Текст книги "По ту сторону экрана"
Автор книги: Линда Чейтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
– Я знаю этого редактора много лет. – Гидеон кивнул на конверт. – Я работал с ним, обедал с ним, мы даже вместе ходили к девицам, – а он, ублюдок, вернул мое предложение со стандартным бланком отказа.
Кармен опустилась на стул.
– Мне жаль, – прошептала она.
– Тебе жаль? Что ты имеешь в виду? Что ты тоже входишь в заговор? Ведь это ты своими дерьмовыми программами занимаешь все эфирное время!
– Я не это имела в виду... – Кармен судорожно сглотнула. – У тебя ведь много других проектов, не так ли? Как насчет той рекламы?
Она тотчас же поняла, что допустила ошибку, но было поздно. Подавшись вперед, Гидеон с силой вдавил окурок в пепельницу.
– Спасибо тебе, дорогая, – процедил он сквозь зубы. – Я всегда знал, что могу рассчитывать на поддержку моей милой женушки. Всегда знал, что она поставит меня на место, непременно напомнит, что мое истинное призвание – рекламировать плитки шоколада...
Кармен почувствовала, что вот-вот расплачется. И все же она сделала еще одну попытку восстановить мир в семье.
– Пойми, Гидеон, простои бывают у каждого. Это совершенно ничего не значит. Ты просто должен попытаться...
– Попытаться? – Он усмехнулся. – Что ты можешь об этом знать? Ведь тебе никогда не приходилось работать всерьез, по-настоящему.
– Неправда, – возразила Кармен. – Я делала...
– Не лги, пожалуйста, – перебил Гидеон. – От тебя требовалось только одно: ты должна была проявлять усердие в постели. – Он наклонился над столом, и теперь его лицо было так близко, что она заметила даже белую пылинку кокаина в усах. – Ты и сейчас делала бы свою детскую передачу, если бы не я. – Он ткнул ее в плечо указательным пальцем. – Имей в виду: без меня ты бы так и осталась ничтожеством.
Кармен тяжко вздохнула и встала.
– Я не должна все это терпеть...
– Заткнись!
Он с силой ударил ее по щеке, и Кармен, рухнув обратно на стул, наконец расплакалась.
– Ты должна терпеть, дорогая, – проговорил Гидеон с улыбкой. По-прежнему улыбаясь, он снова ударил ее. – Ты, моя дорогая, вытерпишь все, что я захочу.
Глава 2
Большую часть своих вещей Джулия оставила в пабе своих родителей близ Вустера, поэтому ей не понадобилось много времени для переезда в маленькую квартирку, которую она сняла.
Кейн, Чандлер, Декстер... Она расставляла на книжной полке свои любимые детективы. У одной из книг была рваная обложка – по вине Кита, ее последнего бойфренда, с которым она прожила целых шесть месяцев. Кит открыл окно и вставил книгу между подоконником и рамой, чтобы окно не закрывалось от ветра.
Конан Дойл, Хэммет, Джеймс... Вскоре после этого случая их с Китом отношения закончились. Она заявила ему, что ей совершенно ясно: он ее не уважает, если обращается с ее вещами таким варварским образом. Кит ответил, что это не должно ее больше волновать, и выложил свой перечень обвинений – сказал, что она слишком холодная, не умеет пользоваться косметикой, со вкусом одеваться и, в сущности, вообще его не устраивает.
Ле Карре, Ренделл, Сейерс... Кит удрал с платиновой блондинкой, носившей черные ажурные чулки; к тому же на ней было столько косметики, что хватило бы на целый косметический салон.
Кит сбежал, а ей, Джулии, пришлось разбираться с неоплаченными счетами – в то время они снимали квартиру.
Сименон, Симонс, Ван Дайн... Казалось, ее отношения с мужчинами складывались по одному и тому же сценарию. Сначала мужчины говорили, что любят ее такой, какая она есть, но через некоторое время начиналась самая откровенная критика. Почему она так выглядит, почему не старается быть более женственной? Почему не интересуется рыбалкой, гольфом, охраной дикой природы и политикой? И почему, постоянно спрашивали они, ее так захватывают эти глупые детективные романы? Когда она наконец-то выбросит их и начнет жить в реальном мире?
Джулия зашла в крохотную кухню и приготовила себе завтрак – сварила яйца, кофе и поджарила хлеб. За едой она поглядывала на книгу, которую собиралась прочитать – то был очередной детектив об инспекторе Дагенхэме, подарок ее подруги Мэгги. Раскрыв книгу, она прочитала надпись на форзаце:
Позаботься о себе в Лондоне, который «не более чем большая выгребная яма, куда стекаются все лентяи и бездельники Империи». Шутка! Не волнуйся, я уверена, что все изменилось к лучшему со времен сэра Артура!
Джулия улыбнулась, узнав цитату из Конан Дойла. Сколько времени Мэгги не обращала внимания на своих покупателей и рылась на полках в поисках этой цитаты?
Мэгги была владелицей «Белфри букс», крошечного книжного магазина в Вустере. Немного эксцентричная старая дева, она очень сочувственно относилась к увлечению Джулии, – возможно, ей и самой нравились детективы. Джулия всегда поражалась тому, что магазин Мэгги жив и не умирает, хотя над ним постоянно нависала смертельная угроза – повышалась арендная плата, наседали застройщики, а постоянных покупателей становилось все меньше.
Мэгги не могла толком объяснить, как ей удается выживать, она просто продолжила вести дело по старинке, доверившись судьбе. Тем не менее ее заинтересовали некоторые предложения Джулии, и они провели немало вечеров, оценивая перспективы перехода на специализированную продажу книг или на торговлю через Интернет. Засиживаясь допоздна за бутылочкой домашнего вина, они обсуждали планы – Мэгги предлагала уйти из страховой компании и заняться вместе с ней книжным бизнесом.
Смахнув крошки со страниц, Джулия со вздохом закрыла книгу. Она действительно хотела бросить работу в фирме и начать новую жизнь – стать компаньоном Мэгги. Но риск был слишком велик: если бы она решилась принять предложение Мэгги, ей бы пришлось продать свою квартиру в Вустере – иначе где взять деньги, чтобы вложить в совместный бизнес? А эта квартира, купленная несколько лет назад, являлась самым большим достижением в ее жизни – она не один год урезала расходы и экономила, чтобы собрать на взнос за нее.
Да, квартиру непременно пришлось бы продать. И тогда пришлось бы вернуться к родителям, тем самым поменяв кандалы «оплачиваемой занятости», как она называла свою работу, на набор более тонких цепей. Джулия даже не стала обсуждать подобный вариант с родителями – их взгляды ей давно известны: отказ от хорошо оплачиваемой работы ради весьма сомнительного будущего стоял в самом начале их списка смертных грехов – наряду с убийством, поклонением дьяволу, голосованием за лейбористов и курением в неположенных местах. Как им объяснить, что ее карьера в страховом бизнесе оказалась не столь уж блистательной?
Окончив школу, Джулия поступила на службу в небольшую страховую фирму. Она проявляла незаурядные способности и со временем заняла должность старшего администратора. А потом познакомилась с Ником, одним из менеджеров страховой компании «Каслмейн иншуэренс». На Ника ее способности также произвели впечатление, и он предложил ей работу в одном из отделов. Мать Джулии с гордостью сообщила об этом всем своим знакомым, и Джулия отправилась к своему новому работодателю с большими ожиданиями.
Она воображала себя бесстрашным сыщиком, который выслеживает поджигателей и разоблачает всевозможных мошенников, позарившихся на деньги страховой компании. Но действительность совершенно не походила на детективные романы. Очень скоро выяснилось, что Джулии едва ли придется общаться с преступниками – она могла рассчитывать лишь на споры с клиентами, требовавшими компенсации за украденную одежду и видеоаппаратуру.
Как-то раз Джулия, не выдержав, превысила свои пол номочия – принялась шпионить за клиентом, которого заподозрила в намерении прикончить супругу, чтобы получить страховку. После этого случая ее убрали из отдела расследований и отдали под непосредственное руководство Ника, – к счастью, у нее с ним сложились добрые отношения. Ник действительно ценил ее, так как Джулия в общем-то прекрасно справлялась со своими обязанностями – она старалась преуспеть во всем, за что бы ни бралась.
«Может, позвонить Нику? – подумала Джулия. – Пожалуй, было бы неплохо встретиться с ним и выпить чего-нибудь».
Джулия раскрыла свой ежедневник, чтобы посмотреть лондонский номер Ника, но вдруг вспомнила о его слишком уж бдительной жене – она очень болезненно реагировала на звонки женщин, даже если звонили сотрудницы мужа.
Кроме того, есть еще и Дункан... Может, позвонить ему? Может, он захочет встретиться с ней? Какой смысл откладывать?
Накинув пальто, Джулия спустилась к телефону. Ждать пришлось довольно долго.
– Алло... – раздался наконец сонный голос.
Джулия несколько секунд поколебалась. Потом ее нервы не выдержали, и она повесила трубку. Если бы она заговорила с ним, он мог бы и отложить их встречу, нашел бы причину. Гораздо лучше зайти самой и удивить его. Едва ли он ее прогонит.
От Чисуик-Хай-роуд она доехала на автобусе до Хаммерсмита. А затем ей пришлось идти по довольно узкой улице, усыпанной мусором и забитой припаркованными у тротуаров автомобилями. Она шла, считая дома – чтобы точно определить тот, который искала.
Наконец, добравшись до дома Дункана, Джулия остановилась и, задрав голову, посмотрела на окна.
Она ужасно волновалась и даже испытывала чувство вины – потому что пришла без приглашения. «Но возвращаться уже поздно», – сказала себе Джулия. Собравшись с духом, она нажала на кнопку звонка. Минуту-другую тишина нарушалась лишь шумом уличного движения. Наконец послышались гулкие шаги – кто-то спускался по лестнице. Шаги приближались, и Джулия с каждым мгновением все больше волновалась. И вот дверь распахнулась, и в дверном проеме появилось небритое лицо Дункана.
– Джулия! – воскликнул он с радостной улыбкой. – Что ты тут делаешь? – Дункан шагнул к ней, обнял ее по-дружески, и она почувствовала запах его пота. – Значит, ты решила приехать на денек? Замечательно!
– Я... я, должно быть, пробуду тут гораздо дольше. – Джулия смутилась, заметив, что рубашка Дункана расстегнута. – Мне предложили новую работу. То есть в той же компании, но в Лондоне. Что-то вроде продвижения по службе.
– Ты перебралась в Лондон? – удивился Дункан. – Но я думал, что ты терпеть не можешь этот город.
– Почему ты так решил?
– Гм... не знаю. – Он отвернулся и застегнул рубашку. – Ты поднимешься? Я как раз варю кофе.
У Джулии отлегло от сердца – все-таки она опасалась, что Дункан не захочет ее принять.
– Надеюсь, я не вытащила тебя из постели, – сказала она с улыбкой. – Я постаралась прийти не слишком рано.
– Нет-нет, не беспокойся, – ответил Дункан. Они поднялись по лестнице, и он провел Джулию в гостиную. – Ты очень вовремя, мы как раз вставали.
Мы? Джулия похолодела.
Тут соседняя дверь отворилась, и в комнате появилось очаровательное существо – довольно высокое, сонное и полуодетое.
– Приве-ет, – протянула девица. Она прошла мимо Джулии и шлепнулась на диван. Щурясь от яркого света, повернулась к Дункану и пробормотала: – Я дважды перетряхнула все мешки для прачечной, но так и не нашла свои черные панталончики. Их нет нигде. Дунки, ты уверен, что не оставил их в прачечной, когда стирал?
Дунки? Джулия в недоумении смотрела на Дункана. Разве он не мог подождать немного, прежде чем заводить новую подругу? Все ее надежды рухнули, и она подумала о том, что, может быть, напрасно приехала в Лондон.
– Это Соня, – сказал Дункан, чуть покраснев. – Она моя партнерша, играет Витторию Коромбону. – Представив Джулию как старую приятельницу из Вустера, он вышел из комнаты, чтобы принести кофе.
Соня зевнула и вытянула свои длинные изящные ноги.
– Такая жуткая получилась вечеринка после вчерашнего спектакля, – пробормотала она, поправляя халат. – А потом какой-то гнусный тип разбудил нас, не давал спать бесконечными звонками.
«Одним, – подумала Джулия. – И едва ли мой звонок можно назвать бесконечным». Соня ей очень не понравилась. Не трудно было догадаться, какие отношения между Витторией и герцогом Брачиано. Почему эти актеры не могут делать свое дело только на сцене, почему тащат все в личную жизнь? Разве сущность актерского мастерства не в том, чтобы притворяться?
– Так что там у тебя с продвижением по службе? – спросил Дункан, возвращаясь с кофе. – Ведь ты собиралась покончить с этим, уйти из страховой компании?
– Это было сто лет назад, – пробормотала Джулия. – Я говорила так тогда, когда у меня ничего не получалось.
– Я вас оставлю, продолжайте, – сказала Соня, поднимаясь с дивана. Она подмигнула Дункану: – Я буду в ванной, если понадоблюсь тебе.
Джулия рассказала о своих планах. Дункан взглянул на нее с удивлением и проговорил:
– Неужели ты разочаровалась в книжном бизнесе? Напрасно, Джулз. Тебе это дело очень подошло бы. Для тебя книжный магазин гораздо лучше, чем офис, битком набитый чиновниками.
– Ничего не выйдет, – сказала Джулия; сейчас она уже сожалела о том, что когда-то рассказала приятелю о Мэгги и о книжном магазине. – Ты же знаешь, что я еще не полностью расплатилась за квартиру.
– Иногда надо рискнуть, – сказал Дункан. – Не рискуя, не получишь все желаемое. Тебе следовало бы это знать.
Джулия в замешательстве взглянула на приятеля. Она ожидала, что он поздравит ее с продвижением по службе, а он принялся отчитывать ее.
– Я думала, ты будешь рад мне, – пробормотала Джулия.
– Конечно, я рад, Джулз, – улыбнулся Дункан. – Прости, я не хотел тебя обидеть. Просто я, наверное... спроецировал на тебя свои собственные ощущения, если можно так выразиться.
– Ты о чем? Что ты имеешь в виду?
Дункан потупился.
– Видишь ли, я в последнее время очень волновался... Мой переезд в Лондон – это огромный риск, и я... В общем, мне нужно убедиться, что я поступил правильно. Моя нынешняя роль – еще на неделю. Потом пьесу снимут с репертуара. И я не знаю, что будет после этого.
– Я думала, ты подписал контракт на большую роль в каком-то фильме?
Дункан покачал головой.
– Спонсор отказался. Такое часто случается. – Посмотрев на дверь, Дункан понизил голос до шепота. – Не упоминай об этом при Соне, хорошо? Я не хочу, чтобы она узнала.
– Конечно, нет. – Джулия почувствовала огромное облегчение. Если у него от Сони тайны вроде этой, значит, не все еще потеряно.
– Прости, Джулз, я не хотел докучать тебе своими проблемами. Не волнуйся, я уверен, все равно что-нибудь возникнет, что-нибудь появится... – Дункан снова улыбнулся. – Ты должна посмотреть спектакль. У меня есть несколько бесплатных билетов на субботу, они где-то здесь. – Он порылся в стопке газет на кофейном столике. – И вот еще что... Дай-ка мне номер твоего телефона, и я подумаю, какие фильмы мы с тобой должны посмотреть.
«Пойти с ним в кино – это ведь почти как на свидание», – думала Джулия, переписывая свой номер в лежавший рядом блокнот с адресами. Конечно, они и раньше ходили в кино, но то было в Вустере. И не зря же Дункан дождался, когда Соня уйдет, и только после этого предложил ей посмотреть фильмы.
Тут Дункан взял ее за руку, и Джулия замерла, почувствовав тепло его ладони.
– Я так рад, что ты приехала, – проговорил он с улыбкой. – Наконец-то у меня здесь появился настоящий друг.
Дункан посмотрел ей в глаза, и Джулия вдруг почувствовала: ее приезд кое-что для него значит.
– Я тоже рада тебя видеть, – прошептала она, краснея.
«Может, мой приезд в Лондон – это начало нового этапа наших отношений?» – спрашивала себя Джулия.
Они говорили еще какое-то время, но потом в комнате снова появилась Соня, и Джулия тотчас же распрощалась с Дунканом – не хотелось портить себе настроение.
Это была отвратительная неделя. Гидеон пребывал в ужасном настроении с того самого момента, как получил очередной отказ. Это случилось в понедельник, и как всегда, кульминация наступила в среду вечером. Она совершила ошибку, предложив мужу поехать к ее тете. Услышав о тетушке, он рассвирепел и набросился на Кармен с кулаками.
Жестокость Гидеона по отношению к ней проявлялась по-разному. Иногда это были слова – он мог всю ночь мучить и изводить ее оскорблениями; он будил ее новой порцией ругательств и обвинений, едва лишь она засыпала.
Иногда он просто избивал ее – хлестал по щекам и бил кулаками, выкрикивая при этом оскорбления. Причем избиение продолжалось весь вечер – вернее, до тех пор, пока муж, утомившись, не ложился спать. К счастью, подобные истязания происходили довольно редко.
Чаще всего события развивались по следующему сценарию: сначала – кратковременная вспышка, когда муж набрасывался на нее с кулаками, а затем он вихрем выносился из дома и исчезал, зачастую на несколько дней. Именно так и произошло в среду. Сейчас уже была суббота, но он пока не возвращался.
Кармен знала, что должна оставить Гидеона Берда, но она боялась последствий. Ведь у нее была работа, которой она очень дорожила. Хотя Гидеона в последнее время преследовали неудачи и его предложения повсюду отклонялись, он все еще оставался весьма влиятельной фигурой в мире телевидения. Если бы он захотел, то мог бы разрушить ее карьеру до основания.
Два дня, проведенных в одиночестве, пошли Кармен на пользу – она отдохнула и даже немного приободрилась. Проснувшись утром и увидев за окном сияющее солнце, она решила сделать над собой усилие – решила насладиться жизнью для разнообразия. Натянув джинсы и свитер, Кармен занялась макияжем. Перед ней сейчас стояла гораздо более сложная задача, чем обычно, – надо было скрыть свежий синяк на подбородке, а также «замаскироваться» до неузнаваемости, чтобы не привлекать внимания фанатов телевидения.
Еще несколько лет назад Кармен справлялась с этой задачей без всякого труда, поскольку не являлась звездой первой величины. Потом «Переделку» передвинули на вечер, и ее стали узнавать, где бы она ни появилась. А шесть месяцев в качестве ведущей программы «Национальная лотерея» решили ее судьбу – стало просто невозможно вести обычный образ жизни. Гидеону нравилось находиться в центре внимания, но Кармен очень смущалась, ей не хотелось, чтобы ее узнавали, она хотела жить, как прежде. Но теперь каждый, даже самый незначительный контакт с внешним миром – поездка на такси, выход в магазин, да просто появление на улице – сопровождался одним-единственным вопросом: меня узнают?
Управившись с макияжем, Кармен занялась своими короткими светлыми волосами – с помощью мусса и щетки уложила их совершенно по-другому, чтобы ее прическа ничем не напоминала экранную. Потом надела бейсболку, надвинув козырек на глаза. Что ж, теперь она стала совсем другой – стала самой обычной женщиной, каких множество на улицах города. Подобные преображения Кармен тоже называла «переделкой». Таким образом она пыталась избавиться от неприятного ей внимания случайных прохожих.
Повернувшись к зеркалу боком, она тщательно осмотрела себя. Пожалуй, джинсы слишком уж сильно ее обтягивали. Придется отказаться от ленча на недельку. Пресса изрядно досадила ей в прошлый раз, когда она случайно набрала несколько лишних фунтов, – так что не стоит рисковать.
Если бы пресса пронюхала правду о ее личной жизни, вот тогда бы репортеры порезвились. Она могла себе представить броские заголовки: ПЕРЕДЕЛКА НЕУДАЧНОГО БРАКА. ДРАМА В ЛЮБОВНОМ ГНЕЗДЫШКЕ БЕРДОВ[3]. Интересно, у Гидеона есть любовница? Кармен отвергала его сексуальные притязания, когда ей это удавалось; она опасалась, что страсть к насилию может завести его слишком далеко. И он, кажется, пришел к выводу, что жена фригидна. Правда, Гидеон и сейчас брал ее время от времени, но она подозревала, что чаще всего он удовлетворял свою страсть в другом месте. Но Кармен не любила об этом думать. Она понятия не имела, где он проводит время, когда уходит из дома на несколько дней, и никогда не смела спрашивать. Однако она точно знала, что в субботу он не вернется. А значит, целый день она будет предоставлена самой себе.
И пусть Гидеон сейчас развлекается так, как ему нравится – она не собиралась из-за этого расстраиваться. Кармен заперла парадную дверь и с улыбкой вышла на апрельское солнце.
Дункану не много надо для хорошего настроения. Была суббота, а это означало, что он может предвкушать завтрашний выходной. Утро началось с того, что Соня принесла в постель тосты. К сожалению, она их подпортила, – видимо, не понимала, что хлеб надо лишь чуть-чуть поджарить. Он тотчас же сказал ей об этом, а она обвинила его в неблагодарности, ведь из-за него она опоздала на занятия аэробикой. Впрочем, он и эти тосты съел с величайшим удовольствием.
И с таким же удовольствием Дункан вышагивал в это утро по Портобелло-роуд. Он отправился сюда, подчинившись внезапно возникшему желанию купить новую шляпу для своей коллекции. Расточительность, конечно, – Дункан прекрасно это понимал, но полагал, что удача улыбается лишь тем, кто в любом случае заслуживает такой улыбки. К тому же он на собственном опыте убедился: безрассудные поступки часто влекут за собой целую вереницу счастливых случайностей.
Накануне позвонил его агент – такой факт уже сам по себе являлся поводом для праздника. Несколько лет Дункан добивался права произносить эти волшебные слова... «Мой агент» – мог теперь бросить он небрежно во время беседы. Впрочем, это право было пока что единственным его достижением. Агент позвонил лишь для того, чтобы сообщить: Дункана, возможно, прослушают на маленькую роль в «мыльной опере» на телевидении. Проигнорировав слова «возможно» и «маленькую», он уже грезил об известности Гранта Митчелла.
Приход Джулии тоже ободрил его чрезвычайно. Она была его старой приятельницей, и только на нее он мог рассчитывать в трудное время. У Дункана возникло ощущение, что ее приезд в Лондон – предзнаменование удачи.
Если бы он знал, что она придет, непременно устроил бы так, чтобы Сони не было. Джулия весьма критически относилась к его подружкам, и Соня, конечно же, являлась типичной представительницей тех женщин, с которыми он имел дело: красивая, забавная в постели, но склонная к капризам и очень ограниченная.
К тому же она стала ревнивой. Как и все его предыдущие подружки, Соня, казалось, не в состоянии была понять, что между мужчиной и женщиной могут существовать платонические отношения. Когда Джулия ушла, Соня набросилась на него с вопросами – она дотошно выспрашивала: спал ли он с Джулией, почему она пришла к нему и что значит для него «эта женщина»?
Дункан ответил Соне, совершенно откровенно и честно. Заявил, что между ним и Джулией никогда не было физической близости. А вот объяснить, что она для него значила, оказалось не так-то просто. Пришлось сказать, что Джулия – «особенная» женщина. Однако что в данном случае означает слово «особенная», он и сам точно не знал.
– Видишь ли, мы с ней дружим с детства, – объяснял Дункан. – То есть это просто дружба, не более того. А то, что она женщина, не имеет никакого значения. Поэтому я и говорю, что Джулия – особенная.
– Особенная? – фыркнула Соня. – Я могла бы с такой же легкостью сказать, что Бинки Фоллет – тоже нечто особенное. В конце концов, я знаю его с театральной школы. Но тебе бы не понравилось, да? Вы, мужчины, не любите, когда такие вещи... оборачиваются по-другому.
Дункан невольно усмехнулся. Уж Фоллета-то никак не назовешь «особенным». Конечно, как директор – Бинки свое дело знал, но личность... Дункан терпеть не мог его аффектации и назойливого обаяния.
Остановившись у одной из витрин, Дункан вдруг нахмурился. «А может, у Бинки и Сони интрижка? – подумал он. – Что ж, вполне возможно. Слишком часто в последнее время ее вызывают на дополнительные репетиции. К тому же они с Бинки часами говорят по телефону». Сообразив, что отреагировал именно так, как предсказывала Соня, Дункан снова усмехнулся. Ему пришло в голову, что Соня не так уж глупа.
При переходе Уэстборн-Гроув он заметил, что несколько женщин слишком уж пристально на него смотрели. Может, узнали его? Может быть, они сидели в зале в какой-то из вечеров? Он улыбнулся им, но женщины отвернулись и захихикали. Дункан невольно вздохнул. Он мечтал о том, чтобы его узнавали на улице.
Тут он заметил мужчину, с усмешкой указывавшего на него каким-то женщинам. Потом увидел мальчишек, смеявшихся и тоже указывавших в его сторону. Наконец обнаружив собаку, неотступно шедшую за ним, остановился. «Может, что-то не так?» – подумал он. Собака кружила вокруг него – и проявляла повышенный интерес к его брюкам. Дункан с ужасом понял: сзади к брюкам что-то прилипло.
Он тотчас же вспомнил все события этого утра. Сначала Соня принесла завтрак ему в постель. Затем, покончив с тостами, он уселся на кровать, чтобы надеть ботинки. Тосты! Ну конечно! Их, кажется, было больше, чем он съел.
Побагровев, Дункан потянулся к своему заду и отодрал от брюк кусок хлеба с темной корочкой. Если бы он надел брюки потемнее, все было бы не так уж плохо, но сегодня на нем – светлые вельветовые. Дункан одернул сзади свою кожаную куртку, но она наотрез отказывалась опускаться ниже талии. Это сущий кошмар, ничего более ужасного не придумаешь. Повсюду люди, и, похоже, все смеются над ним.
Его единственное утешение в том, что это произошло не на сцене.
Повернувшись спиной к стене, Дункан задумался... Может, найти общественный туалет и почистить брюки? А если его застанут в туалете без штанов? Конечно, можно купить новые брюки, но тогда ему не хватит денег на шляпу и сегодняшняя поездка окажется совершенно бессмысленной. Вероятно, лучше всего потратить деньги на такси до дома...
И тут он увидел ее. Но как жестока судьба – увидеть ее именно в этот момент! Сколько суббот он провел, прогуливаясь в этих местах, но надо же такому случиться... Именно сегодня он увидел своего кумира – женщину, постоянно являвшуюся ему в эротических снах.
Вот она подошла к витрине, вот рассматривает украшения... Одета неприметно. В бейсболке. Козырек надвинут на глаза. Но он узнал бы ее лицо всегда и везде. Кармен Берд. Он прикрепил ее изображение к стене в гардеробной.
Увидев, что Кармен уходит, Дункан сделал шаг в ее сторону. Может ли он упустить такую возможность? Рискнет ли стать всеобщим посмешищем? Он колебался.
И тут его осенило. Он снял куртку и повязал ее вокруг талии. Удостоверившись в том, что теперь тылы его надежно прикрыты, он поспешил следом за телезвездой.
– Простите, вы не Кармен Берд?
Невольно вздрогнув, Кармен отвернулась от витрины с косынками и увидела перед собой высокого красивого мужчину. Он с улыбкой продолжал:
– Я не хотел беспокоить вас, но поверьте, это только потому... В общем, я хотел вам сказать, что по-настоящему наслаждаюсь вашим шоу. Я думаю, что вы – великолепная ведущая.
– Благодарю вас, – в смущении пробормотала Кармен.
Она уже собиралась отвернуться, но тут что-то остановило ее. «У него приятная внешность и располагающий вид, – промелькнуло у нее в голове. – Конечно же, ничего страшного, если мы просто поговорим».
– Видите ли, я тоже актер, – добавил Дункан, словно этот факт все объяснял. – Театральный.
– Я, должно быть, слышала о вас? – Кармен рискнула улыбнуться.
– Дункан Суэйн. – Он протянул ей руку, и она пожала ее, загипнотизированная его обаянием.
Дункан кивнул на ближайший паб.
– Могу я вас угостить чем-нибудь?
Кармен обычно не шла на такой риск, но, вспомнив, что сегодня решила наслаждаться жизнью, охотно согласилась. Правда, выбрала места не на виду – чтобы их нельзя было заметить снаружи. Потягивая диетический тоник, она с любопытством поглядывала на собеседника. «Он довольно симпатичный», – подумала она, забавляясь фантастической мыслью: они обменяются телефонами и снова встретятся. Конечно же, все это никак не соотносилось с реальной жизнью. Гидеон просто убил бы ее, если бы узнал, что она сидела в пабе с незнакомым мужчиной.
Кроме того, Кармен по достоинству оценила наряд Дункана – оценила как профессионал: «никаких дизайнерских штучек – вероятно, все из магазина типа «Оксфама». Но у него хороший глаз на цвет и фактуру, и то, что могло бы показаться случайным выбором, вместе работает – создает эффект стильной небрежности». Только одно ее озадачило: почему он носит куртку таким странным способом – вокруг талии? «Не пропустила ли я чего-то, – с беспокойством подумала Кармен. – Может, настолько увязла в личных проблемах, что выпала из реальной жизни, отстала от уличного стиля?»
– А мне нравился и «Кролик Джек», – неожиданно сказал Дункан. – С тех пор как вы бросили беднягу, он совсем не тот.
Кармен с удивлением взглянула на собеседника. «Кролик Джек» – это детская программа, с которой началась ее карьера на «Конквест ТВ». Разве парень не староват для такой программы?
– Я всегда хотел вас кое о чем спросить, – добавил Дункан с озорной улыбкой. – У вас есть акции «Велкро»?
Она покачала головой и невольно вздохнула. Сколько раз ей задавали этот вопрос. Говорили, что «Кролик Джек» сделал для «Велкро» то же самое, что «Грустный Питер» для производителей пластиковых наклеек. Тогда вся страна принялась клеить настенные мешочки для всякой всячины – их делала Кармен во время своей программы, – и даже ходили слухи, что в начале девяностых ощущалась нехватка материала, из которого клеились мешочки.
– Я пробовал сделать из искусственной кожи чехол для мобильного телефона, – сказал Дункан с усмешкой. – Хотя у меня не было мобильника...
Кармен улыбнулась.
– А как насчет норки для мышки из бутылочки из-под шампуня?
– Да-да, – рассмеялся Дункан. – Хотя у меня нет детей.
– А самооткрывающаяся записная книжка с адресами?..
– Разумеется! Даже при том, что у меня не было друзей! – Они оба засмеялись.
Потом Дункан стал расспрашивать о нынешнем шоу Кармен – о «Переделке». Вопросы задавал самые обычные: как подбирают участников, оставляют ли им одежду и что происходит, если кого-нибудь по ошибке подстригут не так? Кармен ужасно хотелось рассказать о Хейзл из Санбери, но она вовремя вспомнила предупреждение Кевина: любое опрометчивое высказывание могло очень дорого обойтись, особенно в том случае, если эта женщина решит предъявить иск.
Посмотрев на часы, Кармен обнаружила, что прошел целый час.
– Простите, я должна идти, – сказала она, вставая.
– Конечно, конечно... – Дункан вскочил на ноги. – Поверьте, я не хотел вас задерживать. Ведь у вас есть дела поважнее.
Кармен колебалась.
– Было приятно побеседовать с вами, – сказала она наконец.
– А я был счастлив поговорить. – Дункан порылся в кармане своей куртки. – Чуть не забыл, – сказал он, протягивая Кармен немного помятый билет. – Я уверен, у вас масса неотложных дел, но это так, на всякий случай... Бесплатный билет на сегодняшний вечерний спектакль.
– Я даже не знаю...
– Не говорите ничего. – Дункан приложил палец к губам. – Если я не услышу «нет», то смогу вообразить, что вы сидите в зале на моем спектакле. Я уверен, это очень вдохновит меня.
