Текст книги "Разве это не романтично? (ЛП)"

Автор книги: Лисса Кей Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 23

Команда прислала за ними машину незадолго до семи вечера, чтобы им не пришлось лавировать в пробках в центре города.

– Я нервничаю, – сказала Елена.

Влад обнял ее и поцеловал в волосы. Они сидели на заднем сиденье. От Елены пахло цветами апельсина, и она выглядела потрясающе в слишком большой хоккейной майке с именем Влада на спине.

– Это будет весело.

– Что, если люди будут задавать мне вопросы о том, где я была или...

– Они не будут. И если по какой-то причине они это сделают, я буду рядом, чтобы разобраться.

Влад тоже нервничал, но по другой причине. СМИ уже озвучили, что он планирует посетить игру, и пресс-служба команды хотела, чтобы он дал интервью в прямом эфире после первого периода. Все это означало, что вероятность того, что его фотография с Еленой не попадет в российские СМИ, была нулевой. Но он все еще не сказал своим родителям, что Елена была здесь с ним, не говоря уже о том, что они были вместе.

Влад достал телефон из кармана джинсов.

– Нам нужно позвонить.

Она подняла на него глаза.

– Кому? – Она тут же сложила губы буквой «о».

– Я не хочу, чтобы родители узнали об этом по фотографии в прессе.

– Я тоже не хочу.

Влад нажал кнопку, чтобы связаться с матерью. В Омске было почти шесть утра, так что она уже должна была проснуться. Он затаил дыхание, ожидая ответа.

– Ты помнишь мой номер телефона, – сказала мама вместо приветствия.

Он оборвал ее, прежде чем она успела снова прочитать ему нотацию или, не дай бог, втянуть в это дело отца.

– Мама, прежде чем ты начнешь, я хочу, чтобы ты кое с кем поговорила.

Елена удивленно посмотрела на него, ты-что-шутишь-взглядом? Он протянул ей телефон. Но она взяла его и прижала к уху.

– Привет, мама.

Влад услышал голос своей матери.

– Елена?!

Влад прижал кулак ко рту, чтобы подавить смех, и Елена ударила его кулаком в грудь.

– Да, я здесь, – сказала Елена перед паузой. – Что ж, прямо сейчас мы направляемся на игру. – Еще одна пауза. – Со следующего дня после операции. – Елена поморщилась и вернула ему телефон. – Она хочет с тобой поговорить.

– Владислав Конников, тебе нужно столько всего объяснить. Ты солгал мне. Как долго Елена с тобой? Когда она уезжает? Ты хотя бы пытался с ней поговорить?

– Мама, успокойся.

– Нет, я не буду успокаиваться. Что происходит?

– Клянусь, я объясню подробнее позже. Я просто хотел позвонить, чтобы ты не была застигнут врасплох, если увидишь нашу совместную фотографию сегодня вечером на игре.

– Что значит совместную? – В голосе его матери звучала надежда.

Говоря, Влад встретился взглядом с Еленой.

– Я– я последовал твоему совету, мама.

– Что ты имеешь ввиду? – снова спросила она, на этот раз затаив дыхание.

Влад провел большим пальцем по нижней губе Елены.

– Я думаю, что, возможно, я сохраню некоторые подробности между нами с Еленой.

Мама всхлипнув, рассмеялась.

– Конечно. Конечно. О, я не могу дождаться, когда расскажу твоему отцу. Но что это значит? Она остается в Нэшвилле?

Влад выдержал пристальный взгляд Елены. Они не говорили о своих планах, и он не хотел отвечать за нее.

Влад взял Елену за подбородок двумя пальцами и приподнял ее губы. Оказалось, что беззвучный поцелуй делает его еще более страстным. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы отстраниться от нее и вспомнить, что с ним разговаривает по телефону его мать.

– Я обещаю, что расскажу тебе больше позже, мы уже почти на арене.

– Я так счастлива, Влад. Так счастлива.

– Я тоже, мама.

Он повесил трубку.

– У меня есть кое-что для тебя, – прошептал он в губы Елены.

Она откинулась назад и одарила его застенчивой улыбкой.

– В машине?

Влад рассмеялся и отстранил ее от себя. Затем приподнял бедро, чтобы порыться в переднем кармане. Когда он вытащил их кольца, с ее губ сорвался тихий вздох.

– Я подумал, может быть... – Он сглотнул, снова занервничав. – Поскольку мы собираемся появиться на публике, я подумал, что, может быть, мы могли бы надеть их, чтобы люди не задавали слишком много вопросов.

– Да, – прошептала Елена.

Ее пальцы дрожали, когда она протянула руку, и Влад надел ей кольцо обратно. После того, как она повторила его жест, он усадил ее к себе на колени. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она отстранилась.

– Я слышала, о чем просила мама. Останусь ли я в Нэшвилле.

Он затаил дыхание.

– Евгений сегодня предложил мне работу. Я отказалась. – Елена опустила голову ему на плечо. – Я нигде не чувствовала себя как дома. По крайней мере, до сих пор. Даже до того, как исчез мой отец, я чувствовала себя одинокой. Никогда не чувствовала себя в безопасности. Никогда не чувствовала себя готовой где-то задержаться. Единственное время, когда я чувствую себя дома, когда я когда-либо чувствовала себя как дома, – это с тобой.

Влад обхватил ладонями ее затылок и приблизил ее лицо к своему.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я тоже хочу настоящего брака.

Момент требовал страсти, но комок эмоций, застрявший у него в горле, сделал это бесполезным. Влад прижался лбом к ее лбу и прерывисто вздохнул. Они сидели так, молча держась друг за друга, пока машина не замедлила ход и не влилась в поток машин, окружавших арену.

Арена находилась всего в одном квартале от главной полосы ночных клубов и музыкальных заведений, которыми славился Нэшвилл, и водителю пришлось несколько раз останавливаться, чтобы пропустить толпу людей и тусовщиков, прежде чем направиться к той же баррикаде, к которой Колтон подъехал этим утром. Показав удостоверение, полицейский пропустил машину. Елена прижалась лицом к окну.

– Здесь так много людей, – выдохнула она.

И впервые в своей карьере Влад был одним из них. Просто еще один зритель, отправленный на трибуны, в то время как его команда играла без него. Это задело, но не так сильно, как раньше. Он быстро поправлялся, и Елена, наконец, оказалась рядом с ним.

Водитель высадил их у входа для игроков. Один из тренеров ждал их с гольф-каром, чтобы отвезти к служебному лифту и подняться на верхний этаж, где располагались апартаменты. Тогда ему не пришлось бы передвигаться на костылях по всей арене.

– Ты собираешься сначала повидаться со своими товарищами по команде? – спросила Елена.

– Они уже разминаются, – ответил Влад, ожидая, пока она первой сядет в гольф-кар. – И это плохая примета. Я не хочу мешать им сосредоточиться.

– Ты мешаешь мне сосредоточиться, и это не заканчивается плохо.

Он подмигнул ей.

Владелец команды – Майлз Рудольф – уже был в ложе с членами своей семьи, он помахал им рукой и подошел поприветствовать.

– Влад, рад видеть тебя на ногах. – Рудольф похлопал его по плечу.

– Спасибо, что разрешили нам побыть здесь. – Влад отодвинул свои костыли в сторону, чтобы положить руку Елене на спину. – Это моя жена Елена.

Рудольф пожал ей руку.

– Наконец-то я встретил таинственную Елену. – Он отступил назад и махнул рукой, приглашая их войти. – Пожалуйста, проходите. Устраивайтесь. Если вам что-нибудь понадобится, скажите об этом одному из официантов.

Глаза Елены расширились, когда они вошли в роскошное помещение. Вдоль правой стены располагался бар, где бармен наливал напитки примерно дюжине гостей. Вдоль противоположной стены был накрыт аппетитный шведский стол, но Влад поел до того, как они вышли из дома, потому что на подобных мероприятиях он никогда не мог гарантировать, что даже продукты с маркировкой «без глютена» не подверглись заражению.

Влад наклонился к уху Елены.

– Хочешь чего-нибудь выпить?

– Я сама принесу, – сказала она. – Тебе лучше присесть.

– Я сижу весь день.

Она приподняла бровь, глядя на него, и это пылкое выражение снова возбудило его. Боже, ночь обещала быть долгой.

– Что ты хочешь? – спросила она.

– Просто воды. Спасибо.

Он поцеловал ее в губы, привлекая удивленные взгляды многих людей в комнате. Теперь он понял, почему она беспокоилась о том, что люди будут задавать вопросы. Большинство людей видели ее впервые и не скрывали свое любопытство.

Влад медленно направился к ряду VIP-кресел за стеклянной стеной, откуда открывался вид на лед. Он оперся костылями о перила. Внизу его команда каталась на коньках и разминалась без него. Из динамиков лилась громкая музыка, а на гигантском экране, подвешенном к потолку, проигрывались видеоролики и рекламные ролики, чтобы отвлечь болельщиков перед игрой. Он всю свою жизнь мечтал побывать здесь. Кубок Стэнли. Тысячи болельщиков кричали и подбадривали. И там внизу, его не было.

– Эй. – Елена прервала его короткую вечеринку сочувствия. Она принесла бокал вина для себя и бутылку воды для него. Он открутил крышку и одним большим глотком осушил половину бутылки.

– Люди смотрят на тебя, – сказала она.

Он проследил за ее взглядом, направленным на трибуны внизу, и да, несколько фанатов обернулись на своих местах с радостными улыбками. Влад вежливо помахал рукой, и фанаты повели себя так, словно их только что благословил призрак канадского профессионального хоккеиста Горди Хоу.

– Ты должен раздать автографы детям, – сказала Елена.

– Я не взял маркер.

– Я позабочусь об этом, – сказала Елена.

Она поставила бокал с вином в подстаканник на одном из кресел и взбежала по ступенькам. Мгновение спустя она вернулась с маркером и сотрудником отдела по связям с общественностью. Она начала отдавать приказы, и сотруднику ничего не оставалось, как подчиниться.

– Давайте пригласим несколько семей с маленькими детьми подняться сюда и познакомиться с Владом. – Она указала на одну семью с четырьмя детьми, которые не сводили с нее глаз с той минуты, как появился Влад. – Только по одной семье за раз.

Сотрудник кивнул и открыл калитку, отделявшую VIP-зону от остальных трибун. Они наблюдали, как молодой человек тихонько похлопал отца по плечу, что-то сказал и указал за спину, а затем вся семья одновременно ахнула.

Мгновение спустя они все побежали вверх по лестнице к перилам.

– Боже мой, это так волнующе, – сказала женщина, которая, как он предположил, была матерью.

– Ваши дети хотели бы получить автограф? – спросила Елена.

Подписав своим именем две сувенирные шайбы, футболку и игровую программку, он предложил сфотографироваться с семьей. Елена отошла, чтобы выйти из кадра, но Влад притянул ее обратно.

И так продолжалось следующие двадцать минут. Пиарщик привлекал семьи с детьми для автографов и селфи, и это было именно то, что нужно было Владу, чтобы отвлечься от того факта, что его не было на льду со своей командой. Каким-то образом Елена знала, что ему нужно. Точно так же, как она знала, что его любимые блюда исцелят его душу, и что ему нужны были объятия, когда ребята предложили устроить вечеринку, чтобы посмотреть игру.

Елена взяла его под руку и прижалась к нему.

– Ты в порядке?

– Без тебя меня бы не было.

– Ну вот, опять ты за свое. Так романтично.

– Елена?

Она подняла на него глаза.

– М-м-м?

– Мне нужно тебе кое-что сказать.

Ее губы приоткрылись.

– Что это?

– Я люблю тебя.

Она прикусила нижнюю губу, а ее глаза увлажнились. Шум толпы и музыка вокруг них стихли. Были только они, зависшие в столкновении прошлого и настоящего.

После мучительно долгого мгновения Елена подняла руку и обхватила его подбородок.

– Я тоже тебя люблю.

Влад вытер слезинку, скатившуюся по ее щеке, а затем прильнул губами к ее губам. Он легко поцеловал Елену, задержавшись ровно настолько, чтобы дать ей понять, что он не шутит и не может дождаться, когда у них начнется новая жизнь.

Обещай мне

– Пригнись. Пригнись.

Тони схватил Анну и потащил ее обратно в канаву. Они прижались к земле, грохот грузовиков стал громче и ближе. Тони прикрыл Анну своим телом и выглянул из-за борта.

– Что ты видишь?

Он чуть не потерял сознание от облегчения. Он перевернулся на спину.

– Американцы. Это американцы.

Тони поднял обе руки вверх и медленно встал. Нервный рядовой может отстрелить тебе яйца, если будешь делать слишком много резких движений. Он выехал на дорогу, и один из грузовиков, заскрежетав передачами, притормозил.

– Пресса, – выдохнул Тони. – Американец.

Водитель приподнял кепку.

– Какого хрена вы здесь делаете?

Анна вскарабкалась на край канавы. Водитель поморщился.

– Извините, мэм.

– Нас нужно отвезти обратно, – сказала она. – Вы можете нас подвезти?

– Мы можем довезти вас до Минска, но что будет дальше, я не знаю.

Анна и Тони побежали к задней части грузовика. Молодой солдат протянул руку, чтобы помочь Анне подняться на борт, и Тони бросил на него предупреждающий взгляд, увидев, что парень слишком пристально посмотрел на нее.

Затем он принял протянутую руку одного из солдат. Они опустились на жесткие скамьи. Анна закрыла глаза и откинула голову назад, тяжело дыша.

– Откуда вы? – спросил Тони.

– Барт, – ответил капитан. – Лагерь военнопленных.

– Мы расследуем это направление, – сказал Тони. – Вы нашли какие-нибудь доказательства их присутствия?

Капитан сплюнул на деревянный пол.

– Гребаные ублюдки. Некоторым удалось скрыться. Но большинство из тех, кто бежал, были застрелены. Мы подобрали парочку отставших из шестьдесят третьего и оставили их на посту.

Анна широко раскрыла глаза.

– Шестьдесят третий?

– Да, – сказал капитан. – А что?

Анна вскочила на ноги. Тони схватил ее за руку.

– Я знаю, о чем ты думаешь, но ты не можешь.

Она отдернула руку.

– Они были в одном лагере с членами 579-го полка, – выдохнула она. Эскадрилья Джека. – Я должна поговорить с ними.

Грузовик накренился и она споткнулась.

– Ты не можешь просто так выпрыгнуть, Анна, – сказал он, но она уже пробиралась к люку грузовика.

Она оглянулась на него.

– Я должна.

За два года работы военным корреспондентом Тони повидал и испытал на себе все виды ужаса. Но никогда, ни разу не паниковал так, как сейчас. Он смотрел, как Анна спрыгивает с грузовика, и колебался всего секунду, прежде чем броситься за ней. Он неловко приземлился на ногу.

– Это слишком опасно, Анна. На этих дорогах все еще полно врагов. Меня расстреляют, если нас схватят, но ты... – Мучительный стон оборвал его слова.

Она продолжала идти.

– Я должна идти. Я должна это сделать. Они могут знать, где Джек. Неужели ты не понимаешь?

– Я не могу тебе позволить.

– Это не тебе решать.

– Анна. – Он схватил ее за руку и, резко развернув, притянул к себе. – Не поступай так со мной. Пожалуйста.

Его глаза встретились с ее глазами, прежде чем опуститься и с вожделением посмотреть на ее губы. Он приник к ее губам в почти мучительном поцелуе. Она вцепилась в ворот его рубашки и позволила ему завладеть ее ртом. Его большие пальцы впились в ее подбородок, а пальцы прижались к ее голове. Он отстранился ровно настолько, чтобы перехватить ее взгляд.

Она уставилась на длинную дорогу впереди, прежде чем снова повернуться к нему.

– Тони, – прошептала она – Мне нужно идти.

Анна попятилась от него нетвердыми, спотыкающимися шагами. Она ушла, унося с собой солнце, луну, приливы и отливную силу, которые стали его жизненной силой.

– Анна, – взмолился он.

– Пожалуйста, Тони. Не усложняй.

– Анна, я люблю тебя.

Ее шаги замедлились.

– Я люблю тебя, и ты не обязана этого делать. Останься со мной. Останься со мной.

Внезапно она оказалась в его объятиях.

– Я тоже тебя люблю. Я останусь с тобой. Останусь.

ГЛАВА 24

– Послушай, я знаю, что в твоем доме сейчас царит веселье, но ты не можешь закончить книгу таким образом.

Влад отправил в рот крекер без глютена, оторвавшись от своих записей на следующий день у Колтона. Пока они вместе дописывали книгу, Елена встречалась с одиночками в кафе Алексис, чтобы поговорить о кошках, русских пирожных к чаю или о чем-то подобном. Затем они должны были присоседиться к парням, чтобы посмотреть очередную игру Кубка Стэнли.

Влад был доволен жизнью и книгой, до этого момента.

– Почему нет?

Мак открутил крышку от бутылки с пивом.

– Потому что между ними не было конфликта. Она просто встала и решила, что останется с Тони, потому что он попросил ее об этом? Это не очень удовлетворяет.

– В итоге они оказались вместе. Чем это может не удовлетворить?

– Потому что они на самом деле не заслужили, чтобы жить долго и счастливо, – сказал Малкольм.

Мак указал на них своим пивом.

– Спасибо. Да. Вы когда-нибудь добирались до конца книги, где они оказываются вместе, не преодолевая никаких серьезных препятствий? Это отстой. Ты чувствуешь себя обманутым.

Малкольм потянулся за упаковкой крекеров, положил один в рот и тут же выплюнул.

– На вкус как крекеры из магазина Amazon.

Влад ощетинился.

– Они столкнулись с кучей препятствий. Их чуть не застрелили, за ними гнались эсэсовцы, и...

Дэл покачал головой.

– Это внешние проблемы, чувак. Внешние препятствия. Ты должен заставить их взглянуть в лицо своим внутренним страхам, прежде чем у них действительно будет счастливый конец. Он потянулся за крекерами. – Дай-ка я попробую один.

– Это твои вкусовые рецепторы, – предупредил Малкольм.

Дел откусил кусочек и выплюнул.

– Я бы лучше наложил в штаны.

– Нет, ты бы не стал, – отрезал Влад. – Это не смешно, когда ты гадишь в свои штаны.

– Я бы не стал гадить в чужие штаны.

Ноа закинул ноги на кожаный пуфик перед своим креслом.

– Я понимаю, что самый новый участник группы и все такое, и я еще многого не знаю, но я согласен со всеми остальными. Я хочу, чтобы Тони и Анна в последний раз покопались поглубже.

– Не в каждой книге обязательно должен быть какой-то важный драматичный момент, когда все потеряно, – надулся Влад.

В разговор вмешался Гэвин.

– Но в каждой книге нужен последний толчок к завершению, который заставляет персонажа пережить последнее прозрение, которое помогает ему впервые увидеть все ясно.

Влад скрестил руки на груди и нахмурился.

– Так ты говоришь, что ей не следует оставаться с Тони? Она должна оставить его и отправиться на поиски Джека?

– Она должна отправиться на поиски Джека, – сказал Малкольм. – В противном случае, действительно ли она выбрала Тони? Как он узнает, что она действительно выбрала его?

– Почему, черт возьми, это имеет значение? – И почему, черт возьми, он принимает это так близко к сердцу?

– Это важно, потому что Джек – единственное, что все еще стоит у них на пути в эмоциональном плане, – сказал Малкольм. – Он воплощает в себе все, чего, как опасается Тони, ему не хватает как мужчине, и он – прошлое, которое Анна не может забыть. Пока они не разберутся с этими проблемами, это дешевый способ закончить книгу.

– Вы читали эту сцену? – возразил Влад. – Он только что сказал ей, что любит ее. Вы, ребята, катались на моей великолепной заднице, чтобы заставить Тони развивать отношения. Это то, чего он боялся больше всего на свете. Как это не слишком глубоко копает?

– Вы сказали, что больше всего на свете он боялся признаться ей в своих чувствах, – сказал Малкольм. – Но так ли это на самом деле? Это то, что его действительно пугает?

– Да.

– А что, если бы она все равно ушла?

Влад нахмурился, обдумывая вопрос Малкольма.

– Что ты имеешь ввиду?

– Что самое худшее может случиться с ним в этот момент?

– Что она не почувствует того же.

– Нет, – сказал Колтон, внезапно помрачнев. Таким Влад редко видел своего друга. – Чтобы она тоже любила его, но все равно ушла от него.

В комнате воцарилась тишина. Благоговейная, черт возьми, какая-то глубокая дерьмовая тишина.

– Влад, Тони верит, что Анна может предпочесть его Джеку? – спросил Малкольм.

– Нет, – выдохнул он.

– Это значит, что она должна отправиться на поиски Джека, – сказал Мак. – В противном случае, точно ли она действительно выбрала Тони? Как он узнает, что она действительно хочет его?

– Он должен отпустить ее, – сказал Ноа.

Влад покачал головой. Нет. Это было слишком подло. Он не мог так поступить с Тони.

– Что еще более важно, – сказал Малкольм, – он должен поверить, что их любовь достаточно сильна, чтобы она вернулась к нему.

Влад отложил свой блокнот.

– Если вы, ребята, так хорошо знаете моих персонажей, тогда напишите.

Колтон цокнул языком и открыл банку пива.

– Извини, чувак. Только ты можешь написать конец своей истории.

***

– По-моему, это выглядит неправильно.

Мишель вынула противень из одной из больших печей на кухне ToeBeans и скептически посмотрела на охлаждаемый стол.

Елена заглянула через плечо Мишель в золотисто-коричневые формочки для выпечки.

– Они идеальны.

Елена учила готовить корзиночки – маленькие сладкие тарталетки со сметаной, которые были одними из любимых у ее отца и которые идеально подошли бы для вечеринки в честь дня рождения.

– Я не думаю, что это выглядит правильно, – сказала Андреа, указывая на кота Алексис по кличке Бифкейк.

Поскольку ToeBeans было кошачьим кафе, а Алексис по выходным устраивала мероприятия по пристрою кошек, Бифкейк каждый день приходил к ней на работу, чтобы сидеть в ящике у окна и запугивать посетителей. Он выглядел как неудачный результат научного эксперимента.

– Мне бы такую кошку завести, – сказала Клод, наблюдая за происходящим на кухне со стула рядом со стойкой из нержавеющей стали. В то утро она заявила, что с удовольствием поела бы пирожных, но не хотела участвовать в их приготовлении. – Мне нужно что-нибудь, чтобы сидеть в оконной будке, оголять свои половые органы и шипеть на мужчин.

– Разве это не то, чем ты занимаешься каждый день? – спросила Елена.

Мишель подавила смешок и отвернулась, ее плечи затряслись. Елена посмотрела на Клод, на лице которой играла легкая улыбка.

– Хорошо, они остынут, пока мы готовим начинку, – сказала Елена.

Алексис собрала все ингредиенты – жирные сливки, сметану и сахарную пудру – и взбила их профессиональным миксером. Как только белая масса приобрела нужную консистенцию, ложками выложила ее на выпечку.

– Знаешь, у тебя это чертовски хорошо получается, – сказала Алексис несколько минут спустя, добавляя нарезанную клубнику в каждое пирожное. – Могу я переманить тебя работать ко мне?

Елена улыбнулась в ответ на похвалу.

– Если бы я могла работать в Америке по своей визе, я бы стала журналисткой. Но я ценю это предложение.

– Итак, что ты собираешься делать теперь, когда решила остаться? – Это была Андреа. – Ты можешь заниматься какой-нибудь журналистикой?

– Возможно, только на добровольной основе. Я встретилась с Гретхен Уинтроп, и она сказала, что у нее есть несколько идей о том, чем я могу помочь. Я думаю, мне бы хотелось рассказать истории беженцев и лиц, ищущих убежища, которые застряли в иммиграционной системе.

– Ты сделаешь это бесплатно? – спросила Линда.

Елена кивнула.

– Истории сейчас важнее, чем то, за что мне платят.

Клод фыркнула.

– Никто не бывает настолько бескорыстен.

Мишель и Елена посмотрели друг на друга и заговорили в унисон.

– Влад такой.

Алексис улыбнулась и обняла себя за плечи.

– Я не могу не обратить внимания на твое кольцо.

Елена покраснела.

Андреа вздохнула.

– Я скучаю по любви.

– Что случилось с Джеффри? – спросила Елена.

– Ничего не вышло.

Елена прикусила губу.

– Но, вроде, он жив?

Андреа вздохнула.

– Жив. Просто скучно.

– Это значит, что ты определенно остаешься, да?

– Да, – сказала Мишель, переводя разговор на Елену.

– Да. Мне нужно кое-что прояснить, но да. Мы с Владом остаемся вместе.

Никто не спросил ее, что она имела ввиду под «прояснить», и она почувствовала облегчение. Она все еще не рассказала Владу о том, что произошло.

Алексис обняла ее и прижала к себе.

– Я так рада. Вы двое созданы друг для друга.

– Может, нам сходить к Колтону?

Андреа немного потанцевала.

– Я не могу поверить, что иду в гости к Колтону Уилеру.

Алексис и Елена аккуратно упаковали выпечку в красивые розовые коробки с логотипом ToeBeans, а затем погрузили их в машину Алексис, стоявшую за кафе. Елена припарковалась в квартале от них на общественной стоянке. Мишель отвезла одиночек на своей машине и уже направилась к выходу.

Когда Алексис и Елена вернулись в кафе, в кармане Елены зазвонил телефон. Она достала его и проверила номер на экране.

Ее кожа покрылась льдом.

***

Влад сжал телефон в руке, когда номер Елены снова переключился на голосовую почту.

– Она не сказала, кто звонил? – он спросил.

Алексис обхватила себя руками и покачала головой. Она приехала к Колтону пятнадцать минут назад и сказала ему, что Елена получила странное сообщение и быстро ушла. Теперь она не отвечает на его звонки.

– Это потрясло ее, – сказала Алексис. – Она пыталась вести себя так, будто ничего не произошло, но я знаю, что-то случилось. Надеюсь, я не слишком любопытна. – Ной погладил Алексис по спине.

– Нет. Спасибо, что рассказала мне. – Влад снова набрал номер Елены.

И снова звонок перешел на голосовую почту. Что-то было не так.

– Я уверен, что беспокоиться не о чем, чувак, – сказал Мак. Все собрались на кухне и улыбались ему с разной степенью уверенности и озабоченности.

– Ты можешь подвезти меня домой? – попросил Влад. – Я просто хочу проведать ее.

Колтон кивнул, уже доставая ключи из кармана. Он посмотрел на Мака.

– Вы, ребята, будьте здесь. Мы вернемся через несколько минут.

Мак кивнул.

– Держи нас в курсе.

Колтон ехал быстрее, чем обычно, и это говорило о многом, потому что на любую дорогу в своей жизни он выезжал так, словно копы сидели у него на хвосте. Когда они подъехали, внедорожник уже стоял на подъездной дорожке. Он был припаркован перед дверью криво, как будто Елена мчалась домой так быстро, что не удосужилась заехать в гараж.

Колтон последовал за ним внутрь. Влад окликнул Елену из прихожей. Когда она не ответила, Колтон сказал, что проверит задний двор, пока Влад поднимется наверх. Он снова позвал ее по имени. На верхней площадке лестницы он услышал ее голос, приглушенный и отчаянный, доносившийся из комнаты для гостей. Дверь была закрыта.

– Елена?

Он постучал в дверь и чуть не упал навзничь, когда Елена распахнула ее. Она тут же снова принялась расхаживать по комнате, прижимая телефон к уху.

– Я не понимаю, – говорила она. – Зачем ты мне это рассказываешь, если сам не хочешь отчитываться?

– Кто это, Елена?

Она яростно тряхнула головой. Он оглядел комнату. На кровати были разбросаны бумаги – папки, обрывки заметок и распечатки с веб-сайтов. Он придвинулся ближе. В этом хаосе не было ни логики, ни причины. Он взял папку, открыл ее и просмотрел верхнюю страницу. Ничего непонятно. Там были записи, сделанные ее почерком, которые выглядели как интервью, но о чем именно, он не смог разобрать.

– Елена...

Она снова подняла руку, призывая его к молчанию. Затем сказала в трубку:

– Подожди. Ты не можешь свалить такое на меня, а потом отказаться помочь. Какого черта ты вообще мне позвонил? – Она снова замолчала, и ее глаза округлились. – Ты знаешь, что я не могу этого сделать!

Тот, кто был на другом конце линии, положил трубку. Елена сжала телефон в руке и задрожала.

– Елена, что, черт возьми, происходит? Что все это значит? Кто это?

Елена опустилась на матрас. Ее зрачки были расширены, как у человека, накачанного аддераллом или адреналином. Ее руки дрожали. Колени подкашивались. И когда она, наконец, подняла на него глаза, ее пристальный взгляд напугал его до смерти.

Затем с лестницы донесся голос Колтона.

– Эй, я поднимаюсь. Здесь все в порядке?

Влад развернулся на костылях и заковылял обратно в коридор как раз в тот момент, когда на верхней площадке лестницы появился Колтон.

– Я нашел ее.

– Все в порядке?

Он понятия не имел.

– Я скоро спущусь.

Колтона это, похоже, не убедило, но он развернулся и направился обратно вниз по лестнице. Влад вернулся в комнату и увидел, что Елена стоит и лихорадочно разбирается с беспорядком на кровати. Разочарованный своей неспособностью двигаться, Влад отбросил костыли и попробовал перенести вес на ногу и заковылял к Елене.

– Елена, ты должна поговорить со мной. Что все это значит?

– Я должна вернуться.

– Вернуться куда? В Чикаго?

Ее руки замерли.

– Нет.

Его желудок сжался.

– В Россию?

– Всего на несколько дней, – прошептала она дрожащим голосом. – Может быть, на неделю.

– Почему?

Она повернулась к нему лицом, и на ее лице отразилась смесь сожаления и мольбы.

– Я должна была рассказать тебе об этом. Я собиралась, но не было времени, и...

– Рассказать мне о чем? – Господи, это было похоже на два разных разговора. Он спросил ее, какого цвета небо, а она дала ему рецепт борща.

– Это, – сказала она, указывая на беспорядок на кровати. – То, над чем я работала.

Влад схватил ее за плечи.

– Посмотри на меня, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. – Просто начни с самого начала.

Елена сделала глубокий вдох и выдохнула.

– Ладно. Но ты должен пообещать, что не будешь нервничать.

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Я пыталась закончить историю моего отца.

Влад взбесился. У него подкосились колени, и он опустился на край кровати, стараясь не отставать от слов, слетавших с ее губ, но они были бессвязными, бессмысленными. Или, может быть, это просто его мозг отказывался слушать, воспринимать.

– Елена. – Он кашлянул, чтобы прочистить горло от песка. – Я не понимаю. Как долго ты работаешь над этим?

– Некоторое время.

– Сколько?

– С тех пор, как я в Чикаго.

Он взбесился во второй раз.

– Ты что, издеваешься надо мной?

– Мне потребовалось много времени, чтобы собрать все воедино, но я, наконец, начала делать успехи, Влад. Настоящий прогресс.

Он осторожно встал, и его непринужденное движение никак не сочеталось со сталью в голосе.

– Это слишком опасно. Ты должна остановиться.

– Нет. Я была осторожна. Я использую адреса электронной почты, которые невозможно отследить, и одноразовые телефоны. Я...

– Одноразовые телефоны? – Его глаза чуть не вылезли из орбит. – Ты себя слышишь?

– Да. Я говорю как журналист. Вот кто я такая.

Он провел рукой по волосам.

– Смотри, – сказала она, поднимая что-то с кровати. – Посмотри на это.

Он изо всех сил старался смотреть на вещи непредвзято, но чем дальше, тем больше пугающих возможностей открывалось перед ним.

– На что я смотрю?

– Показания свидетеля, который сказал, что видел, как мой отец садился в поезд той ночью. Но свидетель солгал. В ту ночь его и близко не было на вокзале.

– Откуда ты знаешь?

Она заколебалась.

– Мой источник.

– Тот человек, который только что говорил по телефону?

– Да. – Она положила листок обратно и продолжила собирать все в аккуратную стопку.

– Кто он?

– Я не могу сказать.

– Господи, Елена. Это не игра. – На этот раз он пожалел о своих словах и тоне, поэтому попытался еще раз. – Откуда этот источник знает правду?

– Потому что он видел первоначальный отчет свидетеля, тот, который он дал до того, как его изменили. Мне нужен этот отчет, Влад.

– И тебе придется поехать в Россию, чтобы получить его.

– У него есть копия. Но отправлять ее по электронной почте или факсу слишком рискованно. Я должна получить ее лично.

Он тихо выругался.

– И что потом? Что произойдет после того, как ты получишь этот отчет?