Текст книги "Последняя тайна"

Автор книги: Линн Шоулз

Соавторы: Джо Мур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Линн Шоулз, Джо Мур
«Последняя тайна»

 
…Сатана. Отныне так
Врага зови; на Небе не слыхать
Его былого имени теперь.
 

Джон Мильтон. Потерянный рай. Книга 5, стих 658.

Перевод Аркадия Штейнберга

Авторы выражают признательность следующим людям, благодаря которым эта вымышленная история кажется правдоподобной:

– капитану Дженниферу Фоберу, Управление по связям с общественностью, Объединенное командование аэрокосмической обороны Северной Америки;

– доктору Уэйну Д. Пеннингтону, профессору геофизики, Мичиганский технологический университет;

– Серафину М. Коронел-Молине, кафедра испанского и португальского языка и культуры, Принстонский университет;

– Деанне Весоловски, кафедра классической филологии, Университет Маркетт.

Особая признательность Гарриет Купер и Ли Джексону.

Пролог

От начала времен людей тревожили загадки, необъяснимые явления и странные события. Некоторые из них можно объяснить странностями природы. Некоторые – истолковать научно. Но есть мифы, дошедшие до нас из глубокой древности и живущие по сей день. И многие из них так и остались загадкой.

Один из таких мифов, пришедший из ветхозаветной Книги Бытия, рассказывает о расе гигантов, которых называли падшими. Изгнанные на землю Богом за союз с Люцифером в великой битве на Небесах, падшие были обречены навечно остаться на земле – они не могли ни умереть, ни вернуться на Небеса. Прошли века, и падшие научились не отличаться от людей ни внешне, ни поведением, и об их существовании почти забыли.

Под предводительством Сатаны падшие усердно готовились к тому дню, когда нанесут Богу ответный удар и отберут у Него то, что Ему дороже всего, венец Его творения – человека.

Приближалось время решающей схватки. Армия падших подготовилась к нему. Но одно препятствие встало у них на пути. Единственный человек, в жилах которого течет та же кровь, что и у них. Коттен Стоун, нефилим – дочь ангела, однажды сумела остановить их. И падшие ангелы уже не повторят прежней ошибки.

Сбитый самолет

00:20:15

Пассажир, сидевший в кресле 2К бизнес-класса аэробуса А-340 компании «Вирджин-Атлантик», сквозь толстые очки пристально смотрел на дверь, ведущую в кабину пилота. Секунд за десять до этого из кабины донесся резкий хлопок, и он вскинул голову, оторвавшись от «Ньюсуик».

Теперь он вместе с остальными потрясенно слушал гремевшие по внутренней связи слова пилота:

– Говорит капитан Крулл. У нас технические неполадки. Всем оставаться на местах.

За время перелета из Лондона в Нью-Йорк капитан делал и другие объявления, но на этот раз его голос был напряженным и резким.

Мимо кухни, отделявшей салон первого класса от кабины пилота, опасливо прошла стюардесса. Она молча остановилась перед тяжелой дверью кабины, все еще держа в руках полотенце, которым до этого вытирала пятна с передника. Обладатель места 2К проследил за ее взглядом, устремившимся к надписи: «Служебное помещение. Во время полета вход воспрещен».

Он наблюдал, как стюардесса сняла со стены телефонную трубку и нажала кнопку, – видимо, чтобы соединиться с кабиной пилота. Что-то произнесла и стала ждать ответа. Пассажир видел, как меняется ее лицо. Она медленно повесила трубку на стену, прикрыла рот рукой и, побелевшая, развернулась к пассажирам.

Мужчина поправил очки и начал вставать.

– Прошу вас, оставайтесь на месте, – сказала стюардесса.

– Объясните, что происходит! – крикнула какая-то женщина.

– И что там хлопнуло, черт возьми? – спросил другой пассажир.

Несмотря на запрет, мужчина с места 2К поднялся.

– С самолетом что-то не так?

– Нет, все в порядке, – ответила стюардесса, которая явно все еще пыталась переварить услышанное.

– Нас захватили террористы?

Стюардесса закусила губу.

– Капитан Крулл сказал, что застрелил второго пилота и собирается застрелиться сам. – Она попятилась к кухне. – И нет никакого способа попасть в кабину и остановить его.

00:12:06

– Капитан Крулл! С вами говорит Томас Уайетт.

Высокий, подтянутый, в потертых джинсах и джинсовой рубашке, Уайетт стоял на крыльце своего коттеджа, выходившего на темные воды Крокодильего озера, что затерялось в лесах северной Флориды.

– Вы меня слышите? – спросил он в спутниковый телефон.

Ответа не последовало.

– Капитан, я хочу вам помочь.

Тишина.

Уайетт знал, что сейчас его слышит как минимум сотня человек – он напрямую соединился с коммуникационной системой самолета. Он представил, как в Департаменте внутренней безопасности, Пентагоне, Департаменте обороны, штабе Объединенного командования аэрокосмической обороны Северной Америки, Федеральной администрации по авиации и прочих бесчисленных ведомствах военные и штатские склонились над динамиками своих приборов. А еще он ясно сознавал, что у него очень мало времени и события вот-вот примут трагический оборот. Самолет компании «Вирджин-Атлантик», следующий рейсом 45, подал код 7500, свидетельствующий о захвате, а значит, ему не позволят приземлиться и даже приблизиться к Нью-Йорку, пока в кабине пилот, собирающийся совершить самоубийство.

Прижимая телефон к уху, Уайетт говорил:

– Капитан! Что бы ни толкнуло вас на этот шаг, еще есть время дать обратный ход. И дело не только в вас. На борту – двести восемьдесят ни в чем не повинных людей. Они не имеют отношения к вашим трудностям. Пусть ваши проблемы решают специалисты.

Уайетт посмотрел на часы. Он знал, что два реактивных «шершня» Ф-18 уже вылетели на перехват воздушного судна. На случай сигнала 7500 существуют четкие инструкции: заставить самолет изменить курс и направиться к безопасному месту посадки, а при необходимости – сбить его. Громоздкий неуклюжий лайнер был для пилотов-истребителей легкой мишенью.

00:11:04

– Капитан, вы профессионал с семнадцатилетним стажем, – продолжал Уайетт, поглядывая на трехстраничный факс, который держал в руках. – Вашему послужному списку позавидует любой пилот. У вас семья – десятилетние дочери-близняшки. Вы хотите оставить их без отца? Если вы лишите жизни ни в чем не повинных пассажиров, это нанесет удар сотням, если не тысячам их родных и близких. А что будет с теми, на кого упадет самолет? Скажите, чего вы хотите, а я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваше желание было удовлетворено. Еще не поздно.

Уайетт знал, что заложников, как правило, берут по трем причинам: жертвоприношение, убийство и самоубийство. Вся полученная информация бесспорно свидетельствовала о том, что это третий случай. Он-то и был специальностью Томаса Уайетта.

00:10:19

– Капитан, у нас остается мало времени.

Он прижал ладонь ко лбу, глядя на зеркальную гладь озера, в которой отражались высокие сосны и заросли пальметто. Его коттедж был единственным на двадцать миль вокруг. Несколько раз в году Уайетту удавалось выбраться сюда – отдохнуть и порыбачить. На сегодня рыбалка отменялась.

– Капитан Крулл, жизнь – штука тяжелая. Я знаю. Возможно, кто-то не понимает, до чего стресс может довести человека. Но я понимаю.

Томас Уайетт еще раз пролистал факс. В досье Крулла не значилось ничего такого, что могло бы подтолкнуть пилота к крайней черте. Никаких семейных или финансовых трудностей. Никаких злоупотреблений спиртным и наркотиками. И это сильно осложняло задачу Уайетта. Не за что ухватиться, никакой зацепки, чтобы убедить пилота, что он, Уайетт, – его друг, может быть, единственный на данный момент. Нужно, чтобы Крулл ему доверился, но если не вовлечь пилота в разговор, Крулл не почувствует в нем союзника. И это очень скверно. Это означает, что шансы уговорить его ничтожны.

– Капитан Крулл, – произнес Уайетт, понимая, что это последняя возможность не позволить пилоту совершить задуманное. – Ваш самолет догоняют два истребителя Ф-18. Один из них полетит рядом с вами и отдаст распоряжение уменьшить скорость, снизиться до трех тысяч футов и последовать за ним на запасную посадочную полосу. Вы понимаете меня?

Тишина была такой же пустой, как и надежды Уайетта. Он снова взглянул на часы:

– Капитан!

00:09:25

– О боже! – закричала женщина, сидящая за несколько рядов позади пассажира места 2К, и ткнула пальцем в иллюминатор. – Они нас сейчас собьют!

За несколько последних мгновений тревожный шепот перерос в панику. Теперь, когда все, не веря своим глазам, уставились в иллюминаторы вдоль левого борта самолета, пассажир 2К заметил устрашающие гладкие очертания военного истребителя. Два хвостовых киля показались ему похожими на лезвия ножа. Вытянутый, заостренный нос напоминал жало насекомого. Пилот, сидевший в изогнутой кабине, помахал рукой, чтобы привлечь внимание Крулла.

Пассажир всматривался в иллюминатор, чтобы получше разглядеть истребитель, как вдруг заметил то, от чего пульс участился, а воздух застрял в легких. К законцовке крыла истребителя была прикреплена маленькая синяя управляемая ракета. Неужели их лайнер превратится в огненный шар и упадет в холодные воды?

– Что за дерьмо? – заорал какой-то подросток.

– Прошу всех сохранять спокойствие. – Громкий голос стюардессы перекрыл вопли пассажиров. – Это стандартная процедура. Истребитель прилетел, чтобы в целости и сохранности доставить нас к ближайшей посадочной площадке.

– Зачем? – крикнул подросток. – За каким хреном нас куда-то доставлять? Что плохого, если мы просто сядем в аэропорту Кеннеди?

– А вон еще один! – завопил кто-то с другой стороны салона.

Второй Ф-18 подлетел так близко, что можно было рассмотреть лицо пилота. Колени пассажира 2К задрожали, и он рухнул в кресло. Снял очки и закрыл глаза. «Стандартная процедура? – подумал он. – Доставить? Но если второй пилот мертв, а первый угрожает самоубийством, то кто поведет самолет?»

00:04:02

– Капитан Крулл! Я знаю, вам видно, что с обоих бортов вашего самолета летят Ф-18.

Уайетт мерил шагами веранду, на лбу проступил пот. Под ботинками скрипели истертые половицы. Слышался визг голубых соек, ссорящихся из-за орехов, которые Уайетт бросил для них в траву как раз перед звонком. Ему бы их проблемы.

00:03:23

– Капитан, эти пилоты слышат каждое мое слово. Командующий аэрокосмической обороной – тоже. И если ему покажется, что нам с вами не удалось договориться, он не станет медлить. И он, и его пилоты приносили присягу и клялись защищать граждан Соединенных Штатов. Капитан, у них есть четкий приказ, который не предполагает никаких разночтений. Одно лишь мое слово – и их тут же отзовут. Я знаю, что вы порядочный человек, что вы отец и муж. Сейчас у вас в руках сотни человеческих жизней. Прошу вас, скажите мне, чего вы хотите. Я сдвину горы, чтобы удовлетворить ваши требования. Я могу. Я уже делал такое для других. Скажите хоть что-нибудь!

00:01:02

Приглушенный хлопок заставил пассажиров бизнес-класса замереть – словно кто-то нажал на паузу видеоплеера. Горький комок застрял в горле пассажира 2К, когда он встал и сделал шаг к двери кабины. Очки свалились на пол. В двух шагах перед ним была стюардесса, а по проходу шла еще одна.

– Впустите нас! – кричала стюардесса, барабаня кулаками в дверь. – Откройте!

Пассажир оттолкнул стюардессу и что было сил ударил в дверь ногой. Показалось, что он пнул каменную глыбу: ногу пронзила острая боль. Сзади спешил еще один пассажир с огнетушителем в руках. Пользуясь его нижней частью как тараном, он стал методично колотить в дверь, но на ней оставались лишь следы красной краски.

Вдруг нос самолета резко ухнул вниз, и все повалились на пол. В ту же секунду женщина, сидевшая на несколько рядов дальше, завопила:

– Мы сейчас разобьемся!

Самолет снова нырнул.

Багаж, покрывала, подушки, напитки, люди вперемешку оказались на полу и стали сползать к переборке.

Пассажир 2К рухнул на колени, когда на него свалился человек с огнетушителем, – он не мог вздохнуть. Он открыл рот, собираясь крикнуть, чтобы тот с него слез, как вдруг уши пронзил звук, оглушительный, как удар грома. Пассажир повернул голову и посмотрел в проход. Он был без очков и увидел лишь размытую картинку, но все понял. Стена пламени мчалась на него яростной обжигающей волной. Он в последний раз набрал воздух в легкие и закричал, уже зная, что маленькая синяя ракета достигла цели.

00:00:00

Лавка окаменелостей Джилли

Мы суть то, что мы думаем. Все, чем мы являемся, возникает в наших мыслях. Своими мыслями мы творим мир.

Будда

Долина Динозавров, штат Техас

– И мир изменится, – сказала Коттен Стоун по мобильнику. Держа телефон одной рукой, а руль другой, она ехала во взятой напрокат машине по шоссе 67 к городу Глен-Роуз, штат Техас. – Куча народу просто встанет на уши.

– Да, впечатление производит сильное, – ответил Тед Кассельман, и его голос стал пропадать.

Коттен взглянула на индикатор уровня сигнала. Тот прыгал между единицей и нулем. Хоть бы связь не пропала. Тед был ее начальником, когда она работала на спутниковом новостном канале. И даже когда она получила место главного корреспондента отдела расследований на Эн-би-си и ушла из Си-эн-эн, Тед по-прежнему оставался ее другом и наставником.

– Коттен, я смотрел блиц-выпуск новостей, но, естественно, подробности они не разглашают. Изо всех сил нагнетают страсти вокруг твоего эксклюзивного репортажа. По-моему, именно так: нагнетают страсти. Зачем – ума не приложу. Сколько времени ты уже работаешь над материалом?

– Пару недель. Я ждала, пока утихнет ажиотаж по поводу сбитого самолета. В голове не укладывается, что пилот коммерческого рейса способен выкинуть такую жуткую штуку. Неужели их не проверяют на психическую устойчивость?

– Самое интересное, что недавно этот пилот прекрасно прошел ежегодную проверку. Мы продолжаем отрабатывать версию, что за всем этим кто-то стоит. Для многих такое событие, когда пришлось сбивать самолет с пассажирами, – тревожный сигнал. По-моему, даже после одиннадцатого сентября никто не предполагал, что может дойти до такого.

– Как я понимаю, самолет передал сигнал о захвате.

– Да, – ответил Тед. – Считают, что его послал второй пилот, чтобы привлечь внимание авиадиспетчеров.

Слушая, Коттен Стоун представила себе Теда Кассельмана – высокого чернокожего мужчину сорока четырех лет. Он рано начал седеть, и она знала, что многие из преждевременно побелевших волос – на ее совести. Захотелось сменить тему и снова перейти от трагедии с самолетом к своему сюжету.

– Я абсолютно уверена в своем репортаже, Тед. Он получится потрясающим.

– «Потрясающим» – слабо сказано. Ты не оставишь камня на камне от всего того, что на сегодняшний день наработала наука. – Тед рассмеялся и вздохнул. – Надеюсь, у тебя все получится. Такая сенсация сулит огромные перспективы.

Коттен охватил восторг предвкушения. Она окинула взглядом Пэлакси-ривер, обмелевшую настолько, что на лодке уже не проплыть. Однако после проливных дождей, говорят, река превращается в большую яростную стремнину – единственную в северном Техасе реку с порогами. Дождь меняет реку до неузнаваемости. Так и ее новая история кардинально изменит мир.

– Сколько, ты говоришь, собирается заплатить канал? – спросил Кассельман.

– Восемь штук, – ответила она и услышала, как Тед присвистнул. – Не надо меня пугать. Я убеждена на все сто, что информация достоверная. Если канал не захочет покупать материал, его купят на черном рынке намного дороже. И тогда сюжет вместе со славой достанется кому-нибудь другому. Я проверяла, Тед. Эксперты говорят: все точно.

– Проверить и доказать подлинность – не одно и то же, детка. Ты сама знаешь это лучше любого другого. – Он помедлил. – Я просто не хочу, чтобы с тобой вышло, как с Джеральдо, который открывает сейф Аль Капоне [1]1
  В 1986 году американский тележурналист Джеральдо Ривера в прямом эфире открыл обнаруженный им сейф знаменитого гангстера Аль Капоне, в котором не оказалось ничего, кроме бутылки джина. ( Здесь и далее прим. перев.)


[Закрыть], или еще хуже, как с Дэном Рэзером [2]2
  В сентябре 2004 года тележурналист Дэн Рэзер обнародовал документы, компрометирующие президента Буша, – согласно этим материалам, во время службы в армии будущий президент совершил серьезные дисциплинарные нарушения. Вскоре после сенсационного репортажа выяснилось, что документы были искусно сфабрикованной фальшивкой.


[Закрыть]. Надеюсь, ты меня понимаешь.

– Один палеонтолог обследовал эту кость. Сказал, никаких сомнений.

– Коттен, ты сама себя послушай. Ощущение такое, что ты готова поверить чему угодно. Какой-то Джилли… ведь так зовут торговца? Черт, в этом Техасе сплошные Джилли.

– Еще попадаются Джорджи У. и Линдоны. Но если честно, он так и представился: Джилли.

– Ладно, всяко лучше, чем Глубокая Глотка [3]3
  Обыгрываются имена президентов Джорджа Буша, одно время избиравшегося на пост губернатора Техаса, и Линдона Джонсона, бывшего конгрессменом от штата Техас. Глубокая Глотка – прозвище, данное журналистами неизвестному человеку, через которого произошла утечка информации, приведшая к Уотергейту; в переносном смысле – потаенный источник потенциально скандальной информации.


[Закрыть]. Итак: Джилли из Техаса, у которого папа коллекционирует всякое ископаемое барахло и держит у себя склад костей динозавров, находит эту невообразимую кость в отцовском подвале, в ящике с кучей других костей. Он звонит тебе втихаря и предлагает сенсационный сюжет за разумное вознаграждение, хотя может за бешеные деньги продать кость на черном рынке. Но из чистого великодушия он…

– Да нет, великодушие тут ни при чем. Обыкновенный расчет: если сюжет выдаем мы, то к нему в лавку окаменелостей доллары потекут рекой. У него есть другой вариант: он продает кость на черном рынке и получает столько же за один раз, но без всякой помпы. И он выбирает то же самое, но с помпой.

– А что за палеонтолог? Он откуда взялся?

– Угомонись, Тед. Ну почему ты не можешь просто за меня порадоваться?

– Потому что ты для меня как родная дочь. Я за тебя беспокоюсь. Не хочу, чтобы ты на пике популярности села в лужу.

Коттен откинулась на сиденье и посмотрела на спидометр. Восемьдесят девять миль, а здесь разрешено не больше шестидесяти пяти, и она отпустила педаль газа. Тед и в самом деле беспокоился за нее.

– Его фамилия Уотерман. Доктор Уотерман. Я познакомилась с ним на банкете для журналистов, который устраивали в Музее естественной истории месяца два назад. Все вышло прекрасно. Он согласился съездить в Техас. Естественно, дал письменное обязательство не разглашать эту информацию, пока мы не пустим ее в эфир. Пришлось постараться, чтобы Джилли согласился показать кость Уотерману. Теперь о ней знают только крупные шишки в Эн-би-си, Уотерман, Джилли, я, а теперь еще и ты. Если узнают, что я болтаю об этом с конкурентом, меня тут же уволят.

– Уотерман, – повторил Тед. – А как его зовут?

– Генри… нет, Гарри. Гарри Уотерман. А зачем тебе?

– Просто из любопытства. Может, попробую навести о нем справки.

– Он написал на канал письмо, где подтвердил свое заключение, что кость подлинная. Если бы не это письмо, думаю, они не стали бы раскошеливаться.

– Стало быть, нацелилась прямо в вечерние новости?

Коттен напряглась от предвкушения. Она снова на вершине. Сегодня вечером ее лицо появится в каждой гостиной. Господи, как ей это нравилось.

– Ну да, – сказала она. – Сегодня великий день.

– Пожалуй, мне стоит озадачить свою команду.

Коттен уловила в его тоне предупреждение.

– Что ты имеешь в виду?

– Только представь, какие будут последствия этого сюжета. Как ученые и религиозные фундаменталисты воспримут доказательство, что Библия верна в самом буквальном смысле. Кое-кому придется съесть свою шляпу – или, может быть, бифштекс из бронтозавра.

– Никогда не отказывалась от хорошего жаркого, – сказала Коттен.

Секунды на три воцарилось молчание, затем Тед наконец ответил:

– Будь осторожна, детка.

– До скорого, Тед, – попрощалась Коттен и захлопнула крышку мобильника.

Она всмотрелась в низкие набухшие серые тучи. Может быть, ей самой придется увидеть превращение Пэлакси-ривер.

Впереди показалась потертая вывеска: «Магазин и лавка окаменелостей Джилли. Расстояние – одна миля». Вот оно. Этого мига она ждала. Сюжет, который снова вознесет ее на вершину. Один такой сюжет уже был – заговор Грааля. Но сейчас… Неопровержимое доказательство того, что человек жил в эпоху динозавров. Ее «пятнадцать минут славы» должны продлиться подольше.

Во время последнего приезда в Глен-Роуз Коттен проехала две лишние мили, чтобы заглянуть в Палеонтологический музей. Ее потрясли экспонаты – особенно следы людей и динозавров. Она поговорила с несколькими людьми, и все они твердо отстаивали свои убеждения. Посмотрим, что они скажут, когда услышат ее репортаж.

Когда Коттен Стоун остановилась на засыпанной гравием парковке у местного объекта паломничества туристов, она почувствовала уже знакомый прилив радостного волнения. За последние два года она сделала несколько сенсационных сюжетов: когда дважды отыскала Святой Грааль; когда заставила Ватикан открыть свои тайники и вернуть иудеям менору Второго Храма, которую в 70 году нашей эры привез в Рим император Тит; когда рассказала об удивительной находке – древнейших свитках, обнаруженных в пещерах у Мертвого моря; когда первой сообщила о том, что обнаружены тридцать сребреников, которые заплатили Иуде Искариоту за предательство Христа. Но главное достижение – впереди. Когда дело касалось сенсаций, связанных с религией, в эфире Коттен Стоун не было равных. И вот теперь она собиралась мимоходом разрушить главную научную теорию – теорию эволюции – прямо здесь, жарким полднем, на пыльной техасской трассе. Она гнала машину, уже чувствуя прилив адреналина.

Коттен поставила машину за фургоном Эн-би-си отделения «Даллас/Форт-Уорт» с видеооборудованием, припаркованным прямо перед лавкой Джилли. Телевизионщики были готовы передать ее новый сюжет, который изменит мир, сначала вверх – к орбитальному спутнику, а потом – вниз, к замершей в ожидании аудитории. Она покажет миру кость динозавра, в которой застрял наконечник копья – доказательство того, что человек жил 150 миллионов лет назад, бок о бок с динозаврами.

Вылезая из машины, Коттен взглянула на затянутое тучами техасское небо. А теперь крепче держитесь за стулья, иначе свалитесь, подумала она. Коттен Стоун снова собиралась взорвать вечерний эфир.

Всего через неделю с того момента, который должен был стать ее звездным часом, Коттен Стоун снова стояла перед камерами. Но сейчас ее щеки не пылали от радостного волнения, а в голосе не было торжества. Глаза были густо накрашены, чтобы веки не казались такими опухшими. Она вся поникла, а когда заговорила, ее голос дрожал от стыда.

– Я хочу принести извинения всем тем, кого я ввела в заблуждение или оскорбила, – говорила Коттен, стараясь не смотреть в камеру. Она уставилась в заготовленные записи, чувствуя взгляды собравшихся в студии, кожей ощущая их презрение. – У меня не было намерения обманывать или участвовать в обмане зрителей канала Эн-би-си и его филиалов. Я не собиралась лгать. Меня обвиняют в том, что я игнорировала доказательства того, будто реликт, теперь известный как «кость творения», – умело сфабрикованная фальшивка. Искренне заявляю: у меня не было никаких данных о том, что реликт является подделкой, и я не желала никого обмануть. Если я нанесла кому-либо моральный ущерб, то глубоко сожалею об этом. Надеюсь, вы меня простите.

Коттен разжала пальцы, и листки бумаги рассыпались по полу студии. Она вышла из-под света прожекторов, а потом – из студии. Никто не проводил ее. Никто не попрощался с ней. Путь до дверей, прочь от этого жуткого молчания, показался бесконечным.

На улице толпились люди. Корреспонденты защелкали фотоаппаратами и наперебой стали выкрикивать вопросы:

– Скажите, мисс Стоун, правда ли, что вас принудили отказаться от своих заявлений?

– Будете ли вы и дальше искать доказательства истинности библейской версии происхождения мира?

– Что вы собираетесь делать теперь, после увольнения?

Она увидела Теда Кассельмана, стоящего рядом с такси.

Он помахал ей рукой, а когда она подошла, открыл дверцу.

– Почему-то подумал, что ты не в состоянии сама ловить такси.

Она поцеловала его в щеку.

– Спасибо, что пришел, Тед. Я всегда знала, что могу на тебя положиться.

– Я уже говорил: ты для меня как родная дочь.

Коттен проскользнула на заднее сиденье, и Тед нагнулся к ней.

– Ты уверена, что поступаешь правильно? Уверена, что хочешь уехать из Нью-Йорка?

Коттен кивнула.

– Пока что южная Флорида устраивает меня больше всего.

– Не забывай, здесь у тебя есть друзья.

В ответ она лишь слабо улыбнулась.

– Ну что ж, детка. Ты уже побывала в аду и сумела вернуться. Вернешься и на этот раз. Не сомневаюсь.

Он поцеловал ее в лоб и захлопнул дверцу.

Машина тронулась, и Коттен показалось, что ее душа проваливается в бездну.