Текст книги "Щит Империи. Часть первая (СИ)"

Автор книги: Лилия Быстрицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Существовали, однако, и противники имевшегося строя, и самым значительным из них считалась «Единая Империя» – незаконная политическая организация, всячески противопоставляющая себя Инквизиции. Одной из главных пропагандируемых ею идей была легализация иммиграции представителей любых рас в Империю, а также уравнивание таких иммигрантов в правах с людьми. Помимо этого, они добивались упрощения процедуры становления гражданами, разрешения распространения других религий на территории страны и узаконивание их, а также уменьшения влияния Инквизиции в государстве. Эти вольнодумные замыслы пришлись совсем не по душе Андрею, и он счёл, что их лучше всего искоренить, вместе с организацией, их распространяющей.

Настоящих имперцев в Путеводске было меньше половины, население состояло, в основном, из людей, живших в этих землях ещё до того, как они вошли в состав Империи. Кроме людей, Серову попадались на глаза ещё и гномы, деловито закупающие в лавках еду и спиртное. Потом выяснилось, что эти гномы работают в шахтах неподалёку от города, и что их пребывание здесь разрешено официально, приказом самого Императора.

* * *

Второй месяц в Межграничье ознаменовало наступление осени. Сентябрьское солнце дарило мягкое, приятное тепло, а кроны деревьев ещё долго оставались зелёными. Из всех времён года Андрей предпочитал именно это, однако наиболее прекрасной считал более позднюю пору, когда злато пожелтевших листьев устилало землю, а стволы деревьев стояли почерневшими от моросящих дождей. Ему нравился пьянящий аромат созревших яблок и прелой листвы, и созерцание, как от веяния первых холодов вымерзают последние осенние цветы. Некая возвышенная, поэтическая трагичность происходящего увядания завораживала, и почему-то казалась чародею гораздо более трогательной и жизнеутверждающей, нежели пробуждение природы и весеннее цветение.

Куратор стал уделять Серову чуть больше времени, он лично тренировал его, демонстрировал особые приёмы фехтования и рукопашного боя, и нещадно гонял, заставляя укреплять худощавое юношеское тело. Поначалу Андрей считал такие тренировки настоящим издевательством – мышцы ныли, даже кости ломило, а уж об использовании магии после сотни отжиманий, шестикилометровой пробежки и мук подтягиваний на турнике, речи вообще не шло. Один раз юноша возмутился, высказав куратору своё мнение о такой физической подготовке.

– Знаете, Степан Аркадьевич, я, всё-таки, маг, а не воин. Моя сила заключена в разуме, а не в мышцах…

Мированов усмехнулся:

– Да, как же это я позабыл. Давай-ка ты будешь отжиматься на одной руке, а другой огненные шары в цель швырять. Одновременно и меткость твою разовьём.

Андрею пришлось подчиниться. После того случая, своё мнение юноша старался оставлять при себе, по крайней мере до тех пор, пока его не спросят.

К началу октября стали заметны результаты, маг стал чуть шире в плечах, под кожей появился выраженный рельеф мышц, однако изящества сложения он не потерял.

Постепенно стало холодать, начали моросить заунывные осенние дожди. Тонкое шёлковое облачение мага и заношенный дорожный плащ совершенно не подходили для такой погоды, а в кошельке не было ни одного золотого империала, чтобы купить какую-то другую одежду. Молодой человек оказался слишком горд, чтобы попросить денег в долг, а Мированов, видя его плачевное финансовое положение, умышленно сдерживал щедрый порыв приобрести ему подходящий костюм. Скорее всего, чародей с радостью принял бы подобный подарок, однако куратор желал услышать просьбу. Но этого не происходило, и Степан Аркадьевич, с незаметной улыбкой наблюдая, как Серов, обладавший воистину поразительным терпением, с достоинством переносил холод и неудобства, проникался к нему всё большим уважением.

На улицу выходить не хотелось, но каждый день после тренировки Андрей сам себя гнал из дома; в городе он изучил уже каждый закоулок, многие люди были знакомы ему. Побродив в промозглой мороси несколько часов, юноша с радостью возвращался к весело горящему камину и книгам.

В одну из таких вынужденных прогулок Серов совсем уж вымок. Дождь щедро поливал землю, на улицах почти никого не было, лишь изредка попадались отряды патрульных, да и те норовили куда-нибудь спрятаться.

Андрей направился к дому особиста, но тут послышалось цоканье копыт, и чёрная карета, с гербом Инквизиции на дверце, поравнявшись с ним, остановилась; дверца открылась, оттуда высунулся мужчина.

– Андрей Серов?

– Да. – Кивнул маг.

– Залезай. – Мужчина скрылся внутри, а Серов, пожав плечами, сел в карету и она тронулась, едва он закрыл дверцу.

Изнутри карета тоже была чёрной, обитой плотной тканью. Два сидения – друг против друга, на одном из них сидел мужчина, лет тридцати с лишком, высокий, крепкий и коренастый, коротко стриженный, темноволосый, в простой серо-коричневой одежде и такого же цвета плаще из грубой ткани.

– Куда едем? – Поинтересовался у него Андрей.

– Известно куда, в Крестославль. Не боись, твои вещи я уже забрал, тут они… Меня Николай зовут. – Мужчина протянул руку.

– Андрей. – Юноша ответил рукопожатием. – Но вы это уже знаете.

– «ВЫ»?.. Слушай, давай без вот этого… На «ты», короче. Меня, в общем, из Академии Инквизиции за тобой послали. Инквизиторам за тобой разъезжать некогда, дали только карету, и велели тебя забрать. Я у них человек проверенный, в армии служил десять лет, теперь вот в плановый набор попал. Вместе с тобой поступать буду.

– Неужели в Крестославль… самый крупный город во владениях Инквизиции!

– О, ты уже наслышан, видать. Ну не совсем в город, Академия чуть в стороне от него находится, но вообще да, рядом там всё. Ты бы это, плащ свой мокрый снял, а то ехать-то далече, захвораешь ещё.

– Я бы снял, да без него совсем холодно…

– Ладно, на вот, держи. – Николай снял свой плащ и сунул его продрогшему Андрею. – А то на тебя даже смотреть зябко…

– Спасибо… – Маг снял свою промокшую хламиду и завернулся в плащ Николая.

– «Спасибо» будет, когда выпьем за знакомство. Но это пока терпит.

– Как будет возможность, проставлюсь. Я всё понимаю.

– Я тут отчёт про тебя почитал, мне велели, знаю, что ты приезжий, и вроде как, маг хороший. Ну, и ещё там всякого понаписано, мозги сломаешь разбирать. Думал, что ты хмырь высокомерный, а ты ничего, нормальный мужик.

– Интересно, как ты это определил.

– Хотя бы высокопарными речами не сыплешь, и нос не гнёшь от разговора со мной. Вот, и выпить даже не против.

– Нет, я сам как раз не пью, мне нельзя, я маг. Но тебя угощу.

– Эх, что ж за беда у всех магов, что никому из них компанию поддержать нельзя.

– Вообще-то это не категорический запрет, просто алкоголь отрицательно влияет на потоки энергий, которые используются для сотворения заклинаний…

– Ой-ой-ой, не надо, не продолжай, это там ваши штучки, магические, мне в них вникать ни к чему, всё равно ни чего не пойму… Давай, спрашивай, чего ты там хочешь узнать, мне велели тебя в курс дела ввести.

– Да я уже многое знаю… со мной куратор работал.

– О, это хорошо. А я уж решил, что весь путь проведу в нудных разъяснениях. Но кой-чего я тебе скажу, без обид. Вид у тебя какой-то… бродяжный. Ну что это за патлы у тебя висят, чать ты не девушка, чтоб длинной волос покорять. Подстричься бы тебе, а то как-то не по-имперски выглядишь. У нас с длинными волосами только знатные инквизиторы ходят, а тебе ещё по статусу не положено, такой вид многие не одобрят, странно, что тебе куратор не сказал. Хоть, может он думал, что ты сам догадаешься.

– Длинные волосы концентрируют в себе особые энергии…

– Я ж сказал, не надо мне про всякие там энергии. Я тебе говорю, что вижу. Дело твоё, меня не нянькой к тебе приставили.

– Да, кстати, а как это ты ко мне приставлен?

– Сопровождающий. Только на самом деле, я сам вызвался. Больно любопытно было взглянуть на такого особенного мага…

– Во-первых, я не диковинная зверушка, чтоб на меня смотреть любопытно было. А во-вторых, с чего ты решил, что я какой-то особенный?

– Да ты не обижайся, чего ты… И не скромничай, ты особенный уже тем, что трёх месяцев в Империи не прожил, а тебя уже не только в центральную часть пропустили, но и в Академию Инквизиции вступительные сдавать разрешают. У нас тут многие имперцы туда попасть не могут, у кого способностей не хватает, у кого – связей. Я вон, десять лет в Имперской Армии служил, каждый год письма с запросами писал, а положительный ответ только две недели назад получил.

– Если ты служил в армии, зачем же решил податься в Инквизицию?

– Что ж мне, всю жизнь, что ли, по казармам мотаться? Инквизиторам и платят больше, и уважение, и почёт… И не перебрасывают из города в город каждый месяц, когда до среднего звена дослужишься. И вообще, сам-то ты чего захотел инквизитором стать?

– Должно быть, это моё призвание. Я хочу отдать свои знания, умения, магическое могущество на службу Империи.

– Во как. Звучит впечатляюще, тебе только вдохновляющие речи для новобранцев толкать… Передо мною можешь не распинаться, я человек простой, деревенский, от фанатизма далёкий.

– То есть ты думаешь, что я преувеличиваю.

– Не, я уверен, что тебе стать инквизитором хочется по какой-то ещё причине. А может быть, их даже несколько.

– Может быть. Я хочу стать знатным инквизитором. Хочу обзавестись большим домом где-нибудь в центре Империи, заработать небольшое состояние. Хотя, лучше бы большое, надоело уже, когда ветер в карманах свистит. У меня в Йорхенхолле невеста осталась, Виолетта. Очаровательное создание, но, к сожалению, она графиня. Я собираюсь на ней жениться, но, пока не обустроюсь здесь, в Империи, я этого сделать не могу. И, потом, когда мы с ней обзаведёмся детьми, я хочу, чтобы они гордились мной, своим отцом, чтобы хотели равняться на меня.

– Да-а-а… наверное, про нормального мужика – это я загнул… Ну, это ничё, это лечится.

Они ещё долго разговаривали на отвлечённые темы. Просторечный говор нового знакомого показался Андрею вполне привычным – большинство наёмников, в компании которых ему прежде довелось вращаться, излагали свои мысли в такой же, а порою и в гораздо более грубой форме, не гнушаясь ввернуть крепкое словцо.

Путь до Крестославля занял три дня, и то, только потому, что карете, по особому распоряжению, дозволили проехать через телепорт, иначе путешествие затянулось бы недели на две.

В Империи была разветвлённая сеть телепортов, основные из которых, самые мощные, созданные неведомыми могущественными магами более тысячи лет назад, еще до появления самой Империи. Тайны их возведения канули в лету, хотя сами они множество столетий работали безотказно. Другие телепорты достраивались постепенно, совместными силами талантливых имперских чародеев. Сеть сообщения была отлажена, но, конечно, новые уступали старым и по мощности, и по дальности перемещений, назывались они «малыми телепортами».

Каждый телепорт находился в укреплённом сооружении и тщательно охранялся. За правильной работой следили маги; воспользоваться телепортом можно было только при наличии специальных бумаг, заверенных Инквизицией или императорскими чиновниками. Исключение составляли люди, наделенные чрезвычайными полномочиями подтверждаемые спецпропусками, так что, основным контингентом, проходящим телепортацию, в основном это были инквизиторы, представители императорской гвардии и военные офицеры. Тому были причины: телепорты имели определённый энергетический заряд, в зависимости от мощности, и в сутки могли пропустить только ограниченное количество народа. На несколько часов в день телепорты прекращали свою работу, для подзарядки.

Телепорты располагались несколько в стороне от городов, к которым вели. Это имело стратегическое значение. В случае, если бы телепортом смогли воспользоваться враги, им понадобилось бы не менее двенадцати часов, чтобы подобраться к стенам города. Впрочем, нападать на Империю уже тысячу лет никто не решался, слишком огромна и могущественна была эта страна.

К окончанию пути, Андрей с Николаем обрели приятельские отношения, и уже болтали друг с другом легко и непринуждённо, будто были знакомы уже целую вечность.

* * *

Карета остановилась у кованных решётчатых ворот. Из чёрной будки близ них высунулся старичок:

– Кто такие?

Из кареты выглянул Николай:

– Матяшин Николай Иванович. Сопровождаю Серова Андрея Львовича, в Академию для сдачи вступительных экзаменов. Посмотрите, там у вас записано должно быть… Ну, мне это так сказали.

Старичок скрылся в будке, и через минуту высунулся снова:

– Есть такие. Давайте паспорта, сейчас сличим…

– У меня только карта… – Негромко сказал Андрей. – Паспорт не выдали ещё.

– Не парься. Если уж тебя через телепорт без паспорта пропустили, то сюда-то вообще без проблем войдёшь. Мы ж не сами по себе, а по распоряжению. – Ответил Николай.

Действительно, ещё через минуту ворота открылись, и карета въехала на обширную территорию Академии Инквизиции. Их высадили у тёмно-серого здания, на дверях которого висела табличка «4 БЛОК. 1 этаж – кухня, столовая, медицинский блок, санитарные помещения. 2 этаж – склад, инвентарная комната. 3 этаж – общежитие для абитуриентов».

– Во, здесь будем три дня жить, до начала экзаменов. Я там, в комнате, один, ты как, ко мне пойдёшь? – Сказал Николай, взваливая андреев рюкзак себе на плечо.

– Почему бы и нет. Ты не сказал, что экзамены только через три дня.

– Это для подготовки. В Академию поступают разные люди, со всей Империи, иногда их приглашают внезапно, вот как тебя. Конечно, некоторые с ходу всё сдать могут, а другим там надо мысли в порядок привести, себя, настроиться, и всё такое…

Они вошли в здание, и хотели подняться на третий этаж, но их остановила суровая старушка-вахтёр.

– Ты вот, наверное, Серов. – Она ткнула пальцем в Андрея, тот кивнул. – Тебе велели по прибытию в Главный Блок зайти.

– Зачем?

– Раз велели, ты должен идти, а не меня спрашивать, зачем, да почему.

– Хорошо, сейчас схожу… – Пожал плечами маг.

– Иди, – Сказал Николай. – Я твои вещи все сам наверх отнесу. Если чё – я в триста первой комнате, она прямо возле лестницы.

Главным Блоком оказалось здание, очень похожее на Управление Инквизиции, увиденное в Путеводске, только гораздо большее по размеру. Серова отправили на второй этаж, в канцелярию. Молодая женщина в инквизиторской форме, сидящая за столом секретаря, окинула его взглядом и протянула красную книжечку с гербом Империи, вытесненным на кожаной обложке.

– Поздравляю, Андрей Серов, отныне вы – гражданин Империи. – Сказала женщина, и стала раскладывать по папкам какие-то бумаги.

– Спасибо… – Сказал Андрей, и вышел из канцелярии. В руках у него был его собственный паспорт, паспорт, в котором он значился, как полноправный гражданин Империи. Только одно омрачало радость – юноша представлял, что получит этот документ в несколько более торжественной обстановке, и потому был разочарован. Впрочем, по пути к общежитию для абитуриентов, расстройство несколько отпустило его, в конце концов, самое главное – одно из его желаний сбылось, и это могло означать, что сбудутся и другие.

– Чего кислый такой? – Спросил Николай, развалившийся на своей кровати в их небольшой комнате с серыми стенами, большим окном и письменным столом.

– Паспорт получил. – Ответил Андрей, присев на свою кровать, рядом с которой были сложены его вещи.

– О, а я думал, тебя это наоборот порадует. Ты, кстати, в курсе, гражданин Империи, что тебе теперь два раза проставляться придётся? Первый раз за знакомство, второй – за гражданство. Обмыть надобно, паспорт твой. И тебе самому хлебнуть чё-нибудь крепенького не помешает, авось повеселеешь.

– Только не сейчас, не перед экзаменами. Потом, когда сдадим.

– Экий ты скучный… Хотя, может, ты и прав, не хочу, чтоб у меня руки дрожали…

– А ты не знаешь, где тут можно подстричься?

– Решился, всё-таки? Знаю, конечно, здесь цирюльник есть. На первом этаже, в одной из санитарных комнат.

– Пойду, поищу его.

* * *

Серов вернулся преобразившимся: аккуратная, хоть и не слишком короткая стрижка, и гладко зачёсанные волосы серьёзно изменили внешность, даже черты лица, казалось, стали несколько строже.

– Эге, да ты прям от имперцев неотличим. Вот, я плохого-то не посоветую. Одежонка твоя, конечно, тебе теперь совсем не подходит, но зато в целом – сносно. – Прокомментировал Николай.

За день до экзамена им обоим выдали студенческую форму, состоящую из чёрной шерстяной водолазки с высоким воротником и чёрных брюк с кожаным ремнём. Андрей сразу же переоделся; поначалу одежда показалась ему неудобной, колючей, натирающей, но, скорее всего потому, что была непривычной. Однако выглядел он в ней гораздо лучше, чем в своём заношенном костюме мага.

Глава третья Испытание

В день экзамена Николая пригласили раньше, должно быть, одним из первых. Он вернулся в комнату только через полтора часа, грязный, вспотевший, взъерошенный, уставший, но ужасно довольный.

– Обалдеть, во я огрёб сегодня… – Бодро сказал он, собирая свои вещи. – Но и экзамен сдал!

– А что там было, на экзамене? – Полюбопытствовал Серов.

– Не могу рассказывать. Нельзя. Сам всё увидишь, но я думаю, справишься без проблем.

Дверь открылась:

– Серов, идёмте. Вы следующий.

Андрей, всё ещё не привыкший к новой одежде, тем не менее, был горд, что ему разрешили надеть чёрное. Пусть это и не была давно желаемая инквизиторская форма, но всё-таки привилегированный цвет, разрешённый к ношению в Империи только инквизиторам, его очень вдохновлял.

Серова одного провели по длинному коридору, приведшему к тяжёлой двери. Сопровождающий отпер дверь: ступени круто уходили вниз, видимо, глубоко под землю, в подвал.

– Спускайтесь. Оружие вам не положено, поскольку вы маг. – Пояснил инквизитор. – Теперь, вы должны сдать все снадобья, все вещества, усиливающие магические способности, поскольку мы должны выяснить, на что вы способны, будучи лишённым любой поддержки. – Он протянул руку, и Серов нехотя, хоть и с готовностью, отдал ему поясную сумку.

– Что я должен буду там делать? – Уточнил Андрей.

– Выжить. Это основное. Не думайте, что это будет просто. Абитуриент, спускавшийся в подвал до вас, так до сих пор там и остался. Вы сможете выйти лишь тогда, когда экзаменаторы решат, что вы прошли испытание. Достаточно вопросов, приступайте к делу. На месте разберётесь, что к чему.

Серов кивнул и зашагал вниз по ступеням. Они вели на два этажа вглубь; спустившись, Андрей оказался в огромном зале, ярко освещённом факелами и чем-то похожим на арену. У зала был верхний ярус, с массивными перилами, расположенный по периметру. Наверняка оттуда был хороший обзор, и потому сходство с ареной усилилось. Впрочем, это помещение было пустым, на полу валялись щепки, стекла, каменное крошево и клочья шерсти. Приглядевшись, Серов заметил в пыли под ногами несколько лужиц относительно свежей крови, и ему на мгновенье стало немного не по себе.

Тем не менее, он прошёл через зал, и свернул в один из коридоров. Там царил полумрак. На Андрея пахнуло смрадом: смесью животного запаха, мокрой псины и разложения. Интуиция подсказала, что его испытанием будет оборотень, а крупные волчьи следы в пыли подтвердили это подозрение. Однако ожидаемый оборотень как-то не торопился с рычанием выскакивать на мага, и вообще в подвале было тихо, хотя эта гулкая тишина только нагнетала напряжение.

Порою трудом представлялось, что вервульфы способны принимать человеческий облик, настолько впечатляющей была их огромная звериная форма. Ещё труднее верилось в то, что подобные существа появлялись на свет в семьях обычных людей, и поначалу ничем не отличались от прочих младенцев, кроме того, что росли и крепли гораздо быстрее сверстников, и только в пятилетнем возрасте начинали вести себя агрессивно и делать первые попытки обратиться. Какие причины приводили к подобным отклонениям, долгое время оставалось загадкой, однако имперские учёные, изучавшие оборотней, заключили, что это некое наследственное заболевание, могущее проявляться у какого-то одного ребёнка в семье, а потом дремать на протяжении нескольких поколений. Инквизиция же перекидышей людьми не считала – болезнь, со временем, преобразовывала их в слишком опасных тварей, подлежащих истреблению.

Взрослые оборотни предпочитали вольную жизнь в лесах, стараясь избегать городов. Изначально существовали лишь вервульфы-одиночки, превращающиеся в громадных белых или чёрных волков. Однако, создавая меж собой семьи, они образовали новую ветвь вида – серых вервульфов, мощных, выносливых, но гораздо более злобных, диких, и предпочитающих животное обличие человеческому.

По обеим сторонам коридора располагались двери – три с одной стороны, три с другой, и Серов решил сперва заглянуть за них, надеясь разыскать что-нибудь подходящее, чтобы вооружиться. Открыв первую попавшуюся дверь, он увидел небольшую комнату – посреди неё валялся перевёрнутый стол, два разломанных стула, и опрокинутый диван возле стены. Конечно, это не слишком воодушевило мага, но всё-таки было лучше, чем ничего. Андрей прошёл внутрь, и отломил у стула ножку – большие гвозди торчали из неё, так что он счёл возможным использовать её как оружие.

Пока он возился с ножкой, за диваном послышалось шевеление. Серов напрягся – трупная вонь, ударившая по его ноздрям, заставила немедля сконцентрироваться. Без привычных ароматических капсул, усиливающих заклятия, молодой человек ощутил себя уязвимым, но, тем не менее, на левой его ладони запульсировал, разрастаясь, огненный шар.

Из-за дивана, как Андрей и ожидал, выполз полуразложившийся зомби. Не ожидая, пока оживлённый магией мертвец подойдёт ближе, он метнул в него огненный шар; пламя мгновенно охватило гниющую плоть, и смрад стал невыносимым. Серов выскочил из комнаты и запер за собой дверь – благо, снаружи был засов…

Но в следующий момент оказался прижат к полу – придавленный лапами крупного вервульфа. Только мгновенная реакция спасла мага – или это инстинкт сработал быстрее мысли, но Андрей не колеблясь запихнул ножку стула в пасть оборотня. Гвозди разодрали язык твари и впились в нёбо. На Серова закапала кровь. Вервульф, отчаянно пытался вытащить лапами ножку из пасти, ослабил хватку и Андрей, поднапрягшись, сумел вывернуться, откатиться в сторону, и, вскочив на ноги, прикрыться «невидимым доспехом». Теперь добить оборотня было делом техники, и маг низверг на него разряд электричества, мгновенно испепеливший его.

– Как-то всё это подозрительно просто… Хотя без восстановления энергии, я уже опустошён… А знака о возвращении мне никакого ещё не дали, значит, я ещё не закончил. Ну ладно, посмотрим, что здесь ещё…

Серов заглянул в остальные комнаты, на этот раз придирчиво оглядев все места, где могла затаиться нечисть. Но комнаты были пусты, не было даже подходящей мебели, от которой можно было бы что-нибудь оторвать. Коридор закончился тупиком, и Андрей вернулся обратно в зал, а потом свернул в другой проход. Тут он обнаружил на стене кровавые отпечатки ладони, а на полу вдоль стены – капли крови. Выглядело это так, будто раненый человек шёл, опираясь на стену. Серов вспомнил об упомянутом инквизитором абитуриенте, всё ещё находящимся где-то здесь, в подвале, и пошёл по кровавым следам. Они заканчивались у второй двери по левой стороне. Дверь была закрыта, и, по-видимому, чем-то подпёрта изнутри, потому что открыть её, и даже вышибить Андрею не удалось. Он вздохнул – силы были на исходе, но что-то подсказывало, что он должен попытаться попасть внутрь. Ладони его заполыхали ядовито-зелёным огнём… и вскоре дверь была сожрана разложением и рассыпалась. За дверью обнаружился комод, которым она, собственно, и была подперта. А в дальнем углу, за перевёрнутым крышкой к входу, столом, нашёлся и сам валяющийся без сознания абитуриент, вызвавший у Андрея весьма противоречивые чувства.

На полу лежала девушка с коротко стриженными чёрными кудрявыми волосами, лицо её было бледным, почти белым, и измазанным кровью и грязью. Одета она была в такой же студенческий костюм, как и Андрей, чёрная ткань была разодрана на левом боку, под лохмотьями виднелась большая, кровоточащая рваная рана от клыков оборотня, прикрытая ладонью.

– Как же ты так… девушка… зачем тебя вообще сюда понесло… – Пробормотал Андрей, склонившись над нею. Нужно было остановить кровь. Полностью залечить рану он сейчас бы не смог – вся магическая энергия была уже растрачена, но осталось чуть-чуть, совсем немного, и этого хватило бы, чтобы стянуть кровоточащие сосуды, а потом… остаться беззащитным…

Андрей отогнал мысль о собственной беспомощности, и ещё более беспокойную мысль о том, что из-за этого не сможет сдать экзамен. Девушка нуждалась в его помощи, ранение было опасным. И он сделал то, что мог сейчас сделать. Кровь остановилась, но сама рана была инфицирована, и чтобы заживить её, Серову нужно было восстановиться… ах, если бы у него была хоть одна капсула с маслами гвоздики и можжевельника!

– Нет, я не могу бросить тебя здесь… Ты тут погибнешь, я такой грех на душу не возьму, чёрт бы с ним, с экзаменом… – Андрей снова вздохнул и осторожно выволок девушку из-за стола. Это оказалось не так-то просто – она была крепкого сложенния, с большой грудью, и, к тому же, бесчувственно распластавшейся, от всего этого тело её оказалось довольно тяжёлым. – Стройные девушки мне гораздо больше нравятся… – Раздосадовано заметил он, с трудом поднимая её на руки. – Повезло мне… Мало того, что не в моём вкусе, и что из-за неё я могу запороть экзамен, так она ещё и тяжеленная, как лошадь… Фух…

Он, надрываясь, потащил её, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дыхание, к выходу. Проходя через зал, он старался держаться ровнее, хотя и споткнулся пару раз. Уже на подходах к лестнице, он заметил, что дверь, ведущая к ней, заперта… а за спиной слышалось движение, шумное дыхание и шорох разлетавшихся из-под лап щепок – из коридора к ним мчался ещё один вервульф, крупнее, чем предыдущий…

Андрей, прижав девушку покрепче к себе, собрал все силы, и, что было духу, помчался к двери. Подбежав, он заколотил в дверь ногой:

– Откройте! Откройте же! Возьмите девушку!!! Я согласен, что не справился с экзаменом, я здесь останусь!!! Возьмите только её… Ради Бога, возьмите её!!!

Вервульф был уже близко, но Андрей повернулся к нему спиной, прикрывая собой девушку… поэтому не увидел, как со второго яруса зала в оборотня полетела шаровая молния, убившая его на месте. После этого послышался звук отпираемого замка. Дверь открылась. Впереди было два этажа крутых ступеней. Лестница была пуста, помогать Серову больше никто не намеревался. Кое-как, останавливаясь, задыхаясь и потея так, что пот струйками стекал по остриженным волосам на лицо, молодой человек всё же поднялся к выходу со спасённой девушкой на руках. Настроение у него было преотвратное, он был зол на собственные сострадательные чувства, на абитуриентку, которая так не вовремя провалила свой экзамен и утянула за собой его, на вервульфов, которых почему-то оказалось два, и ему стоило огромных усилий никак не выражать эту злобу на лице.

На выходе из подвала его встретил всё тот же инквизитор. Он чуточку улыбался, но эта улыбка показалась Андрею издевательской ухмылкой. Андрей сжал губы и искоса посмотрел на него.

– Отнесите девушку в студенческое общежитие, в комнату двести четыре. Ваши магические принадлежности уже там, раз уж вы начали её лечить, вам и заканчивать.

– ДА, конечно. – Резковато, хоть и негромко, бросил Серов.

– Вы чем-то недовольны?

«Конечно, из-за этой девицы я экзамен завалил, а теперь, напоследок, перед тем, как выгнать, почему бы не заставить меня ещё немного потаскать её на руках… Я ж должен быть просто счастлив, таская эту кобылу на себе!».

– Нет, всё хорошо. – Холодно ответил Андрей, оставив гневные мысли при себе.

– Ваша комната – номер двести пять. Располагайтесь там, и заберите личные вещи из хранилища.

– То есть? – Недоумённо спросил Серов.

– Вам опять что-то не нравится?

– Нет, я не понимаю…

– Вы сдали экзамен, по мнению комиссии – на отлично, вы зачислены в Академию, что тут непонятного?

Андрей разом забыл про тяжесть, которую держал на руках, про боль в спине и мышцах, и про то, что эмоции предпочтительнее скрывать. Глаза его несколько округлились:

– Как… как у меня это получилось? Я же не убил вервульфа…

– Серов, вам полагался один зомби и один вервульф, мы адекватно оцениваем возможности абитуриентов. Тот, что остался – не был сражён абитуриенткой Светлитской, это было её задание. Кроме того, что вы прошли испытание боем, вы ещё спасли коллегу, вынесли её из опасной зоны, рискнув собой. Это отличный результат, Серов, однако мне не нравится, что вы медлите с лечением девушки.

– Я вылечу её… но почему девушку не могут вылечить в приёмном медблоке?..

– Потому что вы её спасли, потому что вы начали её лечить. И теперь она не посторонняя, а такая же студентка Академии, как и вы.

– Но она же не сдала экзамен.

– Сдала, Серов. Она покинула подвал без помощи экзаменаторов, а это одно из основных условий набора проходного бала. Её вынесли вы, так что, считайте, что вы потрудились за двоих. Теперь идите, вы задаёте слишком много вопросов, всё, что вас касается, вам сообщат позже.

– Да… хорошо… благодарю… – Пробормотал Андрей, и, окрылённый, понёсся к студенческому общежитию Академии, и по прямой, горделивой осанке, было совершенно незаметно, что ему тяжело нести девушку, хотя он всё так же обливался потом.

Возле дверей комнаты двести четыре его ожидал Николай.

– О, а это чего, это тебе в качестве приза выдали, за блестящую сдачу экзамена? – Хохотнул он, кивнув на спасённую.

– Не смешно. Я уже замучился, я так долго даже любимых девушек на руках не носил. А эта ещё и увесистая. Дверь открой, будь так добр.

Николай распахнул перед ним дверь, и Андрей, пройдя, уложил девушку на кровать. Николай снова не сдержался:

– И сразу в постельку, мне бы такую красавицу, да так вот сразу.

– Красавица? Да она страшная, как моя жизнь… Волосы короткие, щёки круглые, всё остальное тоже чересчур круглое и широкое…

– Да-а, аппетитная девчушка.

– Видимо, наши с тобой вкусы не совпадают. Мне нравятся стройные, изящные блондинки. Вроде эльфиек, если тебе так понятнее. – Андрей разрезал на девушке водолазку, чтобы получше добраться до раны.

– Понял, тебе по вкусу плоские доски… А чего это у неё?..

– Вервульф разодрал. Кровь я ей ещё в подвале остановил, теперь надо саму рану залечить… – Высыпав снадобья из поясной сумки, маг быстро разыскал нужный флакон, и полил из него на рану. Терпко запахло травами, настойка вымыла из раны грязь. – А вот теперь за дело.