе.

– Графиня?! Та гномка, что ли?!

Аделаиде показалось, что как минимум половина из десятка присутствующих в зале военного совета особ уставилась на нее, жаждая разъяснений.

– Я все объясню позже, – улыбнувшись, пообещала она. – А теперь, сэр Клаус, надеюсь, Вы меня извините, если я откликнусь на зов графини, если я Вам более не нужна.

Генерал кивнул, и по его взгляду Аделаида поняла, что вскоре ей предстоит очередной нелегкий разговор.

Медленно выплыв из дверей воинской гильдии, Аделаида быстрым шагом направилась к своему дому, бывшей гильдии темных эльфов, удивленная тем, что, во-первых, гномка до сих пор находилась в городе, хотя обещала покинуть его немедленно, а во-вторых, размышляя над тем, зачем она так срочно понадобилась Юнуши.

В холле ее ждал обеспокоенный Алистер. Кай лениво прохаживался из одного угла комнаты в другой, недовольно ворча.

– Ада, ну наконец-то ты здесь. Я думал, что надо было тебе сразу сообщить, но боялся прервать ваш совет, – бросился юноша к ней навстречу.

Аделаида вопросительно посмотрела на взбудораженного мага.

– Эта гномка, как я и предполагал, вовсе не так проста, как кажется. Она оккупировала библиотеку, хотя я и пытался ее остановить: ты ведь так не любишь, когда кто-то шастает по твоей части здания. Но она… – глаза Алистера блестели от обиды. – Она мне угрожала и велела выметаться. А потом она потребовала, чтобы я привел тебя, а когда я отказался, сославшись на важное собрание, она выловила первого попавшегося охранника и так на него рыкнула, что тот тут же бросился за тобой.

– Полурослая дамочка появилась тут только вчера, а уже вовсю пытается качать права, – пробурчал кот. – Я бы на Вашем месте вышвырнул ее, пока она всех нас тут не построила.

– Она сейчас там? – не обращая внимания на причитания кота и мага, уточнила Аделаида.

– Да, в твоем кабинете.

Аделаида миновала столовую, через небольшую дверцу прошла в свою часть особнякаи, проследовав по длинному темному коридору, оказалась напротив тяжелой двери в библиотеку. Дверь, как и обещал Кай, была заперта. Аделаида тихонько постучала. Послышались громкие шаги, и Юнуши открыла дверь. В свете нескольких свечей лицо гномки показалось Аделаиде необычайно хмурым и серьезным. Но тут же Юнуши, виновато взглянув разок ей в глаза, снова направилась к столу, занимавшему четверть комнатушки. Аделаида вошла, прикрыв за собой дверь, и, не говоря ни слова, уставилась на гномку и на стол, заваленный исписанными рунами бумагами.

Юнуши была в возбужденном состоянии.

– Ваша Светлость. Простите, что, возможно, отвлекла Вас от важного дела, но нам надо поговорить, – выпалила она, начиная перебирать бумаги.

– Конечно, Ваша Милость, – услышав это, Юнуши оторвалась от стола, с упреком посмотрев на Аделаиду, сказала, что уловила намек, и предложила обращаться друг к другу по именам.

– Прости, позаимствовала у тебя несколько листов, чернилаи твою библиотеку. Просто лучше всего думается среди книг и пыльных высоких шкафов, – сказала Юнуши, и Аделаида про себя признала, что за годы владения этим прекрасным, хоть и небольшим особняком в самом центре городаизрядно запустила его, уделяя внимание лишь нескольким спальням и столовой.

– Взгляни-ка на это, – гномка пригласила Аделаиду просмотреть ее беглые многочисленные наброски, продолжая раскладывать бумаги в каком-то своем порядке.

– Вот тут, читай… Просто удивительно, как я раньше всего этого не видела.

Аделаида бросила беглый взгляд на символы, в которые Юнуши ткнула указательным пальцем, но тут же вслух заметила, что не знакома с гномьими рунами.

Тут гномка подняла на Аделаиду недоверчивый взгляд, но, убедившись, что над ней не издеваются, уточнила, что это темно-эльфийские руны.

– Тут в гильдии эти символы повсюду, почти все книги в библиотеке написаны рунами темных эльфов.

Аделаида, пожав плечами, невинно заметила, что и с ними не знакома.

– Я больше использовала библиотеку для того, чтобы побыть наедине со своими мыслями, – пояснила она, осматривая темное пыльное помещение, до отказа забитое переполненными книжными шкафами.

– Хм, – задумалась Юнуши, – похоже, я пропустила что-то важное из твоего утреннего рассказа… – смущенно отозвалась онаи тут же начала тыкать пальцем в руны и пояснять, что там написано.

– Прости, что не поверила тебе, – словно бы между делом заметила гномка. – Все факты моей жизни всегда указывали на некие логические несостыковки, но чтобы все было настолько запутано… Когда я родилась, герцог Хаэл убедил короля открыть Элмор для гномов. Ты была права, заметив, что мои родители всегда хотели лишь лучшего для своего народа. Мой отец… то есть Зименф… – Юнуши запнулась. – Боги, как же все это переварить?! – Юнуши гневно ударила кулачком по столу, но тут же продолжила, рассматривая свои недавние записи. – Мой псевдоотец всегда говорил о моей избранности. Я думала, что он имел в виду нашего с Брунсом ребенка, обещанного короля. Но теперь весь смысл его слов стал мне ясен, – она наконец-то оторвалась от бумаг и посмотрела на склонившуюся над столом Аделаиду. – Гномы присоединятся к Альянсу, когда Хаэл пойдет на Гиран. И дело вовсе не в ребенке: Хаэлу нужна была их поддержка, а самим гномам – власть. Все выигрывали от такого союза. Да к тому же печать, что я могла вскрыть, хотя и не помню этого. Теперь я понимаю, что пророчество Дайчира никак не могло ко мне относиться, – Аделаида внимательно слушала все, что говорила Юнуши, а та вновь задумчиво уставилась в стол. – Мудрец Дайчир всегда называл меня избранной. Но ведь я не дочь Зименфа – а значит, во мне не течет кровь королей. Мой отец сам попал в свою же ловушку: возложив на меня святую миссию, он полностью запутался в разных пророчествах. Странно же, что гномьим королем будет внук темного эльфа, ведь так? – Юнуши попробовала улыбнуться, но ни ей, ни Аделаиде было не до смеху. – Ты же в это не веришь? – гномка подняла взгляд на эльфийку.